В Берлинской королевской библиотеке юный, но уже пианист и известный композитор Мендельсон-Бартольди нашёл груду ветхих музыкальных исходников, принадлежавших перу в далеком прошлом забытого германского органиста. Юный музыкант перелистывал пожелтевшие страницы, переживая и пробуя осознать, по какой причине эти сокровища музыкального мастерства были погребены в архиве многие десятилетия.
И вот в один из вечеров 1829 г. в Берлине состоялся необычайный концерт: Мендельсон-Бартольди дирижировал в первый раз исполнявшейся грандиозной ораторией «Страсти по Матфею». Большая часть публики ни при каких обстоятельствах не слышало кроме того имени ее автора — Иоганна Себастьяна Баха.
Драматическая, патетическая музыка оратории говорила евангельскую легенду о последних страданиях Христа. Она рисовала чувства и живые образы, борьбу людей со злом за торжество справедливости и хороша. Величественные звуки органа, жёсткие и трагичные, сменялись милой, печальной музыкой оркестра, ласковыми лирическими вдохновенным пением и ариями солистов хора. Друг за другом следовали 78 номеров оратории, а переполнившие зал слушатели как будто бы не подмечали времени. Никто из них не знал, что сто лет назад эта оратория не была оценена и осознана современниками композитора.
Это был сутки второго рождения Баха спустя практически восемьдесят лет по окончании его смерти.
…В то время, когда Иоганн Себастьян, шестой ребенок в семье скрипача Иоганна Амвросия Баха, показался на свет, никто из его родных не сомневался в том, что мальчик будет музыкантом. В гористой Тюрингии все Бахи В первую очередь XVI в. были органистами, флейтистами, скрипачами, капельмейстерами. Их музыкальное мастерство как эстафета передавалось много поколений. И мелкий Иоганн Себастьян овладел миром мелодий раньше, чем миром слов. Еще крошкой он совместно со старшими братьями взбирался на бугор над родным городом Эйзенахом и часами слушал пение птиц, пробуя им подражать. Самым радостным днем для пятилетнего мальчика был сутки, в то время, когда ему подарили скрипку. Посредством отца он скоро обучился играть на ней, и музыка заполнила всю его жизнь.
Скоро пришел финиш беззаботному детству. В 9 лет Себастьян утратил мать, а через отца и год. Его забрал к себе старший брат, органист церкви соседнего города. Он обучал мальчика игре на клавире и органе, требуя нескончаемых повторений однообразных упражнений. Но одаренный редкими свойствами ученик стремился к новым познаниям. Как магнит, влекла его запрятанная братом нотная тетрадь с произведениями известных в ту пору композиторов.
И вот как-то ночью мальчику удалось просунуть руку в створку шкафа и вытянуть заветную тетрадь. Сейчас по ночам при лунном свете он переписывал из нее ноты. Спустя полгода, в то время, когда работа близилась к концу, брат подстерег Себастьяна и забрал все ноты. Это был тяжелый удар для мальчика.
К тому же от ночной работы у него очень сильно испортилось зрение. Потом, под конец судьбы Баха, это сказалось трагически.
Независимую судьбу Иоганн Себастьян начал уже с 15 лет: он являлся хористом в г. Люнебурге и получал образование лицее.
Редкие свободные часы парень проводил в библиотеке, изучая произведения итальянских и германских композиторов. Он впитывал полюбившуюся ему народную музыку Германии, Италии, Франции и в собственных юношеских творениях по-новому воссоздавал эти мелодии. Да и все, что он создал в течении собственной жизни, было по духу глубоко народным.
Не легко прошла юность Баха. В отыскивании дохода он переезжал из одного города в второй, много лет являлся придворным музыкантом, неизменно перенося унижения. Много выстрадал композитор, утратив жену и троих детей.
Казалось, невзгодам и мучениям не будет финиша. Но, к счастью, Бах отыскал надежного приятеля и преданную помощницу в гениальной певице Анне-Магдалине. Дабы глубже осознать его творения, она начала учиться играть на клавире. И Бах написал для нее пара десятков мелких пьес. Громадное место в творчестве Баха занимают прелюдии и фуги. Всего великим композитором написано 48 фуг и прелюдий для клавира, изучающихся сейчас во всех музыкальных школах мира. Любая прелюдия — простое, ясное, красивое по форме вступление к фуге, которая начинается главной темой — ясной, напевной мелодией, чистой и прозрачной.
Тема фуги высказывает законченную музыкальную идея. Она повторяется в различных голосах, обрастая неординарными сочетаниями с другими голосами. Фуги эти напоминают сложный кружевной узор, в сплетениях которого ярко выделяется начальная мелодия. Превосходные фуги Бах создал и для органа, считавшегося в ту пору «королем всех инструментов».
О музыке Баха русский музыкант XIX в. А. Н. Серов писал: «Что за гений данный Бах! Заберёт одну идея и проводит ее все глубже и глубже, вживается в нее и вместе с этой мыслью внедряется в тайники души!»
Так глубоки по плану и идеальны по форме все бессчётные произведения Баха — будь то танцевальные сюиты, сонаты для скрипки либо кантаты и оратории, каковые звучат до сих пор в концертных залах различных государств.
Последние двадцать семь лет собственной жизни Бах руководил хором мальчиков в школе и церкви св. Фомы в Лейпциге. Условия работы были страшными: не хватало воспитателей, дети всегда болели из-за нехорошего ухода. Из случайных учеников, часто от природы не владевших кроме того слухом, композитор должен был создавать хоры и слаженные оркестры. А стоило им неудачно выступить, как из его скромного дохода удерживали штраф. Помимо этого, Бах был обязан еженедельно писать новую музыку для четырех церквей и сопровождать со своим хором все похоронные процессии.
И в данной затхлой, немыслимой атмосфере Бах создавал бессмертные творения. Довольно часто церковная музыка композитора отражала его тяжелое настроение; недаром кантаты носят такие печальные заглавия: «Слезы, вздохи, горе, трепет», «У меня было довольно много огорчений» и т. д. Но в светской музыке Баха этих лет — много радостных и весёлых страниц. К примеру, в «Кофейной кантате» он тонко и остроумно высмеял актуальное увлечение аристократического общества новым в то время напитком — кофе.
Произведения Баха для клавесина и клавира превосходили техвозможности этих инструментов. в один раз мастер продемонстрировал ему созданный итальянцем Кристофори пиано-форте, что в отличие от клавира имел возможность издавать и негромкие, и громкие звуки. Бах посоветовал мастеру, как усовершенствовать его. Так показалось первое фортепьяно.
В доме Баха многого не хватало из-за скудости средств, но в нем постоянно царила музыка.
Семья составляла оркестр и свой хор. В то время, когда же сам Бах начинал за органом импровизации, то под его пальцами рождался океан звуков, раскрывающих глубокие мысли и эмоции. Но величия его творений не смог оценить никто из современников. Кроме того сыновья Баха, гениальные музыканты, не осознавали, как его музыка переросла собственный время.
Закончилась его жизнь трагически. Зрение Баха все ухудшалось, а по окончании неудачной операции он совсем ослеп. Но композитор так же, как и прежде творил музыку. Вечером 28 июля 1750 г., не успев продиктовать музыкальную фразу последнего творения, он умолк окончательно.
Никто не позаботился ни о семье Баха, оставшейся без средств, ни о его могиле. Только спустя десятилетия на протяжении земляных работ был отыскан гроб с останками композитора.
Его великое имя раздалось на всю землю в XIX в. Баховское общество в течении полувека собирало творения композитора и опубликовало их в 60 томах.