А: Больше смысла? Его по большому счету нет!
Б: Отлично. Мы на данный момент имели возможность бы ослаблять отечественные обусловленные убеждения о действительности, начав продолжительное обсуждение взаимозависимого одновременного происхождения феноменов, и тем самым логически доказать, что мир, каким мы его знаем, в собственной базе безлюден. Но через 60 секунд вы бы возвратились в тот же самый мир с вашим обусловленным убеждением, что он по сути настоящ. Исходя из этого давайте отправимся вторым методом – в буквальном смысле. Позволяйте исследовать термин «я» в смысле «я имеется». Мой вопрос к вам следующий: кто вы, не считая как ваше имя, ваша работа, ваша личная история и пр.?
А: Кто я?
Б: Да. Либо давайте начнем с другого вопроса: где вы?
А: Я тут (показывает на тело).
Б: Вы в собственном теле?
А: Да.
Б: Имеется какое-то конкретное место в теле, центр, в котором, как вам думается, вы находитесь? К примеру, находитесь ли вы в собственной руке?
А: Нет.
Б: В собственном туловище?
А: Нет.
Б: В собственной голове?
А: Нет, нет. Я – все оно в целом (снова говорит о теле).
Б: Вы – сумма собственных частей?
А: Да.
Б: А как по поводу ощущений – того, что вы ощущаете, и без того потом? Либо мыслей? Сознания? Они входят в состав суммы частей?
А: Да, само собой разумеется.
Б: По вашим словам, это чувство «я» не находится ни в каком-либо конкретном органе либо месте, а итог всего совместно забранного целого?
А: Совсем правильно.
Б: Но в не через чур давнем прошлом вы были всего лишь одной клеткой в утробе вашей матери. Вы тогда были собой?
А: Нет.
Б: По какой причине нет?
А: В силу того, что я еще не был человеком.
Б: А что, в случае, если я бы сообщил вам, что на данный момент, как человек, вы – громадный город из десяти-пятнадцати миллиардов отдельных клеток, любая из которых живая и общается с соседними клетками? Вы бы заявили, что вы не находитесь ни в одной из этих клеток, либо вы бы заявили, что вы находитесь в них всех?
А: Ну, возможно, я бы заявил, что нахожусь в них всех, но лишь в том смысле, что я – единое целое.
Б: При таких условиях вы имеете возможность ответить, на какой стадии собственного развития вы стали собой?
А: (Пожимает плечами .) Не знаю. Возможно, где-то в течение последнего месяца либо двух до собственного рождения, в то время, когда я стал человеком.
Б: Вы тогда осознавали, что являетесь собой?
А: Вообще-то нет. Не знаю. Возможно, нет. Возможно, я не осознавал себя в таком качестве, пока мне не исполнилось два либо три года.
Б: А вы вычисляете, что вам необходимо осознавать себя, дабы быть человеком, дабы быть собой?
А: (Пауза.) Не знаю. Возможно, нет. Так как кто-то второй имел возможность осознавать, что я – это я, кроме того в то время, когда я был еще в утробе. Так что, возможно, я возвратился бы к утверждению, что стал собой, в то время, когда абсолютно сформировался как человек в утробе.
Б: Получается, вы рассказываете, что тот, кем вы являетесь, зависит от того, достигли ли вы определенного порога клеточной организации, до которого вы не были собой. И, более того, получается, что вы рассказываете, словно бы то, чем вы являетесь, зависит от чьих-то еще наблюдений.
А: По крайней мере , пока я сам себя не понял.
Б: Да, но кроме того тогда задействованы двое – наблюдатель и замечаемый.
А: Двое?
Б: Да. Существует «я», которое поймёт эту целостность называющиеся «я», – вы сами так сообщили.
А: Да, я осознаю, что вы имеете в виду, но я желаю заявить, что эта целостность называющиеся «я» на данный момент поймёт себя в качестве этого единого целого называющиеся «я».
