© Издательство «Генезис», 2008
Введение
Давайте отыщем в памяти сутки, в то время, когда вы сами первый раз пошли в школу. Кто вас в том направлении повел? Как вы были тогда одеты? Какие конкретно картины всплывают в памяти? Букеты цветов, громкая музыка, взволнованные, почему-то бегающие туда-сюда родители. И вы ощущаете себя одновременно и весьма гордыми, и мало испуганными. А позже вас ставят в строй таких же нарядных детей, уводят в класс, украшенный красивыми картинками и шариками. А дальше… Дальше начинается школьная судьба. И в случае, если начало ее у всех однообразное, то дальше дороги расходятся. Кому-то удастся подняться на путь успеха, которому будут сопутствовать радость, приобретение уверенности в себе, рвение созидать и выяснять новое. А кому-то будет тяжело обучаться, и тогда непременными спутниками станут обида и страх, за ними последует чувство собственной неполноценности, ущербности, нежелание обучаться.
Как оказать помощь ребенку отыскать верную дорогу в школе? В большинстве случаев взрослые сосредоточивают свои силы лишь на тренировке детей в разных учебных умениях: чтении, письме, счете. Забывают, что ребенок в школе не только просматривает, пишет и вычисляет, но ощущает, переживает, думает, оценивает себя, друзей, взрослых. И помогать ему нужно в первую очередь в понимании самого себя и собственного места в школьной судьбе, вместе с учителем и ребятами. Помогать в поиске собственных ресурсов, утверждении веры в себя и собственные возможности, устремлении к преодолению школьных трудностей. И тогда ребенок в школе будет познавать не только внешний мир, но и самого себя. И в данной гармонии его школьный путь будет обязательно успешным и весёлым.
Дабы оказать помощь каждому ребенку отыскать верную дорогу в школе, возможно применять материалы для групповых занятий, предложенные в настоящей книге. Эти материалы прошли продолжительный путь, видоизменялись и дополнялись. Последние трансформации нам помогли сделать психологи и ученики Ломоносовской школы г. Москвы и УВК № 1687, и студенты МГППУ. Хочется поблагодарить их, и выразить признательность всем обучающимся, психологам, студентам МПГУ и МОСУ, сотрудничество с которыми легло в базу первого издания данной книги.
Часть 1. Особенности младшего школьного возраста
Младший школьный возраст
Начало обучения в школе – один из важнейших моментов в жизни человека. Дети в большинстве случаев продолжительно ожидают этого события, ожидают в один момент с удовольствием и волнением.
– Ты не забываешь, как первый раз отправился в школу? Какие конкретно у тебя были эмоции?
– У меня такие… взволнованные были эмоции. Меня в том месте еще до школы учили, как нужно цветы, давать. Я вместо цветов брал зонт. И я маме давал как учительнице. У меня все не получалось. Я так взволновался, что всю ночь не дремал.
– Ты всю ночь думал, как цветы подарить?
– Да, думал, как я по большому счету в школу отправлюсь. Я воображал, что в том месте будут громадные парни, больше меня. А учительница, мне казалось, будет строгая. Очень сильно строгая. С указкой ходит в том месте и за ухо будет всех поднимать.
(С Антоном восьми лет разговаривала Чекунова Н.)
В древности начало систематического обучения считалось периодом качественного трансформации состояния, необычной точкой перехода к новому состоянию. Кроме начала ученичества, такими точками являлись рождение, взросление, женитьба (замужество), смерть. Простое сопоставление событий, каковые находятся в одном последовательности с началом учения, подчеркивает то значение, которое придавалось последнему в классической культуре.
Сейчас же многие родители и педагоги недооценивают качественные трансформации, происходящие в ребенке во время обучения в начальной школе. Значительно больше внимания уделяют количественному накоплению умений и знаний детей. Но конкретно качественные трансформации крайне важны для ребенка, они смогут сыграть как хорошую, так и негативную роль, смогут укрепить психотерапевтическое здоровье либо же нарушить его. И в случае, если пробелы в знаниях возможно потом легко восполнить, то появившиеся психотерапевтические нарушения смогут иметь стойкий темперамент, еле поддаваться коррекции.
