перестаете тревожиться.
Глава 9
В то время, когда пробуждение захватывает ум, сердце и инстинктивную природу
По окончании первого опыта пробуждения, что произошёл в двадцать пять лет, я имел возможность бы заключить: «Вот оно, вот вся истина — я познал безотносительную природу действительности». Я имел возможность бы начать провозглашать всему миру то, что мне открылось. К собственному счастью, где-то в себя я слышал негромкий голос, что сказал мне: «Нет, это еще не все — это не вся истина. Двигайся дальше». Данный негромкий голос был собственного рода спаси-телем, потому, что на этом этапе пути существует громадная опасность, что человек начнет присваивать себе то, что ему открылось, заявлять собственные права на это, так создавая новое «просветленное „Я“», «просветленное эго» из открывшихся знаний. Мне повезло, что я слышал в данный голос. Данный голос, что побуждает нас двигаться дальше, не останавливаться, может исходить и снаружи — от самой жизни, от жизнен-ных событий. Так или иначе, крайне важно не принимать первый опыт пробуждения за окончательный. Кроме того в случае, если нам думается, что путешествие завершено, принципиально важно осознавать, что завершено лишь старое путешествие, путешествие, которое привело нас к этому начальному прозрению, путешествие, на протяжении которого мы совсем не осознавали, кто мы и что собой воображаем. Сейчас начинается новое путешествие — проявление единства, неразделенности на всех уровнях отечественного бытия. И это путешествие может продлиться годы, перед тем как завершится.
Что означает быть неразделенным?
Я сказал вам о неразделенном состоянии, сравнивал пробуждение с нахождением в состоянии неразделенности. Но я не желаю, дабы кто-то из вас неправильно осознавал, что означает быть неразделенным. Неразделенность есть следствием пробуждения, это проявление отечественного осознания собственной подлинной природы. Я уже сказал, что быть неразделенным — это совсем не то же самое, что быть идеальным либо святым. И, помимо этого, нет никаких обеспечений, что по окончании пробуждения в какие-то моменты вы не начнете снова принимать все с позиций разделения. Нет никаких обеспечений, что вы больше ни при каких обстоятельствах не возвратитесь в состояние разделенности. В действительности, быть свободным, быть пробужденным свидетельствует, что вас больше по большому счету не тревожат такие вещи — как вы пробудились либо не пробудились. В традиции дзен имеется одна узнаваемая поэма, которая заканчивается таким описанием пробужденного состояния: «Не тревожась о несовершенстве». Так что быть неразделенным — это не означает быть идеальным. Состояние неразделенности не соответствует тем представлениям, каковые у нас смогут быть о святости либо совершенстве. Если бы кто-то взглянуть на мою жизнь, я уверен, что он отыскал бы довольно много предлогов сообщить что-то наподобие этого: «О, я
совсем не так воображал себе просветленного человека. Это совсем не согласуется с моим понятием о неразделенном человеке». Я уверен, что моя жизнь не соответствует представлениям большинства людей о том, каким должно быть просветление. Многим я покажусь через чур простым человеком. Но для меня часть пробуждения — это растворение в обычности, отпускание всех тревог.
Как бы вы ни принимали мою жизнь либо чью-то еще жизнь, вы все равно не сможете осознать, что такое состояние неразделенности, пока оно не начнет пробуждаться в
вас самих. Единственное, что я могу вам дать совет, это не верить никаким своим представлениям о святости либо совершенстве, потому, что эти представления смогут лишь стать препятствием. Любой обязан сам открыть для себя, что означает быть неразделенным — видеть и функционировать из состояния неразделенности, из состояния единства. Это что может значить — выйти за ненависти и пределы любви, за пределы добра и зла, за пределы верного и неправильного? Все это возможно определить лишь на своем собственном опыте. Изучать опыт вторых людей безтолку. Единственное, что имеет значение, это где находитесь вы. Как вы принимаете все и действуете сейчас — с позиции разделения либо из состояния единства? Как я уже сказал, на каждого человека пробуждение действует по-различному, в зависимости от его обусловлен-
ности. Для удобства работы с учениками я использую такую модель: я разглядываю, какое действие пробуждение оказывает на человека на трех различных уровнях его
существа — на ментальном (уровне ума), на эмоциональном (уровне сердца) и на экзистенциальном (уровне физической либо инстинктивной природы). В то время, когда случается пробуждение, на каждом из этих уровней мы можем прийти к различной степени неразделенности. Лишь имейте в виду, что классификация на эти уровни метафори-ческая, она только оказывает помощь лучше осознать, что происходит с человеком. Если не привязываться через чур очень сильно к данной абстрактной модели, она возможно нужна.
