Тем временем и «Мурман» скоро продвигался на запад.
Не так долго осталось ждать показалась кромка льда. Льды развело сильным ветром, и «Мурман», наконец, начал приближаться к намеченной цели. 14 февраля «Мурман» был так близко от станции, что оттуда уже светло видели огни судна. Вечером «Мурман» подошел к целому ледяному полю и остановился в ожидании восхода солнца. Среди льда не удалось отыскать подходящей взлетной площадки, исходя из этого решили создать аэропорт на воде. Летчики приступили к сборке самолетов.
Сейчас всего лишь пара десятков километров отделяло корабль от лагеря дрейфующей станции.
На помощь к папанинцам торопились на судах, подводной лодке и самолётах. Это была подлодка Северного военного флота. Она подготавливалась выйти в учебный поход, но взяла распоряжение безотлагательно направиться в воды Гренландского моря и учавствовать в операции по снятию станции «Северный полюс-1» с дрейфующих льдов.
Покинув 5 февраля место стоянки, подводный корабль начал собственный важное и тяжелое плавание. Вначале он шел вблизи берегов и, миновав мыс Нордкап, вышел в открытое и бурное море. Огромные океанские волны обрушивались на командирский мостик и палубу лодки; временами она кренилась на 55°. Это угрожало не только морякам, находившимся на вахте, но и самой лодке. Люди привязывали себя ремнями к стойкам, дабы возможно было держаться на месте и делать порученное им дело. Вести лодку на поверхности разбушевавшегося океана становилось все тяжелее. Было нужно погружаться на глубину: так возможно было тихо продолжать путь на запад.
12 февраля подлодка подошла к острову Ян-Майен. воды и Температура воздуха заметно понизилась, все чаще виделись льдины. Чувствовалось приближение кромки льдов.
До лагеря папанинцев оставалось около 175 километров. Лавируя между льдами, лодка с уверенностью продвигалась все дальше на запад.
К этому времени «Таймыр» и «Мурман» пребывали достаточно близко от лагеря. светло было, что через два-три дня они подойдут к льдине и удачно выполнят операцию по эвакуации станции без помощи подлодки. Держать ее тут уже не было никакой необходимости. Задание по обеспечению связи между судами, направленными к лагерю папанинцев, она выполнила и имела возможность возвращаться обратно.
Как опыт подводного плавания в арктических условиях, поход советской подлодки в Гренландское море имел серьёзное практическое значение.
15 февраля утром «Таймыр», с большим трудом продвигаясь среди сплотившихся льдов, подошел к льдине, на которой возможно было устроить посадочную площадку. Судно пришвартовалось к льдине; начали выгружать самолеты и расчищать поле. Около станции «Северный полюс-1» кроме этого был приготовлен аэропорт. Хороший аэропорт расчистили моряки и около «Мурмана».
В.И. Воронин
В 15 часов 15 февраля со льдины, пребывавшей около «Мурмана», взлетели на самолете «Ш-2» Черевичный и Карабанов. Благодаря сильного снегопада и плохой видимости они вынуждены были сесть в разводье среди ледяных полей. На другой сутки они возвратились. Практически одвременно с этим летчик Власов, встав в атмосферу с аэропорта около «Таймыра» на самолете «Ш-2», направился к дрейфующей станции. Продержавшись в воздухе около двух часов и не найдя из-за снегопада палатку на дрейфующей льдине, Власов возвратился и сел около «Таймыра». На следующий сутки Власов опять поднялся в воздух и через 20 мин. сел около полярной станции «Северный полюс-1».
Вот как говорил он о собственном полете.
«Я продолжительно летал над льдами, а после этого возвратился на собственный аэропорт, подбавил в баки бензина и опять двинулся к лагерю. Пролетая на протяжении берега Гренландии и всматриваясь в торосистый лед, я увидел на одной из льдин тёмные точки. Тогда мы снизились и совместно со навигатором Дорофеевым светло различили ледяной домик и развешенные на нем одежды, по всей видимости, чтобы мы лучше имели возможность разглядеть лагерь. У домика стояло четыре человека. Они махали руками, о чем-то сигнализируя. Мы додумались, что они приглашали нас на собственный аэропорт. Я повел самолет в направлении, указанном зимовщиками, и заметил широкое ледяное поле, утыканное со всех сторон тёмными флажками. Это и был аэропорт.
Идя на посадку, я увидел, как кто-то спешит бегом к аэропорту. Это был Папанин. Только отечественный самолет коснулся льда, как Папанин был уже тут как тут. Мы ринулись друг к другу в объятия. Тяжело передать радость, которая охватила нас обоих. не забываю, что сейчас у нас обоих текли из глаз слезы.
