психолог и Американский философ, один из основателей прагматизма. Изучал медицину и естественны науки в Гарвардском университете США и в Германии. С 1882 г. – помощник, с 1885 г.— доктор философских наук, а с 1889 по 1907 г.— доктор психологических наук в Гарвардском университете.
С 1878 по 1890 г. Джеймс пишет собственные «Основания психологии», в которых отвергает атомизм германской психологии и выдвигает задачу изучения конкретных состояний и фактов сознания, а не данных, находящихся «в» сознании. Джеймс разглядывал сознание как личный поток, в котором ни при каких обстоятельствах не появляются два раза одинаковые ощущения либо мысли. Одной из ответственных черт сознания Джеймс вычислял его избирательность. С позиций Джеймса, сознание есть функцией, которая «по всей видимости, как и другие биологические функции, развивалась по причине того, что она нужна». Исходя из для того чтобы приспособительного характера сознания, он отводил ключевую роль эмоциям и инстинктам, и личным физиологическим изюминкам человека. Широкое распространение взяла выдвинутая в 1884 г. теория чувств Джеймса. В 1892 г. Джеймс основал первую в Соединенных Штатах лабораторию прикладной психологии при Гарвардском университете.
Произведения: Научные базы психологии. Спб., 1902; Беседы с преподавателями о психологии. М., 1902; Прагматизм. Изд. 2-е. Спб., 1910; Многообразие религиозного опыта. М., 1910; Вселенная с плюралистической точки зрения. М., 1911; Существует ли Сознание? // Новые идеи в философии. Вып.4. Спб., 1913. Психология. М., 1991.
Так, усложнение деятельности проявляется в том, что в самой деятельности по осуществлению какой-либо реакции выделяется так называемая фаза «подготовления». Это, со своей стороны, определяет развитие новой формы отражения, направленной на отражение взаимоотношений между отдельными предметами.
Современный взор на теорию отражения в целом и теорию психологического отражения в частности коротко выразил К. К. Платонов. Согласно его точке зрения, теория отражения результат «предположения» Д. Дидро:
O Свойство ощущения имеется общее свойство материи либо продукт ее организации.
O Исходя из этого, отражение есть общим свойством материи, а сознание – его высшей формой, присущей лишь человеку.
O Теорию отражения время от времени знают по модели бихевиоризма как два звена: отражаемое (всю землю) и отраженное (психологические явления).
Бихевиоризм, как мы знаем, сводил психику к формуле: «S (стимул, т.е. действие на организм) – R (реакция организма)». Но одинаковый луч света как стимул позовёт совсем различные реакции не только в листве и зеркале дерева, но и в мозгах зайца и разных: глазах и волка, художника и ребёнка, как в разных отражающих совокупностях. Следовательно, формула отражаемое – отраженное обязана содержать и третье промежуточное звено – отражающую совокупность (Платонов, 1997).
Адаптивная концепция происхождения психики
Психика – существующее в разных формах свойство высокоорганизованных живых существ и продукт их жизнедеятельности, снабжающие их деятельность и ориентацию. С позиций материализма психика – системное свойство высокоорганизованной материи, заключающееся в активном отражении субъектом объективного мира, в построении неотчуждаемой от него саморегуляции и картины мира на ее деятельности и основе поведения. Это указывает, что развитие и возникновение психики в животном мире подчинялось действию неспециализированного закона эволюции, в соответствии с которому закреплялось то, что было биологически полезно.
Появляясь на определенном уровне биологической эволюции, психика сама выступает как один из ее факторов, снабжая возрастающую сложностью приспособляемость организмов к условиям существования. В качестве главных тенденций психики распознаны следующие: 1) усложнение форм поведения – форм двигательной активности; 2) совершенствование свойства к личному научению; 3) усложнение форм психологического отражения (как фактор и следствие прошлых тенденций).
