Иисус, не знавший Христа
Предисловие. 2
Неприятность текстов. 3
Происхождение христианства. 17
Происхождение Евангелий. 30
Кумраниты.. 34
Матфей. 46
Марк. 220
Лука. 230
Иоанн. 260
Деяния. 299
Павел. 334
Послания Павла. 350
Послание Иакова. 405
Послания Петра. 410
Послания Иоанна. 415
Послание Иуды.. 421
Статус Иисуса. 422
христианство и Иудаизм. 434
Христианство, буддизм и индуизм.. 438
Языческие заимствования. 443
Несоответствия текстов. 446
Церковь. 449
Эпилог. 451
Книги. 455
Указатель. 459
Вадим Тёмный
O 2001
Предисловие
Написание данной книги было связано с определенным разочарованием. Она начиналась как попытка воссоздать настоящее учение Иисуса из-под наслоений церковного христианства. Сам Иисус казался мне достаточно привлекательной личностью: странствующим преподавателем, проповедующим добро, отсутствие забот, призывающим к близости с Б. Предполагаемое наименование книги – «Иисус, антихристианин».
Но уже через пара месяцев все четче начала проявляться грустная картина. Как в Ноевом ковчеге пребывали все животные, так и в Евангелиях присутствуют, наверное, все узнаваемые религиозные, философские и моральные теории. Причем, они отнюдь не гармонизированы, а, наоборот, очень противоречат друг другу.
Тогда я поменял наименование на «Христос и Иисус», противопоставляя их. Мысль была в том, чтобы, забыв про учение, продемонстрировать хотя бы пропасть между евангельским и церковно-классическим образами Иисуса. Увы, и это выяснилось неосуществимым. Иисус имел возможность смотреться хорошим человеком, но чуть ли он таким был. Другими словами, он не был человеком нехорошим. Скорее, никаким.
Я неоднократно пробовал себя убедить, но доказательства становились неопровержимы. Иисус выяснялся собирательным образом, без всякого следа настоящей фигуры. По крайней мере, настоящей в том виде, что напоминает обрисовываемый Евангелиями.
Нельзя сказать, что, приступая к работе, я не был знаком с христианством. Скорее, две – три много прочтённых книг тогда еще не сложились в совокупность. По мере того, как я продвигался в написании, приходилось переписывать все больше прошлого текста. В итоге, от идеи историчности Иисуса либо евангельского учения не осталось ровным счетом ничего.
Тогда я сделал вывод, что негативный итог – также итог. Быть может, демонстрация полной несостоятельности христианства окажет помощь кому-то из тех людей, каковые все еще за него цепляются. Либо вычисляют актуальным декларировать собственную приверженность данной религии. Либо вычисляют ее тождественной общечеловеческой морали.
Ненужно трудиться для отвлечённых читателей. Минимально здравомыслящие из них в далеком прошлом отказались от христианства, а апологетов, просматривавших всю критику, еще одной книгой не переубедишь. Незачем писать и для неверующих – они вряд ли нуждаются в лишнем подтверждении собственных убеждений. В итоге, моей предполагаемой аудиторией были люди, в той либо другой степени положительно относящиеся к христианству.
Осуждая христианство, тяжело не повторять то, что кто-то когда-то написал. Я старался дать неспециализированное представление по каждому вопросу христианской теории. Для любопытных читателей в библиографии покинуты лишь самые интересные книги. Вопреки традиции, перечислять всю упоминаемую литературу. Снова же, отвлечённый читатель ее и без того знает, а человек любопытствующий все равно не начнёт проверять ссылки. К тому же, на мой взор, бессчётные сноски очень сильно отвлекают при чтении.
Я сходу желал бы ответить на обвинения в выраженно про-иудейской позиции. В действительности, такое чувство складывается по большей части от постоянного сравнения в данной книге христианства с иудаизмом. Вправду, итог сравнения в большинстве случаев не в пользу первого. Но это чуть ли как-то связано с моей личной позицией. Внимательный читатель убедится, что выводы основаны не более чем на здравом смысле, без всякого постулирования преимущества иудаизма.