Б: Другими словами вы желаете заявить, что «я» поймёт само себя. «Я», либо, в случае, если желаете, это целостность поймёт себя в качестве целостности. Тут все еще речь заходит о двоих – целостности № i и целостности № 2.
А: Вовсе нет. Это легко манера речи. Существует лишь одно единое целое.
Б: Итак, вы рассказываете, что это чувство «я», либо «я имеется», ваше основополагающее осознавание, либо сознание, исходит из единого целого либо им создается?
А: Да, само собой разумеется. Я имеется единое целое, ум и тело. Сознание – часть этого; в действительности оно – продукт этого и появляется в мозге. Тот, кто я имеется, – это мое тело, мой мой сознание и ум, дружно, в качестве единого целого. Исходя из этого я и являюсь личностью, так же как и вы. Все это знают.
Б: А что, если бы я вам заявил, что вас и всех остальных надули? Что убежденность в том, что вы находитесь в теле, – только мысль, концепция, что-то, чему вас обучили, в то время, когда вы были ребенком, не смотря на то, что это и было нужно для выживания, ни при каких обстоятельствах не была правдой. Если бы я сообщил вам, что Вы – не продукт деятельности тела либо чего-либо еще в нашем мире, но что в действительности Вы – Источник мира и всего, что в нем имеется – среди них и того, что вы именуете своим телом?
А: Тогда я бы заявил, что надули вас!
Б: В полной мере справедливо. Но на случай, в случае, если все же имеется ничтожный шанс того, что в этом что-то имеется, вы бы дали согласие поучаствовать со мной в маленьком опыте? Именуйте это игрой, в случае, если желаете.
А: Игра?
Б: Да. Что-то, что со стороны думается дурным и безобидным, но что, быть может, имеет огромную важность.
А: Возможно, да.
Б: (Берет средних размеров бумажный пакет.) В данной игре имеется лишь два правила, и они между собой связаны. Первое – вы отбрасываете все, что вы понимаете, все идеи и убеждения относительно того, кем являетесь вы и чем есть мир. Второе – вы опираетесь лишь на доказательства, имеющиеся сейчас, применяя органы эмоций: смотрите и надейтесь на то, что вы видите, а не на то, что вы думаете либо мните. (Разворачивает пакет, и в руке у него оказывается труба длиной примерно в полфута и диаметром где-то в 10 дюймов, открытая с обеих сторон, поскольку дно пакета было отрезано.) Отлично. Мы просунем отечественные лица в противоположные финиши этого пакета, и я задам вам пара вопросов.
А: Вы шутите. А вы почистили зубы? (Смеется.)
Б: Да, но не переживайте, я буду задавать вопросы либо перед тем как мы это сделаем, либо по окончании. Для начала, в то время, когда мы будем в том направлении заглядывать, то, что на моем финише, другими словами черты моего лица: контуры, морщины, усов и цвет глаз. Отметьте: то, на что вы смотрите, имеет форму, и может принимать во внимание предметом либо «вещью» в мире. Я сделаю то же самое с лицом на вашем финише.
(Оба помещают собственные лица в противоположные отверстия пакета. Через пара секунд Б. вынимает оттуда собственный лицо. А. также, и Б. продолжает:)
Отлично. Сейчас, сейчас, в то время, когда мы в том месте окажемся, моим первым вопросом будет: «какое количество лиц в пакете?» Не забывайте, что необходимо надеяться лишь на факты, имеющиеся сейчас. Будьте сами себе авторитетом; не надейтесь на то, что вам говорили. И мой второй вопрос: «Что вы видите на своем финише пакета?»
(Оба опять надевают пакет. Л. тут же начинает посмеиваться, а через 60 секунд вынимает лицо из пакета.)
А: Отлично, в том месте имеется лишь одно лицо, и оно находится не на моей стороне пакета! (Снова посмеивается.)
Б: Что вы заметили на своем финише?
А: (Делает паузу, словно бы замечая за тем местом, где он не отыскал собственного лица.) Я не заметил ничего. Но это было необычное ничто, словно бы оно было живым. Что это – моя душа либо что-то в этом роде?
