15.07.89
Ты лишь разреши дышать мне, разреши дышать!
Чтобы по утрам – Господня благодать,
Чтобы рядом ты – и хочется бежать!
Чтобы в тишине тихо не проспать!..
Любовь уже не грех, а Господня благодать. Стихи-молитва, но прошу-то я любимого, в котором опять вижу Всевышнего…
17.07.89
НА ДАЧЕ
Высокая волна жары
И яростная закипь лета.
Почва, клубничные пиры
И запах кожи – неодетой.
А ноги налиты свинцом,
И к ночи через чур много тела.
И глухо писк души – птенцом:
— Я жить желала, петь желала!..
* * *
Я живая! Такая живая!! –
Установлено!
Отступать – не собирается,
Погибать – не собирается!
Поразительны эти мои неожиданные повторяющиеся прорывы к самой себе, к судьбе, к Свету и Высоте! И в другие моменты — падение в отчаяние и печаль. Так – по спирали — идёт работа души…
19.07.89
Многоцветен, многоструен
Зов Весны во сне моём…
Как светился поцелуем
Целый небесный окоём!
Дабы жизни не сдаваться –
Сбоку пропасть обойдём.
И не стыдно признаваться
В крайнем нищенстве собственном!..
Появляется тема нищенства, но я ещё, по всей видимости, не осознаю, что достаток-то в полноте души, всё растущей, а не в тех крохах повседневного счастья и «достатка», что на земле…
22.07.89
Отправляю письмо:
Не знаю, что и написать Вам, Феникс, в ваше стачечное полыхание – не знаю, чем Вы дышите. Я же еле показываюсь из горы малины, вишни, отошедшей клубники, крыжовника и грядущей смородины, и чуть заметных помидор. Яблоки не в счёт – они падают каждый день и неизменно в переработке. Итак, веду вегетативный образ судьбы и живу в рабстве у природы и самой себя. Не смотря на то, что нет, это преувеличение – всё-таки просматриваю также. С удовольствием, удивлением, восхищением, потрясением — с чем ещё? – прочла «пепел и Огонь» Миркиной о Марине Цветаевой. Хотелось бы Вашей реакции – весьма! – намерено не пишу ничего, не считая восклицательных знаков.
Не разрешите одичать вконец, удостойте беседы – ответьте первобытному земледельцу!
В какой Вы фазе собственных перерождений, Феникс?
24.07.89
ТЫ
Восхищаясь, умиляясь,
Выше маковки влюбляясь,
Уходя и возвращаясь,
И повторно уходя,
Вечно обновляясь,
Воспаряя – и понижаясь,
Погибая – и скорбя… —
Дотянуться б до тебя!..
* * *
Отлично, в то время, когда даю,
Отлично, в то время, когда дарю,
На асфальте и в лесу
Небеса благодарю!
Довольно много уже мной осознано, достигнутое пронизывает стихи эйфорией отдавания и высотой, Небом, признательностью и чудесным образом.
26.07.89
Дорогой, ну где же ты? А я где? В работе сессии Парламента и в малине. В общем, нет ни меня, ни тебя, ни стихов. Какой зауряд!..
5.08.89
Идёт ливень. Всё негромко. Писем нет уже давно. Вещи и события наступают. Совсем не так живу, как хочется!
7.08.89
Ты мне так много подарил!
Сперва — дождик моросил,
Позже в просторе, меж светил,
Я пела из последних сил…
А ты всё дальше, всё чужей,
Ты не сберёг души собственной –
Таковой сиротской и моей –
И пролил чашу Водолей…
Наблюдай – порвано кольцо!
Твоё ли на листке лицо?
8.08.89
Видала ли я тебя когда-нибудь? А вдруг да, то в какой жизни? В которой?
15.08.89
Пишу.
Где Вы, Феникс? Только что выскочила с дачи, вконец уработавшись и одичав изрядно, и на следующий день уезжаю в Москву до 2-3 сентября. Что новенького подсовывает жизнь?
Полное чувство, что пишу в вакуум…
19.08.89
Боже мой! У всех собственные заботы.
Господи! У каждого нора!
Потому-то, видно, оттого-то
Вместо жизни – чёрная дыра…
20.08.89
Юбилей. Нет-нет, да вспомнится:
Ливень, могилы, высота,
Разговор, чужая помещение.
Ты был — ТОТ.
Вот я – не ТА…
27.08.89
Как давно! Четыре месяца
Ты совсем уже не мой!
Две бумажных провозвестницы
Принесли ко мне к себе.
Лишь две – такие малости! –
Отстранённых и чужих.
