Среди русских астрологов, обогативших собственными трудами науку о Вселенной, выдающееся место занимает Мариан Альбертович Ковальский (1821—1884). До недавнего времени имя Ковальского было мало известно широкому кругу читателей. Лишь в советскую эру установлено первенство Ковальского в ответе вопросов, имевших громадное значение в истории астрономии.
Мариан Альбертович, поляк по происхождению, был сыном чиновника низкого ранга, рос в тяжелых материальных условиях и исходя из этого с трудом смог пробить себе дорогу к образованию. Сильная воля, настойчивость в преодолении трудностей были отличительными чертами Ковальского. Став ученым, он смело выбирал самые тяжёлые вопросы науки и удачно решал их.
Еще студентом Петербургского университета Мариан Альбертович заинтересовался астрономией. Окончив в 1845 г. университет, он трудился на Пулковской обсерватории, совершенствуясь в вычислениях и астрономических наблюдениях под управлением известного русского астролога В. Я. Струве. В то время, когда в 1847 г. незадолго перед тем появившееся Русское географическое общество снарядило громадную экспедицию для изучения Полярного Урала, Ковальский по предложению Струве вошел в состав данной экспедиции в качестве астролога.
М. А. Ковальский на протяжении Северо-Уральской экспедиции (Картина Л. А. Кравченко.)
В то время — более ста лет назад — огромная территория Полярного Урала была совсем не изучена. Путь экспедиции лежал через труднопроходимые дремучие леса и горы. До данной экспедиции на всем Полярном Урале были выяснены координаты лишь одного географического пункта, а другая территория была «белым пятном» на карте. Астрологу экспедиции предстояла огромная работа по определению долготы, высоты и широты над уровнем моря допустимо большего числа географических пунктов.
Здесь-то и проявилась необычная работоспособность Ковальского. Совершая тяжёлые переходы — пешком и на лыжах, в сорокаградусные морозы и на протяжении сильных ветров — он выяснил координаты около 200 географических пунктов, в один момент ведя метеорологические и магнитные наблюдения.
В отчете о собственной работе в экспедиции Мариан Альбертович поведал, какое удовлетворение от собственного труда приобретает ученый, что смело идет к цели, побеждая препятствия, другой раз «наперекор природе».
Так в начале деятельности Мариан Альбертович показал себя и как гениальный астролог и как путешественник-исследователь.
В 1850 г. Ковальский был приглашен на пост доктора наук астрономии в Казанский университет, с которым он после этого не расставался до конца жизни.
Владея блестящими математическими свойствами, Мариан Альбертович сосредоточил внимание на вопросах теоретической астрономии, изучающей перемещение небесных тел под действием силы тяготения.
В 1846 г. была открыта новая планета — Нептун. Нужно было достаточно определить ее орбиту, в противном случае снова открытая планета имела возможность не так долго осталось ждать провалиться сквозь землю из поля зрения астрологов, «затеряться» в небе. Это была весьма тяжёлая задача, поскольку необходимо было не только выяснить орбиту Нептуна, но и создать теорию его перемещения на много лет вперед.
В собственном перемещении около Солнца Нептун, не считая замечательного солнечного притяжения, испытывает еще притяжение громадных планет — Юпитера, Сатурна, Урана. Громадные планеты вызывают неправильности, либо как принято сказать, возмущения, в движении Нептуна, а это очень сильно затрудняло определение его настоящей орбиты. Но Мариан Альбертович проделал огромную вычислительную работу и создал теорию перемещения Нептуна.
Но особое значение имели труды Ковальского по изучению собственных перемещений звезд. Эти изучения привели его к наиболее значимым выводам о строении отечественной звездной совокупности — Галактики.
В. Я. Струве в 40-х годах прошлого века установил, что звезды самый близко друг к другу находятся в плоскости Галактики, а по мере приближения к краям звездной совокупности расстояния между звездами возрастают.
На основании изучения перемещения звезд Ковальский выдвинул и обосновал теорию вращения всей отечественной звездной совокупности около ее центрального звездного сгущения. Он решительно отверг мнение некоторых астрологов о существовании большого «центрального Солнца», которое одно своим притяжением руководит перемещением всех звезд, подобно тому как отечественное Солнце руководит перемещением планет и других тел нашей системы.
В один момент Мариан Альбертович заключил , что размеры Галактики значительно больше, чем думали астрологи в его время.
В этих трудах Ковальский на довольно много десятилетий опередил собственный время. Лишь в 1927 г. голландский ученый Оорт совсем установил вращение Галактики. Стало известно, что нет «центрального Солнца», которое руководило бы перемещением миллиардов звезд в Галактике. Имеется звезды-гиганты, в миллионы а также миллиарды раз превышающие Солнце по количеству, но вещество в них очень разрежено, и по собственной массе, соответственно, и по силе притяжения они не так уж резко отличаются от Солнца.
Довольно много труда израсходовал Мариан Альбертович на разработку новых способов астрономических вычислений.
Определение времени наступления солнечных и лунных затмений, их условий и продолжительности видимости постоянно отнимало у астрологов довольно много времени, но редко хватало правильным. Ковальский создал новые способы предвычисления затмений, требующие значительно меньше времени и снабжающие нужную точность.
Он создал новые и более идеальные методы определения орбит двойных звезд, что давало возможность определять массы этих звезд.
Мариан Альбертович был не только наибольшим теоретиком, но и неутомимым наблюдателем. На Казанской обсерватории он много лет определял правильные положения звезд избранного им для изучения широкого участка неба. Уже по окончании его смерти был издан каталог определенных им положений более 4200 звезд.
Ковальский был не только ученым, но и красивым педагогом. Самые тяжёлые вопросы он излагал в собственных лекциях в любой момент легко и светло. Это был страно трудоспособный и целеустремленный человек, воплощавший в себе все лучшие черты русских ученых, каковые в тяжелых условиях царского крепостнического режима смело двигали науку вперед.
В те годы, в то время, когда жил и трудился Мариан Альбертович, в РФ не было ни обществ, заботящихся о распространении астрономических знаний, ни астрономических изданий. Исходя из этого труды Ковальского, печатавшиеся в особых изданиях, были известны лишь ученым-астрологам. И лишь в наши дни широкому кругу советских читателей становятся известными научные успехи Мариана Альбертовича Ковальского.