Б: Для чего навешивать на это ярлык? Для чего пробовать владеть этим и сажать его обратно в ваше тело? Не забывайте, что мы тестируем теорию, что Тот, Кто Вы в действительности, – не личность, не тот, кем вы себя вычисляете. В конечном итоге, решать вам. Я , дабы вы сохраняли ум непредвзятым и не грузили себя ветхими концепциями. Ключ в том, дабы наблюдать и доверять тому, что видишь.
А: Я ничего не заметил, но это мало меня нервирует, в силу того, что я знаю, что я в том месте, – я просто не знаю, где – в том месте ничего нет, но я это утверждаю! (Делает паузу, снова уводя внимание вовнутрь.) Ну и ну! По какой причине я раньше ни при каких обстоятельствах этого не подмечал?
Б: (Смеется.) Я задаю себе данный вопрос любой раз, в то время, когда наблюдаю!
А: Это необычно, в силу того, что мой ум желает ухватиться за это, но не имеет возможности. В том месте же ничего нет!
Б. ( Складывает пакет и откладывает его в сторону) Посмотрите еще, сейчас, в то время, когда вы понимаете, куда наблюдать, и разрешите мне задать вопрос: где находится это в том месте, о котором вы рассказываете?
А: Прямо тут!
Б: Да, в любой момент и неизменно вы находитесь конкретно Тут, не смотря на то, что в моем опыте это не место и не связано с временем – лишь «вещь» возможно помещена на протяжении. Как словно бы бы я был окном. Не столько в смысле, что я наблюдаю из окна, как в смысле, что я и имеется это окно, без рамы, без границ – окно без стекол, сияющее, прозрачное и вечно глубокое. И меня всегда удивляет тот факт, что Тут ничего нет; ничего, что было бы моим либо мной. Но оно абсолютно себя поймёт – каким-то образом оно умудряется БЫТЬ.
А: Да, я осознаю, о чем вы рассказываете. Но не знаю… должно быть что-то большее. Другими словами я вижу, что я раньше этого не подмечал и что в то время, когда я наблюдаю, Тут ничто не бы возможно было видеть, но я должен быть чем-то громадным. И в любом случае, как это сводит на нет то, что я сообщил о том, что я – это мое тело либо что я – личность во Вселенной?
Б: Попытайтесь функционировать от Первого лица. Это значит, что необходимо вычислять авторитетом себя, а не вторых. Это значит, что необходимо иметь смелость войти на данный момент и самому сообщить, кто вы, основываясь на том, что вы видите. Не доверять мне либо кому-либо еще о том, кем вы являетесь в том месте, где находитесь, потому что нас в том месте нет – в том месте имеется лишь вы. Мне, с расстояния нескольких ярдов, вы кажетесь человеком, с головой, туловищем, руками и определёнными чертами и ногами, каковые определяют вас как какую-то конкретную личность. С данной возможности я бы заявил, что вы смотрите из двух глаз и рассказываете ртом. В действительности фактически все в нашем мире сообщили бы то же самое. Но это ли вы испытали на своем опыте?
А: Ой!.. Нет, не это!
Б: Предположим, мы в поликлинике, и у нас имеется доступ к отображению магнитного резонанса. Я желаю узнать, кто вы, и меня не абсолютно удовлетворяет то, чем вы кажетесь на расстоянии нескольких ярдов. И вот я подхожу к вам и при помощи отображения магнитного резонанса обнаруживаю, что вы – сложная совокупность органов, костей, кровообращения, нервной совокупности и т. п. Но это не дает мне хватает информации. Исходя из этого я отвожу вас в лабораторию, одалживаю в том месте оптические и электронные микроскопы и, с вашего разрешения, исследую ткани, забранные при помощи биопсии с разных частей вашего тела. Я обнаруживаю, что вы складываетесь из маленьких живых организмов называющиеся «клетки», каковые со своей стороны складываются из неживых, сложных и не таких уж сложных молекул, кое-какие из которых составляют вашу ДНК. Но вас я не вижу, исходя из этого я нанимаю физиков, дабы они помогли мне изучить еще глубже, дойти до вашей ядерной и субатомной сферы, до области, где имеется лишь пространство, энергия и экзотические теоретические возможности. Но и в том месте я вас не нахожу.
