…Но ты обучайся вкушать иную сладость, Глядясь в холодный и полярный круг. Бери собственный челн, плыви на дальний полюс В стенках из льда — и негромко забывай, Как в том месте обожали, гибли и боролись… И забывай страстей бывалый край.
Александр БЛОК
Ранней в осеннюю пору 1922 по берегу священного лапландского Сейдозера, в одном из самых труднодоступных уголков Кольского полуострова, пробирался отряд обессиленных людей. Не так долго осталось ждать вечер — нужно торопиться. И внезапно вдалеке в скользящих лучах солнца проступила гора. На ее отлогом каменистом склоне четко выделялась огромная — до 100 м — фигура человека с крестообразно раскинутыми руками (рис.1). Так Александр Барченко заметил то, к чему, возможно, стремился всю собственную жизнь. Перед ним был несомненный след, покинутый той старейшей и в далеком прошлом провалившейся сквозь землю с лица почвы цивилизации, которую древние авторы именовали гиперборейской: слово показывало на ее местонахождение — за Бореем — Севернымветром, либо легко — на Севере.
Казалось, все неба и силы земли ополчились против горстки сме-льчаков, задумавших выведать одну из самых сокровенных тайн истории. Проводники-саамы (лопари) с мольбой и ужасом отговаривали их от намеченного маршрута. На обратном пути налетевший вихрь чуть не потопил лодку. Физически ощущалось враждебное противодействие каких-то неизвестных природных сил. Но вожатый двигался к избранной цели, как Амундсен к собственному полюсу.
Из ежедневника участника экспедиции Александра Кондиайна — ученого-астрофизика, друга Барченко, потом поделившего печальную судьбу приятеля: 10/IХ. Старики. На белом, как бы расчищенном фоне выделяется огромная фигура, напоминающая чёрными собственными контурами человека. Мотовская губа поразительно, грандиозно прекрасна. Нужно себе представить узкий коридор версты 2-3 шириной, ограниченный справа и слева огромными отвесными горами до 1 версты высоты. Перешеек между этими горами, которыми ограничивается губа, порос прекрасным лесом — елью,шикарной елью, стройной, высокой до 5-6 саж., густой, типа таежной ели.
Кругом горы. Осень разукрасила склоны вперемешку кущами берез, осин, ольх. Вдалеке раскинуты ущелья, средикоторых находится Сейдозеро. В одном из ущелий мы увиделизагадочную вещь. Рядом со снегом, в том месте и сям пятнами лежавшим насклонах ущелья, показывалась желтовато-белая колонна, вродегигантской свечи, а рядом с ней кубический камень. На другойстороне горы показывается огромная пещера на высоте саж. 200, арядом что-то наподобие склепа.
Вечером, по окончании маленького отдыха, идем на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли в том направлении по окончании захода солнца. Ущелья уже были закрыты синей мглой. Очертания Старика смутно выделялись на белом плафоне горы. К озеру через Тайболу ведет шикарная тропа. Вернее, широкая проезжая дорога, думается кроме того, что она мощеная. В конце дороги находится маленькое возвышение. Все говорит за то, что в глубокую древность роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-алтарём перед Стариком.
Александр Васильевич Барченко (1881 — 1938) — одна из ужасных и таинственных личностей ХХ века. Носитель Великой Тайны, он наверное, окончательно унес ее в Мир другой. Попытки покинуть хоть какую-то данные для потомков предпринимались. Кроме того удалось убедить палачей отсрочить выполнение смертного решения суда. Ему дали карандаш и увесистую стопку бумаги, дабы смертник обстоятельно изложил все, что знал. А расстреляли на другой сутки по окончании завершения исповеди. Рукопись срочно упрятали, да так, что с того времени ее практически никто не видел. Кроме того легенду сочинили: мол, пропало все, в то время, когда в ужасном 41-м немцы подошли к Москве и было нужно сжечь архивы НКВД. Верится не весьма — больно уж громадна была засекреченная тайна!
Сейчас возможно только догадываться, что было в той пропавшей рукописи. Но додуматься в общем возможно! О многом Барченко написал еще в собственных дореволюционных романах: пещеры в Гималаях и на Русском Севере, подземные хранилища глубочайших тайн всемирный цивилизации, замурованные отшельники и т.п. (Литература Барченко была частично переиздана в 1991 г. в издательстве Современник его наследниками — внуком и сыном.
