Тяжело совершенно верно сообщить, в то время, когда этим стали заниматься в Европе. Но ясно, что людские существа, могущие плавать, в течении последних столетий европейской истории умели кроме этого и погружаться под воду в апноэ, но делали это по большей части для развлечения. В 1918 г., сразу после первой мировой, появилось увлечение подводной деятельностью и во Франции. Произошло это благодаря визиту труппы японских ловцов-ама и прекрасному их представлению в бассейне Трокадеро в Париже. Тогда же в арсенале японских подводников в первый раз показались мелкие очки. То же самое случилось и в Италии в 1934 г., снова же “по вине” японцев, а правильнее, трех “саканатиуки” — подводных ловцов с Окинавы. Мой друг и коллега Гаэтано Кафьеро из Рима (член CIRSS (Итальянский комитет подводных изучений и исследований), бывший свидетелем моего погружения 23 ноября 1976 г. На 100 м) говорит об этом занимательном периоде истории апноэ в собственной книге “Жизнь под водой”. Эти трое саканатиуки (“сакана” по-японски свидетельствует рыба), два брата — Тукомори и Соги Агарайе — и их дядя Тацуо, были приглашены итальянским доктором наук Луиджи Миралья дать пара открытых выступлений с демонстрацией совокупности подводной ловли в Неапольском аквариуме. Заключалось это в несложном погружении без приспособлений под воду. Ловцы были снабжены мелкими древесными очками и вооружены долгой палкой с гарпуном на финише. Впечатляющее количество рыбы, которое трио поймало до полудня на Шилле в Мессинском проливе, привело к приступу ревности вторых ловцов рыбы. Последствия данной истории вы имеете возможность прочесть в книге Гаэтано. Мы только напомним, что событие это скоро облетело список и Италию последователей погружений, начиная, само собой разумеется, с Эджидио Кресси, Людовико Мареса и многих вторых, пополнился новыми именами.
Первые очки, подобные очкам японских ама, но из мягкой резины с мелкими линзами небьющегося стекла, были выкинуты на рынок двумя французами — Ферне и Де Корльё. В первый раз европейцы копировали японцев! Появлению же тех, японских, мы обязаны со своей стороны древним древесным очкам, существовавшим на Соломоновых островах уже 3 тысячи лет, с линзами, как мы видели, сделанными из панцирных чешуек черепахи, подобная модель которых была превосходно обрисована великим арабским путешественником средневековья Ибн Баттутой. Фолко Квиличи подтверждает: “…на протяжении визита центра ловли жемчужниц в Персидском заливе Ибн Баттута писал: “Перед погружением ныряльщик накладывал на лицо зажим и маску для носа, сделанные из пластин панциря черепахи””. Европейцы скоро заменили в очках два мелких стекла на одно громадное. Шнобель запрятали под маску. Обзор, так, увеличился, и стало возмможно вставлять носовой зажим, дабы осуществлять компенсацию внутричерепного давления под самой же маской. Сперва эти маски вырезались прямо из резиновых автомобильных камер. В 1930 г. мой папа, архитектор и инженер, ни при каких обстоятельствах их не видевший, сконструировал подобную для меня: подтверждение, что идеи носятся в воздухе и смогут материализовываться на различных полюсах Почвы в одинаковый момент! С течением лет европейские и интернациональные маски неоднократно совершенствовались, но и Сейчас, поверьте мне, они далеки от идеала. Так неприятность подводного видения разрешилась, и сейчас появилась необходимость улучшения движущей силы. По всей видимости, зря пробовать определить, кто придумал первые ласты. Коренные обитатели Маркизских островов, думается, знали их с незапамятных времен. Само собой разумеется, это были примитивные конструкции из листьев и плетёных веток, но они функционировали. Кто не знает картинок Леонардо, изображающих пловца, на руках которого надеты настоящие ласты? Кое-кто утверждает, что именно Бенджамин Франклин ((1706-1790) — американский просветитель, госдеятель, ученый) придумал перчатки, имеющие форму палитры живописца, Первые же подводные ласты, поступившие в продажу, были изделием все того же Де Корлъё. С того времени они прошли изрядный путь. Много промышленников обогатилось, и сейчас, должно быть, существует такое количество марок ласт, сколько на земле видов перепончатых птиц. Позже показалась эта очень способная трубочка, разрешившая дышать без постоянного высовывания головы из воды, которую назвали “сопло”. С возникновением этих трех базисных элементов, возможно сообщить, началась эра возвращения Человека в море. Неожиданно и практически в один момент все побережье Средиземного моря заполонили необычные люди, они проводили солидную часть собственного времени в отыскивании новых средств для более легкого и приятного перемещении в воде. Они шли под воду, снабженные копьями, луками, арбалетами, масками, трубками и ластами все более идеальными. Практически все стремились удовлетворить самый старый инстинкт, свойственный всем животным, включая человека,—инстинкт охоты. Кто не помнит имя Джилпатрика, экстравагантного американца, известного по всему Лазурному берегу собственными “прекрасными” подводными охотами в начале 30-х годов! А подводная охота В. Чемоданова, утверждающего, что он первый применял для этого самострел собственной конструкции, метающий металлические дротики, выпущенные резиновой тетивой? А Канадо, подводник и великолепный атлет, рабочий, чемпион и каменщик по копьеметанию, погружавшийся в воды как Средиземного моря у Марселя в разгар летнего сезона, так и под рождество у Новой Каледонии без трубки, ласт, только с мелкими древесными очками? Повторяю, перечень пионеров-апноистов был бы через чур велик. Мы назовем только самых известных: команданте Ив Ле Приё — усовершенствовавший арсенал апноиста, как охотника, так и фотографа, и позднее создавший один из первых независимых скафандров; Ганс Гасс — снявший в апноэ первые фильмы об акулах Красного моря и самое известное трио мира подводных погружений: Кусто, Таййе и Дюма, они кроме этого были великими апноисгами, перед тем как прийти в кинематограф, океанографию, подводную археологию, в экологию и литературу. В Италии апноистом, вынудившим сказать о себе больше, чем о вторых, был, без сомнений, команданте Раймондо Буше — пилот морской авиации, атлет, мыслитель, фотограф, автор. В 1949 г. в Неаполитанском заливе юный Буше поспорил, что погрузится без дыхательного аппарата так же глубоко, как и водолаз в скафандре, трудившийся на глубине 30 м. И победил спор. Этим начинанием Буше открыл двери в спорт нового вида: спорт рекордов глубоководного погружения в апноэ.
ГЛАВА 5. наука и Спорт