в наше время я взываю к жалости
В сиротиночках собственных…
Продолжительно не выдержать без писем и контакта, любовь так как – кольцо, саморегулирующаяся совокупность двоих. И требует питания. А как же неприсвоение?
28.08.89
Дорогая моя ленинградская Римма! День назад я совсем измучила тебя собственными стихами! Но так хотелось поболтать, отыскать в памяти – так как юбилей!
Оказалось погруженье,
Шквал огня и свеченья.
Ты бы видел выраженье –
Римма слушает меня!
То темнело, то взлетало,
Набегало на глаза…
Сердце властно зажимала
Та прикамская гроза.
Всё печалилось и пело,
И стихами замело…
Дни сказочно звенело
Грозовое серебро.
Но вот приходит очередное письмо – и опять жизнь!
29.08.89
Ура! Пришло письмо! Громадное и такое хорошее.
У меня сейчас праздник!
У меня сейчас письмо!
Когда-то будет следующее –
Через два? Через три месяца?..
Вскрыла его письмо – и оттуда выпала маленькая открыточка с изображением вазы, и в ней – букет незабудок. На обороте надпись: «Саламандре от Феникса в сутки его рождения».
Какая радость – таковой символ внимания! В этот самый момент же идея: да так как так мальчишки высказывают собственную симпатию девчонкам в 7-8 классе! какое количество ему на данный момент, в данной открыточке? 16 лет? Либо ещё меньше? Мне постоянно виделся в нём мелкий мальчик – и вот от него мне и пришёл на данный момент презент…
А в письме о многом.
Привет Саламандре от «Феникса»!
(Кавычки по причине того, что так показалось, а в действительности – просто не погиб).
…По окончании гор возвратился к себе и сходу забрал в руки отправленную Вами Миркину – я ощущал, что это-то мне и нужно. Оказалось как словно бы продолжение работы Эриха Фромма. Это и имеется психоанализ Марины Цветаевой, Марина Цветаева и Всевышний. И стихи Цветаевой, каковые как бы и не просматривал. А ведь – точно, просматривал, а не помню, не видел. Видел то, что под ногами (как свинья либо баран). А голову поднять? – Слабо было.
«Отныне ужаленная Вечностью душа живёт на земле и рвётся с почвы в небесный простор, рвётся и падает в дни, в тяжесть» — что это? Миркина о Марине? Но так как это и обо мне! Я заметил у Марины Цветаевой задачу, а Миркина прозрела сверхзадачу.
По какой причине у Миркиной идёт обращение о самых тяжёлых вещах Цветаевой? Они самые тяжёлые – для нас, не познавших ещё высоту Души, Духа, (Огнь-бел) и – легки и единственно нужны Миркиной. «пепел и Огонь» — настоящая философская работа! Я осознавал Цветаеву душой и рассудком, а Миркина – духом. Гениально – Зинаида Миркина!
…По окончании стихов Миркиной ко мне пришёл Фромм, а по окончании него – книга Миркиной о Марине Цветаевой, одно второму помогало.
…Желаю в Москву, желаю в октябре – в случае, если отыщу, где остановиться. Станете ли Вы в Москве в октябре?..
ПРОЧТЯ ПИСЬМО
Мурлычу и свечусь, и привыкаю к мысли.
Всё это – как во сне, в то время, когда ты подошёл.
Всё через чур отлично и нет ярче Выси,
И молится в груди забившийся щегол…
Неожиданный поворот событий – его желание приехать через месяц к себе домой в собственный отпуск!
30.08.89
Не нужно белого свечения –
Пускай будет красное и светло синий!
Не нужно облачной обители –
Пускай будут линии и запахи,
Пускай будут падения и взлёты,
Разминовенья — и слияния,
И яркой вспышкой озарения –
Господь в бестеневом сиянии!..
А душа растёт, её уже не остановить! И вот – стихи, и в том месте рядом все цветаевские образы – «Огнь-ал, Огнь-синь, Огнь-бел». Последний — сияющий пламя Любви Божественной, абсолютной, он отличается от других двух лишь чистотой сгорания. Огонь-Свечение. Но я от него отказываюсь. Моя школа, мои жажды до тех пор пока ещё на земле, среди двуцветия – красно-светло синий. Но Всевышний уже занял собственное место – в белом сиянии Любви, бестеневом – неземном.
Любовь моя живёт в тех же высотах, и это всё чаще раскрывается мне, часто как бы вспышками озарения, как при блеске молнии. «Я всё видел – я в том месте был!» — напишу я о таком же через десятилетие. А на данный момент понемногу формируется душа самосознающая.
