— Дабы обучиться отрубать голову, ты обязан казнить людей,
приговоренных к смертной казни.
После этого, неподалеку от того места, где на данный момент находятся Западные Ворота,
было выстроено десять человек, и Кацусигэ обезглавливал их одного за другим,
пока не дошел до последнего. Заметив, что десятый человек юный и здоровый,
Кацусигэ сообщил:
— Я устал рубить головы. Этому человеку я дарую жизнь. — Так жизнь
последнего человека была спасена.
X x x
Господин Кацусигэ постоянно говорил, что имеется четыре типа слуг: сперва
поспешные, позже медлительные, сперва медлительные, позже поспешные,
в любой момент поспешные и в любой момент медлительные.
В любой момент поспешные — это те, кто, получив приказ наложить на себя руки,
действуют скоро и безупречно. Фукути Китидзаэмон и равные ему относятся к
этому типу.
Сперва медлительные, позже поспешные — это те, кто, получив приказ
наложить на себя руки, не владеют должным пониманием, но скоро находят в себе
силы и завершают дело. Пологаю, что такими были Накано Кадзума и подобные ему
люди.
Сперва поспешные, позже медлительные — это те, кто сперва скоро
берутся за дело, но по ходу приготовлений уступают сомнениям и начинают
медлить. Таких людей довольно много.
Остальных возможно назвать в любой момент медлительными.
X x x
Из Книги Шестой
На протяжении битвы при Бунго к господину Таканобу из вражеского лагеря
прибыл посланник и привез с собой Сакэ и еду. Таканобу захотел отведать
приношений, но приближенные остановили его, сообщив:
— Подарки из вражеского лагеря смогут быть отравлены. Генерал не должен
прикасаться к ним.
— Кроме того если они отравлены, разве это имеет значение? Кличьте ко мне
посланника! — вскрикнул Таканобу.
Он открыл бочку с сакэ прямо перед посланником, выпил три громадных чаши
сам и дал одну посланнику. После этого Таканобу ответил на его вопросы и послал
его обратно во вражеский лагерь.
X x x
Такаги Акифуса выступил против клана Рюдзодзи, а после этого попросил защиты
у Маэда Ие, что приютил его. Акифуса был солдатом безукоризненной доблести и
известным мастером меча. Ему прислуживали Ингадзаэмон и Фудодзаэмон. Они
были сами под стать Акифуса и не покидали его ни днем, ни ночью.
Произошло так, что господин Таканобу отправил Иэсада убить Акифуса. И вот
в один раз, в то время, когда Акифуса сидел на веранде, а Ингадзаэмон мыл ему ноги, Иэсада
подскочил к семь дней позади и отрубил ему голову. Нe успела его голова упасть,
Акифуса выхватил собственный маленький клинок и повернулся, дабы нанести ответный
удар, но наряду с этим случайно отрубил голову Ингадзаэмону. Обе Головы совместно
упали в таз для мытья ног.
После этого голова Акифуса встала среди собравшихся. Это случилось потому,
что Акифуса обладал какими-то волшебными знаниями.
X x x
Священник Таннэн обожал сказать в собственных проповедях:
Монах не имеет возможности достигнуть совершенства на буддийском Пути, если он не
проявляет сострадание вовне и не развивает смелость в. Солдат не имеет возможности
быть слугой, если он не проявляет смелость вовне и не таит в сердце столько
сострадания, что оно готово порвать грудь. Исходя из этого монах обязан обучаться
смелости у солдата, а солдат — состраданию у монаха.
Я много лет странствовал и встречал довольно много умных людей, но ни при каких обстоятельствах не
обнаружил средства успехи знания. Исходя из этого всегда, в то время, когда я выяснял о
храбром человеке, я отправлялся к нему, с какими бы трудностями ни было
сопряжено путешествие. Я светло осознал, что предания о Пути Самурая оказывают помощь
постигать буддизм. Солдат, например, может с оружием в руках ворваться во
вражеский лагерь и сделать это оружие собственной силой. Может ли монах с четками
в руках ринуться под копья и мечи, вооружившись только своим смирением и
состраданием? В случае, если у него нет смелости, он не сдвинется с места. Это
подтверждается еще и тем, что священник, раздающий благовония на великой
работе в честь Будды. дрожит от страха. А все по причине того, что у него нет
смелости.
