Неприятность тут в том, что ни одна из оставшихся оболочек ни в коей мере не есть сущностью погибшего и не имеет ничего полезного, что оправдывало бы такие контакты. Привидения в любом случае – это не более чем эхо начальной души; независимо от того, как живыми и разумными они кажутся, привидения являются , лишённую всякой силы, оболочку, проку от которой не больше, чем от костей ветхого скелета. Как и при с самоубийцами, привидениям тяжело чем-либо оказать помощь – разве что разрешить природе самостоятельно о них позаботиться. Со временем их магнитный заряд рассеется, и форма прекратит существовать, а до тех пор призрак будет бесцельно бродить везде.
Предполагается, что смогут происходить события, в то время, когда бестелесное существо при неотложной необходимости вправду передаст некое сообщение живущим в физическом замысле – но в любом случае такое сообщение будет исчерпывающим и окончательным. Бестелесные существа ни при каких обстоятельствах не начнут шататься по округе без важной на то обстоятельства и ни за что не будут подыгрывать людям в играх с «гадательными досками» (как, но, и сотрудничать в пользу тех, кто почему-то вычисляет себя особыми владеющим медиумическими наклонностями).
В то время, когда же речь идет о детском любопытстве либо о нездоровом интересе к таким древним искусствам, как некромантия, – кроме того о несложном нагнетании преувеличенного эмоции собственной важности, – то в аналогичных «увеселениях» с наслаждением возьмутся принимать участие всевозможные неорганические существа. Более того, кое-какие неорганические существа именно и обожают полакомиться личной силой человека. В случае, если им попадётся медиум, желающий так избавиться от собственной личной силы, такие существа не вынудят два раза приглашать себя к столу. Наилучшим «деликатесом» для этих вампирических созданий помогают медиумы, трудящиеся в состоянии транса, а на роль «хозяина», делающего по совместительству функции «гостиницы», превосходно подойдут медиумы-материализаторы, талантливые применять собственный личный магнетизм. Настоящий медиум (такие всгречаются очень редко) превосходно знает, что такое процесс смерти, и потому ни при каких обстоятельствах не разрешит себе излишних вольностей, которые связаны с «вызыванием душ погибших».
Как бы то ни было, в мире найдётся множество людей самого разного возраста, находящих какое-то болезненное наслаждение в теме смерти. Солдат же лишён для того чтобы нездорового интереса – наоборот, он видит в смерти назначение и красоту космической силы, о которой человечество в большинстве собственном кроме того не догадывается. Для солдата смерть во многом есть частью жизни, и потому он думает только о том, как оптимальнее сотрудничать с данной силой во время воплощения на физическом замысле. Именно на базе для того чтобы подхода к смертной казни Толтеки создали собственную технику вспоминания.
Заметив крайне важное значение вспоминания на момент физической смерти, Толтеки заключили , что в случае, если человек приобретает такую энергию сейчас вспоминания, значит, будет очень целесообразно выполнить это как возможно раньше – ещё на протяжении судьбы. Затем основополагающего утверждения разработка самой техники была совсем несложным делом – если не считать того, что её использование не есть таким лёгким и стремительным, как на протяжении смерти. Но, как мы уже говорили в первой книге, техника вспоминания до этого дня остаётся одной из самые важных практик в жизни солдата. Но вряд ли стоит удивляться этому, в случае, если отыскать в памяти всё, чему мы уже обучились.
Не обращая внимания на то что техника вспоминания была детально обрисована в первом томе, я считаю нужным снова выделить, что её применение не исчерпывается только оживлением интеллектуальных воспоминаний о прошлом. В ходе настоящего вспоминания солдат обязан возродить к судьбе (и вправду возобновляет!) каждое событие так, словно бы оно опять происходит в конечном итоге. Выполнить это возможно единственным методом: сначала отыскав в памяти до мелочей каждую чувство, появившуюся на протяжении конкретного события, а после этого пережив то чувство, которое породило данную чувство. Это самый важный момент в применении техники вспоминания. Он ведет к самым немыслимым последствиям, растолковать каковые мы не сможем без привлечения закона полярности и техники разумного сотрудничества. Что ж, давайте дополним изложение нужными подробностями.
