Все епископы ранней Церкви равны по положению, власти и функциям. Между 313 и 450 годами Римский епископ был признан первым среди равных. Но начиная со вступления Льва I на епископский трон в 440 году Римский епископ начал утверждать собственный превосходство. Потребность в координации и эффективности власти естественным образом стала причиной ее централизации. Епископа стали рассматривать еще и как гарантию ортодоксальности вероучения. Вдобавок кое-какие из римских епископов того периода были властными людьми, каковые применяли любую возможность, дабы укрепить собственный положение.
Исторические события в это время, как будто бы сговорясь, приводили к увеличению авторитета епископа Римского. Рим был классическим центром власти Римского мира в течение пятисот лет и самым громадным городом на Западе. По окончании того как Константин в 330 году перенес столицу империи – политический центр – в Константинополь, Римский епископ остался единственным сильным властителем Рима на долгое время и люди на Западе при бедствий надеялись на его управление как в духовной, так и в светской судьбе. Римский епископ вел переговоры в Аларихом на протяжении разграбления Рима в 410 году западными готами, и его разумная дипломатия стала причиной тому, что обитатели города были как минимум спасены от издевательств. Император Константинополя удалился от его проблем и Рима, но епископ был рядом, достаточно близко, дабы показать собственную власть при происхождения как духовных, так и политических неприятностей. В то время, когда по окончании 476 года имперский трон на Западе захватили города и варвары Италии попали под власть иноземцев, население украины обратился к Римскому епископу для духовного и политического управления.
Петрология (теория о значении Петра), основанная на таких местах Писания, как Мтф. 16:16-18, Лк. 22:31-32 и Ин. 21:15-17, к 590 году стала общепризнанной. В соответствии с данной теорией Петру было дано «церковное первородство» над вторыми апостолами, и его возвышенное положение передавалось его последователям – епископам Римским через апостольскую преемственность. Приблизительно в 250 году эти места Писания применял Стефан.
Такие выдающиеся богословы, как Киприан, Тертуллиан и Августин, несли собственный служение в Западной Церкви под управлением епископа Римского. Его власть ни при каких обстоятельствах не подрывали еретические споры, подобно тем, каковые разрывали на части Восток, к примеру арианство. Епископ Римский созывал соборы, на которых светло излагал, что будет ортодоксальным взором.
Из пяти великих патриархов Церкви в Иерусалиме, Антиохии, Александрии, Константинополе и Риме лишь патриарх Константинопольский и епископ Римский жили в городах, не потерявших к 590 году собственный значение. Епископ Иерусалимский утратил собственный престиж по окончании иудейского восстания против Рима во II веке. Антиохия и Александрия скоро пришли в упадок от нашествия мусульманских полчищ в седьмом веке. Епископы Римский и Константинопольский к 590 году остались главными клерикальными фаворитами. Константинопольский собор в 381 году кроме этого признал перьенство римского престола. В соответствии с третьим каноном собора патриарху Константинопольскому отдавалось «первенство почитания по окончании епископа Римского». Это было признанием на деле превосходства Римского епископа ведущими церковными деятелями. Император Валентиниан III в эдикте 445 года признал превосходство епископа Римского в духовных делах. Все, что утвердит епископ, должно было стать «законом для всех». Так, не только церковные, но и светские власти IV–V столетий признали превосходство епископа Римского в Церкви.
Плодотворное благовестие монахов, подчинявшихся Риму, кроме этого помогало увеличению авторитета Римского епископа. Хлодвиг, вождь франков, усердно поддерживал власть епископа Римского. Григорий I отправил в Англию Августина, и данный монах, и его последователи смогли привести Британию под власть Рима. Куда бы ни направлялись монахи-благовестники, они настаивали на том, дабы обращенные признавали власть епископа Римского.
Римская Церковь была в это время благословлена многими гениальными епископами, каковые не упускали возможности усилить собственную власть. Дамас I (366–384), по всей видимости, первенствовал епископом Римским, кто именовал собственный престол «апостольским». Вульгата, перевод Библии, что сделал Иероним по просьбе Дамаса, служив у него секретарем, во многом помог повысить престиж епископского трона в Риме. Мы можем прочесть, как высоко отзывался Иероним о собственном покровителе, в письме, написанном Дамасу, где он категорично говорит, что престол Петра – это камень, на котором выстроена Церковь.
