Заключенная в тексте информация получает независимую судьбу в предметной форме документа. Создатель текста в большинстве случаев отделен от читателя либо интерпретатора языковыми,
55пространственно-временными, культурными границами. Текст дистанциируется от диалогических условий и самим автором, потому, что последний не имеет возможности уже конкретно относиться к окружающей его ситуации и обстановке. Но теряя подобную отрешенность текст однако не утрачивает связи с действительностью, он вливается в информационное пространство. А продуцирование текстов имеется метод организации информационного пространства.
Информационное пространство — материально-совершенная категория. Материальную базу его составляют информационные ресурсы ( совокупность документированной информации и средств ее поиска) и каналы коммуникаций. Совершенная же сторона предстает в движении, развитии смыслов, значений, заключающих в себе содержание главных публичных настроений.
Информационное пространство складывается из административно-территориальных, отраслевых, проблемных, национальных и этнокультурных звеньев, исторически сложившихся членением социальной информации на довольно независимые в предметном отношении дисциплины и проблемные области. Границы информационного пространства определяются следующими параметрами:
• наличием исторически сложившейся коммуникативной
совокупности, ее границами, потому, что информационное пространство опосредовано перемещением материальных носителей. Проникновение на неосвоенные участки пространства материальных носителей информации, документов, средств их транспортации все больше раздвигает границы информационного пространства;
• языково-коммуникативным согласием. Пространство ограничено применением языков, дешёвых оперированию и пониманию, коммуникативной общностью субъектов;
• этнокультурной средой, которая делает познание скрытых смыслов, значений, установок, мотиваций более полным и адекватным. Информационное пространство в границ неоднородно и имеет различную плотность. Главными факторами, воздействующими
на его плотность, являются скорость протекания социокультурных процессов на различных территориях, связанная со скоростью информационного обмена. Повышенная скорость информационного обмена, со своей стороны, ведет к большей концентрации документных ресурсов и более развитой сети коммуникаций в локально ограниченных точках пространства — городах. Отраслевая разделение видов деятельности кроме этого влияет на неравномерную плотность информационного пространства, поскольку те либо иные виды деятельности часто приобретают громадную публичную значимость, продукты этих видов деятельности — повышенную активность в применении, в связи с чем приобретают импульс к ускоренному формированию, сопровождаемому интенсификацией информационного обмена.
Информационное пространство социально обусловлено. Многосложные сочетания знаний, социальных норм и духовных ценностей тиражируются в документах и отражают господствующее мировоззрение. Любой создатель формирует текст, сообразуясь с собственными ощущениями дискомфорта от несоответствия, дисгармонии себя и среды, пробуя создать информационную модель, в которой все легко и ясно в причинной обусловленности событий и явлений. Так, создатель задает некую совокупность правил организации окружающей среды, а в зависимости от характера распространения его взоров, интенсивности их перемещения в социуме возможно сказать о степени действия научных и художественных произведений на организацию информационного пространства.
Создатель как бы задает правила его построения, ориентиры, навязывает эти правила через тиражирование практически всем субъектов. Но не каждый текст способен видоизменить информационное пространство. Множество текстов проходит фактически бесследно и это происходит не только в силу отсутствия художественных, научных и иных преимуществ. Настрой текста обязан совпасть с мироощущением главных социальных групп, «обрасти» символическими значениями, актуальными и эмоционально разделяемыми в этот исторический момент.
Так, автор-субъект, систематизировавший данные о каком-либо фрагменте окружающей действительности
и выработавший правила ее организации, каковые распространяет эти сведенья методом создания текста на более либо менее широкие участки информационного пространства.
Одновременно с этим создатель опосредует в собственной деятельности характерные социально-групповые характеристики и воображает те либо иные социальные университеты. Деятельность автора в этом замысле социально обусловлена. Любой создатель имеется продукт среды и, одновременно с этим, как личность, в меру собственного таланта он пытается как следует ее видоизменить, задать новую парадигму. Потребитель (читатель) может принять либо не принять задаваемую автором модель фрагмента действительности.
