Зарождение первых форм теоретического знания традиционно связывают с античностью. Не смотря на то, что Древний Восток, Индия, Китай и удивляют нас прекрасными изобретениями, но знания тут носят специфический характер. Так, в египетской цивилизации появился сложный аппарат власти, тесно сращенный с сакральным аппаратом жрецов. Носителями знаний были жрецы, в зависимости от уровня посвящения, владевшие той либо другой суммой знаний. Знания существовали в религиозно-мистической форме, и лишь жрецы имели возможность просматривать священные книги и как носители практических знаний имели власть над людьми. Они накапливали знания в области математики, химии, медицины, фармакологии, психологии, искусно обладали обмороком. Искусное мумифицирование говорит о том, что древние египтяне имели определенные успехи в области медицины, химии, хирургии, физике, ими была создана иридодиагностика.
Так как каждая хозяйственная деятельность была связана с вычислениями, то был накоплен громадный массив знаний в области математики: вычисление площадей, подсчет произведенного продукта, расчет выплат, налогов; употреблялись пропорции, поскольку распределение благ велось пропорционально социальным и опытным рангам. Для практического потребления создавалось множество таблиц с готовыми ответами. Древние египтяне занимались лишь теми математическими операциями, каковые были нужны для их ярких хозяйственных потребностей, но ни при каких обстоятельствах они не создавали теорий, что есть одним из наиболее значимых показателей научного знания.
Шумеры изобрели гончарный круг, колесо, латунь, цветное стекло, установили, что продолжительность года равна 365 дням, 6 часам, 15 минутам 41 секунде (для справки: современное значение 365 дней, 5 часов, 48 мин. 46 секунд).
Специфика освоения мира шумерской и другими цивилизациями Старой Месопотамии обусловлена методом мышления, в корне отличающимся от европейского: нет рационального изучения мира, теоретического решения проблем, а значительно чаще для объяснения являющегося употребляются аналогии из судьбы людей.
Предпосылкой происхождения научных знаний многие исследователи истории науки вычисляют миф. Миф — не только сказание, предание либо легенда, он еще и метод ориентации человека в мире, это особенный тип мышления. В следствии его «строятся» мифопоэтические модели мира. Одной из главных изюминок мифопоэтического мышления есть антропоморфизм (либо зооморфизм), т. е. очеловечивание окружающей природной среды. Эту особенность принято связывать с тем, что первобытный человек еще не выделил себя из экологии — природной и социальной, а логическое мышление не было еще отделено от эмоционально эффектно-моторной сферы.
Все космогонические мифы складываются из двух частей: первая — это описание того, что было до «начала» (до акта творения), т. е. это описание хаоса; вторая — серия хороших суждений о последовательном стадиальном сотворении мироздания.
Данный процесс имеет строгую направленность от общего (небо, почва, солнце) к частному. Любой объект в мире выяснен операционально, т.е. через воздействие, породившее данный объект. Растолковать структуру вещи либо сущность явления — значит обрисовать создание данной вещи творцом. В мифе совмещены два нюанса: диахронический (рассказ о прошлом, о первопредках, о первопредметах в «начальном» сакрально-священном времени) и синхронический (объяснение настоящего, а время от времени и будущего).
В мифе, в большинстве случаев, происходит отождествление разных предметов, явлений, событий (Солнце=золото, вода=молоко = кровь). Для исполнения отождествления нужно было овладеть операцией выделения значительных показателей, и обучиться сопоставлять разные предметы, явления по выделенным показателям. Указанные изюминки в будущем сыграли заметную роль в формировании научной методике, поскольку нацеливали на обнаружение внутренних инвариантных обстоятельств явлений, т. е. ориентировали человека на мира мира и разграничение явлений их глубинных структур. Примером таких древних первичных структур могут служить элементы-стихии: почва, вода, воздушное пространство, пламя. За каждым из них стоит громадный класс природных явлений, как бы подчиненных этому элементу.
Формирование зачатков методов и научных знаний связывают с тем культурным переворотом, что случился в Греции. «Великая колонизация», охватившая VIII—VI вв. до н. э., заключавшаяся в основании греческих поселений на чужой территории, позволила грекам выйти из изоляции, содействовала формированию предприимчивости, изобретательности, воспитывала терпимость к иным взорам, обычаям, культурам. Сейчас ремесло начинает отделяться от сельского хозяйства, появляется товарное производство, развиваются товарно-финансовые отношения, расцветает культура, философия, зарождается натурфилософия.