Лев I, епископ Римский с 440 по 461 год, был самый талантливым обладателем престола (, пока в 590 году престол не занял Григорий I). Благодаря свойствам Лев I взял имя Великий. Он часто применял титул papas, от которого пошло слово «отец». В 452 году Лев I смог убедить Аттилу уйти из Рима, а в 455 году опять, в то время, когда вандалы во главе с Гейзерихом пришли из Северной Африки, дабы разграбить Рим, Лев I убедил их не сжигать город и не заниматься мародерством. Но ему было нужно согласиться с двухнедельным разграблением Рима вандалами. Гейзерих сдержал данное обещание, и римляне стали видеть во Льве I человека, что спас их город от полного разрушения. Его положение еще больше упрочилось, в то время, когда Валентиниан III признал его духовное превосходство на Западе по эдикту 445 года. Лев I потребовал, дабы решения церковного суда епископов присылались к нему для утверждения и дабы его ответ было окончательным. Он выяснил в собственном «Томосе», что такое ортодоксия, и выступал против манихейства и донатистов. Кроме того в случае, если мы не будем вычислять Льва I первым папом, достаточно того, что он уже пользовался правами и властью многих более поздних обладателей папского престола. Геласий I – папа (492– 496) – в 491 году писал, что Всевышний дал как священную, так и королевскую власть папе и царю. Но раз папа имеет доступ к Всевышнему и на Суде будет воображать Всевышнему императора, священная власть папы серьёзнее, чем королевская власть. Из этого следует, что правители должны подчиняться папе. Быть может, такие отношения были нужны в тот ранний период, в то время, когда наступали варвары, но позднее они стали причиной коррупции самой Римской Церкви.
Развитие литургии
Практическое объединение с страной при его наследниках и Константине стало причиной секуляризации Церкви. Патриарх Константинопольский попал под влияние императора, и Восточная Церковь стала частью страны. Приток язычников через массовое обращение стал причиной проникновению в Церковь языческого культа, языческих форм поклонения в связи с тем, что Церковь пробовала уменьшить язычникам принятие христианства. Многие язычники обращались в христианство номинально, а в следствии Церкви было нужно просить государство о помощи – усилить наказания по отношению к тем, кто оскорблял Церковь. В 529 году Юстиниан – исператор восточной части Империи – приказал закрыть академию в Афинах, где впредь до того времени преподавалась греческая языческая философия. Дисциплина в Церкви ослабла по причине того, что ее ресурсы были истощены работой с варварами, каковые только частично были обращены из язычества.
рост и Приток варваров епископской власти кроме этого внесли трансформации в церковную литургию. Варварам было привычнее поклоняться каким-то видимым предметам, и, согласно точки зрения многих служителей Церкви, литургию нужно было сделать более предметной, дабы Всевышний стал дешёв этим поклоняющимся. Почитание ангелов, святых, мощей, реликвий, картин, статуй было логическим следствием для того чтобы взора. Сообщение с монархическим страной кроме этого стала причиной более аристократической, изысканной форме литургии, на протяжении которой четко проявлялись различия между мирянами и духовенством.
Воскресенье стало одним из основных дней в церковном календаре, по окончании того как Константин сделал вывод, что это должен быть сутки и светского, а не только духовного поклонения. Рождество стало праздником на Западе приблизительно в середине IV века, причем отмечалось оно в декабре, в тот сутки, что прежде был языческим праздником. Богоявление кроме этого было введено в церковный календарь, причем на Западе – это сутки, в то время, когда волхвы пришли поклониться Христу, а на Востоке – сутки Крещения Христа. Особенные события священного календаря иудеев, евангельской истории, и мучеников и жизни святых являлись поводом к постепенному разрастанию числа священных дней в церковном календаре.
