| Восходит человек в следующую степень и обретает молитву умно-сердечную деятельную. Именуется она умно-сердечной по причине того, что в ней вместе с умом молится и сердце, другими словами целый внутренний человек. Деятельной она названа по причине того, что воля человека еще действует в нем, проявляясь в делах и побуждениях. Человек еще не вступил во всецелое выполнение воли Божьей, а выполняет ее только частично, в остальном же, осуществляя собственную деятельность, выполняет волю собственную. Целомудрие еще не достигнуто. Как, привыкая к молитве словесной, ум прислушивается к словам и, понемногу погружаясь в молитву, обретает в ней навык, так и при молитве умной, в то время, когда она укореняется в уме, в ответ на мысленный труд начинает понемногу согреваться сердце. В противном случае говоря, в то время, когда ум неизменно занят молитвой и человек всю собственную жизнь направил к этому деланию, тогда внутренние эмоции начинают настраиваться на молитву и погружаются в нее, они соучаствуют уму в молитвенном действе и, пленяясь именем Божьим, не отвлекают более ум от моления. Сатана со собственными бесами, вооруженные страстями, обитающими в сердце ветхого, своевольного еще доселе человека, утверждаются на гордой самости людской. Тут, в самом основании самомнительного сердца, сатана строит себе великую храмину из страстей. Но это, несокрушимое до этот поры упрочнение, держащее в плену всех людей всегда, начинает сейчас рассыпаться под действием умной молитвы. Сатана, видя разрушение собственного храма страстей, равнодушным не остается. Он любой момент измышляет новые и новые методы борьбы, а благодать, назидания для, попускает человеку быть искушенным. Видя обессиливание страстей, сатана начинает устрашать делателя молитвы через воображение, являясь ему в ужасных видах, хотя окончательно отторгнуть человека от молитвы, либо хотя бы на время, либо хоть на 60 секунд. В то время, когда сердце человека начинает принимать участие в молитве, то сатана, видя это, осознавая кратковременность собственного нахождения в таком сердце, злобствует и скрежещет зубами подобно царю, прогоняемому с трона, теряющему собственную державу. Сатана замечательно знает о возможности человека молиться сердцем и этого больше всего опасается. В случае, если сердце объединяется с умом в делании молитвы, то борьба через страсти делается для сатаны через чур тяжёлой, поскольку ум сейчас действует очень сильно и властно при соучастии сердца, поражая благодатью все дьявольские прилоги. Ум сейчас вниманием достигает до оснований греха, до корней зла и тем причиняет смертельную рану сатане в главу. Существует закон, по которому корни страстей, найденные в сердце, самим этим действием и уничтожаются. А в то время, когда в сердце не останется зла, тогда сатана с демонами пребывать в том месте уже не смогут. До тех пор пока страсти и сатана обитают в сердце, они обладают умом и попирают душу с ее добродетелями. Сердце человека предназначено быть обителью Всевышнего, но до тех пор до тех пор пока оно порабощено страстями, Всевышний обитать в собственном жилище не имеет возможности. В то время, когда начинается очищение сердца, сатана, утрачивая собственный господство над человеком, в особенности ухищряется во всевозможных соблазнах. Раненный смертельно, он еще удерживает сердечные владения. Но, злобствуя и восставая на все более лютую брань, сатана нечайно все более обнажает себе же на погибель тайные корни страстей. Найденные умственным оком, они срочно исторгаются. А умелый и внимательный ум, усиливаемый благодатью, входит уже в узкие хитрости сатаны. Это время, в то время, когда благодать дарует уму видеть корни страстей, их базу — самого дьявола с бесами, сокрывшихся в сердце. Это время имеется самое скорбное на всем пути покаяния. Тягость страданий в это время не редкость сопоставима с малым адским мучением, тут честны слова: До неба возводяй, и до ада