Кроха может ощущать себя покинутым:
- в случае, если его мама внезапно окажется весьма занятой в связи с возникновением нового младенца. Особенно острым это чувство не редкость в тех случаях, в то время, когда новорожденный младенец болеет либо требует особенного ухода. Покинутому думается, что мама совсем покинула его и занимается лишь новорожденным, что так сейчас будет в любой момент, что прошлой мамы у него больше не будет.
- в случае, если родители каждый день уходят на работу и бывают с ним весьма непродолжительное время.
- в то время, когда его госпитализируют, не разрешая родителям быть с ним в поликлинике. Он не имеет возможности осознать, что происходит. Он может отыскать в памяти, что не хорошо вел себя перед тем, как это произошло, и у него появится подозрение, что родители желают от него избавиться, что он им надоел; в этом случае одиночество делается особенно больным. В том месте же, в поликлинике, он может сделать вывод, что родители покинули его окончательно, и, даже если они навещают его каждый день, боль первого страдания, оставаясь в памяти, будет всегда господствовать. Эта боль побуждает его создать себе маску, которая защитит от повторения страданий.
- в то время, когда родители на время собственного отпуска отдают его – пускай кроме того и бабушке – для присмотра.
- в случае, если его мать всегда болеет, а папа отсутствует либо через чур занят, дабы заниматься им. Ребенок предоставлен самому себе, желает он того либо не желает.
Я знала одну даму, которая пережила сильнейший ужас в восемнадцатилетнем возрасте, в то время, когда погиб ее папа. Боль потери удесятерялась тем событием, что мать уже пара лет напоминала дочери, что выставит ее из дому по достижении совершеннолетия, другими словами в 21 год. Отвергнутая матерью, дочь сейчас почувствовала себя покинутой и отцом. Ее охватил кошмар: Как же я буду жить без папы, куда мне деваться, в то время, когда меня выгонят из родительского дома и я останусь совсем одна?
Многие люди, носящие в себе травму покинутого, подтверждают тот факт, что в юные годы страдали от недочёта общения с родителем противоположного пола. Они обнаружили его через чур замкнутым и обвиняли его в том, что он отдавал второму родителю всю власть. Как правило эти дети думали, что родитель противоположного пола не интересуется ими.
По моим наблюдениям, травма покинутого наносится родителем противоположного пола. Иначе, я увидела, что часто травма покинутого у детей сочетается с травмой отвергнутого. Ребенок чувствует себя отвергнутым родителем собственного пола и одновременно с этим покинутым родителем противоположного пола – последний, согласно его точке зрения, должен был бы больше заниматься им, ребенком, и не разрешать второму родителю отвергать его. Ребенок может волноваться опыт, в котором чувствует себя покинутым родителем собственного пола, но в конечном итоге он переживает травму отвергнутого этим родителем. Как это возможно? Дело в том, что родитель одного с ним пола, не уделяющий ему внимания, ведет себя так по причине того, что отвергает сам себя – и именно это в самой глубине души ощущает ребенок. В то время, когда родитель отвергает себя и у него имеется ребенок одного с ним пола, то в полной мере нормально и по-человечески с его стороны отвергать этого ребенка, допустимо бессознательно, потому, что ребенок всегда напоминает ему о его ветхой травме. Пример дамы, которая в восемнадцать лет утратила отца, отлично иллюстрирует такую двойную травму – отвергнутой и покинутой.
При более глубоком изучении характеров ты осознаешь, что у многих людей не редкость по нескольку травм; действительно, уровень боли от них не однообразен.
Тот, кто носит в себе травму покинутого, всегда испытывает эмоциональный голод. Недочёт физического питания может обусловить такую же травму – в большинстве случаев она появляется до двухлетнего возраста. Пробуя скрыть от себя эту травму, человеческое существо формирует маску ЗАВИСИМОГО. В будущем я буду применять слово зависимый для обозначения человека, страдающего травмой покинутого.
Для маски зависимого характерен недочёт тонуса в теле. Долгий, узкий, обвисший корпус показывает на сильную травму покинутого. Мышечная совокупность недоразвита; со стороны думается, что она не имеет возможности удержать тело в вертикальном положении, что человек испытывает недостаток в помощи. Тело в любой момент снаружи совершенно верно высказывает то, что происходит в. Зависимый уверен, что ничего не может достигнуть сам, что ему совсем нужна чья-то помощь. И все его тело высказывает эту потребность в помощи. В зависимом легко просматривается ребенок, которому хочется оказать помощь.