Что же послужило обстоятельством культурного переворота? Разглядим, как нам думается, две дополняющие друг друга концепции культурного переворота, созданные М. К. Петровым и А. И. Зайцевым.
Разглядывая переход от классического общества к нетрадиционному, в котором допустимо создание науки, развитие философии, искусства, М. К. Петров думает, что для классического общества характерна личностно-именная и профессионально-именная трансляция культуры. Любая семья, являющаяся группой связанных родным родством людей, — носитель определенной профессии. Большая часть профессий наследственные. Семья есть транслятором освоенных опытных навыков много поколений. Семьи обмениваются продуктами собственной профессиональной деятельности. Соотношение между численностью опытных групп жестко регламентируется и зависит это от того, сколько продуктов земледелия возможно выделить на потребности вторых профессий: гончаров, плотников, солдат и т. д. В большинстве случаев, на земле должно трудиться не меньше 80% населения.
Общество для того чтобы типа может развиваться или через совершенствование орудий и приёмов труда, увеличения качества продукта, или за счет повышения профессий методом их отпочкования. В этом случае качество и объём знаний, передаваемых много поколений, возрастает благодаря специализации. Но при таком развитии наука показаться не имела возможности, ей не на что было бы опереться, уж ли не на навыки и знания, передаваемые от отца сыну? Помимо этого, в таком обществе нереально совмещение разнородных профессий без понижения качества продукции. Что же тогда послужило обстоятельством разрушения классического общества, закончило развитие через специализацию?
Согласно точки зрения М. К. Петрова, таковой обстоятельством стал пиратский корабль. Для людей, живущих на берегу, постоянно существует угроза с моря, исходя из этого гончар, плотник непременно должен быть еще и солдатом. Но и пираты на корабле — это также бывшие плотники и гончары. Следовательно, появляется настоятельная необходимость совмещения профессий. А защищаться и нападать возможно лишь сообща, значит, нужна интеграция, которая гибельна для профессионально дифференцированного классического общества. Это указывает и возрастание роли слова, подчиненность ему (одни решают, другие выполняют), что потом ведет к осознанию роли закона (номоса) в жизни общества, равенства всех перед ним. Закон выступает и как знание для всех. Систематизация законов, устранение в них противоречий — это уже рациональная деятельность, опирающаяся на логику.
В концепции А. И. Зайцева упор делается на особенности публичной психологии древних греков, обусловленные социальными, политическими, природными и другими факторами. Хозяйственную и политическую судьбу древнего полиса пронизывает дух соревнования, конкуренции. Причем, что крайне важно сточки зрения А. И. Зайцева, соревновательный, атональный дух свойствен значительно чаще формам деятельности, лишенным утилитарного значения. Призы за победу не воображали никакой материальной ценности, полезной была сама победа. Не считая крепкого агона, существовал мусический агон, т. е. соревнования певцов, музыкантов, танцоров и т.д.
Около V в. до н. э. усиливаются демократические тенденции в жизни греческого общества, приводящие к критике аристократической системы ценностей, среди которых наиболее значимое место занимал крепкий агон. Но атональный дух не погиб, он переместился в сферу культуры. Сейчас в социуме стали стимулироваться творческие задатки личностей, даже в том случае, если сперва плоды их деятельности были фактически ненужны. Стимулируются публичные споры по проблемам, не имеющим никакого прямого отношения к обыденным заинтересованностям спорящих, что содействовало формированию критичности, без которой немыслимо научное познание.
В отличие от Востока, где бурно развивалась техника счета для практических, хозяйственных потребностей, в Греции начала формироваться «наука обосновывающая», недаром термины «теорема», «теорема», «лемма» — греческого происхождения.
Согласно точки зрения B.C. Степина, существует два способа формирования знаний, соответствующих зарождению науки (преднауки) и науки в собственном смысле слова. Зарождающаяся наука изучает, в большинстве случаев, те вещи и методы их трансформаций, с которыми человек многократно сталкивается в собственной практической деятельности и обыденном опыте. Он пробует строить модели таких трансформаций для предвидения результатов собственных действий. Деятельность мышления, формирующаяся на базе практики, воображала идеализированную схему практических действий. Так, египетские таблицы сложения воображают обычную схему практических преобразований, осуществляемых над предметными совокупностями. Такая же сообщение с практикой обнаруживается в первых знаниях, каковые относятся к геометрии, основанной на практике измерения земельных участков.