В момент настоящего пробуждения Дух абсолютно и в один момент освобождается от всех уровней существа. Неожиданно отечественное видение радикально изменяется, мы начинаем принимать все совсем в противном случае, нежели раньше. После этого, после этого момента, пробужденное видение может сохраниться либо не сохраниться абсолютно на различных уровнях. Это похоже на самосматывающийся шнур, что вытянули из гнезда на всю длину, а позже под действием особенного механизма — определенных кармических тенденций — он снова затянулся вовнутрь. Он ни при каких обстоятельствах не затягивается до конца — до того уровня, что был до пробуждения, но в какой-то степени все равно затягивается. И на различных уровнях отечественного существа это может происходить по-различному, в различной степени.
Пробуждение на уровне ума
Для начала давайте разглядим, что происходит по окончании опыта пробуждения на уровне ума. Что это указывает — состояние неразделенности на уровне ума? Все знают, что
значит быть поделённым на уровне ума, в то время, когда одна идея противоречит второй, в то время, когда одна часть ума говорит: «Я обязан это делать», а вторая часть ума говорит: «Я не должен этого делать». Поделённый ум — это ум, находящийся в конфликте с самим собой. У многих людей ум всегда пребывает в конфликте. Отечественные мысли бывают хорошими и злыми, верными и неправильными, праведными и порочными, а также просветленными и непросветленными. Все эти полярные мысли создают чувство разделенности на уровне ума. В то время, когда мы пробуждаемся, в то время, когда пробуждение затрагивает уровень ума, проявляется на уровне ума, в первую очередь мы начинаем видеть, что ни одна идея не есть подлинной. Не осознайте меня неправильно — я не говорю, что ум совсем не нужен, что это что-то нехорошее. Ум, фактически процесс мышления, есть инструментом — таким же инструментом, как многие другие. Это такой же
инструмент, как, к примеру, молоток, выпивала либо компьютер.Но в том состоянии сознания, в котором находится большая часть людей, ум ошибочно принимают за то, чем он не есть. Ум принимают не как инструмент, а как источник собственного эмоции «Я». Большая часть людей всегда обращаются к собственному уму, задавая вопросы его: «Кто я?», «Что такое жизнь?», «Что действительно?» Они ожидают от ума, дабы он им заявил, что они должны делать и чего не должны делать. Но это смешно и нелепо! Вы же не идете в гараж и не задаёте вопросы у молотка, кто вы либо что верно, а что неправильно. Если бы вы так поступили, а молоток умел бы сказать, то он, возможно, сообщил бы вам: «О чем ты меня задаёшь вопросы? Ты обращаешься не по адресу». Но конкретно так мы поступаем с умом. Мы забыли, что ум — легко инструмент, необходимый и нужный инструмент. Все начинается в уме. Машина, в которой вы едете, любое строение, в которое вы входите, любой магазин — все это сперва было мыслью в чьем-то уме. Позже эту идея сочли нужной и нужной и воплотили в действительность посредством определенных действий. Так что ум крайне полезен и нужен. Но человеческое сознание воспри-нимает ум не просто как инструмент. По сути, ум захватил действительность. Он стал сам себе действительностью до таковой степени, что все отечественное самоощущение — кем мы себя вычисляем, отечественный образ себя — основывается на отечественном мыслительном ходе. В то время, когда свет пробуждения начинает попадать на уровень ума, мы начинаем осознавать, что ум сам по себе не есть действительностью. Это инструмент, которым может пользоваться действительность, но не сама действительность. Идея — это всего лишь идея. Идея не заключает в себе истины. Вы имеете возможность поразмыслить о стакане воды, но в случае, если вас мучает жажда, вы не сможете утолить ее мыслью. Вы имеете возможность думать о стакане воды до тех пор, пока не погибнете. Но забрать в руки настоящий стакан и выпить из него воду — это совсем
второй опыт. Вы имеете возможность забрать стакан и выпить воду, вовсе не думая ни о стакане, ни о воде. Так что идея сама по себе безлюдна — в ней нет действительности. Самое большее, идея — это знак. Она может показывать направление к истине, но многие мысли не делают кроме того этого. Большая часть мыслей в людской сознании — это мысли, касающиеся вторых мыслей, это размышление о мышлении. Человек медитирует, и у него возможно лишь одна идея: «У меня не должно быть никаких мыслей». Но, само собой разумеется, само это уже есть мыслью. Весьма легко попасть в ловушку размышления о мышлении.
