шепетильно приготовить все, что требует господин: флаги, знаки и флаги
отличия на шлеме, подставки для копий и кресты на рукава, и метки для
вьючных животных. Тот, кто все делает на бегу, проявляет беспечность и
приведёт к презрению. Известны случаи, в то время, когда не побеспокоившиеся о символах
отличия были атакованы и убиты собственными же, исходя из этого такими вещами запрещено
пренебрегать. Кое-какие считаюм, что их слугам не придется ни с кем сразиться
и потому смогут дать им вместо настоящих клинков бамбуковые либо древесные. Они
кроме этого не снабжают их набедренными повязками, полагая, что тем не
нужно будет подпоясываться. Такие из-за собственной непредусмотрительности попадут в
беду. И самурай, что
есть рыцарем, приобретает громадное жалование и не знает, в то время, когда ему
суждено вступить в бой, во сто крат более заслуживает презрения, в случае, если у него
нет нужного оружия, чем юный слуга с древесным клинком либо без
набедренной повязки. Исходя из этого лишь из боязни подвергнуться
общему осуждению он обязан обеспечить себя всем нужным. Вот
мелкий
совет. В то время, когда подчинённый низкого звания обязан
добыть себе доспехи и у него, предположим, всего три золотых, две трети
этих денег ему оптимальнее израсходовать на шлем и доспехи, а оставшиеся — на
другое, как то: нижнее белье, брюки, куртка, хакама, пояс, хлыст, веер,
сумка, плащ, фляга и т Д., так, дабы у него было все нужное, равно как
и полное боевое снаряжение. После этого, как бы он ни был молод и силен, лучше
отказаться от внушительных тяжёлых знамён и железных доспехов и штандартов
по той несложной причине, что, пока он молод и полон сил, они не тяжелы для
него, но с возрастом они смогут стать для него неподъемными. Юный солдат
может заболеть либо взять ранение, и тогда кроме того самые легкие металлические
доспехи окажутся непосильной ношей. А вдруг юный солдат делается известен
тем, что его штандарты и знамёна тяжелы, ему будет тяжело отказаться от них
кроме того тогда, в то время, когда он постареет и не сможет так легко управляться с ними.
Оружие слуг
Подчинённый низкого ранга кроме того крайне редко обязан обходиться
без множества слуг, и тогда ему пригодится только одно копье. Если оно
окажется повреждено, некому будет нести копье перед ним. Исходя из этого он обязан
иметь запас наконечников, к каким, при необходимости, возможно присоединить
бамбуковые древка.
В случае, если копье повреждено незначительно, направляться дать слугам долгий и
тяжелый клинок Пускай юные оруженосцы облачатся в доспехи домару и металлический
шлем, а другие слуги — в мунэкакэ и повяжут собственные головы либо металлические
шапочки полотенцем, потому что низкий подчинённый обязан легко вооружать собственных людей.
В случае, если предстоит схватка на клинках направляться одеть шлем и доспехи: лезвие меча
может погнуться, тогда пригодится поменять оружие. Ветхий клинок направляться дать
молодому оруженосцу, что, со своей стороны, передаст его носителю сандалий
либо конюху.
Самураи
Потому, что все самураи находятся на работе и их долг пребывает в том,
дабы уничтожать разбойников и мятежников, и снабжать самообладание и
безопасность трех сословий, кроме того самый последний из носящих это имя не
обязан выполнять правонарушений либо несправедливости против этих трех
сословий. Другими словами, он не должен потребовать от крестьян большего, чем в большинстве случаев,
вознаграждения, и не должен силой заставлять их помогать ему. Он не должен
заказывать ремесленникам вещи и позже отказываться платить за них, он не
обязан забирать вещи у торговцев и горожан и заставлять их ожидать собственных
денег. Самое же возмутительное — одалживать им деньги и наживаться на этом,
подобно несложному ростовщику. направляться постоянно быть внимательным к этим людям,
сочувствовать крестьянам в собственных владениях и не причинять вреда
ремесленникам. А также если не можешь сходу возвратить долги жителям я
торговцам, их направляться иногда выплачивать по частям, дабы не
загонять эти сословия в лишения и нужду. Самурай, чей долг — наказывать
грабителей и разбойников, не должен идти по пути этих преступников.