Формирование самосознания
самые существенные трансформации происходят в сфере самосознания младших школьников. В соответствии с концепции В.С. Мухиной, самосознание – это некое единство, психотерапевтическая структура, складывающаяся из разных звеньев: имя человека, его физическая сущность; потребность в социальном признании; психотерапевтическое время личности (ее прошлое, будущее и настоящее); социальное пространство личности (права и обязанности); половая идентификация. В младшем школьном возрасте, в большинстве случаев, самый интенсивно развиваются три звена самосознания: потребность в признании, осознание прав и обязанностей, осознание времени. Раскроем условия и динамику их развития.
Начнем с потребности в признании . Ребенок в школе в первый раз попадает в обстановку социально оцениваемой деятельности. Он обязан соответствовать установленным в обществе для детей данного возраста нормам чтения, письма, счета. Он в первый раз приобретает возможность объективного сравнения собственной деятельности с другими через совокупность оценок, принятую в школе.
В то время, когда мы вошли в строение школы, Катюша выбежала нам навстречу с криком: «А у меня сейчас три звездочки!» В то время, когда я спросила, что они означают, Катя с серьёзным видом принялась растолковывать совокупность оценок, придуманную находчивой учительницей: «В случае, если в тетрадке все чисто и неточностей нет, то это звездочка, в случае, если неточность либо помарка – квадратик, в случае, если их довольно много – треугольник, ну а вдруг совсем не хорошо – то палочка». Позже мы отправились в раздевалку. Катя посвящала меня в школьную судьбу: «Видишь, девочка в синей куртке – это моя подруга Маша. Она прекрасно пишет. И у нее в тетрадках одни звездочки».
(С Катей семи лет разговаривала Еремян Ж.)
Благодаря этого кое-какие дети неизбежно в первый раз поймут собственный «невсемогущество». Соответственно, возрастает зависимость от оценок взрослых, и первым делом преподавателей. Особенно принципиально важно, что самооценка и самосознание ребенка в первый раз приобретают твёрдые основания для собственного развития, потому, что появляются поведения и чёткие критерии успеваемости в школе. Дети начинают оценивать самих себя с «официальных» позиций.
«Я хороший мальчик. Я не бегаю на перемене, помогаю дежурным убрать класс».
«Я пишу красиво. Я пологаю, что я хорошая».
«Я хорошая, в силу того, что отлично просматриваю, отлично решаю задачи и пишу их красиво».
У ребенка формируется высокая самооценка, в то время, когда его школьная успешность соответствует внешним официальным параметрам, другими словами в то время, когда он приобретает нередкие похвалы родителей и учителя.
Мне нравится получать образование школе – меня хвалит Надежда Борисовна, у меня получается лучше вторых. И в то время, когда мама была на собрании, меня также восхваляли. И мама пришла к себе весьма радостная. Моя учительница весьма хорошая. Ни при каких обстоятельствах на меня не кричит. Я ее обожаю.
(С Антоном семи лет разговаривала Мататова П.)
У нас такая хорошая учительница по рисованию, Ольга Ивановна. Она говорит, что у меня лучше всех получается. А на конкурсе картинок я второе место заняла. Ольга Ивановна меня весьма хвалила. Кроме того маме позвонила и поздравила.
(С Лизой девяти лет разговаривала Махрова И.)
Через призму собственного «у меня получается» ребенок выстраивает собственный отношение к отдельным урокам и к школе в целом.
В школе мне нравится заниматься математикой. Я стремительнее всех в классе решаю примеры. Действительно, во втором классе мне не нравилось, но в то время, когда я начал ходить на продленку, то скоро обучился все-все решать. Мне кроме того преподаватель говорит, что стану известным математиком.
(Сергей девяти лет записал, разговаривала Морева А.)
– Тебе нравится обучаться?
– Мне нравится обучаться, в силу того, что все получается и учительница хвалит.
(С Настей восьми лет разговаривала Морева А.)
Мне не нравится английский язык , в силу того, что ничего не ясно.
(С Ирой девяти лет разговаривала Арбузова Н.)
Ребенку крайне важно хотя бы в чем-то, в каких-то учебных действиях быть одним из лучших, знать, что он что-то может делать отлично. Тогда он чувствует себя состоятельным, у него появляется чувство уверенности в собственных возможностях и силах.
Но не все дети в школе попадают в обстановку успеха потому, что комплект параметров, по которым оцениваются действия детей, ограничен. А долгий неуспех в большинстве случаев ведет к большому понижению самооценки детей. Ребенок принимает собственные школьные неудачи как неумение «быть хорошим».