Возрастало число церемоний, каковые возможно было приравнять к таинствам. Августин был склонен считать, что вступление в законный брак должно рассматриваться как таинство. Киприан думал, что епитимья значительно серьёзна в жизни верующих. С повышением разрыва между мирянами и духовенством появлялась практическая необходимость вычислять рукоположение таинством. Приблизительно в 400 году елеосвящение и конфирмацию (соборование) стали рассматривать как таинства. Развившееся ранее учение о первородном грехе повышало значимость крещения детей. К началу III века Тертуллиан и Киприан уже вычисляли детское крещение приемлемым. Августин особенно говорил о важности крещения. Тайная Вечеря заняла центральное место в поклонении и в литургии. Она понемногу становилась не только таинством, но и принесением жертвы. Киприан думал, что на протяжении причащения священник выступает в роли Христа, и предлагал приносить «подлинную и полную жертву Всевышнему-Отцу». Канон мессы, что Григорий I легко поменял, подчеркивал жертвенную сущность причащения. К концу VI века все семь обрядов, каковые Католическая Церковь разглядывает как таинства, уже занимали видное положение в совокупности церковного поклонения. Все больше утверждалось священство, вера, что для служения нужно рукоположение в духовный сан. Это стало причиной предстоящему отделению духовенства от мирян.
Почитание Марии – матери Иисуса – заметно усилилось к 590 году и в первой половине 50-ых годов XIX века стало причиной признанию непорочности зачатия ее самой, а в первой половине 90-ых годов XVI века — ее прекрасного успения на небе. множества чудес и Ложные толкования Писаний в вымышленных Евангелиях, которые связаны с Марией, позвали ее чрезмерное почитание. Разногласия с несторианцами и другими течениями в Церкви стали причиной тому, что в четвертом веке ее признали Божией матерью.
Климент, Иероним и Тертуллиан приписывали ей идеальную девственность. Августин полагал, что мать безукоризненного Христа ни при каких обстоятельствах в жизни не совершала греха. Монашество, подчеркивавшее добродетель девственности, еще больше усилило почитание Марии. То, что сперва было несложным признанием ее возвышенного положения как матери Христа, скоро стало верой в ее посреднические силы, потому, что считалось, что Сын будет рад выполнить просьбы Собственной матери.
Молитва Ефрема Сирина (датирована до 400 года) – ранний пример обращения к Марии. К середине V века ее помещали во главе всех святых. Праздничные дни, которые связаны с Марией, кроме этого стали появляться в пятом веке. Благовещение – 25 марта – ангелы передали Марии весть о рождении Сына. Сретение – 2 февраля – очищение Марии по окончании рождения Христа. Успение – 15 августа – предполагаемое вознесение Марии на небеса. В шестом веке Юстиниан просил ее заступничества в связи с делами империи. К 590 году Мария заняла особенное положение в совокупности поклонения Римской Церкви.
Почитание святых – следствие естественного жажды Церкви воздать честь тем, кто был замучен в дни преследований. Что же касается язычников, они привыкли почитать храбрецов племени и, вливаясь в Церковь, практически не удивлялись необходимости заменить собственных храбрецов на святых и воздавать им почести как полубогам. Впредь до 300 года поминки на могилах святых состояли только из молитвы за их упокой, но в 590 году молитва за святых трансформировалась в молитву обращения через них к Всевышнему. Это было закреплено на II Никейском соборе. У могил строились церкви и часовни. Со смертью святых связывались церковные праздничные дни, скоро распространялись легенды о связанных с их служением чудесах. Показалось так много людей, реализовывавших их мощи, тела, волосы, зубы, кости, что в 381 году эту торговлю было нужно запретить.
картины и Иконы в поклонении употреблялись все шире, по мере того как больше и больше дикарей входило в Церковь. Иконы и картины материализовали невидимую действительность Всевышнего для поклонявшихся, к тому же они являлись украшением церкви. Отцы Церкви пробовали растолковать различия между почитанием и почитанием икон, которое было частью литургии – поклонением Всевышнему, но им не получалось провести здесь четкую границу, и вызывающе большие сомнения, что в следствии на долю икон не приходилось тех почестей, каковые должны были воздаваться Всевышнему.