Им обоим высказываю искреннюю признательность за предоставление фактического материала из домашнего архива. — В.Д.).
Обрисовано все в полуфантастических романах Барченко так, как словно бы создатель все видел собственными глазами. Но, кто его знает: видел либо нет. Так как сохранилось в протоколах допроса на Лубянке глухое признание: в пору дореволюционных скитаний довелось ему посетить несколько из заморских государств якобы с коммерческими целями. А по окончании революции организовал экспедицию на Кольский полуостров в отыскивании следов Прародины человечества. И отыскал-таки, проложив маршрут так, как словно бы совершенно верно знал, где и что направляться искать.
В этом Знании именно вся-то и сущность. Потому что Знание сие тайное, сокровенное, эзотерическое, как говорили в старину, да к тому же еще и древнее. Таким же знанием обладал и Николай Рерих, в то время, когда вместе с сыновьями и женой готовил экспедицию на Алтай и в Тибет. Фактически, искал Рерих в Центральной Азии то же самое, что и Барченко в Русской Лапландии. И руководствовались они, наверное, одним и тем же источником. Кроме того индивидуальные контакты между ними, вероятнее, были: во второй половине 20-ых годов XX века в Москве, в то время, когда Рерих привозил Послание махатм Советскому правительству (еще один из загадочных эпизодов истории, но уже связанный с семьей Рерихов). Барченко убедился лишний раз в собственных догадках, в то время, когда нежданно столкнулся с русским отшельником из глухих костромских лесов -хранителем старого тайного знания. Тот сам под видом юродивогопробрался в Москву, нашёл Барченко и поведал ученому о вещахневероятных (данный факт стал известен и Рериху). Полученнуюинформацию потом предполагалось обсудить с известнейшимбурятским этнографом Цыбиковым, первым россиянином, еще сначала века пробравшимся в Тибет под видом ламы-паломника.
Переписка Барченко с Цыбиковым чудесным образом сохранилась в Национальном архиве в Улан-Удэ.
Из письма А.В.Барченко проф. Г.Ц.Цыбикову 24 марта 1927 г.
Это убеждение мое [об Универсальном Знании.- В.Д.] отыскало себе подтверждение, в то время, когда я встретился с русскими, тайно хранившими в Костромской губернии Традицию [Дюн-Хор]. Эти люди существенно старше меня по возрасту и, как я могу оценить, более меня компетентные в самой Универсальной науке и в оценке современного интернационального положения. Выйдя из костромских лесов в форме несложных юродивых (нищих), якобы безвредных помешанных, они пробрались в Москву и нашли меня Отправленный от этих людей под видомсумасшедшего произносил на площадях проповеди, которых никто не осознавал, и завлекал внимание людей идеограммами и странным костюмом, каковые он с собой носил Этогопосланного — крестьянина Михаила Круглова — пара раз арестовывали, сажали в ГПУ, в сумасшедшие дома. Наконец, пришлик заключению, что он не помешанный, но безвредный. Отпустили его на волю и больше не преследуют. В итоге, с его идеограммами случайно встретился в Москве и я, что имел возможность просматривать и понимать их значение.
Так, установилась сообщение моя с русскими, обладающими русской ветвью Традиции [Дюн-Хор]. В то время, когда я, опираясь только на неспециализированный совет одного южного монгола, решилсясамостоятельно открыть перед самые глубокими идейными ибескорыстными госдеятелями большевизма [имеется ввиду в первую очередь Ф.Э.Дзержинский. — В.Д.] тайну [Дюн-Хор], топри первой же моей попытке в этом направлении, меня поддержалисовершенно малоизвестные мне до того времени хранители древнейшейрусской ветви Традиции [Дюн-Хор]. Они понемногу углубляли моизнания, расширяли мой кругозор. А в этом году формально приняли меня в собственную среду
Поразительные факты! Барченко (и не он один — существовало целое сообщество хранителей старого Знания) имел,просматривал и осознавал старейшие тексты, написанные идеографическимписьмом. Более того, наверное, что сохранились фотографии данныхтекстов. Возможно, они и имеется тот заветный ключик, которыйотомкнет двери в такие тайники седой старины, о каких еще вчерадаже не смело грезить самое необузданное воображение.
