— Сообщи мне честно: ты хороший, хороший мальчик? Ответы:
— Не знаю.
— То хороший, то так себе.
— Думается, хороший.
— Время от времени и не устоишь.
— Пожалуй, не весьма.
— Мне довольно часто всякие сумасбродства лезут в голову.
— Сам я не делаю ничего нехорошего, разве что парни подговорят.
светло, я задаю вопросы не первого встречного и тогда лишь, в то время, когда уверен, что сообщит правду.
У каждого человека имеется и преимущества, и недочёты, и у каждого они различные. У одного больше преимуществ, у другого больше недочётов. Недочёты бывают более и менее досадные, явные либо скрытые. Время от времени недочёт особенно неприятен для окружающих, время от времени для самого себя. С одними недочётами легко совладать, с другими тяжело. А время от времени неизвестно кроме того, недочёт это либо преимущество.
Поэтому-то и непросто знать правила, как нужно вести себя и как исправляться, исходя из этого на вопрос. «А ты хороший?» — тяжело сходу ответить.
Подвижность, живость — преимущества на уроке гимнастики и недочёт на протяжении урока математики, недочёт в тесной муниципальный квартире и преимущество в деревне.
Бережливость — преимущество, скупость — недочёт, а ведь скупость — это лишь через чур громадная бережливость.
Скромность — преимущество, но чрезмерная застенчивость может быть похожим скрытность и упрямство, тут кроме того взрослые довольно часто ошибаются. Время от времени доброта легко легкомыслие и вместо пользы приносит вред. Нужно мочь и умно отказать, в то время, когда просят. А какое количество проблем у тех, кто одалживает кому-нибудь необходимые ему самому вещи либо кроме того не собственные.
— Для чего ты ему дал?
— А он попросил.
— А разве ты не знал, что он забывает, теряет, не отдает?
— Знал.
— Так для чего же ты дал ему чужую книжку?
— А он попросил. Я думал, он вернет.
Самолюбец именует доброту глупостью и зло твердит, что не следует быть хорошим. Нет, стоит, и направляться и оказать помощь, и услужить, лишь нужно наперед думать.
Не хорошо, в то время, когда мало думают, но плохо и в то время, когда через чур продолжительно думают, колеблются, не знают, как поступить. Доверчивость возможно и преимуществом, и недочётом.
пронырливость и Любопытство — недочёты, но плохо, в то время, когда кому-нибудь ни до чего нет дела и нет ничего, что весьма интересно.
— Да ну, не следует, а мне-то что?!
Один переоценивает себя, второй недооценивает. Не редкость достойная гордость и хищное самолюбие.
Я продолжительно имел возможность бы перечислять и всего не сообщил бы.
Вот по какой причине в данной путанице тяжело разобраться. И обязан добавить, время от времени мешают осознать сами взрослые.
Один говорит:
— Я желаю, дабы мальчик был таковой, как я.
Во-первых, мелкий не может быть таким, как взрослый. Во-вторых, и у меня, взрослого, имеется собственные недочёты, и я вот, к примеру, совсем не желаю, дабы у ребят были такие же недочёты, как у меня.
Второй говорит:
— Дети должны слушаться; мальчуган должен быть таким, каким я желаю и велю.
Во-первых, уверен ли я, взрослый, что я в любой момент прав, а во-вторых, может ли мальчуган, не смотря на то, что и желал бы, быть таким, каким мне нравится? В любой момент таким?
Раньше меня больше всего огорчало и сердило, в то время, когда что-нибудь нехорошее делал не хулиган, а именно хороший мальчик. И я сказал с упреком:
— А я тебе доверял. Не ожидал! Осознать не могу… Сам не знаю, что с тобой делать.
Сейчас я уже осознаю, что все не ангелы, и знаю, что нужно сообщить только:
— Старайся больше так не поступать.
Не нужно ожидать и потребовать через чур многого, в силу того, что это отбивает охоту и у хороших, и у нехороших.