Чувство стыда
Пятьдесят-шестьдесят лет назад ренины, говоря о работе, сообщили бы, что
человек чуть ли может содержать лишнюю лошадь, в случае, если его доход только около
пятисот коку, либо что он может позволить себе иметь только полуистощенное
животное, в случае, если его поход — только около трехсот коку. Совершенно верно так же, если бы
встал вопрос о работе с жалованием в сто коку, они бы заявили, что тогда
человек сможет позволить себе иметь только старое копье. Потому что тогда еще были
живы древние самурайские правила, по которым солдату не пристало упоминать
цифр и сказать, что у кого-то столько-то коку дохода. Исходя из этого их слова и
звучали так: Кроме того умирая от голода, ястреб не притронется к зерну. Кроме того
не съев ничего, самурай пользуется зубочисткой. В этих словах запечатлен
тот дух. Тогда юные люди ни при каких обстоятельствах не говорили о пользе либо утрата, ни при каких обстоятельствах
не упоминали о стоимостях и краснели, слыша беседы о амурных делах. Я считаю,
что все самураи должны изучать древние совершенства и восхищаться ими, кроме того не
будучи талантливыми их достигнуть. Кроме того в случае, если у человека сломан шнобель, если он
может дышать им, все в порядке, — вот как направляться идти к этому.
Выбор друзей
Самое основное для самурая, находящегося на работе — общаться и
заводить Друзей лишь среди тех своих друзей, каковые отважны, верны
долгу, умны и влиятельны. Но потому, что таких людей мало, направляться среди
многих друзей выбрать одного, на которого при необходимости возможно
абсолютно положиться. В целом, самураю нужно заводить родных друзей из
числа тех, кого он обожает и с кем он предпочитает имеется, выпивать и
путешествовать. Потому что если он покажет к одному из них размещение и сделает
приятелем, полагая, что тот будет радостным и хорошим спутником, они смогут
легко повести себя возмутительным для самурая образом: относиться друг к другу
без церемоний, вольно разваливаться приятель наоборот приятеля, распевать
по вечерам баллады и песни дзерурц, обращаться друг к другу через чур
фамильярно и ссориться из-за пустяков. А после этого они смогут помириться кроме того без
простых при таких условиях слов. Подобное предосудительное отсутствие
преимущества только говорит о том, что, не смотря на то, что снаружи кое-какие выглядят как
самураи, сердца их как у нищих поденщиков.
Дружба
Надежность — одно из качеств Пути солдата, нужных самураю, но ни в
коем случае не нужно оказывать помощь без веских обстоятельств, ввязываться в
дела, каковые не имеют значения либо принимать на себя обязательства в том,
что не касается тебя самого, лишь для того, дабы сделать так-то либо дать
совет. Кроме того в случае, если дело в какой-то степени касается тебя, лучше остаться в
стороне, если тебя никто не требует вмешаться. Так как кроме того незначительные
вопросы, не говоря уже о громадных, смогут привести к тому, что ты не сможешь
устраниться, не подвергая риску собственную драгоценную судьбу, которая обязана
пребывать лишь в распоряжении твоего господина, либо своих родителей. Исходя из этого я
говорю, что самурай не должен без необходимости принимать на себя
обязательства.
