Как было отмечено выше, наглядность лунных фаз послужила базой старейших способов исчисления праздничных дней. Материалы о лунном календаре скудны, не смотря на то, что имеется сведения, что месяц складывался из 4 недель по 28 дней и еще 2 часа. «Так как рождение луны в течении года по осетинскому исчислению повторяется 13 раз, то умножив 28 часа и 2 дней на 13 получается год в 365 часа и 2 дней» (9, с.244).
Вместе с тем применение в быту гражданского юлианского календаря стало причиной разнобою, несовпадению календарных дат с их классическим лунным исчислением. Все осложнилось еще и тем, что в 1582 г. на протяжении папы Григория XIII солнечный календарь был снова реформирован. Первоначально в католических государствах передвинули календарь на 10 дней вперед. Новая календарная совокупность стала называться «новый стиль». В начале этого века григорианский календарь взял распространение и во всех государствах православного христианства.
Эта оговорка очень важна, потому что Сейчас определение даты того либо иного праздника связана с гражданским календарем «нового стиля», а иначе — религиозным календарем православного христианства. Уточню этот тезис. Летоисчисление у осетин воображает совокупность правильных либо фиксированных дат, определяемых перемещением солнца. Первым делом это праздничные дни, приуроченные к дням солнцеворота и солнечного равноденствия.
К ним примыкают последующие за этими датами праздничные дни, с учетом конкретного числа дней либо недель, разделяющих их. Скажем, нам известна совершенно верно фиксированная дата православного Рождества — 7 января. семь дней спустя — в ночь на 14 января мы отмечаем праздник Нового года, по-осетински — Ног бон. В первое воскресенье по окончании Новогодних торжеств отмечают календарный праздник Бад?нт?. Еще спустя семь дней, то есть в ночь на второе воскресенье нового года наступает первый сутки праздника Ф?цбад?нт?.
К числу совершенно верно фиксированных праздничных дней примыкают и подобные торжества православного календаря. К примеру, осетины с покон веков отмечают такие христианские праздничные дни, как уже упомянутое Рождество — Цыппурс, Крещение Христово — Доныскъ?ф?н, Успения Божии Матери и Приснодевы Марии — Мад-Майр?мы куадз?н. Все они имеют правильную дату празднования и являются необычными метками, корректирующими другие праздничные дни.
Число праздничных дней, составляющих вторую группу, велико. Среди них такие, как Заговение — Комахс?н, Пасха — Куадз?н, Св. Троица — К?рд?гх?сс?н и другие, исчисляемые по лунному календарю. Еще в четвертом веке н. э., а конкретно в 325 г. Никейский церковный собор постановил отмечать Пасху в воскресенье по окончании первого весеннего полнолуния. Этим разъясняется то событие, что она была «скользящим» праздником, потому что дни ее празднования приходятся на даты, зависящие от изменяющегося дня весеннего полнолуния. Это происходит, в большинстве случаев, между 22 апреля и 25 марта. Соответственно изменяются и дни вторых праздничных дней, отмечаемых до и по окончании Пасхи. В 1990 г. она приходилась на 15 апреля (ст. стиля — 2.4), в 1991 г. — 7 апреля (ст. стиля — 25.3), в 1992 г. — 26 апреля (ст. стиля — 13.4), в 1993 г. — 18 апреля (ст. стиля — 5,4).
В этом смысле появляется некая сложность, которая обусловлена необычным астрономическим невежеством. Для главной массы отечественных современников возможность исчисления лунных фаз представляется маловероятной. Неоценимую помощь в этом случае оказывают специальные календари, в частности «Школьный астрономический календарь на 1991/92 учебный год». (М., Просвещение, 1991 г.). Ежегодные выпуски, а названный календарь есть уже сорок вторым по счету, содержат справочные эти, нужные для астрономических явлений в текущем учебном году. Помимо этого, в них приводятся главные сведения о Солнце, Луне, звездах и других небесных объектах.