низвергаяй. Разъяренный сатана, изгоняемый из сердца, начинает функционировать в чувственных образах, заходя то с левой, то с правой стороны. Деятель умно-сердечной молитвы подвергается нашествию разнообразных звероподобных невообразимых чудовищ и существ, нападающих поодиночке и во множестве с единственной целью — поразить страхом и отвлечь от молитвы. Молящийся отразит всякое искушение и обратит его в ничто, в случае, если лишь устоит вниманием в собственном умно-сердечном делании, в чем окажет помощь ему благодать, пребывающая в самой молитве. Так обретается великий опыт брани. Потерпев неудачу при нападениях с левой стороны, приходя в образах устрашающих, сатана начинает соблазнять со стороны правой — есть в святости и образах благообразия. Эти искушения выявить тяжелее. Тут кое-какие подвижники, самовольно покинув внимательную молитву, приобретали глубокие тяжелые раны или претерпевали полное крушение. Но удачно миновали искус те, кто не принимал к сведенью никакие зримые образы, но в мыслях разговаривал со Христом с жёсткой верой в Его присутствие, невидимое и невообразимое. Устоял тот, кто не забывал, что он не имеет возможности чувственным зрением видеть Всевышнего, Матерь Божию, святых и Ангелов, кто не забывал, что небесные явления даются в подвижничестве только тем, кто чист сердцем. Безбожнику святое не есть. Сатана способен призрачно принимать образ Христа по подобию того, как изображен Спаситель на иконах, может продемонстрировать оживающую икону и сходящего с нее Вседержителя, готового благословлять, либо икону, движущуюся к тебе и растущую в размерах. Возможно заметить свет от иконы либо каких-нибудь святых Небожителей, услышать голоса, либо пение, якобы Безобидное, либо иное подобное, действительность либо мнимость чего человеку, преданному чувственности, выявить не редкость тяжело. Сатана это делает чтобы молящийся, увлеченный мечтаниями, совершил поклонение ему, сатане, представшему в одном из образов, что кое-какие и выполнили и от чего повредились умом, впав в слабоумие. Но тот, кто знает, сколь велика цена прощения грехов, кто знает собственный недостоинство, тот только молитве внимает. Лишь тот, кто ни при каких обстоятельствах не доверяет своим эмоциям, проходит через искушения без единой беды. Знай, брат либо сестра, что, поступая так во все время покаяния твоего, получишь благодатью победу, волю Божью познаешь, выполнишь ее полностью и спасешься. Человек, молящийся умно-сердечно,приобретает от Господа милости, каковые проявляются в том, что воздействие молитвы совершенствуется, ум освобождается от помрачения, сердце, сокрушаясь, все более очищается от страстей и грехов. Однако молитва такая остаётся деятельной, другими словами человек не смотря на то, что и творит брань с сатаной, демонами его и со страстями, предавая себя в волю Божью, но эта преданность Всевышнему остается до тех пор пока частичной. Это чувство не вошло еще в глубь сердца, не стало сердечным свойством, и все это по причине того, что вкоренен еще сатана в сердце, утвержден в основании сердца корень корней — самость гордая. Так страдает и борется человек, днем и ночью не оставляя брани. Нескончаемые соблазны приводят ум в естественный бешенство против страстей. Негодующий против зла ум выполнен сильнейшего жажды более не грешить, а потому он с особым тщанием ищет везде страстные проявления и молитвой срочно умерщвляет их. И благодать неотходно оказывает помощь уму, оставаясь сама незаметной, невидимой для ума. Наконец, благодаря постоянной внимательности, ум обнаруживает и самый корень корней, обстоятельство всех зол — гордость. Когда распознан, посредством Божьей, корень зла, вся брань обращается против гордости, которая благодатью исторгается наконец из сердца, усеченная смертельно в главу. Сердце вместе с этой последней страстью избавляется от всех страстей. В великой битве стёрто с лица земли место жительства сатаны, и сам он изгоняется