Аннотация
В книгу вошли сказки выдающейся чешской писательницы:
¦ Про Ненасыту
¦ Штернберк
¦ Принц Баяя
¦ Кум Матей
¦ Лесная дева
¦ сердце и Голова птицы
¦ Про Иозу и Янека
¦ Три сестры
¦ Кача и Чёрт
¦ Чертов зять
¦ Солнце, Месяц, Ветер и красивая Ульяна
¦ Чернокнижник
¦ Мирская краса
¦ Умный Ондра
¦ Широкий, Долгий и Огнеглазый
¦ Про Лежебоку, посильнее которого нет на свете
¦ Берона
¦ Кто съел голубей
БОЖЕНА НЕМЦОВА
СЕРЕБРЯНАЯ КНИГА СКАЗОК
ПРО НЕНАСЫТУ
У одного бедного крестьянина не было детей. какое количество раз он собственной жене говаривал:
– Отправил бы нам всевышний ребеночка, стал бы он мне на старости лет утешеньем, а моему убогому хозяйству наследником!
И наконец принесла ему супруга сына.
Исполнилось мальчишке всего три дня, а мать его уже и прокормить не имеет возможности, сколько ни даст – все мало. Стала кашу варить, а сын три миски съест, еще требует. Что делать? Отрезала ломоть хлеба, отрезала второй, посмотреть назад опоздала, а краюхи-то и нет!
Начали тогда ему давать все, что сами ели, и стал расти сынок не по дням, а по часам. какое количество папа с матерью съедят, столько и он уминает. Прозвали его Ненасытой, да так имя это окончательно к нему и пристало.
Растет сын, как юный дубок – сутки ото дня силенкой наливается, а в сусеках у крестьянина убывает. Мать ничего другого весь день не делает, лишь у печки стоит да для Ненасыты стряпает. Совсем приуныли старики, а папа и говорит:
– Нам его всевышний в наказанье отправил. Коли еще мало дома поживет, мы с тобой по миру с сумой отправимся.
– А чего его дома держать? Отправим-ка парнишку на доходы, силенкой его в избытке, пускай планирует! – поддакнула мать.
Стукнуло Ненасыте двенадцать лет, а ростом он уже с отца вымахал. Оторвать из почвы громадную ель с корнем было для него сущим пустяком.
Собрали его старики в путь.
Отправился Ненасыта. Идет, ищет хозяйство побогаче, где б кормили получше. Видит – мельница стоит, а на завалинке сам мельник.
– Бывайте здоровы, хозяин, – поздоровался с ним Ненасыта.
– Благодарю на добром слове! Чего тебе, юноша, надобно? – задаёт вопросы мельник деревенского богатыря.
– Не нужен ли вам работник? Но сообщу наперед – ем за семерых, а тружусь за десятерых.
– Ну, еды у нас, слава всевышнему, хватает, а вдруг будешь трудиться за десятерых, я скупиться не стану, – отвечает мельник.
Остался Ненасыта у мельника. Утром велит хозяин новому работнику лошадей запрягать да в лес отправляться. А жене приказывает стряпать на семерых. Подошел к телеге, а в том месте ни топора, ни шеста, никакого снаряженья. Удивился мельник, а Ненасыта ему говорит:
– А вы, хозяин, не сомневайтесь, ваш инструмент для меня легковат.
Не знает мельник, что и думать, забрался в телегу, и отправились они в лес. Смотрит хозяин, диву дается: ухватился Ненасыта за дерево, выдернул с корнем, ветки обломал и кинул на телегу, словно бы палочку. «За для того чтобы работника держаться необходимо», – поразмыслил мельник.
К себе приехали, Ненасыта поклажу выгрузил и обедать отправился. Наблюдает мельничиха: – А где же семеро работников? – задаёт вопросы она мужа. Растолковал ей мельник, какого именно работника отыскал. Подала мельничиха на стол. Ненасыта все мигом убрал. Хозяин говорит:
– Ну, работник, сыт ли ты?
– Малость заморил червячка, сейчас и покушать возможно, – отвечает Ненасыта и на печь посматривает, где миска с лепешками стоит и буханка хлеба лежит.
