При диагностике социальной дезориентации психолог опирается на сочетание следующих показателей:
¦ Жалобы на нарушение ребенком социальных норм. Часто взрослые отмечают, что ребенок «не осознаёт, что возможно, а чего запрещено», «не удается растолковать ему, как необходимо себя вести» и т. п.
¦ Низкий уровень социализированности. Он проявляется как в материалах обследования, так и в поведении (несоблюдение расстояния в общении с контролирующим).
¦ Отсутствие антисоциальных установок. Данный показатель отличает социальную дезориентацию от антисоциальной психопатии, являющейся намного более важное отклонение в развитии. Но, в младшем школьном возрасте сложившаяся антисоциальная психопатия по большому счету вызывающа большие сомнения. Последующее же ее развитие на базе социальной дезориентации отнюдь нельзя исключать.
Отверженность
К подростковому возрасту у ребенка с социальной дезориентацией довольно часто складывается представление о несправедливости и враждебности окружающего мира.
Начатки для того чтобы представления возможно видеть уже в приведенном выше примере. Боря не осознаёт, что нарушения вторых детей, оставляемые без наказания, значительно более безобидны, чем его личные, систематично наказываемые. Вследствие этого он проникается убежденностью в несправедливом отношении к себе со стороны преподавателей, директора школы а также его собственных своих родителей. Такое убеждение весьма страшно: оно ведет к представлению о том, что вся жизнь устроена несправедливо, что сами нормы общества неправильны, – другими словами к сознательной асоциальной либо кроме того антисоциальной установке. Отличие между асоциальностью и антисоциальностью в том, что асоциальный ребенок не обращает внимания на правила и социальные нормы, а антисоциальный целенаправленно их нарушает.
Обрисованное отношение к миру ведет к тому, что серьёзной изюминкой психотерапевтического профиля ребёнка делается самосознание изгоя, отвергаемого обществом. Это и дало нам основания назвать складывающийся синдром отверженностью. На враждебность окружающего мира ребёнок реагирует антисоциальными проявлениями и агрессией, составляющими характерную изюминку его деятельности. Ответная враждебная реакция социального окружения подтверждает и поддерживает представления ребёнка о мире и о себе (см. рис. 11).
 |
Рис. 11. Схема развития отверженности
Сергею И. 14 лет. Родители жалуются на то, что он стал замкнут, упрям, всегда проявляет негативизм.
Три года назад семья переехала в Москву из армейского города в Крыму. Мальчик еле адаптировался в новом окружении. Преподаватели жаловались на его поведение, отмечали «хулиганские выходки» как на протяжении уроков, так и на переменах. Сережа стал довольно часто прогуливать уроки. Администрация два раза ставила вопрос о его исключении из школы, но родителям оба раза получалось погасить конфликт. Во время судьбы в Крыму поведение Сергея кроме этого приводило к, но жалоб было намного меньше.
В первое время по окончании переезда Сережа довольно часто бывал возбужден, пребывал в немного поднятом настроении. Он проводил довольно много времени на улице либо в сквере около дома, пробуя учавствовать в развлечениях собственных сверстников. Эти попытки не встречали у них хорошей реакции. Со временем Сережа их прекратил и стал солидную часть времени проводить дома. Но время от времени он уходит на весь день, выбирая для собственных прогулок уединенные места.
Психотерапевтическое обследование распознало большой уровень эмоциональной напряженности. Сережа принимает собственный социальное окружение (включая и взрослых, и сверстников) как враждебное по отношению к себе. На протяжении обследования держится настороженно и подозрительно. Он идеализирует собственную прошлую судьбу в Крыму, желает в том направлении возвратиться. Москву именует «бандитским городом». Мальчик выраженно экстравертен. Фрустрация (неудовлетворенность) потребности в общении переживается им весьма остро.
На этом примере отлично видно, как начинается конфликт слишком мало социализированного ребенка с обществом. Отношения со взрослыми нарушаются из-за отклонений в поведении (по типу социальной дезориентации). Отношения со сверстниками не выстраиваются, потому, что ребенок не в состоянии освоить принятый в данной группе стиль общения. В итоге мальчик остается в полной изоляции.
отверженность и Социальная изоляция – психопатизирующие психотерапевтические синдромы. Использование взрослыми стандартных средств действия (наказание, помещение ребёнка в закрытое учебное заведение и т. п.) дополнительно увеличивает возможность развития личности по типу антисоциального.