В то время, когда мы пробуждаемся на уровне ума, отечественное восприятие выходит за пределы ума. Мы поймём, что ум сам по себе безлюден, в нем нет действительности. И это — глубокое откровение. Легко заявить, что ум не содержит в себе действительности, а некоторым это кроме того легко и осознать. Но заметить, что ум не содержит действительности, это совсем второе. Заметить, что
отечественный образ самого себя и отечественный мир порождаются умом, — это радикально все меняет. В то время, когда мы поймём, что мышление как таковое не заключает в себе действительности, мы приходим к пониманию, что мир, как мы его принимаем умом, не может быть настоящим. Это громадное потрясение — «Я», каким мы себя постоянно считали, реально не существует. Пробуждение на уровне ума разрушает целый отечественный мир. Происходит что-то такое, чего мы никак не могли предвидеть либо ожидать. Разрушается все отечественное миро-воззрение — все отечественные обусловленности, все отечественные убеждения, все общечелове-ческие убеждения, восходящие к глубокой древности — все, что образовывает отечественный мир, все общепринятые представления, считающиеся подлинными, впредь до того, что «я — человек», «существует мир», «мир должен быть таким-то и таким-то». Пробуждение на уровне ума все это разрушает, другими словами разрушается целый отечественный мир. Пробуждаясь на уровне ума, мы начинаем думать: «Боже мой, то, как я принимал мир, было иллюзией, всего лишь сном. Это не имело никакого отношения к действительности. То, как я принимал себя, также было иллюзией». Как бы вы себя ни принимали, каким бы ни вычисляли — просветленным либо непросветленным, хорошим либо нехорошим, хорошим либо никчемным — достижение неразделенного состояния на уровне ума ведет к полному
уничтожению всех этих эго-структур. Словами фактически нереально передать, как полным есть это разрушение мира на ментальном уровне. Вы внезапно
начинаете осознавать, что подлинных мыслей в принципе не существует — вы постигаете это на самом глубочайшем уровне, — что все модели, созданные человеком, будь то
кроме того духовные модели, духовные учения, не более чем фантазии, мечты. Будда заявил, что все дхармы безлюдны. Дхармы — это учения. Дхармы — это те истины, каковые он изложил. И одной из этих истин было то, что все эти дхармы, все эти истины, каковые он только что сказал ученикам, безлюдны. Истина о вашей настоящей природе находится далеко за пределами любых самых великих дхарм, самых великих сутр, самых великих идей, каковые когда-либо могли быть высказаны, записаны либо прочтены. Данный опыт переживается человеком как разрушение. Я довольно часто предостерегаю людей от неточности: просветление — это разрушительный процесс. Просветление не имеет ничего общего для того, чтобы стать лучше либо радостнее. Просветление — это выход из заблуждения. Это обнаружение обмана. Все, что мы вычисляли подлинным, начиная с самих себя и заканчивая миром, абсолютно разрушается. В следствии этого процесса мы определим, что кроме того величайшие изобретения величайших умов человечества являются не более чем детскими фантазиями. Мы начинаем осознавать, что все великие философии и все великие философы являются частью сна. Пробуждение на уровне ума подобно отдергиванию занавеса — как в сказке «Колдун страны Оз». Дороти ожидала заметить Великого Колдуна, а в то время, когда занавес раздвинулся, он был мелким человечком, что руководил рычагами. То же происходит, в то время, когда мы постигаем природу ума. Отечественное видение радикально изменяется. Совсем нежданно мы определим, что все, что мы вычисляли истиной, в действительности есть частью состояния сна и помогает для его поддержания. Не существует для того чтобы явления, как просветленная идея. Для нас это делается шоком. В конечном итоге, большая часть людей избегают познания данной истины. Мы говорим, что желаем знать истину, но так ли это в действительности? Мы говорим, что желаем познать действительность, но в то время, когда она раскрывается нам, она так резко отличается от того, что мы ожидали заметить… Она не вписывается в отечественное мировоззрение, не соответствует отечественным представлениям. Она выходит за все рамки. Более того, встретившись с ней, мы больше уже не можем принимать мир по-ветхому. Отечественный мир преобразовывается в прах.