Такие вещи, как возвращение человека с того света либо спасение из ада
всех живых существ, вероятны лишь тогда, в то время, когда имеется смелость. Но монахи
отечественных дней заботятся только о том, дабы быть благочестивыми, и исходя из этого среди
них нет тех, кто прошел по Пути до конца. Более того, среди солдат имеется
тщедушные люди, каковые прикрываются буддизмом. Тут имеется о чем сожалеть.
Тот, кто учит буддизму молодых самураев, совершает великую неточность. Дело в
том, что затем они будут видеть вещи двояко. Но человек, что не
направляет свои силы в одном направлении, ничего не достигает. Буддизм под
стать изучать старикам, каковые ушли в отставку. Но в случае, если солдат может двадцать
четыре часа в сутки без устали нести на одном плече чувство и преданность
долга, а на втором — сострадание и смелость, он будет самураем.
В собственных утренних и вечерних молитвах и в течение дня он обязан
повторять имя собственного господина. Для него оно ничем не отличается от имени
Будды и от священных слов. Более того, так он будет в гармонии с
божествами, каковые покровительствуют его семье. От этого зависит будущее
человека. Сострадание напоминает мать, которая питает собственную судьбу. Прошлое и
настоящее дает нам довольно много примеров бесславной смерти выдающихся солдат,
каковые были храбрыми, но не имели сострадания.
X x x
в один раз в беседе с господином Набэсима Наохиро слуга сообщил:
— Тут нет людей, на которых хозяин имел возможность бы абсолютно положиться. Не смотря на то, что
я ничтожный человек, я один готов дать за вас собственную жизнь.
Говорят, что, услышав эти слова, господин Наохиро разгневался и
вскрикнул:
— Среди отечественных слуг нет ни одного человека, что дорожил бы собственной
судьбой! Все они через чур горды! — И он Ударил бы слугу, если бы
находившиеся не уволокли его.
X x x
в один раз, в то время, когда основатель семьи Тиба мастер Танэсада плыл по морю на
остров Сикоку, разыгралась буря, и корабль был поврежден. Он не утонул
лишь по причине того, что пара существ морское ухо собрались совместно и
закрыли собой пробоину в днище. С того времени ни сам Тиба, ни его родственники и
слуги ни при каких обстоятельствах не ели морское ухо. Говорят, что в то время, когда один из них невзначай
съел морское ухо, его тело покрылось нарывами в форме морского ухал.
X x x
На протяжении падения замка Арима, на двадцать восьмой сутки осады, в
окрестности внутренней цитадели на плотине между полями сидел Мицусэ Гэнбэй.
Накано Сигэтоси, проходя мимо, поинтересовался у него, по какой причине он сидит в этом месте.
Мицусэ ответил:
— У меня болит пузо, и я не могу идти дальше. Я отправил собственную группу
вперед, но она была без предводителя. Прошу вас, прими на себя
руководство.
Потому, что об этом поведал посторонний наблюдатель, Мицусэ был признан
трусом, и ему было велено совершить сэппуку.
В древности боль в животе именовалась зелье тщедушных, в силу того, что она
приходила неожиданно и лишала человека возможности двигаться.
X x x
Во времена смерти господина Набэсима Наохиро господин Мицусигэ запретил
слугам Наохиро выполнять цуйфуку. Его посланец прибыл в дом Наохиро и
заявил об этом, но слуги Наохиро не могли дать согласие с этим. Среди них
слово забрал юный
Йсимару Унэмэ, позднее названный Сэйдзаэмоном:
Мне, самому молодому, сказать не одобает, но я пологаю, что слова
господина Кацусигэ звучат мудро. Как самурай, вежливый хозяином с молодых
лет, я был полностью готов совершить цуйфуку. Но, услышав распоряжение
господина Кацусигэ и ни на миг не сомневаясь в его предусмотрительности, я, что бы
ни делали другие, отказываюсь от мысли о цуйфуку и перехожу в услужение
наследнику хозяина.