Мы знаем, что 20 марта 1992 г. в 10 часов 48 мин. начиналась астрономическая весна. В данный сутки весеннего равноденствия Солнце пересекает небесный экватор и переходит из южного небесного полушария в северное. В северном полушарии Почвы начало астрономической весны, а в южном — астрономической осени. Находим дату первого весеннего полнолуния и уточняем сутки празднования Пасхи, что придется на первое воскресенье по окончании первого весеннего полнолуния.
Сутки 21 марта Никейским собором был утвержден днем весеннего равноденствия, что имело значение для составления пасхалий — таблиц для определения дней празднования Пасхи. В большинстве случаев в ежегодном Православном церковном календаре, издаваемом Столичной Патриархией, бывают напечатаны пасхалии на пара лет вперед. В них вычислены не только дни празднования самой Пасхи, но и все предшествующие и торжества и последующие праздники, которые связаны с ней. Речь заходит о двухнедельной подготовке к Великому посту, праздниках Мясопустной — Фыды комб?тт?н и Сыропустной — Урсы къуыри семь дней, начале семинедельного Великого поста — комб?тт?н, Вербного воскресенья — Зазх?сс?н, Св. Троице — К?рд?гх?сс?н и других. Все эти сведения, которые связаны с народным календарем, мы приводим в соответствующей таблице, составленной на базе пасхалий. Даты указаны по новому стилю.
По окончании знакомства с этими данными появляется закономерный вопрос о том, как исчисляли эти даты предки. Имеющиеся сведения конкретно говорят об применении лунных фаз. В частности, праздник Комахс?н, предшествовавший христианскому началу Великого и Прощёному воскресенью поста, вычисляли по лунному календарю. От Нового года до указанного праздника временной отрезок колебался от пяти до семи недель. В случае, если новолуние по-осетински (Ног м?й) наступало в Новый год, то разглядываемый праздник наступал через семь недель. А вдруг новолуние наступало спустя семь дней по окончании Нового года, то Комахс?н отмечали через пять недель. От данной даты вычисляли приближение последующих «подвижных» праздничных дней (8, с.35).
В нескольких номерах «Владикавказских епархиальных ведомостей» за 1899 и 1900 и 1901 годы, в так называемой неофициальной части печатался пространный исторический очерк называющиеся «Христианство в Осетии». В одном из номеров был приведен перечень осетинских народных праздничных дней и их сроки. «Круг года у осетин определяется временем от праздника:
от Ног бон до Комахс?н — 7 недель,
от Комахс?н до Куадз?н — 7 недель,
от Куадз?н до З?рд?в?р?н — 6 недель,
от З?рд?в?р?н до К?рд?гх?сс?н — 1 семь дней,
от К?рд?гх?сс?н до К?хцг?н?н — 5 недель,
от К?хцг?н?н до Атын?г — 2 семь дней,
от Атын?г до Майр?мкуадз?н — 3/5 недель,
от Майр?мкуадз?н до Фыдуани — 2 семь дней,
от Фыдуани до Ичъына — 4 семь дней,
от Ичъына до Джиоргуыба — 6 недель,
от Джиоргуыба до Цыппурс — 6 недель,
от Цыппурс до Ног бон — 1 семь дней» (9, с. 243).
Нужно заявить, что это далеко не полный перечень известных народных праздничных дней. В конечном итоге их было довольно много больше. Фактически тут нет необходимости сказать о них, цель была продемонстрировать правила летоисчисления у осетин. Конкретно правила, поскольку имеющиеся разночтения между юлианским православным и григорианским гражданским календарем не дают возможности сказать о правильных датах.
Сошлюсь на следующий пример. Осетинский праздник Цыппурс по логике вещей обязан совпадать с зимним солнцеворотом 25 декабря и соответственно с Рождеством католического мира. Спустя семь дней отмечается Ног бон и начинается следующий текущий по счету год.
Но православная традиция отмечает Рождество с 6 января и Новый год приходится на 13 января. Появляется закономерный вопрос: с какой даты направляться вести отсчет нынешним осетинам. Мне представляется, что в наше время, в то время, когда увеличивается процесс очищения от всего наносного, имеется насущная потребность объединиться с христианским миром и придерживаться исходной даты Рождества, заявленной с 1991 г. торжественным днем народов РФ.
