Стереотип представлений о том как «растить экспертов», был самым коварным неприятелем. Тяжело было сдвинуть с накатанной колеи кроме того лишь начинающих педагогическую работу. не забываю отечественные продолжительные споры с пианистами педагогами—и молодыми баянистами, каковые, только что завершив музыкальное училище, прибыли к нам на работу. Обстоятельство спора — отсев учеников из музыкальной школы. В чем дело? Так как они с таким восхищением «записывались в музыкальную». Ориентируясь на собственный стаж работы в Кизляре, я предполагал обстоятельство, но для полной уверенности попросил раздумавших обучаться музыке ребят принести собственные ежедневники. И вот что заметил:
«17/1Х. Полька—разобрать двумя руками, вычислять вслух. Играться верными пальцами. Этюд учить.
18/IХ. Полька—две строки соединить совместно, играться двумя руками, другое учить раздельно каждой рукой. Этюд—две строки наизусть.
21/IX. Полька—половину наизусть. 4 такта двумя руками совместно, другое раздельно каждой рукой. Этюд — учить пристально.
25/IХ. Полька… Этюд…
2/Х. Полька… Этюд…
9/Х. Этюд… Полька… Сонатина—учить верными пальцами.
12/Х. Полька—трудиться над тяжёлыми местами. Этюд—сдать. Сонатина—8 тактов двумя руками, остальные раздельно каждой рукой».
И без того до 23 октября. Откуда же у ученика будут удачи, если он долбит одно да и то же изо дня в сутки до одурения? Товарищи родители! В случае, если ваш ребенок обучается «музыке» подобным образом, и вы сознательно не преследуете цель воспитать у него безграничное отвращение к этому величайшему мастерству, срочно переведите его к второму педагогу. А вдруг и тот будет учить таким же образом, киньте собственную выдумку, пока не поздно. Лучше пускай он слушает соловья в лесу да кузнечика на лугу… Музыкальность растет в первую очередь на разнообразии и богатстве впечатлений, и трудиться над пьесой возможно , пока она приводит к удовольствию. Крайне важно конкретно при первом знакомстве с произведением, во время самоё яркого восприятия, соответственно, и самоё эффективного запоминания, играться его сходу правильно, дабы не превращать обучение музыке в вечное переучивание, в нудную работу над неточностями. Но самое основное—нельзя катиться по колее, нужно храбрее искать активные формы работы, действенную методику.
Думать и искать, искать и думать, как повысить эффективность педагогических упрочнений,—таковой понемногу становилась позиция преподавателя независимо от его профессии. Единое управление комплексом, единый педсовет, партийная, профсоюзная и комсомольская организации, режим работы и единое планирование помогли нам покончить с хаосом, неразберихой, путаницей в отечественной деятельности. Образование альянса школ открыло возможности для единой школы всестороннего гармоничного развития каждого ученика. И первым ее ростком стал экспериментальный I класс Клавдии Петровны Никиташевой.
Никиташева. Клавдия Петровна Никиташева первенствовала учительницей отечественного I экспериментального класса.
Клавдия Петровна не довела собственный класс до четвертого… Заболела…
— Я не желаю подводить школу. Мне нужно подлечиться… отдохнуть,—сказала эта умная, с огромным жизненным и педагогическим опытом, несомненно гениальная, а потому и предельно скромная учительница на протяжении отечественной последней встречи.
К. П. Никиташева живет на данный момент в собственном разбросанном по буграм древнем русском селе Черемошное, воспитывает внуков, управляется по мере сил с хозяйством. Идут, закручиваются все глубже в старость года, понемногу слабеет память… Нет, неправда! не забывает Никиташеву школа. А вы, Клавдия Петровна, не забывайте тот сутки?
— Ой, Михаил Петрович, что-то опасаюсь я… не справлюсь… Возможно, кто помоложе…—неуверено возражала Клавдия Петровна, в то время, когда ей внесли предложение забрать экспериментальный класс.— Нам нужен ваш опыт, ваши знания. Кому, как не вам, затевать. И у вас, конкретно у вас, окажется!— убеждал ее я.