По окончании всего этого мы остаемся практически ни с чем. Мы остаемся с безлюдными руками — нам не за что ухватиться. Как сообщил Иисус: «У всякой птицы имеется гнездо на дереве,
у всякой лисы имеется нора в почве, но сыну людской негде преклонить голову». Не остается ни одной концепции, ни одного мыслительного построения, на которое мы
имели возможность бы опереться. Вот что свидетельствует полное освобождение. Лишь при полном освобождении истина отечественной настоящей природы может засиять без искажений. Но в большинстве случаев в момент первого проблеска истины для того чтобы полного освобождения на уровне ума не происходит. В течение какого-либо времени по окончании пробуждения еще длится разрушение отечественных ментальных конструкций. Само собой разумеется, если вы разрешаете этому происходить — если вы осознаёте, что разрушение вашего мира и вашего ума нужно для проявления истины. Мы не сможем разглядеть подлинной природы вещей до тех пор, пока не прекратим видеть их в фальшивом свете. Полное пробуждение на уровне ума — это весьма глубокое явление. В то время, когда я встречаю людей, переживших под-
линное пробуждение, значительно чаще я обнаруживаю, что их ум в какой-то степени присвоил себе то, что им открылось, и перевоплотил это в очередную ментальную формулировку. Само собой разумеется, это мешает яркому восприятию истины. Непременно мы должны понять, что мы не можем концептуализировать истину. При для того чтобы осоз-
нания ум делается легко инструментом. Он начинает пользоваться чем-то за пределами мышления. Ум, мысли а также обращение начинают исходить из какого-либо другого места. Ум делается инструментом самого Бытия. Мысли смогут появляться из тишины, обращение может появляться из тишины, общение может происходить из тишины — из для того чтобы места, которое находится далеко за пределами ума. Тогда ум помогает легко инструмен-том, средством передачи, указания направления. Но сам он остается прозрачным — он
ни на чем не фиксируется и не признает никаких новых убеждений либо идеологий.
Пробуждение на уровне сердца
Слово «сердце» относится ко всей отечественной эмоциональной совокупности, эмоциональному телу. Быть пробужденным на уровне чувств, в первую очередь и в большинстве случаев, свидетельствует,
что отечественная самоидентификация больше не основывается на том, что мы ощущаем. Как бы мы себя ни ощущали — отлично либо не хорошо, здоровыми либо больными, либо пробуж-
денными, либо усталыми — мы больше не отождествляем себя с тем, что мы ощущаем, что мы переживаем. В большинстве случаев отечественное самоощущение неразрывно связано и смешано с тем, что мы ощущаем. В то время, когда мы говорим себе: «Я рассержен, я ощущаю бешенство», — в конечном итоге это указывает, что сейчас отечественное чувство «Я» слилось с бешенством. Само собой разумеется, такое слияние есть иллюзией, потому, что то, кто мы имеется в конечном итоге, не имеет возможности определяться чувством, проходящей через тело. Пробуж-дение на уровне чувств свидетельствует, что мы начинаем видеть и осознавать, что отечественные эмоции нас не определяют, они не говорят о том, что мы собой воображаем. Онипоказывают лишь то, что мы ощущаем. Это не означает, что мы должны отрицать собственные эмоции либо избегать их, но легко они нас не определяют. В то время, когда мы перестаем отождествлять себя с чувствами, отечественное самоощущение освобождается от эмоционального уровня, от противоречивых эмоций, каковые существуют на эмоциональном уровне. Для большинства людей это будет революционным трансформацией, если они прекратят определять себя собственными эмоциями. Но, само собой разумеется, этого нереально достигнуть, избегая
собственных эмоций. В действительности, чувства и наши эмоции владеют необычной свойством показывать на то, от чего отечественное существо еще не освободилось, что мы еще не осознали в себе до конца. Тело — это превосходный индикатор истины. Всегда, в то время, когда нами овладевает какая-то чувство — неприязнь, зависть, ревность, жадность, осуждение, стыд и другое — мы можем осознать, что попали в состояние разделенности. Эти эмоции, которые связаны с поделённым восприятием, подобны красным флажкам, каковые напоминают нам, что мы не видим подлинной природы вещей. Всплеск чувств говорит о том, что у нас имеется какое-то неосознанное фальшивое убеждение. В отечественном уме что-то засело — возможно, это связано с каким-то текущим событием либо с прошлым. светло одно — ум держит в себе что-то такое, что приводит к эмоциональному беспокойству.