Один говорит, полный печали:
— Мне уже ни при каких обстоятельствах ничего запрещено.
А второй:
— Не следует стараться, все равно все пропало.
Любой обязан верить, что он может исправиться, что у него имеется не только недочёты, но и преимущества.
Я убедился — у ребенка потому только столько столкновений с окружающими и страданий, что он думает: «Я плохой». Ребенок не знает четко собственных недочётов и, значит, не знает, в чем ему нужно исправляться.
Говорит:
— Ни при каких обстоятельствах уже больше не буду так делать.
И считает, что это ему удастся сходу, совсем и раз и окончательно.
А ведь это не всегда так происходит. И он ожесточается.
— Ничего не сделаешь, я таковой и таким и останусь. Либо еще хуже:
— В случае, если я стараюсь и это не оказывает помощь, я назло буду еще хуже. Пускай что желают, то и делают.
Время от времени он подмечает, что он не таковой уж плохой, и задаёт вопросы себя:
— И чего в действительности они от меня желают? По какой причине все лишь злятся?
Довольно часто спокойным ребятам легко прикинуться хорошими, и это возбуждает зависть и гнев:
«Размазня… Кукла… Маменькин сынок… Неженка… Тихоня… Рева…»
И чувствительный ребенок страдает, а его товарищи-исподтишники орудуют свободно. Постоянное же приставание портит и тех и других.
в один раз — это было весьма в далеком прошлом — привела ко мне мать сынка.
— Сил моих нет. Неуч, бродяга, уличный мальчишка. Раньше хоть порка помогала, а сейчас и это не оказывает помощь.
Мальчика послали за границу. Сейчас он судья.
Второй, с которым не могли сладить родители, преподает гимнастику. Третий моряк.
И сами они натерпелись, и родители с ними исстрадались.
Сейчас все отлично.
Нужно мочь отыскать неспециализированный язык, мочь мириться. И нужно мочь прощать. А довольно часто достаточно только переждать.
Кроме того у самых хороших бывают недели и чёрные дни. Одно не удалось, а позже все из рук валится: и в школе, и дома, и человек сам не знает отчего.
Я увидел, что мальчишки больше всего бесчинствуют в сентябре и в мае. В сентябре они еще не забывают о каникулах, о свободе, а приходится сидеть в помещении. А весной, в то время, когда наступают первые утепленные дни, ребятам уже невтерпеж, и они как будто бы хмелеют. Кроме того в газетах тогда просматриваешь, что такой-то и такой-то убежал из дому.
Вправду, временами тяжело, но я говорю себе:
— Что ж, не редкость.
Время от времени кто-нибудь весьма смотрит за собой; давал слово исправиться — и удалось! Ничего не сделал нехорошего, никто на него не злился. А ведь первые дни самые тяжёлые. И он уже считает, что так и останется, что он, как все. Он уже устал от этого старания. Так как в то время, когда пробуешь исправиться, стараешься не играться, больше сидишь над книжкой, избегаешь всего, лишь дабы что-нибудь не вышло. И внезапно трагедия: снова! Вот тогда-то и наступает эта самая нехорошая семь дней.
Я знал мальчика, что дрался время от времени по два и по три раза в сутки. Никак не имел возможности совладать с этим недочётом. Я дал совет:
— Дерись ежедневно.
Дал согласие. У него была сильная воля.
Мы поспорили на две конфеты в неделю:
— В случае, если за чемь дней у тебя будет не больше семи драк, я даю тебе две конфеты, проиграешь — ты мне.
Так прошло четыре месяца.
Сперва мы спорили лишь по поводу драк дома, а позже и дома и в школе. Сперва о семи драках, позже о шести, о пяти, о четырех, трех, двух и одной драке в неделю. Наконец о нуле — ни об одной. Позже начали спорить о ссорах.
не забываю его последнюю победу.