– Ну, коли не наелся, бери лепешки, хозяйка еще напечет.
Не вынудил Ненасыта себя два раза просить, схватил миску, и через 60 секунд от лепешек один дух остался. И хлеб с повидлом следом послал. «Сейчас сыт, благодарю», – сообщил Ненасыта.
Мельничиха лишь руками всплеснула, ее бы воля, она б этого обжору немедля со двора проводила. Но мельник на своем стоит: трудится, дескать, Ненасыта за десятерых, за десятерых и имеется обязан. Был мельник в доме хозяином, перечить себе не давал, и было нужно жене покориться. Но скоро мельничиха опять за собственный взялась, да лишь исподволь, осторожненько.
Пилила мужа, пилила, пока собственного не добилась, плюнул мельник и попросил Ненасыту со двора.
Поблагодарил Ненасыта мельника и отправился дальше. Идет, печалится, жаль ему с мельницей расставаться, и говорит он сам себе:
– Куда бы мне податься, чтобы досыта наедаться?
– Ступай ко мне, будешь сыт по горло, – слышит он внезапно голос за спиной.
Посмотрел назад, видит – линия!
– Ты кто таков будешь? – задаёт вопросы Ненасыта с интересом.
– Я – линия! Коли ты меня не опасаешься, иди ко мне на работу, работа не тяжёлая, а плата щедрая.
– К тебе ли, к второму ль, все одно. Работы я не опасаюсь, только бы кормили досыта.
Взвалил его линия к себе на пояснице, взвился вверх, а позже в преисподнюю опустился и совершил Ненасыту в громадный подвал, где три котла над огнем кипят.
– Подбрасывай под котлы поленья, чтобы пламя не угасал – вот и вся твоя работа, – сообщил линия. – Пробудешь у меня семь лет – тогда проси, что захочешь. Но лишь в котлы не заглядывай.
– Не волнуйся, все хорошо сделаю, – ответил Ненасыта и принялся за дело.
Ушел линия, а чертовки приволокли полные миски еды, к тому же бутыль хорошего вина. «Ну, в случае, если ежедневно таковой харч будет, я из этого ни на ход,» – решил Ненасыта.
И дальше так же пошло. Ешь – не желаю, выпивай – не могу, а работы мало – не страно, что в Ненасыте буйная силушка заиграла.
Довольно много времени прошло, а какое количество, не известно. Ни разу Ненасыте и в голову не пришло нарушить чертов приказ: поглядеть, что в котлах имеется. Не смотря на то, что, как начнет он дрова в пламя подкладывать, доносятся из котлов стоны да тяжёлые вздохи.
Приходит к нему как-то линия, а Ненасыта его задаёт вопросы, продолжительно ли ему еще в аду трубить?
– на следующий день ровно семь лет ударит с того времени, как ты у меня трудишься: может, еще семь лет пробудешь?
– Я бы остался, кабы побольше работы было либо поразмяться возможно. В противном случае без дела от хорошей пищи и облениться недолго, в противном случае и вовсе взбеситься. Ни к чему мне это.
– Ну, тут я тебе ничем оказать помощь не могу, коли не нравится, ступай обратно на землю.
Сообщил и ушел.
А Ненасыта дрова подкидывает и внезапно слышит – вздыхает кто-то в одном котле, да так жалобно, что у него сердце захолонуло. Не удержался, немного поднял крышку, наблюдает, кто это в том месте вздыхает? Слышит не сильный голосок:
– Ах, выпусти меня, Ненасыта, прошу вас, я тебе добром отплачу.
Отодвинул Ненасыта крышку, и выпорхнула из котла белая голубка, уселась на его плечо и говорит:
– Я тебе хороший совет дам. на следующий день, как начнет тебя линия задавать вопросы, чего ты за работу желаешь, отвечай: «Ничего, не считая ветхого кафтана с двумя карманами, что на гвоздике висит.» Он начнёт отговаривать, а ты не уступай.
– За совет благодарю тебя. Но что, коли линия в котел посмотрит, а тебя в том месте нет? Дастся мне тогда вместо жалованья на орехи!
– Линия при тебе в котел заглядывать не станет, а когда ты из этого выберешься, так и кончится его власть над тобой. Не опасайся! Прощай!