При анализе закономерностей развития психики нужно учитывать следующее:
1. Примат деятельности в развитии психологического отражения. Любая новая ступень развития начинается с усложнения деятельности, фактически связывающей животное с окружающим миром. Новая форма психологического отражения появляется за этим усложнением совершает вероятным ее предстоящее развитие. Так, во время зарождения психики деятельность животных складывалась в вещно-оформленной среде и подчинялась связям между разными особенностями вещей. Но предметом отражения были не сами эти связи, а только отдельные особенности. На следующей ступени деятельность определялась уже отношениями между предметами – целыми обстановками. Она обеспечивалась отражением отдельных предметов.
2. Несовпадение линий биологического и психологического развития животных. Животное на более высокой ступени биологического развития (по биологической систематике) не обязательно владеет более развитой психикой. Так, высшие представители несложных превосходят сложностью поведения некоторых примитивных многоклеточных животных. Это несовпадение возможно растолковать неоднозначным соотношением между морфологией животных, на которой основана биологическая систематика, и образом их жизни.
Развивая это представление, А. Н. Северцов обратил внимание на два принципиально разных метода приспособления живых организмов к трансформациям условий среды: методом функционирования органов и изменения строения; методом трансформации поведения без трансформации организации. Первый метод был неспециализированным у животных и растений; второй имел место лишь у животных и был связан лишь с развитием психики (Гиппенрейтер, 2001).
Поведение
Поведение– присущее живым существам сотрудничество со средой, опосредованное их внешней (двигательной) и внутренней (психологической) активностью. Термин «поведение» применим как к отдельным особям биологического вида либо индивидам социальной группы, так и к их совокупностям (Словарь практического психолога, 1998).
В соответствии с теории эволюции, изложенной Ч. Дарвином в книге «Происхождение видов» (1859 г.), все существующие растения, животные и человек происходят от одной формы судьбы и являются результатом эволюции, длящейся миллиарды лет. Природа, наряду с этим, выступает как фактор естественного отбора, разрешающий выживать самый жизнестойким за счет более не сильный.
С того времени теория эволюции обогатилась данными генетики, которая развивлась на рубеже ХХ века и разрешила растолковать сохраняемые отбором вариации как следствие мутаций, появляющихся на базе генов, и как метод передачи показателей много поколений.
Не обращая внимания на критику, базы эволюционной теории на данный момент принимает большая часть ученых. Эта теория растолковывает эволюционирование физических показателей организмов и изменение их поведения с момента происхождения судьбы на Земле методом перехода от относительно несложных перемещений к сложным поведенческим актам, свойственным высшим животным, и в особенности человеку (Годфруа, 1996).
В РФ идеи Ч. Дарвина об эволюции психики животных взяли развитие в трудах таких ученых, как А. Н. Северцов и В. А. Вагнер. Это разрешило возможность рассмотреть разные формы психологической деятельности животных со стороны их происхождения. Как продемонстрировал А. Н. Северцов, эволюция приспособлений при помощи трансформации поведения животных без трансформации их организации отправилась в расходящихся направлениях по двум главным дорогам и в двух типах животного царства достигла собственного высшего развития. В типе членистоногих прогрессивно эволюционировали наследственные трансформации поведения (инстинкты), и у высших представителей их – у насекомых – появились неординарно сложные и идеальные, приспособленные ко всем подробностям образа судьбы инстинктивные действия. Но данный сложный и идеальный аппарат инстинктивной деятельности есть, к тому же, очень косным: к стремительным трансформациям среды животное приспособиться не имеет возможности. В типе хордовых эволюция отправилась По другому пути: инстинктивная деятельность не достигла большой высоты, но приспособление при помощи личного трансформации поведения начало развиваться прогрессивно и в высокой степени усилило пластичность организма. Над наследственной приспособляемостью показалась надстройка личной изменчивости поведения (Петровский, 1995). С позиций А. Н. Северцова, эволюция инстинктов происходила под влиянием медлительно протекающих трансформаций окружающей среды. Ее темпы совпадали с темпами трансформации морфологической организации животных. Второе направление пребывало в развитии свойства к личному научению либо способности к «разумным действиям».