Эмоциональное тело — это превосходный проводник ко всему, что требует осознания. С его помощью возможно заметить любую иллюзию, все, что приводит к ощущению разделе-ния. Если вы эмоционально неустойчивы — если вы весьма легко теряете эмоциональное равновесие — принципиально важно начать изучить собственный эмоциональный уровень. Я не имею в виду, что необходимо разбирать собственные эмоции либо заниматься психотерапией — для некоторых людей это вправду возможно нужно и полезно, но тут я говорю не об этом. Я говорю о работе с эмоциональным телом на более фундамен-тальном уровне. Я говорю о глубоком изучении природы страха, природы бешенства. Откуда у нас появляется эмоциональное напряжение, с чем оно связано? Большая часть отечественных чувств, в особенности так называемых негативных чувств, связано с бешенством, осуждением и страхом. Эти три базисные чувства появляются, в то время, когда мы верим в определенные мысли. Эмоциональная и интеллектуальная жизнь в действительности не поделены, они составляют одно целое. Отечественная эмоциональная судьба отражает отечественную бессозна-тельную интеллектуальную судьбу. Мы эмоционально реагируем на мысли, которых довольно часто кроме того не поймём, так подобные мысли смогут проявлять себя. Довольно часто люди обращаются ко мне по поводу какой-нибудь конкретной эмоции, которая доставляет им беспокойство — это возможно ужас, бешенство, обида, ревность, что угодно. Я говорю им, что если они желают освободиться от данной эмоции, они должны вскрыть мировоззрение, которое за ней стоит. Что бы сообщила эта чувство, если бы имела возможность сказать? Каковы ее убеждения? Что она осуждает? Тем самым я предлагаю человеку изучить, что вов-
лекло его в состояние разделения. Я уже заявил, что отрицательные эмоции появляются у нас любой раз, в то время, когда мы принимаем окружающее из состояния разделения. Каждый
раз, попадая в состояние разделения, мы чувствуем определенный эмоциональный конфликт, что может служить для нас знаком. Почувствовав эмоциональный конфликт, мы должны задать себе вопрос: «Как именно я попадаю в это состояние? Что сейчас вызывает это чувство разделения, изоляции либо желание защищаться? Во что я верю? Какие конкретно внутренние убеждения на данный момент воспроизводятся в моем теле и проявляются в виде чувства?» В этом смысле мысль и эмоция связаны, они являются проявлениями одного и того же. Они неразделимы. В то время, когда люди приходят ко мне с какой-то негативной чувством, я в большинстве случаев прошу их выяснить, какая идея стоит за данной чувством либо эмоцией. Кое-какие настаивают на том, что у них нет никакой мысли, которая была бы связана с их чувством. Тогда я предлагаю им и помедитировать над данной чувством. Что бы сообщила их чувство, если бы имела возможность сказать?
И любой раз, в то время, когда люди посидят так со своей чувством сутки, два либо семь дней, их внезапно осеняет. Тогда они говорят мне: «Адья, я вправду пологал, что у меня нет никаких мыслей, связанных с данной чувством. Я пологал, что это легко ужас, бешенство либо обида. Но в то время, когда я вправду глубоко погрузился в чувство и оставался с ней в тишине, я внезапно услышал историю. Я начал слышать мысли, каковые порождают эту чувство». В то время, когда человек находит идея, создающую чувство, он может начать изучить эту идея, чтобы выяснить, подлинна ли она — потому, что ни одна идея, которая ведет к разделению, не может быть подлинной. Это шокирующее открытие. Мы все привыкли обнаружить оправдание определенным негативным чувствам. Хорошим примером может служить позиция жертвы. Мы говорим: «Со мной произошло то-то и то-то, такой-то человек поступил со мной так-то, исходя из этого я ощущаю себя жертвой». Вся отечественная интеллектуальная и эмоциональная судьба может основываться на убеждении, что у нас имеется все основания ощущать себя жертвой. Но в случае, если взглянуть пристально, возможно заметить, что именно таким методом мы попадаем в состояние разделения. У действительности нет понятия «жертва», она наблюдает на все совсем с другой точки зрения. Мы думаем: «Такой-то человек не должен был мне этого сказать». Но действительность такова, что он это сообщил. Когда отечественный ум заявляет, что чего-то не должно было быть, внут-