вон из сердца. Пребывать он в том месте более не сможет, поскольку уже не существует в человеке обитель страстей с ее основанием — самомнительной гордостью. Негде сатане обитать и прятаться, он видим отовсюду и освещен, а света стерпеть он не имеет возможности, потому что сатана имеется тьма. В злобе подготавливается сатана к единоборству, готовится сотворить последнюю брань. И предстает сатана молящемуся во всем собственном ужасающем виде сущим во аде, с Иудой предателем на коленах его. Зрелище ада великое и ужасное. Но сатана, пришедший в пламени ада на последнюю битву, видит собственный бессилие. Молящийся и на этот раз не отвлекает ума от молитвы, разит неприятеля сладчайшим именем Господа Иисуса Христа. Сатана приходит в испуг, дрожание, колебание, удаляется и исчезает, совсем покидая поле брани, появлявшись ничтожным пред именем Божьим в устах подвижника. И без того свершается очищение ума от помрачения, души и очищение сердца от страстей, от греха и от сатаны. Начинается всецелое воздействие воли Божьей. Последнее опробование было попущено Господом, чтобы сатана был постыжен до конца, а подвижник стал бы искусным во всех соблазнах, бывающих с молящимся. До этого времени благодать и молитва действовали извне, хотя пробраться в сердце, вводя в него ум, а сатана боролся, пребывав в сердца, что было для него очень комфортно. Сейчас же благодать входит с молитвой в очищенное сердце, и Сам Всевышний вселяется в него как в обитель, изначально Ему предназначенную. Молитва на этом этапе подвига переходит в собственную следующую стадию и из деятельной делается самодвижной. Тут пролегает предел между двумя главными периодами судьбы подвижника. Заканчивается деятельный период очищения и наступает период просвещения ума — период созерцательный. Отныне путь покаянного труда, путь делания ума плотского ведет к стяжанию Духа Святого. Тут начало судьбы духовной. Отныне молитва абсолютно переходит в эмоцию сердечное, и человек с этих пор молится сердцем, движимым Духом Святым, умом предстоя в сердце Всевышнему. Сатана, изгнанный вовне, сам уже больше не нападает на человека, но начинает функционировать через вторых людей, разжигая в них ненависть и зависть. Сейчас люди начинают гнать подлинного последователя Христова, творя ему всякие пакости. Таков неспециализированный порядок борьбы. Но возвратимся мало назад. Итак, человек, усмотрев в сердце господствующий корень зла — гордость, восстает на нее, умерщвляет и изметает вон, тем самым очищая сердце от всех страстей и от сатаны. Увидим, в первую очередь, что таковой подвижник не может быть человеком своевольным, поскольку сердце очищается Всевышним за выполнения воли Его и за постоянную о Нем — Всевышнем — память молитвенную. В случае, если сердце чисто, значит, человек обучился выполнять волю Божью, полностью познал ее. А воля Всевышнего в том и состоит, дабы человек принял от Него в дар великую, ни с чем не сравнимую добродетель — живущее в сердце молитвенное чувство, движимое Духом Святым. Среди добродетелей, воистину духовных, обретаемых по очищении сердца, очень возвышенной есть смирение, именуемое смиренномудрием. По существу, смирение имеется настоящее самопознание, рожденное в перенесении скорбей, среди бессилия и неудач, в то время, когда в борьбе со злом человек познает подлинное ничтожество собственного я. То, что до этих пор именовалось смирением, было только прообразом его, неким подобием, которое к самопознанию отношения не имело и было относительно ненужным. Выявить молитву умно-сердечную деятельную, отличить ее от умной допустимо только по характеру вышеописанных соблазнов, сопутствующих деланию, и не в противном случае. Особенным показателем умно-сердечной молитвы будет не отвлекающееся внимание, молитва испытывает недостаток сейчас не столько во множественности произношения, сколько в качестве внимания, чтобы эргономичнее обнаруживать хитрости и полчища демонов их. Во время прохождения умно-сердечной деятельноймолитвы внимание ума должно быть сосредоточено в том месте же, где и при молитве умной.