Травму покинутого выдают кроме этого громадные печальные глаза; они как будто бы пробуют привлечь отечественное внимание. длинные руки и Слабые ноги, свисающие на протяжении тела, создают чувство слабости. Человек как словно бы не знает, что делать со собственными руками, в особенности в то время, когда на него наблюдают. Еще одна особенность маски зависимого – размещение некоторых частей тела ниже обычного. Время от времени искривлена поясницы, как будто бы позвоночник не в состоянии удержать ее в выпрямленном состоянии. Свисающими, дряблыми выглядят и другие части тела – плечи, груди, ягодицы, щеки, пузо, мошонка у мужчин и т.д.
Как видишь, самый впечатляющий показатель зависимого – очень сильно пониженный тонус мышц и всего тела. Когда ты видишь вялую, расслабленную часть тела, можешь быть уверен, что человек носит маску зависимого, за которой прячется травма покинутого существа.
не забывай: толщину маски определяет интенсивность травмы. У личности с сильно выраженной зависимостью наблюдаются все вышеперечисленные показатели. В случае, если же часть этих показателей отсутствует, значит, рана не столь глубока. Принципиально важно знать, что недостаточность тонуса и физическая полнота человека в определенных частях тела, и его излишний вес являются показателями иного рода травмы, о которой отправится обращение в последующих главах; тут же речь заходит о травме покинутого, и для нее характерен неспециализированный пониженный тонус.
Ты обязан кроме этого обучиться отлично различать маски беглеца и зависимого. Взгляни, где-то в твоем окружении имеется двое мелких людей – беглец и зависимый. У обоих смогут быть лодыжки и тонкие запястья. Основное различие – в тонусе. Беглец, при всей собственной малорослости и хрупкости, отличается хорошей осанкой; зависимый же выглядит не сильный, дряблым, обессиленным. Беглец создаёт такое чувство, словно бы у него кожа туго натянута на кости, но мышечная совокупность, даже если она не развита, трудится надежно; у зависимого больше плоти, но ей недостает тонуса.
В случае, если человек страдает от обеих этих травм, ты сможешь найти в его теле кое-какие показатели беглеца и кое-какие – зависимого. Тот показатель, что прежде вторых кидается в глаза, определяет и господствующую травму.
Изучать окружающих с целью распознать их травмы – отличное упражнение для развития интуиции. Потому, что тело может поведать нам довольно много о личности, все больше людей стремятся поменять собственную физическую наружность, применяя для этого все дешёвые средства – эстетическую хирургию, тяжелую атлетику и т.д. Но в случае, если человек пробует запрятать от вторых собственный настоящее тело, то это указывает, что он желает скрыть конкретно те травмы, которым соответствуют маскируемые части тела.
Лишь посредством интуиции мы можем найти эти видоизмененные части тела. Мне неоднократно приходилось иметь дело с подобными людьми. К примеру, на протяжении консультации я подмечаю, что у моей пациентки прекрасные, упругие груди, не смотря на то, что, в то время, когда она вошла, мне показалось, что у данной дамы груди должны быть обвисшие. Это было похоже на маленькую вспышку. Я привыкла доверять собственной интуиции, исходя из этого задаю вопросы: Необычно, я вот смотрю на тебя и вижу прекрасные крепкие груди, но перед этим мне показалось, что они у тебя мелкие и обвисшие; возможно, ты сделала операцию? Дама подтверждает тот факт, что вправду обращалась к эстетической хирургии, поскольку не обожала собственную грудь.
Кое-какие показатели, в особенности тонус мышц – как у дам, так и у мужчин, – не редкость значительно тяжелее подметить из-за бюстгальтеров, подкладок на плечах либо ягодицах и других аксессуаров, предназначенных чтобы вводить в заблуждение заинтересованных наблюдателей. Что ж, по крайней мере тот, кто наблюдает в зеркало, не имеет возможности себя обманывать. Как бы то ни было, я советую доверять собственному первому впечатлению.