И оказалось. Она, взвешивая любой собственный ход, с опаской продвигалась вперед, держа под неослабным вниманием уровень усвоения учебного материала. Тогда у нас не было апробированной методики проведения маленьких уроков ни по одному из предметов. Методику создавали те, кто трудился в экспериментальном классе вместе с Никиташевой: Ольга Федоровна Коновалова, Владимир Васильевич Милешин, Татьяна Георгиевна Шангереева, Мария Алексеевна Алпазиева, Александра Тихоновна Алипова, т. е. все педагоги вторых школ комплекса, ведущие по собственному профилю уроки у ребят.
Предложение сократить продолжительность уроков в I классе, дать ребятам больше возможности быть детьми, дать им больше музыки и уроков физкультуры, ввести уроки хореографии не вызывало со стороны подавляющего большинства педагогического коллектива противодействий. Но от Никиташевой зависело, будет ли предложение началом целостного подхода к делу развития и воспитания человека… Ей нужно было всегда, сталкиваясь с тысячами «не получается», преодолевать себя, привычное мышление. Для таковой работы нужен был человек творческого ума, сильной воли, страстно желающий оказать помощь детям. Таким человеком и была Никиташева.
Класс ей достался не из легких, многие пришли без предварительной подготовки. Сначала контрольные замеры уровня знаний ее учеников привели к серьёзному беспокойству за судьбу опыта. Около 10% учащихся в последних числах Октября с предложенными заданиями не сумели справиться, лишь треть выполнили работы на «4» и «5».Расстроенная учительница основную обстоятельство неудачи видела в себе. Она так и сообщила: «Это моя вина, все никак не обучусь рационально применять каждую 60 секунд… Размазываю время…» А ведь имела возможность бы сообщить и без того: «Вот видите, нельзя работать по-новому…»
В феврале с контрольными заданиями по всем трем предметам: математике, письму и чтению—ее класс справился. Добрая половина ребят выполнили задания на «4» и «5». В мае таких было уже 58%, остальные за выполненные контрольные задания по всему курсу I класса взяли отметки «4» и «З». Таковой результат нельзя назвать успехом. Но для нас он означал одно — возможно. Возможно избавить малышей от долгих и изнурительных уроков, создать более естественные для детского организма условия развития. Этого хватало, дабы с сентября 1976-го да по новому учебному режиму смело начала трудиться Валентина Григорьевна Рынзина, после этого Клавдия Александровна Литвякова, Евгения Михайловна Наумова, Зоя Филипповна Юракова, Нина Тихоновна Картамьплева.
«Ну, а как будем трудиться во II классе?»—задал вопрос я в последних числах Мая Клавдию Петровну. Она улыбнулась и ответила: «Я сама об этом все время думаю. Давайте продолжим… Жалко останавливаться на полдороге».
Неспециализированная ЗАБОТА
— Ты, что, не веришь, что Ясные Зори стоят на верном пути?—задал вопрос меня Н. А. Сурков, в то время, когда я пробовал доказать ему преждевременность дискуссии отечественного начинания на районной научно-практической конференции во второй половине 70-ых годов XX века.
— В то, что Ясные Зори на верном пути, сейчас верит большинство коллектива, но рано: у нас еще нет школы-комплекса. У нас лишь альянс школ, а не единая школа всестороннего развития каждого обучающегося.
— А разве школа-комплекс как альянс разных учебно-воспитательных учреждений, направленный на сотрудничество в вопросах воспитания, не заслуживает того, дабы сказать о ней уже сейчас? А колхоза взаимодействия и пути школы в деле воспитания новой смены, благодаря чему и вероятна школа-комплекс на селе, не требуют дискуссии? Школа-комплекс кроме того в том виде, в каком она уже имеется, может сыграть решающую роль в увеличении культуры села. А в увеличении культуры — отечественные высокие урожаи хлеба, отечественное громадное молоко в недалеком на следующий день… Кстати, в Бессоновке живёт школа-комплекс, вопреки всему. Значит, мысль жизненная…
В феврале 1976 года районная научно-практическая конференция состоялась. В ее работе участвовали директора школ, начальники совхозов и колхозов района. Вел конференцию Н. А. Сурков. Она стала отечественным первым важным экзаменом. Участники конференции ознакомились с опытом совместной работы отечественной и Бессоновской школ, колхозов «Знамя» и им. М. В. Фрунзе по созданию условий для всестороннего развития обучающихся. Большая часть директоров школ, начальников хозяйств высказались в поддержку начинания. Многие из них говорили о школе-комплексе как о прообразе школы будущего, и о тёплом жажде организовать такие школы в собственных деревнях.