У Барченко была стройная историософская концепция развития всемирный цивилизации, золотой век ее в северных широтах длился 144 000 лет и завершился 9 тысяч лет назад финалом индоариев на Юг во главе с предводителем Рамой — героемвеликого индийского эпоса Рамаяна. Обстоятельства тому быликосмического порядка: при благоприятных космических условияхпроисходит расцвет цивилизации, при негативных — ееупадок. К тому же космические силы приводят к периодическомуповторению на Земле потопов, перекраивающих сушу иперемешивающих расы и этносы. Руководствуясь этими идеями, Барченко сумел организовать экспедицию, которая в 1921/23 гг. обследовала глухие районы Кольского полуострова. Основной целью (правильнее — тайной подцелью) были поиски следов старой Гипербореи. И отыскал так как! И не только огромную тёмную фигуру человека с крестообразно раскинутыми руками, но и прямоугольно обтесанные гранитные глыбы (а на вершине гор и в болоте — пирамиды), вымощенные участки тундры — остатки старой дороги (?) в труднодоступных местах, где по большому счету отсутствоваливсякие дороги. Участники экспедиции сфотографировались у расщелины-лаза, уводящего в глубины почвы, но спуститься по нему не решились, поскольку почувствовали противодействие природных сил. Наконец, собственного рода талисманом путешественников стал каменный цветок с изображением лотоса (?).
К сожалению, результаты изысканий не сделались достоянием широкой общественности, а были сохраняються в тайне и провалились сквозь землю в архивах ВЧК-ОГПУ-НКВД. Барченко владел экстрасенсорными свойствами. Занимался вопросом передачи мыслей на расстояние (кстати, на Кольском п-ве он действовал с полномочием Университета изучения мозга и с личного благословения академика В.М.Бехтерева) и был привлечен к работе в органах госбезопасности, где возглавил сверхсекретную лабораторию оккультного направления. Но и это еще не все. В 1926 г. Барченко по личному указанию Дзержинского возглавил совсем тайную экспедицию в пещеры Крыма. Цель — все та же: поиски остатков древних цивилизаций, каковые, в соответствии с концепции русского ученого, обладали универсальным Знанием. Но Барченко искал большее: он считал, что древние цивилизации обладали тайной расщепления атома, иными источниками энергии, и действенными средствами психотронного действия на людей. И сведения о том не провалились сквозь землю, они сохранились в закодированной форме, их возможно найти и расшифровать. Этим не в последнюю очередь и разъясняется интерес к его изысканиям со стороны чекистов и лично Дзержинского. Было ли отыскано искомое подтверждение? Ответ на данный вопрос сокрыт за семью печатями. Тайные работы постоянно умели хранить собственные тайны.
Не исключал Барченко и возможности палеоконтактов между древнечеловеческой и внеземными цивилизациями. На этот счет он располагал какими-то особенными сведениями. Одна из скрытых подцелей Кольской экспедиции заключалась в отыскивании загадочного камня, ни больше ни меньше как с Ориона. Данный камень был якобы способен накапливать и передавать на каждые расстояния психологическую энергию, снабжать яркий контакт с космическим информационным полем, что давало обладателям для того чтобы камня знание о прошлом, настоящем и будущем. Данный вопрос занимал и академика Бехтерева. По крайней мере, он был в курсе намерений Барченко и поручил ему заодно намерено изучить загадочное явление мерячения — присущегосеверным аборигенам состояния массового транса, в который онивпадали под действием разных факторов, а также ишаманских камланий. Но не их одних: мерячение имело и чистоприродную обусловленность, связанную с северными широтами, чтотребовало объяснения и изучения.