Пока же, перед встречей, так всё-таки хочется земного счастья, не смотря на то, что и особого!..
Не стать змеёй, не стать липучкой,
Не фаворитом и не колючкой,
Не ментором и не уздой –
Пускай месяц и степь юный!
И сходу в этом земном пространстве, где я ожидаю земных свершений, я определяю собственную роль — в свободном беге двоих.И пишу стихи к его дню рождения.
БУДЬ!
Мне сейчас живётся, бежится, поётся,
И из глуби зеркал – два глубоких колодца!
Ты появился – живи в данной жизни второй,
Вырастай океаном, глубокой горой!
Пускай минует тебя данной жизни оскал,
Хватит кожи – клочками на выступах скал!
Пускай звенит меж планет, раздвигая года,
Вместо мрачного НЕТ! – солнцеликое ДА!
И сходу – занимательная самооценка. Я уже пойму собственную роль – отдавать внутреннюю благодать, помогать людям одухотворяться. Ощущаю, что у меня это получается.
Я яркая фея Второго Рожденья.
Пророчу успех, колдую свершенья,
Дарую Бога и Высоты прозренье –
Я – яркая фея Второго Рожденья…
У каждого человека при определённых условиях внутреннего роста может состояться Второе Рождение — Посвящение. Время от времени это именуют Просветлением –на Востоке. Мне до этого события остаётся жить ещё чуть меньше полутора лет.
Из моего ответа-письма.
Я всегда думала, что меня нереально зашкалить, но от Вашего письма я зашкалилась! Это была магнитная буря, нет – бури, в различных его частях различные. Это был поток – потоки – довольно много потоков, густых и прозрачных. И я осознала, по какой причине зашкалилась: я сходу вся вскидывалась – ответно — и запиралась сама собой. Всё нужно было бы сказать по порядку, а оно всё кидалось сходу. Исходя из этого отвечаю, выстроив сама себя в ряд, в очерёдность.
Страно, что Вы в горах испытали то же чувство Всевышнего – Его всемогущества, Чуда, — что и я в своё время. А к Всевышнему приходишь именно со смятённой душой. В то время, когда она разглаживается – ты сам Небожитель…
Огнь-бел. По мне – к нему нужно только прикасаться, к бестеневому, стремиться, попадать на время. Но быть неизменно в нём? Либо я чего-то не осознаю?
Осень. Время? Органически не приемлю Времени! Вне. Либо легко – в другом. Мои категории – Свет – тьма, Высь – пропасть, но нет ощущения финиша, осени, зимы – тем более. И, как кредо Саламандры, имело возможность бы быть такое: «Чудо будет, дайте срок!».
Если не верить в Чудо, то может оказаться: оно постучалось, а ты ему не открыл…
Имеется любовь, Любовь и Любовь. И – я так осознаю, — она не имеет возможности унижать. Унижение – это в то время, когда ты не можешь, не может сообщить собственное последнее «нет» чему-то несозвучному, случайному. Она – в любой момент возвышение, в случае, если лишь это любовь, а не что-то рядом. И это большой грех – гнать её. О ней молить нужно, дабы опять пришла. Лишь не у всех на неё сил хватает, в силу того, что «и путь её отмечен кровью и цветами, кровью и цветами…», как сообщил великий Кнут Гамсун.
по поводу утраты себя в любви, порабощения. Да, само собой разумеется, в случае, если не хорошо подобралась пара. Но, как в любой момент на противоположном полюсе случаев, в любви идёт внутренний рост, усиление себя, в силу того, что «Ты еси». «Ты»-любимый начинает перемещение любящего, толкает его к «Ты»-Всевышнему. Вот это «Ты еси» и поразило меня у Вячеслава Иванова, и обозначило то, что у меня до этого не имело заглавия. Основной в Любви «Ты», а не «Я». Какое же тогда рабство?
Через десятилетие я осознаю, что мы – важная часть Вселенной, от неё зависим и с ней непрерывно связаны, и напишу: «Ты обязан лишь самому себе, через себя же – всей Вселенной обязан!» В духовном мире так как всё не так, как в земном – противоположно, но не зеркально. Как словно бы человек поворачивается в позицию поднявшегося лицом к самому себе и видит мир с нового собственного положения.
1.09.89
Месяцем — сутки, ну, а месяц – минутка!
Тридцать восходов – радостная шутка!
По окончании зимовий и по окончании провалов,
слепых и Огненных круч перевалов.
Мир, раскатившийся сотней дорог,
С горних Высот улыбнувшийся Всевышний!..
