Басня — один из старейших жанров словесного мастерства. Наровне с мифом она была одной из первых форм художественного мышления. С её помощью человек, чуть почувствовавший себя человеком, искал ответа на вопрос: как вести себя в этом огромном сложном мире?
Басня отличается краткостью и постоянно носит нравоучительный темперамент, что роднит её с притчей. В начале либо чаще в конце произведения сформулирован вывод, главная поучительная идея — мораль. Басня постоянно носит аллегорический (см. Аллегория), иносказательный темперамент; в качестве персонажей в ней выступают животные, растения, птицы, рыбы, вещи. Олицетворение — художественное средство, значительно чаще применяемое баснописцами в собственном творчестве. Среди басенных персонажей довольно часто видятся и люди («Демьянова уха» у И. А. Крылова, охотник, кожевник, мясник у Эзопа, скупец у Г. Э. Лессинга, его сын и мельник у Ж. Лафонтена), но их образы выступают только в качестве знаков тех либо иных людских особенностей. В басне в большинстве случаев отсутствуют метафоры, её язык несложен, безыскусен, близок к разговорному: слова и выражения даются в их прямом, ярком значении, что содействует точности и ясности смысла.
Особенное место в развитии и становлении жанра в собственности Старой Греции. Ученые уверены в том, что первая басня, дошедшая до нас, в собственности Гесиоду (VIII–VII в. до н. э.) — это притча о ястребе и соловье, обращенная к ожесточённым и несправедливым правителям. Но по преданиям основоположником басни вычисляют легендарного Эзопа, жившего, по всей видимости, в VI в. до н. э. В то время басня существовала только как вид устного творчества, только позднее, около II в. до н. э., были записаны басни Эзопа, составившие громадный сборник, предназначенный для учебных целей в риторических (см. Риторика) школах. Тексты басен снабжены подробными комментариями, каковые являются первую попытку разработки теории басни в литературе. Вот первое определение басни: «Басня имеется вымышленный рассказ, являющий образ истины». В комментариях дается и определение морали басни: «Это сентенция, прибавляемая к басне и разъясняющая содержащийся в ней нужный суть». Комментаторы не забывают и о стилистике жанра: «Слог должен быть несложным и только легко возвышаться над обиходной речью».
Традиции Эзопа были продолжены в творчестве вторых древних авторов: к басенному жанру обращались Гораций в поэзии, Плутарх в философских трактатах. В I в. н. э.римский поэт Федр переложил басни Эзопа в стихотворную форму и опубликовал их отдельными сборниками. Так появился жанр латинской стихотворной басни. В XVII в. старый жанр был возвеличен французским писателем Ж. де Лафонтеном, давшим дань почтения своим предшественникам и сообщившим в нем новое слово:
Эллада — мать искусств, за это
ей хвала.
Из греческих земель и басня
к нам пришла.
От басни многие кормились,
но чуть ли
Они до колоска всю ниву
обобрали.
Поныне вымысел — свободная
страна.
Не вся захвачена поэтами
она.
Захватывая новые области «свободной страны», Лафонтен в отличие от древних авторов, которым сюжет был нужен только в качестве иллюстрации к нравоучительной сентенции, пишет развернутые, полные судьбы, действий, диалогов остроумные стихотворные повествования. Лафонтен в баснях опирается на народную мудрость, пытается передать взор простого человека. В эру Просвещения с её сильно выраженной гражданственностью басня стала одним из любимых жанров. «Ни на одном виде стихотворений я не сосредоточивал внимания больше, чем на басне. Мне нравилось пребывать на данной морали и общей меже поэзии», — писал в предисловии к своим басням Лессинг, наибольший германский драматург, теоретик мастерства, поэт второй половины XVIII в. Басня под пером Лессинга являлась средством борьбы с чуждыми ему социальными и литературными тенденциями, людскими пороками.