В то время, когда самурая прошлого молили о каком-нибудь одолжении, он первым
делом думал, стоит его делать либо нет, в последнем случае он сразу же
отказывался. А вдруг и откликался на просьбу, то делал это лишь по окончании
тщательного размышления, в то время, когда он готовься выполнить ее. Дело скоро
выяснялось решенным, а самурай заслуживал великую признательность. Тот же,
кто без раздумий берет на себя какие-то обязательтва, не сможет выполнить их
подобающим образом, и, в то время, когда это обнаружится, купит репутацию
легкомысленного человека. Давать рекомендации и высказывать суждения направляться также
лишь по окончании тщательных размышлений. Потому что в случае, если родители, учителя, старшие
братья, дядья смогут дать неправильные рекомендации своим детям, ученикам и
племянникам без большой ущерб, все, исходящее из уст самурая, должно быть
обдумано и взвешено. И особенно рассудительным он должен быть по отношению к
своим товарищам и друзьям. В то время, когда его выбирают и просят учавствовать в
совете, он в любой момент может заявить, что не имеет мнения на данный счет и
отказаться обсуждать это. Но в случае, если как сопровождающее лицо он участвует в
беседе, оптимальнее сказать то, что он думает, прямо, светло и коротко, без
обращения и оговорок внимания на вероятное неудовольствие либо возмущение
вторых. Потому что в случае, если, по собственной слабости либо из-за опасений обидеть людей либо
обидеть их, он бестактно колеблется, отворачиваясь от того, что правильно, и
соглашаясь с тем, что неразумно; либо же, хотя избежать ссоры, он разрешает
себе сказать неприличные вещи, либо перекладывает ответственность на вторых,
его, в итоге, будут вычислять нехорошим советником и ненавидеть. Совершенно верно так
же, тот, кто так глуп, что вычисляет себя не нуждающимся в дружеском
беседе, полагая, что в рекомендациях нет необходимости и хотя все делать
по-своему, наряду с этим совершая глупости друг за другом, будет не через чур любим
собственными приятелями.
Разрыв взаимоотношений
У самурая, находящегося на работе в полной мере может оказаться среди привычных
либо товарищей тот, с кем он не известно почему не хочет иметь дела. Но
в случае, если господин прикажет ему помогать вместе с таким человеком, он обязан
срочно сообщить тому: Мне приказано помогать вместе с тобой, и не смотря на то, что мы
отнюдь не близки я верю, что мы будем поддерживать друг друга, дабы сообща
лучше выполнить собственный долг. В случае, если же человек старше его по работе, он сам
попросит у него наставления. В случае, если на другой сутки он возьмёт новое
назначение, им направляться возвратиться к прошлым отношениям; но, пока они совместно,
сообща выполнять обязанности — вот должное поведение самурая. Тем громадным
должен быть взаимопомощи и дух сердечности между приятелями, у которых нет
претензий друг к другу, в то время, когда они помогают совместно. Но те, кто постоянно жаждут
власти, кто, в то время, когда в управу приходит новый человек, незнакомый со всеми
тонкостями работы, отказывают ему в сердечной доброте, помощи и не
оказывают помощь отлично помогать, а в то время, когда он совершает неточности, радуются этому, такие
показывают собственный ужасный и плохой характер и заслуживают осуждения.
Таковой самурай способен на любую нечистую подлость, к примеру, развернуть против
собственных, в то время, когда он окажется в тяжелой ситуации, потому для того чтобы направляться избегать.
Репутация
Самурай обязан всегда читать древние летописи, чтобы усиливать собственный
темперамент. Потому что в произведениях, известных везде, таких как Коегункан,
Нобунагаки и Тайкоки, детально описываются сражения и рассказывается о
тех, кто совершал рыцарские поступки, и о тех, кто погиб, Среди
последних, должно быть, было довольно много великих подчинённых, но они не кичились
собственной доблестью, исходя из этого их имена не запечатлены Среди же низких вассалов
выбраны записаны для потомков имена лишь тех, чья доблесть была
выдающейся. Но и те погибшие, чьи имена не остались в памяти, и те чьи
подвиги прославились в столетиях, ощущали однообразную боль, в то время, когда им срубали
головы. Поразмысли об этом. Самурай обязан погибнуть, исходя из этого цель его — погибнуть
так, дабы собственной великой доблестью поразить и приятеля, и неприятеля, дабы о его
смерти пожалел и господин, и командующий, дабы его славное имя осталось в
памяти будущих поколений. Другая участь ожидает презренного труса, что
наступает последним и отступает первым, что, атакуя укрепления неприятеля,
скрывается за своих друзей, дабы уберечься от стрел. Сраженный случайной
стрелой, он падает и умирает как собака, а его товарищи смогут кроме того втоптать
его в грязь. Это величайший позор для самурая. Об этом направляться думать днем и
ночью, и ни при каких обстоятельствах помнить.