Услышав эти слова, другие последовали его примеру.
X x x
в один раз господин Масайэ игрался в сеги с господином Хидэеси, а другие
дайме следили за ними. В то время, когда игра подошла к концу, господин Масайэ поднялся,
но его ноги затекли, и он не имел возможности ходить. Он покинул комнату ползком, под
неспециализированный хохот собравшихся. Потому, что господин Масайэ был большого роста и
тучный, передвигаться, стоя на коленях, ему было тяжело. Затем он
сделал вывод, что ему больше не следует оказаться в присутственных местах, и начал
слагать с себя обязанности.
X x x
Накано Уэмонносукэ Тадааки был убит Двенадцатого дня восьмого месяца
шестого года Эйроку на протяжении сражения армий господина Гото и господина Хирай
недалеко от Суко на острове Кабасима в провинции Кисима. В то время, когда Уэмонносукэ
отправлялся на фронт, он обнял в саду собственного сына Сикибу, позднее Названного
Дзинъэмоном, и не смотря на то, что тот был еще весьма молод, сообщил ему:
— В то время, когда вырастешь, заслужи славу на пути Самурая!
В то время, когда сыновья Ямамото Дзинъэмона были детьми, он брал их на руки и
сказал:
— Растите и становитесь богатырями, дабы помогать собственному хозяину. —
Позже он додавал для находившихся: — Их уши должны слышать об этом,
не смотря на то, что, по собственной малости, они еще не смогут этого осознать.
X x x
В то время, когда Сахэй Киедзи, законный сын Огава Тосикие, погиб в юности,
нашелся один юный слуга, что поскакал в храм и совершил сэппуку.
X x x
В то время, когда Таку Нагато-но-ками Ясуери скончался, Кога Ятаэмон заявил, что
ничем не имеет возможности отблагодарить хозяина за его доброту, и совершил цуйфуку.
X x x
Из Книги Седьмой
Нарутоми Хего сообщил: Победа содержится в победе над собственными
союзниками. Победа над союзниками — это победа над собой. Победа же над
собой — это преодоление собственного тела.
Это напоминает сражение, в котором человек находится среди десяти тысяч
союзников, но ни один из них не нужно за ним. В случае, если сначала человек не
совладал со своим телом и рассудком, он ни при каких обстоятельствах не одолеет неприятеля.
X x x
На протяжении Симабарского восстания Сюге Этидзэн-но-ками Танэнао вступил в
бой, одетый в хакама и хаори, потому, что его доспехи остались в лагере.
Говорят, он погиб в сражении в данной самой одежде.
X x x
На протяжении нападения на Симабарский замок Тадзаки Гэки был одет в белые
доспехи. Господину Кацусигэ это было нужно не по душе, и потом, в то время, когда
он видел снег, он сказал: Это напоминает Гэки в Доспехах.
Мораль данной истории в том, что снаряжение и воинские Доспехи белого
цвета нужно считать негодными и лишающими силы. Через них просвечивает
сердце их обладателя.
X x x
В то время, когда Набэсима Хидзэн-но-ками Таданао Погиб, его слуга Эдзоэ Кинбэй забрал
его останки и захоронил их на горе Коя. После этого уединившись в хижине, он высек
статувд хозяина и статую самого себя в поклоне хозяину. В то время, когда пришло время
праздновать первую годовщину смерти Таданао, он возвратился к себе и совершил
цуйфуку. Потом статуя была перевезена с горы Коя в храм Кодэндзи.
X x x
В свое время у господина Мицусигэ был пеший воин по имени Оиси
Косукэ, что правильно служил собственному хозяину. Всегда, в то время, когда господин
Мацусигэ приезжал в собственную резиденцию в Эдо, Косукэ сторожил покои, в которых
дремал его хозяин. Если он ощущал, что господину Мицусигэ может угрожать
опасность, он расстилал собственную циновку и проводил всю ночь в бдении подле
него. В нехорошую погоду он одевал бамбуковую плащ и шляпу из промасленной
бумаги и стоял на часах под проливным дождем. Говорят, что до последних дней
собственной жизни он преданно сторожил сон хозяина.