И по какой причине? В силу того, что я ни при каких обстоятельствах не могу обернуться и взглянуть вместе с вами из того нигде, которое вы занимаете. Лишь вы имеете возможность это сделать. Да и то, что вы видите, в то время, когда вы в том направлении смотрите, – не метафора для чего-либо другого, это конкретно то, что вы видите: ничто, но ничто, которое поймёт себя как ничто. Это и имеется то, чем вы являетесь. Вы – то, что вы видите!
А: Пустота.
Б: Да!
А: Это так легко.
Б: Да… Но вы были правы, в то время, когда ранее заявили, что должно быть что-то большее.
А: О нет, начинается. Пошли палки в колеса!
Б: (Нагибается и добывает из-под рабочего стола прямоугольный кусок узкого картона, из середины которого вырезали круглое отверстие размером с голову и дает его А.) Держите картонку на расстоянии вытянутой руки и направляйте внимание к отверстию в центре. Как бы вы его обрисовали? А. Ну, оно безлюдное, свободное от помех. Так как это же отверстие!
Б: Я также это вижу. Но я кроме этого вижу, что безлюдное пространство абсолютно заполнено тем, что находится дальше – в вашем случае, возможно, это будет письменный стол, радио, часть пишущей машинки…
А: Ах да! Я это вижу. Это наподобие как часть данной пустоты.
Б: Правильно. Сейчас медлительно поднесите картонку ближе и замечайте за тем, что происходит.
А: Отлично… Я уже вижу солидную часть помещения. Я вижу, что безлюдное пространство в картонке возрастает, и в этом пространстве я вижу все солидную и солидную часть помещения.
Б: Совсем правильно. Сейчас – медлительно – поднесите картонку совсем близко к лицу и наденьте ее, пристально замечая за пространством.
А: (Медлительно придвигает картонку, пока наконец его лицо не проходит в отверстие.) Как необычно! Я видел пространство и все солидную и солидную часть помещения в нем, и внезапно как словно бы бы я надел это пространство на себя, а заодно и всю помещение!
Б: Исходя из этого вы не просто пустота, а до отказа заполнены всем, что находится и происходит около. Имеется известная буддийская сутра, обрисовывающая вакуум как форму и форму как вакуум, и сейчас вы на своем опыте понимаете, что это такое. Это то, что вы имеется, – пробужденное вместилище для мира, и, в то время, когда вы смотрите вниз, и для этого тела, в которого, как вы думали, вы находитесь.
А: (Снимает картонку и наблюдает вниз.) О Боже, оно во мне! (Смеется.)
Б: Да! Равно как и помещение. Равно как и все другое! Вы – безлюдное пространство для всей Вселенной, которая – Ваше проявление. Но давайте проясним отличие в это же время, Кто Вы в действительности, и личностью тела-ума, которой вы, как когда-то думали, были – для краткости назовем их «Громадный» и «мелкий». Вы начинали как «мелкий», в то время, когда придвигали картонку, пристально замечая за безлюдным пространством и всей той окружающей обстановкой, которая в нем показалась. После этого, в то время, когда вы надели картонку, то вы надели и пространство, и обстановку, которая его наполняла; вы стали этим безлюдным пространством, наполненным обстановкой. Это и имеется «Большой», тот, которым, как вы видите, являетесь, оттуда, где вы находитесь в качестве Первого лица-Единственного числа, в настоящем времени. Дабы подтвердить это, наденьте картонку так, как вы делали это раньше, медлительно, замечая за безлюдным пространством.
А: (Подносит картонку вперед как раньше.)
