Если судить по научным данным на протяжении людской эволюции люди современного типа (неантропы, кроманьонцы) сформировались приблизительно 40—10 тыс. лет назад. Не смотря на то, что человекообразные существа (питекантропы, синантропы) показались 3 млн лет назад. Вопрос о прародине человечества и сейчас остается дискуссионным. Исходя из находок костных останков человекообразных существ старейших и древних людей, одни исследователи вычисляют прародиной человечества Африку, другие — Южную Азию, третьи — область Средиземноморья (северо-восток Африки, юг Азии и Европы). На данный момент преобладающей есть первая из этих трех научных предположений.
В старейшую эру, во время древнекаменного века (палеолита) природные условия на отечественной планете были не только неодинаковыми, но и изменчивыми. Это разъяснялось в значительной степени процессами оледенения. Кое-какие ученые образование ледников связывают с поднятием суши, с трансформацией наклона земной оси, с уменьшением солнечной радиации. Поэтому климат становился жёстче, возрастала влажность, что помогало образованию ледников. Огромные льды двигались от Ледовитого океана на юг, покрывая огромные территории Европы, Азии, Северной Америки. Высота ледникового шита достигала 1—2 км. Больше половины территории Европы занимали льды. Центром оледенения стала Гренландия, исходя из этого в Северной Америке ледником была покрыта территория втрое громадная, чем в Азии и Европе. По той же причине оледенение в Сибири и Северной Азии было не сильный, чем в Европе. В течение нескольких тысячелетий лед отступал к северу, содействуя распространению и возрождению людской судьбе. На большой территории современной России ледник был до IV тыс. до н.э.
Приблизительно за десять тысячелетий до нэ громадный ледник начал таять. Переходный период от ледникового к современному климату ученые именуют среднекаменным веком (мезолитом). Он занимает приблизительно промежуток от X до VII тыс. до н.э. Новый каменный век (неолит), с кото-
рым связана неолитическая революция (переход к создающему хозяйству), датируется учеными VII— V тыс. до н.э. Несложные формы помощи были свойственны для пер-вобытн ых людей древнекаменного и среднекаменного столетий. Они в отличие от человекообразных существ различали хорошие и злые поступки. Тогда люди жили вразброд локальными группами и одиночными семьями, создававшимися на базе кровнородственных связей. Только для большой охоты объединялось пара десятков человек. В рамках одиночных локальных групп и семей без взаимопомощи было нереально обеспечить выживание. Да и сама локальная несколько не имела возможности какое количество-нибудь продолжительно функционировать и развиваться без заботы трудоспособных ее участников о сородичах, каковые не могли прокормить себя сами. Определенные формы взаимопомощи существовали не только в локальных групп, но и между ними. К примеру, в случае, если в одиночной семье либо локальной группе случайно потухал пламя, то ее представители шли к соседям за тлеющими углями, поскольку самим добывать пламя было делом тяжёлым.
Взаимопомощь, забота о неработоспособных сородичах, каковые стали проявляться еще в локальных группах охотников и собирателей, сохранились и взяли классический темперамент при общинной форме социальной судьбе. На стадии позднепервобытной общины, в условиях роста упрочения и избыточного продукта личной собственности, взяла развитие респектабельная экономика. Она проявлялась в практике дарообмена. Люди имели возможность дарить различные вещи, причем и такие, каковые не воображали хозяйственной сокровище (редкие раковины, особые птичьи перья и др.) Даритель либо дарители получали публичный престиж, что был тем больше, чем щедрее был дар. Наряду с этим действовал принцип взаимности вдарообмене. Респектабельная экономика стимулировала как внутриобщинную, так и межобщинную взаимопомощь.
