Понятие «общество» есть ответственной основополагающей категорией социальной философии, теоретической социологии, истории, этнографии, других наук и психологии, изучающих человека
и разные уровни объединения его в сообщества.
Данное понятие употребляется в многообразных качествах. Во-первых, как обособившуюся от природы часть материального мира, воображающую собой исторически развивающуюся форму жизнедеятельности людей. Во-вторых, как определенный этап людской истории (определенная историческая целостность, конкретная публично-экономическая формация, культурная ступень). В-третьих, как совокупность всех форм объединения и способов взаимодействия людей, в которых выражается их всесторонняя зависимость друг от друга. В-четвертых, как структурно либо генетически определенный тип общения.
Перед ищущей философской мыслью постоянно стояли вопросы: Как именно люди связаны в общество? Какова природа этих связей и появляющихся между ними взаимоотношений? Что определяет
в конечном счете ход и развитие общества всемирный истории? Ответы предлагались самые разные, но все их возможно свести к нескольким главным типам.
Во-первых, натуралистический подход, приверженцы которого выводили публичное устройство из природных закономерностей (географическая среда, климатические условия, наличие источников сырья и пр.) и изюминок человека как определенной биологической популяции со собственными изюминками (раса, пол и др.). Вправду многие проявления публичных образований давали настоящую возможность для выводов о том, что климатические условия, рельеф местности, место размещения определяют возможности и реальное состояние общества для удовлетворения потребностей. Таким же образом абсолютизация расовых, возрастных, демографических черт приводили к тому, что особенности того либо иного публичного устройства выводились, исходя из изюминок той либо другой расы, особенностей и свойств людей. В подобном понимании публичной судьбе очевиден метафизический подход к анализу данной жизни и к такому пониманию общества, как несложной совокупности индивидов, а не как целостной самоорганизующейся совокупности взаимоотношений между людьми.
Во-вторых, идеалистический подход, приверженцы которого усматривали в качестве фактора, объединяющего людей в единое целое, те либо иные идеи, верования, мифы. Выразителями идей постоянно выступали социальные фавориты, вожди, которым приписывалось настоящее творчество истории. В этом случае кроме этого господствует метафизическая абсолютизация конкретного социального явления.
То есть, наличие сознательного фактора в осуществлении истории и игнорирование объективного содержания потребностей, основания их деятельности и интересов людей.
В-третьих, материалистический (вернее сообщить диалектико-материалистический) подход, приверженцы которого утверждают, что людей связывают в социальный организм не неспециализированная мысль, неспециализированный всевышний, технологии, а те отношения, каковые составляют настоящее бытие людей и выступают «социальной материей», являясь их настоящим жизненным процессом. Материалистическое познание истории делает упор на объективность процессов, происходящих в обществе, на правилах детерминизма, в соответствии с которому из определенной формы материального производства «…вытекает, во-первых, определенная структура общества, во-вторых, определенное отношение людей к природе. Их национальный строй и их духовный уклад определяются как тем, так и вторым» (К. Маркс).
Материалистическое познание истории не отрицает роли субъективного фактора в истории и свободы воли, но предполагает любой раз изучить корни, обстоятельства либо объективные условия, каковые решающим образом влияют на содержание деятельности людей. Научная состоятельность данного подхода
к объяснению истории пребывает в том, что он не апеллирует к воле внечеловеческих сил (Всевышний, Дух, Вселенная, «инопланетяне» и т.д.)
и пробует преодолеть «плохую субъективность» (Гегель) в действиях великих личностей, каковые, как и все люди, обуреваемы чувствами, страстями, предрассудками и т.д. В базе публичных связей людей лежит, согласно точки зрения приверженцев материалистического понимания истории, совокупность материальных публичных взаимоотношений, каковые при всей их материальности (т.е. независимости и первичности от сознания) не являются натурально вещественными. Иными словами, «социальную материю» нельзя пощупать, но она весьма настояща, потому что определяет жизнь миллионов людей.
