Сентиментализм (от франц. sentiment — чувство, чувствительность) — направление в искусстве и литературе второй половины XVIII в. Серьёзным событием духовной судьбы Европы стало открытие в человеке свойства наслаждаться созерцанием собственных чувств. Стало известно, что, сострадая ближнему, разделяя его горести, наконец, помогая ему, возможно взять самые изысканные эйфории. Эта мысль сулила целую революцию в этике. Из нее вытекало, что для душевно богатого человека выполнять добродетельные поступки значит направляться не внешнему долгу, но собственной природе, что развитая чувствительность сама по себе способна отличить добро от зла и потому в нормативной морали попросту нет необходимости.
Казалось, стоит пробудить в людях чувствительность — и из людских да и социальных взаимоотношений будет устранена любая несправедливость. Соответственно произведение искусства ценилось по тому, как оно имело возможность растрогать человека, умилить сердце. На базе этих взоров и выросла художественная совокупность сентиментализма.
Подобно собственному предшественнику — классицизму, сентиментализм полностью дидактичен, подчинен воспитательным задачам, но это дидактизм особенного рода. В случае, если писатели-классицисты стремились влиять на разум читателей, убедить их в необходимости следования непреложным законам морали, то сентиментальная литература обращается к эмоции. С особенным наслаждением она обрисовывает величественные красоты природы, уединение на лоне которой делается замечательным средством воспитания чувствительности, апеллирует к религиозному эмоции, живописует негромкие эйфории супружеской жизни, часто противопоставляемые национальным добродетелям классицизма, изображает разные милые обстановки, одновременно вызывающие у читателей и сострадание, и радость от ощущения собственной душевной чуткости.
Литература сентиментализма была обращена к повседневности. Выбирая в собственные храбрецы простых людей и предназначая себе столь же несложного, не умудренного в книжной премудрости читателя, она потребовала немедленного, практического воплощения собственных идеалов и ценностей. Более того, она стремилась продемонстрировать, что совершенства эти конкретно извлечены ею из обыденной жизни, и для этого сознательно жертвовала собственной литературностью, гримируясь под настоящие документы: «Памела, либо Вознагражденная добродетель», «Кларисса» С. Ричардсона, как и «Юлия, либо Новая Элоиза» Ж.?Ж. Руссо, поданы авторами как собрание писем, «Сентиментальное путешествие» Л. Стерна — как путевые записки, «Страдания молодого Вертера» И. В. Гёте — как монтаж дневника и писем.
Обращение к этим псевдодокументальным формам имело и еще одну сторону. Письмо, дорожная заметка, дневниковая запись делаются по горячим следам замеченного и перечитанного, столь же конкретно, как чувство выливается из сердца. Классики сентиментализма всегда стремятся создать у читателей чувство, что пишут без заблаговременно обдуманного замысла, не заботясь ни о композиционной стройности, ни о стилистической отделке. Очевидно, такое чувство достигалось усердным трудом, но имитация живого творческого процесса, происходящего как бы на глазах у читателей, практически неизменно входила в намерения авторов.
Соответственно повествование в сентиментальной литературе практически в любое время ведется от лица участника либо свидетеля обрисовываемых событий. Более того, конкретно изображение сознания повествователя выходит тут на первый замысел. Писатели-сентименталисты стремятся в первую очередь воспитать эмоциональную культуру собственных читателей, исходя из этого описание духовных реакций на те либо иные явления судьбы иногда заслоняет у них сами эти явления. Проза сентиментализма переполнена отступлениями, обрисовкой нюансов эмоций храбрецов, рассуждениями на моральные темы. В то же время сюжетное начало понемногу ослабевает. В поэзии те же процессы приводят к выдвижению на первый замысел личности автора и крушению жанровой совокупности классицизма.
Но его литературы внимание и психологизм сентиментализма к личности имеют собственные пределы, очерченные её воспитательными задачами. Сентименталистическому мышлению чуждо представление об личной неповторимости опыта каждого человека. Наоборот, значение опыта и пребывает в том, что он повторяем, в сходных обстановках любой человек, наделенный развитой чувствительностью, будет чувствовать приблизительно одно и то же. Конечно, великие писатели воспринимались в данной культуре как носители «верной» чувствительности, а их книги — как её книжки. В собственную очередь читатели стремились волноваться те либо иные жизненные коллизии «по книге», с которой возможно сверить точность собственных эмоциональных реакций.
Историческая эволюция сентиментализма определяется постепенным угасанием веры в то, что чувствительность способна переменить мир. Выговор все более смещается с её публичных функций на то удовлетворение, которое она приносит собственному обладателю. Из актуального средства гармонизации социальных и людских взаимоотношений чувствительность понемногу делается методом духовного самоуслаждения уединенного мечтателя. Тенденции для того чтобы рода проявляются и в «Сентиментальном путешествии» (со большим элементом иронии), и в поздних книгах Руссо, включая его известную «Исповедь», и во многих вторых произведениях. В неспециализированных чертах эту эволюцию возможно обозначить как путь от «сентиментального морализма» к «сентиментальному эстетизму». Разрыв сентиментальной литературы с породившими её дидактическими задачами вызывает в 80–90?х гг. XVIII в. кризис сентиментализма как литературного направления. По окончании Великой французской революции 1789–1794 гг. сентиментальные влияния в европейских литературах сходят на нет, уступая место романтическим тенденциям.
В русской литературе сентиментализм в первый раз проявляет себя во 2?й половине 1770?х гг. в творчестве М. Н. Муравьева. Огромную работу по переводу на русский популяризации и язык достижений европейской сентиментальной литературы проделали члены столичного кружка во главе с издателем Н. И. Новиковым, его широкая филантропическая и культурно-просветительская деятельность стала неповторимой по своим масштабам попыткой практического воплощения сентименталистской утопии. С возникновением «Писем русского путешественника» Н. М. Карамзина сентиментализм входит в центр национального литературного развития, но уже в «Бедной Лизе» того же автора проявляются первые показатели кризиса сентиментального мышления, усиливающиеся по мере эволюции писателя и приводящие его в XIX в. к пересмотру собственных эстетических правил. Но недолговечность сентиментализма как литературного направления на русской земле компенсируется глубоким и устойчивым действием художественных принципов и этики сентиментализма на классиков отечественной литературы.
Особенное внимание к изображению внутренней судьбе человека, жалости и культ сострадания, интерес к бедным и обездоленным людям, с мужественной кротостью переносящим удары судьбы, поэзии обыдённости и утверждение красоты — эти и другие стороны сентиментальной литературы по?различному отозвались в творчестве А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева и Л. Н. Толстого. Особенно глубоко связано с традицией европейского и русского сентиментализма творчество Ф. М. Достоевского. Опосредованно эта традиция сохраняет собственный значение и для многих современных писателей.