Мы уже знаем о том, что техника вспоминания находится на Востоке и потому придаёт такое уровень качества, как здравый суть. На Западе находится техника стирания личной истории, которая даёт чувствование. Для успешного исполнения вспоминания мы должны осознать, что ось «Запад-Восток» представляет собой одно целое, имеющее два полюса. Иначе говоря в технике вспоминания конкретно чувствование на Западе разрешает ученику получить здравый суть; совершенно верно так же и в технике стирания личной истории: здравый суть на Востоке ведёт к изменению. Логично высказать предположение, что созданный в ходе вспоминания здравый суть употребляется для стирания личной истории, а полученное в ходе стирания личной истории уровень качества чувствования применяется во вспоминании. Тот же принцип употребляется и в работе с осью «Север-Юг»: без устойчивости, которую даёт нам не-делание, нереально получить силу, а не-делание не окажется у того, кто не собрал достаточного количества личной силы.
Тут у учеников довольно часто появляется одинаковый вопрос: не получается ли необычный «замкнутый круг», из которого не выбраться? На первый взгляд, так оно и имеется; но в действительности из обрисованной задачи имеется только одно следствие: не имеет значение, с чего мы начнём обучаться – с техники либо с теории учения. По традиции любой ученик начинает с техники вспоминания. Это разъясняется чисто практическими мыслями – полное вспоминание требует многих лет упорного и прилежного труда. Наряду с этим любой ученик в конце дня оказывается перед определённым местом, с которого ему предстоит начать следующий цикл вспоминания, и не найдётся кроме того двух учеников, каковые бы начинали с одного и того же места. Откуда бы он ни решил начать, это место окажется лежащим на линии мельчайшего сопротивления – значит, оно и будет той единственно верной точкой отсчёта, которая нужна конкретному ученику.
Ученикам будет нелишне отыскать в памяти, что все учения и техники взиимосвязаны и взаимозависимы, благодаря чего их нужно разглядывать как органичное целое. Пренебрежение этим замечанием неизбежно приведёт ко всякого рода нарушениям равновесия и гармонии, каковые смогут завести в тупик самое перспективное начинание ученика. В случае, если, например, ученик начнёт заниматься лишь техникой вспоминания, совсем исключив наряду с этим стирание личной истории, то весьма не так долго осталось ждать он наткнётся на неодолимую стенке чрезмерно развитого разума, что закроет собой все подлинные эмоции. В случае, если же ученик абсолютно переключится на стирание личной истории в ущерб вспоминанию, то неизбежно погрузится в пучину гипертрофированных эмоций, вырвавшихся из-под контроля трезвости.
Как видно, и тут мы сталкиваемся с необходимостью разумною сотрудничества. Совсем нереально осваивать одну технику, не завлекая к этому её полярную противоположность. Потеряв это из виду, ученик неизбежно придёт к дисбалансу и вправду окажется в замкнутом кругу. С чем бы мы ни трудились, мы в любой момент должны применять обе полярности, идёт ли обращение о техниках толтекской традиции либо о высшей полярности жизнь-смерть. Любой солдат замечательно знает это, и конкретно потому техника вспоминания считается самая важной из всех толтекских техник. Читателю может показаться, что подобное утверждение прямо противоречит всему, что было сообщено о законе полярности, но кроме того маленькое размышление рассеет кажущееся несоответствие.
Вряд ли кто-нибудь возьмётся отрицать, что полярностью высшего порядка есть парная противоположность жизнь-смерть либо, в случае, если желаете, нагваль-тональ. Вот по какой причине мы не можем позволить себе вычислять жизнь более ответственной, чем смерть, в случае, если желаем стать безукоризненными солдатами – либо хотя бы легко здравомыслящими, уравновешенными представителями человечества. В противном случае говоря, мы не можем предаваться жизни, абсолютно исключив из отечественного осознания смерть, потому, что в этом случае так нарушим равновесие, что барабан смерти должен будет накатываться на нас всё посильнее и посильнее, пока не вернёт статус кво. Как ни безрадосно, конкретно этим и занимается большая часть людей: будучи одержимыми страхом смерти, они пробуют сосредоточиться только на жизни и в следствии заканчивают собственное жалкое существование в окружении заболеваний, неудач и вечно одолевающих их всевозможных несчастий.