Деление социальной структуры информационного пространства на потребителей и авторов конечно же условно. И те, и другие выступают одновременно и в роли производителей, и в роли потребителей информации. Нереально стать автором, т.е. выдать в социум кое-какие правила организации фрагментов пространства, не обладая самим способом, что возможно усвоен только методом потребления лучших стереотипных образцов и эталонов, характерных для эпохи и среды. Иначе, потребитель (читатель) также в чем-то создатель, он также воссоздает методом творческого прочтения текста, его интерпретации параметры фрагмента и собственные правила пространства, но только в собственном воображении. В массовом варианте читатели, имея аналогичные вкусы, предпочтения формируют «информационные ожидания», т.е. готовность воспринять текст в некотором роде. Так, функционирование текста в социуме зависит от попадания либо непопадания в сферу «информационных ожиданий». В зависимости от того, какая социальная несколько господствует со собственными вкусами, настроениями, предпочтениями, такое место в иерархии занимает и документ, текст которого попадает в унисон главным публичным настроениям.
Доминирование в публичном сознании установок, сокровищ, образа судьбы, предпочтений и настроений той либо другой социальной группы перестраивает социальное пространство и имеет тенденцию к «материальному воплощению» в текстах, авторы которых становятся выразителями данных взоров. А тексты способны «заразить», побудить массы к действиям, конкретной поведенческой реакции, внедрить соответствующие
умонастроения. их авторы и Тексты становятся знаками, концентрируя в себе целостное чувство духа эры, духа времени и покупают социальную притягательность.
Совершенная сторона информационного пространства «жестко» не фиксируется, а определяет иерархию сокровищ в той либо другой момент. И эта иерархия не всегда совпадает с системной организацией информационного пространства, что характеризуется рассогласованием между содержанием неприятностей, муссируемых в публичном сознании, и дисциплинарной организацией знаний, исторически расчлененных на довольно проблемные области и автономные дисциплины. Это ведет к определенному напряжению в обществе, к формированию информационных ожиданий, некоему информационному кризису, дисбалансу, что разрешается методом производства соответствующих документов.
Чтение текста
Процессы духовного общения между авторским и читательским сознанием опосредованы печатным текстом. Кажущаяся повседневная очевидность и доступность этого объекта приводит в большинстве случаев к упрощенным, основанным на подмене деятельностного описания процесса, предметным рассмотрением статических состояний отдельных его элементов. В следствии чтение понимается как действие произведения печати на читателя, на протяжении которого определенное в тексте «объективное содержание» переливается в сознание читателя как «из сосуда в сосуд». Наряду с этим неявно постулируется однонаправленность данного процесса, независимость смысла и однозначность произведения его от читательского сознания. В редких случаях устанавливается адекватность читательского восприятия исследовательскому истолкованию текста.
Но в действительности все не так легко. Чтение — процесс, содержанием которого есть восприятие значения слова, интерпретация и понимание его смысловых связей, критическое осмысление текста (обнаружение позиции автора, ее оценка), на базе чего происходит расширение либо изменение читательских представлений о мире. Эта научная проблематика разрабатывается психологией чтения. В круг интересов данной науки входит изучение влияния шрифта, размера
букв, способов их соединения, размещения текста на странице и т.д. на распознавание слов, скорость чтения и в конечном итоге на уяснение смысла текста. В следствии долгих изучений были обнаружены кое-какие факторы, воздействующие на восприятие текста. К примеру:
• начальные буквы слова имеют большее значение для понимания его смысла, чем буквы, стоящие в конце слова и в его середине;
• протяженность слова — наиболее значимый показатель его грамматической
формы, и, следовательно, значения;
• учет контекста существенно облегчает интерпретацию смысла многозначных слов;
• на темперамент восприятия слов по-различному воздействует левый и правый контекст. Слова слева фактически не воздействуют на темперамент восприятия неоднозначного термина (понятия). Наоборот, слова справа захватываются периферическим зрением и имеют большее значение для его смысловой интерпретации;
• текст складывается из разрозненных кусков. Его элементы следуют друг за другом в вариативной последовательности. На восприятие текста воздействует не столько само содержание частей, сколько их монтажная связь.