В свое время академик В.Ф. Миллер отмечал: «Осетины различают времена года следующим образом:
1. 3ым?г — зима;
2. Рагуалдз?г — ранняя весна;
3. Уалдз?г — весна, первая добрая половина лета, примерно июнь и май;
4. Ф?зз?г — лето, начиная с покоса и до листопада;
5. ?р?гф?зз?г — позднее лето, другими словами осень, с появления инея и с листопада до снега.
Деление более большое распределяет год на две половины: теплое время — с?рд и холодное время — зым?г» (7, II, с.263).
направляться не забывать, что все классификации условны и в базе деления года на сезоны лежит обусловленная ею цикличность сельскохозяйственных работ. Все указанное разнообразие сезонов и праздников возможно свести к двум категориям. В первую относятся те, каковые как бы подготавливают получение урожая. Вторую — те, каковые оберегают и сопровождают его получение.
Для удобства изложения эта цикличность представлена нами в следующем виде. Первый — зимний цикл, который связан с подготовкой весенних полевых работ. Второй — весенний, который связан с проведением этих работ. Третий — летне-осенний, который связан с сбором урожая и охраной посевов. Для осетинского народного календаря эти три цикла будут выяснены следующим образом. Первый — от праздника Цыппурс до Стыр Тутырт?. Второй — от Р?мон бон до К?рд?гх?сс?н. Третий — от Дауджыт? до Цыппурс.
Представляется, что подобное деление годового календаря соответствует хозяйственным циклам. Зимний охватывает временной отрезок от устоявшегося снежного покрова до ранней весны и есть как бы подготовительным периодом к весенне-полевым работам. Он воспринимался народом как период, конкретно связанный с трансформациями, происходящими в природе за солнцеворотом, период, с которого начинается новый этап трудовой деятельности земледельца. Весенний цикл — это период обработки почвы, выращивания и посева урожая. Наконец, летне-осенний цикл охватывает время от покоса до поздней осени и связан с дальнейшей обработкой и уборкой урожая.
По замечанию проф. Л.А. Чибирова: «Нетрудно подметить, что кроме того применительно к Осетии границы между отдельными циклами неустойчивы, потому что сельскохозяйственный сезон в горной и равнинной полосе не сходится по времени. Эта в полной мере естественная нечеткость в определении народным календарем границ времени года характерна и для других народов» (8, с. 41).
Принципиально важно обратить внимание на тот факт, что в пределах указанных циклов календарные праздничные дни справлялись не в любой сутки семь дней. В начале XIX века германский ученый Юлиус Клапрот писал: «Летоисчисление у осетин такое же как и у нас. Они именуют воскресенье хуцави-бон, другими словами сутки всевышнего и воздерживаются в данный сутки от всякой работы. Они делают это кроме этого с радостью, в случае, если лишь дело не спешное, в пятницу и понедельник» (6, с. 163).
Сведения одного из первых осетинских бытописателей прошлого века разрешают уточнить эти сведенья. В 1855 г. Соломон Жускаев писал: «Дней рабочих у осетин лишь три: вторник, четверг и среда. В пятницу не трудятся, в силу того, что вычисляют данный сутки днем Марии-Богородицы, как видно из заглавия пятницы майрам-бон (сутки Марии), в воскресенье — по причине того, что данный сутки божий; в понедельник кроме этого не занимаются, в силу того, что это первый сутки либо начальный сутки семь дней. В субботу разрешается лишь зиу (публичные помочи — В. У.) (10, I, с.138).
Знакомство с календарными праздниками осетин подтверждает тот факт, что последовательность из них отмечался конкретно в понедельник — къуырис?р. Возможно само наименование этого дня в дословном переводе означающее — «начало/голова семь дней» подчеркивало его неординарность. Пятница была днем, в то время, когда любая хозяйственная деятельность возбранялась. Любопытно, что сутки данный стал называться в честь Богоматери, исходя из этого особенно строго соблюдался запрет на женские виды домашней работы: кройку, шитье, стирку. Обращаю внимание, что и в древнеримском календаре данный сутки был посвящен женскому божеству и именовался dies Veneris — сутки Венеры. Конечно предполагать, что в условиях патриархального быта, публичные нормы не предполагали празднование главных календарных торжеств в пятницу. Данный сутки ассоциировался в сознании с «женским» началом, восходящим к архаической древности.