И всё-таки Всевышний до тех пор пока ещё снаружи, хоть и в горних Высотах… Но Он присутствует везде, где Любовь и счастье в душе. И я всё это чувствую.
Взор – поверх голов и через.
Совершилось – понеслось!
Колоколит и поёт,
И течёт по сердцу мёд!
Пьяный благовест в груди…
Находись, мгновенье, погоди!
Состояние духовного подъёма Любви делается всё более привычным, всё чаще проявляется, всё чаще я его несу и в нём живу.
Знать бы заблаговременно – год бы не мучиться…
Близко свидание – плачьте, разлучницы!
Рвись, непокорная, голубем в Выси!
Скатерть узорная – выстелись, вынеси!
* * *
Я неслышно ступаю по облаку,
Озаряю сияньем с небес.
Вырастай, вырастай понемногу,
Мой сгоревший, расшвыренный лес!
Не в первый раз ли чувство, что я сама несу Божью Благодать в себе и могу светить, озарять сиянием?
7.09.89
Сейчас пришла бандероль с философским сборником «Сумерки всевышних». И письмо, где имеется такое:
Саламандре – привет!
Хорошенькую Вы мне выяснили среду обитания – вакуум, возможно, частично и верную.
Взявшись сейчас за философию, ощущаю собственную дремучесть – никакой грамотности, никакой грамоты, многие вещи тяжело усваивать – а хочется.
Псевдофеникс (из пустоты).
Сразу же ответила.
Благодарю за книгу – я постоянно знала, что Вы колдун!
Передо мной стоит Ваша открыточка. Наблюдаю на незабудочную филигрань, в которой серебряно звенят колокольчики…
Пустота. Мне Ваша пустота видится пустотой Космоса – высокой.
А по поводу философии – «дорогу осилит идущий». Через год, максимум два, станете большим экспертом в данной области, в случае, если станете просматривать и думать.
Дорогой Феникс! Не ставьте так настойчиво себя в кавычки! В данной судьбы смогут выжить лишь Фениксы, в противном случае – смерть на всегда.
Какой увлекательный идёт между нами разговор! Как мы поддерживать друг друга прорастать в новых себя, и кругозор отечественный содружественно расширяется!
8.09.89
Совсем чудесное существование, нет — Бытие! Купаюсь в солнечном дожде, вернее – в море солнца. Вечерами слушаю Шопена, ликую. И погода солнечная, и уже под ногами солнечные листочки.
Сейчас просматривала собственные дневниковые записи сначала. Какая я стала уже другая! И по сей день почему-то подумалось, что без веры нет перемещения вперёд. Не той веры, религиозной, нет. А без уверенности, что в первых рядах что-то имеется. А вдруг имеется Вера, другими словами и Надежда. А Любовь какое занимает место? А без неё по большому счету нет жизни, она – самое основное. А София, Премудрость – идёт следом, она – осмысление всего, что происходит в.
11.09.89
Из моего письма.
Да, Фромм произвёл чувство необычное. Я выпивала его по капле – и писала, писала что-то, что шло потоком, захлёстывало. Вот кое-что из моих записей:
Поиск Истины= поиску себя= поиску выхода. Отыскав выход, решаешь все вопросы: тогда «Я» согласуется с Всевышним. Выход в том случае верный, в случае, если это выход из психотерапевтического тупика, — откуда-то слетает лёгкое дыхание, и сходу слышна «песня сердца».
В то время, когда люди закрывают глаза на возможность неточностей в собственных амурных тяготениях, то это оттого, что ощущают: не будет передышки – смерть. Задохнёшься, как дельфин под водой. И они не смотрят правде в глаза, сами не осознавая это. А в то время, когда узнается, что ЭТО не ТО, что это неточность, — они уже отдышались и смогут жить и преодолевать дальше. «Мы сами себе придумываем и песни, и судьбы, и горе тому, кто одёрнет не одновременно с нас!Как же умён был Окуджава!..
Фромм – это следующий тест для меня. Вижу, как на большом растоянии я ушла за год. Первый тест – Штейнер. Сейчас это. Вижу себя, как в зеркале. И – выясняется – у меня имеется уже духовный опыт! Ощущаю себя вышедшей в Безмерность, не смотря на то, что позади достаточно близко тот лабиринт, откуда я в данный Океан «втекла». Но уже коридоров и никаких преград, по которым я шла всю жизнь.
Дорогой Феникс! Не забывайте, как я печалилась, что Вы, увозя мои работы, увозите всё отечественное прицветаевское общение? А сейчас Вы его вернули – ровно через год, практически сутки в сутки – Фроммом, лишь во Мировом количестве. Благодарю!