Я знаю мужчин, каковые с юношеских лет занимаются тяжелой атлетикой, но, не обращая внимания на их внушительную мускулатуру, внимательный глаз увидит в них недочёт тонуса. Все мы неоднократно видели, какими осевшими, бесформенными становятся тела некоторых атлетов по окончании физических упражнений: такое случается лишь с зависимыми. В случае, если человек скрыл собственную травму посредством физических средств, это вовсе не означает, что он ее излечил. Я напомню тебе аналогию с раной, о которой я сказала в первой главе: в случае, если человек запрятал рану под повязкой, сунул руку в карман либо отвел ее за пояснице, то рана от этого не заживет.
Из пяти разных типов травмированных зависимый самый склонен становиться жертвой. Довольно большая возможность, что один из его своих родителей, – а допустимо и оба – также были жертвами. Жертва – это такая личность, которая в любой момент склонна создавать себе неприятности – первым делом неприятности со здоровьем, – дабы привлечь к себе внимание. Это отвечает потребностям зависимого, которому неизменно думается, что ему уделяют через чур мало внимания. В то время, когда он помой-му пробует всеми методами добиться внимания, он в действительности ищет возможности ощутить себя достаточно ответственным, для получения поддержки. Ему думается, что если он не сумеет привлечь интерес такого-то человека, то и не сможет на него рассчитывать. Это явление отлично заметно у зависимых, в то время, когда они еще весьма молоды. Зависимому ребенку хочется быть уверенным, что если он что-то сделает не так, то кто-то непременно выручит его из беды.
Такая личность через чур все драматизирует; мельчайший инцидент у нее принимает огромные размеры. В случае, если, к примеру, супруг не разрешил жене и не заявил, что придет к себе поздно, она предполагает нехорошее и не осознаёт, по какой причине он не позвонил и вынудил ее так мучиться. Глядя на человека, что ведет себя как жертва, удивляешься иногда, как ему удается создавать себе столько неприятностей. Но сам зависимый не видит громадной беды в этих проблемах: они приносят ему полезнейший презент – внимание вторых людей. Так ему удается не ощущать себя покинутым. Так как быть покинутым для него несравнимо больнее, чем волноваться созданные им самим неприятности. По-настоящему осознать это может лишь второй зависимый. Чем более явной жертвой выглядит человек, тем тяжелее его травма, травма покинутого.
Я установила еще одну закономерность: жертва часто и с радостью играет роль спасителя. К примеру, зависимый пытается принять на себя обязанности отца по отношению к сёстрам и своим братьям либо ищет случая спасти кого-то, кого он обожает, от проблем. Это уже более узкие методы привлечь к себе внимание. Иначе, в случае, если зависимый делает довольно много одолжений второму человеку, то наряду с этим в большинстве случаев рассчитывает на комплименты, желает ощущать себя ответственной персоной. Такое рвение часто делается обстоятельством болезней поясницы, потому, что на нее взваливаются чужие обязанности.
У зависимого чередуются периоды падений и взлётов. В течение какого-либо времени он чувствует себя радостным, все идет отлично, а после этого неожиданно он делается печальным и несчастным. Он кроме того сам задаёт вопросы себя, по какой причине это происходит, поскольку перемены случаются без видимой обстоятельства. Хорошенько поискав, он может найти одиночество и свой страх.
Помощь со стороны вторых людей есть той формой помощи, в которой зависимый испытывает самую острую потребность.
Независимо от того, тяжело либо легко ему принимать решения самостоятельно, он, в большинстве случаев, сперва обращается к вторым, задавая вопросы их мнения либо одобрения. Ему нужно чувство помощи в его ответах. Вследствие этого может показаться, что людям для того чтобы типа тяжело решаться на что-то определенное, но в действительности они сомневаются в собственном ответе лишь в тех случаях, в то время, когда не ощущают за собой помощи. Их ожидания по отношению к вторым зависят от того, чем эти другие смогут им оказать помощь. В любом случае, для зависимого не так ответственна настоящая физическая помощь, как чувство помощи его дел и намерений со стороны другого человека. В то время, когда его поддерживают, он принимает это как любовь и помощь.
Зависимый может показаться ленивым по причине того, что не обожает проявлять активность либо физически трудиться в одиночку; ему необходимо чье-нибудь присутствие, хотя бы легко для моральной помощи. Если он делает что-то для других, то ожидает ответной привязанности. В случае, если его ожидания оправдываются и складываются приятные отношения, он старается продолжить это состояние. В то время, когда совместная работа заканчивается, он говорит: Как жаль, что это закончилось. Финиш чего-то приятного он принимает так, как словно бы его покинули.