Сущность публичных отношений и связей, объединяющих людей, вещи и идеи в единое, многомерное целое, пребывает в том, что отношение человека к человеку опосредуется миром вещей
и напротив, сотрудничество человека с предметами, созданными людьми, свидетельствует, по сути дела, его общение с другим человеком, его способностями и силами, аккумулированными в предмете.
Но к материалистическому пониманию истории людская идея шла через заблуждения и идеалистическую интерпретацию истории исторического процесса и объяснению подлинной природы общества.
Локальная ограниченность публичных образований национальными рамками приводила к тому, что в течении большого исторического периода общество фактически отождествлялось с страной. Особенно это характерно для средневековья
и античности. В частности, для Платона обществообразующими факторами выступают чисто политические функции страны: управление страной и его защита от внешних неприятелей, поддержание правопорядка в стране. Главная социальная цель платоновского учения об обществе выражалась в наилучшем стране. (См.: Платон. Соч. в 3-х т., Т.3.М., 1972.)
Следуя платоновской традиции сведения общества к его национальной форме, Аристотель разглядывает в качестве главного типа публичных подчинения «и отношений господства», потому что,
с его точки зрения, вид взаимоотношений в обществе зависит от объекта власти, поскольку «подчинение и властвование не только нужны, но и нужны, и прямо от рождения кое-какие существа различаются в отношении того, что одни из них как бы предназначены к подчинению, другие – к властвованию» (Аристотель, Соч. Т.4 , М., 1983, С.382). В произведении «Политика» Аристотель раскрывает ключевые принципы существования людской общества в национальной форме (в том месте же).
Для философии средневековья характерно теологическое познание общества. Так, наибольший теоретик раннего христианства Аврелий Августин в работе «О граде (либо стране) божьем» отмечал: «Целый человеческий род, жизнь которого от Адама до конца настоящего века, имеется как бы жизнь одного человека, управляется по законам божественного промысла…». (См.: Антология всемирный философии. T. I, § 4.2. М., 1969. С. 605.) Философская парадигма, обосновывающая объединение людей в сообщество та же, что
и у представителей античности, то есть, государство, природа которого, конечно, имеет божественное начало.
В философии Нового времени исходным в понимании общества делается концепция «естественного состояния». В частности, Т. Гоббс, исходя из государства отождествления и традиционного общества, думал, что «естественное состояние», изначально присущее человеку – это рвение к безотносительной свободе, равенству как способности обоюдного нанесения равного ущерба, естественному жажде зла друг другу. Все это делает в качестве исходного отношения между людьми естественное состояние «войны всех против всех», а «все большие и прочные людские сообщества начинаются не во обоюдной доброжелательности, а во обоюдном страхе людей» (Гоббс. Соч. в 2-х т. T. I. M., 1989. С. 287). Такое состояние угрожает ему самоистреблением. Из этого жизненная необходимость для всех людей – поменять естественное состояние на состояние гражданское, национальное при помощи публичного контракта – обоюдного отказа граждан от посягательств на свободу, жизнь и собственность друг друга. Новация Гоббса пребывает в том, что он говорит об обществе не как о соглашении граждан с сувереном (национальный соглашение), а о соглашении граждан между собой (публичный контракт). Сущность концепции публичного соглашения раскрыта в работах Гоббса «О гражданине» и «Левиафан, либо Материя, форма, власть страны церковного и гражданского» (Гоббс, Т. Соч. в 2-х т. М., 1989, 1991).
Разные варианты естественного влечения людей к объединению мы видим у последователей Гоббса Б. Спинозы и Д.Локка. Так, первый отмечает, что по естественному ходу вещей благодаря разуму люди приходят к согласию и хотят быть руководимыми как бы единым духом, стремясь к гражданскому состоянию (Спиноза Б. Политический трактат // Избр. произв. в 2-х т. Т.2. М., 1957). Второй же говорит о том, что хозяйственная судьба толкает людей к созданию гражданского общества (Локк Д. Соч. в 3-х т. Т.З. М., 1988).