Он стоял на лестнице. Второй мальчишка спешил по лестнице вниз, пихнул его, данный того. Но тот вспетушился и дал сдачи. А мой покраснел, насупил брови, закусил губы, сжал кулаки… Это продолжалось какое-то мгновение. И внезапно ринулся вниз прямо во двор. В том месте он продолжительно стоял и ожидал, в то время, когда успокоится.
В то время, когда пришел срок отечественному пари, он сообщил радуясь:
— Чуть не проиграл, на волосок был от драки!
Мальчик данный сейчас уже взрослый и говорит, что благодаря пари он отучился драться.
Таких записанных у меня в тетрадках пари, пожалуй, уже тысяч с пятьдесят. Я заключаю каждую семь дней таких пари с девчушками и разными мальчишками по пятидесяти и более. Дело тут не в конфетках, а в победе.
Спорят о том, что будут подниматься сходу как проснутся, умываться как направляться, не опаздывать к столу, просматривать по пятнадцати мин. в сутки; что не будут выскакивать с ответами в школе, находиться в углу, забывать, терять, лезть, приставать, надоедать, давать прозвища, болтать; что будут переписывать старательно по пяти строчек в сутки и чистить зубы. Что будут либо не будут что-либо делать.
От лжи тяжело отвыкнуть. Тот, кто довольно часто лжёт, начинает с четырнадцати раз в неделю (по два раза в сутки).
Да, но кто контролирует, что без обмана? Никто, поскольку дабы победить, возможно оговорить любое число.
— Несколько дней назад ты оставлял за собой право соврать четырнадцать раз, а на данной семь. Не мало ли?
— Хватит.
— А тяжело тебе не лгать?
— Сперва было весьма тяжело.
А вот мои проверенные на опыте правила:
1. «В случае, если тяжело, исправляйся не сходу, а понемногу».
2. «Выбирай для начала только один, самый легкий недочёт и в первую очередь заканчивай с ним».
3. «Не падай духом, в случае, если продолжительно нет улучшения либо кроме того имеется ухудшение».
4. «Не ставь через чур легких условий, но такие, дабы ты имел возможность победить».
5. «Не через чур радуйся, в случае, если сходу отучишься; избавляться от купленных недочётов легко, а от врожденных тяжело».
Делая то, что ты не обожаешь, и не делая того, к чему ты привык, ты закаляешь волю. А это самое основное. Стать хозяином собственных рук, ног, языка, мыслей…
Имеется люди, каковые относятся к себе через чур строго, и это плохо; имеется и такие, каковые через чур легко и через чур очень многое себе прощают, — это также не хорошо. А бывают люди, каковые не знают собственных недостатков и достоинств. Эти люди должны стремиться определить их.
— Гноти сеаутон, — сообщил греческий мудрец: познай самого себя!
МАЛЬЧИКИ — ДЕВОЧКИ
— Мальчики — люди, и девочки — люди. Значит, между ними нет отличия.
Так говорят одни.
— Неправда. Девочки спокойнее, послушнее, порядочнее, прилежнее, щекотливее.
Так говорят другие.
— А я предпочитаю мальчиков. Мальчики радостные, не наскучат, они не обижаются, искреннее, больше их все занимает, легче убедить.
— У девочек сердце мягче.
Вовсе нет, мальчик охотнее окажет помощь, услужит.
— Неправда.
И они спорят и никак не смогут дать согласие.
Иные говорят так:
— Между девочками и мальчиками не должно быть никакой отличия. Если бы они совместно обучались, совместно ходили в школу, они были бы совсем однообразные.
И, в итоге, так и неясно, кто прав.
Нет, светло.
Правы и те, кто говорит, что отличаются, и те, кто говорит, что похожи.
Кроме того между человеком и деревом имеется сходство: дерево появляется из семени, питается, растет, чувствует жажду, дышит, радуется солнцу, старится и умирает, кроме того спит и отдыхает, его возможно кроме того обидеть, довести до увечья и болезни.
А птица не обожает ли, как человек? Не печалится, не злится, не тоскует? Хуже, чем человек, поет?
А собака — верный товарищ?