При помощи дарообмена упрочивались брачные и другие социальные связи, укреплялись мирные и союзнические отношения, усиливался авторитет племенной знати и предводителей общин. Начальники общин обычно осуществляли дарообмен с «переплатой» — давали больше, чем приобретали
вместо. В этом случае взаимность прекратила быть сбалансированной и появлялось неравенство статусов. А в этом был заинтересован предводитель общины, заботившийся о собственном авторитете среди сородичей. Такую практику кое-какие эксперты по истории социальной работы (М.В. Фир-сов, К,В. Кузьмин и Б.И. Сутырин) именуют филантропической помощью со старейшин рода и стороны вождей нижестоящим соплеменникам.
Общины управлялись на базе волеизъявления их взрослых участников, совета старейшин и существовавших социальных норм, включавших в себя необходимые правила поведения. Они регулировали специфику разделения труда, распределения обязанностей в семье и общине, вопросы взаимозащиты и др. К примеру, разделение труда по возрасту осуществлялось исходя из принципа исполнения молодыми партнерами более тяжёлой и страшной работы, а пожилыми — более сложной. Старики являлись блюстителями обычаев, ведали культовыми обрядами, хранили традиции, пользовались громадным влиянием в общине, что разъяснялось их жизненным опытом и знаниями. Особенный статус немногочисленных пожилых людей в то далекое время определялся их восприятием в обществе как посредников между погибшими и живыми.
Домашняя община, либо громадная патриархальная семья, представляла собой хозяйственную группу, складывавшуюся из трех-четырех поколений ближайших родственников, потомков одного отца, с их детьми и жёнами, время от времени с зятьями и иными принятыми в семью родными. Примерная ее численность достигала ста и более человек. Во главе патриархальной семьи стоял «старший» мужик. Им мог быть старший по возрасту, более умелый человек либо согласно решению общины выбирался мужик помоложе. Он организовывал и руководил хозяйственной судьбой семьи, и регулировал вопросы, которые связаны с обеспечением тех сородичей, каковые не в состоянии были сами прокормить себя. Вопросами ухода за немощными, больными сородичами занималась и «старшая» дама семьи, являвшаяся в большинстве случаев женой «старшего» приятели. Она не только ведала всеми женскими работами домашнего хозяйства, но и владела большой
властью над молодыми партнерами дома. В то время, когда патриархальная семья разрасталась, то ведение единого домашнего хозяйства выяснялось затруднительным. Семья разделялась на пара частей в соответствии с ответу представителей старшего поколения.
Межплеменные отношения в архаическую эру иногда получали конфликтный темперамент. Время от времени появлялись территориальные, а реже — и межличностые споры, переходившие в столкновения. Но противостояния и такие конфликты были временными, а им на смену приходили в полной мере мирные, дружеские отношения. У первобытныхлюдей широкое распространение взяли обычаи обоюдного визита разных групп, принадлежавших различным племенам. Эти визиты часто приурочивались ко времени, в то время, когда имелась в изобилии пища, к примеру, к сезону созревания плодов, к периоду завершения сбора урожая, ко времени массового лова рыбы и др. Обоюдные визита, практика дарения и отдаривания между группами различных племен сыграли ключевую роль в развитии хозяйственных связей и культуры в первобытные времена. Взаимопомощь между людьми соседних племен наблюдалась на протяжении неурожаев, таких стихийных бедствий, как пожар, наводнение и др. Межплеменное сотрудничество отвечало неспециализированным заинтересованностям людей при создании громадных ирригационных сооружений, для обеспечения обороны территории от общего соперника. Позднее все это стало причиной созданию племенами разных объединений, альянсов племен.
взаимопомощь и Дружественные связи в первобытном обществе имели не только коллективный, межобщинный, межплеменной, но и личный темперамент. Помощь между отдельными лицами в те прежние времена развивалась на базе публичного инстинкта взаимоподдержки как инстинкта сострадания и средства выживания как социально-компенсационного средства при увечьях, немощи и других событиях. Эти публичные инстинкты позднее закрепились на уровне сознания под влиянием накопленного религиозных верований и исторического опыта.
