(По повести А. С. Пушкина Капитанская дочка)
Воздействие повести Капитанская дочка происходит на протяжении восстания Емельяна Пугачева. Конечно же, падение и штурм Белогорской крепости не имели важного исторического значения, но о храбрецах повести в полной мере возможно сказать как о людях подвига.
Семья начальника-Белогорской крепости капитана Миронова дана автором через восприятие Петра Гринева. Участников семьи всего трое: сам начальник, его супруга Василиса их дочь и Егоровна Маша. Быт Мироновых налажен в течение последовательности лет. моральные устои и Крепки семьи. Капитан Миронов солидную часть собственной жизни совершил на военной работе, но не стал солдафоном. Он простодушный и забавный немолодой человек, в обязанности которого входит обучение воинов премудростям строевой работы. Еще Иван Кузьмич Миронов может отлично держать нитки, в то время, когда супруга сматывает их в клубок. Настоящая хозяйка Белогорской крепости — Василиса Егоровна Миронова. Она держит мягкосердечного супруга под каблуком. Василиса Егоровна строга, ко всем делам подходит основательно. Она хитроумна и любопытна: так, к примеру, капитанша Миронова сумела выведать у мужа военную тайну — известие о пугачевском бунте.
Марья Ивановна Миронова — это женщина лет осьмнадцати, круглолицая, румяная, со светло-русыми волосами, глад-
ко зачесанными за уши. По выражению автора, Маша — разумная и чувствительная женщина.
И вот в мирное семейство Мироновых попадает весть о смертельной опасности, угрожающей всем жителям крепости. Характеры участников семьи начальника раскрываются тут с особой силой. Василиса Егоровна, проявляя настоящее мужество, отказывается покинуть мужа и укрыться с дочерью в Оренбурге. Иван Кузьмич, данный негромкий и хороший человек, ведет себя достойно звания российского офицера. Стоя во главе обреченного гарнизона, он приказывает отстреливаться от бунтовщиков из пушки, пробует поднять солдат в наступление, нанести пускай не сильный, но удар по неприятелю. Истекая кровью, начальник отказывается признать самозванца императором и с преимуществом принимает смерть, Василиса Егоровна также попадает на виселицу, перед смертью именует Пугачева беглым каторжником. Так, честь и долг для супругов Мироновых остаются наивысшими в жизни понятиями. Пушкин с состраданием и любовью изображает собственных храбрецов — патриархальных, чистых, древнего уклада людей.
Маша — Василисы Егоровны Ивана и достойная дочь Кузьмича. Снаружи застенчивая и не сильный, Маша проявляет силу характера, отказывая Швабрину в его домогательствах. Женщина хранит верность собственному любимому человеку — Грине-ву. Машу пугает не смерть, а возможность насилия над ней со стороны Щвабрина. И в будущем дочь капитана Миронова проявляет себя лишь с лучшей стороны. В то время, когда Гри-нева арестовали по подозрению в измене отечеству, Маша доходит до самой императрицы, — сверхсложное по тем временам дело. Ей удается отстоять собственную любовь: Екатерина Великая милует Гринева. Машу Миронову можно считать воплощением всего лучшего, что имеется в характере русской дамы.
Важной проблемой повести Пушкина Капитанская дочка есть отношение к долгу в различных его проявлениях. Дух высокой порядочности, характерный всем участникам семьи Мироновых, разрешил Ивану Кузьмичу, Василисе Маше и Егоровне при любых событиях ос-
таваться честными и хорошими людьми, другими словами абсолютно выполнить собственный моральный долг.
Образ Пугачева в повести А. С.Пушкина Капитанскаядочка
Повесть А. С. Пушкина именуется Капитанская дочка, но именно Машу Миронову возможно назвать второстепенным действующим лицом. Сюжетное напряжение повести держится на трех опорных точках. Это образы Швабрина, Пугачева и Гринева, что собственными поступками стал необычным проявителем настоящей натуры персонажей, нехороших линия Швабрина и лучших — Гринева.
Пугачев в Капитанской дочке похож на храбреца казацких былин и песен. Он появляется сперва как некая таинственная фигура, а после этого разрастается и заполняет собой весь обьем повествования. Непонятный человек ведет загадочные беседы с хозяином постоялого двора, больше похожего на разбойничий приют. Он — то ли беглый каторжник, то ли пропойца (заложил тулуп у целовальника, другими словами за водку). Но огненные глаза, притягивающие внимание, выдают человека незаурядного. В пророческом сне Гринева читатель уже приобретает намек на сложность и силу образа (зверство, хитрость и широта души и неожиданная ласковость — обо всем этом мы определим по окончании).
Пугачев твёрд, бессердечен, в то время, когда велит казнить защитников крепости, зарубить жену начальника. Но он не забывает добро и ценит честность, верность и правдивость чести. Именно это подкупает его в Гриневе. Он не мстителен, единственный раз нахмурился, выяснив, что Гринев одурачил его. С действительно царской, сказочной широтой души он говорит: Казнить так казнить, миловать так миловать. И отпускает Гринева с невестой, дает пропуск во все подвластные ему области.
Пугачев, но, лукав и умен, он знает собственных людей и довольно часто трудится на публику, как бы играя роль царя, как его
воображают себе простые люди. Наивная пышность титулов, каковые он раздает своим приближенным — это и расчет, и весёлая игра во власть. Перед Гриневым он не притворяется, практически открыто говорит, что он самозванец, сравнивая себя с Гришкой Отрепьевым.
Пугачев Пушкина — отчаянный человек, что не променяет три месяца царского пира на тридцать лет райской похлебки. Он и былинный храбрец, и песенный разбойник, и царь-избавитель для забитого народа. Русская история полна преданий о настоящем царе, о царе, спасшемся от смерти, настоящем, верном царе, что придет в урочный час. Пугачев назвался таким царем, но люди не пошли бы за ним, если бы он не вел себя, как избавитель и настоящий повелитель.
Гринева и Последняя встреча Пугачева происходит за 60 секунд до Казни плененного бунтовщика. В это ужасное мгновение Пугачев определит того, кого полюбил за честность, храброе и хорошее сердце, и кивает ему. Через 60 секунд его голова, мертвая и окровавленная, была продемонстрирована народу. Пушкин устами храбреца сокрушается о позорном финише: Еме-ля! Бмеля1 — думал я с досады, — для чего не наткнулся ты на штык либо не подвернулся на картечь! Лучшего ничего не имел возможности бы ты придумать.