Б: (Держит перед А. зеркало.) Сейчас взглянуть в зеркало. Это – «мелкий». Это тот, кого вижу я и кого видят все остальные в нашем мире, данный непрозрачный, плотный, замечательный индивид в третьем лице, с чертами лица, каковые определяют вас как того-то и того-то. Это тот человек, которого все мы вычисляли вами, и имеется он и, само собой разумеется, у вас не было другого выбора, не считая как поверить в это. И было конечно а также нужно, что вы это сделали как часть собственного развития. Но по сути это ни при каких обстоятельствах не было правдой. «Мелкий» ни при каких обстоятельствах не может быть ничем иным, не считая как предметом, отражением, тем, что мы именуем людской индивидом, и, как такой, он только один из более шести миллиардов вторых человеческих существ на планете и всего лишь пылинка в нашей системе, не говоря уже о Вселенной. К тому же «мелкий» ничего не имеет возможности сделать. А как он может? Он так как отражение! Ранее я сказал, что это Вы – источник мира, и дабы не совершить фатальную неточность – дабы не думать, что вы являетесь этим источником в качестве «мелкого», – посмотрите, где он находится, в том месте, в зеркале, где его и видит «Громадной»! Вы ни при каких обстоятельствах не являетесь чем-либо в качестве «мелкого», и уж тем более данный «мелкий» не источник всего сущего. Лишь в качестве Того, Кто Вы в действительности, Вы – Ничто, до отказа наполненное Всем; тот Никто, что имеется Все.
А: Пустота-Наполненность. Пустота, которая имеется форма, и форма, которая имеется пустота.
Б: Да, а также не так. Давайте легко скажем, что это Осознавание.
Растем вниз
Я вырос в хорошем доме в негромком районе Филадельфии в нескольких кварталах от личной школы, в которую меня послали родители. По соседству жило семейство Келли, родственники Грейс Келли. Мой папа обожал упомянуть об этом в качестве вступления к смешному рассказу, что он говорил на вечеринках и что я в далеком прошлом уже как позабыл. Я был единственным ребенком. У нас были собака, кролик и кошка по имени Баббит. Но мне весьма хотелось иметь братика либо сестренку, дабы было с кем играться; кого-то, с кем возможно было бы делиться игрушками – и кроме этого, быть может, с кем возможно было бы поделить бремя «единственности», необходимости делать все «как нужно».
Оглядываясь назад, я вижу, что рос не вверх, а вниз. Что это мир был рожден во мне, а не я в нем, как меня позднее вынудили поверить. Время от времени все еще случались маленькие проблески прежней необъятности – сидя на крыльце на коленях у мамы; вместе с бабушкой на заднем сиденье отцовского «форда»; в бассейне либо на газоне в курортном Поконо. Но по большей части это воспоминания об ощущении ужатия, о том, как меня уменьшали, как я обучался тому, что от меня ожидали. в один раз – возможно, мне было года четыре либо пять – я проснулся среди ночи и очевидно почувствовал, как становлюсь меньше; я испугался, что провалюсь сквозь землю в камине рядом с кроватью, и не забываю, как в панике кричал, а няня пробовала меня успокоить. Утром я выяснил, что мои родители попали в автокатастрофу, и моя мама пролежала в поликлинике пара дней.
С того времени детство начало казаться удушающим. Единственный суть оставался в том, дабы все делать как возможно «лучше», обучаться быть «хорошим мальчиком», «молодчиной», таким же ребенком, как все остальные, и вместе с тем значительно лучше, более выдающимся. А в конечном итоге это было созданием фальшивой личности, той, которая сказала, что я – это тело и эти мысли, объект для самого себя, в то время как до этого я естественным образом (и бессознательно) был Осознающим Открытым Пространством и всем, что оно содержало. Где-то лет с трех и до одиннадцати либо двенадцати я обучался видеть себя так, как меня видели другие: как человека, как мелкую и плотную «вещь» в огромном мире соперничающих вещей. Не страно, что я ощущал себя необычно, чувствовал себя не в собственной тарелке, и не знал по какой причине. Не страно, что я ненавидел тот фальшивый образ, что невинно принял.