Благодарственные молебны, либо молебны покаяния, стали частью поклонения по окончании 313 года. Паломничество сперва в Палестину, а позднее к могилам основных святых вошли в обычай. Мать Константина Елена посетила уже в преклонном возрасте Палестину и, как говорит предание, нашла в том месте крест, на котором был распят Иисус.
свобода поклонения и Благорасположение правительства, полученная при Константине, стали причиной интенсивному постройке церковных строений. Христиане заимствовали архитектурный тип римских базилик, предназначенных для развлечений и общественных собраний. Базилика – долгое, прямоугольное, в форме креста сооружение с двумя боковыми нефами, портиком в западной части (под ним размещались оглашенные), нефом в центре (для крещеных) и с алтарем в восточной части, где на протяжении работы размещались хор, священники, а вдруг это был собор – то и епископ. Алтарь жал отделен от нефа железной загородкой.
Пением в ранней Церкви руководил особенный служитель. Антифонное пение (в котором приняли участие два хора) показалось в Антиохии. Амвросий ввел таковой вид пения в Милане, откуда оно распространилось по всем церквям Запада.
Изучаемый период – время великих проповедников. Амвросий на Западе и Златоуст на Востоке главенствовали из них. Проповедники не носили особых одеяний. Потом, в то время, когда люди отказались от римского типа одежды, духовенство сохранило ее для церковного служения.
В это время кроме этого показалась особенная священническая иерархия во главе с Римским епископом. Наблюдалась тенденция к повышению числа таинств и к тому, дабы сделать их методами получения благодати. Была усовершенствована и литургия. Все это помогло заложить основание для средневековой Католической Церкви.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ИСТОРИЯ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЦЕРКВИ (590–1517)
Раздел I. ОБРАЗОВАНИЕ ИМПЕРИИ И ЛАТИНСКО-ТЕВТОНСКОЕ ХРИСТИАНСТВО (590–800)
Глава 16
ПЕРВЫЙ СРЕДНЕВЕКОВЫЙ Папа
Посвящение Григория I в епископы римские есть водоразделом между старой и средневековой историей Церкви. Но не нужно забывать, что любая периодизация истории неестественна и ее цель – поделить историю, направляемую Всевышним, на составные части, которыми комфортно оперировать. Кое-какие вычисляют началом средневековой истории Церкви 313 год, кога была дарована свобода религии. Другие за точку отсчета берут Никейский собор в 325 году. Третьи предпочитают 378 год, в то время, когда случилось сражение при Адрианополе, по окончании которого западные готы вторглись в Империю. А четвертые уверены в том, что история ранней Церкви заканчивается падением последнего римского императора в 476 году. В отечественном книжке выбран 590 год, потому, что конкретно тогда Григорий I начал новое этапу развития церковной власти.
Время окончания средних столетий в истории Церкви кроме этого воображает тему для дискуссии. За финиш средневековья принимают то 1095 год, в то время, когда началась эра крестовых походов, то 1453 год, в то время, когда пал Константинополь, то 1648 год, в то время, когда был заключен Вестфальский мирный контракт. Создатель книжки выбрал 1517 год, в то время, когда деятельность Лютера положила начало абсолютно новому периоду, в котором Церковь начала рассматриваться не столько как организация, сколько как Тело, совокупность людей, владеющих личной верой в привлекательную жертву Христа.
В эру средневековья Римская империя разделилась на мусульманскую Северную Африку, европейский район и азиатскую Византию папства. Стали крайне важными взаимоотношения между государством и Церковью. Из классической культуры и христианства появилась совсем новая западноевропейская цивилизация.