12.09.89
В ПАРКЕ
Ты сидишь рядом,
Я с тобою говорю.
Высота – не видит око!
Ты паришь – и я парю!
Годы? Месяцы? Мгновенья?
Круглосуточно вдвоём…
И родятся откровенья
Под помчавшимся пером.
Я разрешила себе быть радостной в ожидании отечественной встречи, не смотря на то, что отлично осознавала, что возможно совсем не так, как представляется…
14.09.89
Почему-то внезапно подумалось: Вы – это потерявшийся мальчик – на диком мустанге! И сходу пришли стихи.
Потерявшийся мальчик верхом на мустанге,
Ты цепляйся, держись из оставшихся сил! –
Дабы он ненароком на землю не скинул,
Чтобы на душу копытами не наступил…
По мере внутреннего развития показалось новое видение. Тревога не напрасная, интуициямне подсказывает вероятный его внутренний конфликт – и его для нас последствия…
16.09.89
Как зачастили от тебя письма! Можешь, значит, в случае, если желаешь!..
17.09.89
День назад думала о отечественном вероятном будущем. Выхода не нашлось. Настроение упало, дальше дошло до бури – в. Спасло Шопен – и стихотворение.
Нет меня, имеется лишь ты,
Взор, и руки, и цветы,
светло синий-красные грезы,
И Марина – с высоты…
Банки, стекло и полки –
Ваше время истекло!
Былье – снегом замело,
Стало очевидным и светло.
Отчего ж так тяжко мне?
Где видимся? — Во сне.
в первых рядах целые НЕ, —
И ребёнок на коне…
Ах, как хочется рукой
Нашептать ему покой! –
Дабы лунною иногда
Не рыдал «за упокой»…
Где ты в наше время до зари?
Видишь – меркнут фонари.
Слышишь – ураган в!
Руку дай и одари!
Рядом негромко посиди.
Вот и благовест в груди…
Ливень ли, солнце в первых рядах –
Всё определишь, погоди!..
20.09.89
Лишь б рядом появляться!
Дальше? – Пропасть глубока!
Где нога в том месте, где рука –
Не дознаться!.
Но как искрится река!
Лишь б рядом появляться!..
Возможно, замаячило воспоминание о первой, таковой лирической встрече. И надежда на встречное перемещение. И на неспециализированный язык…
21.09.89
По какой причине я так тороплюсь закончить разговор в письме до встречи?
Из моего письма.
Рассудок, Ratio, обязан знать собственное местои не соваться вперёд: людскую только дополняет природное, а не вытесняет его. Но без Ratio также никак не обойтись. Вот по какой причине художественно-мыслительный тип самый идеальный и богатый возможностями.
30.09.89
День назад прилетел. Как отлично, как радостно мы встретились у нас дома! А по окончании прогулки сейчас приехали к себе захолодавшие – по всякому. Что-то не клеится. И вспоминается образ из Сигизмунда Кржижановского: людская душа, монада — это башня, каменная, без дверей и окон.
Был момент сейчас, я наблюдала на него, сидящего на диване, и думала: неужто мы конкретно с ним так превосходно переписывались?
2.10.89
Двое говорили, двое пламенели,
Двое с негромкой нежностью плыли над почвой.
Двое сейчас рядом, двое онемели,
Двое в одиночестве, ночь над головой…
* * *
Мустанг тебя уносит вдаль,
Мустанг тебя вперёд уносит,
И неизбывная скорбь
Мне сердце серебрит и косит…
3.10.89
Всё идёт, как по кочкам. Лишь иногда – какие-то страно яркие моменты, но нет никакой гарантии, что через 60 секунд не будет напротив… Ничего не осознаю. И он, по всей видимости, также. Довольно часто на что-то обижается, и тогда обижает – всей собственной спиной…
5.10.89
Сейчас он уехал куда-то. Я дома одна – и возможно плакать, сколько угодно…
Я – один во всей Вселенной,
Несгибаем, глух и прям,
И во мне безбрежной пеной
Бьётся Мира океан.
Мне совсем никто не нужен,
Жизнь встречаю головой.
И живёт в нездешней стуже
Ласковый мальчик — чуть живой.
* * *
Благодарю Жизни за красивый призрак,
За счастье переполненных часов,
За целый сентябрь – с полнотою судьбы,
За снов обман, за щедрый майский зов!..
Так и вспоминается: «Не скажи с тоскою «нет», но с благодарностию –«было!»Данной признательности обучаться – ох, непросто! И редкие осваивают, живут и несут в себе эту премудрость.