Русская литература обратилась к басне в XVIII в. Поделив своим учением «о трех штилях» литературу на три стилистические группы, М. В. Ломоносов отнес басню к тем жанрам, каковые пишутся третьим, «низким» штилем, где употребляются «простонародные низкие слова». Жанр басни утвердил в русской поэзии А. П. Сумароков, смело вводивший в собственные произведения народные выражения, пословицы. «Склад басни должен быть шутлив», — писал Сумароков, обращаясь к сюжетам русских народных смешных рассказов. Для Сумарокова характерна резкость сатирических красок, страстность обличения ненавистных ему пороков. Видя около себя проворовавшихся госслужащих, невежественных аристократов, бессовестных торгашей, поэт яростно обличает их («гнусные люди и Сатир», «Статуя и Лисица», «Дурак»). Назидательные басни писали И. И. Хемницер, И. И. Дмитриев.
Высшего собственного расцвета басня достигла в творчестве И. А. Крылова. П. А. Вяземский в «Приписке к статье «Известие о жизни и стихотворениях Ивана Ивановича Дмитриева» дал глубокое и правильное сравнение двух наибольших баснописцев: «Крылов и Дмитриев два художника, два первостатейные мастера двух разных школ… Дмитриев пишет басни собственные; Крылов их говорит». Басни Крылова глубоко национальны по содержанию и форме. Их персонажи не носят условно-аллегорического характера, а становятся обычными для русского действительности. Сюжет крыловской басни облекается в форму маленькой сценки, передающей живость, многообразие живой разговорной речи. Говоря об изюминках басен Крылова, В. Г. Белинский увидел, что его произведения «не просто басни: это повесть, комедия, юмористический очерк, злая сатира, словом, что желаете, лишь не просто басня». Творчество Крылова-баснописца — наиболее значимый ход русской литературы по народности становления и пути реализма. Басни Крылова охватывают широчайший круг тем, продиктованных самой судьбой России, современной автору. На реформы в управленческом аппарате он откликается известным «Квартетом», на усиление аракчеевщины — басней «Рыбья пляска». В басне «Воспитание Льва» современники заметили намек на самого царя Александра I. Особенное место в творчестве Крылова занимают басни, написанные на протяжении Отечественной войны 1812 г.: «Повар и Кот», «Волк на псарне», «Обоз», «Ворона и Курица». В них воплотились патриотический дух народа, мысли и эмоции самого автора в час грозных опробований. Воплощая нравственные совершенства благородства, трудолюбия, бескорыстия, справедливости, Крылов едко высмеивает лень, тщеславие, трусость, глупость. Но Крылов не только моралист. Его басни — злая сатира на сильных мира этого. «У сильного в любой момент бессильный виноват…» — горько констатирует баснописец в «ягнёнке и Волке», раскрывая распутную, безжалостную сущность насилия, произвола, самодурства. В языковых средствах, образах Крылов идет от фольклора, но наряду с этим благодаря собственной афористической точности, меткости, простоте многие строки его басен органично вошли в разговорную русскую обращение, стали поговорками и пословицами, зажили собственной отдельной судьбой в национальном языке: «А Васька слушает да ест», «А вы, приятели, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь», «А Ларчик », «Слона?то я и не приметил».
Достигнув столь блестящего расцвета в творчестве Крылова, басня более чем на столетие практически провалилась сквозь землю из русской литературы. Сатирики 1860?х гг. предпринимали попытки к восстановлению басни, но важных удач в этом жанре не достигли. В советское время басня представлена в творчестве Демьяна Бедного, обратившегося к политической, пропагандистской басне, в особенности актуально звучав шей в годы гражданской войны. Басенные традиции продолжили С. В. Михалков, С. И. Олейник. В творчестве этих и других поэтов бичуются отклонения от моральных норм отечественного общества, и затрагиваются интернациональные вопросы. Объекты сатиры в современной басне — подхалимы, стяжатели, бюрократы, взяточники, поджигатели войны, колонизаторы. В творчестве современных баснописцев видно следование традициям русской хорошей басни.