Сейчас актуальна толерантность, и отнюдь не поощряется шовинизм. Но я и далек от него. Я иудаизм единственной практической религией. Его путь возможно использован множеством людей в настоящих условиях повседневной судьбе. В этом он отличается от максималистских теорий вторых религий, применимых к нескольким людям либо реализуемым лишь в отрыве от мира. Иудаизм показывает путь, пролегающий через мир. Он не пробует переделать человека либо поменять законы природы.
Это отнюдь не должно задевать вторых людей. Иудаизм всегда был открытой религией, приветствующей новообращенных. Иудеи – не этнос, а конгрегация. Любой человек может войти в нее. В случае, если же он все-таки выбирает христианство, то эта книга разрешит ему сравнить. И, надеюсь, передумать.
Неприятность текстов
Разглядывая христианства и отношения Иисуса, нужно выяснить последний термин. Что осознавать под христианством? Канонические тексты? Православные, католические, лютеранские? Четыре Евангелия[1] либо пять? В случае, если по поводу Евангелия от Фомы особенных возражений не должно быть, то как по поводу десятков вторых Евангелий, в т.ч. приписываемых авторитетным деятелям и апостолам христианства: Петру, Филиппу, Иакову, Марии Магдалине? Деяния апостолов и Петра, апокалипсисы Иакова и Павла из Nag Hammadi? Евангелия составлены св.мучеником Юстином, его учеником Тацианом, Никодимом. Многие из них никак не более вызывающи большие сомнения, чем канонические тексты.
И где критерий достоверности? Евангелие от Варнавы (Толанд, Nazarenus, 18в.) говорит, что Иисус перед синедрионом отрекся от собственного божественного происхождения и назвал себя предтечей пророка Мохаммеда. А распят был Иуда Искариот. Было ли это Евангелие сфальсифицировано для обоснования ислама либо напротив, ислам забрал часть традиций от Варнавы?
Младенческое Евангелие от Иакова – достаточно ранний текст, ок. 2в. Оно повествует о событиях до рождения Иисуса, и фактически лишено теологии. Как таковое, оно не воображало особенного интереса для гностиков, чьи тексты заведомо не претендовали на достоверность.
Так, ранний и распространенный текст есть откровенной фальсификацией, а не характерным гностическим мифом. Какие конкретно же имеется основания вычислять, что другие признанные тексты (напр., канонические) ближе к действительности? Не считая традиции, нет вторых доказательств этой точки зрения. А тогдашние экзальтированные христиане не склонны были принимать эти мифы критически. Это принятие и формировало традицию.
Евангелие Эгертона очевидно содержит ранний текст, что после этого редактировал Иоанн. Но в каноне так же, как и прежде остается Иоанн.
Дискуссия о христианстве без определения канона совсем тщетна. У сектантов отсутствует согласие хоть по единому доктринальному вопросу. Иисус был то ли человеком, то ли инкарнацией, то ли иллюзией, то ли легендой. Он был умным человеком, божественной фигурой, главным божеством, одним из всевышних, ипостасью Б. Его пришествие было первым, одним из многих, последним либо не последним. Он принес новую религию либо потребовал соблюдения Закона. Он призывал к покаянию, прощал грехи либо обеспечил возможность прощения грехов по окончании собственного вознесения. Он оправдал иудеев, всех, не считая иудеев, лишь христиан, лишь посвященных, не спас никого, но продемонстрировал путь. Перечень возможно продолжать продолжительно, и отыскать религию на любой вкус. Рассматривается традицию, дошедшая в Посланиях и канонических Евангелиях, не по причине того, что я считаю ее более верной, но потому, что конкретно ее сейчас знают под «христианством».
Кроме того синоптические евангелия содержат большие различия в большинстве эпизодов. В противном случае говоря, в них не сходится описание фактически ни одного эпизода. Причем, описания рождения, воскрешения и детства не имеют по большому счету ничего общего. Различаются количество, обстоятельства и состав призвания учеников.
Тезисы находятся в различном порядке и в различном контексте. Учение различается не только между евангелиями, но и в различных главах одного евангелия. Соответственно, для разумного человека нереально сказать о каком-то едином христианском учении.
Размер канонических Евангелий отнюдь не прибавляет им достоверности. Вымышленные Евангелия обыкновенно многократно меньше. Апокрифа застыла где-то в конце 2-го – 3-м в.в. Значит ли это, что канонические Евангелия в 3-4в.в. редактировались так интенсивно, что увеличились в размере в несколько раз?