– Подожди, голубка, – задержал ее Ненасыта, – сообщи мне, что в тех двух котлах?
– В одном маются злобные души, а в другом гордые, – ответила белая голубка и провалилась сквозь землю.
На другой сутки пришел линия и задаёт вопросы, не заглядывал ли Ненасыта в котлы, но тот не согласится, категорически отказывается.
– Что, Ненасыта, за работу желаешь? – спросил линия.
– Не нужно мне, линия, ничего, дай лишь тот ветхий кафтан, что на гвозде висит.
– На что тебе это старье сдалось, пускай себе висит, я тебе лучше кучу денег отвалю, – стал его уговаривать линия.
Но Ненасыта твердо стоял на своем. Что тут линии делать? Было нужно нести ветхий кафтан с двумя карманами.
– Это кафтан не простой. какое количество раз в карманы залезешь, в любой момент правый будет полон талеров, а левый – дукатов. Это тебе приз за семь лет верной работы.
– Вот, значит, за что я, дурак, на линии семь лет трубил, – сообщил Ненасыта, надел кафтан, обхватил черта за шею, и примчал его рогатый на то самое место, где они когда-то повстречались.
Линия провалился сквозь землю, а Ненасыта зашагал прямо к родному дому.
Старики были еще живы и все еще горе да беду мыкали. Печалились, куда ж это их сын Ненасыта запропастился, где он бродит, не пропал ли с голоду. А тут его линия и принес. Был Ненасыта тёмный, обросший, из брюк вырос, сапоги драные, кафтан латаный-перелатаный. Насилу признали.
– Явился! – приветствовал его папа. – Так-то ты со работы возвращаешься? Да на тебя смотреть страшно! Ступай прочь с моих глаз!
– Не серчайте, батюшка, вода с мылом все исправят, а денежки жизнь наладят, – сообщил Ненасыта, залез в правый карман и начал пригоршнями талеры на стол кидать, аж звон отправился. У отца глаза на лоб полезли.
Потребность да беда из дому прочь подались, счастье да радость поселились.
На другой же сутки приказал Ненасыта ветхую хату сломать и на ее месте поставить новый красивый замок. Позже заявил, чтобы со всех финишей к нему шли неимущие ремесленники, нищие и земледельцы, желает он всем оказать помощь. какое количество народу пришло, сами воображаете!
Говорят, словно бы в те времена было на земле мало городов и сел, а дремучие леса находились стеной, по всей стране раскинулись пастбища и луга, и возможно было их под плодородные поля распахивать. Так Ненасыта и сделал. Каждому земледельцу дал денег, чтобы он хозяйством обзавелся и место для пахоты отвел. А ремесленникам приказал селиться поближе к собственному замку. Бедным нищим, что трудиться не могли, выстроил хороший дом.
Для громадного строительства потребовалось довольно много рабочего люда, и для всех неприкаянных дело нашлось. Ненасыта же ел да выпивал, а наевшись, лез в карманы собственного кафтана и раздавал нуждающимся деньги. Сейчас он и мылся и причесывался, но, увы, оставался так же, как и прежде ужасным. Все его, но, обожали. Один только папа головой качал да сетовал: «Ох, сын, мой сын, не пройдет тебе это бесплатно, нежели обо всем король дознается, не хорошо нам придется!»
– Еще чего! Король радоваться обязан, что я ему помогаю в том месте, где он сам не доглядел. Пускай себе дознается, я его не больно опасаюсь!
Опоздал Ненасыта глазом моргнуть, как его замок радостные домики облепили. Издали были видны усадьбы и чисто обработанные поля. Радостно распевая, скотоводы гнали стада на тучные пастбища. Весело было на душе у Ненасыты, и приказал он именовать данный благодатный край Жалованный – потому, возможно, что появился он на его жалованье.