Отверженность
Для психотерапевтического синдрома отверженности характерно следующее сочетание показателей:
¦ Жалобы на поведенческие нарушения, негативизм.
¦ четко выраженная фрустрированная потребность в общении.
¦ Негативная установка по отношению к окружающей социальной действительности, восприятие ее как враждебной и несправедливой.
¦ Низкая чувствительность к социальным нормам.
Советы
ОТВЕРЖЕННОСТЬ и Социальная Дезориентация
Разглядим правила преодоления социальной дезориентации на примере работы с Борей Р.
С Борей в течение года проводилась психокоррекционная работа. Основное, что было ему нужно, – это обучиться соотносить между собой различные социальные нормы по степени их значимости. Наиболее значимая роль в этом в собственности родителям. На первой стадии они должны были полностью прекратить замечания и любые наказания за небольшие проступки, но неукоснительно пресекать (и наказывать) важные. Только убедившись в том, что самые грубые нарушения норм прекратились, возможно было делать следующий ход. Но, как часто бывает в аналогичных случаях, они и сами слишком мало отдавали себе отчет в том, какие конкретно нарушения можно считать небольшими, а какие конкретно должны быть признаны важными. Было нужно несколько встречу посвятить разбору как конкретных жизненных обстановок, так и неспециализированных вопросов о том, что представляет собой меньшее зло: обман либо воровство? драка либо неотёсанные слова? нежелание убирать собственные вещи либо склонность портить чужие?
Отец утверждал, что все это не хорошо. О каких оттенках тут возможно сказать? Было нужно обратиться к УК: все перечисленные в нем правонарушения нехороши, но все же они сильно различаются по тяжести. Так же и детские проступки: к примеру, обманывать не хорошо, но все же лучше, чем красть.
Подобную же работу психолог проводил с самим Борей, но само собой разумеется, ее формы были совсем вторыми. Вот пример одного из особых занятий, направленных на иерархизацию норм (т. е. соотнесение их по значимости и важности). По просьбе психолога Боря нарисовал нескольких мальчиков: «весьма хорошего», «достаточно хорошего, но не самого хорошего», «среднего, простого», «нехорошего, но не весьма» и «весьма нехорошего». После этого началось обсуждение поведения каждого из них:
– Что для того чтобы делает данный мальчик, почему его возможно назвать весьма хорошим?
– Он не ворует вещи.
— Само собой разумеется, нет. И все-таки то, что он ни при каких обстоятельствах не крадёт, еще не означает, что он весьма хороший. Возможно, это ты сообщил не про весьма хорошего, а про среднего, простого.
На таких занятиях мальчик посредством психолога четко определял градации (степень положительности либо отрицательности тех либо иных поступков). Часто кроме этого обсуждались так именуемые моральные коллизии — вопросы о том, возможно ли нарушить то либо иное правило в той либо другой ситуации.
Возможно ли проехать на красный , в случае, если весьма спешишь? А если не просто торопишься, а опаздываешь на работу? А вдруг от этого зависит жизнь человека? При таких дискуссиях приходится всегда помнить, что нормы закона и моральные нормы не всегда совпадают. Дискуссии проводились конкретно с позиций морали.
Через некое время самые грубые нарушения правил у Бори закончились. Обрадованные родители сделали вывод, что сейчас уже они смогут «за один раз» прекратить все оставшиеся негативные проявления. Было нужно их разочаровать. Кроме того на этом — достаточно позднем — этапе работы нельзя хвататься за все сходу. Нужно выбрать какую-то одну область и сосредоточить упрочнения на ней (снова же, оставляя до тех пор пока без внимания все другие нарушения). Так, ход за шагом, удается понемногу ввести поведение ребенка с социальной дезориентацией в обычные рамки.
Предотвращение этого психотерапевтического синдрома строится на тех же правилах, что и его коррекция. Основное условие — это естественное соответствие между тяжестью совершаемых ребенком проступков и следующего за ними наказания. В случае, если наказание определяется не степенью вины, а настроением своих родителей либо учителя, то детям тяжело разбираться в «устройстве» социальной судьбе. Гиперактивный ребенок часто оказывается в ситуации постоянного наказания, поскольку не проходит часа, дабы он не совершил чего-либо недозволенного. Из этого направляться лишь один вывод: все небольшие нарушения должны оставляться без внимания и уж, по крайней мере, не должны влечь за собой наказания.
Социальная дезориентация поддерживается нарушениями общения со сверстниками, исходя из этого и в этом случае будут нужны «симптоматические» советы по налаживанию для того чтобы общения.