X x x
В то время, когда Оиси Косукэ был утитоиином господина, в ту часть дома, где жили
дамы, пробрался малоизвестный. Оттуда доносились крики, вниз по леснице
сбегали женщины и мужчины всех сословий, и лишь Косукэ не было видно. До тех пор пока
старшие куртизанки искали его, Косукэ, дотянувшись клинок из ножен, тихо ожидал
около спальни господина. Он знал, что неприятели смогут воспользоваться
переполохом в доме, и исходя из этого приготовился обезопасисть собственного хозяина. В этом
он отличался от остальных.
Потом стало известно, что в дом пробрался человек по имени Нарутимо
Китибэй. Он и его сообщник Хамада Итидзаэмон были приговорены к смертной казни за
прелюбодеяние.
X x x
в один раз, в то время, когда господин Кацусигэ был на охоте в Нисимэ, он по какой-то
причине рассердился. Он схватил собственный клинок и, не вынимая его из ножен, начал
бить им Соэдзима Дзэннодзе, но сделал меч и неловкое движение упал в
глубочайший овраг. Дзэннодзе тут же ринулся за клинком. Он скатился в
овраг и подобрал его. После этого он вложил его себе за отворот, выполз назад и,
не приводя себя в порядок, сразу же внес предложение клинок хозяину. По готовности и
скорости выполнения данный поступок возможно назвать проявлением несравненной
находчивости.
в один раз, в то время, когда мастер Сано Уке пересекал реку Такао, оказалось, что
мост ремонтируют. Наряду с этим необходимо было оторвать из почвы одну сваю, но она
никак не поддавалась. Мастер Уке спрыгнул с лошади, прочно ухватил сваю,
издал крик и начал тащить ее вверх. Раздался громкий звук, и он вытянул собственную
на высоту собственного роста. Дальше она не вынималась и, в то время, когда он ее отпустил,
она опять ушла на всю глубину. По возращении к себе мастер Уке заболел и
скоро скончался.
В то время, когда похоронная процессия по пути к храму Дзебару пересекала мост
через реку Такао, покойник выскочил из гроба и прыгнул в воду.
Шестнадцатилетний послушник из Сюфукудзи без промедления прыгнул в реку и
вытянул тело из воды. Все подбежали к воде и помогли ему вынести тело на
берег. Основной монах был весьма тронут поступком парня и приказал всем
послушникам брать с него пример. Говорят, что данный юный человек стал
весьма известным.
X x x
В то время, когда Ямамото Китидзаэмону исполнилось пять лет, его папа Дзинъэмон
приказал ему зарубить собаку, а в возрасте пятнадцати лет ему приказали казнить
преступника Когда-то в возрасте четырнадцати либо пятнадцати лет всем
предлагали показать мужество и обезглавить человека. Так, господин Кацусигэ
в юности получил от господина Наосигэ приказ практиковать казнь посредством
меча. Говорят, что тогда он был способен зарубить подряд не меньше десяти
человек.
С давних времен люди следовали данной практике, в особенности в высших сословиях,
но сейчас кроме того дети низших сословий ни при каких обстоятельствах никого не казнят. Это
говорит о крайнем небрежении. Сказать, что человек может обойтись
без умения казнить, либо что убивать приговоренного к смертной казни человека
недостойно либо преступно — свидетельствует искать отговорки. Кратко, разве не
вправе мы вычислять, что воинская доблесть самураев не на высоте, в силу того, что
они обучаются лишь стричь ногти и смотреть за собой?
В случае, если углубиться в дух человека, что находит эту практику
неприятной, легко заметить, что он проявлет изобретательность в поиске
оправданий собственной боязливости. Но, Наосигэ приказывал собственному сыну
выполнять обезглавливание по причине того, что этим непременно необходимо заниматься.
В прошедшем сезоне я ездил на место казни в Касэ, дабы попытаться себя в
обезглавливании и отыскал собственную поездку весьма поучительной. Если ты думаешь,
что участие в казни может лишить тебя самообладания, ты становишься трусом.