Но не шутка ли все это? Не досужая ли выдумка? Да нет! Так как неспроста древние авторы, включая наибольших древних историков, упорно информируют о северном летающем народе -гиперборейцах. Такими, действительно, не без иронии, их подробноописал еще Лукиан. Может ли быть такое — дабы древние обитатели Арктики обладали техникой воздухоплавания? А почему бы и нет? Сохранились так как во множестве изображения возможных летательных аппаратов — типа воздушных шаров — среди наскальных картинок Онежского озера (рис.2). Имеется среди них и предположительное изображение летящего гиперборейца (рис.3). Русский фольклор кроме этого сохранил много образов-знаков летательных средств: Летучий корабль, Древесный орел, Ковер-самолет, Ступа Бабы-Яги и др. Греческий Солнцебог Аполлон, рожденный титанидой Лето (ср.: русское лето) в Гиперборее и взявший по месту рождения один из собственных основных эпитетов, всегда посещал собственную прародину и далёкую родину фактически всех средиземноморских народов. Сохранилось пара изображений Аполлона, летящего к гиперборейцам. Наряду с этим живописцы настойчиво воспроизводили совсем нетипичную для древней изобразительной символики крылатую платформу (рис.4), восходящую, по всей видимости, к какому-то настоящему праобразу.
Думается, не просто так и в северном мастерстве сложился настоящий культ крылатых людей. Уместно высказать предположение, что очень любимые и чтимые в Киевской Руси образы птицедев Сирина, Алконоста, Гамаюна (рис.5, 5-а) уходят собственными корнями в глубокую гиперборейскую древность — не обязательно напрямую, а, скореевсего, через сотрудничество различных культур, опосредованных впространстве и во времени. Совсем сравнительно не так давно множество литыхбронзовых фигурок крылатых людей, снова заставляющих вспомнитьо гиперборейцах, найдено при раскопках святилища на о.
Вайгач (рис.6), расположенном в акватории Ледовитого океана — месте прописки старой Гипербореи.
Но еще раньше множество стилизованных медных изображений птицелюдей было обнаружено в различных местах Приполярного Урала и Прикамского региона (рис.7). Это образцы так именуемого Пермского звериного стиля. Почему-то их принято именовать чудскими древностями и односторонне привязывать к финно-угорской культуре: раз последними по времени аборигенами тут являются коми, ханты, манси и другие народы, значит, конкретно им и принадлежат найденные археологами изделия и предметы. Но истоки финно-угорских, самодийских, индоевропейских и всех других народов направляться искать в нерасчлененном северном Пранароде с культурой и единым языком. Конкретно в эту гиперборейскую древность уходят и корни пермского стиля с его крылатыми птицелюдьми, распространенными, но, по всему земному шару — впредь до Южной Америки и о. Пасхи.
Подтверждением тому помогают и другие сюжеты чудских (в смысле прекрасных от русского слова чудо) сокровищ. Так, везде распространенными являются изображения сдвоенных солнечных коней (рис.8), отысканных кроме этого и в Прикамье. Но обосновывает это только одно — общемировое происхождение их носителей и культур!
Описания механизма полетов во множестве сохранились в памяти северных народов в виде устойчивых фольклорных образов, осторожно передаваемых много поколений. Ниже, в основной части книги, будут приведены русские устные и письменные свидетельства. на данный момент же уместно напомнить кульминационный эпизод Калевалы, где рассказывается о решающем морском сражении между главными храбрецами карело-финского эпоса с противостоящим им народом далекой северной почвы Похъелы за право владения чудесной мельницей Сампо — неиссякаемымисточником процветания и богатства. Воздействие происходит посредиморя-океана. Испробовав все боевые средства против сынов страны Калевы и потерпев неудачу, владычица Похъелы — колдунья Лоухи — оборачивается огромной птицей-летучим кораблем. Вот как это смотрелось в передаче народных сказителей:
Сто мужей на крылья сели, Тысяча на хвост уселась, Села сотня меченосцев, Тысяча стрелков отважных.
Распустила Лоухи крылья, Встала орлом на воздушное пространство.
Дополнительным аргументом в пользу сообщённого может послужить еще один факт, продолжающий крылатую тематику. Археологов постоянно удивляет обилие так называемых крылатых предметов, неизменно находимых в эскимосских могильниках и относимых к самым отдаленным временам истории Арктики. Вот он — еще одинсимвол Гипербореи! Сделанные из моржового клыка (откуда ихпоразительная сохранность), эти распростертые крылья, невписывающиеся ни в какие конкретно каталоги, сами собой наво-дят на мысльо древних летательных приспособлениях (рис.9).