«Я не обожаю себя, в силу того, что не хорошо обучаюсь».
«Я не хорошо просматриваю. Я плохой, но я могу исправиться».
Не смотря на то, что сначала у ребенка сохраняется вера, что он сможет стать хорошим в будущем, понемногу эта вера исчезает;
«Я плохой и исправиться не могу».
Но ребенок еще желает быть хорошим.
«Я нехороший мальчик, в силу того, что надоел учительнице и ребятам. Я хоть и самый большой в классе, а ума у меня нет. Я стараюсь исправиться, но мне не удается. Я желаю быть послушным мальчиком»
«Я плохой. Я не могу стать хорошим, в силу того, что не могу решать задачи».
В ситуации стойкого долгого неуспеха ребенок может не только понять собственную неспособность «стать хорошим», но уже утратить к этому рвение:
«Я плохой. Но мне это безразлично».
Депривация потребности в признании может вызвать у младших школьников не только понижение самооценки, но и появление неадекватных защитных реакций. При активном типе поведения защита оборачивается агрессией к одушевленным и неодушевленным предметам, компенсацией в других видах деятельности. При пассивном типе появляются неуверенность в себе, стеснительность, лень, безразличие, уход в фантазии либо болезни – настоящие либо симулированные. Время от времени ребенок начинает скучать по детскому саду.
В воскресенье к нам к себе домой приехали наши друзья с семилетним внуком Мишей. Я начала расспрашивать его о семье, о том, чем он увлекается. Он весьма эмоционально и увлеченно говорил мне, что обожает играться в компьютерные игры, обрисовал детально каждую из них, приглашал к себе домой поиграть совместно. Но в то время, когда я задала вопрос, нравится ли ему в школе, он целый сжался и буркнул; «Нет». Я задала вопрос; «А что тебе в том месте не нравится?» – «Не нравится, и все», – ответил ребенок, еще больше зажимаясь. «А в садике было лучше?» – задала вопрос я. «Да! В том месте была такая здоровская воспитательница. И мы игрались. И она давала нам рисовать то, что мы желаем. Она давала нам какое количество угодно бумаги, карандашей, фломастеров, и все такое яркое. в один раз, мой рисунок кроме того на стенку повесила!» – говорил он. По мере рассказа Миша все более воодушевлялся, начал радоваться и опять потянулся ко мне. «Ты, возможно, весьма старался, в то время, когда рисовал?» – задала вопрос я. «Да не весьма. А она повесила и заявила, что прекрасно. На меня все парни наблюдали, кое-какие просили подарить им рисунок. Но я подарил его воспитательнице. Она весьма была рада». – «Тебе бы хотелось возвратиться в детский сад?» – «Да!»
(С Мишей семи лет разговаривала Трошина Е.)
Помимо этого, в случае, если ребенок принимает результаты учебы как единственные параметры собственной сокровище, он получает «ограниченную идентичность» (по Э. Эриксону: «Я имеется лишь то, что я могу делать»). Мельчайшее понижение результатов учебы ведет к эмоции неполноценности, которое может очень плохо оказать влияние на актуальную обстановку ребенка и организовать негативный жизненный сценарий.
Я все три года обучался на одни пятерки и был одним из лучших. Но в прошедшей четверти взял сходу две четверки. Это весьма не хорошо. Я опасаюсь, что меня разлюбит учительница. И парни не будут уже так слушаться. И в играх я уже не буду главным. Так как у меня имеется две четверки, значит, я уже не наилучший. Я буду стараться, дабы в данной четверти у меня были все «пять».
(С Юрой девяти лет разговаривала Канахина М.)
Разглядим изюминке прав и обязанностеймладших школьников. У детей появляется сходу множество обязанностей: не опаздывать, сидеть тихо, не говорить, не играть на уроках, не бегать, не кричать, делать домашние задания и т. п. Дабы ребенка вычисляли хорошим, он обязан безоговорочно делать собственные обязанности. Наряду с этим о собственных правах ребенок осведомлен значительно меньше.
– А что ты можешь делать в школе, на что имеешь права, что тебе разрешают?
– Ага! Что я могу? Нам разрешают не выпивать водопроводную воду- . И вдобавок разрешают помогать ловить первоклассников, дабы не бегали. Разрешают шутить, приносить игрушки в школу.
(С Аней десяти лет разговаривала Олейник М.)