Само понятие «средние века» было введено Кристофером Кельнером (1634–1680) в справочнике, опубликованном приблизительно во второй половине 60-ых годов семнадцатого века. Он разделял историю Запада на три части. Старая история, как он считал, заканчивалась в 325 году, а современная история начиналась в первой половине 50-ых годов пятнадцатого века, в то время, когда по окончании падения Константинополя на Запад хлынул поток греческих ученых и исходников. Кельнер назвал время между этими двумя датами «средние века», в то время, когда Европа развивалась самостоятельно, не испытывая влияния хорошей культуры. С того времени историки начали применять термин «средние века» как эргономичное обозначение этого периода. Но лишь первые пять столетий данной эры (с 500 по 1000 год) возможно назвать «чёрными столетиями», а также в это время Западная Европа не абсолютно потеряла прежнюю культуру, сохранявшуюся в монастырях. Люди в эру Ренессанса полагали, что это время – пропасть, разделяющая прекрасный хороший и современный периоды гуманизма. Для них средневековье могло быть лишь веком тьмы, но современные историки, изучающие это время, смогли продемонстрировать, что и тогда, не смотря на то, что достаточно медлительно, происходило развитие, в котором Церковь на Западе делала нужные культурные и религиозные функции, став связующим звеном между древним городом-страной и современным национальным страной.
В случае, если люди в эру Ренессанса вычисляли 500–1000 годы «чёрным временем», то Римская церковь, напротив, полагала, что данный период был золотым веком людской истории: ему предшествовало хорошее язычество, а за ним начали функционировать разъединяющие силы протестантизма, породившие хаос на современной религиозной сцене.
Историки протестантизма именовали средневековье равниной тени, в то время, когда развратилась чистая Церковь старого периода. Современная эра церковной истории, начавшаяся с Лютером, есть для них эрой преобразований, в которых Церковь снова получила совершенства Нового завета.
Все эти точки зрения направляться разглядывать в свете того факта, что средние века – период не статический, а динамический, а также в средние века длилось развитие общества под божественным управлением.
Средневековая Церковь охватывает громадную территорию, чем ранняя Церковь. В то время, когда тевтонские племена были обращены в христианство, Балтийский бассейн стал так же ответствен, как и Средиземноморье.
Современная эра многим обязана средневековью. В средние века человек постарался создать христианскую цивилизацию, в которой прошлое было бы переплетено с настоящим в виде значимого синтеза. Хорошая культура прошлого, преобразованная христианством, передалась тевтонским племенам через Церковь. Современной эре весьма недостает именно для того чтобы синтеза в жизни, а в следствии современный человек борется со своей неустроенностью и с возможностью не только интеллектуального, морального и духовного, но кроме того материального хаоса.
Вот сейчас нам совсем очевидной делается важность Григория I. Он стоял, как Августин в свое время, на границе двух средневекового – мира и миров классицизма, в котором культура была вплетена в Церковь, возглавлявшуюся епископом римским.
Григорий (540–604), довольно часто именуемый Великим, появился в смутные времена, в то время, когда Византийская империя при Юстиниане пробовала снова получить часть Западной империи, завоеванную тевтонскими племенами. Привычными для той эры были грабежи разбойников, болезни, голод.
Появившийся в одной из древних знатных и процветающих семей Рима, Григорий взял юридическое образование, которое давало ему возможность начать госслужбу. Он довольно много изучал латинскую литературу, но не знал ни древнееврейского, ни греческого языков. Он был знаком с произведениями Амвросия, Августина и Иеронима, но мало знал о греческой философии и классической литературе. Приблизительно в 570 году он занял и почетную должность – стал префектом Рима, скоро отказался от наследства собственного отца (его мать Сильвия по окончании смерти отца ушла в монастырь) и применял средства для построения семи монастырей в Италии. Самый большой из них был устроен во дворе его отца, где Григорий и стал монахом. С 578 по 586 год он был посланником епископа римского в Константинополе. По возвращении в Рим его сделали аббатом основанного по окончании смерти отца монастыря святого Андрея. В случае, если Августин стал монахом из интеллектуальных мыслей, то Григорий стал монахом, потому, что вычислял аскетизм методом прославить Всевышнего. В то время, когда отец Пелагий погиб от чумы в 590 году, Григория избрали на его место.
Данный человек, на могиле которого была высечена эпитафия «Посланник Всевышнего», был одним из виднейших деятелей Римской Церкви. Отказ от громадного состояния поразил людей того времени. Григорий был целый смирение и вычислял себя «слугой слуг Божиих». Он был ревностным благовестником и очень многое сделал для обращения в христианство британцев. Юридическое образование, обходительность, здравомыслие сделали его одним из талантливейших начальников Римской Церкви в средние века. Но, как многие люди его времени, Григорий был чрезмерно суеверен, и «Диалоги» (593) отражают его неограниченную веру в то, что казалось чудесным образом средневековому человеку. Более того, не смотря на то, что Григорий и взял некое образование по богословию, его учености вредило незнание языков, на которых была написана Библия. Пробыв в течение семи лет послом в Константинополе, он так и не выучил греческий язык.