Однако я игрался в эту игру достаточно отлично. В старших классах я пользовался популярностью, был ловеласом и спортсменом, принимая участие во всех простых развлечениях, свойственных молодости. Каждые воспоминания об открытости были к тому времени забыть (так как они считались чепухой) либо были похоронены в недрах моей психики. Так, как бы сообщил Хардинг, достигнув взрослого возраста, я удачно повторил эволюционную историю Осознавания (не Осознавания в качестве Безлюдного Вместилища, а в качестве того, для чего оно – вместилище: для его временного нюанса формы, неизменно изменяющегося, эволюционирующего).
В утробе я быстро завершил стадии собственной долгой наследственной истории, от одноклеточного организма до самых идеальных антропоидов – и все это всего за девять месяцев. И по окончании физического рождения кроме этого необходимо было столь же быстро завершить стадии развития моих человеческих предков (приблизительно за девять лет), среди них и совершить переход от «животного» открытого осознавания к абсолютно людской «я» – сознанию.
Так, на то, для чего моим предкам пригодились целые тысячелетия эволюции, мне пригодилась всего лишь декада. История судьбы, кроме того космоса, повторялась во мне. И это было нужно, потому что дабы удачно созреть и стать взрослым, нельзя обойти историю; в этом ходе нет ни одной стадии, которую возможно было бы отбросить.
И исходя из этого мне было нужно «расти вниз», как это делаем все мы и как должны делать отечественные дети. По нынешним стандартам «зрелым» считается тот, кто пренебрегает своим безлюдным осознаванием Тут и принимает себя в качестве «вещи», предмета, чело-века-индивида среди вторых себе аналогичных на данной планете.
Но сейчас разумеется, что у Осознавания про запас имеется еще одна стадия – то есть, стадия осознанного оглядывания на Самого Себя, рассматривания наряду с этим того, что оно поймёт. Это двунаправленное видение Видящего, Видение Того, Кто Вправду Имеется, которое оказалось то тут, то в том месте, в течении последних нескольких тысяч лет. Но на данный момент оно делается все более дешёвым, если не преобладающим, и в полной мере может стать новым эволюционным скачком (в итоге, предки совершили прыжок от неосознанного осознавания к осознанию себя в качестве «я»). Исходя из этого это двунаправленное видение – данный процесс видения и, следовательно, нахождения Источником и всем, что в Нем имеется, – в будущем может стать новым стандартом, которым будет измеряться зрелость. В конечном итоге, ввиду текущей ситуации на нашем планете делается все более и более очевидным, что данный следующий так называемый «скачок», если он случится, сможет спасти от уничтожения человеческий род, не говоря уже о бесчисленных вторых видах.
У меня появляется вопрос: «По какой причине бы не начать на данный момент? По какой причине бы не вырасти раз и окончательно, в подлинном смысле этого слова?» И парадоксальным образом вместе с этим «вырастанием» приходит осознание того, что нет никого, с кем это имело возможность бы случиться; что в действительности ничто ни при каких обстоятельствах не случалось и что, не считая как в качестве видимости, ничто из вышеописанного не действительно!
Сострадание
Дабы попасть на отечественную ежемесячную буддийскую встречу, отечественные попечители проезжают на машине практически 300 миль для того лишь, дабы совершить с нами сутки. Мы это весьма ценим, в силу того, что, за исключением нескольких религиозных праздничных дней, нам, заключенным, не разрешается планировать совместно, и по причине того, что это учителя с десятилетиями опыта в тибетской традиции. Этим летом, на третьем году обучения, отечественная несколько наконец перешла со стадии хинаяны на стадию махаяны [1] , и в то время, когда отечественные попечители совершили опрос собственных сотрудников-учителей с целью выяснить, какая же практика махаяны самый подходит для арестантов, те единогласно советовали лоджонг, либо «тренировку ума».