Распространенной формой межличностной помощи у древних людей была практика обмена и взаимного посещения подарками. Одними из позднейших проявлений этих
дружеских взаимоотношений являются славянское побратимство и посестринство, горское куначество на Кавказе. Дружеские контакты, устанавливавшиеся в первобытном обществе в личном порядке, часто приравнивались к родному родству. Они время от времени закреплялись обрядом «братания кровью». Долгом для того чтобы побратимства было оказание обоюдной помощи и защиты в любых ситуациях судьбы.
Так, помощь и взаимоподдержка стали нормой судьбы еще первобытных людей. Их зачатки зародились в локальных группах и одиночных семьях людей старого каменного века. Позднее они начали развививаться в общинных коллективах, в патриархальных семьях и племенных от-ношениях. Взаимопомощь проявлялась в ту старую эру и в межличностых отношениях.
3.2. Истоки социальной помощи в древних странах Востока
Приблизительно с IV тыс. до н.э. в истории начинается переход от первобытнообщинных взаимоотношений к госу-дарственно-цивилизационному формированию. На позднем этапе первобытного строя рост производительности труда, происхождение имущественного и публичного неравенства, переход к моногамному браку, ее обособление и укрепление семьи вели к ослаблению первобытной общины. Укреплялись территориальные связи между семьями. В следствии на смену ранней кровнородственной первобытной общине пришла первобытная соседская, а после этого — земледельческая община, сочетавшая в себе личное производство с коллективной собственностью на землю. Наличие хозяйственно-общинного уклада, в рамках которого сочетались частнособственнические и коллективные начала, создавало условия для происхождения классов и стран.
В IV—II тыс. до н.э. на большой территории от Средиземного моря до Тихого океана показались первые древние страны, очаги цивилизации, являвшиеся особенными культурными, социальными и материальными общностями. Применительно к древности цивилизации создавали народы, каковые встали над уровнем первобытности, приступив к формированию собственных госудаственных образований.
В научной литературе в большинстве случаев выделяют два главных типа древних цивилизаций: восточный и западный. К самые ярким цивилизационным очагам восточного общества возможно отнести: Древний Египет (финиш IV—II тыс. до н.э.), Месопотамию, либо Междуречье (финиш IV—I тыс. до н.э.), Старую Индию (III—I тыс. до н.э.), Старый Китай (финиш III—I тыс. до н.э.)- В отличие от египетской, ниж-немесопотамской и древнеиндийской цивилизаций древнекитайская не относилась к цивилизациям ирригационного типа. Тут земледелие было основано в основном на паводковом и атмосферном орошении.
Базу социальной структуры древневосточных обществ составляла соседская община земледельцев. Она была во многом самодостаточной, объединяя людей не столько родственными, сколько территориально-производственными связями. В государствах Востока ведущей отраслью экономики было сельское хозяйство, где главную работу делали крестьяне соседских территориальных общин. Тут собственность на землю принадлежала всей общине, а движимое имущество являлось личной (личной) собственностью отдельных их семей и общинников. Посредством этого имущества они обрабатывали участки земли.
территориальная община и Семья были главным источником социальной помоши для несложных крестьян. В первую очередь семья заботилась о старых и немощных, о неспособных ктруду. Помощь же сиротам, одиноким старым появилась в значительной степени общиной.
Громадное влияние на формирование мировоззрения населения древнекитайского общества, на упрочнение социальной роли семьи оказывало учение Конфуция (VI в. до н.э.). Оно исходило из того, что базой счастья людей и вселенского порядка есть гармония как в отношениях между людьми, так между природой и людьми. Условиями гармонии считались такие нравственные установки, как мысль «сяо» (почитание старших и сыновняя любовь), мысль проявления сострадания к калекам и мысль милосердия к детям. Древнекитайское мировоззрение строилось на ассоциировании добродетели с трудолюбием, милосердием и искренностью.