Большая часть школьных обязанностей, в большинстве случаев, направлены на воспитание послушания и на сдерживание естественных потребностей в игре, в движении, в общении. Обязанности, касающиеся взаимоотношений между людьми, в большинстве случаев осознаются намного меньше. Получается, что обязанности в представлении детей связываются по большей части со семьёй и школой, а права – с улицей. Потом это может привести к формированию стойкого негативного отношения к школе в сочетании с потребностью абсолютно «раскрепощаться» на улице.
Время младшего школьника делается более структурированным, и неизбежно изменяется осознание времени. Ребенок, как и в дошкольном возрасте, устремлен в будущее, но оно для него достаточно абстрактно и не побуждает к конкретным действиям, не воздействует на его поведение. К примеру, грезы о будущей профессии и т. п., в большинстве случаев, не подкрепляются никакими упрочнениями в этом направлении.
В то время, когда я вырасту, у меня будут долгие волосы. Я буду высокая, буду носить костюм и папку с документами. Как моя двоюродная сестра Анжела. Я буду трудиться юристом и ездить по государствам. В квартире у меня будет как во дворце: громадные картины, золотые люстры, прекрасные ковры.
(С Дашей семи лет разговаривала Волокова О.)
Я в то время, когда вырасту, то буду банкиром и буду получать довольно много денег.
(С Костей восьми лет разговаривала Иванова М.)
– В то время, когда я буду взрослым, у меня будет довольно много автомобилей. Тань, а у тебя имеется машина?
– Нет.
– Не расстраивайся. В то время, когда я буду взрослым, я получу денег и куплю тебе. Какую ты желаешь машину?
(С Димой семи лет разговаривала Юдина Т.)
Я разговаривала со второклассниками о том, кто кем желает быть. Дети говорили поочередно. Начал Коля:
– Я желаю быть водителем трамвая.
– По какой причине?
– Это весьма интересно – возить людей.
– Как ты себе воображаешь водителя трамвая?
– Он в оранжевой жилетке. Непременно в форме.
Тут в беседу вмешался Толя:
– Ты что! Также мне шофер. Ты же в том месте в трамвае замерзнешь. И в том месте мало платят.
– А где платят довольно много?
– Ну, это смотря какая работа. В случае, если будешь стоматологом, в том месте довольно много. А вдруг водителем трамвая, то он с голоду умрёт.
…Дети рассказывали . Наконец, в то время, когда до Толика дошла очередь, он поведал:
– Я буду бензозаправщиком.
– По какой причине?
– Ты ничего не делаешь и приобретаешь солидные деньги.
– Ты думаешь, что это легко?
– Само собой разумеется. Да в том месте делать нечего. Стоишь и бензин заливаешь. Это же не то, что глупый шофер трамвая.
В беседу вступил Коля:
– Ну, ты чё меня оскорбляешь? А у тебя бензин внезапно прольется и взорвется. А ты убежать не успеешь. Ха-ха-ха!
(С детьми семи лет разговаривала Юшваева И.)
Но в первом классе может наблюдаться и ориентация на прошлое. Часть детей испытывает желание возвратиться в детство.
«Желаю быть мелким, послушать, как меня мама успокаивает».
«В детском саду было лучше, в том месте довольно много игрались».
«В юные годы меня мама много-много целовала».
Появление аналогичных ностальгических настроений говорит о нарушении адаптации к настоящему. Примечательно, что ориентация на прошлое кроме этого характерна старшим школьникам во время адаптации к новым условиям судьбы, часто она проявляется во время кризиса «середины судьбы», в пожилом возрасте – при нарушении адаптации к старости.
В случае, если младший школьник по каким-либо обстоятельствам сталкивается с обстановкой смерти родных людей, то у него может сформироваться ужас собственной смерти, что снаружи открыто не проявляется, но будет заметен при углубленном диагностическом обследовании.
У меня имеется бабушка, которую я весьма обожаю, ее кличут баба Галя. У нее в любой момент весьма вкусные пирожки, и она обожает нас с мамой. Но на данный момент она болеет и лежит в поликлинике. Мы с мамой ее навещаем. Мама говорит, что бабы. Гали может не так долго осталось ждать не стать. Как же так? Получается, что и мамы, может не стать, и меня? А вдруг нас всех не будет, кто же останется? И для чего тогда все нужно, в случае, если никого не будет?