Метод построения знаний методом систематизации и абстрагирования предметных взаимоотношений наличной практики снабжал предсказание ее результатов в границах уже сложившихся способов практического освоения мира В случае, если на этапе преднауки как первичные совершенные объекты, так и их отношения (соответственно смыслы главных правила оперирования и терминов языка с ними) вьюодились из практики и только после этого в созданной совокупности знания (языка) формировались новые совершенные объекты, то сейчас познание делает следующий ход. Оно начинает строить фундамент новой совокупности знания как бы «сверху» по отношению к настоящей практике и только затем, методом последовательности опосредствовании, контролирует созданные из совершенных объектов конструкции, сопоставляя их с предметными отношениями практики.
При таком способе исходные совершенные объекты черпаются уже не из практики, а заимствуются из ранее сложившихся совокупностей знания (языка) и используются в качестве стройматериала для создания новых знаний. Эти объекты погружаются в особенную «сеть взаимоотношений», структуру, которая заимствуется из второй области знания, где она предварительно обосновывается в качестве схематизированного образа предметных структур действительности. Соединение исходных совершенных объектов с новой «сеткой взаимоотношений» способно породить новую совокупность знаний, в рамках которой смогут отыскать отображение значительные черты ранее не изученных сторон действительности. Прямое либо косвенное обоснование данной совокупности практикой превращает ее в точное знание.
В развитой науке таковой метод изучения видится практически на каждом шагу. Так, к примеру, по мере эволюции математики числа начинают рассматриваться не как прообраз предметных совокупностей, которыми оперируют в практике, а как довольно независимые математические объекты, свойства которых подлежат систематическому изучению. С этого момента начинается фактически математическое изучение, на протяжении которого из ранее изученных натуральных чисел строятся новые совершенные объекты. Используя, к примеру, операцию вычитания к любым парам положительных чисел, возможно было взять отрицательные числа при вычитании из меньшего числа большего.
Открыв для себя класс отрицательных чисел, математика делает следующий ход. Она распространяет на них все те операции, каковые были приняты для положительных чисел, и таким методом формирует новое знание, характеризующее ранее не изученные структуры действительности. Обрисованный метод построения знаний распространяется не только в математике, но и в естественных науках (способ выдвижения догадок с их последующим обоснованием опытом).
С этого момента заканчивается преднаука. Потому, что научное познание начинает ориентироваться на поиск предметных структур, каковые не смогут быть распознаны в производственной деятельности и обыдённой практике, оно уже не имеет возможности развиваться, опираясь лишь на эти формы практики. Появляется потребность в особенной форме практики, обслуживающей развивающееся естествознание, — научном опыте. Зачатки аналогичного способа формирования знаний возможно замечать в античном мире.
Древние греки пробуют обрисовать и растолковать происхождение, строение и развитие мира в целом и вещей, его составляющих. Эти их представления стали называться натурфилософских. Натурфилософией (философией природы) именуют в основном философски-умозрительное истолкование природы, разглядываемой в целостности, опирающееся на кое-какие естественно-научные понятия. Кое-какие из этих идей пользуются спросом и сегодняшним естествознанием.
Для моделей Космоса нужен был достаточно развитый математический аппарат. Серьёзной вехой на пути создания математики как теоретической науки были работы пифагорейской школы. Ею была создана картина мира, которая не смотря на то, что и включала мифологические элементы, но по главным своим компонентам была уже философско-рациональным образом мироздания. В базе данной картины лежал принцип: началом всего есть число. Пифагорейцы вычисляли числовые отношения ключом к пониманию мироустройства И это создавало особенные предпосылки для происхождения теоретического уровня математики. Задачей становилось изучение их отношений и чисел не просто как моделей тех либо иных практических обстановок, а самих по себе, безотносительно к практическому применению. Так как познание отношений и свойств чисел сейчас мыслилось как гармонии Космоса и познание начал. Числа представали как особенные объекты, каковые необходимо постигать разумом, изучать их связи и свойства, а после этого уже, исходя из знаний об связях и этих свойствах, растолковывать замечаемые явления.