Похожи и взрослые на ребят…
И не отличаются ли друг от друга? Отыщешь ли хотя бы двух совсем похожих мальчиков? Разве все девочки однообразны?
Ну а будь в школах совместное обучение?
А оно и было и имеется. Так как различия смогут быть и громадными, и малыми.
Одно дело сказать, как хочется, дабы было и как должно быть, а другое дело, как оно имеется.
Так кто же лучше, мальчики либо девочки?
У каждого человека имеется преимущества и недочёты, кто этого не знает? достоинства и Недостатки имеется и у девочек и у мальчиков.
Необходимо осознавать друг друга, уважать, прощать и обожать.
Весьма долго и мне казалось, что потому у них различный темперамент, что раньше у женщин и мужчин были неодинаковые права, что парень ходил на охоту и войну, а девушки заботились за больными, пряли и готовили пищу. Исходя из этого мальчики ловчее, и посильнее, и обожают другие игры. Так уж привыкли.
Возможно, сейчас это и реже не редкость, но, в то время, когда я был мелкий, взрослые довольно часто говорили:
— Ничего, что мальчишка проказничает. Мальчишка и должен быть озорным. А девочке не пристало.
Словно бы мальчик должен быть храбрым, девочка робкой, мальчик подвижным, девочка спокойной, мальчик легкомысленным, девочка разумной.
Девочки питали зависть к мальчикам, и между ними не было согласия.
Но его и сейчас нет. По какой причине?
Наблюдаю я и думаю, и вот что мне думается.
Мальчиков сердит, что девочки стремительнее растут и раньше созревают.
Приятно расти. А тут внезапно мальчик подмечает, что девочка его обгоняет. Одного с ним возраста либо кроме того моложе, а выглядит старше.
— И что она мнит? Ишь ты: девушку из себя корчит.
(Это значит: делает вид, что взрослая.)
Мальчик либо горюет про себя, либо всячески пристает и докучает.
— Мамзель-стрекозель, — говорит со злобой и с презрением.
Время от времени девочка и сама огорчена, не желает расти; я знаю случаи, в то время, когда девочки мало едят, дабы не полнеть и не расти.
Либо, выведенная из себя, ответит:
— Сопляк.
И война готова.
В случае, если мальчик ловчее и посильнее, он силится доказать, что он больше значит, а вдруг не сильный, начинает делать наперекор, назло. Поссорился с одной девочкой, а в обиде на всех.
Хуже всего, в случае, если люди делают друг другу назло, специально, дабы рассердить.
Так уж повелось на белом свете, что одному легче, второму тяжелее, один здоровый и сильный, второй не сильный, одному больше дано, второму меньше, — так пускай хоть по крайней мере не будет того, дабы один радовался, что сумел принести горе второму, один плакал, а второй над этим смеялся.
в один раз мальчик приставил девочке к голове пробочный пистолет и пугал, что выстрелит. Девочка плачет, а он смеется.
— Экая глупая: опасается.
Хватает мячик и удирает. Знает, что не прав, и вдобавок дразнится:
— А что ты мне сделаешь?
Возможно, я через чур строг, но я пологаю, что низко, подло, мерзко:
Издеваться над беспомощным.
Досаждать не сильный.
Шутить, доводя до слез.
Эта никому не необходимая злобность так сердит, так раздражает, такое приводит к отвращению к жизни и человеку!
Довольно часто взрослые считаюм, что это легко глупость, шутка, невинная проказа. О, нет, проклятое рвение досадить — это, возможно, самый серьёзный недочёт у мальчиков в отношении девочек.
Понимаете что? Я встречал хороших, мягких, радостных, честных учительниц, каковые позже становились злыми, жёсткими, нервными и недоброжелательными оттого только, что дети делали им назло. В том и состояла забава: вывести из себя.
Девочки меньше дерутся: и не пристало, и платье мешает, и волосы; нет сноровки, не знают приемов борьбы. Девочки щиплются либо царапаются — руками либо словами. Высмеивания, секреты, сплетни, ссоры…
Мальчишек это весьма злит. Выходит, мальчишки действуют честно и очевидно, а девчонки исподтишка.