Как мы видим, психотерапевтический синдром социальной дезориентации в полной мере возможно преодолеть. Значительно лучше, в случае, если удалось не допустить его происхождения. Как и при вторых психотерапевтических синдромах, основное — это не поддерживать порочный круг, при котором отечественное собственное поведение усиливает тревожащие нас проявления в поведении детей. А для этого принципиально важно перенести центр тяжести с наблюдений за ребенком на наблюдения за собственными (родительскими, учительскими и т. п.) реакциями.
Советы по преодолению психотерапевтического синдрома отверженности в принципе таковы же, как и при социальной дезориентации. Но в этом случае личной работы с ребенком и рекомендаций, даваемых его родителям, в большинстве случаев выясняется слишком мало. При отверженности самый действенна групповая работа.
4.7. Домашняя И ГРУППОВАЯ ИЗОЛЯЦИЯ
Домашняя изоляция
Психотерапевтический синдром домашней изоляции – это, по сути, «застревание» школьника в совокупности взаимоотношений, характерной для дошкольного возраста, в то время, когда главной сферой его общения есть семья. самые выраженные формы домашней изоляции наблюдаются в тех случаях, в то время, когда сама семья в целом представляет собой замкнутую единицу, изолированную от окружающего общества (в другом случае сосредоточенность ребенка на домашних отношениях не особенно мешает его вхождению в общество).
Нередкой базой этого делается принадлежность семьи к какому-либо меньшинству: религиозной секте, этническому либо национальному меньшинству, своеобразному идеологическому, культурному либо политическому движению (к примеру, пацифизм либо антропософия). Он распространен кроме этого в семьях беженцев и эмигрантов. Время от времени домашняя изоляция начинается у детей, воспитываемых не родителями, а дедушками и бабушками, чей стиль судьбы резко отличается от семей вторых детей в силу возрастной специфики. Во всех этих случаях из-за сильного расхождения между установками и семейными ориентациями, господствующими в обществе, оказывается затруднено включение ребенка в социальную реальность.
Так, специфика межличностной обстановке развития при домашней изоляции пребывает в том, что социокультурные ориентации семьи, в которой воспитывается ребенок, значительно отличаются от ориентации окружающих. Психотерапевтические изюминки, характерные для ребенка с этим синдромом, — это его повышенная зависимость, низкий уровень самостоятельности, инфантильность. Формирование позиции школьника замедленно. Довольно часто видится боязнь окружающего мира, приводящая к избеганию контактов со сверстниками. В следствии этого у ребенка не формируются навыки общения и еще более углубляется его замкнутость в сфере домашних взаимоотношений, что и образовывает основную изюминку его деятельности. Реакция социального окружения на несамостоятельность и инфантильность ребенка представлена, первым делом, гиперопекой со стороны своих родителей, которая поддерживает и закрепляет его психотерапевтические изюминки (см. рис. 12).
 |
Рис. 12. Схема развития домашней изоляции
Алине С. 11 лет. В девятилетнем возрасте она поменяла школу. В новой школе у нее появились значительные трудности в построении взаимоотношений с одноклассниками, не смотря на то, что в ветхой школе аналогичной неприятности не было. В середине учебного года Алина поменяла класс, но в следствии этого неприятности общения со сверстниками лишь еще более обострились. Согласно точки зрения своих родителей, уровень школы, где на данный момент обучается Алина, неудовлетворителен. Их не устраивает кроме этого уровень учеников. Они считают, что Алина появилась в изоляции благодаря собственного интеллектуального превосходства над вторыми детьми.
В течение последнего года девочка фактически не посещала школу и занималась дома с частным и мамой преподавателем. Она удовлетворительно усвоила школьную программу, но, согласно точки зрения учителей и родителей, результаты обучения ниже ее потенциальных возможностей.
Девочка настаивает на том, дабы иметь права, равные со взрослыми (что типично для подросткового возраста), но как ее поведение, так и эти психотерапевтического обследования говорят о том, что она весьма инфантильна. Алина эмоционально зависима от матери, старается все время держаться рядом с ней. Социальное окружение воспринимается ею как страшное и угрожающее, исходя из этого она практически не выходит из дома. У нее имеется две подруги. Обе девочки — дочери маминых друзей; по возрасту они намного младше Алины. В гости к ним Алина ходит редко и практически в любое время вместе с мамой.