Солдаты знают, что должны включить смерть в уравнение судьбы; осознавая вытекающие из этого большие преимущества, солдаты встречают смерть с такой же эйфорией, с какой они встречают жизнь. Но, говоря языком символики, жизнь – это свет солнца, восходящего на востоке, а смерть – отблески солнца, заходящего на западе. Давайте опять отыщем в памяти о том, что целью физического воплощения есть развитие осознания, причём осознание владеет двумя полюсами – чувством и рациональным разумом. Рациональный разум принадлежит к правой части осознания, а чувство – к левой. Наряду с этим, в соответствии с окончательному анализу, трезвость представляет собой абсолютно развитый потенциал правой части осознания, либо рационального разума, в то время как чувство выясняется естественным следствием овладения привычкой слушать собственное сердце (т.е. умения сознательно попадать на левую сторону осознания).
На примере сообщённого нетрудно убедиться, что солдат, наравне принимающий смерть и жизнь, в действительности расширяет собственное осознание в горизонтальной плоскости. Иначе говоря солдат охватывает два полюса собственного тоналя – мужской (трезвость) и женский (чувство). В итоге, единственно значимым для нас есть достижение полного осознания; но чтобы достигнуть этого, мы должны владеть подвижной точкой сборки. Передвигая и смещая точку сборки, мы сможем обеспечить любую нужную нам сонастройку энергетических полей. В это же время добиться подвижности точки сборки возможно, только признав возможность существования более чем одного взора на мир, что, со своей стороны, требует трезвости, а трезвость, как мы не забываем, появляется в следствии вспоминания.
Опять оговоримся: не смотря на то, что мы и признаём, что техника вспоминания имеет большее значение, чем другие техники, мы не имеем морального права превозносить её над остальными. Это предостережение нужно не забывать в любой момент, в силу того, что оно определяет принцип, честный для всякой формы судьбы. Мы можем заявить, что мужик серьёзнее дамы, потому что именно мужик обязан закрепить непознанное в физическом замысле; но в случае, если мы вправду вознесём мужчину над дамой, любая эволюция осознания тут же закончится. Возможно сообщить да и то, что работодатель приятели более серьёзен, чем сам мужчина-работник, – но наряду с этим нельзя забывать да и то, что подавляющее количество существующих во всём мире фирм обязаны своим существованием конкретно своим работникам.
Совершенно верно так же возможно заявить, что жизнь ответственнее смерти, потому что не будь рождения, не было бы и смерти. Но наряду с этим назначение судьбы содержится в развитии осознания, и такое развитие делается вероятным только по обстоятельству смерти. Иначе говоря без смерти жизнь не имела возможность достигнуть собственной цели и была бы совсем тщетной. Единственный вероятный суть жизнь может иметь при условии, что мы будем владеть нужной трезвостью, дабы заметить подлинное её назначение. Дабы получить такую трезвость, мы должны совершить вспоминание, а для исполнения вспоминания нам нужно чувство с Запада.
«Запад-Восток», жизнь-смерть – две полярности, неразделимые, как и «Север-Юг». Человек, это волшебное творение Вселенной, талантливое к прямохождению, инстинктивно ощущает, что его подлинное наследие заключено конкретно в данной вертикальной оси – в силе и устойчивости. Но, перед тем как заявить о собственных правах на это наследие, человек обязан абсолютно освоить смерти и горизонтальную ось жизни, находящуюся в физическом замысле. Лишь сведя совместно чувствование и трезвость, он сможет объединить две собственных полярности – мужскую и женскую. Лишь тогда человеку удастся получить полноту сущности – сущности человека прямоходящего, большого в собственной целостности и гордого в безупречности собственного Пути Солдата.
Вот какова жизнь солдата в физическом замысле; в то время, когда же в одной конкретной жизни солдат достигнет финиша собственного пути, тогда смерть подойдёт к нему ближе, чем в большинстве случаев, и легко похлопает по плечу, как любого другого человека. И символ данный сообщит солдату: всё, вышло время твоего захватывающего путешествия в этом вправду восхитительном мире, как ни мало отмерено – а пора. И для солдата, прожившего безукоризненную судьбу, солдата, рядом с которым всю дорогу шагала неизменная спутница-смерть, данный миг покажется не трагедией, а просто маленькой передышкой.