Другими словами ум, внимая молитве, пускай пребывает в области гортани, в том месте, где находится орган слова, где глотается пища. Это познано опытом, и об этом же говорит Паисий Величковский. Что касается соединения ума с сердцем, то, как уже пояснялось, сама благодать вводит в сердце молящийся ум. И не редкость это в надлежащее время, не прежде того, как сердце очистится от страстей. Учти же ты, делатель этот священной молитвы Иисусовой, вот что: со всем тщанием находись вниманием лишь в том месте, где было указано, а вдруг разрешишь уму, внимая молитве, вращаться в иных местах твоего существа, то сотворишь себе скорбь великую, пользы же не возьмёшь. Устанавливая ум, как указано, обеспечишь малейший путь для вхождения ума в сердце, дабы всей душой в полноте приносить славословия в постоянном молении, поклоняясь Господу духом и истиною (Ин. 4,24). Всячески избегни находиться вниманием в голове, во внутренности чрева, в почках, что очень бедственно. Вниманием находись в любой момент, где указано. Сообщено святыми отцами, что путь вхождения в сердце показывает Сам Господь и что не редкость это не ранее очищения сердца, — Сам Господь вводит в сердце ум, внимающий молитве, и с молитвой Сам Господь входит в сердце, поскольку имя Господа неразлучно с Самим Господом. Да не дерзнет человек прежде очищения изобретать самодеятельно пути ко вхождению в сердце. Посрамится. Нет иного пути, не считая сообщённого. У святых отцов ничего более не упоминается о месте установки внимания. Они по большей части писали прикровенно и коротко, поскольку во времена их жительства тружеников на ниве этого священного дела было нужды и множество в толкованиях не ощущалось. По окончании соединения ума с сердцем человек не редкость подготовлен к восхождению в степень молитвы самодвижной.В наставниках он более не испытывает недостаток, потому что Господь пребывает в сердце его. Сейчас действия и желания человеческие совпадают со святой волей Божьей. По восшествии ума в сердце человеку даровано ведение истин: он получил настоящее самопознание, и ему стало доступно разумение сути Священного Писания. Сейчас он жаждет поделиться с ближними, из любви к ним, тем, что ему открыто. Но он обязан с особенным усердием беречь молчание и всеми силами хранить тишину, пребывающую в его сердце. В случае, если имеется умелый старец либо некто умелый в умном делании, то с ними всегда бывает не лишним побеседовать, выполняя хорошее к ним почтение. Полезно послушать людей, слово которых выполнено умелой мудрости духовной, каковые в познаниях собственных имеется богословы подлинные — свет миру. Делателю молитвы, пока он не пришел в меру чистоты сердечной, нельзя уделять внимания физическим ощущениям: теплоте в теле либо в груди, жжению либо некоему взыгранию в тела либо под кожей. Все это необходимо отвергать, не придавая никакого значения. Такая теплота имеет происхождение чувственное, тварное. По преимуществу все эти явления естественно-нервные, следовательно, безвинные, но в случае, если принять таковые за благодатные, то последует прельщение. Может ощущаться сладость в гортани, либо некое благоухание, либо что-то подобное, другими словами воздействие одного из пяти внешних эмоций. Ничему чувственному внимания не уделяй, гони прочь. Знай только молитву, заботься только о внимании. В молитве все содержится, и она ведет к тому, что око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Всевышний любящим Его (1 Кор. 2,9). В то время, когда сердце очистится Всевышним, тогда Господь будет жить в том месте и функционировать, а в Господе и благодать, и подарки, и все и вся изобилуют в полной мере. Господь, дав Себя человеку, дарует ему и все то, что в собственности Ему. Всевышний дарует человеку восстановление добродетелей, усиливая их в сердце, — вот