Такая версия отнюдь не немыслима. При низкой образованности христиан, не только переписывание, но и чтение необычно долгих Евангелий стало бы проблемой. А административная победа данной религии в 4в., вправду, имела возможность привести к всплеску упрочнений по созданию окончательных предположений текстов перед их массовым копированием. Конечно, в том направлении добавили максимум информации из вторых текстов, известных редакторам.
Не так не хорошо, в случае, если рост канонических Евангелий случился от их слияния с другими авторитетными текстами. Но не являлись ли источниками фантазии писцов легенды и прототексты, такие сомнительные, что они не вошли в ранние редакции Евангелий?
Церковь вела борьбу за канонизацию довольно продолжительное время, и было разумеется, что вот-вот обязана показаться общепризнанная редакция. Быть может, конкретно в канун ожидаемой канонизации в Евангелия спешно добавлялись каждые тексты подряд, только бы что-нибудь не потерять.
Канонические Евангелия принято вычислять точными. Но по какой причине? Кроме того во 2-4в.в. христианские авторы говорят о многочисленности предположений. Фактически, пролог Евангелия от Луки содержит прямое указание на множественность текстов. Ориген упоминает уже разные предположения евангелических текстов. В Commentary on Matthew, гл.15, Ориген прямо показывает на бессчётные исправления, изъятия и вставки. Папиас в начале 2в. обрисовывает Евангелие от Матфея как собрание пророчеств (Metzger), что очень на большом растоянии от современного текста. Авторы Евангелий малоизвестны, авторство приписано весьма условно (лишь у Иоанна в тексте содержится низкой достоверности упоминание об апостольстве автора). Юстин по большому счету не упоминает имен евангелистов. Все канонические тексты до 4в. рассматривались той либо другой сектой как подделки (Metzger ссылаясь на Toland).
Массированная фальсификация канонических текстов отнюдь не удивляет. Точные упоминания о христианстве до 3в. практически отсутствуют, и появляются, по большей части, лишь с 4в. История христианства в ее сегодняшнем виде была сфальсифицирована Евсевием в Ecclesiastical History. Сейчас ни один минимально объективный ученый не принимает эту историю как правдоподобную. Так, где-то в 3в. из массы преданий, прототекстов и предполагаемых евангелий стали вырисовываться подобия канонических текстов.
Процесс канонизации носил сугубо волюнтаристский темперамент. Еще между епископами Никейского Собора кроме того близко не было согласия о том, какие конкретно конкретно Евангелия вычислять ортодоксальными, не говоря уже о предположениях текстов. Мнения наибольших теологов диаметрально расходились: к примеру, Юстин и его ученик Тациан поддерживали композицию («гармонию») нескольких известных текстов, тогда как Марцион Синопский потребовал покинуть лишь одно Евангелие, причем изъять оттуда все ссылки на иудаизм. Теологические споры (воздействовавшие на тексты!) между слабо подготовленными, обычно новообращенными епископами длились еще не меньше века, и снова вспыхнули во время Ренессанса. Stevenson приводит аргументацию Ireneus о четырех Евангелиях: «в силу того, что имеется четыре стороны света и четыре главных ветра».
Никому сейчас не приходит в голову слепо верить аргументам кроме того самых авторитетных средневековых ученых, не говоря уже об древних. Однако, христиане безоговорочно доверяют личным мнениям древних, вызывающе большие сомнения образованных, быть может, душевнобольных христианских теологов. Причем, кроме того они сами не упоминают о произошедшем им откровении, но ничем не подкрепленные личные убеждения. Глубина веры этих теологов видна на многих примерах. К примеру, Тертуллиан осуждал гностиков и язычников, потом сам перешел в монтанизм (христианскую ересь), а позже основал собственную секту и осуждал Римскую церковь.
Обычный аргумент в пользу достоверности откровений изложен в Мр10:5-6: «Тогда Мария расплакалась и сообщила Петру: ‘Петр, брат мой,… ты думаешь, что я сама тайно все это придумала, либо что я лгу о Спасителе?’»