Скоро произошло бюро Белгородского РК КПСС, где было решено одобрить опыт совместной работы Бессоновской и Яснозоренской колхозов и школ «Знамя» и им. М. В. Фрунзе по созданию условий для гармоничного воспитания и всестороннего развития обучающихся.
Событием огромной важности, оказавшим решающее влияние на целый движение предстоящего становления школы-комплекса, стал для нас XXV съезд КПСС. На съезде была выдвинута и обоснована мысль комплексного подхода к воспитанию. Решения съезда помогли нам глубже понять сущность решаемой нами неприятности. Школа-комплекс стала одним из настоящих, практических шагов на пути реализации ответов партии. Мы шли в ногу со временем. В конце учебного года состоялась на базе отечественной и Бессоновской школ областная научно-практическая конференция. Тема ее дискуссии была та же, что и на районной, но сейчас уже отечественная деятельность рассматривалась в свете ответов XXV съезда КПСС. Участниками данной конференции являлись секретари райкомов партии, заведующие районных отделов народного образования Белгородщины, начальники ведущих хозяйств и школ области. Выступающие говорили о необходимости целенаправленной совместной работы всех, кто связан с проблемами воспитания. Большая часть обосновывали таковой вывод тем, что уровень развития современного общества предъявляет более высокие требования ко всей совокупности воспитательной работы и что практическое осуществление задач гармоничного воспитания и всестороннего развития подрастающего поколения не по плечу одной общеобразовательной школе. В частности. Герой соцтруда глава колхоза им. М. В. Фрунзе В. Я. Горин сообщил: «В современную эру бурного расцвета большого сельскохозяйственного производства, в то время, когда практика наглядно убеждает нас в прямой зависимости уровня развития производства от воспитания и уровня развития трудящихся в нем людей, уже нереально наблюдать на школу как на обособленное учреждение. Колхоз, его будущее, его урожаи, расцвет села начинаются в школе. Вот по какой причине труженики отечественного хозяйства видят в школе собственный основной производственный участок…»
Слушая выступления, я нечайно отыскал в памяти августовский сутки 1975 года, в то время, когда мы с Н. Е. Босовым обходили готовую к учебному году школу. Николай Егорович по-хозяйски заглядывал во все уголки, похлопывал по свежевыкрашенным стенкам, недоверчиво радуясь, наблюдал на светло-розовые и голубые полы. А позже, почему-то набравшись воздуха, сообщил:
— Значит, хореографию на плечи колхоза? Ну что же, поболтаю с правлением. Приходи послезавтра к шести вечера в контору. Я именно собираю все управление хозяйства.
— Да!—как будто бы отыскал в памяти Н. Е. Босов, уже открывая створку собственного «газика».—А выпускники той школы, о которой мы говорили, по окончании хореографии отправятся пахать отечественную почву? Мне бы таких, как твои отважновцы…— Николай Егорович радовался, но глаза были важны. Видно, глава коснулся в далеком прошлом мучившего его вопроса.
— А это будет зависеть от нас с тобой, Николаи Егорович, от всех нас… Рвение к качеству, к совершенству, к работе по совести мы должны воспитывать в каждом отечественном ученике с первого до последнего дня учебы в школе.
И вот совещание правления…
— Шел к вам на эту встречу и весьма переживал,— начал я,—осознаем ли друг друга. А на данный момент, по окончании того как услышал из ваших выступлений, что обстоятельство всех неурядиц, неполадок, срывов одна—человек, осознал, что осознаем. Все согласны, что кадры нужно готовить с детства. Так в чем же дело? Давайте не будем проходить мимо детства, давайте совместно—и педагоги, и производственники—растить хлеборобов, доярок, инженеров и агрономов, дабы не трудиться нам и вам на износ, не заниматься ни нам, ни вам бестолковыми авралами. В случае, если мы объединим свои силы, то на селе непременно будут оставаться девчата и лучшие парни. Само собой разумеется, итог будет виден не сходу. Пройдут годы. Но он непременно будет. А вдруг кинуть школу на произвол судьбы, то вечными будут на ваших правлениях и на отечественных педсоветах вопросы о дисциплине, о некачественной работе, о неорганизованности и беспорядках. У меня все.