Самая громадная заслуга Григория – расширение власти епископа римского. Отрицая титул «папы», Григорий однако пользовался всей прерогативами и властью, каковые имели более поздние папы римские. Это он делал, дабы утвердить духовное превосходство епископа римского. Он оказывал епископское внимание Церквам Галлии, Испании, Британии, Италии и Африки. Он назначал епископов и отправлял им епископский паллий – особенной формы воротник, символизировавший власть человека, которого отец утверждал в должности.
В то время, когда Иоанн, патриарх Константинопольский, присвоил себе титул «экуменический (мировой) епископ», Григорий сразу же дал ему бой. Он желал, дабы патриархи Церкви занимали уровень не выше начальников Поместных Церквей, а не носили титул «вселенского» епископа. Но ни патриарх, ни император Византии ему не уступили. Григорию было нужно выжидать эргономичный момент. В то время, когда в 602 году на императорский трон в Константинополе взошел Фока, Григорий постарался завязать с ним дружеские отношения, не смотря на то, что данный пошлый выскочка убил жену и семью прошлого императора. Фока стал стороником Григория и выступил против патриарха, признав епископа римского «главой всех Церквей». Григорий, но, не принял титул «Мирового папы», что желал ему дать патриарх Александрийский. Он предпочел именоваться «слугой слуг Божиих», но, отказавшись от титула главного главы Церкви, он одновременно с этим не разрешал никому присваивать его себе и практически пользовался высшей властью папы. Ни один епископ либо митрополит Запада не осмеливался пойти против его воли.
Глубочайший интерес Григория I к благовестию проявляется в прекрасном рассказе Беды Достопочтенного. В то время, когда Григорию в один раз заявили, что мягковолосые, голубоглазые мальчики, каковые продаются как рабы в Риме, – по национальности англы, он заявил, что они не англы, а ангелы; а в то время, когда ему заявили, что они из Деири (Йоркшир), он сделал вывод, что их должно отвратить от бешенства (лат. de iri) Всевышнего методом благовестия, и отправил монаха Августина (не путайте его с блаженным Августином из Гиппона) в Британию, дабы распространять в том месте Благую Весть. Августин прибыл в Англию в 597 году и скоро обратил короля Кента в христианство. Но римские миссионеры нашли соперников в лице кельтской церкви, благовествование которой медлительно распространялось к югу острова. В 663 году римская вера одержала полную победу. Так, Григория I можно считать человеком, подчинившим британцев Римской Церкви. Он составлял подробные замыслы развития Церкви в Англии.
Григорий I сделал епископат в Риме одним из самых процветающих в то время методом прекрасной администраторской работы. На папские владения в Италии и прилегающих областях прежде ни при каких обстоятельствах не сыпался таковой золотой ливень, как при Григории. С этими деньгами он имел возможность выступать в роли хранителя мира на Западе. В то время, когда король арианских лангобардов угрожал Риму на протяжении его понтификата, Григорий I смог организовать армию, принудить лангобардского правителя к миру и обратить его из арианства.
Он кроме этого начал григорианское пение , которое заняло более ответственное место в Римской католической Церкви, чем то, которое было развито Амвросием. Это пение применяло величественное и праздничное единоголосие – монотон – в той части работы, которая пелась.
Григорий I был хорошим проповедником. Он касался насущных неприятностей кризисного времени, в которое жил. Его проповеди были практичными, призывали к благочестию и покорности, но они довольно много теряли от чрезмерного применения аллегорий – простой неточности проповедников того времени.