Ни один настоящий солдат не покидает данный превосходный мир с эмоцией наслаждения. Кроме того зная, что его время на данной Почва кратко, солдат всё равняется всеми фибрами собственной души обожает и ценит данный поразительно щедрый дар – жизнь. Конкретно тут, на Земле, солдат разобрался в настоящем смысле судьбы; именно на Земле он повстречал собственную неизменную попутчицу – смерть; конкретно тут он обучился тому, как заявлять собственные права на силу и радоваться свободе; и – самое основное – конкретно тут, в физическом мире, солдат смог хоть перефирийным зрением посмотреть на тайну и невообразимый потенциал свойственного ему бытия. С данной точки зрения любой солдат постоянно уходит с эмоцией, что времени, отпущенного ему на жизнь, выяснилось слишком мало, дабы хотя бы приступить к раскрытию немыслимой тайны, имя которой – человек. К тому же, в глубине души солдат знает, что кроме того будь его жизнь вдвое дольше, он всё равняется не имел возможность сделать больше, чем легко прикоснуться к невообразимому потенциалу, что и имеется его подлинная волшебная сущность.
Всё имеет свой конец и своё начало, исходя из этого солдат знает: в случае, если его жизнь на Земле завершилась, значит, – по крайней мере на данный момент – его время подошло к концу, значит, пора прощаться и с этим миром, и с теми, кто вместе с ним поделил перипетии этого путешествия. В то время, когда наступает физическая смерть и этот момент раскалывает светящийся кокон, дух солдата отправляется в некое место на данной Почва, которое всегда было для солдата местом предпочтения. В этом месте солдат, как каждый человек, в последний раз вспоминает всю собственную жизнь. Кроме того не обращая внимания на то, что в жизни солдата уже было полное вспоминание, это последнее есть необходимым для всех живых существ, и оно в любом случае даёт солдату возможность ещё на пара мгновений продолжить нахождение в этом любимом мире.
Тут, в месте предпочтения, солдат в последний раз разбирает каждую, пускай самую небольшую подробность собственной жизни, и в ходе этого он опять начинает танец смерти – В этом случае сначала. Он начинает с момента неподвижности, в котором ещё нет ни одного перемещения; после этого медлительно делает первые пробные шажки, сначала неотёсанные и неуклюжие, другой раз запинаясь а также падая. Но перемещения идут одно за вторым, складываются в комбинации – и вот уже танец получает сложность и грацию, а любая несколько перемещений изображает те жизненные сложности, каковые и стали причиной созданию этих чудесных перемещений.
В собственном танце солдат последовательно отчитывается о каждой из множества битв, побеждённых и проигранных, в которых ему довелось принимать участие. В этих отчётах солдат вспоминает тех, кто сражался вместе c ним, отдавая дань уважения не только таким же, как он, людским существам, но и всем вторым формам судьбы, тем либо иным методом помогавшим ему. В собственных отчётах солдат есть высокого мнения всем, кого он обожал, и всем, кто обожал его, тем, кто стал жертвой его, солдата, невежества либо неумения, и тем, кто собственными отрицательными действиями по отношению к нему заставил его достигнуть ещё громадных высот. В собственном последнем танце солдат высказывает собственную признательность всем, кто помог ему на его пути, и благодаря связи всего живущего искренняя признательность солдата непременно находит собственных адресатов.
В то время, когда солдат танцует, в последний раз прославляя хвалу судьбы на данной Почва, смерть, его бессменная спутница, придаёт каждому перемещению солдата страстную выразительность и особую остроту. Этим последний танец смерти отличается от обычных действий привычного вспоминания. Завершив последние перемещения собственного танца, солдат на пара мгновений погружается в безотносительную неподвижность – сейчас изнутри солдата на целый окружающий мир выплёскивается гармонии и громадная волна мира. Таков последний салют солдата всем тем, кого он обучился столь очень сильно обожать и ценить, – особенно матери-Почва.