Боже, Боже! Дай мне сил!
Боже! Вовсе не скоси!
Ну, а лучше с небеси
Счастья кинь – хоть на часы!
Всесильный Всевышний, у Него в руках всё, Он всем этим для нас и распоряжается. По всей видимости, у меня тут — классическое видение многих, каковые смиренно просят, не смея – и не умея! — встать до сотворчества с Ним… Не осознавая, что все ответы – в каждого…
10.89
Ежедневно отечественные тела куда-нибудь ездят, и всё бегом, практически безостановочно, но души лишь иногда прорываются друг к другу. Но в то время, когда прорываются – это счастье…
Как она болит, душа
Где-то около сердца…
Та, вторая – хороша,
Да закрыта створка.
* * *
Не мустанг – сама стихия:
Вихри, тиши, ураган…
Был ли мальчик – ласковый, дорогой?
Бил ли в Небо Океан?
10.10.89
Ежедневно постигаю грани твоего характера – всё новые.
Не мустанг ты – ветер в поле,
Не мустанг – а однако зверь.
Только бы буйствовать на воле,
Открывать любую дверь.
Только на месте б не остаться,
Только бы новое вилось.
Прилетело – может статься!
Улетело – замелось…
11.10.89
Какой хороший был день назад разговор до 4-х утра! Куда я убегу от себя? Благодарю, что ты имеется!
Сперва было столько серебра!
Гроза вдалеке раскатами гремела.
Окно в Небо, выплески, Гора…
Я стала «Я», я всё умела…
Сейчас так почернело серебро,
Целые чёрные раскаты грома…
Я растеряла всё собственное добро,
И больно в грудь – судьбы изломы…
Как я всё ещё завишу от того, что около, от того, что мне дают, что идёт на меня!
Сергей Лазарев именует это «привязками». Я это наименование определю лет через семь. С «привязками» – не полетишь. А хочется! Значит, пока не осознаешь – школа длится….
12.10.89
По окончании ТАРУСЫ
Храни тебя, Господь,
От неё!
Храни тебя, Господь,
От себя!..
Даруй тебе, Господь,
Бытиё!
Спаси в тебе живого
Тебя!..
Легче всего обучаться молитве, в то время, когда просишь за кого-то. Так я и обучалась. Обычная молитва — дай! дай!.. А для чего – не упоминается. Такая молитва – энергетический вампиризм, и она в большинстве случаев не оказывает помощь. «Дабы помогать Тебе, Господи, дабы на земле делать Твоё дело!» — вот что я прибавляю сейчас. Прошу, приобретаю – и сразу же отдаю – получается ЯРКИЙ ПОТОК, он-то и даёт контакт с Божьим пространством, промывает каждую клеточку – до тех пор пока ПРОТЕКАЕТ. Остановишься в отдавании – и он заканчивается…
13.10.89
Только что проводила. Бедный мальчик! На нём – все четыре копыта. Уехал в полной неприкасаемости, в постоянной самозащите. Несочетанные монады, из которых «ни единая не имеет окон».
Как больно жить на свете,
Как славно жить!
Ожогом – встречный ветер,
Финифтью – нить.
провалы и Удары –
И благодать!
Как много – и как мало,
И негде забрать…
15.10.89
Через два дня по окончании Вашего отъезда говорю с полным ощущением: всё было весьма, отлично! Кроме того то, что было не хорошо. Да и то, чего – не было…
Пожалуй, в первый раз я смогла принять с удовольствием всё, что имеется. Жизнь такую, как она сложилась… И человека таким, какой он имеется от природы.
Ни при каких обстоятельствах ничей,
Как живой ручей.
На 60 секунд – твой,
На секунду – мой.
Ни при каких обстоятельствах ничей
В высоте лучей.
От Судьбы собственной
Исполна испей!
В эти дни я довольно часто была твоим громоотводом. Дабы другие не лезли. И все думали о нас больше, чем мы заслуживали.
16.10.89
Написала письмо на 12 страницах – вслед и по следам отечественных натыкновений. Вот кое-что оттуда.
Сейчас мне с Вами говорится, и я желаю, дабы Вы данный разговор услышали.
Сперва – по следам отечественных недоразумений. Как хотелось бы от Вас – понимания! И дабы уж хоть Вы-то не подозревали меня в том, к чему я не имею отношения! Это мне весьма мешает, и, в случае, если всё это не скинуть, не проговорить Вам,- оно останется. А так – уйдёт. Уже ушло! И Вы ни при каких обстоятельствах не говорили мне, что я Вас экзаменую либо выгляжу наставником, не видели меня «пишущей ровным почерком» — ничего этого не было!