ри нас появляется разделение, это происходит мгновенно. По какой причине мы будем в поделённом состоянии? В силу того, что мы в конфликте с действительностью. Это неизбежное следствие: в случае, если мы не согласны с действительностью по той либо другой причине, мы тут же выясняемся в поделённом состоянии. Таков механизм. Действительность — это то, что имеется. И в случае, если мы каким-либо образом осуждаем то, что имеется, не соглашаемся, говорим, что так не должно быть, мы неизбежно попадаем в паутину разделения. Нас всех учили, что неприятие некоторых вещей — это конечно. Нас учили, что это заблуждение — не противиться собственным страданиям либо страданиям вторых людей. Тот, кто внутренне не сопротивляется определенным вещам, считается бесчувственным, не имеющим сострадания человеком. И это делается одним из неожиданных а также шо-
кирующих открытий, в то время, когда мы достигаем более глубоких сфер реализации: мы поймём, что не существует никаких оправданий чтобы противостоять действительности, потому, что мы ни при каких обстоятельствах не одержим победу. Несогласие с действительностью — это верный путь к страданию, лучший рецепт для обретения страданий. И что еще хуже, мы оказываемся связанными с тем, чему сопротивляемся, что не желаем принять. Будь это дело тридцатилетней давности либо то, что случилось день назад утром, в случае, если мы с этим не согласны, мы попадаем в заложники — мы опять, опять и опять переживаем ту же самую боль. Отказываясь принимать что-то, мы не сможем от этого освободиться, не сможем совладать с этим. Наоборот, мы попадаем в ловушку — мы привязываем себя к тому, что отвергаем. Это делается громадной неожиданностью, в то время, когда мы поймём, что ни один из отечественных доводов против того, что имеется либо было, не основан на истине. Отечественное несогласие — это только часть состояния сна. Но просто заявить, что это часть состояния сна, услышать это от кого-то, слишком мало. Любой обязан заметить это сам, любой обязан изучить собственную эмоциональную судьбу и распознать все, что вводит его в поделённое состояние. Мы должны взглянуть на собственные эмоции и осознать, что они собой воображают — мы должны узнать, как они подлинны, помедитировать над ними в тишине, и разрешить возможность проявиться более глубокой истине. Как я сообщил, это не аналитический процесс. Настоящее изучение должно быть эмпирическим. Мы не
стремимся от чего-то избавиться, потому, что у настоящего изучения нет второй цели, не считая самой истины. Перед нами не следует задачи исцелиться либо избавиться от непри-ятных эмоций. Желание освободиться от страданий не должно быть отечественной единственной мотивацией. Такое желание ясно, но для настоящего изучения необходимо кое-что еще — необходимы готовность и желание заметить истину, заметить, как мы сами себя ввергаем в конфликт. В то время, когда мы приходим к осознанию, что это мы сами, вы и я, ввергаем себя в конфликт, что ни один человек и ни одна обстановка в нашей жизни не могут этого сделать, тогда мы начинаем осознавать, что отечественная эмоциональная судьба
есть собственного рода порталом. Она дает нам возможность наблюдать в глубину, наблюдать из пробужденного состояния — состояния, которое не пробует что-либо поменять
в действительности, которому нужна лишь истина. Из моих слов легко возможно сделать неверное заключение, что отрицательные эмоции постоянно указывают на разделение. Это не верно. Возможно быть печальным и не ощущать себя поделённым. Возможно горевать и не быть поделённым. Возможно в какой-то степени испытывать бешенство и не быть поделённым. В отечественной западной культуре эта мысль не находит особенного выражения. Но на Востоке существуют целые семейства гневных божеств. В индуизме и в тибетском буддизме, к примеру, не все богинь и персонификации богов сидят с блаженными ухмылками на лотосах в небесах. В этих традициях, как и во многих вторых, духовность включает широкий спектр эмоционального опыта человека. Исходя из этого не нужно думать, что присутствие негативных чувств — либо того, что мы именуем негативными чувствами — обязательно является признаком иллюзии. Критерием есть то, появляется ли чувство из разделения. В случае, если да, то эта чувство основана на иллюзии. В случае, если же по окончании искреннего изучения вы найдёте, что чувство не результат разделе-ния, тогда в ее основе нет иллюзии. В то время, когда мы это понимаем, мы можем иметь самый