И тут взрослые допускают громадную неточность. Считаюм, что удар рукой больнее, чем обида, колкое слово.
Ошибался и я: я продолжительно пологал, что начал тот, кто первый ударил. Вовсе нет, виноват тот, кто задирал.
«Ангелочки, воображалы, недотроги, нюни, плаксы, ябеды».
Действительно, девочки довольно часто стараются продемонстрировать, что они лучше, чем имеется. Но и мальчики неискренние, мальчики стараются продемонстрировать, что они хуже, чем имеется.
Не могу осознать, по какой причине это так, но мальчику думается, что ему не пристало, стыдно быть спокойным, разумным, вежливым. Мальчишка лучше порвет с товарищами, чем согласится, что он не хулиган.
Да, несправедливо осуждают мальчиков. Но они сами виноваты.
Мальчику равно как и девочке, хочется быть прекрасным, лишь он в этом не согласится. Я знаю, как мальчишки нехотя стригутся, но говорят, что у них мерзнет шапка и голова будет громадна. Хочется им отлично наряжаться, хочется быть милыми и щекотливыми, да не пристало согласиться.
Мальчишке тяжелее быть чистеньким, он обожает подвижные игры. У мальчиков больше шишек и синяков, порезанных пальцев, ссадин на коленях; мальчики больше дерут ботинки, чаще бьют стекла. Да по причине того, что они больше мастерят и более дотошные. Но они не грязнули.
Легко мальчики обожают все поскорее, менее терпеливы, и потому тетради у них не в таком порядке. Но стараются мальчики не меньше.
Как и девочки, они сострадают, жалеют, им не очень приятно видеть чужое горе, лишь они не желают продемонстрировать этого, опасаются насмешек. Знай они, что опасаться прозвищ и приставаний — это также трусить!
И наконец, мальчики стыдливы не меньше девочек. Лишь мальчики говорят плохие слова громче. А делают что-нибудь неприличное из озорства либо дабы «себя продемонстрировать».
Как и девочки, мальчики брезгуют «свиньями». В случае, если девчонки «ангелочки», то мальчишки «задавалы» и, значит, также «воображалы».
Мальчики задирают в противном случае, более шумно, лишь и всего.
Взрослые должны знать, что мальчики больше всего злятся и посильнее всего мстят, в то время, когда затронута их стыдливость.
— Не желаю, дабы она наблюдала, — сказал мальчик. — В случае, если ей возможно, так и мне.
Сейчас мода вторая. Ребятам говорят, что не нужно стыдиться ходить в спортивных костюмах и купальниках. Это лучше, чем в то время, когда думали, что девочка должна быть стыдливой, а мальчишка безнравственным. Спорт и харцерство принесли громадную пользу.
Я пишу об этом по причине того, что неправда вредна, а тут было довольно много лжи. Не зная, как со всем этим быть, мальчишки злятся и живут с девочками на ножах.
— Не выношу девчонок, — говорит мальчик.
— Не выношу мальчишек, — говорит девочка.
Неправда.
Один раз приятнее играться и сказать с мальчиками, второй раз — с девочками. Имеется игры, в которых девочки мешают, а имеется и неспециализированные. Может же девочка бегать лучше, чем мальчик, по какой причине тогда мальчику нельзя играть в куклы?
— Ой, он с девчонками играется!
— Ой, она с мальчишками играется!
А начни мальчик с девочкой чаще говорить, сходу:
— невеста и Жених, парочка.
А я знаю целых четыре случая, в то время, когда мальчик с девочкой обожали друг друга еще в то время, когда ходили в школу, а выросли — стали женой и мужем.
И знаю случай, в то время, когда мальчик игрался в куклы. Девочки шили одеяльца и платьица, а он делал для кукол кроватки и шкафики. И никто не смеялся, не над чем тут смеяться.