В соответствии с конфуцианской традиции, дети должны уважать своих родителей, заботиться о них в старости, заботиться за ними при заболевания, достойно проводить в последний путь, хранить о них память, выполняя ритуалы культа предков. Разъясняя своим ученикам сущность «сыновней почтительности», Конфуций отмечал, что она не сводится к тому, дабы только кормить собственных своих родителей. «Но так как лошадей и собак, — продолжал он, — также кормят. В случае, если это делается без особенного почтения к родителям, то в чем тут отличие?»1
Ответственной нормой «сыновней почтительности», по Конфуцию, есть учтивое и почтительное отношение к матери и отцу. В общении с ними необходимо проявлять мягкость и в любой ситуации не противиться их воле. Конфуций учил: «До тех пор пока живы мать и отец, далеко не уезжай. А вдруг уехал, всегда живи в одном месте»2. Он кроме этого напоминал своим ученикам, что нельзя не помнить о матери и возрасте отца, дабы, с одной стороны, радоваться, а с другой — беспокоиться.
Документальные материалы эры китайской императорской семействе Хань (III в. до н.э. — III в. н.э.) свидетельствуют, что конфуцианские каноны изучались в школах и на их базе формировалось мировоззрение населения. В одном из таких документов-наставлений, посвященном описанию повседневного быта крестьян, говорилось, что до тех пор пока земледельческие работы еще не начались, старшие сыновья должны идти в школу высшей ступени изучать пять канонических книг. Следовательно, необходимым требованием для увеличения образовательного уровня крестьян-общинников было знание пяти книг конфуцианского канона. В этом же документе говорилось о необходимости соблюдения наиболее значимых нравственных установок конфуцианства, о «оказании помощи» и распространении благодеяния нуждающимся. В наставлении кроме этого подчеркивалось, что недопустимо накапливать добро, тихо взирая на бедность. Регулирующие функции тут делала община, которая тогда была территориальной.
Исполнение социальных функций помощи было не только нравственным долгом, но и обязанностью каждой крес-
‘См.: Переломов Л. С. Конфуций. М., 1998. С. 308. 2В том месте же. С. 317.
тьянской семьи в древнекитайском обществе. В документах эры семейства Хань, где дано описание бюджета крестьянской семьи, говорилось о нелегкой доле земледельцев, каковые трудились фактически без отдыха. Они кроме этого провожали и встречали собственных родственников, поминали погибших, заботились о больных, ставили на ноги юных. Следовательно, главная забота о немощных, малолетних, старых, больных сородичах ложилась на крестьянскую семью и общину. Такое положение было характерно и для других стран Древнего Востока.
Помощь немощным, сиротам, нуждающимся появилась и в древневавилонской крестьянской общине. Она материально отвечала, в случае, если на ее территории был ограблен либо убит человек, а виновник не был отыскан. Коллектив общины кроме этого принимал участие в выкупе из плена собственных сородичей.
Нередкие войны разорительно сказывались на повседневной судьбе крестьян-общинников, дестабилизируя их повседневный уклад. Но у отдельных населений украины существовали неписаные законы, каковые запрещали противоборствующим сторонам разорять крестьянские хозяйства, являвшиеся базой экономической и социальной стабильности. Примером может служить Старая Индия предела IV—III вв. до н.э. дипломат и Греческий писатель Мегасфен в собственном произведении «Индика» записал не только рассказы индийцев, но и личные наблюдения, поскольку был послом при дворе Чандрагупты Маурья (приблизительно в 304—302 гг. до н.э.). Он обратил внимание на то, что у индийцев земледельцы считались священными и неприкосновенными, тихо занимались собственными работами кроме того вблизи кровопролитных сражений. Воюющие стороны им не причиняли никакого вреда, потому что вычисляли их общими покровителями.