В ходе чтения человек не просто устанавливает смысловые связи между воспринятыми положениями. Он неосознанно объединяет их в смысловые куски. В следствии небольшие подробности отсеиваются, забываются, а в сознании сохраняются только сделанные обобщения. Новая для читателя информация лучше воспринимается, если она заложена в первую фразу абзаца. Хуже, если она завершает абзац. Особенно не хорошо воспринимается новое, если оно содержится в предложении, находящимся в середине абзаца либо в нескольких предложениях.
Восприятию содействуют и предиспозиционные факторы знакомства с текстом. Предиспозиционными факторами являются кое-какие характеристики текстов, к примеру, Ф.И.О. автора, наименование, тематика, оформление, количество материала, шрифт, аннотации и т.п. Эти факторы читатель принимает, оценивает еще до начала восприятия текста и они начинают функционировать субъективно, настраивать человека на определенную готовность
к предстоящему восприятию, т.е. формируют соответствующую установку. Установка — это собственного рода предвидение, предвосхищение, прогнозирование текста до его яркого прочтения. Она руководит восприятием текста, заставляя выделять в тексте те элементы, подробности, факты, каковые заблаговременно читатель собирается встретить. Установка возможно негибкой, в то время, когда читателем прогнозируется один-единственный вариант. Отклонения от него в ходе чтения рассматриваются читателем как недочёт впредь до полного неприятия текста, блокирования его восприятия. Эластичная установка предполагает выдвижение нескольких вариантов прогноза относительно текста. В ходе чтения читатель их выбирает по степени соответствия. Мысленное «проигрывание» различных вариантов относительно содержания текста делает процесс чтения занимательным и захватывающим. Читатель как бы соперничает с автором в создании читательской модели, что делает чтение творческим.
Так, в ходе чтения содержание не усваивается в первоначально определённости и заданном объёме. В каждом частном случае оно по-различному актуализируется, акцентируются подробности, структурные части, самые соответствующие интересам и потребностям принимающих, содействует проникновению в подтекст сообщения, делает возможным обнаружение в нем смыслов, не заданных со всей очевидностью источником. Избирательная активность тем выше и продуктивнее, чем идеальнее способности субъекта сфокусировать внимание на информации, востребованной конкретными событиями.
Внеконтекстные образы — это представления, появляющиеся на протяжении чтения, но не соответствующие тексту. Процесс воссоздания модели текста подменяется процессом конкретизации их личного, внеконтекстного воспоминания. Просматривающий не желает попадать в план автора, не берет в расчет остальные элементы текста. Происходит выборочное воприятие на базе актуализирующегося подсознания.
Документы имеют объективное содержание, опредмеченное в их текстах, но просматривающий не пассивно отражает, не слепо копирует его, а деятельно взаимодействует с ним в ходе восприятия. Осуществляется смысловое сотрудничество между
61участниками для того чтобы общения, не смотря на то, что оно ограничено тремя условиями : во-первых, оно опосредовано текстом — материально закрепленной совокупностью знаков; во-вторых, оно происходит в условиях значительной пространственной и временной разделенности читателя и автора; в-третьих, оно практически в любое время вербально.
Наряду с этим любой из них старается поменять смысловое поле другого в соответствии с собственным. Создатель делает это в ходе создания текста, а читатель — при восприятии привнося в него интерпретации и собственные прочтения. Читательская деятельность, как и авторская, носит деятельный, творческий темперамент, но в противоположность ей направлена на распредмечивание духовной действительности, опредмеченной автором в тексте.