— Вот так обрадовал, — кричит Папанин. — Ты — первый, кого мы встречаем за последние 9 месяцев. — Так же горячо Папанин встретил и моего навигатора Дорофеева. Позже он забросал нас кучей вопросов. Мы вручили ему подарки, письма. Папанин просил передать тёплый привет всем и заявил, что вся четверка растрогана заботой и вниманием со правительства и стороны партии».
19 февраля «Мурман» и «Таймыр» преодолели, наконец, льды Гренландского моря и близко подошли к льдине. Всего лишь полтора километра отделяло моряков от станции. Все, кто был свободен от работы, сошли с судов на лед и ринулись навстречу его товарищам и Папанину. Тяжело обрисовать ликование и радость при данной встрече: полярников обнимали, целовали, подбрасывали в атмосферу. Разукрашенные знамёнами суда продолжительными гудками приветствовали отважных путешественников. Весёлые возгласы в их честь продолжительно разносились над льдами.
После этого началась погрузка имущества, оборудования станции и научных материалов на борт «Таймыра».
Покидая льдину, Кренкель в последний раз сел за ключ собственной радиостанции и передал рапорт правительству:
«Очень радостны рапортовать о исполнении порученного нам задания. От Северного полюса до 75° северной широты мы совершили абсолютно все намеченные изучения и собрали полезный научный материал по изучению дрейфа льда, метеорологии и гидрологии, сделали бессчётные гравитационные и магнитные измерения, выполнили биологические изучения.
С первого февраля, в то время, когда на 74° отечественное поле разломилось на части, мы продолжали все вероятные в этих условиях наблюдения. С уверенностью трудились, ни 60 секунд не волнуясь за собственную судьбу, знали, что отечественная могучая Отчизна, отправляя собственных сынов, ни при каких обстоятельствах их не покинет. внимание и Горячая забота к нам партии, правительства и всего советского народа непрерывно поддерживали нас и обеспечили успешное проведение всей работы.
В данный час мы покидаем льдину на координатах 70°54? нордовой, 19°48? вестовой, пройдя за 274 дней дрейфа более 2500 километров. Отечественная радиостанция первая информировала весть о завоевании Северного полюса, снабжала надежную сообщение с этой телеграммой и Родиной заканчивает собственную работу.
Красный флаг нашей страны развевается над ледяными просторами».
После этого в эфир ушла последняя радиограмма:
«Станция «Северный полюс». 19 февраля. Всем, всем, всем. Заканчиваю собственную работу. Кренкель.»
Маршруты экспедиции по снятию станции «Северный полюс-1»
Дрейфующая полярная станция, сделав возложенные на нее задачи, закончила собственную работу. В 19 часов суда забрали курс на восток, торопясь к родным берегам.
Все 274 дня дрейфа четверка советских людей трудилась с огромным напряжением сил. Неоднократно полярникам приходилось проявлять твёрдость характера и несокрушимую волю при преодолении трудностей, появлявшихся на их пути.
Собственными разносторонними и глубокими изучениями дрейфующая станция «Северный полюс-1» покинула на большом растоянии сзади всех собственных предшественников, всех тех, кто в течение нескольких столетий на судах, пешком, на собаках и санях, на воздушных судах стремился пробраться в центр заповедной Арктики.
в течении 2500 километров, от полюса до 71-й параллели, дрейфующая станция вела разносторонние работы.
Для дрейфующей экспедиции «Северный полюс-1», как и для всех других советских исследовательских экспедиций, характерным являлось то, что ее организация, успехи и работа отнюдь не были делом обособленного коллектива исследователей. Как это принято в Советском Альянсе, научно-исследовательская экспедиция организовывалась как национальное предприятие. В подготовке и снаряжении экспедиции участвовали десятки учреждений, фабрик, научных институтов и экспериментальных мастерских. Вся работа по подготовке проводилась в соответствии с замыслу, утвержденному правительством.
Во всех подробностях снаряжения полюсной экспедиции, как и во всей титанической работе по освоению Северного морского пути, сказывались великие преимущества отечественной социалистической страны, где наука высвобождена от произвола капиталистических воротил и ее развитие идет в соответствии с национальным замыслом, исходящим из жизненных заинтересованностей народа.
Метеорологические наблюдения дрейфующей станции каждый день в срок передавались на материк. Не будь параллельных наблюдений множества полярных станций, разбросанных по всему побережью Европейского и Сибирского севера СССР, наблюдения станции «Северный полюс-1» не имели бы для того чтобы значения. Но конкретно наличие разветвленной сети полярных станций, созданных за годы Советской власти, разрешило сделать далеко идущие научные выводы, и сходу фактически применять наблюдения станции «Северный полюс-1» для потребностей воздушной и морской навигации. Труд четырех отважных советских людей на дрейфующей льдине вошел нужным составным звеном в труд всего огромного коллектива советских полярников.