По окончании некоей паузы Николай Егорович сообщил:
— Ну что, товарищи члены правления? Поддержим предложение отечественного директора о том, дабы совместно воспитывать отечественных детей? Замечал я, как трудятся отважновцы: дисциплинированно, слаженно. Но больше всего поражает их важное, заинтересованное отношение к любому делу, которым заняты. Вот таких бы работников нам в колхоз! Сейчас без дальней возможности жить запрещено. Вот по какой причине я призываю вас •поддерживать предложения директора…
—Товарищи!—обратился я ко всем участникам правления.—Школа желает улучшить собственную работу, дабы способности каждого ученика развивались глубже, полнее. Но вез вас нам с данной задачей не совладать. А вам без нас не покончить с беспорядками и авралами. Воспитание человека идет в семье, детском саду, в школе, в Доме культуры и на производстве. Но мы действуем несогласованно, необходимо объединять упрочнения. Я предлагаю создать совет по коммунистическому воспитанию. Пологаю, что в его состав должны войти начальники производственных участков, глава колхоза, глава сельсовета, директора -школ, заведующие детским клубами и садом, начальники публичных организаций, участковый милиционер, передовики производства.
— Не довольно много ли народу соберется?—задал вопрос кто-то из присутствующих…
— Нет, не довольно много!—ответил вместо меня Н. Е. Босов.—В случае, если мы желаем по всему фронту вести воспитательную работу с отечественной сменой, у нас должен быть таковой координационный центр, с мнением которого будет принимать во внимание народ.
За организацию совета по коммунистическому воспитанию молодежи колхоза «Знамя» проголосовали единогласно. Главой совета стал Н. Е. Босов. Совет оказал громадную помощь в создании учебно-производственного комбината, при его содействии колхоз взял на себя финансирование хореографической школы, оборудование и строительство отдыха и лагеря труда. Особенной заботой совета стала работа с родителями, в особенности с теми, кто пробовал отстраниться от воспитания детей. Мы старались убедить своих родителей в том, что воспитание детей не личное дело, но национальная обязанность, а начальников производства в том, что они отвечают перед народом не только за производственные показатели, но и за то, как их коллектив участвует в воспитании подрастающего поколения.
ОПЫТ Длится
В мае 1976 года, обсуждая на педсовете итоги работы К. П. Никиташевой, мы заключили о целесообразности продолжения экспериментальной работы во II классе. Помимо этого, было решено опробовать новую структуру учебного дня еще в одном I классе. С сентября 1976 года ожидалось открытие двух первых классов. Так, стало возмможно сравнить результаты экспериментального обучения с простым. Еще один экспериментальный I класс забрала Валентина Григорьевна Рынзина, а «простой»—Евгения Михайловна Наумова. Обе учительницы имели педагогический стаж более 20 лет. Классы комплектовались с учетом учителя и местожительства учеников, для того, чтобы уменьшить контакт педагогов не только с учениками, но и с их родителями. В экспериментальный класс поступили по большей части парни из Черемошного и Ясных Зорь, поскольку большая часть из них систематически посещали детский сад, а новая структура учебного процесса и по видам развивающей деятельности и по времени каждого занятия была как бы продолжением работы, начатой в детском саду.
Разбирая опыт К. П. Никиташевой, которая за год «прощупывала» различные варианты структуры учебного дня, мы выбрали таковой режим (см. с. ___). Вместо шести 35-минутных уроков (если сравнивать с исходным вариантом)—пять 30-минутных и один 35-минутный. Недостает одного дополнительного урока по труду и двух—по изобразительному мастерству. Последнее «сокращение» было вынужденным. Дело в том, что для нас выяснилось значительной проблемой в те годы отыскать педагогов, каковые имели возможность от рисунка через художественный труд, моделирование и художественное конструирование вести ученика к техническому творчеству. И лишь во второй половине 70-ых годов двадцатого века нам удаюсь встретить тех, кого мы так продолжительно искали, — это были выпускники Харьковскою художественно-промьшленного университета Александр Золотарез и Валентина Оксён. Юные эксперты увлекались проблемой развития творческой активности человека и исходя из этого с громадным энтузиазмом дали согласие учавствовать в отечественном поиске.