Потом эти знаки, переда-ваясь из поколе-ния в поколение, распространились по всему свету и закрепились фактически во всех древних культурах: египетской, ассирийской, хеттской, персидской, ацтекской, майя и без того — до Полинезии (рис.10). Сейчас парящие крылья как подсознательная память о заречеловечества стали эмблемой русском авиации и космонавтики (рис.11).
Таковы кое-какие гипотезы и факты. Вопросов больше, чем ответов. Однако логика неопровержима. Она-то — логиканаучного поиска — и будет путеводной нитью в дальнейшемпутешествии в глубь и даль тысячелетий и веков. Качественные иапробированные способы имеется, не смотря на то, что, возможно, они не стольпривычны для читателя. Потому-то и нужны некоторыепредварительные пояснения. С них и начнем…
ДВА Взора НА ИСТОРИЮ СТАРОЙ РУСИСо времени воинствующих русофобов-норманистов XVIII-XIX столетий в исторической литературе насаждается далекая от науки точка зрения, в соответствии с которой фактически русская история начинается якобы с призвания варяжских князей, и с последовавшего скоро за этим принятия христианства. А до той поры пребывал русский народ, мол, в диком, безжалостном состоянии, не говоря уж о том, что славянские племена по большому счету являются чужими на территории, где они обитают на данный момент. Упрочнению данных идей, очень далеких от действительности, к сожалению, во многом помогал Николай Михайлович Карамзин (1766 — 1826), задавший тонв собственной Истории государства Российского следующеймеланхолической фразой: Сия великая часть Азии и Европы,именуемая сейчас Россиею, в умеренных ее климатах была искониобитаема, но дикими, во глубину невежества погруженныминародами, каковые не ознаменовали бытия собственного никакимисобственными историческими монументами1.
Отрицание самобытности и быстро старой русской культуры, а по существу отторжение старейших установление русского границы и корней народа его исторического бытия где-то в девятом веке н.э. (кое-какие снижают эту ограничительную планку до IV — VI столетий) было на руку и официальным влияниям, ипредставителям церкви. Первых не интересовало что бы то ни былоза пределами национально-правовых структур, а ихвозникновение конкретно связывалось с возникновением первойправящей династии Рюриковичей. Вторых более чем устраивал тезисо культуры русских и дикости нравов людей до принятияхристианства. Позиция эта, всячески поощряемая икультивируемая, дожила до наших дней и заняла доминирующееположение в школьных и вузовских книжках, научной ипопулярной литературе, в средствах массовой информации и т.д. Врезультате везде насаждается мнение, что до определенных (вышеуказанных) временных пределов русский народ как бы вовсеи не существовал, пребывая во внеисторическом состоянии, акогда появился (помой-му из небытия) на исторической арене, топросто воспринял идеологию, культуру и национально-правовыетрадиции, сложившиеся до него и без него.
По счастью, в русской исторической науке всегда была сильна и вторая струя. Многие выдающиеся и рядовые исследователи всегда искали истоки русской самобытности в самых глубинах людской истории, не противопоставляя славян старейшим этносам, жившим на территории современной России, и отыскивая русские корни (и не только их) у народов, испокон столетий обитавших на Севере и в других областях Евразии. Эта традиция восходит к двум превосходным деятелям отечественной науки — Василию Никитичу Татищеву (1686 — 1750) и Михаилу Васильевичу Ломоносову (1711 — 1765). Трудыобоих, посвященные старейшей русской истории, былиопубликованы посмертно; первый том Истории Русском Татищева, где подробнейшим образом рассматривается генезис русского народа, заметил свет кроме того на год позднее ломоносовской Старой истории России… (не смотря на то, что и создан был практически на два десятилетия раньше). Но оба русских ученых независимо друг от друга отстаивали одну и ту же идея: корни русского народа уходят в глубины тысячелетий и затрагивают этносы, издревле заселявшие север Евразии и узнаваемые под различными именами древним и иным авторам (к последним возможно отнести составителей библейских книг, арабских, персидских, китайских и других хронистов).