Большое число праздничных дней приходится на реже субботу и воскресенье. Как уже отмечалось в первой четверти IV века н. э. вместо еженедельных субботних праздничных дней, от иудейского саббат — покой/финиш работы, был установлен второй, следующий сутки семь дней, названный воскресение, в честь Христа. Древние традиции библейского запрета трудиться в субботу, по-осетински сабат, в то время, когда всевышний «почил от дел собственных» были выполняемы и в христианской среде.
Быть может, именно это и отразило сакральную оценку субботних дней в сознании алан-осетин.
Иначе, многие осетинские праздничные дни отмечаются в ночь незадолго до главной даты. В противном случае говоря, в случае, если праздник приходится на воскресенье, его начинают отмечать с позднего вечера в субботу.
В середине XIV века доминиканский монах Юлиан писал о значимости воскресенья среди алан-осетин. «Данный сутки они так чтят с позиций религии, что любой, независимо от совершенного им правонарушения либо количества имеющихся у него неприятелей, может безопасно ходить с оружием либо без него кроме того среди тех, у которых он убил своих родителей либо причинил какое-нибудь второе зло» (6, с. 12–13).
Нужно заявить, что крайне редко календарные дни приходились на другие будние дни семь дней. самые подходящими считались вторник — дыцц?г/гиоргибон и реже четверг — цыпп?р?м. Учитывая факт двойственности волшебных сил, окружавших человека, существовали праздничные дни посвященные демоническим силам.
самый подходящим днем для аналогичных праздничных дней считалась среда — ?ртыцц?г. В народе данный сутки взял аттестацию х?йр?джыты бон/сутки нечистой силы. Ни один яркий, весёлый праздник никак не имел возможности отмечаться в данный сутки. По инерции и в силу характера трудовой семь дней с фиксированными выходными это правило сохраняется и Сейчас. Не смотря на то, что прошлая традиция в далеком прошлом сдалась перед лицом занятости населения и сохранилась только в рамках воскресенья и субботы.
В осетинском празднике нужно различать два хронологических подхода. С одной стороны, это внешнее время праздника: годовой сезон, его продолжительность и день недели. Узнаваемые факты говорят об неспециализированной длительности за одни сутки либо целую семь дней. Имеется мнение, что семидневные торжества являются рефлексией волшебного числа семь. Иначе, оно воспринималось одновременно эпическим, а практически выделяются три дня.
К примеру, на празднике Джиоргуба, выделялся первый сутки, что приходился на ночь с воскресенья на понедельник. Данный сутки именуют Джиоргубайы ?хс?в/Хуыцау ?хс?в/Гал?рг?вд?н. Еще более респектабельный сутки — ночь на вторник и именуют ее Уастырджийы ?хс?в. В диалектах осетинского языка вторник так и именуется гиоргибон. В последний, седьмой сутки торжественной семь дней завершается целый праздник, он зовется Уастырджийы ф?дз?хс?н/Уастырджыйы ?рвит?н.
В этом случае мы имеем в виду тот факт, что выделение в торжественной семь дней трех дней связано с волшебством чисел три и семь. Три связано не только с божественным миром, но и расчленяет бытие на три главные сферы типа «прошедшее//настоящее//будущее» либо же «предка/нынешнее поколение//потомки». В противном случае говоря, в рамках чудесного числа семь, символизировавшего космическую модель мироздания, мы имеем факт поступательного развития.
Не менее важно выделение внутреннего времени, которое символизирует распределение и организацию внешнего времени, отпущенного на конкретный праздник. Вторыми словами существует строго регламентированное либо структурированное торжественное время. Тут принципиально важно подчернуть, что важнейшие ритуальные действа: жертвоприношение, посещение святилища, подношение даров, молитвословия, ритуальная трапеза, за редким исключением исполнялись в большинстве случаев в первой половине дня. Во второй половине и ближе к вечеру в силу входил игровой развлечения: и элемент игры, танцы и музыка набирали собственный темп.