Наровне с общиной и семьёй наиболее значимыми компонентами механизма помощи нуждающимся в древних государствах Востока были национальные нормы официального законодательства и личная филантропия. Как мы знаем, что в ряде законов месопотамских правителей находились требования к богатым не притеснять бедных, оказывать помощь сиротам, немощным людям, вдовам. В III тыс. до н.э. на территории Месопотамии существовало пара городов-стран,
одним из которых был Ур. Его правитель Ур-Намму, живший в XXII—XXI вв. до н.э., издавал законы. Их тексты, написанные на позднешумерском языке, дошли до нас в двух копиях на глиняных табличках. В прологе к этим законам отмечалось, что сирота не должен быть отдаваем во власть богатого, вдова не должна быть отдаваема во власть сильного. Уже в шумерскую эру правители осознавали необходимость правового регулирования вопросов помоши и защиты нуждающихся категорий населения.
Во IIтыс.дон.э. на территории Месопотамии вместо прошлых бессчётных городов-стран появилось два больших царства — Вавилон на юге и Ассирия на севере. В 1792—1750 гг. до н.э. при правлении царя Хаммурапи расцвета достигло Вавилонское царство. Одной из обстоятельств этого явилась политика, направленная на обеспечение социальной стабильности методом облегчения положения свободного населения, ограничения долгового рабства. Сам Хаммурапи заявлял, что он царь справедливости. Для соответствующего регламентирования судьбы в стране им были установлены законы, взявшие позднее его имя. В них оговаривались вопросы социальной помощи нуждавшимся лицам (сиротам, вдовам, семьям солдат, появлявшимся в плену, и др.). Законы Хаммурапи регулировали процедуры усыновления сирот. Так, не допускалось оспаривание по иску воспитанника, которого усыновитель воспитал и вырастил. Предусматривалась защита прав приемных детей. В статье 191 записано: «В случае, если человек, что забрал в усыновление малолетнего и что вырастил его, а тот трудился в его доме, после этого завел [родных] детей и захотел отвергнуть воспитанника, [то] данный [приемный] сын не должен уйти с безлюдными руками; [приемный] папа, воспитавший его, обязан ему дать из собственного движимого имущества 1/3 его наследственной доли, и после этого тот обязан будет уйти; из поля, сада и дома он может ему [ничего] не дать»1.
В 27—29-й статьях законов Хаммурапи оговариваются вопросы принадлежности собственности (земельных сада и угодий) солдат, появлявшихся в плену. Эта собственность пере-
давалась им в свое время за работу. Законодательно было предусмотрено, что за отца, забранного в плен, имел возможность нести работу его сын. Тогда сад и отцовское поле передавались ему. В случае, если же сын военнопленного был мелок и не имел возможности нести работу за отца, то третья часть сада и поля передавались его матери. На эти средства она имела возможность растить сына, пока его папа пребывал в плену. По возвращении отца из плена ему возвращалось все его поле и целый сад.
По законам Хаммурапи недостойными и преступными деяниями считались: отказ в помоши нуждающемуся и притесненному, внесение раздоров в семью, своекорыстное поведение в семье, непочтительное отношение к родителям и др. Причем законы защищали и униженного мужа, и обиженную изменой мужа жену. В 141-й статье законов говорилось, что жену человека, которая захочет уйти из его дома и начнет копить средства, разорять собственный дом и унижать супруга, должно уличить. В этом случае супруг имел возможность либо распрощаться со своей женой, ничего не дав ей, либо покинуть ее у себя дома как рабыню, забрав в жены другую даму. В случае, если же супруг несправедливо унижал собственную жену, то закон был на ее стороне. «В случае, если дама, — отмечалось в 142-й статье законов Хаммурапи, — возненавидела супруга и сообщила: «Не прикасайся ко мне», [то] дело ее должно быть рассмотрено в ее квартале, и, если она берегла себя и греха не совершала, а ее супруг «гулял» и весьма ее унижал, [то] эта дама не имеет вины: она может забрать собственный приданое и уйти в дом собственного отца»1.
Более чем суровое, но справедливое, наказание предусматривалось законами Хаммурапи за непочтительное и оскорбительное отношение детей к родителям. 195-я статья звучала так: «В случае, если сын ударил собственного отца, то ему должны отрубить руку»2.