Итальянский мыслитель Джамбатисто Вико – основатель теории круговорота в историческом ходе – допускал существование божественного начала, от которого исходят законы истории. Но одновременно с этим он показывал, что общество начинается в силу внутренних закономерных обстоятельств. Подчеркивая специфику разных исторических эр, Вико собственной задачей вычисляет обоснование идеи единства всемирный истории, в которой он пытается отыскать значительно неспециализированное и повторяющееся в истории различных народов и стран. Таким неспециализированным выступают повторяющиеся циклы, складывающиеся из трех эр: «века всевышних», отраженного в теогонических мифах (безгосударственность, подчинение жрецам), «века храбрецов», отраженного
в смелом эпосе (аристократическое государство) и «века людей», отраженного в историографии (демократическая республика либо представительная монархия). Смена эр осуществляется в следствии публичных переворотов.
В работе «Основание новой науки об неспециализированной природе наций» Вико отмечает, что «гражданский мир» сначала был основан на двух вечных противоположных особенностях, вытекающих из природы вещей: «Плебеи стремятся поменять Государство, они в любой момент его изменяют, а добропорядочные постоянно стремятся сохранить его».
В XVIII в. Б. Мандевиль стремился доказать, что в гражданском состоянии мотивы поведения людей столь же своекорыстны, сколь и «естественны». С его точки зрения, общество появляется не как следствие соглашения, учитывающего общее благо, а как естественный механизм, соединяющий насущные потребности каждого человека
с потребностями общества. Общество – сфера объективного сотрудничества, в которой любой может отыскать собственную цель, трудясь на вторых. «Ни добрые чувства и благоприятные качества, эти человеку от природы, ни подлинные добродетели, каковые он может купить при самоотречения и помощи разума, не являются базой общества; но то, что мы именуем в нашем мире злом, как моральным, так и физическим, есть тем великим принципом, что делает нас социальными существами, есть прочной базой, животворящей силой и опорой всех занятий и профессий без исключения». (Мандевиль Б. Изучение о природе общества // Басня о пчелах. М., 1974. С. 329). Как видим из приведенного высказывания, создатель в качестве социообразующего начала выдвигает публичные потребности, а этический момент только ограничивает публичную значимость людских поступков.
Большой вклад теорию об обществе внесли французские материалисты XVIII в., вычислявшие, что люди являются продуктом той среды, в которой они живут. Исследователи искали законы развития общества в природе человека, базы которой усматривали в разуме. Все лишения и несчастья людей (публичная несправедливость, рабство и другое) разъяснялись заблуждениями, невежеством, отсутствием просвещения. Так, Поль-Анри Гольбах писал: «Из-за незнания собственной собственных стремлений и природы, потребностей и прав, человек, живя
в обществе, потерял свободу и стал рабом… Он не осознал цели правительства и общества, безоговорочно подчинился таким же, как он сам, людям, на которых под влиянием предрассудков начал смотреть как на существ высшего порядка, как на земных всевышних. Эти последние воспользовались его заблуждением, дабы поработить его, развратить, сделать порочным и несчастным. Так, вследствии незнания собственной природы род человеческий был порабощенным и стал жертвой плохих кабинетов министров» (Антология всемирный философии. Т. 2. М., 1970. С. 669).