Литературные произведения Григория I еще более отличны, чем проповеди. В Magna Moralia – комментарий к книге Иова – он подчеркивал значение морального толкования и прибегал к аллегориям, дабы выразить собственные этические правила. Он выставлял Иова как аллегорический прототип Христа, его жену как прототип плотской природы, семь сыновей – духовенства, а трех дочерей – поклоняющихся мирян. Он составил и другие комментарии, но ни один из них не есть таким широким, как сочинение по книге Иова. Кроме этого он написал «Книгу пастырской заботы», которая посвящена проблемам пастырского богословия. В ней Григорий I очень детально обрисовал требования, предъявляемые епископу, добродетели, нужные для епископа, и обосновал потребность самоанализа. Произведение стало призывом к монашеству из-за его аскетической направленности. Помимо этого, сейчас сохранились более восьмисот посланий Григорий I.
Григорий I был выдающимся богословом. Он стоит на одном уровне с Иеронимом, Августином и Амвросием, другими словами в числе четырех великих врачей Западной Церкви. Он заложил основание богословия, которого придерживалась Римская церковь в средние века, пока Фома Аквинский не составил собственную «Сумму теологии». Григорий полагал, что человек безнравствен от рождения и по собственному выбору, но он пара смягчил позицию Августина, утверждая, что человек не наследует грех от Адама, и разглядывая грех как заболевание, которой подвержены все люди. Он утверждал, что воля свободна и что утеряна лишь ее праведность. Он верил в предопределение, но ограничивал его только избранными. Он полагал, что благодать не есть неизбежной, потому, что она основана как на предвидении Всевышнего, так и до некоей степени на качествах человека. Он верил в существование чистилища – места, где будут очищаться души до восхождения на небеса. Он верил в богодухновенность Библии, но, что необычно, ставил предания наравне с Библией. Канон мессы, что он легко поменял, обширно употреблялся в его время, в чем отразилась возрастающая тенденция разглядывать причащение как принесение в крови Христа и жертву тела любой раз, в то время, когда оно совершается. Григорий I подчеркивал значение хороших дел и возможность обращения к святым за помощью. Мы совсем не совершим ошибку, в случае, если скажем, что средневековое богословие несет на себе печать Григория I.
* * *
Понтификат Григория I есть воистину водоразделом между старой и средневековой историей Церкви. Его последователи применяли заложенное им основание, в то время, когда создавали священную совокупность церковной иерархии в средние века. Он систематизировал учение и сделал Церковь политической силой.
Глава 17
НЕУДАЧИ ХРИСТИАНСТВА И ЕГО Распространение
Средние века часто вычисляют периодом, в то время, когда общество пребывало в статике и в то время, когда люди мало путешествовали. Но кроме того поверхностное изучение передвижения людей в то время говорит о том, что ни при каких обстоятельствах в истории Европы не было более массовых переселений, чем те, каковые последовали за падением Римской империи. Мы уже говорили о вторжении в Римскую империю монгольских гуннов, германских готов и тевтонцев с северо-востока по окончании 375 года. По окончании 590 года христианство столкнулось с новой динамикой передвижения людей. В течение VII и последующих столетий Церкви на Востоке было нужно столкнуться с угрозой ислама. Ислам был кроме этого предметом заботы Западной Церкви до победы при Туре в первой половине 30-ых годов восьмого века. Снова начавшееся переселение викингов со Скандинавского полуострова по окончании VIII века кроме этого угрожало Западной Церкви разрушением. В более позднее время монголы и мадьяры угрожали Церкви на Востоке.
Западной Церкви было нужно не только принять вызов кочующих дикарей, но и трудиться над обращением тевтонских племен, пребывавших в пределах ветхой Империи. Более того, нужно было тратить силы и на тех, кто принял арианскую форму христианства – в Испании, Италии и Северной Африке. Попытки обращения язычников и гетеродоксальных арианцев, вызов соперничающей религии – ислама – до предела истощили ресурсы Церкви. С 590 по 800 год Западная Церковь достигла величайших завоеваний на севере и в западной части Европы, в то время как, в отличие от нее, восточное христианство, уже ставшее статичным, занималось только тем, что пробовало противостоять мусульманам, каковые иногда стучались в ворота Константинополя.
В это время было поставлено на опытный уровень служение миссионеров. Отряды странствующих монахов возвещали Евангелие людям, к каким их отправлял верховный авторитет Церкви – папа.