В последней части законов Хаммурапи говорится, что их использование обеспечит честное управление страной, разрешит наказать преступников, улучшить положение несложных и нуждающихся в помоши людей. Тут кроме этого указано, что законы эти установлены чтобы «сильный
хрестоматия по истории Древнего Востока: В 2 ч. Ч. 1. М., 1980. С. 168.
Хрестоматия по истории Древнего Востока: В 2 ч. Ч. I. М., 1980. С. 168. В том месте же.
не притеснял не сильный, дабы оказать справедливость сироте, вдове и притесненному». Но не следует идеализировать законы Хаммурапи, каковые все же сохраняли привилегированное положение в обществе свободных граждан и господ, юридически закрепляя неполноправие лиц и бесправие рабов, трудившихся в царских хозяйствах.
Милосердное отношение к бедным, немощным предписывалось нормами и законами поведения Иудейского царства (I тыс. до н.э.). В книге военачальника и историка Иосифа Флавия «Иудейские древности» (I в. н.э.) даны предписания, которыми призваны были руководствоваться в повседневной судьбе обитатели Иудеи. «Те, кто заняты сбором и жатвой злаков, — написано в том месте, — обязаны оставлять кроме этого пара снопов для нуждающихся, чтобы эти неожиданные находки являлись последним к поддержанию судьбы. Равным образом направляться оставлять для бедных пара кистей винограда, и не срывать с маслин пара плодов для тех, кто не имеет собственных деревьев. Так как столь тщательный сбор плодов даст хозяевам не такую прибыль, какую доставит им чувство признательности нуждающихся1. Для помощи нуждающимся в Старой Иудее на законодательном уровне была установлена особая десятина для бедных.
Правила добродетельного поведения, идеи снисходительного и сочувственного отношения к бедным людям даны в древнеиндийских «Законах Ману». По существующей традиции их авторство приписывается мифическому прародителю людей Ману. Как полагают ученые, эти законы не являются произведением конкретного лица. Они составлены одной из брахманских школ на основании древних священных норм и текстов простого права. «Законы Ману» были оформлены приблизительно в начале отечественной эры (II в. до н.э. — I в. н.э.), но в них сохранились наставления и нормы, характерные для более старой эры. направляться указать и на то, что данный документ представляет собой не столько кодекс законов в современном смысле слова, сколько сборник наставлений и предписаний для благочестивых граждан.
В «Законах Ману» в числе добродетельных норм поведения именуются постоянство, снисходительность, смирение,
Флавий Иосиф. Иудейские древности. Т. 1. Минск, 1994. С. 193—194.
благоразумие, справедливость, негневность, милосердие. Этими законами для разных категорий населения Старой Индии была предписана раздача милостыни. К примеру, служители Всевышнего брахманы считались наилучшими из людей и им надеялось не только обучать людей и изучать священные Веды, но и приносить жертвоприношения, раздавать и приобретать милостыню. Раздача милостыни нуждающимся и бедным по «Законам Ману» была обязанностью солдатах (кшатрии), лиц, занятых торговлей и сельскохозяйственным трудом (вайшины), и др.
Социальную направленность носят и кое-какие надписи индийского правителя III в. до н.э. Ашоки, оформленные в виде нормативно-правовых актов — громадных наскальных указов. В одном из них (указ № 7) говорится о раздаче щедрых даров и милостыни как о проявлении праведности. Это богоугодное деяние ставилось в один последовательность с чувством благодарности и чистотой помыслов.