(С Наташей семи лет разговаривала Морозова Н.)
Серьёзным в это время есть и процесс осознания ребенком собственного имени, достаточно отыскать в памяти, какое значение имени человека придавалось в классической культуре. В современной школе ребенка значительно чаще именуют по фамилии, что очень плохо отражается на его отношении к самому себе.
Завершая обсуждение структуры самосознания младших школьников, хотелось бы выделить, что систематические обстановки неуспеха приводят к появлению у детей тревожности, агрессивности, трудностям в общении со взрослыми и сверстниками, формированию вторых негативных личностных новообразований.
Отношения с родителями
Сейчас разглядим трансформации в общении ребенка с родителями, каковые свойственны для начального периода обучения в школе. Возможно заявить, что сейчас родители как бы становятся «новыми людьми», потому, что во многом взаимоотношения своих родителей с ребенком сейчас опосредуются школой. Как отмечает А.И. Луньков (1995), в случае, если родитель понимает сущность трансформаций в ребенке, то статус ребенка в семье увеличивается и он включается в новые взаимоотношения. К сожалению, чаще отношения между родителями и ребёнком становятся более конфликтными.
– Здравствуй, Миша.
– Здрасьте.
– Чем занимаешься?
– Уроки делаю. Надоело. Я не успеваю прийти из школы, а меня все ругают и заставляют весь день делать уроки.
– А ты не желаешь?
– Я желаю гулять с мальчишками во дворе. Желаю играться в футбол. Я желаю стать футболистом. Но из-за этих уроков… – Миша начал плакать и убежал в другую помещение.
(С Мишей семи лет разговаривала Орлова М.)
Ненавижу, в то время, когда бабушка с мамой заставляют меня делать уроки. Прихожу с продленки, желаю дремать. А они требуют, дабы, я все сделала. Время от времени плачу вследствие этого.
(С Аней восьми лет разговаривала Разживина А.)
У своих родителей может актуализироваться личный ужас перед школой. Корни этого страха лежат в коллективном бессознательном, поскольку появление преподавателей на социальной арене в древности было знаком того, что родители не всемогущи, их влияние ограниченно (см. Луньков, 1995).
направляться кроме этого иметь в виду, что многие современные родители стремятся удовлетворить собственный социальное честолюбие через школьную успешность ребенка. Делается респектабельным не только иметь загородный дом и иномарку, но и ребенка, что получает образование гимназии, лицее, дорогой личной школе либо в крайнем случае в классе с каким-нибудь уклоном и непременно на пятерки. Исходя из этого ребенок обязан достигать удач, дабы соответствовать ожиданиям своих родителей. Успешность награждается любовью, неуспешность ведет к ее лишению.
Я сравнительно не так давно взяла двойку по контрольной. Мама со мной поссорилась. Я сейчас стала довольно часто приносить двойки! Мы с мамой как бы удаляемся друг от друга, в силу того, что отечественные отношения зависят от того, как я обучаюсь. В случае, если я возьму «пять», мы с ней говорим, совместно гуляем с собакой… А вдруг возьму «два», мы с ней как чужие. Мне делается жалко, поскольку хотелось бы, дабы, у нас всегда были дружеские отношения.
(С Машей девяти лет разговаривала Доронина М.)
Для того чтобы ребенка довольно часто возможно определить по одежде: он одет, как кукла, не всегда в эргономичную, но непременно дорогую одежду. Получается, что он должен жить жаждами собственных своих родителей, а не собственными. Но самая тяжёлой есть обстановка, в то время, когда предъявляемые родителями требования не соответствуют возможностям ребенка. Она делается причиной риска и может привести к нарушениям психотерапевтического здоровья.
На взаимоотношения с родителями, кроме школы, воздействует переход ребенка в так называемый латентный возрастной период. Происходит разочарование в родителях, их совершенный образ развеивается. Показателем этого процесса делается появление детских фантазий в духе «домашних романов» – ребенок думает, что он не родной, а усыновленный. направляться отметить вероятные осложнения этого периода: возможно падение интереса к школе, появление школьных страхов и тоски по дому. Помимо этого, усталость детей благодаря школьных перегрузок может приводить к регрессивному поведению. Они начинают вести себя как мелкие дети, отвечают агрессивными выпадами либо требуют нежности и ласки. Такие проявления – обычные защитные реакции, помогающие снять усталость, но в случае, если регрессии проявляются систематично, они смогут перерасти в патогенные факторы (привести к агрессивности, плаксивость). Так, от своих родителей требуется понимание и чуткость потребностей детей, в другом случае делается возможным развитие тех либо иных нарушений психотерапевтического здоровья.