| Время | Предмет | Чередуется в другие дни с предметом |
| 8.30 — 9.00 | Математика | Русский язык, чтение |
| 9.10 — 9.40 | Музыка | труд и Изобразительное искусство |
| 9.50 – 10.20 | Математика | Чтение, русский язык |
| 10.20 – 10.40 | Громадная перемена (легкий ланч) | Громадная перемена (легкий ланч) |
| 10.40 – 11.15 | Чтение | Математика, русский язык |
| 11.25 – 11.55 | Спортигры | Хореография |
| 12.05 – 12.35 | Русский язык | Чтение, математика |
| 12.35 – 12.55 | Обед | Обед |
| 13.00 – 14.00 | Прогулка | |
| С 14.00 | Свободное время, занятия по заинтересованностям |
Нетрудно подметить еще одно изменение в структуре учебного дня в сравнении с исходной: добавился урок «интеллектуального цикла», как резервный. Это было сделано по просьбе преподавателей, в случае, если «внезапно не уложимся в тридцатиминутку». Данный урок употреблялся и для математики, и для письма, и для чтения, в зависимости от того, как усваивался детьми учебный материал. Структура учебного дня с резервным уроком проверялась в течение двух лет. Первое время резервный был вправду необычным аварийным запасом, в силу того, что непросто все же преподавателю, привыкшему в течение многих лет трудиться в 45-минутном режиме, перестраиваться на маленький урок. Но шло время, тридцатиминутка становилась привычным уроком, понемногу приходили к преподавателю уверенность, вера в собственные силы, резервный урок все больше делал функции закрепления и повторения пройденного материала. Обобщая во второй половине 70-ых годов двадцатого века опыт трех лет отечественной экспериментальной работы, В. Г. Рынзина в собственном выступлении в областном университете усовершенствования преподавателей выделит: «Мы стараемся так организовать урок, дабы любой ученик каждую 60 секунд занимался делом… Такая четкая организация при 45-минутном режиме вероятна на одном, от силы на двух уроках, в силу того, что за высокую напряженность работы на одном уроке приходится после этого расплачиваться ослаблением внимания и, как следствие, понижением продуктивности учебного труда на последующих уроках. Тридцатиминутный урок, и вся структура учебного дня, выстроенная по принципу смены видов деятельности, позволяют сохранить большой уровень организованности обучающихся, высокую продуктивность учебного труда на всех уроках…»
Сокращенный урок обусловливал повышенные требования к его организации. Один из дорог увеличения эффективности урока мы видели в хорошем техническом оснащении кабинета, в обеспечении преподавателя нужными наглядными и учебными пособиями, дидактическим материалом.
Летом 1976 года В. Г. Рынзина реконструирует собственный класс-кабинет. Раздвижные доски на всю ширину классной помещения, выдвижные вертикальные кассеты для хранения наглядных пособий, касса цифр и букв, демонстрационный шкаф, магнитофон, проигрыватель, телевизор, киноаппарат с экраном ЛЭТИ—все это бережно вмонтировано по ее проекту в белую пластиковую стенку руками ее мужа.
Преподаватели были неизменно нацелены на поиск средств и новых приёмов, разрешающих сэкономить время, активизировать мышление детей, сделать уроки разнообразными и занимательными минутами общения. Педагогическое сотрудничество, согласие стали отличительными чертами отечественного коллектива. «Как вы объясните эту тему? Приходите ко мне на урок, может, посоветуете… Я к вам за советом… Как бы вы поступили в таковой ситуации? Вы понимаете, что я придумала?..»—все чаще звучало в учительской.
Вот, к примеру, запись одного из уроков математики В. Г.Рынзиной в III классе. Стремительный темп, четкость, и продуманность каждой подробности, непринужденная, игровая манера, высокая активность всех ребят, разнообразие методических приемов — характерные черты педагогического почерка данной учительницы.
В начале урока В. Г. Рынзина прочла задачу: «Старуха приобрела 4 метра ткани, уплатив за них 24 рубля. У нее было еще 35 рублей, и она решила приобрести еще 7 метров данной же ткани. Но старуха не имела возможности сосчитать, хватит ли ей этих денег либо нужно будет добавлять. Она попросила сосчитать собственного внука Колю. Коля поразмыслил мало и сообщил: «Хватит! Еще останется мне на мороженое…» Что если Коля совершил ошибку? Давайте устно удостоверимся в надежности \ Колины расчеты». Учительница открывает запись условия задачи на доске: 4 м—24 руб., 7 м—?
По окончании недолгой паузы все парни поднимают руки.
— Олег! Какое у тебя мнение?
— Совершил ошибку Коля! Дабы приобрести 7 метров ткани, бабушке необходимо 42 рубля.
— А как вы вычисляете, парни?—обратилась к классу учительница.