клеветники и Хвастуны
Эти два типа людей смогут показаться схожими, в действительности они
различаются. В прошлые времена среди самураев было много тех, кто слыли
хвастунами, к примеру Мацудайра Кагаэмон и Окубо Хикодзаэмон, оба офицеры
сегунской стражи. В те годы у каждого дайме было пара таких самураев.
Они совершали множество подвигов и неуклонно следовали Пути солдата, но были
склонны к упрямству, и потому с ними тяжело было вести переговоры. В то время, когда же
их поджимала жизнь, либо в случае, если их должность и доход казались им
несоответствующими их высокой репутации, они становились наглыми и имели возможность
прямо высказать то что они хотят, не заботясь о вторых. Но в случае, если их
господин, его советники либо старшие члены клана не обращали на это внимания,
они становились все более и более своенравными и имели возможность сообщить любому все
что они думают о его преимуществах либо недочётах без всякой осторожности и
извинений, и без того это длилось неизменно. Такими были хвастуны прошлого,
люди, прославившиеся великими деяниями. Сегодняшние же хвастуны кроме того ни при каких обстоятельствах
не надевали кольчуги. Они выполняют солидную часть времени, сидя с приятелями и
привычными и обсуждая недочёты управления у собственного господина, показывая на
доверенных лиц и ошибки советников и, само собой разумеется, не скрывая неправильных
действий своих друзей, в то же самое время подчеркивая собственный собственное
превосходство. Эти недалекие люди отличаются от славных хвастунов прошлого
как земля и небо, и их направляться именовать болтливыми дураками и клеветниками.
Самурай, пребывающий на работе, обязан путешествовать с багажом на
вьючной лошади. Он обязан связать оба собственных меча совместно, чтобы они не
выскользнули из ножен при падении. Но не нужно обвязывать рукоять долгого
меча полотенцем. Кроме этого не нужно привязывать толстой веревкой футляр копья
для помощи. Эти вещи нельзя оставлять без внимания. В случае, если пометить багаж
эмблемами типа и знаками отличия: Подчинённый господина такого-то, это смогут
счесть неуважением к его дому. В то время, когда, как стало принято Сейчас,
приобретаешь лошадь прямо от самого конюха, и в случае, если на ней еще сидит самурай,
направляться не спешиваться со своей лошади и подождать, пока самурай не сойдет с
лошади по просьбе конюха. Потому что в случае, если спешишься по просьбе конюха и будешь
ожидать стоя, второму ничего не останется, как также слезть с лошади, не смотря на то, что,
возможно, он и не имел кого намерения. В то время, когда же спешишься, можешь
появляться в неловком положении, в случае, если нужно будет залезать на ту же лошадь
опять.
В то время, когда в пути нужно перебраться через реку, направляться в любой момент
прибегать к помощи перевозчиков-кули, потому что в случае, если поскупишься на затраты, либо
посчитаешь себя знатоком и отправишься самостоятельно, может произойти так, что
лошадь упадет, вещи промокнут, а слуга окажется раненым. Тогда будешь
смотреться глупо.
В случае, если, хотя сократить путь, едешь через Ёгекайци либо садишься в лодку в
Авадзу, поступаешь недальновидно. Потому что в случае, если едешь на простой лодке из Кавана
и погода внезапно портится, это еще простительно. Но в случае, если, не обращая внимания на
трудности, ты всегда меняешь маршрут и попадаешь в беду, это необъяснимо.
Не просто так ветхие стихи говорят:
Солдат думает
Что форт Ябасэ —
вот ближайший путь?
Он обязан знать — малейшая дорога
Идет кругом через мост Сэта.
Самый долгий путь оказывается самым маленьким, это относится не только
к дорогам. Об этом стоит не забывать в любой момент.