Зависимая личность с чертами жертвы, в особенности дама, склонна задавать множество вопросов и довольно часто отличается детским тембром голоса. Это видно в тех обстановках, в то время, когда она молит о помощи; она еле принимает отказ и в большинстве случаев настаивает на собственной просьбе. Чем посильнее она страдает, получив отказ, тем упорнее ищет средства, дабы добиться собственного, применяет манипуляцию, капризничает, вымогает и т.п.
Зависимый довольно часто обращается за советом, поскольку не не сомневается в собственной способности выполнить задачу самостоятельно, но к взятым рекомендациям прислушивается редко. В итоге он поступает так, как сам желал, в силу того, что, практически, ему нужен был не совет, а помощь. В то время, когда он идет с другими людьми, то пропускает их вперед, поскольку предпочитает, дабы его вели. Он думает, что в случае, если отлично выполнит собственный дело сам, то никто больше не станет им заниматься, и тогда наступит изоляция, одиночество, а этого он желает избежать любой ценой.
Одиночество и в действительности страшит зависимого больше, чем что-либо второе. Он уверен, что с одиночеством ему совладать не по силам. Потому и цепляется за вторых совершает все чтобы завоевать их внимание. Он прибегает ко всевозможным уловкам, только бы его обожали, только бы не покинули одного. Для этого он продолжительно и терпеливо переносит самые мучительные обстановки. Его ужас выражается такими мыслями: Что же я буду делать один? Что со мной случится? Как же мне быть? Его довольно часто раздирают внутренние конфликты, потому, что, с одной стороны, он требует довольно много внимания, а с другой – опасается его потребовать, поскольку это может быть обузой и злить вторых, и тогда они его покинут. О зависимом делают выводы по тому, как он выдерживает долгие страдания, и делают вывод, что он эти страдания обожает. На самом же деле он их не принимает. взглянуть на даму, которую избивает супруг либо которая живет с пьяницей. Вероятнее, ей легче переносить данный кошмар, чем остаться одинокой. Она живет надеждой, эмоциональной, призрачной надеждой. Она не признает собственной травмы: если бы она признала ее, то вынуждена была бы опять волноваться страдание, которое эта травма воображает.
Зависимая личность владеет самой замечательной свойством не видеть неприятности в собственном партнере. Она предпочитает вычислять, что все в порядке, поскольку опасается быть покинутой. В случае, если партнер объявляет, что покидает ее, она страдает поразительно, потому, что, не хотя видеть неприятности, не ожидала этого. В случае, если это твой случай, если ты видишь, что цепляешься, заискиваешь из страха остаться в одиночестве, – дай себе помощь. Отыщи некоторый мысленный образ, вообрази себе что-то такое, что тебя поддерживает. Не сдавайся, в то время, когда наступают 60 секунд отчаяния и думается, что никто тебе не имеет возможности оказать помощь. Да, время от времени не редкость так, что не видно выхода, но решение нашлось в любой момент. Если ты сумеешь дать себе помощь, свет покажется и ты отыщешь выход.
Зависимый не обожает слова оставлять. К примеру, в то время, когда находящийся с ним человек говорит ему: Мне необходимо уйти, я обязан покинуть тебя, у зависимого сжимается сердце. Одно только слово покинуть, кроме того услышанное по телефону, поднимает в нем бурю чувств. Чтобы он не ощущал себя покинутым, партнер обязан растолковать ему обстоятельство собственного ухода, не употребляя слов покинуть либо покинуть.
В то время, когда зависимый чувствует себя покинутым, он уверен, что через чур мало значит, что недостоин внимания другого человека. Пребывав в компании зависимого человека, я неоднократно подмечала: стоит мне посмотреть на часы, дабы проверить время (а при моем напряженном графике я делаю это довольно часто), как его лицо изменяется. Я ощущаю, как ранит его данный несложный жест. Зависимый машинально заключает, что для меня мои дела ответственнее, чем он.
Такому человеку тяжело покинуть место либо расстаться с компанией. Кроме того в случае, если в том месте, куда он планирует идти либо ехать, ему будет отлично, он все же печалится при мысли о разлуке. В то время, когда зависимый отправляется на пара недель в путешествие, ему весьма не очень приятно покидать семью, дом, работу; но, появлявшись в новом месте, он скоро привыкнет к нему и будет испытывать такую же скорбь, в то время, когда придет пора расстаться с этим новыми и местом привычными.