широкий спектр чувств. Мы становимся открытым пространством, в котором смогут вольно гулять ветра самых различных чувств. Так что свобода, о которой я говорю, это
свобода от чувств, происходящих из разделения. Как чувства поддерживают иллюзию отдельного «Я»? При глубоком рассмотрении возможно заметить, что той осью, на которой держится отечественное эмоциональное чувство «Я», есть ужас. Отчего же мы так опасаемся? В силу того, что отечественное представление о себе таково, что мы вычисляем себя ограниченными и отделенными от существования. У нас такое представление о себе, что нам возможно легко причинить вред, нас возможно обидеть. Мы должны заметить, что такое представление, такое чувство отдельности, есть иллюзией. Оно не действительно. Это неправда, которую мы говорим себе сами. Именно это ограниченное заключение — «я человек, каким сам себя воображаю» — делает нас дешёвыми страху. Потому, что данный человек, которым мы себя воображаем, также считает, что ему в любую секунду смогут причинить вред, отечественному иллюзорному «Я» жизнь думается весьма страшной. Кто-то может подойти к нам и сообщить недоброе слово — и отечественное иллюзорное «Я» тут же выясняется в конфликте, начинает мучиться и испытывать боль. Мы не ощущаем себя в безопасности, в силу того, что отечественному «Я» так легко нанести вред. Отечественное чувство себя отдельным «Я» порождается
смесью чувств и мыслей. Большинство отечественных чувств обусловлена отечественными мыслями. Тело ниже шеи дублирует все, что происходит в уме. ум и Тело неразрывно связаны,
они как две стороны одной монеты. Мы ощущаем то, что думаем. В то время, когда у нас появляется какая-то чувство, в конечном итоге, мы переживаем определенную идея. Сама
идея часто бывает неосознанной. Целый секрет того, как мы попадаемся на крючок, пребывает в том, что отечественный ощущающий центр, отечественное сердце, дублирует отечественные мысли в виде
эмоций — он преобразует концепции и идеи в совсем настоящие, живые, ощутимые переживания. В то время, когда я говорю об уровне сердца и уровне ума, может казаться, что я говорю о двух различных вещах. В действительности, это ум явление: и одно тело, эмоции и мысли — две стороны одной медали. В то время, когда мы начинаем пробуждаться и освобождаться
от отождествлений и привязанностей на уровне ума и на уровне чувств, мы начинаем видеть, что причинить вред некому — нет никого и ничего, что имело возможность бы пострадать
от судьбы, для чего жизнь имела возможность бы воображать угрозу. В конечном итоге, мы и имеется сама жизнь. В то время, когда мы постигаем, что мы — сама жизнь, мы перестаем ее опасаться. Рождение, смерть и жизнь больше не вызывают у нас страха. Но , пока мы этого не поняли, жизнь думается нам пугающей, мы принимаем ее как преграду, которую необходимо преодолеть. Пробуждение на уровне чувств освобождает нас от этих
представлений, основанных на страхе. В то время, когда мы начинаем пробуждаться на этом уровне, отечественное восприятие мира делается существенно глубже, перед нами раскрываются совсем новые возможности. Эмоциональное тело, сфера сердца, владеет немыслимой чувствительностью. Это орган эмоций самого непроявленного. Конкретно с его помощью непроявленное чувствует себя, принимает и познает себя. Это что-то совсем второе, чем концепция «Я», чувствующего и определяющего себя при помощи чувств и эмоций. Чем больше мы пробуждаемся, тем больше начинаем
принимать всю собственную совокупность ума и тела как инструмент восприятия самого абсолюта, всего сущего. Возможно заявить, что чем больше мы пробуждаемся от эмоционального тела, тем больше пробуждается само эмоциональное тело. Оно раскрывается. Чем меньше у нас распрей на уровне чувств, тем более открытым
делается эмоциональное тело. В силу того, что чем больше мы поймём, что нам нечего защищать — что все мысли, убеждения и идеи, каковые побуждают нас защищаться на
эмоциональном уровне, являются фальшивыми, — тем больше мы раскрываемся. По сути, пробуждение на этом уровне — это пробуждение духовного сердца. Быть может, вы видели изображение Христа, на котором он в буквальном смысле попадает вовнутрь себя, раздвигая кожу на собственной груди, и в том месте раскрывается красивое, сияющее, излучающее свет сердце. Это одно из символических изображений раскрытия духовного
сердца. Пробужденный человек — эмоционально полностью открытый человек, что никак не защищает себя на эмоциональном либо интеллектуальном уровне. В то время, когда мы