В начале тридцатых годов этого века была сделана попытка достигнуть Северного полюса невиданным до того методом — на подводной лодке.
Мысль эта была не нова. Около трехсот лет назад (в 1648 г.) британский ученый Джон Уилкинс написал математический труд, в котором развивал идея о возможности постройки «ковчега» для плавания под водой. Обрисовывая выгоды и трудности аналогичного предприятия, он показывал, что подлодка имела возможность бы плавать подо льдом вблизи полюсов, была бы неоценима для открытий и подводного исследования.
Прошло, но, много лет, пока наступило время осуществить это предложение.
По необычной случайности первую попытку реализовать эту идею предпринял потомок Джона Уилкинса — американский полярник Губерт Уилкинс. Еще во второй половине 20-ых годов XX века он пробовал организовать арктическую экспедицию на подводной лодке. Но фактически приступить к осуществлению таковой экспедиции он смог лишь в первой половине 30-ых годов двадцатого века.
моряки и Учёные к идее Губерта Уилкинса отнеслись отрицательно, именуя ее «жюльверновской фантазией».
Руководство США все же передало Уилкинсу ветхую подлодку «0-12». Потом она была названа, как и жюльверновская ее прабабушка, «Наутилус». Эта маленькая лодка имела в длину около 55 метров, в ширину и высоту около 4,7 метра. Она принадлежала к числу выбывших из строя судов и покоилась на «кладбище» в ожидании слома.
Лодка имела форму долгой сигары с плоской верхней стороной и была заострена к корме и носу. Два дизель-мотора по 500 лошадиных сил снабжали продвижение по воде и зарядку батарей. Большая скорость лодки в надводном положении составляла 26 км/ч, а средняя скорость — 20 километров. При подводном плавании трудились два электромотора по 190 лошадиных сил любой. Питание моторов шло от батарей. Большая скорость хода под водой достигала 20 км/ч, а средняя — всего лишь около 6 километров. По расчету, «Наутилус» имел возможность идти под водой практически 42 часа; из этого радиус его подводного плавания (при питании от батарей) определялся примерно в 400 километров. Как видно из этих данных, лодка кроме того для собственного времени была отнюдь не высококлассным сооружением.
Карта походов к полюсу со стороны Гренландского и Баренцева морей
Лодка была отремонтирована, приспособлена для подводного и подледного плавания, и для научных работ только к лету. 4 июня 1931 года Уилкинс покинул Америку и направился к берегам Европы.
Не считая Г. Уилкинса, являвшегося главой экспедиции, в ней участвовали X. Свердруп, участник экспедиции Амундсена на судне «Мод» в 1918—1925 годах, врач Филлингер и Ф. Н. Сауль. В качестве капитана был приглашен Дененхоуер — сын одного из участников экспедиции на «Жаннетте».
На протяжении перехода через Атлантический океан «Наутилус» потерпел аварию и уже на буксире был доставлен в Англию, в город Девенпорт.
Отплытие на север задерживалось на неизвестное время; подлодка нуждалась в важном ремонте. Но Уилкинс не желал отказываться от начатого дела. «Нам следовало бы применить подлодку, намерено выстроенную для отечественной работы, а не «Наутилус», — писал Уилкинс перед отправлением в экспедицию. — Но плавание на «Наутилусе» под льдом в этом году, даже если оно будет доведено лишь до Северного полюса, должно будет пробудить при отечественном возвращении к себе достаточное публичное внимание, дабы дать шанс нам либо кому-нибудь второму финансировать постройку вправду совершенной лодки, которая должна быть сконструирована для собственной работы под льдом и выстроена для той цели, которую она обязана будет выполнить, — вместо того, дабы быть лишь подходящим судном при стесненном экономическом положении».
Время отплытия откладывалось, что угрожало срывом экспедиции. Но Уилкинс упорно твердил: «Мы должны попытаться, дабы положить основание для предстоящей работы».
По окончании затянувшегося ремонта подлодка направилась в Норвегию. Тут на корабль были приняты научные работники экспедиции, разное оборудование и продовольствие. Судно было загружено до предела.
«Что за хаос! — писал X. Свердруп. — Узкие проходы были переполнены коробками, на полках лежали пакеты, и различная мелочь громоздилась горой, а дальше — в камере для погружения, впереди нашего помещения, — лежало пять огромных заплечных мешков, набитых полярным снаряжением, ожидавшим, в то время, когда мы приложим к нему руки. Различную мелочь, наподобие снежных очков, компаса, карманного и финского ножа , я рассовал подальше в койке, где она, по моим версиям, покинула бы мельчайшие отпечатки на моем теле… Наконец, оставался еще пневматический матрац, но из-за пространственных я не имел возможности надуть его в надлежащей степени, как в силу тех же пространственных мыслей должен был отказаться от подушки, положив вместо нее пара штук белья». На палубе положение было не лучше. Палубой считалась верхняя надстройка, имевшая двадцать метров в метр и длину в ширину; посредине был «мостик», впереди которого находиться не позволялось, поскольку это мешало рулевому».
«Наутилус» во льдах
12 августа лодка направилась на север. Экспедиция имела широкий замысел. Она предполагала достигнуть Северного полюса, пересечь центральную часть Арктики и выйти к берегам Аляски, создавая по пути океанографические и магнитные наблюдения, собирая образцы морской фауны и флоры и делая другие научно-исследовательские работы.