что дивно и должно восхищать молящегося, а не что-то иное, чем возможно пленяться. До обретения чистоты в случае, если и не редкость действие благодати, то лишь таковой, которая пробуждает от безнравственной спячки, а после этого уже начинает функционировать благодать наказательная и отступательно-обучительная, другими словами благодать, которая командует умом человека в деле спасения, учит его, совершенствуя во внимательном делании молитвы, в смиренной преданности воле Божьей, в искусах борьбы за стяжание добродетелей, в познании греховности и своего ничтожества. И не в противном случае. Все, вычисляющие себя хорошими даров благодатных, ожидающие призов, видений и чудотворений, появились в сетях неприятеля, а все, шествующие в искреннем сознании собственных грехов, собственной слабости, недостоинства и своего ничтожества, надеясь лишь на Всевышнего, по любви щадящего их, недостойных, но кающихся, благополучно достигали пристани. Они, обучась творить волю Божью, живут по ней и жажды Божьи выполняют, как собственные, потому что те и другие абсолютно совпадают. Итак, все случающееся с тобой на протяжении молитвы, хорошее либо дистрофичное, искушение либо кажущееся благодатным, ты принимать к сведенью не должен. Все надежды собственные возложи на Господа — Он Сам в молитве действует Собственной благодатью. Прилежи только молитве, потому что в ней сокрыты все вероятные дары и чудотворения. Прилежно внимая молите, ты шествуешь с Господом, а прильнув к чему-то второму, хотя бы казалось оно благодатным, ты оставляешь Господа. А все твое в Господе, и любая 60 секунд, совершённая вне памяти о Всевышнем, имеется для тебя утрата. Уста во время прохождения молитвы умно-сердечной деятельнойнужно держать молчащими, еще строже, чем при молитве умной. В пище необходимо иметь такое воздержание, дабы только сохранялась жизнь. Сна имей шесть-семь часов, в случае, если молитва не потребует меньше, а при изнеможении и восемь часов. Никого не оскорбляй, всех прощай, адские муки и смерть вспоминай, в то время, когда лишь можешь. Жить сейчас нужно в потребности, все нужное делать самому, ни на кого не рассчитывать. Благодари Господа за все и имей во всем полное воздержание. Против уныния сражайся рукоделием и молитвой. Эргономичнее всего проходить эти три степени молитвы — словесную, умную и умно-сердечную деятельную, — пребывав в нижнем чине, будучи послушником. Не смотря на то, что и возможно овладевшего умной молитвой постригать в мантию, а имеющего умно-сердечную — в схиму, но, как сообщено, мирнее в послушническом сословии. Исповедоваться и причащаться возможно и довольно часто, и редко, в зависимости от событий. Не скорби, в случае, если произойдёт через чур редко, раз в год либо реже, только молитву внимательную не оставляй, и произволение твое сочтется Господом за само причастие. Матерь Божия не причащалась ни одного раза, тогда еще не было установлено Таинство Евхаристии, но, совершая умное делание, Она, как видишь, достигла полноты чистоты и соделалась Матерью Сына Божия. Сокровище Причастия зависит не от частоты либо уникальности, а от благоговения перед святыней и от сознания собственного недостоинства. Уходившие в пустыни не видели лица человеческого и, за редким исключением, не причащались, но конкретно они, ихже не бе хорош всю землю (Евр. 11,38), были громадны в очах Божиих, а не довольно часто причащающиеся. не забывай любовь Божью к тебе и храни Причастие с преимуществом. Не уподобься Иуде предателю, в которого с Причастием вошел сатана, и он причастился в погибель себе нескончаемую. Причащаться возможно лишь у православного священника. Через чур довольно часто причащаться не рекомендую, поскольку наряду с этим человек утрачивает благоговение перед Святейшими Кровью и Телом Христовыми. Нападения блудной страсти пускай не пугают тебя. Они случаются и при немощном теле, поскольку страсть эта паразитирует на отечественном естестве, посему