Эта установка характеризует переход от чисто эмпирического познания количественных взаимоотношений (познания, привязанного к наличному опыту) к теоретическому изучению, которое, оперируя абстракциями и создавая на базе ранее взятых абстракций новые, осуществляет прорыв к новым формам опыта, открывая малоизвестные ранее веши, их отношения и свойства. В пифагорейской математике наровне с доказательством последовательности теорем (самая известной из которых есть известная теорема Пифагора), были осуществлены ответственные шаги к соединению исследования особенностей фигур со особенностями чисел. Так, число «10», которое рассматривалось как идеальное число, соотносилось с треугольником.
К началу IV в. до н. э. было представлено Гиппократом Хиосским первое в истории изложение баз геометрии, базирующейся на способе математической индукции. Достаточно полно была изучена окружность, поскольку для греков круг являлся совершенной необходимым элементом и фигурой их умозрительных построений. Немногим позднее начала развиваться геометрия объемных тел — стереометрия. Теэтетом была создана теория верных многогранников, он указал методы их построения, выразил их ребра через радиус обрисованной сферы и доказал, что никаких вторых верных выпуклых многогранников существовать не имеет возможности.
Особенности греческого мышления, которое было рациональным, теоретическим, что в этом случае равносильно созерцательному (Эесореш — разглядываю, созерцаю), наложили отпечаток на формирование знаний в это время. Главная деятельность ученого пребывала в осмыслении и созерцании созерцаемого. А что же созерцать, как не небесный свод, по которому движутся небесные светила? Несомненно, наблюдения над небом производились и в чисто практических целях в интересах навигации, сельского хозяйства, для уточнения календаря. Но не это было для греков главным. Нужно было не столько фиксировать видимые перемещения небесных светил по небесному своду и предвещать их сочетания, а разобраться в смысле замечаемых явлений, включив их в неспециализированную схему мироздания. Причем в отличие от Древнего Востока, что накопил громадный материал аналогичных наблюдений и применял их в целях предсказаний, астрология в Греции не обнаружила собственного применения.
Первая геометрическая модель Космоса была создана Эвдоксом (IV в. до н. э.) и стала называться модели гомоцентрических сфер. После этого она была усовершенствована Калиппом. Последним этапом в создании гомоцентрических моделей была модель, предложенная Аристотелем. В базе всех этих моделей лежит представление о том, что Космос складывается из последовательности сфер либо оболочек, владеющих неспециализированным центром, совпадающим с центром Почвы. Сверху Космос органичен сферой неподвижных звезд, каковые совершают оборот около всемирный оси в течении 24 часов. Все небесные тела (Луна, Солнце и пять в то время известных планет: Венера, Марс, Меркурий, Юпитер, Сатурн) описываются совокупностью взаимосвязанных сфер, любая из которых вращается равномерно около собственной оси, но скорость движения и направление оси для разных сфер смогут быть разными. Небесное тело прикреплено к экватору внутренней сферы, ось которой жестко связана с двумя точками следующей по порядку сферой, и т. д. Так, все сферы находятся в постоянном перемещении.
Во всех гомоцентрических моделях расстояние от любой планеты до центра Земли постоянно остаётся однообразным, исходя из этого нереально растолковать видимые колебания яркости таких планет, как Марс, Венера, следовательно, в полной мере резонно, что имели возможность показаться иные модели Космоса.
И к таким моделям возможно отнести гелиоцентрические модели Гераклида Понтийского (IV в. до н. э.) и Аристарха Самосско-го (Ш в. до н. э.), но они не имели в то время приверженцев и широкого распространения, в силу того, что гелиоцентризм расходился с классическими воззрениями на центральное положение Почвы ‘ как центра мира и догадка о ее перемещении встречала активное сопротивление со стороны астрологов.
Среди значимых натурфилософских идей античности воображают интерес атомистика и элементаризм. Как вычислял Аристотель, атомистика появилась в ходе ответа космогонической неприятности, поставленной Парменидом Элейским (около 540— 450 гг. до н. э.). В случае, если проинтерпретировать идея Парменида, то неприятность будет звучать так: как отыскать единое, неизменное и неуничтожающееся в многообразии изменчивого, появляющегося и уничтожающегося. В античном мире известны два пути ответа данной неприятности.
В соответствии с первому, все сущее выстроено из двух начал: начала неуничтожимого, неизменного, вещественного и оформленного и начала разрушения, изменчивости, невещественности и бесформенного. Первое — атом («нерассекаемое»), второе — пустота, ничем не наполненная протяженность. Такое ответ было предложено Левкштом (V в. до н. э.) и Демокритом (около 460— 370 гг. до н. э.). Бытие для них не едино, а представляет собой нескончаемые по числу невидимые благодаря малости количеств частицы, каковые движутся в пустоте; в то время, когда они соединяются, то это ведет к происхождению вещей, а в то время, когда разъединяются, то — к их смерти. База качественного многообразия мира — это многообразие геометрических пространственных положений и форм атомов.