«Разумные действия» – это стремительные трансформации поведения, «изобретение» новых способов поведения в ответ на стремительные трансформации среды, перед которыми инстинкт оказывается беззащитным. Эти действия не должны были фиксироваться, передаваться по наследству, благодаря наличия для того чтобы преимущества, как высокая пластичность. Исходя из этого по наследству передавалась только свойство к ним, которая, согласно точки зрения А. Н. Северцова, и определяет уровень психологической организации животного (Гиппенрейтер, 2001).
Эволюционное учение дает, так, возможность растолковать происхождение как инстинктивных форм поведения, так и получаемых прижизненно в следствии образования сложных совокупностей условных рефлексов.
Подход к психике человека и животных с позиций эволюционного учения разрешает осознать, что психика не есть несложным бездействующим придатком физиологических процессов (Петровский, 1995). Сейчас очень многое понимается в противном случае, но, мысль А. Н. Северцова о двух разных механизмах развития поведения, равно как и самая неспециализированная оценка психики как наиболее значимого фактора эволюции, остаются серьёзными и неоспоримыми теоретическими положениями.
Эволюция поведения .В соответствии с теории эволюции, виды животных, а в них отдельные особи, наиболее способные к размножению и выживанию, – это те, каковые владеют показателями, снабжающими наилучшую адаптацию к среде.
Кроме того самые простые среди живых организмов благодаря отбору владеют поведением, адаптированным к их образу судьбы. Так, у растений наблюдаются определенные формы поведения, именуемые тропизмами; к примеру, проникновение корней в землю в отыскивании жидкости и нужных минеральных солей обусловлен геотропизмом (Годфруа, 1996).
 |
Различают шесть уровней поведения – от таких врожденных стереотипных форм адаптации, как рефлексы и таксисы (и, в некоторых отношениях, инстинктивное поведение), до купленных, поддающихся модификации форм, которые связаны с мышлением (см. рис. 1).
Таксисы.Одноклеточные существа, находящиеся на нижнем финише лестницы животных, владеют более сложным поведением. К примеру, парамеция – маленький организм, чуть видимый невооруженным глазом (его протяженность 0,25 мм), обитающий в лужах и прудах, складывается из одной клетки, снабженной «ртом» и примитивной пищеварительной совокупностью, имеет на собственной поверхности участки, чувствительные к свету, теплу, прикосновению и к разным химическим факторам. Она питается бактериями.
Парамеция покрыта ресничками, снабжающими ее передвижение вперед. Посредством весьма несложных автоматических перемещений она направляется ко всему тому, что похоже на пищу, и удаляется от любых неприятных стимулов. Такая неспециализированная и при том механическая ориентация организма по отношению к источнику раздражения стала называться «таксиса» (Годфруа, 1996).
Таксис – реакция живого организма на определенный стимул. Эта реакция возможно направлена на стимул (хорошие таксисы) либо от него (отрицательные таксисы). Таксисы рассматриваются как наследственно контролируемые, своеобразны видовые реакции на определенные стимульные события (Громадной толковый психотерапевтический словарь: Том 2, 2000).
По реакции и модальности воздействий в отношении многообразных компонентов различаются: термотаксисы, хемотаксисы, гальванотаксисы, геотаксисы, фототаксисы, тигмотаксисы и пр. Таксисы одноклеточных и многих низших многоклеточных животных представлены ортотаксисами – трансформациями скорости передвижения, и клинотаксисами – трансформациями направления передвижения на определенный угол (Словарь практического психолога, 1998).
Таксисы в большинстве случаев характерны одноклеточным организмам, лишенным нервной совокупности, но наблюдаются кроме этого и у некоторых видов с более высокой организацией. Их проявление максимально у несложных, в средней степени – у насекомых и червей и сходит на нет уже у примитивных млекопитающих. К примеру, летним вечером насекомых неудержимо влечет к зажженной лампе – это также проявление таксиса (Годфруа, 1996).
