Литературоведческая деятельность поэта русского и гениального учёного началась со стиховедения: он завершил реформу русского стихосложения, начатую в 1735 г. В. К. Тредиаковским. В отечественном стихосложении совсем утверждается силлабо-тонический принцип (см. Стихосложение), что соответствовал природе русского с его подвижным ударением, открывая стихотворцам России пути к вершинам поэтического мастерства. И первым достигнет этих вершин сам преобразователь отечественного стихосложения — М. В. Ломоносов, вписав собственными одами броскую страницу в историю всемирный лирики.
«Риторика» (1748) Ломоносова делается первым отечественным учением о творческом воображении, законах словесного мастерства, композиции литературных произведений. Выстроенная на уникальном художественном материале — стихотворениях самого Ломоносова и его же переводах на русский язык произведений древних и новоевропейских поэтов и ораторов, эта «Риторика» по достатку теоретико-практических советов и литературных идей для творчества не имела ничего равного себе в России XVIII — начала XIX в. А кое-какие её разделы, в частности учение о «чистых» и «смешанных» выдумках, воображают несомненный интерес и для отечественного времени, для современных писателей, критиков, критиков.
«Риторика» Ломоносова проложила путь к формированию у нас национальной литературной теории. Все последующие составители отечественных «пиитик», «управлений», «оснований» и «курсов» русском словесности ориентируются на теоретические успехи Ломоносова, прямо либо косвенно отталкиваясь от его «Риторики».
В развитии русского литературного языка заметную роль сыграло ломоносовское «Предисловие о пользе книг церковных в русском языке» (1757), где была изложена теория «трех штилей»: большого, плохого (среднего) и низкого, основанных на сочетании исторически сложившихся «родов речений» в русской лексике. К первому «роду» Ломоносов относит слова, каковые «у древних славян и сейчас у россиян общеупотребительны, к примеру: всевышний, слава, рука, сейчас, почитаю». Ко второму — слова менее употребительные, но «всем грамотным людям вразумительные, к примеру: отверзаю, господень, насажденный, взываю». К третьему «роду» — те, «которых нет в остатках словенского языка, то имеется в церковных книгах, к примеру: говорю, ручей, что, пока, только».
От рассудительного, как пишет Ломоносов, потребления этих речений и «рождаются три штиля: большой, плохой и низкий». Высоким «составляться должны смелые поэмы, оды, прозаические речи о серьёзных материях»; средним — «все театральные произведения», стихотворные дружеские письма, сатиры, эклоги, элегии, а кроме этого прозаические описания «дел достопамятных и учений добропорядочных»; низким — «пристойно» писать «комедии, увеселительные эпиграммы, песни; в прозе — дружеские письма, описания обычных дел».
С этого времени неприятность литературного стиля делается одной из наиболее значимых в отечественной русских теории и творчестве писателей словесности.