О детективе довольно много спорят. Еще больше его просматривают. Одна из тем спора — стоит ли его просматривать по большому счету. В случае, если уверены в том, что нет, тогда говорят: детектив — это не литература. Что же такое детектив?
Уже наименование жанра (в переводе с англ. (detective — «сыщик») говорит о многом. Во?первых, наименование жанра сходится с профессией его главного храбреца — детектива, т. е. сыщика, того, кто ведет расследование. Во?вторых, эта профессия напоминает о том, что детективный жанр — один из вариантов обширно распространенной (особенно в государствах Запада) литературы о правонарушении. В?третьих, подразумевается и метод сюжетного построения, при котором тайна правонарушения так до конца и остается неразгаданной, держит читателя в напряжении.
Загадочное постоянно возбуждало человеческий интерес, но опытное расследование правонарушения не имело возможности стать сюжетом в литературе раньше, чем оно появилось как явление социальной действительности. Недавно, в XVIII–XIX вв., в самые развитых буржуазных государствах начинает формироваться милицейский аппарат, а также для раскрытия и пресечения правонарушений. Одна из первых сыскных контор была создана при участии великого британского романиста Г. Филдинга, а спустя практически столетие Ч. Диккенс заинтересованно смотрел за первыми шагами потом известного Скотланд-Ярда.
Для писателя правонарушение — символ публичного неблагополучия, а процесс его раскрытия разрешает немного поднять завесу тайны над самим механизмом социальных связей. Так в произведениях появляется элемент детективной интриги и вводится фигура сыщика, сначала как лицо эпизодическое у Э. Дж. Булвера?Литтона, Ч. Диккенса, О. де Бальзака, Ф. М. Достоевского.
Литературный дебют сыщика еще не дает предлога сказать о рождении детективного жанра. его раскрытие и Преступление — только один из сюжетных мотивов, что, кроме того становясь ведущим в «наказании и Преступлении» Ф. М. Достоевского, в «Тайне Эдвина Друда» (незавершен) Ч. Диккенса, не подчиняет интерес единственному вопросу — кто убил? Серьёзнее этого определить — что за человек делается преступником и что его на это толкает.
Родоначальником детективного жанра считается Э. А. По, перенесший основной упор с личности преступника на личность того, кто правонарушение расследует. Так появляется первый известный в литературе сыщик Дюпен, чьи необычайные аналитические свойства дают автору возможность поставить философский вопрос о нереализованных силах людской ума.
Путь к детективу как к независимому жанру лежит через выдвижение на первый замысел самой интриги расследования. Она снабжает успех произведения, а её преимущество определяется степенью хитроумности решения, эффектностью разгадки тайны правонарушения. Возможно, первый символ рождения детектива — в определении У. У. Коллинзом собственных романов («Дама в белом» и «Лунный камень») как сенсационных. Собственный хороший вид детектив как жанр примет в повестях и рассказах А. Конан Дойла, под чьим пером он делается «чисто аналитическим упражнением», которое, но, «как таковое возможно идеальным произведением мастерства в собственных совсем условных пределах».
Эти слова, сообщённые еще одной известной в этом жанре британской писательницей — Д. Сэйерс, должны означать, что создатель детектива сознает ограниченность собственной жанровой формы и не планирует соперничать с Ч. Диккенсом либо Ф. М. Достоевским. Его цель скромнее — заинтересовать, но на пути к данной цели он может достигнуть определенного совершенства. Залог успеха — сложность нежданно разрешаемой логической задачи, и оригинальность личности того, кто её разрешает. Вот по какой причине имена самые известных храбрецов, таких, как Шерлок Холмс у Конан Дойла, патер Браун у Г. К. Честертона, Мегрэ у Ж. Сименона, Э. Пуаро и мисс Марпл у А. Кристи, не уступят в известности именам их создателей.
В случае, если о художественной литературе мы привыкли делать выводы по мастерству и богатству слова, то в детективе данный критерий отпадает: «Стиль в детективе столь же неуместен, как в кроссворде». Так жестко формулирует одно из правил жанра Ван Дайн. Среди авторов многие это убеждение разделяют, не смотря на то, что и не с таковой легкостью: так как ставится под сомнение литературное преимущество жанра.
В чем секрет популярности детектива? Ответы дают различные. Практически в любое время говорят о той психотерапевтической разрядке, интеллектуальном отдыхе, что предоставляет для того чтобы рода чтение современному человеку. Другие подходят к детективу важнее, признают за ним право на нравственный урок, убеждающий читателя в неизменном торжестве хороша над злом, которое не остается безнаказанным. Западные исследователи жанра кроме этого часто говорят о нем как о продуктивной модели поведения современного человека, приобретающего возможность как бы ставить себя на место храбреца, проникаясь его уверенностью в собственных силах, его свойством в одиночку отстоять справедливость. Конкретно в одиночку, не просто так в английском детективе расследование по традиции ведется не милицейским, а частным сыщиком (время от времени и вовсе не специалистом), которому приходится вступать в борьбу с преступником, а время от времени и с представителем власти, как это всегда случается, скажем, в романах литератора из США Э. С. Гарднера. А также по французской традиции литературы, где сыщик — представитель закона, он, подобно комиссару Мегрэ у Ж. Сименона, разрешает себе иногда самостоятельно вершить правосудие.
Коммунистический детектив, начиная с первых повестей А. Г. Адамова («Дело «пестрых», «Последний бизнес»), Ю. С. Семенова («Петровка, 38», «Огарева, 6») и впредь до романов А. А. и Г. А. Вайнеров («Визит к минотавру», «Эра милосердия»), создавался с установкой на опровержение некоторых сложившихся жанровых канонов: не устраивала развлекательность хорошего детектива, предлагавшего «чисто аналитическое упражнение», еще более неприемлемой была романтизация жестокости.
В случае, если правонарушение воспринимается не как предлог для увлекательной игры, но как неприятность социальная, в случае, если сыщик видится не условно-театральной фигурой, но личностью, то нарушаются игровые правила детектива, по которым он существовал как чисто условная форма. Советские писатели стремятся абсолютно вернуть ему если не потерянные, то существенно урезанные литературные права. Возможно, возвращение детектива в громадную литературу допустимо в том качестве, в котором он некогда в ней показался, — на правах одного из сюжетных приемов. Как бы подтверждая эту идея, детективное расследование все чаще видится в произведениях, каковые к фактически детективному жанру не смогут быть отнесены, к примеру в романах «Момент истины» В. О. Богомолова, «И это все о нем…» В. В. Липатова, «ТАСС уполномочен заявить…» Ю. С. Семенова.