В далеком прошлом как мы знаем, что одинаковый документ владеет комплектом разных качеств, проявляющихся в зависимости от социальной позиции, интереса, эрудиции, культуры читателя. В читателе «сосуществуют» разные интересы и информационные потребности, в зависимости от главных сейчас установок он владеет свойством по-различному принимать текст. Более того, потому, что большая часть текстов полифункциональны, они смогут послужить предметом реализации тех либо иных познавательных установок. Читатель с большей либо меньшей степенью осознанности отдает себе отчет, с какой целью он обращается к печатному изданию. Кроме того в тех случаях, в то время, когда цель не может быть совершенно верно сформулирована, она все же объективно существует. Кроме того в случае, если с позиций социальных функций документ не имеет собственной главной целью передачу каких-либо знаний, он может стать предметом читательского изучения в самых разных качествах. характер и Аспект конкретной читательской познавательной установки обусловливают функциональные изюминки восприятия текста.
Познавательные установки читателей, стимулирующие их обращение к документам, определяются социальным контекстом деятельности личности и ее ценностно-ролевой структурой. Они бывают глубокими либо поверхностными, активными либо пассивными, широкими либо специальными, систематическими либо фрагментарными, утилитарно-практическими либо абстрактно-теоретическими и т.д.
А формы подачи и особенности структуры информации в документах, и специфика содержания информируемых сведений разрешают им в неодинаковой мере и разным образом быть средством реализации тех либо иных познавательных функций чтения.
В зависимости от установки читателя выделяются различные виды чтения. Эксперты по-различному их классифицируют. Широко известна, например, классификация видов чтения, предложенная Р. Бамбергером. Он выделяет следующие виды чтения:
1. Беглое чтение. Данный тип чтения связан с умением осознать по отдельным словам, предложениям увлекателен ли материал для просматривающего.
2. Информационное чтение. Этот тип чтения характерен для читателей газет, начальников учреждений, просматривающих деловые бумаги, ученых, отлично информированных в собственной области науки.
3. Развлекательное чтение. Данный тип в основном проявляется при чтении литературы, не содержащей глубокого смысла. Читатель отождествляет себя с храбрецами произведений и переживает обрисовываемые события.
4. Чтение, запечатлевающееся в памяти. Его цель — рвение по возможности совершенно верно осознать философский смысл и содержание книги, заложенный в ней.
5. Утилитарно-выборочное чтение. Наряду с этим из книги выбирается лишь то, что принципиально важно для просматривающего либо необходимо ему для какой-либо цели. Данный тип чтения объединяет беглое, критическое и запечатлевающееся в памяти.
6. Аналитическое чтение — чтение с карандашом в руках и листком бумаги, наталкивающее на предстоящие размышления.
7. Критическое чтение. Этот тип чтения предполагает размышление, оценку, сравнение. Именно он играется громадную роль в формировании мировоззрения и личности читателя.
8. Отстраненное чтение — чтение высокоинтеллектуальных поэтических произведений с анализом содержания и формы.
9. Творческое чтение, которое связано с творческим осмыслением и активным восприятием прочтённого.
10. Корректорское чтение — чтение по слогам, буквам, улавливая грамматические и стилистические неточности.
63Впроцессе чтения читатель осуществляет оценку текста на:
• лексико-грамматическом уровне — как выбор адекватных ясных средств для отображения фрагмента действительности, словосочетаний, заключающих в себе образы, влияющие на эмоциональную сферу;
• информационном уровне — его чёрта с позиций научности, правдивости, важности, новизны и т.д., сообразуясь со своим уровнем компетентности и понимания;
• логическом уровне — как диагностику текста на последовательность, непротиворечивость, доказательность, наличие органической связи всех частей и законченность каждой, и текста в целом;
• прагматическом уровне — как достижение соответствия с потребностями читателя, удовлетворение его интереса, получение сведений, имеющих прикладное значение для читателя.
