Поздней в осеннюю пору 1937 г. ледокольный пароход «Георгий Седов» возвращался по Северному морскому пути в Архангельск. В море Лаптевых на пути выяснилось неожиданное препятствие — барьер тяжелого долгого льда. Он преградил судну путь к проливу Вилькицкого. К ледяному барьеру подошли еще два ледокола — «Садко» и «Малыгин».
Двое дней суда тщетно пробовали найти в проливе Вилькицкого хотя бы мелкую лазейку.
Решено было постараться вырваться из ледяных объятий вторым методом: начать поход на восток через Восточно-Сибирское и Чукотское моря, потом через Берингов пролив, а позже около земного шара, через Панамский либо Суэцкий каналы в Архангельск.
Сейчас, в то время, когда вспоминаешь эти далекие дни, нереально отделить их друг от друга: они все сливаются в один большой, тяжёлый сутки.
Тяжелые льды преградили путь «Г. Седову». Отважные седовцы, не терпя времени, стали вести научные наблюдения. (Картина Л. А. Кравченко.)
20 октября механики подсчитали запасы горючего. Его выяснилось мало; дабы экономить горючее, остановили судовые динамо-машины и перешли на керосиновое освещение.
С каждым днем продвигаться было все тяжелее и тяжелее. Юный лед возрастал в толщине на отечественных глазах.
23 октября корабля совсем остановились. Течения и льды сразу же потащили суда на север. Начался ледовый дрейф.
На «Георгии Седове», «Малыгине» и «Садко», не считая экипажа судов, пребывали студенты-гидрографы, научные работники и просто пассажиры-полярники, а также дамы, возвращавшиеся на Громадную почву.
Прошло мало времени, и около дрейфующих судов появился как бы целый город. Рядом с трехэтажными пароходами выросли ледяные домики, магнитологов и палатки гидрологов. На снегу зачернели контрольные рейки для измерения толщины ледяного покрова. Скоро были протоптаны тропы, соединявшие суда.
Наступила полярная зима, и солнце уже не поднималось над горизонтом.
В ночь под Новый год «Георгий Седов» подвергся важной опасности: началось сжатие льда. Четырехметровый ледяной вал начал надвигаться на судно. Не известно почему вал остановился на маленьком расстоянии от «Георгия Седова». Продвинься он еще метра на два — и корма судна превратилась бы в груду измятого железа.
Советское правительство решило направить в район дрейфа отряд тяжелых самолетов, дабы вывезти отечественных пассажиров на Громадную почву. Но сделать это возможно было не раньше, чем кончится полярная ночь.
В феврале 1938 г. четырехмесячная ночь кончилась. Показался пурпурный диск солнца. Сильные ветры, простые для полярной весны, скоро начали двигать суда на восток.
«Г. Седов» к концу дрейфа в Гренландском море. Совместно со льдами судно дрейфовало по неисследованным пространствам Северного Ледовитого океана.
Скоро прилетели самолеты и опустились недалеко от дрейфа. Сейчас суда пребывали на расстоянии 1000 км от ближайших береговых баз.
За пара рейсов летчики благополучно доставили на Громадную почву 184 человека. На трех ледокольных пароходах осталось лишь 33 человека.
Тем временем упорные ветры поменяли направление и погнали льды, а вместе с ними и отечественные суда все дальше на север. К концу августа 1938 г. они уже пересекли 83-ю параллель.
В августе на помощь вышел ледокол «Ермак». Ни при каких обстоятельствах в истории мореплавания ни один корабль не дерзал пробиваться в такие высокие широты, как могучий «Ермак».
Наступил долгожданный сутки: на горизонте показался корабль. Громадный, тёмный, похожий на огромный утюг, «Ермак» двигался напрямик, разламывая толстые ледяные поля, лавируя среди обтаявших торосов и раздвигая трещины.
«Садко» и «Малыгин» были исправны и имели возможность двигаться за ледоколом.
«Георгий Седов», у которого был поврежден руль, самостоятельно двигаться не имел возможности. Толстым металлическим тросом пароход подтянули к корме «Ермака». Но покалеченный руль мешал «Георгию Седову» занять верное положение. Тросы со свистом рвались.
На помощь седовцам Отчизна отправила флагманский корабль ледокольного флота «И. Сталин».
«Ермак» не смог разламывать лед, имея у кормы поврежденный корабль. Все попытки буксировать его были бесплодными. На заседании капитанов сделали вывод, что «Георгий Седов» продолжит дрейф, а «Ермак» с двумя вторыми судами будет пробиваться на юг. На «Георгии Седове» осталось 15 человек.
Наступил сутки расставания. Уходящие суда подняли на мачтах сигнал: «Хотим радостной зимовки» — и скоро скрылись за густой сеткой пурги.
В сентябре в район дрейфа «Георгия Седова» были направлены еще два спасательных судна: ледокол «И. ледорез» и Сталин «Федор Литке». Их отделяло от дрейфующего корабля всего 60 миль, но они не смогли преодолеть это расстояние и были вынуждены повернуть обратно.
Седовцы решили применять дрейф, дабы собрать как возможно больше материалов для науки.
«Георгию Седову» предстояло пересечь совсем неисследованные пространства Северного Ледовитого океана.
На корабле были кое-какие устройства для изучений, но часть устройств было нужно изготовить собственными силами.
Так, к примеру, ни троса, ни лебедки для измерения глубины не было. С трудом удалось изготовить трос длиной около шести километров. При первой же попытке измерить глубину океана трос оборвался и отправился ко дну. Было нужно подготовить новый трос, но и его постигла та же участь. Так повторялось пара раз. Мы никак не могли уловить момента прикосновения груза ко дну: трос тихо ложился на дно, образуя петли, и обрывался.
Аврал на ледоколе «И. Сталин».
Выручил комсомолец-машинист, самый юный член экипажа «Георгия Седова», Николай Шарыпов. Он внес предложение применять ветхий безмен. В случае, если к безмену подвесить блок-счетчик и через него пропустить трос, то по мере опускания троса безмен будет увеличивать собственные показания: тяжесть опущенного в воду троса начнет возрастать. В тот момент, в то время, когда груз весом 40 кГ, укрепленный на финише троса, достигнет дна, показание безмена быстро уменьшится. Пользуясь изобретением Шарыпова, седовцам удалось измерить 39 океанских глубин и не утратить наряду с этим ни одного метра троса.
самые интересными были изучения перемещения ледяных полей в центре Арктики.
Стало возмможно давать кратковременные ледовые прогнозы для морей, через каковые проходит автострада Северного морского пути.
Увлекательны наблюдения седовцев над образованием ледяного покрова в центре Арктики.
Сперва ровный лед, появившийся методом естественного намерзания, гонимый ветром, приходит в перемещение. Происходит сжатие льдов в одних местах и разрежение в других, где образуются пространства чистой воды. От соприкосновения льдов при нажиме появляются торосы (возвышенности), высота которых в Арктике достигает 10 и более метров. Летом торосы начинают таять и уменьшаться в размере. И опять лед выравнивается. Но вот снова приходит зима: лед делается весьма крепким; но это уже не прошлый ледовый покров: поверхность его существенно сглажена, лед крепче. На протяжении второй зимы образование торосов заметно уменьшится, а выравнивание льда благодаря зимнему намерзанию продолжится.
В следствии образуется полярный пак, т. е. долгий лед, обычный для Центральной Арктики. Лед данный теряет прозрачность, получает слоистость и на поверхности матово-белый цвет.