Сами Евангелия не являются откровениями, но поздней записью событий: на базе кроме того не всегда собственных воспоминаний, а записей с чужих слов (как минимум, у Луки и Марка). Кроме того самые ортодоксальные христианские теологи уже не отрицают искажений и массы вставок. Причем, поиски самые старых текстов не решают неприятности: еще Порфирий и Цельсий писали о постоянных переделках христианами собственных святых текстов в ответ на те либо иные аргументы философов. Христианские теологи 2-4в.в., просматривавшие тексты до их канонизации либо конкретно по окончании, в то время, когда они еще не были окружены аурой святости, обрисовывают их очень тихо, скорее, как антологии, в полной мере земные творения.
Абсурдна претензия Евангелий на откровение. Они носят очевидно компилированный темперамент – как согласится Лука, составлены людьми отнюдь не в следствии откровения.
Вопрос не только в компилированности Евангелий. Бессчётные несоответствия в них нереально растолковать забывчивостью апостолов. Тем более, какая возможно забывчивость, в случае, если это откровения?
Необычна и краткость Евангелий если сравнивать с историческими трактатами той эры. Неужто апостолы не считали нужным детально изложить факты? Неужто не нашлось больше событий, хороших описания? И это не от неразговорчивости либо дороговизны пергамента. Лишь послание Павла к римлянам больше всего Евангелия от Марка.
Христианские теологи обожают возражать, что комментирование откровений в большинстве случаев для религий, и в этом ходе в полной мере смогут появляться незначительные внешние нестыковки. Но и Мишна в иудаизме, и Сказания в исламе не несут в себе заметных противоречий. Мишна, не смотря на то, что и была написана раввинами и позднее канонизирована, до сих пор не вызывает споров и опровержений.
Канонизация же христианских текстов происходила не только не в следствии откровений, но кроме того не в ходе теологических дискуссий. Выбор тех либо иных текстов продиктован в значительной степени возможностью тех либо иных теологов убедить императора. Практически, близость к императору снабжала помощь взоров того либо иного теолога. Хорошо как мы знаем, что по окончании Никейского Собора последовательность арийцев были посланы в ссылку, а церковь приняла сторону Афанасия (концепция воплощения Б. в человеке) лишь в следствии помощи императора Константина – мягко говоря, не сильный авторитета в области христианской теологии. Легко видеть, что Константин поддерживал самые понятные ему концепции – по всей видимости, самые примитивные.
Св.Августин в «О гармонии евангелистов», 2:21, полагал, что различия внушены святым духом чтобы христиане нашли настоящий, исторический порядок событий. Это именно то, что тут и предлагается сделать христианам. Кстати, напомним, что мнения кроме того самых известных христианских теологов отнюдь не внушены откровением (по крайней мере, они этого не упоминают). В этом смысле их догадки заслуживают такой же критической оценки христианами, как и каждые другие мнения.
Христианская традиция считает, что евангелисты время от времени писали об одних и тех же событиях одинаково (дабы подтвердить друг друга), время от времени – по-различному (имея в виду некоторый другой суть), время от времени не писали по большому счету об одних и тех же событиях (дабы не повторяться). Во-первых, тут предполагается, что любой из евангелистов знал прошлые тексты, что далеко не конкретно. Во-вторых, какова сокровище текстов, в которых мы не знаем, что имеется в виду, и принципиально не можем этого определить без комментариев святого духа, инструктировавшего евангелистов?
Второй метод согласования Евангелий, предложенный Евсевием: добавление событий и новых персонажей так, дабы все вероятные евангельские описания нашли собственные источники в расширенных текстах (гармониях). Такая бурная фантазия по дополнению Евангелий чуть ли может смотреться приемлемой для современного читателя. Помимо этого, в случае, если такое количество событий потеряно из Евангелий, то, снова же, какова их достоверность?
Весьма популярно объяснение Иоанна и противоречий синоптиков тем, что Иоанн был учеником, а синоптики писали с чужих слов. Но это вызывает отнюдь не только отрицание авторства апостола Матфея. Не только апостола Фомы, заимствованиями из которого практически напичкан Лука. Придется деканонизировать все синоптики, потому, что они противоречат Иоанну фактически по каждому пункту. В следствии, церковь вынуждена была занять промежуточную позицию, не утверждая жестко о непогрешимости Иоанна либо метеорологов. Каждое конкретное разночтение разъясняется лично: забывчивостью евангелиста, метафорой а также взором иначе. Последнее – совсем не шутка. Обрисовывая воскрешение, Лука упоминает двух ангелов внутри, Матфей – одного снаружи, Марк – одного в. Объяснение: в каждом из этих случаев, очевидцы не обратили внимания на вторых ангелов.