Познание текста
Цель прочтения текста в конечном итоге содержится в его понимании. Осознать текст — значит раскодировать его суть, освоить содержание, пережить то душевное состояние, которое испытывал создатель текста в момент его создания. Помимо этого, познание додаёт к тексту еще что-то, что не было изначально заложено автором.
В соответствии с определениям, данным в словарях, познание — универсальная операция мышления, которая связана с усвоением нового содержания, включением его в совокупность устоявшихся представлений и идей. Познание наделяет смыслом объекты социально-культурной и природной действительности и вводит их тем самым в привычный и связный мир человека. Оно в любой момент обусловлено социально-историческими и культурными предпосылками.
Имеется концепция, утверждающая, что познание имеется оценка на базе некоего примера, стандарта, нормы либо принципа. Пониматься может все, для чего существует таковой неспециализированный пример, начиная с явлений неживой природы и заканчивая поступками, личными психологическими состояниями и
текстами. Результатом понимания есть оценка осознаваемого объекта с определенной устоявшейся точки зрения. Истолкование, делающее вероятным познание, представляет собой обоснование стандарта и поиск оценки его приложимости к разглядываемому конкретному случаю.
В герменевтике — познание имеется работа сознания, направленная на суть, некое совершенное содержание воплощенных в материальных телах явлений культуры. Воплощая эти смыслы, совершенные содержания, становясь их носителями, соответствующие материальные тела покупают знаково-символьную функцию.
Познание связано с предметами культуры. В качестве их выступают тексты, воплощенные в них смыслы, знания. В герменевтических теориях XIX в. (Ф. Шлейермахера, В. Дильтея) неприятность понимания текста сводилась к проблеме проникновения через текст в душевный мир его автора. Осознавать, — вычисляют представители этого направления, — значит сознавать и ощущать то, что создал и ощущал пишущий, либо вторыми словами: уподобить собственный душевное состояние состоянию пишущего и, так сообщить, отождествить себя с автором. В это же время подведение понимания текста под законы понимания второй личности не смогут рассматриваться в качестве единственного а также главного метода понимания текста.
Любой текст решает какую-либо проблему. В большинстве случаев под проблемой понимается очевидно сформулированный вопрос либо комплекс вопросов, появившихся на протяжении познания. Но конкретный анализ проблемных обстановок говорит о том, что далеко не все неприятность сразу же получает вид явного вопроса. Не всякое изучение начинается с выдвижения неприятности и кончается ее ответом. Часто не редкость так, что неприятность формулируется в один момент с ответом. Время от времени случается кроме того, что она осознается лишь через некое время по окончании решения. Обычно поиск неприятности сам вырастает в отдельную проблему, ответ которой требует особенного таланта.
Неприятность в самом неспециализированном смысле — это некое затруднение, колебание, неопределенность. Требуются действия по устранению данной неопределенности, но далеко не всегда ясно, что именно направляться предпринять. Следовательно, чтобы выяснить текст, необходимо заметить решаемую им проблему. Неприятность
имеется свернутый план (мысль) автора, что в тексте реализован, воплощен, развернут, в силу чего неприятность — главная смысловая единица, логически «образующая», «организующая» текст. Неприятность «задает» структуру, композицию, завершение и начало текста. ее решение и Проблема содержится в одном и том же тексте, но заметить проблему непросто, потому что ее решение и проблема присутствуют в тексте по-различному. Часто неприятность в тексте присутствует неявно, скрыто, имплицитно, тогда как ее ответ (ответ) в тексте наличествует открыто, разумеется. Это затрудняет обнаружение неприятности, а, следовательно, и познание текста. По причине того, что эта неприятность в тексте не содержится «физически» (ее нельзя прочитать), а находится как бы за пределами текста, ее приходится реконструировать на протяжении прочтения.