она и не ослабевает с возрастом и борение ею не страно впредь до смерти. В случае, если произойдёт с тобой ночное осквернение, то рассуди, имел ли ты перед сном соизволение к тому, усладился ли осквернением либо скорбишь о нем. В случае, если отыщешь себя виновным в сладострастии, то безотлагательно исправляйся. А вдруг нет согласия со страстью и ненавидишь скверну, то не печалься — Господь вменит тебе это нанесенное сатаной либо естеством оскорбление вместо подвига. Осквернившись во сне, поднявшись, прочти Правило от осквернения (оно помещается в некоторых Правильниках и Молитвословах), положи, зависимо от сил, пара поклонов, осудив себя, погрязшего в страстях, увлеченного страстью кроме того и во сне. В то время, когда такая скорбь случается с тобой, пускай кроме того довольно часто, но кроме твоего соизволения, другими словами ты, засыпая, был с молитвой, а не в страстном упражнялся умом, тогда, прочтя Правило от осквернения, не печалься — это произошло от зависти сатаны, возбудившего страсть. В течение дня не вспоминай об этом, дабы не осквернять ум, а внимай молитве как в большинстве случаев. По большому счету, против всех страстей сражайся, прячась умом во внимательную молитву, и борись, и борись. Книги просматривай относящиеся к твоему деланию, наилучшее: Добротолюбие, Иоанна Лествичника, Невидимую брань, Исаака Сирина, Паисия Величковского или других святых отцов-трезвенников, а особенно пятый том Добротолюбия. Но не пренебрегай и указаниями в этом мелком труде. Он имеется сущность опыта, подтвержденный современными святыми отцами, и может послужить тебе, при неимении книг, в полной мере достаточным управлением в делании молитвы Иисусовой, умной и духовной. Другие книги и литературу художественную на время отложи и не просматривай, дабы умом ты имел возможность вращаться лишь в молитве и в относящемся к ней. Жизнь твою установи так, дабы ты в молитве упражнялся в соответствии с вышеуказанному. Все сообщённое доселе относится к молитве, находящейся в пределах людских возможностей. Прохождение молитвы словесной, умной и умно-сердечной деятельной осуществляется человеком ветхого состояния. Это период умного делания, в то время, когда молитва вершится упрочнением человеческим. Только на следующем этапе достигается всецелое выполнение воли Божьей, и молитва делается движимой Духом Святым. Повторим, что на протяжении умного делания от человека требуется постоянное принуждение к стяжанию навыка, постоянное внимание к молитве. Эргономичнее время проводить в уединении, уста сохранять в молчании, при необходимости сказать лишь о нужном — о смерти, аде, страданиях и мучениях нераскаянных грешников. В 60 секунд громадных печалей возможно вспоминать о эдем, о блаженстве праведников, для чего ты и терпишь скорби на земле этот, выполненной печалей. Укоризны и всякое поношение переноси терпеливо Царствия для Божия и для всегда нескончаемой жизни. Все терпи беспрекословно: голод, мороз, наготу, ожидания, искушения, болезни, утеснения, всякую тяготу и всякую печаль. В пище постоянно имей воздержание, в противном случае отягчение будет томить. Бывай неизменно желающим и жаждущим правды для. Для этого постоянно выходи из-за стола, в то время, когда не досыта наелся и напился, а чувствуешь потребность еще покушать и попить. Тогда жажда и голод между застольями будут постоянными. Ко всякому делу необходимо приступать добросовестно и держаться в любой момент середины, другими словами и вперед не забегать, и не отставать. В свободное время либо в то время, когда ум устает от молитвенного напряжения, просматривать необходимо книги душеполезные. Всячески избегай тех мест, где не приобретаешь пользы ко спасению. Живущему при духовном отце либо в монастыре нужно обязательно отсекать собственную волю и выполнять святое послушание, которое выше молитвы и поста. Подвиги, к каким не призвал тебя Господь, — не начинай. Все на всех степенях