Все дети, как по команде, подняли картонные пластинки прямоугольной формы, развернув их к учительнице зеленой стороной[3].
— А вот у Васи желтый сигнал, скажи, пожалуйста.
— Мы же не до конца решили задачу! Бабушке нужно заявить, что ей нужно еще 7 рублей.
— Верно, Вася! Мы с вами, парни, забыли про то, что у нее было уже 35 рублей. Но как вы подсчитали, что 7 метров стоят 42 рубля? Кто желает доказать верность собственного решения? Алла Мягких, пожалуйста…
— За 4 метра- ткани бабушка заплатила 24 рубля. Значит, метр стоит б рублей: 24 делим на 4—будет 6. Бабушке нужно приобрести 7 метров, значит, денег забрать ей нужно не 35, а 42 рубля: 7 умножим на 6—42. Исходя из этого занять ей нужно 7 рублей, 42-35=7.
— Согласны, парни, с таким расчетом?—поинтересовалась у класса Валентина Григорьевна.—Тебе, Алла, все дали зеленый свет! Отлично! Молодцы, парни! А сейчас удостоверимся в надежности верность отечественного решения вторым методом. Методом составления уравнения. Ответьте мне на таковой вопрос: значения каких размеров входят в эту задачу? Вова!
— Два значения количества — 4 метра и 7 метров и одно значение цены—24 рубля.
— Ваше мнение?—обратилась учительница к классу.—Володя взял зеленый свет. А что же нам неизвестно? Лариса!
— Малоизвестна величина цены 7 метров. И снова парни зелеными пластинками подтверждают правильность ответа. Учительница открывает одну из досок стенки-шкафа. На ее обратной стороне таблица:
| Цена | Количество | Цена |
| Однообразная | 4м 7м | 24 руб х |
— Составьте у себя в рабочих тетрадях уравнение. А Саша это сделает на доске.
Саша скоро подходит к доске и пишет на скрытой от класса стороне ответ.
— Готово, Саша? Открывай ребятам собственный труд!— радуясь, говорит учительница. На доске написано:
24:4(руб.)—цена ткани
х 7(руб.)— « »
х 7=24:4
х 7=6, х=б х 7, х=42.
Ответ: 42 (руб.)
Парни поднимают зеленые прямоугольнички.
— Молодец, Саша. И вы, парни, молодцы! Отлично трудитесь. А на данный момент, дабы никому из нас ни при каких обстоятельствах не быть в Колином положении, решим еще задачи, подобные данной. Лишь решаем сходу методом составления уравнения. Задачи № 359, 360, 361. Первую решаем устно. Инна, просматривай вслух задачу.
Инна просматривает, парни просматривают вместе с ней по книжке про себя. Но вот чтение закончено. Инна с уверенностью растолковывает ребятам движение ответа новой задачи. Взяв зеленый свет, весело улыбнувшись, садится.
— Тристашестидесятую кто желает решить у доски?— задаёт вопросы Валентина Григорьевна.
Лес рук. Названные учительницей парни записывают ответ на скрытых от класса сторонах доски. Остальные решают в рабочих тетрадях. Иногда кто-нибудь поднимает голубую картонку. Валентина Григорьевна подходит и дает карточку с дополнительным заданием. Но вот закончили решать задачу ученики, вызванные к доске. без звучно развернув к классу обе половины доски, они также направляются к столу за карточкой.
— Парни! Наблюдаем на доску!
Через пара мгновений загорается зеленый. Задача решена правильно.
Класс решает еще одну задачу, примеры. Парни трудятся сосредоточенно, радостно.
— А на данный момент 60 секунд шутки: у семи братьев по одной сестрице. какое количество всего детей в семье? Вова Румянцев…
— Четырнадцать!
— Вова, посмотри назад назад, тебе все парни дали, красный.
— Андрей! Какое твое мнение?
— Восемь,—ответил Андрей и стал деловито растолковывать:—В задачке сообщено, что у семи братьев по одной сестрице. Иначе говоря у них одна сестра на всех…
— И действительно, одна же сестра у них. Для всех братьев— одна сестра. — обрадованно и звонко закричал Володя. Парни захохотали.
— А сейчас устный счет, приготовьте «светофор»,— Валентина Григорьевна открыла крайнюю доску, на которой в четыре столбика цветным мелком написано:
15+28= 46-27= 15х3= 64:4= 35+29= 52-26= 7х2= 51:17=
Учительница показывает указкой на тот либо другой пример, парни отвечают. Всегда по окончании ответа они включают на своем «светофоре» тот либо другой свет. Значительно чаще— зеленый.