Чего папа опасался, то и произошло. Проведал про Ненасытины дела король и страшно разгневался. Как посмел его подданный без королевского позволенья почву раздавать! Так как она королю в собственности! И отправил на Ненасыту полк воинов. Услыхал Ненасыта, приказал дорогие блюда для офицеров стряпать, а сам отправился им навстречу, к себе домой кликать. Воинам же выяснил по талеру на шнобель, пока у него находиться будут, а вина и хлеба, сколько влезет. Понравился таковой прием воинам, у короля-то они куда как робко находились. С удовольствием приняли они щедрое предложение и обошлись с Ненасытой по-дружески. На просторных лугах разбили лагерь, и целыми днями слышались в том месте пение и музыка. А королевские офицеры выпивали за здоровье хозяина и обнаружили ежедневно под тарелкой по дукату.
Определил про это король, еще больше разгневался и отправил на Ненасытин замок еще два полка. Да кто станет с радушным хозяином драться? Что делать? Было нужно королю самому к Ненасыте идти. Приказал Ненасыта еще богаче столы накрывать, выехал королю навстречу и учтиво к себе пригласил. Осознал тут король, что Ненасыта и силен и богат, коли что ни сутки может столько денег тратить. И еще увидал, что все его обожают – и воины, и земледельцы, и ремесленники. И предложил Ненасыте собственную дочь в жены.
Как задумал, так и сделал. Внес предложение Ненасыте принцессу и посулил потом королем сделать. Понравилось Ненасыте такое предложение, и отправился он с королем на невесту поглядеть. Обласканное войско к себе зашагало, а Ненасыта в собственном латаном-перелатаном кафтане уселся в королевскую карету и отправился в столицу.
Принцесса Милина была хороша собой, как роза по весне. Согласится ли она за для того чтобы урода идти? Но Милина была хорошей всем сердцем и дочерью обожала отца. Услыхала, какая ему беда угрожает, и собственный слово дала. Слезы глаза застиляют, рука дрожит, но слово собственный держит прочно, от замужества не отказывается.
Ненасыте женщина нравилась, но осознавал он, что не с его лицом к принцессе соваться, и сердце у него ныло. На другой сутки простился он с невестой и с королем. И в глубокой печали воротился на свою квартиру.
– Ну, как тебе невеста? – задали вопрос родители.
– Что и сказать, красива, как будто бы ландыш, да я ей не пара.
– Тебе, что ни толкуй, – ворчала мать, – все без толку, сколько раз я тебе повторяла – скинь собственный нищенский кафтан да оденься как положено.
– Кафтан моей красоте не помеха, – отвечал Ненасыта.
– Не печалься, сынок, стерпится-слюбится, – утешал его папа.
Покачал Ненасыта головой и совсем загрустил, кроме того от еды отказался.
– Не нравится мне что-то отечественный Ненасыта, – жаловалась испуганная мама мужу.
– Покинь его, – утешал ее рассудительный папа, – женится-переменится, опять повеселеет.
Сидит Ненасыта у окна, ничто его не интересует. Все думы лишь о Милине. Запала красивая женщина в сердце, вскружила голову. Все бы дал, ничего не пожалел, кроме того чудесный кафтан, только бы стать хоть самую малость пригожей.
И внезапно кто-то клюнул его в руку. Смотрит – а это белая голубка. И говорит она ему: «Я – та самая душа, которую ты из адского огня вызволил. За то, что ты столько хороша бедным людям сделал, будешь ты с данной 60 секунд собой красив и статен!»
Сообщила голубка и пропала.
Был рад Ненасыта, быстро встал, посмотрел на себя в зеркало – впрямь и оптимален и статен. Заплясал он на эйфориях, запел во целый голос.
Услыхали родители шум, сделали вывод, что сын умом тронулся, со страху трясутся, наверх бегут, прибежали, а сына не определить.
На другой сутки приказал Ненасыта десять кованых сундуков изготовить. Поставил их в собственной горнице, закрыл двери и давай обеими руками из карманов талеры да дукаты грести. До тех пор старался, пока все десять сундуков верхом не наполнил. Позже отворил окно, стащил с себя кафтан, выбросил его и кричит:
– Эй, линия, забирай собственный презент – мне он сейчас без необходимости!
Схватил линия кафтан, голову в окно всунул и на юношу накинулся:
– Берегись, Ненасыта, попадешь к нам в лапы, мы тебе продемонстрируем, как денежки выманивать! Больше ни при каких обстоятельствах для того чтобы плута в работники не заберём!