Мое правило судьбы такое:
«Быть искренним. Не обращать внимания на различные подковырки. В случае, если я что обожаю, говорю: «обожаю», и баста».
И второе правило:
«Меня не касается, мелкий кто-либо либо большой и что говорят про него другие: красив, некрасив, умен, глуп; меня не касается кроме того, отлично ли обучается, хуже меня либо лучше; девочка это либо мальчик. Для меня человек оптимален, в случае, если отлично относится к людям, если не хочет и не делает зла, если он хороший».
Время от времени учителя говорят:
— Он отлично обучается, довольно много просматривает, развитый.
А кому от этого польза? Если он самолюбец, сухарь к тому же задавала? Совсем как богатый скряга — вызывает лишь зависть и злость.
Не знаю, что больше объединяет людей — сходство либо конкретно различие? Одного я обожаю за то, что он похож на меня, а другого за то, что не похож. Раз радостный дружит с радостным, раз — со спокойным и грустным. А время от времени один из друзей как бы опекает другого. Смогут полюбить друг друга старший с младшим, богатый с бедным, мальчик с девочкой.
Я увидел, что лишь глупые люди желают, дабы все были однообразные. Кто умен, тот рад, что на свете имеется ночь и день, зима и лето, юные и ветхие, что имеется и птицы и бабочки, и различного глаза и цвета цветы и что имеется и девочки и мальчики. А кто не обожает думать, того разнообразие, которое заставляет трудиться идея, злит.
ПРОШЛОЕ — БУДУЩЕЕ
С грустью я заканчиваю эту маленькую книжку. С неспокойной душой заканчиваю данный собственный опыт.
Я писал эту книжку весьма скоро, опасался, что в случае, если хотя бы на один сутки прервусь, то остыну и не закончу, а начало порву и выкину.
А мне думается, что эта книжка весьма необходимая. Возможно, не всем, а тем, кто обожает вдумываться.
В то время, когда планируешь писать книгу, в любой момент думается, что она необходимая и будет легко писаться и читаться.
Необходимо так как, дабы старший поведал о том, что он знает, и облегчил младшему познание ее правил и жизни.
А мне это легко сделать, я уже много лет тружусь с ребятами — вижу, что они делают, разговариваю с ними, выслушиваю их вопросы, жалобы, знаю, что им мешает, докучает, понимаю их трудности.
И такую книгу будет приятно просматривать, в силу того, что наровне с проступками и ошибками, обидами и ссорами я вижу столько красивых дел и хороших намерений, столько обоюдных одолжений, уступок, помощи, доброжелательности и заботы.
Я с удовольствием сажусь писать. Но стоит забрать в руки перо, как сходу все выходит не так, как хочется. Не легко и тяжело. И лишь в то время, когда глава окончена, вспоминаешь, что то-то и то-то потеряно, что об одном написано через чур коротко и неясно, а о втором, менее ответственном, через чур много и растянуто.
Начинаешь исправлять и переписывать, но это не оказывает помощь. Совсем так, как будто бы задумывал один, а писал второй.
Одно в мыслях и в мечтах, второе на бумаге, словами и буквами.
И уже кроме того не хочется писать.
К чему? Мало ли и без того занимательных, хороших, нужных книг?
Да и без того ли это, как я думаю? Возможно, хотя уменьшить познание, я затрудняю и путаю?
Легко совершить ошибку пожилому человеку, в то время, когда он пишет детям о детях! А совершишь ошибку, вместо того дабы завоевать доверие, возможно вконец его утратить.
А чем сидеть и писать, приятнее забрать книжку и сесть под дерево почитать либо пойти прогуляться.
К чему писать: возможно, так и должно быть, что парни — раздельно и взрослые — раздельно? Любой сам по себе. Те собственный, эти собственный.
Нужно признать, что мы не встречаем в ребятах ни искренности, ни доверия. Парни нехотя говорят нам о том, что думают и ощущают в действительности. Нехотя делятся сомнениями и трудностями, планами и мечтами на будущее, опытом собственного прошлого.