Так, возможно сказать, что динамичность внутреннего времени была связана с функциями данного либо настоящего народного праздника по отношению к прошлому и будущему. Вправду, праздник как форма реализации коллективной памяти вмещал всю важнейшую данные о прошлом. Иначе он и его внутреннее время снабжали судьбу общества в будущем, причем в любой момент с самый благоприятным финалом. Так, структурная троичность праздника выяснялась тесно переплетенной.
Народный праздник со всеми свойственными ему элементами преследовал одну единственную цель, вернее сверхзадачу. Все оформление их представляет собой как бы осуществление контракта между человеком, силами и обществом природы в рамках идеи космической взаимности. На эти размышления наталкивает анализ сюжетных линий всех действий и элементов народных праздничных дней. Особенно зримо он проявляется в вербальной части ритуала. Все молитвы и благопожелания, высказываемые самые уважаемыми людьми в конечном счете были направлены для предохранения данного коллектива от ударов судьбы. поклонения и Славословия небесным силам осуществлялись через избранных людей, священников, талантливых вести диалог от имени общества с патронами природы и мира.
В значительной степени этим взаимностям были посвящены жертвоприношения и ритуально-респектабельные трапезы. Первоначально природным божествам приносили высокопрестижную жертву, дабы добиться их соучастия и расположения их в труде. По окончании чего с ними как бы делились собранным урожаем. Подробнее об этом будет сообщено ниже, а до тех пор пока отмечу, что все блюда и напитки приготовляли из намерено подобранных, отличных продуктов. Потребление их было строго регламентировано и освящено ритуалом.
Обращаю внимание и на то, что развлечения и ритуальные игры, сопровождавшие классические праздничные дни и составлявшие один из наиболее значимых их элементов, были необычным методом реализации чаяний народа. Концентрируя в тугой узел освоенное желаемое будущее и прошлое, они воссоздавали в яркой и достаточно настоящей форме настоящее.
ГЛАВА II. КАЛЕНДАРЬ
идея и Смысл праздника, неспециализированные правила исчисления торжественных дат предполагают предстоящее знакомство с этим многосложным явлением культуры. В этом случае полезно будет остановиться на известных нам народных праздниках. В каждом выделенном сезоне мы постараемся разглядеть обобщенную чёрта конкретного праздника. Первым делом, отечественное внимание привлекут календарные торжества, которые связаны с семейной обрядностью и сельскохозяйственным циклом.
Для понимания связи между календарём и праздником нужно оговорить тот небезынтересный факт, что для некоторых из них отсутствуют четкие границы. В народном представлении праздник не исчерпывался календарным днем, а охватывал пара дней. Сведения собранные среди знатоков народного быта время от времени не соответствуют друг другу. К примеру, праздник, посвященный покровителю браков и патрону плодородия Хуыцау-дзуар в Куртатии отмечают весной, а в других местах Осетии — напротив, в осеннюю пору. О обстоятельствах аналогичного расхождения возможно догадываться, о чем будет сообщено ниже, но факт остается фактом.
Число подобных примеров возможно было расширить, но в этом случае принципиально важно продемонстрировать существующий, вернее кажущийся разнобой. Так как чередование народных праздничных дней предстает как последовательность достаточно больших торжественных отрезков с размытыми границами. В каждом из них подчеркивается момент кульминации с которым и связывается календарная дата. Более того, имеется праздничные дни, отмечаемые по два раза в год. Среди них такие как Аларды, Тутырт?, Ф?лв?ра и другие. По данным Ел. Гутнова праздник в честь Мкалгабырт? отмечался четыре раза в год. По окончании всех этих оговорок переходим к рассмотрению праздничных дней.