Клевета
Самурай, пребывающий на работе у господина, ни при каких обстоятельствах не должен
исподтишка осуждать неточности своих друзей, каковые он видел либо о которых
слышал. Потому что человеку не разрешено понять, как он может ошибаться в таких
вещах либо не осознавать
их. Более того, госслужащие и особенно старшие и советники начальники
говорят от лица собственного господина, исходя из этого их осуждение падет и на него
самого. К тому же может произойти так, что в один из дней придется
обратиться к ним прося, прислушиваться к их настроению, пожимать руки,
преклонять колени и смиренно просить их милости. Поменять же неожиданно тон
по окончании того, как только что за спиной человека злословил о нем, недостойно
самурая какой бы тяжелый проступок данный человек не совершил.
Солдат, заменивший павшего
Во времена внутренних войн, в то время, когда сражения были нескончаемыми, в случае, если
самурай погибал в рыцарском поединке либо умирал от ран, его господин либо
начальник разрешали, из уважения к заслугам павшего, унаследовать его место и
содержание сыну, каким бы молодым он ни был. В случае, если же сын был еще ребенком и
не имел возможности нести воинскую работу, на место отца назначался его младший брат,
если он не был на работе, и господин назначал его попечителем. Для того чтобы
солдата именовали цзиндай, солдатом, заменившим павшего. Таков старый обычай.
Занимая место старшего брата, младший обязан вычислять собственного племянника
сыном, воспитывать и заботиться о нем соответственно. Заняв место главы
дома, он обязан собрать все доспехи, конские сбруи и оружие, имеющиеся в
нем, и вместе с одним-двумя участниками семьи шепетильно пересчитать их и занести
имущество в книгу. В то время, когда ребенок достигнет пятнадцатилетнего возраста,
разрешающего ему поступить на работу к господину, направляться послать
господину прошение о приеме на работу с получением вознаграждения, которое
прежде приобретал его папа. Прошение возможно удовлетворено в случае, если молодого
солдата сочтут хорошим. В случае, если же его сочтут еще через чур юным, попечителя
смогут просить заботиться о нем еще пара лет. Опекуну, но, направляться
отказаться, как бы упорно его ни уговаривали, а в то время, когда прошение будет
удовлеторено, он обязан по составленной ранее описи передать все имущество
молодому солдату. Все вещи, купленные за время опекунства, кроме этого направляться
передать ему. В то время, когда опекун поднялся во главе дома, господин может выяснить
ему часть содержания, к примеру, двести коку из пятисот, оставшиеся триста
идут племяннику. Это возможно отлично для самого опекуна, но не для дома,
чьи доходы уменьшаются, исходя из этого он обязан молить о том, дабы все деньги из
содержания старшего брата передавались наследнику. Так должен вести себя
самурай, заменивший павшего. Но имеется и такие, каковые не хотят передавать
имущество наследнику, достигшему совершеннолетия, а вдруг и делают это, то
передают имущество в нехорошем состоянии, а дом — обветшалым, не предприняв
никаких упрочнений, дабы вернуть его. Еще хуже те, каковые возлагают на
наследника долги, каковые его папа не делал, и тревожат молодого человека
просьбами о выделении продуктов, денег и пр. Таких нужно считать
бессовестными мошенниками.
Финиш
Любой самурай, большой либо небольшой, большого ранга либо низкого, обязан
в первую очередь думать о том, как встретить неизбежную смерть. Как бы ни был он
умен и гениален, если он легкомыслен и слишком мало хладнокровен, а потому,
появлявшись лицом к лицу со смертью, выглядит растерянным, все его прошлые
хорошие дела утратят Вой суть, а все порядочные люди будут ненавидеть его, и
на него ляжет несмываемое пятно позора.
Потому что в случае, если самурай идет в битву, совершает отважные и величественные
поступки и покрывает славой собственный имя, то это лишь по причине того, что он настроил
собственный сердце на смерть. В случае, если случается нехорошее, и ему суждено расстаться с
судьбой, то, в то время, когда его соперник задаёт вопросы его имя, он обязан звучно и четко
ответить и проститься с судьбой с ухмылкой на губах, не показывая ни мельчайшего
показателя страха. В случае, если же он не легко ранен, так, что ни один лекарь уже не
может оказать помощь ему, то, как и положено самураю, он обязан, будучи еще в
сознании, ответить на товарищей и вопросы командиров и сказать им, как он
был ранен, по окончании чего тихо, без всяких церемоний, встретить
смерть.