X x x
Среди пажей в свите господина Мицусигэ был слуга по имени Томода
Седзаэмон. Он был распущенным юношей и исходя из этого, влюбившись в главного актера
по имени Тамон, Седзаэмон поменял собственный призвание и имя и стал актером.
Позабыв о собственном долге самурая, он увлекся таковой судьбой и промотал все что у
него было, включая доспехи и одежду. В то время, когда у него больше не было на что
жить, он похитил клинок Маватари Рокубэя и приказал копьеносцу отнести его в
ломбард.
Но копьеносец донес на него, не смотря на то, что по окончании расследования он был
приговорен к смертной казни вместе с Седзаэмоном. Следователем был назначен Ямамото
Городзаэмон. Зачитывая ответ суда, он сообщил громким голосом:
— Человек, что обвиняет подсудимого, носит имя копьеносец
такой-то.
— Казните его, — скоро сообщил господин Мицусигэ.
В то время, когда пришло время огласить решение суда Седзаэмону, Городзаэмон подошел к
нему и сообщил:
— Сейчас тебе не окажет помощь никто. Готовь себя к смертной казни.
— Отлично. Я принимаю ваши слова и честно благодарен вам за ваш
решение суда, — ответил Седзаэмон, забрав себя в руки.
Но по чьему-то плану, в то время, когда Седзаэмону воображали его кайсяку,
солдат-пехотинец Наодзука Рокууэмон подошел к кайсяку и неожиданным ударом
меча обезглавил его.
Направляясь на место казни, Седзаэмон приветствовал собственного нового
кайсяку Наодзука весьма тихо. Но в то время, когда Наодзука поднял клинок, он быстро встал и
вскрикнул:
— Кто ты таковой? Я ни при каких обстоятельствах не разрешу тебе отрубить мне голову!
Затем его напускное самообладание было утрачено, и он показал себя
как отъявленный трус. В итоге его свалили с ног, прижали к почва и
обезглавили.
Городзаэмон потом сказал в узком кругу:
— Если бы его не одурачили, ему, быть может, удалось бы погибнуть достойно.
X x x
Нода Кидзаэмон сказал о роли кайсяку: Время от времени приговоренный человек,
прибыв на место смерти, теряет самообладание и чуть стоит на ногах. Исходя из этого,
в то время, когда приходит время функционировать кайсяку, может произойти что-то неладное, и
он опозорит себя и приговоренного человека. При таких условиях направляться мало
подождать и собраться с силами, а после этого принять устойчивое положение и
рубить решительно. Тогда кайсяку справится со своей обязанностью.
***
Во времена господина Кацусигэ были слуги, каковые, будь они из низкого
либо большого сословия, приступали к исполнению собственных обязанностей еще в
юности. В то время, когда Сиба Кидзаэмон служил у него, в один раз хозяин остриг себе
ногти и передал их слуге со словами:
— Выкинь их.
Но Кидзаэмон, не поднимаясь на ноги, держал их в руке.
— В чем дело? — задал вопрос хозяин.
— Одного не достаточно, — ответил Кидзаэмон.
— Вот он, — сообщил господин Кацусигэ, протягивая ему ноготь, что
он запрятал.
X x x
Савабэ Хэйдзаэмон получил приказ совершить сэппуку в одиннадцатый сутки
одиннадцатого месяца второго года Тэнна. В то время, когда он определил об этом вечером
10-го дня, он обратился к Ямамото Гоннодзе (Цу-нэтомо) прося быть
его кайсяку. Вот копия ответа Ямамото ((7—1)):
Я разделяю вашу решимость и принимаю приглашение быть вашим кайсяку.
Интуиция подсказывала мне, что я обязан отклонить ваше предложение, но
потому, что сэппуку должно произойти на следующий день, мне некогда для поиска
оправданий, и исходя из этого я выполню собственную миссию. То, что из многих людей вы
остановили собственный выбор на мне, делает мне громадную честь. Прошу вас, не
волнуйтесь о том, что будет на следующий день. Не смотря на то, что на данный момент уже поздно, я приду к вам,
дабы согласовать подробности.
Говорят, что в то время, когда Хэйдзаэмон заметил данный ответ, он увидел: Это
письмо не имеет себе равных.