Зимний цикл
Зимний цикл начинается с праздника Цыппурс/Ц?ппорсе, предшествующий Новому году. Данный праздник соответствует православному Рождеству. Нужно заявить, что это не просто календарное совпадение двух разных праздничных дней. Осетинское наименование цыппурс — восходит к древнеиранскому слову со значением сорок. Происхождение этого слова связано с сорокодневным постом, что предшествовал в отдаленном прошлом этому торжеству. В 1928 г. Бекыза Каргиев писал, что кое-какие осетины, в основном старшего возраста, постились в течении 14 дней до праздника.
В качестве сравнения укажу, что православная церковь продолжает старую традицию говения. Один из постов — рождественский, начинается с 28 ноября и длится до 7 января. Праздник Рождества есть днем разговения. В осетинской народной традиции по окончании продолжительного вымывания актуальных особенностей этнической культуры данный праздник сохранился только на уровне заглавия, известного далеко не всем слоям общества. Исходя из этого считаю вероятным кратко остановиться на содержании двух понятий. Начну с поста.
До сих пор бытует упрощенное мнение, словно бы поститься либо говеть, значит от скоромной пищи — мясомолочных продуктов. Но, подлинный суть либо мысль религиозных постов содержится в первую очередь в духовно-нравственном очищении человека. Ключевую роль играется и физиологический нюанс. Конкретно исходя из этого в такие дни верующим особенно предприсывалось не выполнять неблаговидных поступков, а пищу использовать самую несложную (см.: 11, с. 39). На данный момент хорошо как мы знаем, что подобная диета оздоравливает организм, лучше содействует его переходу к иному времени года.
Сам праздник начинался с того, что дети набирали веток е колючками и «усиливали» все элементы жилья, домашней утвари, хозяйственные постройки этими колючками В торжественную ночь подготавливалось сытное угощение для домочадцев и ожидаемых гостей. Обильная и высококалорийная еда должна была обеспечить сытную судьбу для будущих времен. угощения соседей и Взаимные посещения и родственников были хорошим показателем. На улицах перед зданиями жгли костры из соломы либо корневищ девясила (Inula helenium) — «тоболахъ», каковые издавали сильный треск. Молодежь радовалась, устраивала прыжки через костры, разносила жар костров, а время от времени жарила на них бараний жир. Вот как это обрисовывал очевидец в начале этого века:
«Практически около каждого дома складывались целые горы из сена, соломы, сосны и можжевельника для костров. В работе учавствовали все приятели — от стариков до малолетних подростков, причем старшие складывали, а дети суетливо бегали и приносили связки горючего материала. Наконец во всех известный местах изготовление были уже закончены. Был дан сигнал, и через пара мин. аул осветился целым заревом. Молодежь бегала около костров, прыгала через них, приговаривая по-осетински: „пускай все зло останется в огне“. После этого все взялись за руки, образовали громадной круг и начали петь и ходить около костра. Старики вели беседы, делали выводы и разбирали — у кого лучший костер, а лучший костер означал лучшую и надежнейшую молодежь. По окончании пения один из участвующих принес чашку пива, часть курдюка и кусок шашлыка и передал старшему из присутствующих. Тот поклонился, дабы всевышний дал им всем дожить до будущего праздника и, поблагодарив молодежь, кинул кусок сала в догоравший костер, сказав: „пускай наша жизнь будет приятна всевышнему, как приятно сало (сой) в отечественном быту“. Все столпились у костра. Я задал вопрос о значении костров. Кое-какие не знали совсем значение этого обычая, говоря, что он пришел к ним от предков; другие растолковывали, что костры зажигаются в воспоминание того, что в то время, когда рождался Христос, было холодно, а дабы при рождении ему было тепло — и зажигают костры. Другие растолковывали в противном случае и, кстати, говорили, что зажигая костры, они тем самым высказывают радость о появившемся» (10, II, с. 230–231).
Празднование Цыппурс было предверием Нового года, исходя из этого во многом напоминало соответствующую ему обрядность. Так как бессчётные костры и жир были необычными знаками, которые связаны с началом нового и зимним солнцеворотом цикла хозяйственного календаря, и залогом обеспеченной судьбе. Быть может, что аналогичная направленность этого праздника с последующим и долгое запретительство народного и религиозного календари содействовали его стяжению с официально разрешенным И всенародно отмечаемым праздником Нового года. Об этом свидетельствует и его второе наименование Ног азы с?р, засвидетельствованное в материалах Л.А. Чибирова. Это тем более возможно, что между ними был срок всего в семь дней.