Результаты психотерапевтического обследования продемонстрировали, что уровень умственного развития Алины превосходит возрастную норму, но навыки учебной работы (планирование, контроль, организация собственной деятельности) не организованы.
Данный пример отлично иллюстрирует несоответствия, обычные для домашней изоляции: борьбу за потребность и независимость в опеке, большой интеллектуальный уровень и несформирован-ность организации деятельности.
Конкретные проявления домашней изоляции во многом зависят от характера ориентации семьи. В случае, если домашние установки асоциальны (либо, тем более, антисоциальны), то для ребенка с домашней изоляцией существует весьма важная опасность кроме этого пойти по асоциальному (либо, соответственно, антисоциальному) пути развития. Очевидно, такая опасность имеется у любого ребенка, в семье которого имеются асоциальные либо антисоциальные установки, но при домашней изоляции возможность аналогичного пути развития еще более увеличивается.
При домашней изоляции инициатором обращения к психологу чаще выступает преподаватель, а не родители, потому, что они, в большинстве случаев, сами достаточно изолированы от общества. Самый распространенные жалобы — это трудности в общении со сверстниками и с преподавателем, низкая учебная мотивация, странности в поведении (явное нарушение школьных правил и норм видится редко).
Для диагностики домашней изоляции громадное значение имеет домашний анамнез, т. е. сведения об образе судьбы семьи и о совокупности взаимоотношений с ребенком. В психотерапевтической картине главную роль кроме этого играются эти, относящиеся к домашней сфере. В частности, у детей с домашней изоляцией нередки картинки семьи со сверхтесным контактом между ее участниками; часто подчеркивается изолированность семьи (она рисуется в дома). Необходимым показателем есть недостаточная самостоятельность и повышенная зависимость ребенка. В случае, если при обследовании присутствуют родители, то такая зависимость проявляется в нередком обращении к ним за оценкой и поддержкой: создается чувство, что ребенок делает задание своих родителей, а не контролирующего.
Домашняя изоляция
Базой для постановки этого «диагноза» помогает сочетание следующих показателей:
¦ Жалобы на трудности в общении со сверстниками.
¦ Недостаточная самостоятельность ребенка, его повышенная зависимость от своих родителей.
¦ Замкнутость ребенка в семье (часто кроме этого замкнутый образ судьбы семьи в целом).
Групповая изоляция
В подростковом возрасте, что у детей с домашней изоляцией в большинстве случаев начинается с запозданием, многим таким детям удается отыскать группу сверстников со сходными социокультурными ориентациями. В таковой группе ребенок может удачно приспособиться, сохраняя наряду с этим установки, значительно отличающие его от остальных сверстников, не входящих в эту группу. В этом случае складывается психотерапевтический синдром групповой изоляции. По внешним проявлениям он весьма далек от домашней изоляции (в чем-то практически противоположен ей), но в конечном итоге между этими синдромами имеется связь.
Самосознание подростков с групповой изоляцией характеризуется очень высокой идентификацией со своей группой и более либо менее выраженным противопоставлением себя и группы остальному обществу. Это наиболее значимая черта психотерапевтического профиля при данном синдроме. Высока связь между мнения и подростка группы, подчиняемость. Главная изюминка деятельности пребывает в том, что самостоятельность ребёнка в действиях и в принятии ответов снижена. Жалобы своих родителей довольно часто звучат противоположным образом: они иногда жалуются на чрезмерную независимость ребенка. Но в конечном итоге речь заходит только о том, что его поведение зависит не от них, а от группы сверстников. Дети с групповой изоляцией — это не фавориты подростковых групп, а представители массы, некритично следующей за фаворитом.
Схема развития этого психотерапевтического синдрома представлена на рис. 13.
 |
Рис. 13. Схема развития групповой изоляции
Андрею П. 14 лет. Семья складывается из самого Андрея, его своих родителей, сестры и брата. Родители жалуются на то, что приятели вовлекли мальчика в компанию, где он принимает участие в разнообразных хулиганских выходках. Один из инцидентов окончился тем, что он был отведен в отделение милиции. Большая часть нарушений связано с конфликтом между группой, к у которых в собствености Андрей, и второй подростковой компанией.
В школе у Андрея нет друзей, но отношения с одноклассниками мирные. В большинстве случаев он избегает распрей, не дерется. По словам своих родителей, до последнего времени он был «домашним » мальчиком, отлично себя вел, редко выходил из дома. Они утверждают, что за последний год он «совсем изменился, стал вторым ребенком».