Рефлексы. По мере продвижения живых организмов вверх по эволюционной лестнице, таксисы исчезают. Их место занимают более локализованные и более правильные реакции – рефлексы. Они появляются, в то время, когда сигналы от какого-либо органа эмоций передаются посредством нервной совокупности и приводят к автоматической реакции.
Рефлекс – это реакция на возбуждение рецепторов, опосредованная нервной совокупностью, закономерная ответная реакция организма на раздражитель.
Понятие о рефлексе, ставшее фундаментальным для психологии и физиологии, ввел французский философ Рене Декарт. Декартова схема рефлекса предполагала, что внешний импульс приводит в перемещение «животные духи», они достигают мозга и уже оттуда машинально отражаются к мышцам. Эта схема открыла рефлекторную природу поведения, растолковав его без обращения к душе как движущей телом силе (Петровский, 1995).
Принято различать абсолютные и условные рефлексы. Абсолютный (врожденный) рефлекс –– наследственно закрепленная стереотипная форма реагирования на биологически значимые действия внешнего мира либо на трансформации внутренней среды организма. Термин «абсолютный рефлекс» был введен И. П. Павловым.
В отличие от условных рефлексов, служащих приспособлению организма к изменяющимся условиям мира, абсолютные рефлексы снабжают приспособление к довольно постоянным условиям и не зависят от наличия подкрепления. В чистом виде абсолютные рефлексы фактически не существуют. В онтогенезе на их базе надстраиваются сложные совокупности условных рефлексов (Словарь практического психолога, 2000).
Проявление рефлексов неясно у несложных организмов, максимально – у кишечнополостных, среднее – у насекомых и червей и понемногу сходит на нет у животных более высокой степени развития, но кроме того у человека не исчезает абсолютно. Эти врожденные, генетически запрограммированные рефлексы понемногу все больше локализуются в определенных частях организма, а для особо важных функций заменяются более сложными формами поведения. У человека сохранилось только маленькое число рефлексов, нужных для выживания (мигание, чихание и т.п.) (Годфруа, 1996).
Условный (купленный) рефлекс – рефлекс, образующийся при сближении во времени любого первоначально индифферентного раздражителя с последующим действием раздражителя, вызывающего абсолютный рефлекс. В его основе лежит выработка новых временных связей. По И. П. Павлову, в следствии образования условного рефлекса раздражитель, прежде не вызывавший соответствующей реакции, начинает ее вызывать по мере того, как делается сигнальным (условным) раздражителем. Учение об условных рефлексах он в первый раз сформулировал, исходя из собственных известных опытов, в которых звуки колокольчика приводили к выделению слюны у собаки. При повторных действиях раздражения, если оно не подкрепляется, реакция на него ослабевает и исчезает. В базе для того чтобы угасания лежит процесс коркового торможения.
Различаются два вида условных рефлексов: 1) хорошие условные рефлексы, приобретаемые по вышеуказанной методике; 2) инструментальные (оперантные) условные рефлексы, при выработке которых абсолютное подкрепление дается лишь по окончании происхождения определенной двигательной реакции животного (Петровский, Ярошевский, 1996).
У животных условные рефлексы образуют сигнальную совокупность, где сигнальными раздражителями являются агенты их среды обитания. У человека, наровне с первой сигнальной совокупностью, порождаемой действиями среды, существует вторая сигнальная совокупность, где как условные раздражители выступает слово – «сигнал сигналов» (Словарь практического психолога, 1998).
Инстинктивное поведение. рефлексы и Таксисы – это простые и стереотипные реакции, в особенности характерные для самых примитивных животных (Годфруа, 1996). Считается, что базой всех форм поведения животных являются инстинкты, правильнее, инстинктивные действия – генетически фиксированные, наследуемые элементы поведения. Они, как и морфологические показатели, воспроизводятся в каждой особи данного вида в довольно неизменной форме. В случае, если у низших животных преобладают инстинктивные формы программирования поведения, то у высших ведущую роль играются уже онтогенетически присвоенные программы управления поведением.