Захохотал Ненасыта и приказал линии ко всем линиям катиться. А позже загрузил сундуки на телеги, накупил для невесты драгоценных украшений, а себе прекрасного платья, прибрался, нарядился и совместно со стариками отправился на свадьбу.
Куда принцессина скорбь подевалась, в то время, когда обнял ее ладный красавец-жених!
Король-отец был зятем доволен и посадил вместо себя на королевский трон.
Ненасыта и раньше-то людям делал добро, а сейчас и того больше.
А линия ни с чем остался.
ШТЕРНБЕРК
Жил бедный-пребедный рыбак, денег у него было мало, а детей довольно много. в один раз в начале утра отправился он ловить рыбу. Продолжительно сидел с удочкой, да так ни одной рыбки и не поймал. Внезапно видит – из камышей встала огромная птица и взмыла в небо. Рыбак поскорее направил собственную лодку в камыши, сохраняя надежду разыскать в том месте гнездо. Искал, искал, внезапно слышит над собой голос: «Отыщешь, не разоряй!» Удивился он, обернулся на голос, видит: птица крыльями машет и прочь летит. Стал рыбак дальше искать и наконец отыскал гнездо, а в нем множество больших яиц. Не раздумывая, стал он яйца одно за вторым брать и в лодку складывать. Было их девять. Желал рыбак еще и рыбы на ужин наловить, да яйца всю лодку заняли. Он и сам-то в ней чуть умещался, было нужно развернуть к дому. Дети находились на берегу, ожидая отца. Увидали лодку, давай матушку кликать – батюшка, дескать, едет, ужин везет. Как же они удивились, в то время, когда папа начал вместо рыбы из лодки яйца выносить!
– Где это ты яйца раздобыл? – задаёт вопросы рыбачка мужа. Поведал ей рыбак, как громадную птицу повстречал.
Яйца сложили за печку, а семья осталась без ужина.
На другой сутки рыбак опять чуть свет встал и на лов отправился. Приплыл на старое место, видит, из камышей та же птица вылетает и собственный кричит: «Отыщешь, не разоряй!» Забрался рыбак в камыши и опять в гнезде девять яиц отыскал. Сложил их в лодку и развернул к дому. Рассердилась супруга на старика, что он вместо того, чтобы рыбу ловить, птичьи гнезда обирает. Забрала она яйца и что было сил за печку бросила, а ведь рыбак приказал с ними с опаской обращаться. Но, на удивленье, яйца не разбились.
На третий сутки опять отправился рыбак на лов и, сам не ведая как, снова оказался около камышей. И снова вылетает птица и кричит: «Отыщешь, не разоряй – это принесет тебе счастье!» И опять отправился рыбак к привычному месту и отыскал девять яиц. Забрал и отправился к себе. «Кто же из них вылупится?» – рассуждал он по дороге.
Супруга так обозлилась, что, не сложи он сам эти яйца за печь, она бы их все на землю пошвыряла. Как быть? Чем ее задобрить? На следующий сутки отправился рыбак на озеро и возвратился назад с полной лодкой рыбы. Прояснилось домашнее небо, как будто бы солнышко взошло.
Скоро все забыли про яйца, словно бы их в доме и вовсе не было.
Сидит как-то сети и рыбак чинит, супруга по дому хлопочет, а дети во дворе играются. Внезапно что-то за печкой хрустнуло, словно бы выстрелил кто, и опоздал рыбак с места быстро встать, как спускается с печи мальчик-красавец. С удивлением поглядел рыбак на гостя, а тот прямо на глазах у него растет. Хрустнуло за печкой во второй раз, в третий, в четвертый и без того двадцать семь раз подряд, и по окончании каждого выстрела соскакивал с печи мальчуган-здоровяк.
Рыбак лишь руками всплескивал, глядя, как появляются да растут, как будто бы грибы по окончании дождя, эти дети.
«Так вот оно, счастье, что мне птица посулила! – простонал бедный папа. – Знал бы я, что в этих яйцах прячется, все бы в воду побросал!»