В младшем школьном возрасте дети начинают понемногу оценивать настоящие качества собственных своих родителей, а к концу 4-го класса в канун подросткового возраста у них может показаться желание спорить с родителями, функционировать напротив.
Я желаю, дабы дети были как взрослые, а взрослые – как дети. Тогда бы я руководила: «Выпрями пояснице, надевай капюшон, в то время, когда гуляешь. Уроки стремительнее учи».
(С Люсей девяти лет разговаривала Котова Е.)
Сына сейчас как словно бы подменили. Раньше был таковой нежный, хороший, во всем меня слушался. А сейчас не ребенок, а комок негативных чувств. С отцом всегда спорит. Пробует обосновывать собственную правоту. Начал краснеть и отворачиваться, в то время, когда я его целую, в особенности в присутствии посторонних. А приходя из школы, любой раз разбрасывает собственные вещи. И на мои просьбы, убрать отвечает с раздражением, что уберет позднее. Тем самым он как словно бы пробует сделать мне вызов своим поведением. Я в ответ не могу сдержаться и начинаю на него кричать. В следствии ничего хорошего из этого не выходит.
(С мамой Сережи девяти лет разговаривала Лисова К.)
И вдобавок я желаю быть хорошей девочкой. В то время, когда я вырасту, я не проколю себе в носу сережку.
(С Лизой восьми лет разговаривала Серякова К.)
Отношения с преподавателем
Но очень значимы для младшего школьника взаимоотношения с преподавателем. На него изливается часть любви, которая отрывается от своих родителей (особенно в первом классе). Возможно заявить, что ребенок обожествляет учителя, считает его совершенством. Преподаватель, согласно его точке зрения, знает и может все, не должен иметь никаких недочётов.
– Ты знаешь какую-нибудь забавную игру?
– Кроме того не знаю. Нужно поразмыслить.
– Ты обязана все знать.
– По какой причине?
– Ты же на учительницу обучаешься. Значит, обязана знать все и обо всем.
– Но все и обо всем знать нереально.
– А ты обязана!
(С Ирой девяти лет разговаривала Арбузова Н.)
– Как ты думаешь, как обучалась твоя учительница?
– Она лучше всех обучалась. Она довольно много знает и нам говорит.
(С Олей восьми лет разговаривала Малышева Е.)
Довольно часто преподаватель делается для ребенка объектом подражания. Он подмечает небольшие подробности прически, одежды любимого преподавателя а также позы и типичные жесты.
И вдобавок у отечественной учительницы на пальце кольцо с часами. Я у мамы, прошу приобрести такое же. А она говорит, что я маленькая. Ну какая же я маленькая? Я уже во второй класс хожу. И вдобавок она все время с распущенными волосами ходит. Я также так желаю. А нам в школе не разрешают, заставляют в бантиках ходить.
(С Катей семи лет разговаривала Баранова Л.)
– Тебе нравится обучаться?
– Весьма. Очень интересно с Еленой Вячеславовной. Я, в то время, когда вырасту, буду учительницей, как она.
(С Ритой семи лет разговаривала Тараскина К.)
Преподаватель во многом определяет мнения, рвения младшего школьника. Глазами преподавателя ребенок видит себя, сверстников, школьную судьбу.
Мне не нравится в школе, что мальчишки Анну Павловну расстраивают. Нужно, дабы все были хорошие и послушные.
(С Дашей семи лет разговаривала Волокова А.)
Учительницы, должны быть важными. И она так говорит, дабы все обращали внимание лишь на нее, ни на что больше. На доску. На нее. Все! Больше ни на кого! Кто входит – должны подниматься. Не поднимутся – значит, таковой класс невнимательный. Вот так вот.
(С Антоном восьми лет разговаривала Чекунова Н.)
Исходя из этого оценка преподавателя для ребенка очень значима; она может содействовать формированию у него уверенности в себе либо же, напротив, эмоции собственной неумелости, слабости. Последнее может порождать у ребенка обиду а также злость.
Мне в школе отлично, действительно, по утрам приходится рано подниматься. Но меня день назад учительница похвалила. Я первый в классе задачу решил.