В первую среду по окончании праздника Цыппурс, все осетины отмечали, а многие и отмечают праздник Бынатыхицау/Бундор. Учитывая его открыто демонологический темперамент, довольно часто возможно слышать и такие его заглавия как: Х?йр?джыты ?хс?в/К?йд?рты ?хс?в/Дзинкъурт?. К этому дню намерено готовили ритуальные напитки — пиво, араку. Приносилась непременно кровавая жертва, в основном козлами, в крайнем случае курицей. Сейчас, в то время, когда не все смогут позволить себе широкий жест, установилась традиция жертвоприношения лишь курами. Учитывая характер праздника и день недели, предпочитают резать курицу тёмного цвета.
В недавнем прошлом, то есть: в двадцатые и первой половине тридцатых годов в данный сутки из ясеневого дерева (к?рзб?лас) делали обереги в виде шипов либо заколок, каковые усиливали на верхней одежде, головных уборах, дверных и оконных проемах, предметах утвари и домашнего обихода. Как и колючки на ветках, они оберегали дом, его жителей и их хозяйство от вероятных действий демонических сил.
В классическом народном сознании данное божество пребывало в сфере женских занятий. По этому поводу Б.Т. Гатиев подмечал, что в устах осетинки «святые именуются не настоящими именами, а произвольными, каковые дали им осетинки коим обычай, требующий от них скромности, запретил именовать святых теми именами, под которыми известны в народе, за исключением Аларды, Бынатыхицау и Хуцау-Дзуар. Помимо этого, именовать кого-либо из тех святых настоящим его именем, означало бы выйти из приличия и уронить себя до степени бесстыжей дамы» (10, III, с. 182).
Представляется, что образ дамы проецируется на жилище со времен глубокой архаики. Женские работы по дому предполагали прямую сообщение с жилым помещением. В отношении к мужчинам, это считалось отрицательной чёртом. Прозвище ф?ныкгуыз «домосед» для мальчика было презрительно-ругательным.
Своеобразной чертой праздника была обрядность поедания жертвенной пищи. Сваренное мясо жертвенного животного либо птицы разделывалось большими кусками, наряду с этим избегали возможность повреждения целостности костей. Ритуальная выпечка, напитки и отварное мясо ставились на стол, гасили светильник и выходили из чёрной помещения ненадолго. В старину накрытый стол покрывали буркой и покидали жилое помещение на более долгое время. Перед тем как выйти наружу старший произносил молитвословие. Вот как молили Бынатыхицау в Центральной Осетии: «Бынаты хицау! Подай нам твою милость! Не соблазняй нас и не делай нам никакого зла, не прикоснись ни головы, ни лошадей, ни скота отечественного, ни всего, что нам в собственности. Вняв усердным отечественным молитвам, прими эту жертву, это кушанье и это питье. Да будут они тебе последним возданием. Забери от нас власть и твою волю и скройся на большом растоянии от отечественного крова, дабы ни мы, ни дети, ни правнуки отечественные не потерпели от тебя зла. Дабы урожай был обильным, а скот отечественный крепким» (8, с. 54).
В этом случае Бынатыхицау являлся необычным транслятором просьб к демоническим силам. Как об этом в 1868 г. писал Инал Тхостов: «В молитве перед жертвоприношением умоляется лишь шайтан, и боже избави, в случае, если произносящий молитву как-нибудь обмолвится и упомянет имя всевышнего либо какого-нибудь святого, тогда всему семейству не сдобровать: шайтан весь год будет преследовать его за оскорбление» (10, III, с. 58).
Hearthstone Похищение Даларана! #128141;
Интересные записи:
- Глава i. феномен народной культуры 7 глава
- Глава i характеристика, значение и возможности, приписываемые глазам и взгляду в индийской литературной и культурной традициях. 4 глава
- Глава iii. организация игры во второй младшей группе
- Глава iii. права юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора) и их защита 4 глава