– И поступил бы неразумно, батюшка! – возразил самый бойкий мальчик. – Мы тебе счастье принесем. Иди в город, проси, чтобы о тебе королю доложили, да сообщи ему, чтобы он отправил нам платье получше да еды побольше, а мы ему помогать станем.
– Я-то ему доложу, а что если он велит меня в шею гнать?
– Об этом не волнуйся, ступай да делай, как я сообщил.
Оделся рыбак и отправился в город.
Пришел во дворец, молит о себе королю доложить. Разрешили войти его в королевские покои.
– Чего тебе надобно, рыбак? – задаёт вопросы король.
– Всемилостивейший король! Имеется у меня двадцать семь сыновей, приказали они мне у вас одежды да еды просить, да просили заявить, что готовы вам являться верой и правдой.
– А ты сам-то по какой причине о них не печешься?
– Да мне собственных пятерых кормить нечем, а двадцать-то семь лишь сейчас показались.
И поведал рыбак королю все, что с ним приключилось, и тот подивившись, приказал немедля двадцать семь платьев да множество снеди на телеги грузить и к рыбаку в дом везти. А рыбаку приказал немедля сыновей во дворец слать. Был рад рыбак, к себе заторопился.
Юноши в новое платье оделись и вместе с его семьёй и рыбаком принялись за еду. Задаёт вопросы рыбак: Что из вас меньшой?
– Я, батюшка, – отвечает самый большой и прекрасный.
– Это ты меня к королю отправил?
– Я, батюшка.
– Велю я вам, ребятки, меньшого слушаться, – сообщил рыбак, – и все его распоряжения выполнять; вижу, он из вас самый толковый.
Не пришлось по нраву братьям его приказанье, но было нужно покориться. Простились братья с отцом-матерью и зашагали в королевский замок.
На следующий сутки король выделил им громадный луг, приказал траву скосить, сено высушить и в стога сметать. Забрали юноши косы и пошли. Коли двадцать семь ловких косарей сено дружно косить начнут – дело спорится, и к вечеру луг был скошен. Остались братья на лугу ночевать. Младший велит одному не дремать, караул нести.
Но, как на грех, уснул караульщик. Поднялись косари утром, смотрят, – а сено-то по всему лугу раскидано да потоптано. Было нужно весь день маяться и опять его сгребать да в стога метать. Вечером приказал младший четверым караул нести да наказывал со сном бороться и определить, кто же это им сено раскидывает. Но лишь пробило полночь, напала на братьев дремота, и захрапели отечественные караульщики. И опять к утру все сено было по лугу раскидано да потоптано. Обозлились братья, что им работы прибавляется, а младший осерчал на нехороших караульщиков и вечером, отослав всех дремать, заявил, что сам сторожить станет. Настала полночь, видит младший брат: примчалось на луг целое стадо вороных стали и коней они сено топтать и копытами по лугу разбрасывать. Бросился было он братьев будить, но тут подскакивает к нему тощая да неказистая белая лошадка и молвит людской голосом: «Приветствую тебя, Штернберк, продолжительно же я тебя ждала!»
– Как ты меня величаешь? Откуда меня знаешь и кто сама будешь?
– Имя твое мне известно, а кто я – того сообщить не смею. Но если ты моего совета послушаешься, я стану твоим верным втором и защитником.
– Коли совет будет хороший, отчего не послушаться!
– Смотри-ка, носятся по лугу двадцать шесть буйных вороных коней, я – двадцать седьмая, бела, мелка да худа. Буди братьев да вели каждому по коню забрать, а сам выбирай меня, не опасайся, не прогадаешь, – сообщила лошадка и поскакала к стаду.
Штернберк (так мы сейчас будем его именовать) разбудил братьев и приказал каждому выбрать коня.
Худую белую лошадку никто не захотел, и досталась она самому Штернберку. Утром братья прибрали сено и возвратились к королю, а коней собственных припрятали. Щедро заплатив за работу, отослал их король обратно к рыбаку.
За городом братья оседлали коней и помчались. Испугался рыбак, но названные сыновья отсыпали ему по пригоршне золотых монет, и он успокоился.