Инстинктивное поведение – это совокупность сформировавшихся в ходе развития данного вида животных – в филогенезе – наследственно закрепленных, врожденных, неспециализированных для всех представителей данного вида (видоспецифических) компонентов поведения. На протяжении личного развития – онтогенеза – инстинктивное поведение формируется в взаимодействии и сочетании с процессами научения, но не испытывает недостаток в упражнении. Оно сохраняется без периодического подкрепления и отличается устойчивостью, малой автономностью и индивидуальной изменчивостью по отношению к кратковременным трансформациям в среде обитания.
эффективность и Адаптивность инстинктивного поведения обеспечивается «врожденными пусковыми механизмами» – нейросенсорными совокупностями, настраивающими анализаторы на восприятие своеобразных главных раздражителей, что содействует их распознанию, интеграции соответствующих ощущений, и расторможению (либо активации) соответствующих нервных центров. направляться различать понятия «инстинкт и» инстинктивное «поведение». Инстинктивное поведение – комплекс врожденных и купленных компонентов поведения; инстинкт – часть этого поведения, наименее пластичный его компонент.
Видотипичность инстинктивных действий разрешает применять их в качестве классификационных показателей при определении таксонов животных наровне с морфологическими показателями. К примеру, для голубей характерен особенный метод питья. Все птицы выпивают, запрокидывая голову, и лишь голуби втягивают воду клювом с опущенной головой. Как и морфологическая организация, инстинкты животных, согласно точки зрения В. А. Вагнера, формировались «под диктовку среды и под контролем естественного отбора», что стало причиной необычной приспособленности инстинктивного поведения во всех сферах судьбы животного: в методах добывания пищи, защите от нападения, постройке жилищ, заботе о потомстве.
Разглядим пример из хорошего труда Ж.-А. Фабра. Оса-сфекс до откладки яиц снабжает будущую личинку кормом – «законсервированным» кузнечиком. Сфекс нападает на кузнечика, парализует его, нанося совершенно верно вычисленные уколы в три нервных узла, управляющих перемещениями его конечностей. После этого она втаскивает кузнечика в заблаговременно приготовленную камеру и бережно откладывает яичко на его груди (кузнечик наряду с этим лежит на пояснице). В данной серии инстинктивных актов все весьма целесообразно. Во-первых, парализация жертвы: мертвый кузнечик разложился бы раньше, чем вывелась личинка, покинутый же в активном состоянии, кузнечик сам легко бы убил личинку. Во-вторых, необычная точность каждого укола сфекса в нервные ганглии насекомого. Наконец, аккуратность размещения яичка именно на груди кузнечика: это единственно надёжное место, с которого личинка не имеет возможности упасть либо быть скинутой, потому что все еще живой кузнечик шевелит брюшком, челюстями, усиками. Появлявшись же на земле, не сильный личинка неминуемо бы погибла.
Высокая целесообразность инстинктов с покон веков порождала теории об их «разумности». Но позднее ученые заговорили о «слепоте», «машинообразности» инстинктов. Предлогом послужили испытания, в которых человек вмешивался в естественный движение судьбы животных. Был обнаружен следующий неспециализированный факт: в случае, если лишить смысла какое-то инстинктивное воздействие насекомого, оно все равно завершает его и переходит к следующему. К примеру, в случае, если ученый извлекает из норки кузнечика, оставляя ее наряду с этим пустой, сфекс все равно шепетильно заделывает норку, как будто бы ничего не видит. В аналогичных случаях говорят о «слепоте» инстинктов, не смотря на то, что данный вывод напрашивается и некорректно. Тут направляться сказать о биологической целесообразности инстинктов, об их фиксированности либо ригидности, которая кроме этого целесообразна. Она отражает приспособленность животного к постоянству определенных условий его обитания (Гиппенрейтер, 2001).