Тут нужно сообщить какое-нибудь колдовское слово, дабы всё это окончательно забылось.
– Р-р-мяв! – Ничего не было.
Хочу Вам самого себя! Разрешите войти его, самого мелкого, с удельным весом в бесконечность, неделимого, на волю – пускай погуляет!
И давайте отбросим отчество! Как оно надоело! Лишь дружно и вдвоём. А?
Какая у меня, однако, жизнерадостность и жизнестойкость! Опять я – Феникс…
И снова – долгое разминовение. Месяц нет письма…
17.10.89
Такая полнота, и снова кипит . До тех пор пока я живу! Слёзы – как это облегчает! Пробиваюсь утром через стон – как всё это время в Москве. Но… «до тех пор пока живу – сохраняю надежду!»
18.10.89
Он полон готовности сделаться участником Депутатского клуба у себя в городе, в случае, если удастся, стать депутатом. А я собственный путь, собственную отдачу вижу в «хождении в народ» с беседами и лекциями.
25.10.89
Мы с тобой в чём-то слились через чур рано. Матрёшками, самыми мелкими, что внутри, — душами? И от этого расстояние – внешняя – стала ещё больше, как бы выделенной. Это приводило к, да и по сей день вызывает. Нужно было легко жить, а я тянула в том направлении, во внутреннее единение, и это не получалось. Ты к этому не готов. Нужно было обособиться и зажить собственной судьбой. И по сей день я к этому иду – не смотря на то, что так скучаю! Желаю – рядом, близко!
Как хочется, дабы человек был вторым, изменился и стал таким, каким необходимо тебе! Не отпускает меня почва-матушка, не отпускает! И без того будет со мной ещё продолжительно, лет ещё 15 я буду писать «И по какой причине земное счастье в мечтах, как верховная приз?»…
29.10.89
А в собственном беге – ногами – Вы не прекратите бежать душой?..
30.10.89
Начала просматривать Честертона о Франциске Ассизском, и, думается, уже утонула в этом.
Какая пропасть лишений приводит человека к Всевышнему! И ещё громадная – к святости. Как, должно быть, богат был Франциск — душой, как нуждался в любви, в случае, если всю душу вручил Всевышнему, тем абсолютно раскрепостив себя, высвободив всю Любовь, всю Веру, все силы собственные, всю собственную жизнь!
Внезапно мне на данный момент раскрылось – необычное! Я так как написала это 21 годом ранее, но, как узнается, сама ничего не осознала. Дело в том, что я лишь сравнительно не так давно, в конце 2010-го, сделала то же самое, – вручила всю душу – Всевышнему. Доросла до этого, доразвивалась, а, правильнее, – домучилась. Вручила душу Всевышнему как Единственному Любимому. Остальные любимые – все! – во-вторых, не смотря на то, что ОДИН любим ОСОБЕННО и есть доверенным лицом Всевышнего в моей жизни, Его, Всевышнего, Действующим Лицом. Так Любимый опять возвратился на первое место среди земных приоритетов, опять психологи оказываются правы — любовь двоих стоит не первом месте!
Чувство, что он может пострадать от собственной позиции в любви. И вот – молитва.
17.11.89
Дай Всевышний тебе, Ветерок мой!
Дай Всевышний тебе, Ураган!
Чтобы зрелые были смоквы,
Чтобы пенился влагой стакан!
Чтобы жарко мчалось и бежалось,
Чтобы искрилась эйфорией кровь!..
И дай тебе, Боже, Любовь,
Надежду, и Веру, и Жалость…
Я, само собой разумеется, не жалости хотела, а сочувствия, дабы видел людей около… Но выяснилось – через два месяца! — что письма а также посылки с книгами теряются и не доходят. Что 26-го октября, практически сразу после приезда к себе, он отправил довольно много книг, и я так продолжительно печалилась – зря. Но в школе судьбы печали и такие задержки – не случайны… Они – обучают новому себе. И я печалюсь .
18.11.89
Кидаю около – а никто не берёт…
Снова перелёт, а сейчас – недолёт!
А это – на лёд, это – срезано влёт…
На сердце налёт преобразовывается в лед…
20.11.89
РОНДО – ОТ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ
ДО ПОСЛЕДНЕЙ
Я сама себя настигла,
Догнала сама себя…
Уводила, уходила –
Но бессердечна Будущее…
Необычное интуитивное прозрение – вправду, самое основное, что в этом рондо значимо – это я сама, мой рост, мои трансформации. Но я совсем не ценю всё это – до тех пор пока, а ищу опять земного счастья.