Татищев напрямую вел родословную славян (а следовательно, и русских) от скифов, по современным данным показавшихся в Причерноморье ориентировочно в седьмом веке до н.э., ареал же их расселения распространял на большом растоянии на Север и в Сибирь, именуя отечественных далеких северных прапредков скифами [г]иперборейскими. Праотцом русских и славян, исходя из данных вавилонского летописца Бероса, Иосифа Флавия и более поздних историков впредь до неизвестного автора Синопсиса XVII века, Татищев вычислял Мосоха — шестого сына библейского Яфета (Иафета) ивнука легендарного Ноя. А.И.Асов удачно растолковывает происхождениеимени Моск от протославянского и древнерусского слова мозг: вустной речи две последние согласные становятся глухими, и всеслово звучит как моск. От имени Мосоха (Моска) впоследствииобразовались наименования: Москва — сперва река, после этого игород на ней, Московия, московиты, москвитяне, москвичи… Яфет (Иафет) же, сын Ноя, согласно точки зрения многих, тождественен греческомутитану Япету (Иапету), отцу Прометея, жившему, как и все другиетитаны (по окончании поражения от Олимпийцев и временного низверженияв Тартар), на Островах Блаженных, на краю Земли, то естьна Крайнем Севере — в Гиперборее (о чем обращение отправится в первых рядах).
Родословная потомков Ноя и основанные на ней предания были когда-то очень популярны в Киевской Руси2 и породили вереницу вымышленных произведений. Насчитывается примерно сто перечней аналогичных повестей — в основном ХVII века; кое-какие изних абсолютно вошли в летописцы и хронографы (к примеру, в Мазуринский летописец). Публикация данных произведений,только ответственных для понимания русской предыстории истановления национального самосознания, закончилась еще впрошлом веке. Современные ученые по большому счету вычисляют их продуктомчистого сочинительства. Сидел якобы некто (и откуда такойпрозорливец взялся?), смотрел в потолок и от нечего делатьсочинял, что в голову придет, а другие позже у него списали.
Так так как получается? Но нет! Безымянные авторы, вне всякого сомнения, опирались на какие-то не дошедшие до нас источники (если не письменные, то устные). Следовательно, ядро этих повестей опирается на настоящую историю, не смотря на то, что и закодированную в виде образов дописьменного творчества народа.
Историки-снобы выделено высокомерно и чуть ли не с брезгливостью относятся к попыткам свести генезис древних народов к раздельно забранным предкам либо родоначальникам, разглядывая это только как акт мифопоэтического творчества. Но факты говорят о втором. Никто так как не усматривает ничего крамольного в высказываниях типа: Иван Грозный забрал Казань; Петр Великий выстроил Санкт-Петербург; Суворов перешел через Альпы; Кутузов разгромил Наполеона. Каждому светло: не смотря на то, что речь заходит о событиях, которые связаны с деяниями громадных весов людей, символизируют их в каждом конкретном случае отдельные личности. Так было в прошлом, так будет в любой момент. Помимо этого, родословие всегда начиналось с какой-то точки отсчета, и к ней постоянно привязывалось конкретное лицо — пустьдаже легендарное.
Татищев не был одиночкой в изучении старейших корней русского племени. не меньше скрупулезно и панорамно эта неприятность проанализирована Василием Кирилловичем Тредиаковским (1703 — 1769) в широком историческом трудес подробным, в духе XVIII века, заглавием: Три рассуждения отрех основных древностях русских, то есть: I о первенствесловенского языка над тевтоническим, II о первоначалии россов, III о варягах-руссах, словенского звания, языка и рода (СПб, 1773). В этом незаслуженно забытом трактате лишь вопросу о Мосохе (Мосхе) как прапредке московитов-москвичей посвящено как минимум несколько десятков страниц. Вывод таков: …Рос-Мосх имеется праотец как россов, так и мосхов… Рос-Мосх имеется едина особа, и, следовательно, россы и мосхи сущность един народ, но различные поколения… Рос имеется собственное, а не нарицательное и не прилагательное имя, и имеется предимение Мосхово3.