Скорбь – сильнейшая из чувств, каковые приходится волноваться зависимому. Он чувствует ее в самых потаенных глубинах души, не в силах ни осознать, ни растолковать, откуда она берется. Дабы не ощущать данной печали, он ищет общества вторых людей. Но может впасть и в другую крайность – уйти, покинуть человека либо обстановку, каковые вызывают у него чувство и печаль одиночества. Он не поймёт, что наряду с этим сам кого-то покидает. В кризисные 60 секунд он может дойти до мысли о суициде. В большинстве случаев, он лишь говорит об этом, стараясь напугать вторых, но до дела не доходит, поскольку, в сущности, он ищет только помощи, сочувствия. Если он и совершает попытку суицида, то неудачно. Но в случае, если по окончании нескольких попыток никто ему не посочувствует и не поддержит его, он может реально наложить на себя руки.
Зависимый опасается всех властных людей и начальников. Люди с повелительным голосом либо властными манерами представляются ему холодными и равнодушными, а уж его, ничтожного, они, думается, по большому счету не подмечают. По данной же причине он весьма хорош и приветлив с другими, время от времени кроме того чрезмерно и принужденно. Он сохраняет надежду, что благодаря такому его поведению и другие станут приветливыми и внимательными, а не холодными и надменными.
Зависимый довольно часто употребляет слова один и отсутствовать. Говоря о детстве, к примеру, он говорит, что его довольно часто оставляли одного, что мать и отец отсутствовали. Он может признать, что страдает от одиночества, переживает сильную тревогу, ужас быть покинутым. Ему думается, что жизнь была бы несравненно лучше, если бы кто-то был рядом. Возможно ощущать себя одиноким, но не мучиться от этого. Степень тревоги отражает силу страдания. Чувство одиночества порождает в страдающем человеке некую поспешность, напряженность; он опасается, что то, чего он так жаждет, ему не дастся либо у него это заберут в любое мгновение. Что прячется за эмоцией одиночества? Тот, кто от него страдает, бессознательно отгораживается от того, кого так желал бы видеть рядом с собой. Он не раскрывает собственную душу, дабы принять в нее этих людей, – из страха, что не выдержит контакта с ними. Опасается он и чувств, каковые смогут появиться у него в ответ на их внимание. Подобное поведение бывает и его легко подметить: человек очевидно мешает собственному счастью. Когда отношения становятся более тесными, он ищет метод прекратить их.
Зависимые люди легко дают волю слезам, в особенности в то время, когда заходит обращение об их проблемах и несчастьях. В их рыданиях слышатся обвинения в адрес вторых лиц, каковые кинули их в тяжелую 60 секунд. Они обвиняют самого ВСЕВЫШНЕГО за то, что он покинул их. Они не желают видеть, как довольно часто сами оставляют вторых. Они не отдают себе отчета в том, сколько начинаний бросают на половине пути. Их эго всегда играет с ними злые шутки – как, но, и с нами всеми.
Зависимый испытывает потребность в внимании и присутствии вторых, но не подмечает, как довольно часто он отказывает вторым в том, чего требует для себя. Он обожает, к примеру, сидеть в кресле и просматривать книгу, но терпеть не имеет возможности, в то время, когда так же поступает супруга (муж). Он обожает пойти куда-нибудь один, уединиться, но в случае, если то же самое сделает близкий ему человек, он чувствует себя покинутым и несчастным. Он думает: Само собой разумеется, я не такая важная персона, дабы брать меня с собой. Столь же болезненно переживает он обстановку, в то время, когда его не приглашают на какую-либо встречу либо собрание, куда, по всем соображениям, должны были бы пригласить; он испытывает глубокое уныние – его покинули, он никому не нужен.
Зависимый имеет привычку физически цепляться за любимого человека. Ребенок, маленькая девочка цепляется за папу, мальчик цепляется за маму. В супружеской паре зависимый держится за руку другого, прижимается либо довольно часто прикасается к нему. Стоя на ногах, зависимый в большинстве случаев ищет опору – стенке, дверной косяк и т.п. Да и сидя, он норовит облокотиться, привалиться, развалиться – лишь не держаться прямо; думается, что его поясницы не выдерживает собственной тяжести и клонится вперед.