Для проявления инстинктивного поведения нужно не только стимулирующая реакция вовне, но и определенные внутренние факторы в форме потребностей либо мотиваций. Только при объединения внешних и внутренних факторов может случиться запуск для того чтобы поведения. В следствии создается чувство, что животное своеобразны реагирует на какую-то определенную стимуляцию в определенный момент. Такое соответствие между типом реакции и типом раздражения стало причиной точке зрения о существовании механизма, талантливого решать, какую конкретно из всех характерных данному виду форм поведения направляться запустить в определенном случае. Данный механизм, свойственный данному виду и встроенный в его мозг с самого рождения, стал называться врожденного пускового механизма. Его возможно было бы сравнить с заложенной в счётную машину программой, которая с учетом информации, поступающей извне, разрешает решить, в какой момент и в каких условиях нужна та либо другая ответная реакция (Годфруа, 1996).
Инстинктивное поведение снабжает выживание животным с самых первых моментов судьбы до приобретения собственного опыта. Но в изменяющихся условиях такое поведение делается неадекватным и неэффективным.
Импринтинг. Импринтинг (запечатление) как особенная форма поведения был открыт австрийским этологом К. Лоренцем. Он занимался изучением гусят, вылупившихся в инкубаторе. Первым движущимся объектом, с которым виделись гусята сейчас, была не их биологическая мама, а сам К. Лоренц. В следствии происходила фиксация на ученом как первом движущемся объекте, и гусята следовали за ним везде, как если бы он был их матерью. Проявления данной привязанности к человеку стали особенно необыкновенными, в то время, когда гуси достигли половой зрелости. Они искали брачных партнеров среди людей и не проявляли ни мельчайшего интереса к представителям собственного вида (Годфруа, 1996).
Быть может, в первый раз данный феномен был зафиксирован в греческой мифологии: обращение Зевса в его брак и гуся с Ледой! Ю. Б. Гиппенрейтер предлагает разглядывать импринтинг в контексте «опредмечивания потребности», т. е. узнавания потребностью собственного предмета. В ходе опредмечивания проявляются две серьёзные черты потребности: наличие многих предметов, талантливых удовлетворить потребность, и стремительная фиксация на первом удовлетворившем ее предмете.
Факт фиксации потребностей отлично известен в практике воспитания детей. К примеру, в конце первого года судьбы ребенка рекомендуется разнообразить его питание. В противном случае он может зафиксироваться на конкретной каше и отказываться брать в рот другие продукты. Родители довольно часто и справедливо обеспокоены, кто окажется товарищем их сына, а родители девушки – какой юный человек ей в первый раз понравится. Эту идея Ю. Б. Гиппенрейтер подкрепляет словами пушкинской Татьяны:
Ты чуть вошел, я вмиг определила,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!
Конкретно «определила» и в мыслях «молвила». Возвышенное поэтическое событие возможно проинтерпретировать как встречу потребности с ее объектом, как частный случай импринтинга.
На отечественной схеме импринтингу отведено особенное место. Это неслучайно. Вправду, импринтинг возможно разглядывать как первое научение, в случае, если принимать к сведенью фиксацию на конкретном предмете. Либо как последний инстинкт, поскольку он характерен всему биологическому виду в целом.
Механизм импринтинга ответствен для выживания, поскольку в природных условиях первый движущийся объект, попадающий в поле зрения, – мать, которая делается моделью, дающей возможность адекватно проявлять формы поведения, свойственные данному виду (Годфруа, 1996).
Научение.Ж. Годфруа по степени участия в присвоении опыта выделяет три категории научения: реактивное, оперантное и когнитивное научение.