«Тренировка ума по семи пунктам» – это перечень из 59 изречений, и каждое с комментарием. Первые изречения употребляются как вспомогательные средства в формальной практике медитации, а к остальным прибегают по необходимости, и они помогают постмедитативной практике. Так, лоджонг считается практическим способом как в обучении правилам махаяны, так и во внедрении этих правил в повседневную судьбу, неспециализированная цель которого – развитие бодхичитты, либо сострадания.
Отечественные попечители обрисовали это следующим образом: существует два вида бодхичитты: безотносительная и относительная. Безотносительная бодхичитта появляется как следствие медитативной мудрости, в то время, когда человек постигает основной принцип шуньяты, либо пустоты, и пребывает в ней. Эта пустота не просто имеет отношение к состраданию, она и имеется сострадание, и без того как отечественная подлинная природа по собственной сути безлюдна, она кроме этого по собственной сути сострадательна. Но относительная бодхичитта – собственного рода неестественное сострадание, для чего необходимо притворяться, вынашивать предположение, что другие – более серьёзны, чем вы сами, пока это в итоге до вас не дойдет. В повседневных обстановках вырабатываются новые привычки, и человек может открыться собственной подлинной природе. Как говорят отечественные попечители: «Обучаешься отдавать себя, обучаешься исчезать в сострадании к вторым».
Для многих людей применение и изучение изречений, тренирующих ум, очевидно оказывает помощь уменьшить эгоизм. Но мне сходу пришлась не по душе необходимость запоминать все эти изречения, тем самым принимая на себя груз еще одной порции концепций. И мысль того, что мне необходимо притворяться, что необходимо трудиться с версиями вместо обнажённой очевидности, мне сходу не понравилась. Так как я притворялся солидную часть собственной жизни, теряя ее наряду с этим. Я в далеком прошлом уже достиг той стадии, где, возможно, единственное, что я имел возможность бы предположить, – это что солнце поднимется на востоке, причем кроме того в этом я не был в полной мере уверен. Нет ли прямого и столь же действенного пути? Пути, на котором я имел возможность бы видеть и сам волноваться подлинную природу сострадания, на котором и постижение, и ежедневная практика были бы одним и тем же, без всех этих обусловливания и промежуточных стадий запоминания?
К счастью, я отыскал таковой путь. Путь, что был несложным и что не было возможности применить неправильно. Путь, что был без сомнений практичным, поскольку его возможно практиковать где угодно и в то время, когда угодно. И, что самое превосходное, путь, на котором сострадание расцветает естественным образом, без мельчайшего ментального принуждения.
Конечно же, это Безрассудный Путь. И нет, его основатель вовсе не вымышленный персонаж из «Легенды сонной лощины», как обожает шутить один мой местный приятель, и вовсе не требуется скакать на лошади среди ночи, пугая соседей. Напротив, безголовость в собственной базе лишена какой-либо примечательности (она – сама недвижймость), она ненавязчива (вы в буквальном смысле отходите в сторону), вы никого не испугаете (не считая, возможно, того, кем себя вычисляли), и не смотря на то, что ее открыватель Дуглас Хардинг вовсе не вымышленный персонаж (не смотря на то, что он бы с этим не дал согласие), основное действующее лицо данной истории – Вы, в качестве Того, Кто Вы в действительности, – Самого Осознавания. Кстати, неизбежным выводом безрассудного видения есть тот факт, что я создан для сострадания; я создан чтобы исчезать в пользу другого. Хардинг обрисовывает это так: взглянуть на эти тёмные значки на данной белой странице. А сейчас разверните внимание в другую сторону и взглянуть на то, из чего вы смотрите. Не на то, из чего вы думаете, что смотрите, а на то, из чего вы в действительности видите, что смотрите, – и отметьте, что Тут нет ничего, полностью ничего, дабы было бы помехой для данной страницы. В том месте – объект; плотный, непрозрачный, ограниченный. Тут – ничего аналогичного нет, одно только пространство, вместимость для страницы. Как говорит Хардинг, вы в буквальном смысле «захвачены» ею.