Вправду ли Евангелие от Фомы близко к аутентичным тезисам Иисуса либо легко современное мировосприятие ближе к элегантному, собственного рода буддистскому (в отличие от апокалиптического Иоанна) гностицизму Фомы?
Текстам какой христианской секты нужно направляться? Множество исходников покинули гностики. Они смогут быть первичны, а церковь их мистическое содержание, трактуя практически. Совсем разны учения эбионитов и христиан – язычников. Противоречат канону ранние теории марционитов, арианская ересь и т.п. Необходимо понимать, что продержавшийся до 17в. церковный канон был установлен в 4в. только административным методом, без минимального подобия теологического доказательства.
Новый Завет отнюдь не есть продолжением Библии. Принято вычислять, что Писание датируется, по большей части, 5в. до н.э. Поздняя книга Даниила была написана во 2в. до н.э. Пропасть между Новым Писанием и Заветом образовывает 200-700 лет.
За эти годы был накоплен громадный количество как интерпретаций Писания, так и основанных на нем мифов. Многие из них сильно напоминают концепции Нового Завета. По большей части конкретно поэтому сходства они не включены в христианский апокриф.
Позже уже теология разделилась. В иудаизме показалась Мишна, позже – Талмуд и Мидраш, в христианстве – личная традиция. Из этого видно, что, определяя сообщение с иудаизмом, Евангелия нужно сравнивать с Талмудом, а не Писанием. Практически, Евангелия и Талмуд любой по-своему интерпретируют Писание.
Чуть ли удастся установить, в то время, когда были написаны Евангелия. В большинстве случаев неотёсанное датирование осуществляется на том основании, что Павел (не ранее 60-х), 1Климент (не ранее 80-90г.г.) и Деяния (90-100г.г.) не ссылаются на них. Вывод: они были написаны позднее автора и Павла Климента, каковые писали уже при существующем христианстве.
Но авторы Евангелий, со своей стороны, не применяют Павла. Вставки для согласования с Павлом могли быть сделаны позднее. Очень быть может, что в тогдашней обстановке сектантской борьбы Павел не желал пользоваться прототекстами, составленными в других сектах.
Иначе, Евангелия не упомянуты и в первой, Петровой, части Деяний. Маловероятно, что апостол Петр не желал их применять, для этого тяжело придумать обстоятельство. Это делает версию отсутствия в тот период Евангелий более возможной. В целом, Евангелия очевидно были написаны по окончании последовательности вторых канонических текстов – легко дабы подвести документарную базу под уже существовавшее христианство.
С конца 2в. поток евангелий начал иссякать. С одной стороны, это связано с возникновением широкой литературы, их цитирующей. При таком количестве цитат додавать уже стало затруднительным. Во-вторых, церковь понемногу изолировала гностиков – самые активных авторов евангелических текстов. В-третьих, как и в любом мессианском перемещении (включая социальные), энтузиазм понемногу угас. На смену экзальтированным проповедникам пришли администраторы церкви. Теологическое творчество понемногу потеряло собственных авторов. В-четвертых, случилось возвышение Иисуса и окаменение традиции и апостолов до таковой степени, что стало необычным объявлять собственные произведения продиктованными святым духом.
Апологеты обыкновенно ссылаются на кумранские свитки в подтверждение того, что христианство вправду восходит к началу 1в. Но тексты свитков носят выраженно доиисусовский темперамент. Обращение в большинстве случаев о двух Мессиях, исторические подробности и имя Иисуса не упоминаются. Текстуально свитки базируются на Писании, структурно – на иудейской мифологии.
Само собой разумеется, существует возможность, что христианство заимствовало кое-какие прототексты данной мессианской секты (направляться?). Так как конечно высказать предположение, что в Кумране запрятана лишь часть свитков. Тогда их общее число должно было быть большим, и они в полной мере имели возможность достигнуть христиан.