Но вот Валентина Григорьевна опустила указку и открыла мелкую дверку стенки-шкафа. Парни, не ждя команды, забрали рабочие тетради. Щелчок, и в классе раздался записанный на пленку голос учительницы: «Внимание! Математический диктант. Пять повторить пять раз. Девять расширить в четыре раза. Делимое— тридцать два, делитель—четыре. Отыскать частное чисел сорок два и семь. Отыскать произведение чисел девять и девять. Шестьдесят три уменьшить в семь раз. Слушайте пристально: сумму чисел двадцать семь и три расширить втрое. Сумму чисел двадцать семь и три расширить на три. Разность чисел двадцать семь и двадцать три расширить в тринадцать раз». До тех пор пока парни писали, Валентина Григорьевна уже что-то чертила на доске. В руках у нее был учебник русского, — она подготовилась к следующему уроку. И вот с магнитной ленты зазвучали слова:
«Все, парни. Диктант окончен. Я верю, что все вы с ним совладали. Сдайте собственную тетрадь дежурному по классу и идите отдыхать. Хочу вам удач и на следующем уроке» А позже раздалась мелодия песни А. Пахмутовой «Орлята обучаются летать!»
В классе остались лишь дежурные для исполнения обязанностей, непременных для каждого влажной: проветривания уборки и урока помещения.
До тех пор пока парни занимаются хореографией, изобразительным мастерством, спортом, трудом, музыкой, педагоги экспериментальных классов успевают проверить рабочие тетради каждого ученика по каждому предмету. Отметки парни определят, по окончании всех уроков, на протяжении ежедневного анализа итогов дня. Таковой анализ дисциплинирует учеников, любой из них ощущает к себе постоянное внимание, может сравнить собственные удачи с достижениями товарищей.
А вот еще один урок—урок хореографии во II экспериментальном классе Клавдии Петровны Никиташевой. У этого необыкновенного урока имеется наименование «Подснежник». Перед тем как пригласить вас в громадный танцевальный зал хореографической школы, пара слов о той обстановке, в которой рождался «Подснежник».
Подснежник занесен в Красную книгу. «Пионерская правда» заявила о проведении всесоюзной операции «Подснежник». Собрание педагогов и обучающихся отечественной школы решило деятельно в нее включиться. Совет школы принял распоряжение «О мерах по защите от уничтожения подснежников в лесах колхоза «Знамя». Были созданы дополнительные отряды зеленого патруля. Парни составили карты скопления подснежников, забрав их под усиленную охрану. Газета юннатов «Рябинушка» один из собственных номеров абсолютно посвятила подснежнику. старшие и Комсомольцы пионеры совершили во всех классах беседы на тему «Берегите цветы», где подчеркивалось не только воспитательное значение цветов как родника людской души, но и их огромное значение по большому счету для жизни на земле. Педагоги на уроках биологии и природоведения растолковывали важность для жизнеспособности луковичных растений, к у которых в собствености и подснежник, процессов, происходящих в их зеленом стебле.
И как следствие данной работы появился урок «Подснежник». Главными творцами его стали балетмейстер О. Ф. Коновалова, концертмейстер, учитель музыкальной школы И. В. Корпенко и преподаватель литературы С. Борыщук.
Звучит музыка П. И. Чайковскогоиз цикла «Времена года»— «Подснежник».
Света Никиташева с голубым бантом в ярких пушистых волосах, сама похожая на подснежник, просматривает:
Вначале понемножку
Зеленую выставил ножку,
Позже потянулся
Из всех собственных мелких сил
И негромко задал вопрос:
«Я вижу, погода тепла и ясна.
Сообщите, поскольку действительно, что это весна?»
— Вы, возможно, додумались,—говорит О. Ф. Коновалова,—что это стихи о первом цветке весны, о мелком голубом подснежнике. Вот он выглядывает из-под белых островков снега, качает головой на легком весеннем ветерке, радуется первым лучам солнца. Вы пришли в лес и, посмотрев на подснежник, остановились в удивлении…
Парни, слушая слова учительницы, проникаясь настроением музыки, в свободной импровизации перемещениями рук, всего тела изображают подснежник, тянущийся к нежному теплу весенних лучей солнца.