Ни при каких обстоятельствах бедность возможностей солдата как людской существа не проявляется с таковой ошеломляющей однозначностью, как в данный последний момент. Мы приходим в данный мир, не имея ничего за душой, и уходя, всё так же не можем ничего предложить, не смотря на то, что в течение судьбы нам даётся очень многое… Но Почва, эта, как мы её именуем, Стоящая Мама, не жалуется и не таит обиды на нас, людей. Её нескончаемое терпение, её любовь ко всякой жизни так заразительна и до таковой степени благородна, что в сердце у Почвы звучит только тихая молитва за всех собственных детей, дабы они смогли отыскать доставшуюся им в наследство свободу и силу. Вот по какой причине солдат отдаёт Стоящей Матери единственное, что у него имеется, – собственный долг солдата, – салютуя ей гармонией и миром.
В последний раз посмотрев на собственный любимый мир, любой солдат в данный миг всем своим естеством осознаёт суть изречения великого видящего Калила Джебрана: «Не одежду сбрасываю я сейчас, а собственными руками сдираю с себя кожу».
И вот, наконец, смерть делается рядом с солдатом, его светящийся кокон сворачивается вовнутрь самого себя, возвращаясь в форму эмбриона. В данный миг солдат ступает из этого мира в Храм Смерти, воображающий собой всего лишь дверь в новую судьбу, которая со временем снова материализуется в этом физическом замысле. А до тех пор пока танец окончен и над сценой драматического спектакля судьбы опускается занавес.
Через чур многие дали согласие принять идея о том, что жизнь имеется воплощение страданий и мук, через чур многие в это поверили. Много содействовали упрочнению этого верования и восточные религии. Проповедуя то, что каждому человеку нужно как возможно скорее «соскочить с колеса перерождения» и что любой достигший просветления избавится от необходимости снова возвращаться к данной жизни, эти религии убедили человека в том, что новое воплощение тут, на Земле, есть наказанием. В итоге оказывается, что любой обязан думать о себе и верить в то, во что захочет. Я не желал бы дискутировать тут по вопросу о точности представлений восточных религий, но без сомнений одно: когда Запад и Восток разделились, избыточная восточная трезвость целенаправленно стёрла с лица земли всякое чувствование. В следствии сейчас восточные религии были лишены сердца. Помимо этого, они больше не содержат никакой любви по отношению к тоналю – к Стоящей Матери.
Иначе, для солдата, что направляться пути с сердцем, любая жизнь была, остаётся и постоянно будет взаимосвязанной, взаимодействующей и взаимозависимой. Следовательно, для солдата ненужно искать личной свободы от перерождения, в случае, если остальные формы единой судьбе, неотъемлемым элементом которой есть солдат, всё ещё должны продолжать вести борьбу во тьме невежества. О какой любви солдата может идти обращение, если он, достигнув собственной свободы, покинет другую жизнь без всякой помощи? Само собой разумеется, это не означает, что солдат обязан сознательно сдерживать собственную эволюцию – но это значит, что, получив собственную свободу и силу, настоящий солдат с наслаждением займёт место в шеренгах тех, кто ещё сражается. Поделившись с ними собственными знаниями и силой, солдат на личном примере продемонстрирует остальным, как бьются настоящие солдаты.
Ни один солдат, взявший свободу от «колеса перерождения», не сможет развернуться спиной к миру, в котором кто-нибудь, быть может, испытывает недостаток в помощи. Совершить такое для солдата немыслимо: так как это означало бы, что он преступил самый главный завет пути с сердцем, попрал фундаментальные условия свободы. Для подлинного солдата такое нарушение – тёмная неблагодарность в нехорошем собственном виде, самое неосуществимое и полностью непростительное оскорбление Стоящей Матери. Подводя итог приведу прекрасные слова Калила Джебрана из его очень способного «Пророка», каковые послужат лучшим последним аккордом к этому беседе:
«Я ухожу с ветром, народ Орфалеса, но я не кану в вакуум;
В случае, если в данный сутки не суждено сбыться моей любви и вашим нуждам,
То пускай он останется обещанием, пока не настанет второй сутки».
«Помните, что я возвращусь к вам.