Сейчас я заменяю страницу вашим лицом и вижу туже самую обстановку. Отношения асимметричные: лицо в том месте и не-лицо Тут. По контрасту, в мире явлений любая «вещь» находится в объективных отношениях с каждой второй «вещью». Эти отношения «в третьем лице» в любой момент симметричны, в любой момент конфронтационные. Без данной симметрии не было бы мира.
Но Тут, в качестве «Первого лица-Единственного числа» я – не просто еще одна «вещь» в нашем мире. Я наблюдаю ко мне, и не смотря на то, что я вижу ничто – ничто, что я имел возможность бы назвать своим, я кроме этого подмечаю, что я заполнен тем, что находится передо мной, – в этом случае вашим лицом. У меня нет выбора; я создан чтобы совершить наивысшее жертвоприношение: погибнуть для вас, провалиться сквозь землю в вашу пользу, и тем самым, теряя собственный лицо и получая ваше, я становлюсь вами.
Значение этого продолжает меня изумлять. Не смотря на то, что как ничто я полностью свободен от страданий мира, я вместе с тем неотвратимо и тесно задействован в том, что вы с собой приносите, – в вашей эйфории, вашем замешательстве, вашей боли. Быть безрассудным – значит быть весьма уязвимым, потому что то, что я вижу в другом, больше не «вещь»; это Тот, Кто и имеется Я.
Возможно сообщить, Тому, что Тут в качестве Пусто-ты-Наполненности, сострадание внутренне свойственно. Но оно появляется как побочный продукт подлинного смирения – исчезновения для другого. При же развития сострадания подразумевается, что имеется кто-то, кто его развивает, и, без сомнений, тогда это уже делается рецептом гордости. Я всегда наращиваю то, что я мню, словно бы тут находится, неизменно вступая с вами в конфронтацию. Как именно, являясь мнимым «я» тут наоборот мнимого «вас» в том месте, я имел возможность бы предложить вам что-то большее, чем очень вялую (если не мнимую) версию сострадания?
В действительности сострадание ни при каких обстоятельствах не вырабатывается упрочнением воли. Скорее, оно проявляется в следствии реализации и фундаментального обнаружения Истины этого обнаружения. Как сообщил Данте в «Божественной комедии», благодать приходит от видения, а не от любви, которая приходит позднее. Станете видеть, и любовь проистечет. Высвобожденная от границ мнимого «я», она не имеет возможности не наводнить всю землю, потому что она и имеется мир.
Итак, моя практика ясна: уйти с пути любви. В видении, что Тут никого нет, раскрываются ворота для сострадания, и я не нахожу метода, дабы сопротивляться вам; нет ничего, посредством чего я имел возможность бы не разрешить миру войти.
Кто-то у меня задал вопрос, каково это – открыться, и я ответил, что время от времени это похоже на некоторый «приход», но чаще думается, что ты ; что что-то поднимается от самого сердца – чувство, как если бы вы были Любовью, поглощающей Саму Себя. На безмолвный вопрос «Что же Это такое?» ответом постоянно становится хохот.
И сейчас, совершив еще один кувырок (я ни при каких обстоятельствах не устаю от этих сальто назад), я понял, что постулаты лоджонг трудятся достаточно отлично, включая и те, в которых я обязан притворяться. в один раз меня осенило: как может то, что исходит от Истины, быть наигранным? Имеется ли в том месте кто, дабы притворяться?
Два дня
Стоя на берегу реки, Мулла Насреддин наблюдал, как пришла попить собака. Собака заметила собственный отражение в воде и сразу же начала лаять. Она лаяла и лаяла все часть и утро дня, пока у нее не показалась пена у рта. Наконец, умирая от жажды, собака упала в реку – благодаря чего она утолила жажду, вылезла и, довольная, ушла.