В то время, когда в публичном собрании заметишь человека, старающегося привлечь к себе внимание, присмотрись к его телу, и ты сможешь выяснить, страдает ли он зависимостью. На моих семинарских занятиях постоянно находятся люди, стремящиеся что-то узнать в частном порядке – в перерыве, до либо по окончании занятий. И любой раз я вижу маску зависимого. В большинстве случаев я прошу их задавать собственные вопросы на протяжении занятий, в силу того, что вопросы-то дельные и воображают неспециализированный интерес для всех участников. Но начинается новое занятие, и они значительно чаще пренебрегают моей просьбой. Дело в том, что по-настоящему их интересует лишь мое внимание, направленное персонально им. Время от времени я предлагаю таким больным личную терапию, в ходе которой они имели возможность бы взять столько внимания, сколько захотят; но таковой путь также не усыпан цветами: их рана не столько лечится, сколько приобретает дополнительное питание.
Еще один метод привлечь интерес – завоевать публичное положение либо должность, открывающие доступ к широкой аудитории. Многие певцы, актеры, другие работники и артисты цирка эстрадно-театрального мира, выступающие перед бессчётной публикой, являются зависимыми людьми. Для них основное – быть звездой, и не имеет значения, в какой роли.
В частных консультациях зависимый более чем кто-либо склонен к переносу на собственного терапевта. В сущности, он ищет у сочувствия и врача поддержки, в которых ему отказали родитель либо муж(а). Моя подруга, психолог, говорила мне, как ее больной устроил ей сцену ревности, в то время, когда она сказала ему, что на ближайшие 14 дней уедет с мужем в сеансы и отпуск вместо нее будет проводить ее сотрудник. Благодаря данной сцене она и поняла, что больной перенес на нее собственные эмоции. По окончании проверки стало известно, что он обычный зависимый. Я тут пользуюсь этим случаем, дабы предотвратить всех, кому приходится оказывать вторым людям помощь психолога: будьте особенно осмотрительны с больными, переживающими травму покинутого, – вы рискуете появляться объектом переноса.
Зависимый легко отождествляет себя, сливается с другими и исходя из этого склонен вычислять себя важным за их счастье либо несчастье, совершенно верно так же как и их вычисляет важными за радости и свои беды. Такая психически неуравновешенная личность глубоко ощущает чувстве вторых людей и легко поддается их наплыву. Желание слияния порождает всевозможные страхи и может кроме того привести к агорафобии. Я повторю тут описание агорафобии из моей книги Твое тело говорит: Обожай себя!
Эта фобия представляет собой болезненный ужас открытых людных мест и пространств. Это самая популярная из фобий. Дамы страдают ею в два раза чаще, чем приятели. Многие приятели скрывают собственную агорафобию посредством алкоголя. Они предпочитают стать пьяницами, только бы не показывать данный сильный и неконтролируемый ужас. Агорафоб довольно часто жалуется на постоянное тревогу и особенно – тревогу, доходящую временами до паники. Тревожная обстановка вызывает у агорафоба реакции – физиологические, каковые смогут привести к панике (сердцебиение, обмороки, мышечная напряженность либо слабость, потоотделение, затрудненное дыхание, тошнота, недержание мочи и др.), когнитивные (чувство необычности, чужеродности; ужас утратить контроль, сойти с ума, пережить публичное унижение, утратить сознание, погибнуть и др.) и поведенческие (уклонение от обстановок, могущих привести к тревоге, и избегание мест, каковые кажутся через чур удаленными от спасительного убежища либо надежного человека). Большая часть агорафобов страдают гипогликемией.
эмоции и Страх агорафоба столь сильны, что он пытается избегать обстановок, из которых тяжело выбраться. Исходя из этого он в любой момент обязан видеть рядом с собой близкого человека, что окажет помощь спастись в тяжёлую 60 секунд, нужно кроме этого надежное убежище, где в любой момент возможно спрятаться. Имеется и такие агорафобы, каковые в итоге по большому счету перестают выходить из дому. Обстоятельства для этого они постоянно находят самые уважительные. Их страшные предчувствия ни при каких обстоятельствах не сбываются. Большая часть агорафобов в юные годы были глубоко зависимы от матери и ощущали себя важными за ее счастье, и обязанными помогать ей в ее материнской роли. Агорафоб может значительно улучшить собственный эмоциональное состояние, в случае, если сумеет наладить отношения с матерью.