Как косно, но, отечественное сознание, как земно! Такими, увы, нас растили…
21.11.89
Из моего письма.
Рука, щедро берущая и безоглядно дающая! Ухо! – чуткое, душа – впитывающая – и дарящая! Окно в Небо! – Ау!!
Удается ли Вам отыскать удовлетворение в Вашей публичной деятельности, в случае, если таковая имеется? А моё «народничество» тает, как первый, чуть выпавший снежок. Мои слушатели уже утомились, и число раскрытых ртов сократилось до пяти. Никому ничего не требуется, что выходит за пределы быта. Я, как мотор на холостом ходу, без применения в данной жизни, без применения. Того и смотри – взорвусь – и в Космос, небольшими брызгами!
Хочу Вам света — в душе и в жизни!
Опоздала я отослать это, как пришла его письмо и бандероль, огромное. В том месте имеется и продолжение отечественного беседы:
Жаль, что не могу общаться с людьми в полную душу – часть души занята моим Домом – это травма хроническая, эта часть души – не моя. Возможно, это в пол-души, в пол-оборота ещё связано с тем, что в фас либо во всю душу не всегда находит полное познание, понимается лишь часть. А всё другое – непонимаемое – либо исследуется, либо считается недоразвитием, и меня желают чему-то научить, посоветовать. Не выношу – ни изучения, ни воспитания. Я – человек не цельный, стихийный, противоречивый. Не делаю себя исключением, пологаю, что все такие. Я обязан ко всему прийти сам. И, в случае, если уж пришёл, то хватает полуслова – всё ясно, и душа расширилась.
22.11.89
Из моего ответного письма.
Я весело подставляю ладони любой влаге – лучше дождю — с Неба, но отлично кроме того, в случае, если это душ либо вода прошла очистку. Принимаю кроме того каплю росы, которой возможно лишь намочить губы. Принципиально важно, как это воспринимается. Разговор с Вами для меня – потоки с Неба. Возможно, вы мне помогаете появиться, разбиваете во мне что-то, что мне, возможно, мешает? – либо разламываете необходимое? Не осознаю. Но без беседы отечественного начинаю дымить. Так что лицом либо в пол-оборота – но не отворачивайтесь!
Учить? Обучаться – приятель у приятеля, у всей жизни, — у того, кого удастся! И я обучаюсь. И, понимаете, весьма в этом преуспеваю: чувствую жизнь, вижу её – по-новому. Вижу то, чего раньше не видела.
28.11.89
Вы меня подвели
К пропасти самой себя.
Оказалось, что Вас в том месте нет.
Чего же тут хорошего?!
2.12.89
Виток около Судьбы – около беды,
Метель земной и звёздной пыли,
И горько оттого, что журавли
К синицам нас приговорили…
* * *
Жизнь земная –
Морок да похмелье,
Стыну сутки за днём…
Помесь поднебесья
С подземельем
И синицы с журавлём…
Вот уж воистину, иду одной ногой по тротуару, а второй – по мостовой, как в смешном рассказе о докторе наук Каблукове…И не могу вычленить основное – поднебесье…
3.12.89
Как отлично, что за текущий год – с твоей помощью («Ты еси!») нашёлся мой Всевышний – и у тебя так как также? Я не ошибаюсь? И неужто отечественная такая необходимая переписка захирела совсем? Отечественное перемещение душой – вперёд? Без твоего интереса к тому, что поведёт вперёд, обогатит, добавит, обновит – мне также не идти. Так уж я довольно глупо устроена. Мне нужен собеседник, «соинтересовальщик». Тогда мне живётся, летится. «Роскошь людской общения». Потому и роскошь, что редко встретишь, а нужно – хоть погибни.
Всевышний, достигаемый через отдачу, Всевышний в себя, хоть и на Небе. И новые упования, перешагнувшие через тысячу земных нестыковок.
6.12.89
Пришла огромная посылка – книги. Их у меня уже две полки. И такое хорошее письмо.
И в том месте имеется такое.
Прочтите «Покаяние» Миркиной своим «прихожанам» либо в общежитии. Я буду, так, с Вами. Я также Ваш «прихожанин». Это совершенно верно.
7.12.89
Диск, прорезающий отечественные сердца,
Чудо-волна в восемьсот километров!..
Лишь б в кольце не сыскалось финиша!
Лишь бы змейных не вымечтать ветров!
Лишь бы души цвели в унисон,
Лишь бы солнце дождём заливало!
Песней – чудесный и весёлый сон…
В вязи сердец — ни финиша, ни начала…