Один не желает сказать, в силу того, что не знает точно: то ему думается так, то эдак. И ему стыдно. Он не знает, что и взрослые немногое знают точно, и у них мысли различные, и они колеблются и заблуждаются.
Второй не желает сказать, опасается, что его высмеют, начнут шутить над тем, что для него серьезно и принципиально важно.
А третий и желал бы сообщить, да не знает, как начать.
Это-то и тяжело, сказать о том, что больше всего занимает.
— Как страно!
— Что страно?
Все. Все, что ты не забываешь и о чем забываешь. И как человек засыпает, и что ему снится, и как просыпается, и что было и не возвратится, и что будет. И воспоминания, и память, и грезы, и намерения, и решения.
Ошибаются взрослые.
Им думается, что у детей лишь будущее, а прошлого нет.
Им думается, что дети не желают думать о будущем и об этом будущем с ними нужно довольно часто сказать.
— В то время, когда я был мелкий, — говорит ребенок.
— А сейчас ты большой? — и взрослые смеются.
Это же не очень приятно!
Мне думается, старик охотнее говорит о собственном детстве, чем самолюбивый ребенок. Как будто бы это что-то постыдное.
Возможно, это потому так, что взрослые чаще напоминают ребенку о том, что у него в прошлом было неудачей, неточностью, заблуждением. И с гордостью говорят:
— Сейчас ты уже старше.
Довольно часто взрослые удивляются:
— Как он не забывает! И откуда он это не забывает?
Удивляются, что не забывает людей, события и беседы, о которых сами они, взрослые, забыли.
А меня это совсем не удивляет.
оптимальнее не забываешь то, что видишь, слышишь либо делаешь в первоначальный раз. В первоначальный раз живешь в городе либо в деревне, едешь по железной дороге — плывешь на лодке — твоя первая фотография — в первый раз в горах либо на море — в цирке, в театре — первый сутки в школе — первый твой товарищ.
Но в случае, если в первоначальный раз ты что-нибудь делал в далеком прошлом, а позже делал это еще неоднократно, все смешается, перепутается, но кое-что от каждого раза останется — и вот воспоминание готово.
Что означает: не забывать и забывать? По какой причине время от времени серьёзное забываешь, а какую-нибудь мелочь не забываешь, довольно часто забываешь, что было сравнительно не так давно, а не забываешь, что было в далеком прошлом? Одно воспоминание ясное, а второе смазанное, как бы в тумане. По какой причине что-нибудь вспомнилось конкретно на данный момент?
Никто не помнит, в то время, когда он в первый раз заметил собаку. Да,, но он ее уже знает. Он видел громадных псов, мелких псов, белых и тёмных, борзых и легавых, мопсов и пуделей, слепых щенят и старых собак, псов, каковые находились либо гонялись приятель за дружкой, и тех, с которыми он игрался. Поймавшая муху собака — радостная и злая — собака, которая полизала, залаяла, желала укусить, укусила. Голодная собака — больная — озябшая — с перебитой лапой. Встреча собаки с кошкой — собака на цепи — собака, попавшая под машину.
«Сейчас я уже воображаю, сейчас я уже осознаю, сейчас я уже знаю, уже не опасаюсь, уже для меня не тайна».
Воспоминания — это отечественный опыт. Они учат человека, что делать, чего избегать. И любой присматривается, приглядывается, позже встречает что-нибудь новое, второе. не забываешь, забываешь, снова вспоминаешь.
какое количество я в юные годы падал, сколько пережил неприятных неожиданностей, страха и стыда, перед тем как выяснил, что режет, обжигает, что такое ножик, стекло, молоток, листовое железо.
Сведения, почерпнутые от товарищей и родителей, в школе и из книжек, то, что я видел, слышал, прочел, — все это, совместно забранное, образовывает прошлое, радостные и печальные воспоминания; все это диктует мне правила судьбы на сейчас, на сегодня.
И лишь позже уже будущее.