Тредиаковский, как никто второй, был в праве на вдумчивый историко-лингвистический и этимологический анализ вышеочерченных неприятностей. Всесторонне литератор и образованный учёный, обучавшийся не только в столичной Славяно-греко-латинской академии, вместе с тем в парижской Сорбонне и университетах Голландии, вольно обладавший многими новыми и древними языками, трудившийся штатным переводчиком при Академии наук в Петербурге и утвержденный академиком по латинскому и русскому красноречию, — выдающийся отечественныйпросветитель стоял вместе с Ломоносовым у истоков русскойграмматики и стихосложения и явился хорошим продолжателем Татищева в области русской истории.
Кроме завидной эрудиции, Тредиаковский владел редким бесплатно, свойственным ему как поэту, — эмоцией языка и не сильный
глубинного смысла слов, что неведомоученому-педанту. Так, он решительно поддержал и развил мнение,упомянутое еще у Татищева, о русскости древнегреческогонаименования скифы. В соответствии с нормами греческойфонетики эта слово произносится, как скит[ф]ы. Второй слог вгреческом написании слова скифы начинается с теты — Q врусском озвучивании она произносится и как ф, и как т, -причем в течение времени произношение звука изменялось. Так,заимствованное из древнегреческого языка слово театр до XVIIIвека звучало как феатр, а слово теогония (происхождение Всевышних) еще сравнительно не так давно писалось феогония. Из этого же расщепление звучания в различных языках имен, имеющих неспециализированное происхождение: Фе[о]дор — Теодор, Фома — Том[ас]. До реформы русскогоалфавита в его составе (в качестве предпоследней) была буква фита — Q, предназначенная для передачи заимствованных слов,включающих букву тета. И слово скифы в дореволюционных изданиях писалось через фиту. В конечном итоге же скит -чисто русский корень, образующий лексическое гнездо со словами типа скитаться, скитание. Следовательно, скифы-скиты дословно означают: скитальцы (кочевники). Вторично, в качестве позднейшего заимствования из греческого языка, где оно являлось названием пустыни, неспециализированная корневая база скит снова вошла в русское словоупотребление в смысле: отдаленное монашеское убежище либо старообрядческий монастырь.
Ломоносов по поводу вопроса: возможно ли именовать Мосоха прародителем славянского племени по большому счету и русского народа в частности — высказался гибко и дипломатично. Великий россиянинне принял бесповоротно, но и не отверг категорическивозможности утвердительного ответа, оставляя всякому на волюсобственное мнение4. Подобным образом было расценено ипредположение о возможном родстве московитов-славян с Геродотовым племенем месхов, появлявшихся в конечном итоге в Грузии. Что касается самой Геродотовой Истории, то ее авторитет для раскрытия генетических корней русского племени Ломоносов вычислял непререкаемым. В концентрированном виде такое же познание потом сформулировал второй выдающийся русский историк — Иван Егорович Забелин (1820 — 1909): …Никакая отрицающая и сомневающаяся… критика не имеет возможности забрать у русской истории подлинного сокровища, ее первого летописца, которым есть сам Папа истории — Геродот5.
Сейчас представление о прямом родстве славяноруссов со другими древними и скифами населениями украины считается не в противном случае как наивным. В это же время позиция Татищева — Ломоносова — Забелина возможно значительно подкреплена за счет доводов, заимствованных из исторического языкознания, фольклора и мифологии. Линия, идущая от историков ХVII — ХVIII столетий, былапродолжена и закреплена в трудах Дмитрия Ивановича Иловайского (1832 — 1920) и Георгия Владимировича Вернадского (1877 — 1973), написавшего по-английски книгу Старая Русь (1938 г.; рус. издание — 1996 г.), где историярусского народа начинается с Каменного века и проводится через последующие этапы: киммерийский, скифский, сарматский и т.д. Запрещено пройти и мимо исторических произведений Александра Нечволодова и Льва Гумилева. Узнаваемый в прошлом историк и археолог русского права Дмитрий Яковлевич Самоквасов (1843 — 1911) кроме этого отстаивал скифское происхождение русского народа, а прародину славяноруссовименовал Древней Скитанией6. Конечно, обращение обязана идти не об одном лишь русско-скифском родстве, но и о генетическом единстве множества народов, населявших в древности просторы Евразии.