Психотерапевтическое обследование не распознало у Андрея никаких девиантных тенденций. Это отлично развитый ребёнок, показавший обычную учебную мотивацию и высокий уровень социализированное™. На протяжении обследования он держался доброжелательно, с радостью делал все предложенные задания.
Возможно считать, что все отклонения в поведении Андрея связаны с его принадлежностью к группе, практикующей антисоциальные действия, при том что у самого мальчика (как, быть может, и у большинства вторых участников данной группы) антисоциальные установки отсутствуют.
Подобная обстановка, в то время, когда действия ребёнка направляются установками и групповыми целями в намного большей степени, чем его собственными, обычна для психотерапевтического синдрома групповой изоляции. Исходя из этого социальные последствия этого синдрома зависят от изюминок группы и не смогут быть растолкованы на базе личностных изюминок самого исследуемого ребёнка. В случае, если несколько ориентирована просоциально, то групповая изоляция представляет собой в полной мере приемлемый вариант социальной адаптации и не требует психотерапевтической коррекции. Но при групповой изоляции, как и при домашней, очень негативны случаи, в то время, когда ориентации группы антисоциальны.
Групповая изоляция
Вывод о том, что у ребёнка имеется групповая изоляция, делается при сочетании следующих показателей:
¦ Жалобы на то, что ребенок не признает школы и авторитет родителей, проводит довольно много времени в компании сверстников.
¦ Высокая степень идентификации ребёнка с группой, к которой он в собственности, принятие ее норм и целей.
¦ самостоятельности и Низкая степень критичности в принятии ответов, высокая подчиняемость.
Советы
Домашняя И ГРУППОВАЯ ИЗОЛЯЦИЯ
При домашней изоляции требуется работа со всей семьей. Очевидно, в задачу психолога отнюдь не входит переориентация семьи со значимых для нее сокровищ на представления, господствующие в окружающей социальной действительности. Но возможно оказать помощь его родителям и ребёнку осознать эти представления, отыскать в них хотя бы отдельные элементы, в полной мере приемлемые для себя. В большинстве случаев, отталкивание от ориентации окружающего общества в значительной мере держится на их незнании и чисто эмоциональном ощущении чуждости. Чем выше мера их понимания, тем выше и мера терпимости.
Дабы удачно проводить такую работу, психолог обязан, в первую очередь, постараться осознать и принять ценности семьи («принять» — это не означает начать их разделять; это значит ощутить их внутреннюю логику, естественную сообщение с нынешним либо предшествующим образом судьбы семьи). Он обязан занять позицию не представителя общества, делающего выводы (осуждающего) «чужаков », а позицию как бы стороннего наблюдателя, находящегося «над схваткой» и осознающего обе стороны.
При домашней изоляции имеются и технические задачи: работа по увеличению уровня самостоятельности ребенка, расширению его бытовых контактов с социальной действительностью (таких как хождение в магазин и т. п.). Полезно дать совет родителям подыскать для ребенка круг общения со сходными (устраивающими семью) установками и ценностями. В следствии этого ребенок сможет продвинуться от домашней изоляции к групповой, более благоприятной для его обычного взросления и психологического развития.
Очевидно, все эти советы относятся лишь к тем случаям, в то время, когда установки семьи, не смотря на то, что и отличаются от господствующих в обществе, но социально приемлемы. При антисоциальных установках требуются совсем другие подходы, каковые тут обсуждаться не будут: это, скорее, сфера криминальной психологии.
При групповой изоляции (в случае, если социальные установки группы негативны) самый продемонстрирована групповая психотерапия. Ребёнок с этим психотерапевтическим синдромом в полной мере может принять новую (психотерапевтическую) группу и идентифицироваться с ней. Наряду с этим «срабатывают» те же психотерапевтические изюминки, каковые стали причиной высокой идентификации с исходной группой: пассивность, зависимость, подчиняемость. Серьёзным условием продуктивной пси-хокоррекционной работы помогает изоляция от исходной группы (время от времени приходится советовать родителям переехать в второй район).
4.8. ДИСГАРМОНИЧНОСТЬ РАЗВИТИЯ
Интеллектуализм
Данный синдром характеризуется несбалансированностью психологических процессов: отлично развитым логическим мышлением при недоразвитии образных представлений, воображения, восприятия, эмоциональной сферы. В большинстве случаев, двигательная сфера также развита слишком мало.