При реактивном поведении организм пассивно реагирует на внешние действия, в нервной совокупности человека и / либо животного непроизвольно появляются трансформации нейронных цепей и формируются новые следы памяти. К ним относятся следующие формы: привыкание (габитуация), сенсибилизация, импринтинг и условные рефлексы.
Оперантное поведение представляет собой действия, для выработки которых необходимо, дабы организм деятельно «экспериментировал» с окружающей средой. Это научение методом ошибок и проб, способом формирования реакций и методом наблюдения.
Когнитивное научение предполагает оценку обстановки с учетом прошлого опыта и вероятных ее последствий. К такому типу научения возможно отнести латентное научение, выработку психомоторных навыков, научение и инсайт методом рассуждения.
Но ученым, изучающим процессы научения, так и не удалось найти единый комплекс законов, каковые бы растолковали модели научения у всех животных. Не смотря на то, что поиск таких законов стал причиной серии ответственных открытий, каковые составляют базу отечественных знаний о научении (Глейтман и др., 2001).
Попытка узнать, на какой ступени эволюции животного мира появляется свойство к научению, была предпринята Йерксом в 1912 г. Так, зачатки свойства к научению обнаруживались уже у червя. Для изучения свойства дождевого червя к научению Йеркс применял намерено сконструированный Т-образный лабиринт. В случае, если червь в этом лабиринте поворачивал направо, то он попадал в чёрный отсек, наполненный сырой почвой. Наоборот, в случае, если – налево, то приобретал удар электрического тока. Дабы достигнуть результата научения, дождевым червям требовалось больше 150 проб. И все же было доказано, что несложная нервная совокупность этих животных может накапливать данные, талантливую изменять их поведение (Годфруа, 1996).
Свойство обучаться начинается по мере продвижения вверх по эволюционной лестнице. К примеру, у шимпанзе и человека практически нет форм поведения, каковые разрешали бы им с момента рождения и без тренировки адекватно приспосабливаться к окружающей среде.
Свойство к умозаключениям. Свойство к умозаключениям – это свойство высших млекопитающих, в большинстве случаев человека и обезьян, разрешающая им решать задачи без предварительных пробных манипуляций, благодаря большому уровню развития головного мозга.
К примеру, голодная шимпанзе, сидящая в клетке, способна скоро овладеть лежащим неподалеку от клетки бананом, в случае, если тот будет привязан к веревке, финиш которой находится в клетке рядом с шимпанзе. Собака же на решение таковой задачи не может, она будет сидеть, наблюдать на еду и скулить. Так, мы видим, что высшие млекопитающие смогли выработать свойство улавливать связь между разными элементами обстановки и выводить из нее верное ответ, методом умозаключений, не прибегая к пробным действиям, создаваемым наудачу.
Разбирая IQ мартышек, И.П. Павлов именовал его конкретным, либо ручным мышлением: «Ее мышление вы видите собственными глазами в ее поступках» (Павловские среды, 1949).
Свойство к умозаключениям возможно конкретизирована проблемой обнаружения животными различия и отношений сходства между предметами как параметров абстрактных абстрактных отношений и понятий. В изучениях Дэвида и Анны Премак употреблялась методика подбора пары для изучения когнитивных свойств мартышек. Методика подбора пары для примера включает комплекты из трех предметов: однообразной геометрической формы, но различного цвета; различных геометрических форм (два квадрата и треугольник либо напротив). Шимпанзе Сара всего по окончании нескольких проб с легкостью решала новые задачи, похожие на подбор к треугольнику треугольника из двух фигур (треугольник и квадрат). Она решала задачи на отношения тождества. В таких опытах голубь по окончании достаточной тренировки кроме этого легко имел возможность обучиться клевать в зеленое окно, а не в желтое, в случае, если пример зеленый, и клевать в желтое – в случае, если пример желтый. Но в случае, если видоизменить тест: во-первых, попросить голубя, которого обучили к зеленому подбирать зеленое, подобрать к красному красное, и, во-вторых, подобрать треугольник к треугольнику, – с первым условием птица справится, а со вторым – нет. Это обосновывает, что голубь способен усваивать не широкое понятие сходства, а более узкое – сходство цвета (Глейтман и др., 2001). По всей видимости, не меньшая грань между формами познания шимпанзе и человека.