Предстоящее развитие идей о природе общества мы находим
у Д. Юма, утверждавшего, что все на свете приобретается при помощи труда, осуществляемого на базе «неспециализированного эмоции публичного интереса», «неспециализированного эмоции обоюдной пользы». У А. Смита данный тезис является основой парадигмы об обществе как трудовом
и меновом альянсе, основанном на разделении труда. Это сообщение для того чтобы рода, что любой индивид, трудясь на себя, должен трудиться на вторых, и, напротив, трудясь на вторых, трудится на себя. Тут, как и у Юма, утверждается единство публичного и личного. Это единство появляется по причине того, что «публичное» задается каждому индивиду той связью, которая укореняет избранный им род деятельности в общей совокупности разделения труда. Совокупность разделения труда, как продукт людской истории, функционирует «естественным» образом «за спиной» конкретных индивидов. Эта естественность приводит А. Смита к выводу, что разделение труда очень отрицательно отражается на антропологическом состоянии промышленно развитых наций: острота ума, возвышенность эмоций, нравственность в личной судьбе становятся жертвами односторонности, порожденной разделением труда. Выход из данного состояния А. Смит видит в просветительстве, при помощи «образования несложного народа в цивилизованном торговом обществе».
И. Кант разглядывает задачу разрешения разногласия между этическим и естественным состоянием общества как развернутый во времени процесс воспитания людской рода.
Громадна заслуга классика германской философии Г. Гегеля
в обосновании концепции общества. В собственной работе «Философия истории» он обосновывает идею законосообразности в развитии общества. В «Философии права» Гегель последовательно различает семью (как нравственную сферу), гражданское общество (как совокупность всесторонней зависимости) и, наконец, государство (как синтез домашней нравственности и гражданского общества), в которых вольно осуществляется воля народа, забранного в качестве исторической действительности. Общество, по Гегелю, является единством двух совокупностей: совокупности гражданского интереса (общества и частного семьи) и совокупности общего интереса (страны). За Руссо и другими философами XVIII в. Гегель вычисляет государство целым, а гражданское общество и семью его частями. Конституционную монархию, как развитое «политическое государство», Гегель провозглашает тотальностью, органической всеобщностью. Обобщив материал по истории публичного и национального устройства в различных государствах, Гегель производит функционирования и определённые принципы строения органического целого, каковые приобретают собственный категориальное выражение в «Науке логики».
Сен-Симон, развивая правила А. Смита, начал рассматривать общество, взятое в политических рамках отдельного страны, как промышленное предприятие, имеющее цель доставить каждому участнику общества, соответственно его вкладу, допустимо больше благосостояния и удобств. У Сен-Симона рационалистические воззрения XVIII в. сочетались с историзмом в истолковании публичных явлений. Растолковывая развитие общества в конечном итоге сменой господствующих в нем философско-религиозных и научных идей, он полагал, что определяющее значение в истории имеют «индустрия» (все виды экономической деятельности людей) и соответствующие ей формы собственности и классы. Любая публичная совокупность, в соответствии с Сен-Симону, развивает понемногу и до конца господствующие формы и свои идеи собственности, по окончании чего эра созидательная, «органическая», сменяется «критической», разрушительной эрой, ведущей к построению более большого публичного строя. Так, Сен-Симон сделал первый ход по пути рассмотрения публичных явлений как разных сторон закономерно развивающегося организма. Он же, за своим соотечественником М. Кондорсе, развивает идею глобальной истории как поступательного перемещения человечества от низших форм
к высшим. Главными ступенями прогресса он вычисляет переход от первобытного идолопоклонства к политеизму и основанному на нем рабству, а после этого смену политеизма монотеизмом христианской религии, что стало причиной утверждению феодально-сословного строя.
С XV века наступает новая критическая эра: феодально-богословско-сословная совокупность пришла к собственному глубокому кризису, появилось научное мировоззрение с его носителями – светскими учеными и «индустриалами». Путь построения нового общества лежит через расцвет промышленного и сельскохозяйственного производства, через всемерное развитие производительных сил общества, через введение необходимого для всех производительного труда, открытие для всех возможности использовать введение принципа и свои способности распределения «по свойствам», обоснование национального планирования промышленного и сельскохозяйственного производства, постепенное утверждение глобальной ассоциации народов и общий мир при стирании национальных границ.