Ночью, в то время, когда Штернберк прочно дремал, братья медлено выбрались из дому и договорились податься прочь. Не нравилось им младшего брата слушаться. Как решили, так и сделали. быстро встали на коней и помчались прочь. В то время, когда солнце взошло, они были уже на большом растоянии от дома. Проснулся Штернберк, выбежал во двор, смотрит – белая лошадка одна-одинешенька стоит, а братьев и след простыл.
– Где мои братья? – задал вопрос он собственную лошадку.
– Ускакали, дорогой хозяин, возможно, они уже на большом растоянии.
– Ах они обманщики! – в бешенстве вскрикнул Штернберк.
– Не печалься, поешь да седлай меня, мы их на данный момент догоним.
Распрощался Штернберк с хорошим рыбаком и, сев на собственную лошадь, пустился в путь.
В громадном лесу на траве сидели братья, закусывали и с смехом делали выводы да рядили о том, что Штернберк сообщит, в то время, когда, проснувшись, одну собственную клячу в конюшне заметит. И внезапно слышат – заржали кони. И кого бы вы думали видят перед собой братья? Тащится к ним белая лошадка, а на ней Штернберк.
В страхе встали они навстречу и стали прощенья просить. Забыл обиду их Штернберк, и они дружно пустились в путь.
Едут, едут, видят: к дереву борзая привязана, вот-вот с голоду пропадет.
– Эй, ступайте кто-нибудь да отвяжите собаку, – говорит Штернберк братьям.
– Больно нам необходимо собаку отвязывать! Не прикоснитесь ее. Кто знает, по какой причине она привязана? – возроптали братья.
Соскочил тогда с лошади сам Штернберк, отвязал борзую, на волю отпустил.
– Коли туго тебе придется, отыщи в памяти меня, – крикнула борзая людской голосом и скрылась в чаще. Удивился Штернберк, но братьям ни слова не сообщил.
Едут они, едут, видят: орел к дереву за лапу привязан, голова опущена, крылья повисли.
– Ступайте кто-нибудь, отвяжите орла, не то он с голоду пропадет, – велит Штернберк.
– Что нам за дело до него. Коли ты таковой хороший, сам ступай, – отказались братья.
Соскочил Штернберк с лошади и отвязал орла.
– В случае, если тебе туго придется, отыщи в памяти меня, – промолвил орел и провалился сквозь землю в чаще. Подивился Штернберк невиданной птице, но братьям ничего не сообщил.
Добрались они до леса, подъехали к озеру, видят: громадный карп в тине мечется. Соскочил Штернберк с коня, поднял карпа и разрешил войти в воду.
– В случае, если тебе туго придется, отыщи в памяти меня, – тихо сказал карп и уплыл.
«Вот необычные животные,» – поразмыслил Штернберк.
Отправились братья дальше; ехали, ехали, пока не добрались до громадного города, а тут лишь и бесед о том, что планирует король на неприятеля войной идти.
– Двадцать семь храбрых воинов, хорошая подмога, – сообщил Штернберк братьям, – я думаю, нужно нам к королю явиться.
Понравилось братьям такое предложение, и поскакали они за младшим в замок к королю.
Увидал король высоких да стройных молодцов и с удовольствием принял их на работу. Но больше всех ему Штернберк приглянулся, и сделал его король офицером. Завидно стало братьям, да не в чем Штернберка упрекнуть, сами видели, что он на офицерский чин не напрашивался. Решили они тогда королю отомстить.
На другой сутки пошли братья с неприятелем биться. Где Штернберк на собственной кляче – в том месте неприятель бежит, а где братья стоят, в том месте королевские армии отступают.
Король к Штернберку примчался, жалуется. И говорит Штернберк королю: «Милостивый правитель, пожалуйте их офицерскими чинами, они с большей охотой драться станут.»
– Ты в этом уверен?
– Попытайтесь, сами заметите!
Заявил король братьям, что всех произведет в офицеры, коли станут они храбро сражаться, и они так расхрабрились, что скоро война их победой закончилась. Поблагодарил король Штернберка и назначил своим советником, а братьев придворными. Стали братья младшему тёмной завистью питать зависть к и случая ожидать, как бы от брата избавиться. А скоро случай то и подвернулся. Была у короля красивая галерея , и попросил Штернберк у короля разрешения взглянуть картины. Король с радостью выполнил его просьбу. Среди картин была одна с изображением красавицы-девы. Задал вопрос Штернберк, чей это портрет. «Это дочь могущественного короля, я желал ее в жены забрать, да перед самой свадьбой она провалилась сквозь землю, и нет человека, который знает, где она. Чего я лишь не давал слово тому, кто ее отыщет, но все зря,» – ответил король.