(С Витей семи лет разговаривал Телешов А.)
– Тебе нравится в школе?
– Да, нравится. У нас такая учительница хорошая. Она меня все время хвалит.
– У тебя, возможно, все получается?
– Да, практически все. Вот лишь в прописи кое-какие буквы не хорошо получаются. Но я стараюсь их красиво писать. И учительница говорит, что не так долго осталось ждать они у меня также окажутся.
(С Викой семи лет разговаривала Кормилицына М.)
– Сережа, ты был сейчас в школе?
– Был.
– Ну и как в том месте?
– Мы в том месте лепили сейчас… А математичка легко какая-то тупая. Она знаешь, что сделала? Она нам целых три упражнения задала. Я не буду их делать! Она нехорошая! Ее никто не обожает! Она всех дотянулась! Не буду ничего делать. А ее убил бы. Если бы у меня пистолет был бы. Таких не должно быть!
(С Сережей восьми лет разговаривала Никитина О.)
Вправду, преподаватель, с одной стороны, любим, глубокоуважаем, но с другой – часто вгоняет в ужас, являясь источником столь болезненно переживаемой ребенком оценки. В норме в младшем школьном возрасте начинают деятельно развиваться социальные страхи: ужас не соответствовать общепринятым нормам, примерам поведения (ужас сделать что-то не так, опоздать и т. п.). Появляется опасность перерождения обычных страхов в невротические, и первым показателем этого возможно назвать появление страха перед преподавателем.
Нужно не забывать кроме этого, что в младшем школьном возрасте обязана случиться разделение значимых фигур. Началом этого процесса (в большинстве случаев это начинается во втором классе) есть рвение ребенка подметить и обсудить преимущества и недочёты педагога, окончанием – умение сравнивать собственного педагога с другими педагогами и родителями.
– Как дела в школе, Стас?
– Никак… не хорошо… снова эта дура-учительница меня наругала. Не осознаю, за что она меня ненавидит. Все хихикают. А замечание лишь мне делает. Какая же она бестолковая, прибить мало!!! И вдобавок она ко мне на перемене сейчас приставала: «Стас, не бегай! Стас, не бегай!» А я знаю, она мне . Она толстая и, как я, бегать не может. А если она побежит, то у нас в школе пол провалится.
– Сейчас вам довольно много задали?
– Нет либо да, не знаю. Но сейчас я делать ничего не буду. Я в отпуске, и ты ко мне с уроками не приставай. – Стас грозно на меня взглянул. – О, забыл сообщить. Сейчас я на физкультуре самый первый прибежал. Все девчонки на меня наблюдали, кроме того Катя!
– Тебе же Вика нравилась?
– Я совершил ошибку. Вика – дура. Она день назад «тучу» взяла. Она тупая. А Катька – так себе. Она похуже меня обучается. Но ничего, она «облака» не приобретает.
Стас задумался и замолчал, а позже практически шепотом сообщил мне:
– Наблюдай, в том месте бабушка идет с громадными сумками. Хоть дура и учительница, но ветхим нужно помогать, тут я с ней согласен.
(Со Стасом семи лет разговаривала Гадалова Л.)
Так, для сохранения психотерапевтического здоровья ребенка нужно оказать помощь ему избежать развития страха перед преподавателем, оказать помощь заметить учителя как простого человека, со недостатками и своими достоинствами, и как следствие этого – принять его.
Отношения со сверстниками
Как ответственны для ребенка в это время взаимоотношения со сверстниками? С одной стороны, они во многом опосредуются взаимоотношениями с преподавателем, другими словами принимаемый им ребенок будет популярен среди школьников. И напротив, отвергаемый педагогом ребенок, наверное, станет классным изгоем.
– Кать, а у вас в классе все парни хорошие?
– Нет, имеется и бестолковые, ну, к примеру, Васька Лисицын.
– А по какой причине ты вычисляешь, что он бестолковый?
– Ну, это его так учительница именует.
– А по какой причине?
– А у него в тетрадках целая грязь, и почерк страшный, просматривать нереально.
(С Катей семи лет разговаривала Еремян Ж.)
Иначе, младшие школьники – это все еще дети, которым нужно играться. Исходя из этого невозможность пообщаться, соответственно, и поиграть с ребятами воспринимается остро.
– А в какие конкретно игры, вы играетесь?