молитвы обрисовано тут. Держись усердно молитвы и всего тут сообщённого. Начав творить молитву Иисусову, человек отдается водительству Божьему, и Господь Сам ведет таковых. Шествие иным, самочинным методом совсем безуспешно, покаяние без Господа нереально. В неудачах не нужно отчаиваться, а в волю Божью предаваться, и тем в неуспехах пожнешь плод успеваемости. В пищу воображению необходимо давать вид самого себя, полагаемого во гроб, с телом, кишащим червями, на заботу о котором столько убито времени. Ближним прощай все их осуждения и оскорбления. Осуждай только себя, но не вторых. Чужие дела может делать выводы только тот, кто предварительно осудил справедливо себя. В молитве не мудрствуй, а просматривай легко и со вниманием, имей веру дитяти, что Всевышний недалеко от и слышит слова молитвы твоей. При неудачах не малодушествуй. Не допускай мыслей, что достигнешь того-то и тогда-то. Дела эти находятся в руках Божьих. Подарки Он дает тогда, в то время, когда мы того заслужили выполнением воли Божьей и в то время, когда мы способны принять их, а в противном случае новое вино из отечественных ветхих мехов будет пролито. Всевышний одаряет не ранее соответствующего молитвенного устроения, а от нас требуется постоянное самоосуждение. Твое дело — в любой момент себя понуждать, всячески предавать себя в волю Божью, о нас промышляющую, и, пребывав в терпеливом ожидании, ни за что не оставлять молитву. Пять внешних эмоций — зрение, слух, вкус, осязание, обоняние — не распускай, всячески их стесняй, дабы эти проводники зла в сердце, уводящие ум от молитвы, соблазняющие на внешнее, не господствовали властно над тобой, увлекая тем, что воспринято. Помыслы, приходящие из сердца, необходимо отгонять, разбивать их в молитве о камень имени Божьего, будучи в любой момент во внимании, трезвясь и бодрствуя, блюдя эмоции собственные. Устраивайся так, дабы ничто в твоей келье не имело возможности развлекать тебя, дабы все споспешествовало собиранию ума. В случае, если падаешь, другими словами забываешь молитву, помыслом развлекаешься, поднимайся, отыскав в памяти о молитве, просматривай и внимай. И всегда, в то время, когда отыщешь в памяти, начинай опять и слушай, дабы молитва читалась умом. Все для управления на этих степенях молитвы тут обрисовано достаточно детально и просто. В других местах для того чтобы описания не отыскать, что и бывало для меня величайшей скорбью при моей немощи в молитвенном делании. Древние святые отцы писали об умной молитве, но они, чуть немного открыв необходимое, тут же скрывали, давая только наводящую идея, побуждая намеком к вопросам, — и начинающие обращались с вопросами к умелым, которых было в достатке, а умелые разъясняли, помогали разобраться в удивлениях. Человек, занятый умным деланием, видясь со множеством разных искушений и сомнений, сам практически не может уразуметь сообщённое в писаниях коротко и прикровенно. Святые отцы имели умы идеальные, да и то, что у нас приводит к недоумению, для них было в полной мере понятным, исходя из этого лишние подробности они не писали. Прояснить же нуждающимся подробности было кому, делатели имелись. Тут писано в соответствии с учением отцов, лишь без всяких сокрытий, для пользы молящихся. Умелые очень сильно оскудели, практически не осталось опытных умное делание, которое имеется спасение человека через зрение немощи и своей греховности, через очищение и сокрушение сердца. Потому сейчас потребно уже не скрывать, а всячески раскрывать все ответственные подробности, давая необходимые ответы и разрешая удивления ума, дабы ум с душой, горько скорбя и унывая, не впали бы в отчаяние. Период деятельной молитвы, время самопринуждения выяснить годами либо десятками лет нереально. Срок зависит от усердия человека, от образа судьбы, совершённой до молитвы, от степени огрубелости сердца, закоснелости его в страстях и самолюбии и от таких обстоятельств, как быстрота либо медлительность