– Вот Штернберк точно бы ее отыскал, – сообщил один из братьев, а остальные поддакнули.
– Полжизни дам, чтобы о ней определить, – набрался воздуха король, – но со Штернберком расставаться не хочу.
– Всемилостивейший король, пускай твоя невеста хоть на краю земли будет – вот моя рука, я приведу ее назад, – сообщил королю Штернберк.
Король стал было возражать, но желание увидать красавицу было посильнее дружбы, и повелел он Штернберку пуститься в путь.
Перед тем как планировать, решил Штернберк посоветоваться с белой лошадкой.
– Дорогой хозяин, – сообщила белая лошадка, – тяжёлое дело ты затеял, но не опасайся, я тебе помогу, а братья твои коварные от заслуженной кары не уйдут. В первую очередь вели изготовить золотой башмачок и забери его с собой. По дороге я тебе покажу, где живет принцесса.
В то время, когда золотой башмачок готовься , Штернберк получил от короля деньги и отправился со своей лошадкой за принцессой. Довольно много ночей и дней ехали они через долины и горы, пока не приехали наконец к громадному чёрному озеру. Тут лошадь остановилась. «Слезай, – говорит она Штернберку, – и ожидай – придет принцесса, станет по озеру кататься, заметит тебя и ко мне приплывет. Как начнет она тебя выспрашивать, чего тебе тут надобно, отвечай, что ты, дескать, чужеземный торговец, везешь сокровища и среди них золотой башмачок. Она захочет на него поглядеть, ты продемонстрируй, а сам поскорее обними ее и садись мне на пояснице.»
Уселся Штернберк на берегу, а лошадка поодаль пасется. Скоро видит он, плывет по озеру лодка. Приблизилась лодка к самому берегу, и на песок выскочила красивая дева. Сходу определил Штернберк личико, что в королевской галерее на портрете видел. Встал он и к деве подошел.
– Что ты тут в безлюдье делаешь? – задала вопрос она приятным голосом.
– Я чужеземный торговец и продолжительно брожу по свету. Сейчас со своим конем с пути сбился и, попав ко мне, решил мало отдохнуть.
– А что у тебя в узелке?
– Драгоценности, краса-женщина, а среди них золотой башмачок отменной работы.
– Можешь мне его продемонстрировать?
– С наслаждением, да лишь он у меня непарный.
– А мне лишь один и нужен, я собственный утратила; только бы твой мне в самый раз пришелся.
– А ты примерь, красивая женщина, – внес предложение Штернберк и, дотянувшись шкатулку с башмачком, подал его принцессе.
Лишь она башмачок обула, подошла белая лошадка поближе, а Штернберк обнял принцессу, быстро встал на белую лошадку, и помчались они как будто бы ветер. Радовалась принцесса, что прекрасный торговец ее увозит, но чародейка, у которой она в плену томилась, все видела и, рассвирепев, отправила за ними вдогонку всякие страсти-кошмары. Перепугалась принцесса, обняла Штернберка, запрятала лицо на его груди, а около светло синий молнии блещут, деревья от громовых ударов падают, ужасные чудища со всех сторон беглецов преследуют. Но Штернберк прижал покрепче к сердцу собственную дорогую добычу, не опасается, на верную лошадку сохраняет надежду. И не подвела его лошадка, через все преграды пронесла.
По дороге поведал Штернберк принцессе Веленке, кто его за ней отправил и куда он ее везет. Ничего не сообщила Веленка, но опечалилась, в силу того, что короля, собственного жениха, не обожала, а Штернберка уже успела полюбить. Приехали они в королевскую столицу и были приняты королем с радостью и большой честью. С той 60 секунд стал Штернберк его лучшим втором и ассистентом. А братьев все больше зло разбирало, днем и ночью думали они, как бы Штернберку отомстить.