Но события стали причиной значительному трансформации замысла. Из-за позднего времени и очевидно недостаточной приспособленности лодки к условиям ледового плавания Уилкинс решил в итоге ограничиться пробным плаванием к северу от Шпицбергена. При отправлении в плавание он заявил: «Имеете возможность быть уверены, что я не отправлюсь ни на какой ненужный риск и не стану заходить дальше для того чтобы места, откуда, по моему убеждению, все мы сможем возвратиться благополучно».
Первым опробованием был сильный шторм в Гренландском море.
«Стрелка, показывающая размах качки, временами опускалась до 52 градусов, — писал Свердруп. — Свободным от вахты приходилось прочно привязывать себя к койкам, а незакрепленные предметы разбредались везде».
15 августа утром «Наутилус» достиг Шпицбергена и вошел в Айс-фиорд.
Через три дня, 18 августа, Уилкинс покинул Шпицберген и направился во льды, не смотря на то, что надежд на успешное плавание оставалось меньше и меньше. Ветхая лодка, у которой беспрерывно что-нибудь ломалось, уже прекратила внушать к себе доверие. «В случае, если что-нибудь ломается, — шутили на лодке, — то уже не одно, а три разом». Но, не обращая внимания на это, первые полярные подводники не теряли бодрости.
Вечером 19 августа лодка подошла к кромке льдов и остановилась в громадной полынье, окруженной ровным льдом. Настал важный момент — погружение в воду. Раздалась команда Уилкинса: «Спустить радиомачту, подготовься к погружению». Для Уилкинса наступила 60 секунд, в то время, когда он должен был доказать, что плавание на подводной лодке подо льдами в полной мере допустимо. В это самое время «Наутилус» утратил руль глубины. Сейчас пропала любая возможность погрузиться в воду и продолжать плавание подо льдом.
Данный момент крушения всех надежд на успешное плавание подо льдами Свердруп обрисовывает следующим образом: «Из кормовой части показался Мейерс, еле пролезший мимо ледового бура и бледный, как полотно. Он кроме того не посмел повторить звучно то, что услышал, и тихо сказал: «Врач, мы утратили руль глубины». Значение этих слов не сходу дошло до моего сознания, исходя из этого я лишь повторил: «Мы утратили руль глубины?» — «Да, руля больше нет, мы не можем погрузиться в воду, не можем идти подо льдом. Я обязан сказать это Уилкинсу».
Уилкинс отнесся к аварии относительно тихо. Нужно было поскорее выбираться изо льдов, тем более, что льды юго-восточным ветром стали уплотняться. Уже от первого удара не сильный корпуса лодки о лед ослабло пара заклепок и показалась течь. Предстоящее нахождение во льдах имело возможность стать роковым для лодки.
Все же «Наутилусу» удалось выбраться на чистую воду. Уилкинсу, но, не хотелось возвращаться до тех пор, пока не будут произведены кое-какие опробования лодки. Еще перед отплытием многие показывали Уилкинсу, что, войдя под лед, лодка будет пребывать в темноте и это очень осложнит плавание. Уилкинсу не смотря ни на что хотелось протолкнуть собственную лодку под лед и проверить, как будет обстоять дело в конечном итоге.
«Наутилус» опять вошел во льды и, понемногу заполняя цистерны водой, начал медлительно погружаться в воду. «Я не имел возможности отделаться от эмоции, что мы подвергаемся большому риску, пробуя насильно загнать лодку под лед. Без руля глубины она не была способна управляться, а вдруг через чур много собрать воды в цистерны, то лодка имела возможность на данный момент же пойти ко дну», — вспоминал потом данный момент X. Свердруп.
По окончании многократных попыток все-таки удалось загнать лодку носовой частью под лед. Тут участники экспедиции убедились, что через ледяной покров проходит довольно много света. «Я положительно не сомневается в том, — отмечал Свердруп, — что подлодка не отправится в темноте, в случае, если мы когда-нибудь доживем до плавания под льдами на подводной лодке».
Ледовые условия недалеко от Шпицбергена были благоприятны. Уилкинс продолжал опробования лодки. Одновременно с этим научный персонал экспедиции делал разные океанографические изучения. Лавируя между льдами, «Наутилус» достиг широты 81°59?; данной широты еще не достигало до того ни одно вольно плавающее судно недалеко от Шпицбергена.
Лишь затем «Наутилус» расстался со льдами. По окончании захода на Шпицберген лодка прибыла в Берген, где стала на прикол. Уилкинс и кое-какие участники экспедиции на пассажирском пароходе уехали в Америку. «Наутилус» был отведен в нейтральные воды у берегов Норвегии и в том месте затоплен.
Так закончилась первая попытка пройти к полюсу на подводной лодке.
Само собой разумеется, эта неудача вовсе не означала, что идею подводного плавания в Северном Ледовитом океане необходимо похоронить. Сам Уилкинс по возвращении в Соединенных Штатах предпринял широкую кампанию по сбору средств для снаряжения новой экспедиции на подводной лодке к полюсу. Но кампания эта тогда не встретила сочувствия. Испытания плавания на подводных лодках подо льдами Северного Ледовитого океана были возобновлены только по окончании второй мировой. Но успешное ответ этого очень ответственного в практическом отношении вопроса стало допустимо лишь сейчас, в то время, когда были созданы подводные лодки на ядерной энергии.