Самый сильный ужас агорафобы испытывают при мысли о смерти либо о сумасшествии. Насмотревшись на агорафобов, каковые виделись практически на всех моих семинарских занятиях в течение многих лет, я пришла к увлекательным обобщениям по поводу агорафобии, благодаря которым смогла оказать помощь сотням страдающих ею людей. Их страхи тянутся с детства, в котором им было нужно пережить одиночество, изоляцию. Благоприятные условия для развития агорафобии появляются тогда, в то время, когда среди близких и родственников отмечается повышенная смертность либо случаи сумасшествия. Быть может, сам агорафоб пережил близость смерти в юные годы либо чья-то смерть либо сумасшествие произвели через чур сильное впечатление на всю семью.
Ужас смерти агорафоб переживает на всех уровнях, не смотря на то, что по-настоящему не поймёт этого. Он вычисляет себя неспособным перенести перемены в какой бы то ни было сфере, потому, что они воображают для него символическую смерть. Вот по какой причине фактические перемены в жизни вызывают у него ожесточённые приступы тревоги и усиливают агорафобию. Такими переменами смогут быть переходы от детства к молодости и после этого от молодости к зрелости, от холостой судьбы к супружеской, смена места работы, переезд, беременность, несчастный случай, развод, смерть и рождение родных людей и т.п.
Многие годы его тревоги смогут быть скрытыми и неосознанными, но в ситуации, в то время, когда не выдержат блоки его ментального и эмоционального контроля, агорафоб не сможет больше сдерживать собственные страхи, и они станут осознанными и очевидными.
Агорафоб отличается кроме этого неограниченным и неконтролируемым воображением. Он воображает себе ситуации, выходящие далеко за пределы действительности, и ощущает, что не в силах совладать с этими видениями. Эта безотчетная ментальная активность пугает его – он не решается кроме того сказать о ней, опасаясь прослыть безумным. Крайне важно понимать, что это не сумасшествие, а всего лишь чрезмерная и не хорошо управляемая чувствительность.
Если ты определишь себя в вышеперечисленных чертях, то знай, что это не сумасшествие и что от этого не умирают. Легко еще в юные годы ты через чур открыл собственную душу чувствам вторых людей, ты поверил, что отвечаешь за их их неудачи и счастье. Как следствие, ты стал через чур нервным, поскольку не можешь всегда быть настороже и предотвращать все чужие несчастья. Вот по какой причине ты улавливаешь чувстве и страхи вторых людей, в то время, когда находишься в людном месте. Самое ответственное для тебя – обучиться верно осознавать ответственность. Та ответственность, в которую ты верил сейчас, тебе не подходит. Верное понятие об ответственности входит как важная часть во все учебные направления центра Слушай Собственный Тело.
Зависимый тип характера я констатировала у многих агорафобов, которых встречала до сих пор. Если ты обратишься к вышеприведенному описанию агорафобии, то отыщешь в том месте упоминание о страхе безумия и смерти. В то время, когда у зависимого умирает кто-то из дорогих ему людей, он чувствует себя покинутым. С каждым разом ему делается все тяжелее принимать чью бы то ни было смерть, поскольку любая смерть задевает его травму покинутого и усиливает агорафобию. Я установила, что человек, у которого господствует травма покинутого, испытывает очень сильный ужас смерти; в случае, если же превалирует травма предательства, то более сильным есть ужас сумасшествия. О травме предательства я буду сказать в пятой главе.
Зависимая мама, склонная к слиянию, жаждет любви от собственного ребенка совершает все чтобы он ощущал, как много она думает о нем. Любовь вторых людей, в особенности родных, поддерживает зависимых, оказывает помощь им находиться на ногах. Я неоднократно слышала от зависимых: Я не выношу, в то время, когда меня кто-то не обожает; я готов на все, только бы уладить обстановку. В то время, когда зависимый говорит: Это крайне важно, позвони мне и скажи, в то время, когда у тебя будут новости, то в действительности он желает сообщить: В то время, когда ты звонишь мне, я ощущаю собственную значимость. Всеми методами он получает, дабы другие давали ему ощутить себя нужным, дабы с ним считались; сам он никак не имеет возможности в это поверить.