Ещё мгновение, и моя страсть соберёт песок и пену для другого тела.
Ещё мгновение, 60 секунд спокойствия на ветру, и вторая дама родит меня».
Часть третья
СНОВИДЕНИЕ:
ПРЕОБРАЖЕНИЕ
Глава десятая
Сновидящий и сновидимое
НАЗНАЧЕНИЕ СНОВИДЯЩИХ СОСТОИТ В ТОМ, ДАБЫ, Вопреки всему, Совладать С ЗАДАЧЕЙ ВОПЛОЩЕНИЯ ПОЛНОГО ОСОЗНАНИЯ НА ФИЗИЧЕСКОМ ЗАМЫСЛЕ. ОНИ СПРАВЛЯЮТСЯ С ЗАДАЧЕЙ, СНОВИДЯ ЧЕТЫРЕ ИЗМЕРЕНИЯ СОБСТВЕННОГО БЫТИЯ – МАТЕРИЮ, ЭНЕРГИЮ, Время и ПРОСТРАНСТВО.
Мы подошли к тому разделу толтекского учения, что для западного ума покажется самые невероятным. Теория сновидения фактически во всём противоречит западному методу мышления и, потому, что данное предположение нереально ни подтвердить, ни опровергнуть, всё бремя установления истины ложится полностью на плечи читателя, что обязан подойти к этому разделу учения открыто и непредвзято. Толтеки не смогут представить доказательств существования отечественного «Существа сновидения», либо Сновидящего, как не могут подтвердить способ и наличие действия точки сборки, – но наряду с этим они смогут доказать результаты применения как сновидения, так и точки сборки – и вправду обосновывают это.
В этом отношении Толтеки ничем не отличаются от ортодоксального мира учёных. Никто – ни Толтек, ни учёный – не имеет возможности доказать существование силы, которую мы именуем законом земного тяготения, по той несложной причине, что эту силу нереально забрать в руки. Но потому, что воздействие гравитации в полной мере реально и превосходно поддаётся чувственному восприятию, нам ничего не остаётся, как признать тот факт, что, не обращая внимания на невозможность прочувствовать саму силу, однако существует что-то, вызывающее эффект гравитации. Благодаря изучениям действия силы земного притяжения учёные открыли огромное количество информации о данной силе, а человечество, придя к пониманию правил, лежащих в базе закона глобального тяготении, кроме того обучилось применять данный закон в собственных целях. То же самое возможно сообщить и о знании Толтеков довольно Сновидящих и фактически искусства сновидения.
Но, до тех пор до тех пор пока читатель не возьмёт хотя бы неотёсанное представление о понятии «проявления Вселенной», всякие объяснения природы Сновидящего будут лишены смысла. Потому, что эта область толтекского учения предполагает необходимость усвоения некоторых предпосылок, каковые обычному человеку вряд ли удастся «переварить», все эти сведения вынужденно переходят в область чистых гипотез и предположений. Кстати, многие учёные, не владея нужной свойством видеть и не имея надлежащей подготовки видящего, внесли собственную «лепту» в и без того огромную коллекцию разнообразных диких теорий и шепетильно подогнанных предположений относительно космологии и космогонии. Как следствие, сейчас существует чуть ли не общее непонимание для того чтобы крайне важного понятия, как Сновидящнй. Поэтому я могу дать вам, читатели, единственный совет: слушайте собственное сердце. В случае, если то, что написано тут, покажется вашему сердцу верным либо заденет струну интуитивного узнавания, значит, вам в любом случае стоит принять нижеследующую данные в качестве рабочей догадки.
Благодаря попыткам человека разобраться в космологии, мы сейчас имеем базы того, что известно называющиеся тройственного строения как человека, так и Вселенной (так как мы не забываем, что человек – это микрокосм в макрокосме). Помимо этого, у нас имеется сведения о пяти-, семи- десятикомпонентном вариантах строения, каковые, но, являются производными от базисного тройственного. Все эти совокупности строения годны в качестве моделей в зависимости от отечественных личных представлений о степени сложности устройства всего около и от потребности в деталировке. Неприятности смогут появиться (и появляются) тогда, в то время, когда ярые приверженцы одной конкретной духовной секты забывают о том, что эти модели не являются физической действительностью, что они сущность модели энергетических конфигураций, каковые отечественный рациональный разум не имеет возможности охватить без определённой формализации.