Умозаключения употребляются в самых разнообразных обстановках повседневной судьбе: будь то исполнение задачи о перемещении из одного места в второе либо осмысливание и получение информации, исходящей от среды, в которой живет индивидуум. Эта свойство позволила человеку достигнуть огромного прогресса в собственной эволюции.
Сравнительная черта животных и психики человека представлена в следующих выводах Ю.Б. Гиппенрейтер:
1. Вся активность животных определяется биологическими мотивами. Это отлично выражено в довольно часто цитируемых словах германского психолога А. Гельба: «Животное не имеет возможности делать ничего тщетного. На это способен лишь человек».
2. Вся деятельность животных ограничена рамками наглядных конкретных обстановок. Они не могут планировать собственные действия, руководствоваться «идеально» представленной целью. Это проявляется, к примеру, в отсутствии у них изготовления орудий впрок.
3. Базу поведения животных во всех сферах судьбы, включая общение и язык, составляют наследственные видовые программы. Научение у них ограничивается приобретением личного опыта, благодаря которому видовые программы приспосабливаются к конкретным условиям существования индивида.
4. У животных отсутствуют закрепление, передача и накопление опыта поколений в материальной форме, т.е. в форме предметов материальной культуры (Гиппенрейтер, 1996).
рекомендуемая Литература
Главная литература
1. Гальперин П.Я. Введение в психологию: Учебное пособие для институтов. М.: «Книжный дом «Университет», 1999. 332 с.
2. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в неспециализированную психологию. М.: ЧеРо, 2001. 336 с.
3. Годфруа Ж. Что такое психология: В 2-х т. Т. 1. М.: Мир, 1996. 496 с.
4. Леонтьев А. Н. Неприятности развития психики. 4-е изд. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. 584 с.
4. Петровский А.В. Введение в психологию. М.: Издательский центр «Академия», 1995. 496 с.
5. Фабри К.Э. Базы зоопсихологии: Учеб. для студ. институтов, обуч. по спец. «Психология», «Биология», «Физиология» и «Зоология». 3-е изд. М.: Психология, 2001. 463 с.
Дополнительная литература
1. Громадный толковый психотерапевтический словарь / Ребер Артур (Penguin). Том 2 (П – Я): Пер. с англ. М.: Вече, АСТ, 2000. 560 с.
2. Гамезо М.В., Домашенко И.А. Атлас по психологии. М.: Педагогическое общество России, 1999. 275 с.
3. Джеймс У. Психологія. СПб.: Типография В. Безобразова, 1898. 412 с.
4. Дубровина И.В. и др. Психология: Учеб. для студентов сред. пед. учеб. заведений / И. В. Дубровична, Е. Е. Данилова, А. М. Прихожан; Под ред. И. В. Дубровиной. 2 изд. М.: Академия, 2001. 462 с.
5. Дьяченко М.И., Кандыбович Л.А. Психотерапевтический словарь-справочник. Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001. 576 с.
6. Кузин В.С. Психология: Учебник. 4-е изд. М.: АГАР, 1999. 304 с.
7. Немов Р.С. Психология: В 3-х кн. Кн.1. Неспециализированные базы психологии. 4-е изд. М.: ВЛАДОС, 2000. 688 с.
8. стенограммы среды: и Павловские Протоколы физиологических бесед: В 3 т. Т. 1. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1949. 360 с.
9. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. теория и История психологии. Р-на-Д.: Изд-во «Феникс». Том 2, 1996. 416 с.
10. Словарь практического психолога / Сост. С.Ю. Головин. Мн.: Харвест, 1998. 800 с.
11. Платонов К.К. Занимательная психология. СПб.: Питер Пресс, 1997. 288 с.