Быть может, что концепции и размытые текстуальные совпадения вошли в христианство и кумранские свитки независимо, потому, что они применяли одинаковые источники.
В любом случае, наровне с иисусовским христианством, существовала масса вторых мессианских (христианских) сект. Кумранские тексты подтверждают историчность и оригинальность веры в Иисуса никак не больше, чем веры любой из них.
Популярное утверждение пребывает в том, что христианство не имело возможности бы победить и без того продолжительно существовать, не будь оно подлинным. Из истории как мы знаем, что хорошие правители, напротив, редко побеждают и еще реже продолжительно удерживаются. А какими способами удерживалось христианство?
Не веря в пророчества, теологи, в большинстве случаев, разглядывают предсказания о разрушении как свидетельство составления Евангелий по окончании 70н.э. Описания преследований христиан еще более отодвигают эту дату. Неточности в датировании римской Ирода переписи и царствования Великого могли быть допущены, лишь в случае, если создатель жил существенно позднее этого периода. Но так как ясно наличие массы поздних вставок в Евангелиях. Эти описания, каковые принято вычислять историческими, в полной мере могли быть засунуты позднее. Мы полагаем, что надежно датировать прототексты (каковые, по всей видимости, не содержали исторического фона) нереально.
Поиск самый древних редакций ведет отнюдь не к аутентичным текстам. Скорее, напротив. Кроме того при минимальном числе христианских сект в Иудее, существовало пара разных предположений Матфея, например, Назореев. Число предположений Марка было значительно больше.
В будущем, по традиции становления и меря церкви, подавления инакомыслия, большая часть редакций было утрачено. Общеупотребительными стали 2-3 главные предположения (все равно со множеством разногласий). Случилась канонизация редакций.
Итак, поиск аутентичности имеет неприятности на обоих финишах временного отрезка. По окончании 4в. принята открыто неестественная, очень сильно фальсифицированная редакция Нового Завета. До 4в., особенно во 2-3в.в., предположений было так довольно много, что выделить из них аутентичную нереально. Еще раньше, в 1-м – начале 2в., существовал легко громадный количество устной традиции, афоризмов, логических конструкций, притч и прототекстов. Возможно высказать предположение, что практически целый данный количество принадлежал к религиозному эпосу, свободному творчеству многих авторов, и лишен всякого подобия аутентичности.
Наивные христиане смогут сохранять надежду, что в этих разрозненных предположениях сохранился дух высказываний Иисуса, выраженный различными словами. Данный не так. Разные редакции тезисов обычно различаются конкретно по смыслу. Тем более, ранние рукописи практически не содержат пунктуации, следствием чего есть разное прочтение.
Само наличие активных споров между христианами и иудеями говорит о том, что в 1-3в.в. были известны совсем иные Евангелия, чем на данный момент. Так как в противном случае иудеи легко имели возможность бы положить финиш дискуссии, продемонстрировав историческую (теологическую, географическую) недостоверность христианских текстов. Если не в 3в., то в начале 2в. имели возможность еще не забывать Иисуса, изгнание торгующих из Храма, затмение и землетрясение солнца, в то время, когда погиб Иисус. В случае, если иудеи не прибегали к этим доводам, то лишь по одной причине – в Евангелиях и прототекстах тогда еще не было соответствующих тезисов.
Из этого вывод о тщетности поиска ортодоксальной традиции. Нереально установить, что имеется верное христианство, а что – ересь. Разные ранние варианты резко отличаются в теологии. Современная традиция победила сугубо административным методом. Когда господдержка ослабла, снова показались секты – любая со своим собственным учением. Возможно с уверенностью заявить, что для любых заблаговременно заданных теологических воззрений найдется подходящая христианская секта. Все что угодно возможно заявить христианством.
Главная часть Евангелий была написана в языческом окружении. Дело не только в искаженных цитатах, очевидно по выпискам из Септуагинты[2]. Евангелия интенсивно ссылаются на текст иудейского канона, но не на псевдоэпиграфию. Не обращая внимания на множество тезисов, очевидно отражающих взоры авторов псевдоэпиграфии, прямых заимствований из нее, по-видимому, нет. самоё естественное объяснение – язычники располагали лишь Септуагинтой. Псевдоэпиграфии либо не было в их распоряжении по большому счету, либо она была на недоступных им иврите либо арамейском.