Конкретно из-за непонимания того, что все эти модели являются лишь знаками, помогающими человеку понять те действительности, каковые выходят далеко за ограниченные рамки понимания рационального разума, люди расходуют невообразимое время и сил на споры и сомнения по поводу правильности той либо другой модели. В конечном итоге же, в случае, если мы осознаем сущность этих моделей и будем применять их в качестве математических уравнений (каковыми они и должны быть), они смогут стать для нас воистину неоценимым кладом. К примеру, на рис.15 приведена одна из них – правильная математическая модель, обрисовываемая уравнением c2 = a2 + b2.
Но, не обращая внимания на огромное значение как самой модели, так и обрисовывающего её уравнения, нужно осознать, что любая из моделей соответствует определённому взаимоотношению, существующему между неосязаемыми, абстрактными силами. Эти силы существуют везде – около нас, в нас – и, в сущности, являются три диапазона энергетических полей, взаимодействующих между собой так совершенно верно, что мы можем отразить это взаимоотношение в виде данной соответствующего уравнения и модели. Исходя из этого вы должны сначала осознать: модель, наподобие приведённой выше, не обрисовывает силы, существующие где-то в пространстве в виде физического треугольника. Она обрисовывает лишь взаимоотношение, существующее между этими силами.
Эта модель обрисовывает то, что именуется главным строением человека, этого микрокосма в макрокосме. Следовательно, она в равной степени подлинна в качестве представления проявления Вселенной и в качестве чёткого определителя основополагающей двойственности диполя нагваль-тональ. В случае, если мы разглядим эту модель в контексте взаимоотношений, существующих между компонентами диполя, то в следствии возьмём ту основополагающую тройственность, которая дала начало тройственному строению человека. Эта тройственность, лежащая в базе всех великих мировых религий и воплощающая первичную сущность всех проявлений, именуется в теологии моделью «Святой Троицы». Потому-то теологи и говорят о Всевышнем-Отце, Всевышнем-Духе Боге и Святом-Сыне; либо о Брахме, Шиве и Вишну; либо об Агни, Сурье и Вайю; либо о Кетер, Бина, Хокма; либо об Осирисе, Исиде и Горе; либо… И без того потом.
Основополагающая тройственность присутствует в любом проявлении, но в различной степени плотности. Фактически плотность определяется степенью разделения энергетических полей Вселенной. Необходимо помнить о том, что Вселенная складывается из нескончаемого количества энергетических полей, объединённых в диапазоны энергетических полей. Существуют три главных, либо великих, объединения-диапазона, любой из которых имеет чёткую, упорядоченную структуру поддиапазонов. Любой из поддиапазонов, со своей стороны, делится на более небольшие группы полей, и без того потом. Деление длится, являя нам пример поразительно сложной и до мелочей дифференцированной формации. Эти мелочи и создают образ того, что воспринимается нами как плотность.
Вопрос о том, как и по какой причине происходит объединение полей, через чур узкоспециальный, дабы его стоило тут разглядывать. Мы упоминаем эти объединения только чтобы создать у читателя хотя бы неспециализированное представление о правилах космологии. Большую помощь в том, дабы сделать это достаточно абстрактное понятие хоть мало более понятным, нам окажет аналогия с физическим атомом.
В сущности, атом складывается из трёх типов элементарных частиц, то есть – протонов, электронов и нейтронов. Сегодняшним учёным как мы знаем, что атом возможно поделить на ещё более небольшие частицы; в этом смысле эксперты по квантовой физике уже осознали, что человек только немного открыл дверь в поразительно сложную вселенную, каковой есть маленький атом. Эта невидимая глазу вселенная в атома имеет вправду миниатюрные размеры, но однако она существует! Более того, эта маленькая вселенная в итоге приведёт учёных к открытию того, что Толтеки именуют энергетическими полями Вселенной. Когда это случится, человек придёт к пониманию того, что атом не содержит в себе мини-вселенную, а является крохотным «дверным глазком», через что возможно заметить нескончаемые просторы настоящей Вселенной.