Особенным направлением в сфере помощи важным звеном и нуждающимся механизма социальной помощи в государствах Древнего Востока являлась личная филантропия. Субъектами ее, в большинстве случаев, были национальные правители, знать, жрецы. Правители Египта, Вавилона, Ассирии и др. стран Востока раздавали бедным и нищим соотечественникам продукты питания, одежду. В Египте люди верили, что в их царе-фараоне живет двойник всевышнего, что их правитель — сын главного всевышнего, а по окончании смерти он присоединится к всевышним. Это близость и божественное родство к всевышним, в каковые верили восточные правители, подвигало их к милосердным поступкам и щедрым дарам. Египетские фараоны, проезжая по улицам, выходя на балкон к народу, бросали в толпу хлеб, фрукты, а время от времени и золотые колечки. В завещании фараона Рамсеса III, царствовавшего с 1398 по 1166 г. до н.э., говорилось, что он вызволял многих собственных соотечественников из беды, помогал бедным и нищим. Фараон давал пропитание нуждающимся людям из палат «Дома Утра», что был неотъемлемой частью царского дворца, где правитель совершал собственный туалет. Но тут пребывало и продуктовое ведомство. Часть продуктовых запасов, которыми владел фараону, раздавались из этого бедным людям.
В мировоззрении древних египтян со временем закрепилась идея, что погибшему будет воздано на том свете по его делам. Считалось, что в подземном царстве всевышний Азирис — честный судья, разбирает жизнь пришедшей к нему души и принимает ответ. Исходя из этого в могилу клали особенный молитвенник, где записывали благие дела погибшего человека. При захоронении фараонов такие надгробные надписи делались на египетских усыпальницах. Египетский царь Хархуф, правивший во второй половине Ш тыс. дон.э., на стенах собственной гробницы покинул следующие слова: «Я отличен (любим) отцом моим, хвалим матерью моей, неизменно любим всеми братьями моими. Я давал хлеб голодному и одеяние нагому…» Похожие слова возможно найти и на статуе египетского фараона Сенусерта III(1888—1850 гг. до н.э.), воздвигнутой в шестнадцатый год его правления в пограничной крепости Семне у второго порога Нила. Информируя в данной записи о собственных заслугах перед народом и страной, он очень подчеркивал, что «не позволял спать делу в сердце собственном и думал о бедняках»1.
Проявления филантропии были свойственны не только Правителям, но и части знати. Об этом свидетельствуют кое-какие автобиографические надписи, относящиеся к древ-неегипетской эре. Один из местных аристократов Нехебу писал, что он постоянно давал одежду, хлеб и пиво голодному и бедняку человеку.
На протяжении праздничных дней в связи с коронацией царей, армейскими победами и другими серьёзными событиями правители часто устраивали массовые угощения, где простые люди имели возможность безвозмездно покушать, выпить вина, пива. На стеле, воздвигнутой в честь избрания царя Куша Аспелты, что правил на египетской почва в VI в. до н.э., сообщалось о празднестве по этому поводу. Для праздника тогда было заготовлено и роздано людям 140 кувшинов пива.
Но не все восточные правители древности отличались филантропией и милосердием. Кое-какие из них, наоборот, относились к бедным как к лгунам и смутьянам. Так, впоучении гераклеопольского царя Мерикара собственному сыну
(правил в Египте в XXII в. до н.э.) говорилось, что необходимо враждебно относиться к беднякам, подавлять толпу из простолюдинов. «Тот, кто беден, — отмечалось в том месте, — он неприятель. Будь враждебен к бедняку. [Он дает] разъяриться толпе»1. Но подобные факты не перечеркивают саму тенденцию благотворительных деяний по отношению к своим подданным, характерную для многих правителей восточных стран.
Несомненно, что страны Древнего Востока внесли большой вклад в мировую историю. Народы этих стран обучились обрабатывать железо, приобретать стекло, изобрели бумагу, компас, порох. В государствах Востока в первый раз было создано социально ориентированное законодательство, показались зачатки филантропии, распространение взяла практика раздачи милостыни как исполнение нравственного и религиозного долга. Эти и другие успехи древневосточных стран оказали хорошее влияние не только на предстоящий движение их истории, но и на Старую Грецию, Рим, являвшихся колыбелью европейской цивилизации.