С незапамятных времен среди самураев просьба стать кайсяку считалась
нехорошим предзнаменованием. Обстоятельство этого в том, что кайсяку не получает
славы, даже в том случае, если отлично совершил собственный дело. Но в случае, если, по какой-то
случайности, он совершит оплошность, он опозорит себя до самой смерти.
X x x
в один раз, в то время, когда в один раз Яхэй был по делам в Эдо, один из его слуг
поступил Дерзко, и исходя из этого Яхэй очень сильно выругал его. Поздно вечером в данный
сутки Яхэй услышал, как кто-то поднимается вверх по лестнице. Ему это
показалось странным, и он тихо поднялся. Стоя с маленьким клинком в
Руке, он задал вопрос, кто в том месте, но тут же он заметил, что к нему крадется слуга,
которого он выругал раньше в данный сутки. В руках у слуги также был маленький
клинок. Яхэй выскочил ему навстречу и одним ударом зарубил его. я слышал, как
многие позже говорили что Яхэю повезло.
X x x
Один специалист по имени Токухиса отличался от вторых людей тем, что от
рождения смотрелся мало слабоумным. в один раз он созвал гостей и приказал
подать на стол салат из ильной рыбы. Потом все продолжительно вспоминали данный
салат из ильной рыбы мастера Токухиса. Позднее, в то время, когда Токухиса был на
работе, один человек решил посмеяться над ним и напомнил ему об этом.
Токухиса выхватил клинок и зарубил его. По окончании расследования господину Наосигэ
сообщили:
— Мастеру Токухиса возможно порекомендовать совершить сэппуку, в силу того, что
он поступил опрометчиво в пределах дворца.
Услышав об этом, господин Наосигэ сообщил:
— В случае, если человек без звучно терпит насмешки вторых, он проявляет трусость.
Кроме того пребывав в дворца, нечего забывать об этом. Тот, кто насмехается
над вторыми, глуп. Исходя из этого он сам виноват в том, что его зарубили.
в один раз Накано Мокуносукэ сел на маленький корабль, дабы совершить
прогулку по реке Сумида и насладиться вечерней прохладой. Но на корабле
был подлец, что начал грубо издеваться над пассажирами. В то время, когда
подлец подошел к борту, дабы помочиться, Мокуносукэ незаметно отрубил ему
голову и она упала в реку. Дабы люди не заметили этого, он скоро прикрыл
тело вещами, каковые попались под руку. После этого он сообщил капитану:
— Об этом никто не должен знать. Плыви в верховья реки и похорони тело.
Я отлично заплачу тебе за это.
Капитан все так и сделал, но в лагуне, где было похоронено тело,
Мокуносукэ отрубил голову и капитану. Говорят, что об этом никто не определил,
не считая одного юноши-мужеложца, что занимался проституцией на корабле.
Мокуносукэ указал ему на тело капитана и сообщил:
— Данный человек также был другом. Обучаться рубить необходимо, в то время, когда ты еще
молод.
Затем парень разрубил труп. Исходя из этого он не поведал о произошедшем
потом.
X x x
Говорят, что любой раз, в то время, когда обсуждение дел на совещании группы Оки
Хебу заканчивалось, он сказал: Юные люди должны упорно трудиться и
воспитывать в себе смелость. Этого возможно достигнуть, в случае, если стремиться к смелости
всей душой. В то время, когда твой клинок сломан, ты одолеешь соперника без всякого оружия.
В случае, если твои руки будут отрублены, ты прижмешь его к почва плечами. В случае, если твои
плечи также отрублены, ты зубами прогрызешь шею десяти либо пятнадцати неприятелям.
Вот что такое смелость.
*** Сида Китиносукэ сообщил:
Продолжительно бежать тяжело, в силу того, что выбиваешься из сил. Но до чего
приятно позже постоять и отдохнуть. Нет, посидеть и отдохнуть. Нет, полежать
и отдохнуть. Нет, самое приятное — забрать подушку и прочно уснуть.