В середине XIX в. теоретический результат социально-политической и этической концепций понимания общества развивает социологии и основоположник позитивизма О. Конт. Наряду с этим посредством понятий «социальная динамика» и «социальная статика» резюмируются два центральных мотива теоретических размышлений об обществе в британской и французской социальной философии финиша направляться – первой половины XIX в. – идея и идея прогресса социального порядка. Мысль прогресса отыскала у Конта выражение в законе трех концепции и стадий симпатии и поступательного развития разумности в людской роде, целью которого есть полное слияние человека с Человечеством как единственным хорошим поклонения божеством. Фактически контовская трактовка общества имеется продолжение этической направленности функционирования общества
и процесса существования.
Мысль экономической детерминации, прогрессивности
и законосообразности взяла собственный предстоящее развитие в материалистическом понимании истории, созданном К. Марксом. Это познание истории появилось не как следствие «кабинетных» размышлений К. Маркса (как утверждают нынешние критики марксизма), а как следствие глубокого теоретического анализа современного ему общества, социальных концепций предшественников, и яркого участия в политике современного ему страны. Один из философских соперников К. Маркса в XX в., философ постпозитивистского направления К. Поппер отмечал: «Я весьма далек от того, дабы защищать марксову теорию страны… Но направляться признать, что за его изобретательными и вместе с тем ожесточёнными теориями стоял подавления и социальный опыт жестокости… Марксова теория страны, не обращая внимания на слишком общий и философский темперамент, непременно, является интерпретацией того исторического периода, в котором он жил. Частью данной теории есть в полной мере обоснованный взор, в соответствии с которому так называемая «промышленная революция» первоначально развивалась как революция в большинстве случаев в «материальных средствах производства», т.е. в сфере машинного производства» (Поппер К. Открытое его враги и общество. Т. 2. Время лжепророков: Гегель, другие оракулы и Маркс. М., 1992. С. 141).
Попытка отыскать настоящего субъекта публичной судьбе ведет к. Маркса к выводу, что гегелевское определение тотальности в собственности не стране как таковому, а публично-политической совокупности, забранной в единстве всех ее сфер. И обратившись к изучению британской политической экономии, Маркс делает вывод, что базовым образованием целостности для всех публичных взаимоотношений есть сфера частного интереса – сфера экономики. Исходя из этого в рамках диалектики органической целостности мы неизбежно будем вынуждены шепетильно изучить, какие конкретно были
в каждую историческую эру потребности людей, их производительные силы, их метод производства, использующееся в производстве сырьё; каковы, наконец, были те отношения человека к человеку, каковые вытекали из всех этих условий существования. Целостность общества в смысле тотальности, которая все условия собственного собственного развития находит в себя, появляется только на буржуазной ступени развития производительных сил.
С развитием капитализма материальные условия публичной судьбе развились так, что познание материальной базы и настоящих движущих сил исторического процесса с очевидностью произошло, в силу того, что, во-первых, придавая процессу производства публичный темперамент, капитализм устанавливал прочные связи между разными отраслями производства, что создавало предпосылки для анализа развития материального производства как такового, независимо от его особенных форм. Вместе с тем промышленный переворот со всей очевидностью нашёл огромную роль производства в развитии публичной судьбе.
Во-вторых, с развитием капитализма исчезает изолированность отдельных народов и стран. Разные государства втягиваются
в неспециализированное русло капиталистического развития, появляются современные нации, и между ними устанавливаются всесторонние связи. Тем самым обнаруживается, что история всего человечества едина
и любой народ переживает последовательность закономерных ступеней исторического развития. Материалистическое познание истории разрешило зафиксировать то, что появились условия для сравнения истории разных народов, выделения того неспециализированного, что имеется в экономических и политических порядках различных государств, для нахождения закономерной повторяемости в публичных отношениях.