Второй путь решения проблемы Парменида связывают с Эм-педоклом (около 490—430 гг. до н. э.). Согласно его точке зрения, Космос образован четырьмя элементами-стихиями: огнем, воздухом, водой, почвой и двумя силами: враждой и любовью. Элементы не подвержены качественным трансформациям, они вечны и непреходящи,однородны, способны вступать между собой в разные эмбинации в различных пропорциях. Все вещи складываются из элементов. Платон (427—347 гг. до н. э.) объединил учение об элементах и атомистическую концепцию строения вещества. В «Тимее» философ говорит, что четыре элемента — пламя, воздушное пространство, земля и вода — не являются несложными составными частями вещей. Он предлагает их именовать началами и принимать за стихии (8то1-»еюсо — т. е. «буквы»). Различия между элементами определяются различиями между небольшими частицами, из которых они состоят. Частицы имеют сложную внутреннюю структуру, смогут разрушаться, переходить приятель в приятеля, владеют величинами и разными формами. Платон, а это вытекает из структурно-геометрического склада его мышления, приписывает частицам, из которых состоят элементы, формы четырех верных многогранников — куба, тетраэдра, икосаэдра и октаэдра. Им соответствуют почва, пламя, воздушное пространство, вода.
Так как кое-какие элементы смогут переходить приятель в приятеля, то и преобразования одних многогранников в другие может происходить за счет перестройки их внутренних структур. Для этого нужно отыскать в этих фигурах общее. Таким неспециализированным для тетраэдра, икосаэдра и октаэдра есть грань этих фигур, воображающая собой верный (равносторонний) треугольник. Куб из этих фигур не может быть взят, и лишь одна стихия, которая не имеет возможности переходить в три другие, должна быть сопоставлена ему — это почва. Но квадрат и равносторонний треугольник, являющийся гранью куба, не элементарные частицы. В случае, если в квадрате совершить диагонали, а в равностороннем треугольнике высоты, то полученные прямоугольные треугольники — равнобедренный и с углами 30° и 60° соответственно и будут подлинными элементами мира.
Как отмечает И. Д. Рожанский, предложенные американским физиком К. Гелл-Манном гипотетические несложные структурные единицы материи — кварки — имеют кое-какие черты, напоминающие платоновские элементарные треугольники. И те и другие не существуют раздельно, самостоятельно. Как и свойства еугольников, свойства кварков определяются числом 3: существует всего три рода кварков, заряд кварка равен одной трети заряда электрона и т. д. Изложенная в «Тимее» атомистическая концепция Платона, заключает И. Д. Рожанский, «представляет собой поразительное, неповторимое и в каких-то отношениях провидческое явление в истории европейского естествознания».
Аристотель (384—322 гг. до н.э.) создал безграничную совокупность знаний о мире, самая адекватную сознанию собственных современников. В эту совокупность вошли знания из области физики, этики, политики, логики, ботаники, зоологии, философии. Вот заглавия лишь некоторых из них: «Физика», «О уничтожении и происхождении», «О небе», «Механика», «О душе», «История животных» и др. В соответствии с Аристотелю, подлинным бытием владеет не мысль, не число (как, к примеру, у Платона), а конкретная единичная вещь, воображающая формы и сочетание материи. Материя — это то, из чего появляется вещь, ее материал. Но дабы стать вещью материя обязана принять форму. Полностью бесформенна лишь первичная материя, в иерархии вещей лежащая на самом нижнем уровне. Над ней стоят четыре элемента, четыре стихии. Стихии — это первичная материя, взявшая форму под действием той либо другой пары первичных, сил — тёплого, сухого, холодного, мокрого. Сочетание сухого и тёплого дает пламя, сухого и холодного — почву, тёплого и мокрого — воздушное пространство, холодного и мокрого — воду. Стихии смогут переходить приятель в приятеля, вступать во всевозможные соединения, образуя разнообразные вещества.