Вся жизнь человека должна быть аналогичной этому. Прилагать упрочнения, в то время, когда
молод, а после этого отдыхать, в то время, когда состарился, и засыпать, в то время, когда приходит время
погибнуть, вот как направляться жить. Но если ты сначала дремлешь, а позже прилагаешь
упрочнения, ты ведешь себя недостойно.
Эти слова пересказал Симомура Рокуроуэмон.
Схожее изречение Китиносукэ звучит так: Жизнь человека должна быть
многотрудной.
В то время, когда Уэно Рихэй был надзирателем за счетоводами в Эдо, у него был
мальчик-помощник, которого он весьма обожал. В первую ночь восьмого месяца
Рихэй отправился пьянствовать с Хасимото Таэмоном, надзирателем пехотинцев, и
напился до неприличия. Он проводил собственного юного помощника к себе, всю дорогу
ведя с ним пьяные беседы. После этого Рихэй заявил, что планирует казнить его.
Помощник отобрал у него клинок. Затем они сцепились в драке и упали в
сточную канаву, и помощник был сверху. Сейчас подбежал слуга
Рихэя и задал вопрос:
— Господин Рихэй, вы сверху либо снизу?
В то время, когда Рихэй ответил, что он снизу, тогда слуга ударил помощника клинком
в пояснице. Потому, что рана была легкой, помощник подхватился на ноги и
убежал.
По окончании расследования произошедшего Рихэй был приговорен к смертной казни
при помощи отсечения головы и его заключили в под стражу Наэкияма. Перед казнью
его содержали в Эдо в купеческом квартале, где он жил в нанятом доме. В том месте он
повздорил со слугой и зарубил его. И не смотря на то, что люди заявили, что В этом случае он
действовал верно, как и подобает парню, все было зря, в силу того, что
скоро его казнили.
В случае, если задуматься над этим, нетрудно осознать, что тот, кто пьяным
хватается за клинок, проявляет не только безрассудство, но и трусость. Слуга
Рихэя был человеком из Таку, но его имя нам неизвестно. Не смотря на то, что он был
уроженцем низших сословий, он был храбрым человеком. Говорят, что до тех пор пока шло
разбирательство, Таэмон совершил суицид.
X x x
В двенадцатом разделе пятой главе Реанке имеется следующая история:
В провинции Хидзэн был человек из Таку, что болел оспой, но
присоединился к солдатам, нападавшим Симабарский замок. Родители всячески
отговаривали его от этого.
— В то время, когда ты не легко болен, какая будет от тебя польза, даже если ты
доберешься до места сражения? — говорили они.
— Я с наслаждением погибну по пути, — отвечал он. — Хозяин всегда был
ко мне благоклоннным. Как мне затем согласиться с тем, что я не могу
быть ему нужным?
Несмотря ни на что, он отправился на фронт. Не смотря на то, что в то время была зима и
в лагере было весьма холодно, он не обращал внимания на собственный здоровье, не
одевал дополнительной одежды и не производил из рук оружия ни днем, ни ночью.
Более того, он не смотрел за собой, но все же в итоге выздоровел и
выполнил собственный долг. Исходя из этого, вопреки ожиданиям, мы не вправе утверждать, что
человек обязан в первую очередь смотреть за чистотой собственного тела.
В то время, когда преподаватель Судзуки Седзо услышал об этом, он сообщил:
— А разве не был очищением отказ от собственной жизни во имя хозяина?
Человеку, что не жалеет судьбе в борьбе за правое дело, не требуется взывать
за помощью к всевышнему оспы. Все божества небес защищают его.
X x x
Господин Кацусигэ сказал: Опасается ли смерти человек из Хидзэна либо
нет, не столь уж принципиально важно. Меня больше тревожит то, что в наши дни люди
склонны пренебрегать придворным правилами и этикетом хорошего тона. Меня
тревожит то, что все представители клана, кроме того родственики и старейшины,
являются прилежными слугами, но уверены в том, что значение правил поведения
очень сильно преувеличено. Раньше были люди, каковые знали ограничения правил
поведения, но они умели достойно вести себя в каждом конкретном случае и
исходя из этого легко обнаружили выход в любой ситуации. Я говорю об этом по причине того, что