Совершенно верно так же и в мирное время стойкий самурай, ветхий он, либо юный,
но пораженный заболеванием, обязан показывать решимость и свою твёрдость и
тихо расставаться с судьбой. Занимает он большой пост либо низкий, он
обязан, пока еще может сказать, попросить прибыть к нему его старшего
начальника, поблагодарить его за оказанные милость и внимание, сказать ему,
что он постоянно делал все, что в его силах для исполнения обязанностей, но
на данный момент поражен серьёзной заболеванием, от которой непросто избавиться, и потому не
может исполнять собственный долг. Он кроме этого обязан заявить, что перед
тем, как покинуть этот мир, хочет поблагодарить его за доброту и сохраняет надежду на
то, что старейшины его клана будут не забывать о нем. После этого он обязан
проститься со своей друзьями и семьёй и растолковать им, что умирать от
болезни по окончании стольких лет приобретаемых от господина милостей недостойно
самурая, но, увы, это неизбежно. Но юные должны оставаться преданными
господину и стойко выполнять собственный долг, отдавая этому все силы. В случае, если же они
уронят честь самурая и отойдут от долга и верности, то душа его кроме того из
царства теней отречется от них. Т к обязан расставаться с судьбой настоящий
самурай.
Об этом же говорит и мудрец: перед смертью слова человека должны быть
верными. Таковы должны быть последнии секунды судьбы самурая. Как же
жалок тот, кто отказывается вычислять собственную заболевание летальной и волнуется о
смерти; кто радуется, в то время, когда люди говорят, что он выглядит лучше, и
печалится, в то время, когда они говорят, что ему стало хуже, наряду с этим приставая к
докторам и взывая к услугам и бесполезным мольбам, пребывая в беспокойстве и
смущении. В то время, когда силы покидают его, он никому ничего не может сказать и встречает
смерть, подобно собаке либо кошке. Это происходит по причине того, что он отказывается
все время не забывать о смерти, как я сказал в начале, но, напротив, бежит от
нее и считает, что он будет жить всегда, жадно цепляясь за собственный существование.
Тот, кто с подобным трусливым духом идет в битву, не погибнет славной смертью,
увенчанной ореолом верности, и потому выполненный самурайского духа солдат
обязан мочь умирать и от заболевания на циновке.
Глава II
Работа
В то время, когда самурай находится на работе, может произойти так, что его
господин должен понести громадные затраты и оказывается стесненным в
средствах, и потому в течение нескольких лет он должен удерживать часть
жалования собственных вассалов. В этом случае самураю, независимо от того,
удерживается солидная сумма либо малая, не подобает ни в семейном кругу, ни, тем
более, вне ее, кроме того намекать на то, что он был в затруднении либо
растерянности. Потому что с древности подчинённые помогали господину в тяжёлые для него
времена совершенно верно равно как и тот всегда был готов оказать помощь им. В случае, если господин
так связан личными обязательствами, что это не дает ему возможности в
полной мере выполнять собственный публичный долг и делать то, что положено
дайме, в следствии чего он должен примириться со многими проблемами,
его подчинённым должно быть больно видеть это. Но, простые дела еще смогут
идти своим чередом, но в случае, если внезапно на границах провинции появятся беспокойства и
подчинённым будет отдан приказ выступать срочно, первое, что пригодится —
это деньги. Но, каким бы умным ты ни был, деньги не покажутся мгновенно.
Ничего запрещено будет сделать, как тому человеку, руку которого, как говорит
пословица, придавило камнем, и он не имеет возможности двинуться ни в том направлении, ни ко мне. При
этом все остальные дайме готовы выступить в назначенный сутки, что запрещено
поменять, так что выступать придется, какими бы неподготовленными ни
были войска.