Тогда и ссылка на Библию принадлежат, по крайней мере, по большей части, языческим редакторам, а установить степень действия псевдоэпиграфии на ранних христиан и Иисуса уже практически нереально.
Эта концепция растолковывает и нетипичное для иудаизма не сильный применение Иисусом Второзакония. Христианским теологам приходится считать, что Иисус не интересовался Законом. Тогда нужно сделать вывод, что его не заботили ни внутренняя организация иудейского общества, ни поведение личностей, ни отношения с язычниками (в отличие от Павла, в Евангелиях отсутствуют какие-либо указания на то, что эти вопросы регулируются верой в Иисуса). Само собой разумеется, это было бы необычно.
Все делается на собственные места, в случае, если считать, что практически все ссылки на канон принадлежат поздним редакторам. Они не имели нужных знаний, дабы толковать Закон и, само собой разумеется, этого не делали. Исходя из этого и число ссылок на Второзаконие необычно мало.
Уникальным языком Евангелий принято вычислять греческий. Фактически, идиома «хорошие вести» существовала как в греческом, так и в иврите.
Маловероятно, что Матфей был написан на иврите (но копий не сохранилось). В цитатах он в большинстве случаев направляться Септуагинте. Об отношении иудеев к переводу говорит Soferim1: «Сутки, в то время, когда Тора была переведена на греческий, был траурным днем для Израиля… В силу того, что Тора не имеет возможности переведена в точности, как должно быть».
Отдельный вопрос, есть ли Септуагинта легко нехорошим переводом либо сектантским текстом. Возможно, да и то, и второе. В пользу сектантского происхождения говорит, к примеру, текст Самуила из 4Q[3]. Он во многих местах ближе к Септуагинте, чем мазоретская редакция.
Цитирование Септуагинты, само собой разумеется, возможно растолковать поздним редактированием. Но второе иудейское Евангелие, Эбионитов, было написано по-гречески. Евангелие Иудеев дошло до нас лишь в изложении Оригена (и заимствованиях у него). Другими словами, нет однозначных доказательств того, что существовал иудейский оригинал какого-либо Евангелия.
Вопрос носит совсем принципиальный темперамент. Кроме того при тогдашней эллинизации, население в сёлах оставалось, возможно, культурно изолированным. При минимуме общения с язычниками, для чего им было ассимилировать греческий язык? B.Baba Kama83: семье патриарха Гамалиила II не запрещалось изучать греческий (по всей видимости, обращение шла как о философии, так и о языке). Вряд ли такая изоляция показалась лишь по окончании поражения в Иудейской войне, в то время, когда она стала методом сохранения этноса в диаспоре. В случае, если греческий был известен родителям, и реально употреблялся в социальном общении, то как его имели возможность не знать дети, и т.д.?
Со времен бар Шеты мальчики изучали Писание – очевидно не в ужасном греческом переводе. Был выполнен перевод Библии на арамейский. Эта огромная работа вряд ли проводилась бы, если бы арамейский не был общеупотребительным языком.
Практически все кумранские свитки (за исключением нескольких греческих фрагментов) написаны на иврите и арамейском. Одно это убедительно говорит о том, что греческий не был языком Иисуса, апостолов и прототекстов.
Тогда Иисус, возможно, владел арамейским языком. И кому бы пришло в голову записывать его по-гречески? А если бы таковой перевод и был сделан, то любая сообщение с оригиналом была бы утрачена. Возможно себе представить, как переводили малообразованные ученики Иисуса, в случае, если относительно квалифицированный перевод Писания, Септуагинта, изобилует искажениями.
Перевод Евангелий достаточно неоднозначен. Многие фразы допускают разные переводы. К примеру: «Царство Небесное силою берется» либо «Царство Небесное приходит насилием». Отсутствие пунктуации ведет к возможности смысловых вариаций. Отсутствие строчных букв (все заглавные) не разрешает делать выводы о степени пиетета авторов в отношении тех либо иных терминов.
Кое-какие слова малоизвестны. К примеру: «Дай нам хлеб насущный», либо «дай нам сейчас завтрашний хлеб», либо «дай нам сейчас хлеб на завтра».