Дабы растолковать процессы перемещения, трансформации развития, каковые происходят в мире, Аристотель вводит четыре вида обстоятельств: материальные, формальные, действующие и целевые. На примере с медной статуей философ говорит о том, что материальная обстоятельство — латунь, действующая — деятельность ваятеля, формальная — форма, в которую облекли латунь, целевая — то, для чего ваялась статуя.
Для Аристотеля не существует перемещения кроме вещи. На основании этого он выводит четыре вида перемещения: в отношении сущности — уничтожение и возникновение; в отношении количества — уменьшение и рост; в отношении качества — качественные трансформации; в отношении места — перемещение. Виды перемещения не сводимы друг к другу и приятель из приятеля не выводимы. Но между ними существует некая иерархия, где первое перемещение — перемещение. В соответствии с Аристотелю, перемещение непрерывно, всегда и для осуществления его обязан существовать первый неподвижный и также вечный двигатель. Перемещение по прямой для него не есть вечным, поскольку прямая не нескончаема. Дабы быть нескончаемым, перемещение должно быть круговым, лишь шар движется и в то же самое время покоится, поскольку занимает одно да и то же место.
На базе этих представлений Аристотелем выстроена необычная космология: Космос ограничен, имеет форму сферы, за пределами которой нет ничего. Космос вечен и неподвижен, он не сотворен никем и не появился на протяжении естественного космического процесса. Он заполнен материальными телами, каковые в «подлунной» области образованы из четырех элементов — воды, воздуха, земли и огня, в данной области тела появляются, преобразовываются, гибнут. В «надлунной» области нет гибели и возникновения, в ней находятся небесные тела — звезды, планеты, Почва, Луна, каковые совершают собственные круговые перемещения, и пятый элемент — эфир, «первое тело», ни с чем не смешиваемое, вечное, не переходящее в другие элементы. В центре Космоса находится шарообразная Почва, неподвижная, не вращающаяся около собственной оси. Аристотель в первый раз в истории людской знания постарался выяснить размеры Почвы, вычисленный им диаметр земного шара приблизительно вдвое превысил подлинный.
Громадна заслуга Аристотеля в создании логики. И не смотря на то, что были мыслители и до него, использовавшие логические приемы рассуждений (Зенон из Элей, Демокрит, Сократ, математики, уроженцы пифагорейской и платоновских школ — Гиппократ из Хеоса, Евдокс из Книда), но Аристотель в первый раз представил приемы рассуждений как целостное образование и сделал их предметом научного изучения. Центральная неприятность его учения — выяснение вопроса: как строится дедуктивное рассуждение (силлогизм), благодаря которому «ведут доказательства и математические науки, такие как математика, геометрия, оптика, и, возможно сообщить, все науки, исследующие обстоятельства».
Эру эллинизма(IV в.до н. э. — I в. до н. э.) вычисляют самый блестящим периодом становления научного знания. Сейчас не смотря на то, что и происходило сотрудничество культур греческой и восточной на завоеванных почвах, но преобладающее значение имела все-таки греческая культура. Главной чертой эллинистической культуры стал индивидуализм, вызванный неустойчивостью социально-политической ситуации, невозможностью для человека оказывать влияние на судьбу полиса, усилившейся миграцией населения, возросшей ролью бюрократии и правителя. Это отразилось как на главных философских совокупностях эллинизма — стоицизме, скептицизме, эпикуреизме, неоплатонизме, так и на некоторых натурфилософских идеях. Так, в физике стоиков Зенона Капшонского (336—264 гг. до н. э.),Клеанфа из Ассоса (331—232 гг. до н. э.), Хрисиппа из Сол (281—205 гг. до н. э.) громадное значение придавалось законам, по которым существует Природа, т. е. мировому порядку, которому, поняв его, должны с удовольствием подчиняться стоики.
В физике стоиков употреблялись аристотелевские представления о первоэлементах, в каковые ими вносились новые идеи: соединение воздуха и огня образует субстанцию, названную «пнев-мой» (тсуеуца — «теплое дыхание»), которой приписывали функции всемирный души. Она информирует индивидуальность вещи, снабжая ее целостность и единство, высказывает логос вещи, т.е. закон ее развития и существования. Пневма есть активным мировым агентом в отличие от физического тела, которое — пассивный участник процессов.
В соответствии с стоикам, мир представляется единым и взаимосвязанным потоком событий, где все имеет следствие и причину. И эти общие и нужные связи они именовали роком либо судьбой. Наровне с причинной обусловленностью явлений, существует их определенная направленность к благой, красивой и разумной цели. Следовательно, не считая судьбы стоики признают и благотворное провидение (rcpovoia), что говорит о тесной связи стоической этики и физики.