В большинстве случаев интеллектуализм складывается в дошкольном возрасте. Его основная обстоятельство — это недооценка родителями той роли, которую играются в развитии ребенка «детские» занятия: игра, рисование, лепка, конструирование из кубиков, действия с несложными орудиями (детским совочком, игрушечным молотком и т. п.). В воспитании ребенка делается выговор на развитии логического мышления. Ему с раннего детства предлагаются разнообразные задачи скорее школьного, чем дошкольного типа.
Итак, главная изюминка психотерапевтического профиля ребенка с интеллектуализмом — это опережающее развитие абстрактно-логического мышления при отставании в развитии образной и эмоциональной сфер. Соответственно, в деятельности ребенка преобладают учебно-познавательные занятия; общение сужено. Взрослые, поощряя ребенка как хорошего ученика, фиксируют синдром интеллектуализма (см. рис. 14).
Дети с интеллектуализмом редко испытывают трудности в школьном обучении, в силу того, что оно предъявляет главные требования конкретно к логическому мышлению, которое есть их сильной стороной. Отставание в таких предметах как физкультура и рисование редко принимается взрослыми серьезно. Время от времени из-за недоразвития небольшой моторики появляются неприятности с обучением письму, каковые более либо менее удачно преодолеваются благодаря усиленным занятиям. Но отсутствие учебных неприятностей — еще далеко не гарантия эмоционального благополучия ребенка.
Рис. 14. Схема развития интеллектуализма
Ларисе М. 10 лет. Ее стали причиной психологу с жалобой на то, что она пассивна, неизменно обижена собой, у нее часто бывает нехорошее настроение. По словам своих родителей, у Ларисы нет подруг. Папа девочки отмечает, что она «через чур замкнута, не общается с другими детьми, но со взрослыми контактирует с радостью».
Лариса очень сильно сутулится, координация перемещений у нее хуже, чем у многих ее ровесниц. Эти психотерапевтического обследования говорят о том, что у нее большой уровень развития мышления (заметно выше средневозрастного). Наряду с этим относительно слабо развито воображение. Имеется мало чрезмерная педантичность, аккуратность — она обычная «отличница». Рисует она не хорошо (уровень существенно ниже, чем в большинстве случаев в этом возрасте); это занятие ей очевидно не нравится, но недовольства она не высказывает.
Настроение у Ларисы снижено, понижен и уровень активности. Проявляется тревожность, неуверенность в себе. В то время, когда в беседе затрагивается неприятность общения со сверстниками, она напрягается, старается поменять тему. Разумеется, что эта сфера для нее болезненна. Но неотёсанных нарушений в развитии личности у Ларисы нет.
Рассказ своих родителей о том, как они воспитывали девочку в дошкольном детстве, сводится, по большей части, к перечислению разных «интеллектуальных» занятий. С ней довольно много занимались математикой, учили ее разбираться в схеме линий метро, заботились о расширении запаса знаний.
Интересы ребенка с интеллектуализмом очень сильно отличают его от сверстников. Его рассуждения им не увлекательны, а показать себя в совместной игре, в сооружении снежной бабы либо в прыжках через веревочку он не имеет возможности: все это — его не сильный места. Исходя из этого и общается он, в основном, со взрослыми, а не со сверстниками. В итоге он еще дальше отходит от заинтересованностей вторых детей. Контакты с ними все более нарушаются. Степень самостоятельности остается низкой, и появляется парадокс: по уровню интеллектуальному формированию ребенок опережает собственных сверстников, а по уровню эмоциональной, личностной зрелости отстает от них. Другие дети уже самостоятельно ходят в магазин, а ребенка с интеллектуализмом все еще бабушка за руку выводит на детскую площадку. Недостаточный опыт практического знакомства с миром ведет к пассивности, к увеличению тревожности.
При диагностировании интеллектуализма главную роль играются тестовые эти, характеризующие соотношение различных психологических процессов. Но родители и сами смогут заподозрить данный «диагноз», в случае, если их ребенок с раннего детства преуспевает в математике, но отстает в физическом развитии и рисовании, предпочитает общаться со взрослыми, а не со сверстниками и теряется в тех жизненных обстановках, с которыми с уверенностью справляются его ровесники.
Интеллектуализм
Сочетание признаков, характерное для интеллектуализма, это:
¦ Большой уровень развития логического мышления.
¦ Недоразвитие образной и эмоциональной сферы.
¦ Низкий уровень самостоятельности ребенка.
¦ Трудности в общении со сверстниками при сохранности общения со взрослыми.