Неприятность понимания не появлялась бы, если бы язык был устроен наподобие номенклатуры, в которой структурным ее частям конкретно и жестко приписывались значения, т.е. если бы они функционировали лишь в логических связях между собой. При таких условиях был бы вероятен однозначный, абсолютно определенный перевод с одного комплекта значений на другой. Но языки устроены в противном случае. Сообщение слов с внелин-гвистической действительностью осуществляется в них за счет соотнесения некоторых языковых единиц этого мира, так и за счет связей слов в единиц с объектами этого мира, так и за счет связей слов в языка как целостной совокупности.
Познание текста происходит не поэлементно (не пословно), а через своеобразный механизм, снабжающий схватывание неспециализированного смысла текста. Это серьёзное событие разрешает нам осознавать обращение «с полуслова» и предвосхищать то, что еще не сообщено и не напечатано. Это предварительное познание на уровне образа задает прогнозируемый суть целого текста, высвечивает угол его рассмотрения и испытывает недостаток в подтверждении, осуществляемом логическими методами. Предстоящий анализ частей, фрагментов, структурных единиц текста ведет к достижению более глубокого и полного понимания, основанного на проверке выдвинутых догадок.
Читатель «осознал» автора, в случае, если в следствии прочтения текста стало возмможно согласования (либо преднамеренного рассогласования) их деятельности. Нужно, дабы у
читателя и автора появилось бы определенное соответствие их «моделей мира». Первым условием понимания текста есть соответствие применяемых автором и привычных для читателя знаковых моделей, слов-понятий, главных слов, т.е. их тезауруса.
В наше время, в то время, когда наровне с усилением тенденции интеграции длится и разделение науки, в большинстве случаев появляется собственный личный язык для отраслей производства и каждой дисциплины. Сходное положение мы встречаем при чтении текстов, созданных малознакомыми нам культурами, в отдаленные эры. У авторов этих текстов, как и у их адресатов, были значительно отличающиеся «модели мира».
Родные либо кроме того тождественные по лексике термины имеют совсем различные значения. Простое применение «обыденных» слов формирует иллюзию понимания в том месте, где его в действительности нет. В текстах, читателями которых могут быть представители вторых отраслей, а тем более вторых субкультур, такое применение незнакомых аудитории подъязыков заблаговременно исключает адекватное познание. Исходя из этого создатель в любой момент обязан воображать себе объём и характер словарного запаса потенциальной аудитории.
Еще одно условие понимания текста касается степени соответствия уровня вербализации (словесного воплощения) авторского плана тому уровню вербализации, что нужен для понимания текста данной аудиторией. Одно из обстоятельств слишком мало высокой степени вербализации авторского плана возможно то, что предмет изложения еще не достаточно оформлен логически, и конкретно потому не может быть четко выражен словами-понятиями. Хорошо как мы знаем, что большая часть творческих процессов протекает на интуитивном уровне, в то время, когда самим субъектом осознается лишь готовый итог. При изложении новой научной информации самый четко обнаруживаются не сильный места — или недостаточная разработанность неприятности, или просчеты в подготовке новых текстов. Далеко не всегда создатель достаточно четко поймёт, что в тексте присутствуют элементы интуитивного знания, еще не взявшие надлежащего логического основания. Конечно, что читателю тяжело, в противном случае и нереально осознать в тексте все то, что не имеет достаточной
степени вербализации. Так как для этого реципиенту было нужно бы владеть тем же интуитивным знанием, что и автору.