В-третьих, переход к капитализму, который связан с бурными революционными переворотами во всех сферах судьбы от производства до идеологии, резким столкновением разных классов общества, ярко понял, что общество начинается, а не следует на месте, что в истории борются замечательные публичные силы, что не воля людей, а столкновение, борьба классов двигает развитие общества. В обществе четко выделились два главных класса: пролетариат
и буржуазия, а борьба между ними выдвинулась на первое место в публичной судьбе.
В-четвертых, уже в борьбе против землевладельцев в буржуазных революциях и, в особенности в борьбе пролетариата против буржуазии, выявились ее экономические базы, обнаружился тот факт, что эта борьба вызывается экономическими обстоятельствами. Это, конечно, заставляло искать обстоятельства исторических событий
в экономике общества.
Так, капитализм, произведя переворот в условиях судьбы людей, создал объективные предпосылки для проникновения в сущность исторического процесса, для познания его законов.
Рационалистическая традиция, характерная хорошей философии, начиная с Нового времени, стремилась распознать главные детерминанты возможности и общественного развития социального познания, его возможности и границы. Это логически отыскало собственный завершение в марксизме.
Новые реалии, свойственные обществу в конце XX в. и начале XXI в. с объективной необходимостью требуют разработки новых подходов в анализе публичных процессов. Все чаще и чаще исследователи обращают внимание на то, что современное обществознание не в состоянии адекватно отразить те сложные процессы, каковые происходят в современном обществе. И обстоятельством этого есть следование хорошим традициям рационализма в познании публичных явлений. В частности, В.В. Ильин выделяет фундаментальные методологические правила, каковые сдерживают развитие современного обществознания: а) монизм; б) фундаментализм; в) редукционизм; г) линейность; д) динамизм; е) элементаризм. И тут же он предлагает ключевые принципы постклассической методологии социального познания. Таковыми выступают: а) плюрализм;
б) полиэкранность; в) ипостастность; г) холизм; д) когерентность;
е) дополнительность; ж) синергизм; з) релятивизм; и) нелинейность. (Делокаров К.К., Демидов Ф.Д. В отыскивании новой парадигмы. Синергетика. Философия. Научная рациональность. М.: Изд-во РАГС. 1999; См. Ильин В.В. Постклассическое обществознание: каким ему быть? Социологические изучения. 1992. № 10. С. 37–43; направляться Т.В. К логике социальных наук // Вопросы философии, 1992. № 10. С. 76–87; Поппер К. Логика социальных наук // В том месте же. С. 65–75; Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог
с И. Пригожиным // Вопросы философии, 1992. № 12. С. 3–20; Философия. Курс лекций. М.: Изд-во РАГС, 2001. С. 208–214).
Познание общества как целостности, тотальности выступает определяющим в современном понимании социальных совокупностей. Это, конечно, не свидетельствует, что такое познание есть застывшим и неизменным, оно само имеется продукт развития, итог долгого исторического процесса, что возможно верно осознан только тогда, в то время, когда процесс, породивший соответствующий итог, рассмотрен во всех решающих звеньях как со стороны происхождения, так и со стороны перехода одного исторического этапа
в второй. Исходя из этого для научного познания любой совокупности социального порядка нужно знать, как эта совокупность появилась, какие конкретно главные этапы в собственном развитии проходила, чем стала сейчас
и каковы ее исторические возможности.