порывания связей с миром, от усердия, с которым оставляется положение, имущество, деньги. Но при всех условиях закон для всех один — творить и творить молитву, держась указанного тут, и ни за что не оставлять ее. Деланием молитвенным ни при каких обстоятельствах не хвались и о нем никому, не считая старца, не скажи, оно делается в тайнике сердца и делается не чтобы заслужить похвалу. Оно необходимо, дабы избавиться благодатью от страстей, от греха и от сатаны. Ты, безбожник, имеешь в молитве потребность не для самовозношения, не для разглагольствования о ней, не для похвал, а для восприятия с благодатной помощью чистоты сердечной. Правила громадного себе не назначай, а имей правилом постоянное правило, другими словами молитву постоянную. Простое же правило выполняй так: просматривай молитвы вечерние — вечером, утренние — утром, просматривай акафисты, каноны, кафизмы и еще, что можешь. Возможно просматривать по главе из Евангелия и Посланий апостольских, по окончании всего прилагай по пятьсот молитв Иисусовых, и вечером и утром. А в то время, когда имеются неотложные дела, то испроси прощения у Всевышнего, осуди себя, воздохни из глубины и, не смущаясь, делай дело с молитвой Иисусовой, заменяя тем простое правило. Правило, читаемое по книге, возможно уменьшать, а число Иисусовых молитв необходимо увеличивать по мере навыка, поскольку молитва Иисусова понемногу пленяет ум, и он нехотя оставляет ее. Время между вечерним и утренним правилом проводи с молитвой Иисусовой. Не давай добровольно никаких обещаний, поскольку неисполнение не редкость обстоятельством смущения, а выполнив обещанное, не избежишь мысли самопохваляющей либо кроме того гордой. Отлично так: не давать слово, но все желательное выполнять посредством Божьей. И правил с размещением непременно выполню не набирай. В жизни всякого человека случается различное, и выполнение правил не всегда быть может, а от нарушения обязательств теряется польза и от ранее выполненного правила. В этом вопросе эргономичнее держатся для того чтобы порядка: установи себе правило длительностью в час-полтора, два-три либо более, в зависимости от возможностей, и выполняй без всяких особенных обещаний, не отступая, за исключением самых неотложных дел. В удивлениях не унывай чрезмерно, молись, и Господь укажет ответ либо через голос совести, либо через писания богодухновенных святых отцов, либо через Священное Писание. Все делай так, дабы не поступать против воли Божьей, явленной в Законе Божьем, что дан нам в начальники. Что касается писаний святых отцов-трезвенников о художественной молитве Иисусовой, то их указания на введение ума в сердце методом дыхания, на приклонение головы и сидение на пядельном стульце, на содействующее вниманию напряжение мышц давались чтобы оказать помощь в отыскании сердечного места. Ты же поступай так, как много раз, легко и коротко указано тебе в этом писании. Делай так, и не совершишь ошибку. О месте сердечном не волнуйся, только делай молитву, борясь со страстями, а Господь Сам входит в очищенное сердце, вводя с собой и ум, и молитву, потому что сердце — обитель Божья, и путь в нее знает лишь один Всевышний. До тех пор пока сердце кипит страстями либо хотя бы один какой-то грех остается в нем, до тех пор Господу в нем пребывать нереально. Где Господь, в том месте нет греха. А без Господа и уму, и молитве в сердце быть безтолку. Господь вовне, и молитва с умом вовне. Очистит Господь сердце, тогда будут в ум и сердце, и молитва, и Сам Господь, потому что в молитве присутствует имя Божье, а где имя Его Святое, в том месте и Сам Господь. Так направляться разуметь о сердце и о пути в сердце. Будь, делатель молитвы, в простоте, а не в ухищрениях наглости. Господь слышит твою молитву, верь сему и молись. С помыслами не соглашайся, безнравственного всего избегай, себя вычисляй безнравственным всех и всячески недостойным Всевышнего. Плачь, скорби и молитве внимай. |