В мирное время военная процессия выглядит величественно, крестьяне
собирают смогут принимать во внимание заслуживающими осуждения, если они не через чур умелы
в армейском деле. Они — только слуги, реализовывающие собственный труд, и ничего более. Но
буси, либо самурай отличается от них, потому что он отдает и собственную жизнь. Его
господин — также подчинённый, не смотря на то, что и другого уровня, потому что в случае, если в империи начнутся
беспорядки, он обязан будет нести военную службу в соответствии со своим
положением. Другими словами, в случае, если у него удел с доходом в сто тысяч коку, он обязан,
в соответствии с уставом сегуна, выставить 170 наездников, 60 лучников, 350
солдат с мушкетами, 150 знаменосцев и 20 копьеносцев. Дополнительно он может
выставить людей по собственному жажде и в соответствии со свойствами собственного
командующего. Не считая этих солдат, которых он должен вести в битву, нужно
еще покинуть хватает сил для защиты замка от нападения. Исходя из этого ему
приходится содержать множество самых различных солдат, не смотря на то, что не все они необходимы
ему неизменно. А среди них имеется неспособные, рожденные калеками и трусливые,
недочёты которых великодушно не замечаются, так что они продолжают
приобретать наследственное жалование. Исходя из этого самурай должен в любой момент помнить,
какое количество вассалов во всех провинциях и замках. Японцы связаны такими узами со
собственными хозяевами и приобретают от них большое содержание. Так как кроме того
мелкое жалование в сто коку за десять лет превратится в тысячу коку, а
если оно платится нескольким поколениям семьи в течении многих
десятилетий, как же получается солидная сумма? В обмен на столь высокую
милость подчинённый в мирное время делает простые обязанности стражника, либо
начальника, либо госслужащего, что чуть ли возможно назвать выдающейся заслугой. Но
в любое время может раздаться призыв взяться за оружие, и тогда он обязан
будет занять первое место в строю копьеносцев, либо, в случае, если атакуют замок, на
коне возглавить авангард, либо, в случае, если армии отступают, закрывать их в
арьергарде. Он кроме того может
занять место собственного господина либо командующего, в случае, если у него имеется к тому
способности, и дать за них собственную жизнь, пав от вражеской стрелы и погибнув
красивой
смертью, не отойдя со собственных позиций ни ход. Верховная доблесть для
самурая — в то время, когда он, показывая собственную решимость, кричит: Призываю вас в
свидетели, я выполню то, что никто не имеет возможности совершить! Дабы постичь
вершины преданности, он не имеет возможности именовать собственными ни собственный тело,
ни собственную душу. Потому, что он не знает, в то время, когда ему будет суждено выполнить это
для собственного господина, он не должен причинять вред собственному здоровью
излишеством в вине и еде и увлечением дамами; равно как и смерть на
домашних циновках он не должен вычислять хорошим самурая финишем. Еще более
обязан он остерегаться споров и ссор с товарищами, способные привести к
стычке, чтобы не рисковать понапрасну судьбой, как рискует ею тот, кто лишен
долга и чувства верности. Нужно отлично поразмыслить, перед тем как сказать,
потому что слова приводят к спорам. В то время, когда разгорается спор, за ним довольно часто следуют
оскорбления, и в случае, если один самурай оскорбляет другого, дело вряд ли закончится
мирно. Исходя из этого, в то время, когда появляется опасность спора, постоянно помни о том, что
твоя жизнь в собственности не тебе, но твоему господину, и умеряй собственный пыл, потому что
в этом состоит долг сдержанного и верного самурая.
Долг самурая
У самурая имеется обязанности армейские и строительные. В то время, когда полыхает
война, он Днем и ночью обязан пребывать в лагере и на поле брани, и может
не иметь ни мгновения отдыха. Строительство связано конкретно с лагерем, потому что
при сооружении упрочнений, рвов, наблюдательных пунктов и фортификаций
представители всех рангов должны трудиться совместно и так скоро и
напряженно, как допустимо. В мирное время нет необходимости строить
лагеря, и потому самураи всех рангов совместно со собственными начальниками помогают
стражниками, конвоирами, госслужащими, и начинают вычислять эти домашние
обязанности простым делом и относиться к военной работе как к в далеком прошлом ушедшей
в прошлое. Исходя из этого в то время, когда дайме выясняется высокая честь помогать сегуну в
постройке, и затраты так громадны, что они вынуждены переложить часть из
них на собственных вассалов и удерживают часть их жалования, последние обиженны