Кое-какие парни пишут ежедневники: каждый день отмечают, что произошло. Многие остывают, поскольку писать тяжело, а ежедневно приносит столько нового. Другие делают в противном случае: записывают в тетрадку заглавия городов и улиц, каковые они определят, заглавия прочтённых книг, имена привычных и друзей. Это как бы счет прошлого, результат купленного опыта.
Верно ли поступают взрослые, неизменно пугая тем, что будет?
«Будет не легко, будет не хорошо… Ты обязан привыкать… обязан обучиться… через десять — двенадцать лет…»
Возможно, дети не весьма кроме того этому верят. Так как необычно поразмыслить, что ты будешь таким, как папа. Дети воображают себе это как-то в противном случае.
Ах, мечтания молодости!
Приятно в комфортной помещении либо в кровати думать о том, что когда-то будет. Грезить о приключениях и путешествиях, что ты известный полководец, либо что раздаешь деньги бедным, либо что ты ученый, поэт, певец либо скромный, но всеми глубокоуважаемый и любимый преподаватель.
Мнишь, что не все получалось сходу, а что были и препятствия, и трудности, кроме того опасности и борьба. Но в мечтах препятствия лишь приятны, благодаря им сказка, которую говоришь себе, дольше, а победить возможно каждую 60 секунд, и все кончится отлично.
Как-то я задал вопрос в классе, кем кто желает быть. Один мальчик сообщил:
— Колдуном.
Все захохотали. Мальчик смутился и прибавил:
— Я буду, возможно, судья, как мой отец, но так как вы задавали вопросы, кем я желаю быть?
Конкретно таковой вот хохот, а после этого и прозвища приучают к скрытности и неискренности. Так как любая мечта как будто бы чудесная сказка.
А грезы нужны и ответственны. Человек не сходу знает, к чему себя готовить. По-различному прикидывает, из десяти различных выдумок составляя одну программу судьбы.
Какова отличие между программой и мечтой?
Мечта — это отдых, наслаждение, она не налагает никаких обязательств. Люди говорят:
«Мечтает , сооружает воздушные замки, хочет дотянуться звезду с неба».
Да, да! Летит на самолете фантазии, думает для забавы о том, чего нет, подняв взгляд к звездам. Томится, жаждет. Конкретно так. И дорастает до программы, которая важна, строга, жестка, которая требует и обязывает.
Программа — это как бы клятва, присяга у знамени судьбы.
Человек решил, приступил и идет к цели медлительно, но правильно.
— По географии у меня пятерка, я учу зарубежные языки, разглядываю карты, атласы, знакомлюсь с его окрестностями и городом, просматриваю приключенческую литературу и про различных людей и про зверей. Я буду путешественником.
— Я с радостью говорю и играюсь с мелкими. Терпеливо отвечаю им на вопросы, растолковываю, растолковываю, помогаю и выслушиваю их жалобы. Я обожаю собственную мелкую сестричку (либо брата). Поведаю сестренке сказку, покажу картины, разрешу почитать собственную книжку — нежно и тихо. Я буду преподавателем.
— Я стараюсь познать достоинства и свои недостатки. Человек строптивый не может быть ни полководцем, ни пилотом, ни воспитателем. Я желаю быть честным, правильным, разумным, отважным, дисциплинированным, правдивым.
— Я желаю иметь сильную волю.
Кто может лишь грезить и ожидает, что все само придет и само собой сделается, тот, возможно, и будет кукситься, в то время, когда заметит на деле, что все это не верно и более тяжело.
— А я обожаю то, что тяжело. Желаю получать и выходить победителем. Я знаю себя. Я могу смолчать и приказать. Я мужествен и терпелив. Мягок с другими, жёсток к себе. И я радостный — не капризничаю и не жалуюсь.
— Мне столько лет, сколько имеется. Я не стыжусь ни собственного возраста, ни собственных мыслей, ни собственных эмоций. Я вынужу уважать себя и ту цель, которую себе поставил.