Кроме этого тесно связаны этика и физика у Эпикура (342—270 гг. до н. э.), который считал, что все вещи возможно делимы до бесконечности, но реально такое деление превращало бы вещь в ничто, исходя из этого нужно в мыслях где-то остановиться. Исходя из этого атом Эпикура — это мысленная конструкция, итог остановки деления вещи на некоем пределе.
Атомы Эпикура наделены тяжестью и исходя из этого движутся сверху вниз, но наряду с этим смогут «спонтанно отклоняться» от вертикального перемещения. В поэме Лукреция Кара «О природе вещей» это отклонение стало называться clinamen. Отклонившиеся атомы обрисовывают разнообразные кривые, сплетаются, ударяются приятель об приятеля, в следствии чего образуется вещный мир.
В эру эллинизма громаднейшие удачи были зафиксированы в области математических знаний. Так, Евклиду (финиш IV — начало Ш в. до н. э.) в собственности выдающаяся работа античности — «Stoicheia» (т.е. «Элементы», что в современной литературе стало называться «Начала»). Данный 15-томный труд был следствием систематизации имевшихся в то время знаний в области математики, часть из которых, по утверждению исследователей, в собственности предшественникам Эвклида. Удачами в разработке способов объёмов площадей и вычисления поверхностей геометрических тел отмечена жизнь Архимеда (около 287—212 гг. до н. э.). Но в основном Архимед известен как инженер и гениальный механик.
II—I вв. до н.э. характеризуются упадком эллинистических стран как под действием обоюдных войн, так и под ударами римских легионеров, теряют собственный значение культурные центры, приходят в упадок библиотеки, научная судьба замирает.
Сейчас в следствии завоевательных войн прирастает новыми территориями и расцветает Римская империя. Не смотря на то, что престиж совокупности знаний эллинов был высок и на первых порах знание греческого языка для римской знати было свидетельством высокой образованности, но дух собственной избранности, предначертанной всевышними, приводил к точке зрения, что римлянину и без науки имеется чем гордиться, теоретизирование — это удел иноземцев, и исходя из этого римляне изучали геометрию, дабы «измерить собственный надел», тогда как греки чтобы познать мир. Это не имело возможности не отразиться на книжно-компиляторском характере римской учености. Рим не дал миру ни одного мыслителя, что по собственному уровню мог быть приближен к Платону, Аристотелю, Архимеду. Все это компенсировалось созданием компилятивных работ, носивших темперамент популярных энциклопедий.
Громадной славой пользовалась девятитомная энциклопедия Марка Терренция Варрона (116—27 гг. до н.э.), содержавшая знания из области грамматики, логики, риторики, геометрии, математики, астрономии, теории музыки, архитектуры и медицины. Веком позднее шеститомный компендиум, посвященный сельскому хозяйству, армейскому делу, медицине, ораторскому мастерству, философии и праву, образовывает Авл Корнелий Цельс. самоё известное произведение данной поры — поэма Тита Лукреция Кара (ок. 99—95 гг. — ок. 55 г. до н. э.) «О природе вещей», в которой дано самоё полное и систематическое изложение эпикурейской философии. Энциклопедическими работами были труды Гая Плиния Секунда Старшего (23—79 гг. н.э.), Луция Аннея Сенеки (4 г. до н.э. — 65 г. н.э.).
Не считая этих компиляций, были созданы труды громадных знатоков собственного дела: это произведения Витрувия «Об архитектуре», Секста Юлия Фронтина «О римских водопроводах», Луция Юния Мо-дерета Колемеллы «О сельском хозяйстве» (I в. н.э.). Ко II в. отечественной эры относится деятельность величайшего доктора, анатома и физиолога Клавдия Галена (129—199 гг.) и астролога Клавдия Птолемея (погиб около 170 г. н.э.), совокупность которого самый приближенным образом растолковывала перемещение небесных тел с позиций геоцентрического принципа и исходя из этого в течение столетий считалась наивысшей точкой развития теоретической астрономии.
В античном мире появляются такие совокупности знаний, каковые возможно представить как первые теоретические модели, рвущие узы натурфилософских схем и претендующих на независимую значимость. Но отсутствие экспериментальной базы не дает возможности рождения подлинно науки и теоретического естествознания в целом.