– Да в различные. В прятки. День назад в дочки-матери игрались. На резиночках прыгали. И вдобавок в школу играем. Лишь Танька-двоечница ничего не знает, и вдобавок желает учительницу играться.
(С Катей семи лет разговаривала Баранова Л.)
в один раз, на продленке мы устроили себе на дереве наблюдательный пункт: собрали досок, коробок, прикрепили их к веткам. Один мальчик принес из дома бинокль, и мы следили за прохожими.
(С Вовой десяти лет разговаривала Слученкова О.)
– А во что вы на данный момент с девочками играетесь?
– В дочки-матери. Я – мама, я забочусь о собственных девочках.
– А отец в вашей игре имеется?
– Нет, папы у нас нет. Да и не нужен он нам. А для чего? Я и сама со всем справлюсь. Я – богатая мама.
(С Юлей восьми лет разговаривала Иванова О.)
Приблизительно со второго-третьего класса дружба между детьми начинает понемногу освобождаться от влияния взрослых. Дети оценивают привлекательность сверстников уже по собственным параметрам.
У меня в классе имеется один мальчик, что все время дергает Марину за косички. А ей больно. Я за нее заступилась. Дала ему сдачи, а он расплакался. Но сейчас он к Марине не пристает. Но я же верно сделала, поскольку она моя лучшая подруга.
(С Лизой восьми лет разговаривала Орлова И.)
– С кем ты дружишь в школе?
– Ну, само собой разумеется, с мальчишками, поскольку девчонки совсем не то.
(С Кириллом семи лет разговаривала Солдатова Е.)
Общение происходит по большей части в однополых группах: девочки с девочками, мальчики с мальчиками. Не смотря на то, что детский игровой интерес к противоположному полу сохраняется, включая в себя любопытство к половым органам друг друга.
– Здравствуй, Костик.
– Привет. Знаешь, Маш, я тебя обожаю… еще я, действительно, обожаю другую Машку, Женьку. Ну, тебя посильнее. Вот вырасту и женюсь на тебе.
– Ты что, я уже буду ветхая для тебя.
– Ничего не ветхая. Женюсь и все. Прикинь, мою мамку как-то в школу вызывали.
– А что ты натворил?
– Ты что? Нет. Я легко с девчонками целовался. Лишь не думай, что в щечку, нет. По-настоящему.
– Кто же тебя научил?
– Никто. Я в кино видел. Желаешь, покажу?
(С Костей восьми лет разговаривала Иванова М.)
В то время, когда мы на физкультуре раздеваемся, мальчишки постоянно подглядывают. А по какой причине бы нам не взглянуть?…Я мальчиков обнажёнными видела. В то время, когда проходила мимо раздевалки, в том месте на корточках сидел обнажённый мальчик.
(С Юлей восьми лет разговаривала Никитина С.)
И подводя итог дискуссии факторов риска нарушения психотерапевтического здоровья в младшем школьном возрасте хочется упомянуть одну из наиболее значимых неприятностей – проблему сохранения «внутреннего ребенка». Преобладание в классической совокупности школы обучения по примерам, поощрение значимыми взрослыми в ребенке «взрослых качеств» и наказание «детских» смогут привести к утрата контакта с «внутренним ребенком». Но, согласно точки зрения К. Юнга, конкретно Ребенок прокладывает путь к будущему преобразованию личности, синтезирует противоположности (качества характера) и высвобождает новые возможности, придающие жизнеспособность человеку. Ребенок может радоваться, бесплатно обожать, он оптимист, может «видеть сердцем». Утрата контакта со своим «внутренним Ребенком» может обернуться не только значительными нарушениями психотерапевтического здоровья, но и приведет к понижению свойства к продуктивности и творчеству. Конкретно об этом писал Антуан де Сент-Экзюпери, в то время, когда говорил о летчике, показывавшем всем своим привычным рисунок удава, проглотившего слона. Он задавал всем одинаковый вопрос: «Что нарисовано на рисунке?» Но все отвечали стандартно: «Шляпа». И летчик прятал рисунок обратно.
Вправду, многие взрослые забыли о существовании Ребенка в себе, расплачиваясь за это утратой вкуса, эйфории к судьбе. Исходя из этого взрослым имеет суть начать с себя, а позже осторожно поддерживать искреннего, спонтанного, интуитивного Ребенка в отечественных детях.