Генетическое развитие совокупности от прошлого через настоящее
к будущему, как линейно осознанный процесс развития, постигается
посредством диалектического способа, что доказал собственный непреходящее значение. Сейчас все больше в качестве методологического инструментария познания общества как целостной самоорганизующейся совокупности вводится теория синергетики, разрешающая обрисовать функционирование самоорганизующихся совокупностей. Тут принципиально важно обратить внимание и выделить, что синергетическое познание совокупностей допустимо только при анализе функционирования последних, но не развития. Она выделила тот класс структурообразующих взаимоотношений, где переход от обстоятельства к следствию выступает как переход в противоположность, где хаос является источником порядка, а порядок – источником хаоса. Главным для синергетической методики есть мысль о организации и возникновения принципиальной возможности порядка на хаосе и беспорядке в ходе самоорганизации за счет хорошей обратной связи среды и системы. Синергетика определяет хаос как многоликое материальное начало, которое не только разрушает и само есть продуктом разрушения, но и содействует созиданию нового. Потенциальная свойство хаоса к творчеству порождается тем, что, философски выражаясь, случайность сама случайна, соответственно, она не всегда несущественна, время от времени она закономерна. А вдруг закономерна, то направлена на поддержание и порождение некоей структурности, организованности. Открытость самоорганизующихся совокупностей характеризуется огромным числом степеней свободы. Среди них с течением времени выделяется маленькое количество ведущих, определяющих степеней свободы, к каким подстраиваются другие.
Становление самоорганизации во многом определяется характером сотрудничества случайных и нужных ее среды и факторов системы. Совокупность самоорганизуется не гладко и линейно, не неизбежно. Самоорганизация переживает и переломные моменты – точки бифуркации. Вблизи точек бифуркации в совокупностях наблюдаются большие флуктуации, роль случайных факторов быстро возрастает.
В самый важный момент самоорганизации принципиально неизвестно, в каком направлении будет происходить предстоящее развитие: станет ли состояние совокупности хаотическим либо она перейдет на новый, более организации и высокий уровень упорядоченности.
В точке бифуркации совокупность как бы колеблется перед выбором того либо иного пути организации, пути развития.
«В соответствии с синергетике, дабы потенция к самоорганизации нашла себя полностью, противоположность порядка хаосу обязана всегда возрастать. В следствии достижений синергетики жестоко детерминистическая картина мира упала, нашла собственную несостоятельность в применении к процессам саморазвития и самоорганизации». (Режабек Е.Я. Капитализм: неприятность самоорганизации. Ростов-н/Д.: Изд-во РГУ. 1993. С. 5).
Синергетика, с позиций авторов ее разрабатывающих, позволяет заметить мир по-второму.
Во-первых, делается очевидным, что сложноорганизованным совокупностям нельзя навязывать пути их развития. Неприятность управляемого развития принимает форму неприятности самоуправляемого развития.
Во-вторых, в особенных состояниях неустойчивости социальной среды действия отдельного человека смогут оказывать влияние на макросоциальные процессы. Отсюда вытекает необходимость осознания каждым человеком огромного груза ответственности за судьбу всей социальной совокупности.
В-третьих, для сложных совокупностей, в большинстве случаев, существует пара других дорог развития. Настоящее состояние совокупности определяется не только ее прошлым, ее историей, но и строится, формируется из будущего, в соответствии с будущим порядком.
В-четвертых, синергетика дает знание о том, как надлежащим образом оперировать со сложными совокупностями и как действенно руководить ими.
В-пятых, синергетика раскрывает закономерности и условия протекания стремительных, процессов и лавинообразных процессов нелинейного, самостимулирующего роста (Князев Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным // Вопросы философии, 1992. № 12. С. 4–5).
Понятие организации синергетика связывает со сложным переплетением связей неоднородных элементов, с громадным охватом корреляциями различных подразделений одной и той же совокупности, с уплотнением когерентных взаимоотношений в совокупности. Главные понятия синергетики – самоорганизация и нелинейность. Нелинейный мир – это мир с иными, отличающимися от привычных, закономерностями образования целого из частей, направленности течения процессов. В соответствии с таким представлениям в базе устойчивого
и динамичного развития социальных структур лежит разнообразие.
Обоснование нелинейности публичной эволюции требует признания того события, что публичная судьба полна неожиданностей, поворотов, которые связаны с выбором направления предстоящего развития, с его альтернативностью.