Познание текста осложняется кроме этого феноменом, известным называющиеся «герменевтический круг». В самая отчётливой формулировке он представлен Ф. Шлейермахером: для понимания целого нужно осознать его отдельные части, но для понимания отдельных частей уже нужно иметь представление о смысле целого». Это парадокс предопределяет необходимость разглядывать познание как сложный и многоступенчатый процесс, растянутый во времени. На этапе восприятия уже происходит предварительное познание, пока еще мало-дифференцированное — как «достраивание отдельных частей мнимыми элементами до некоей целостности, охватываемой интуитивно. Это предварительное познание на уровне выдвижения догадки задает суть предмета понимания как целого, высвечивает угол его рассмотрения и испытывает недостаток в подтверждении. Предстоящий анализ частей текста ведет к достижению более глубокого и полного понимания, основанного на проверке выдвинутых догадок, в котором суть целого подтверждается смыслом частей, а суть частей смыслом целого. Последний этап понимания — так называемый инсайт (озарение) — содержится в мгновенном по времени обнаружении значительного смысла текста во причинной обусловленности и взаимосвязи со всей предшествующей информацией.
Так, новая информация, будучи усвоенной, понятой находит собственный место в сложившейся ранее совокупности знаний читателя.
Процесс понимания информации сопровождается эмоциональной реакцией организма, причем, как хорошей, так и отрицательной. Логическое строение, соразмерность, четкость, законченность и последовательность текста имеют эстетическую сокровище сами по себе и воспринимаются с эмоцией наслаждения, внутреннего удовлетворения.
Новая информация может встретить и внутреннее психологическое сопротивление, непринятие ее личностью. Дело в том, что совокупность взоров личности базируется на усвоенных ранее знаниях, воображающих некую целостность, совокупность, где все структурные части взаимно уравновешены. Уравновешенный внутренний баланс формирует состояние эмоционального комфорта.
Проникновение новой информации в сознание часто его нарушает, приводя к разладу с самим собой. Психика человека, трудясь по принципу гомеостата, защищается от несущей угрозу внутреннему комфорту информации, выдвигая психотерапевтический барьер. Исходя из этого информация возможно не осознана не только в силу недостаточной интеллектуальной подготовки, но еще и по причине того, что личность самостоятельно блокирует познание, сознательно либо подсознательно ограничивая его только начальным этапом на уровне восприятия.
В значениях слов представлена преобразованная и свернутая в материи языка совершенная форма существования предметного мира, его особенностей, отношений и связей, раскрытых совокупной публичной практикой. Но эти выработанные обществом знания, в которых зафиксирован, выкристаллизован коллективный опыт, начинают в сознании индивидов жить особенной судьбой. Наровне с публичным, обусловленным практикой значениями в сознании субъекта появляются его личные сугубо личные значения, обусловленные личными установками, конкретными ситуациями и опытом. Академик А.Н. Леонтьев внес предложение назвать эти значения «личностными смыслами». Главная мысль кратко сводится к тому, что объективное и общепринятое значение предмета, явления приобретает разные проекции в личном сознании. Иными словами, речь заходит о переходе, преобразовании объективного значения в субъективно-личное. Эта форма инобытия объективного значения и есть личностным смыслом.
Каждые слова текста смогут владеть для читателя и автора разным личностным, ситуационным смыслом, это есть препятствием к взаимооднозначному пониманию текста. Причем, смыслы, каковые индивид приписывает объектам понимания, он черпает из собственного внутреннего мира.
Для процесса понимания особенно принципиально важно то, что преобразование значений в личностные смыслы происходит довольно легко и просто. Но обратный процесс — превращение смысла в значение — тяжело. Кое-какие психологи считают, что самая полная передача личностных смыслов происходит только в ходе эстетической коммуникации. Т.е. самый действенны те тексты, у которых эмоциональный настрой автора согласуется с эмоциональным настроем читателя, вызывает у
69него какие-то эмоциональные ассоциации. Безличный темперамент, придаваемый своим текстам многими учеными, диктуется жаждой убрать из них собственные личностные смыслы, покинув только объективизированные безличные значения. Но имеется много экспертов, каковые сомневаются в том, что так вправду достигается точность и однозначность текстов. Личностный суть остается практически в любом тексте, не обращая внимания на старания автора. Так как данный суть обусловлен отношением автора к любой из упомянутых им теорий, догадок, концепций.