В годы расцвета собственной культуры — в конце XVI — первой половине XVII в. — Испания выдвинула не только больших писателей, произведения которых прочно вошли в мировую литературу, но и великих живописцев, чьи творения взяли заслуженную известность и славу. Еще в ХУ в. испанские мастера, стремясь к правдивому изображению окружающего мира, создавали в собственных картинах, по большей части религиозных, настоящие образы людей, выполненных достоинства и величия. В первой половине XVI в. испанские живописцы обширно познакомились с самой передовой в Европе культурой итальянского Восстановления. Близкое знакомство с Италией обогатило испанское мастерство, но оно осталось глубоко необычным и развитие его шло своим методом.
католическая церковь и Королевский двор — главные клиенты художников — сковывали их творчество рядом ограничений, но живописцы вносили броские реалистические черты в религиозную живопись, писали портреты, бытовые картины и натюрморты, изображали людей из народа.
Уже испанские придворные портретисты Филиппа II — Санчес-Коэльо, Пантоха де ла Крус и другие, создавая образ принца либо вельможи, позы и жесты которых в соответствии с придворным этикетом были строго размерены, умели правдиво изобразить человека, продемонстрировать его темперамент; таковы, к примеру, портреты детей Филиппа II кисти Санчес-Коэльо.
Инфанты стоят перед зрителем, застывшие в собственном величии, но их лица написаны правдиво: мало отвисла губа у Дон Карлоса, быстро наблюдают тёмные глаза Клары Еухении.
При дворе Филиппа II весьма недолго трудился живописец громадного и броского дара Д. Теотокопули, прозванный за собственный греческое происхождение Эль Греко (1541 — 1614). Мастерство Греко, непохожее на мастерство придворных мастеров, не нравилось королю Филиппу, и, покинув королевский двор, живописец уехал в Толедо. Вращаясь в церковных кругах и в узкой среде толедской знати, увлекавшейся чтением далеких от судьбы рыцарских романов, Греко создавал взволнованные, ужасные образы, обычно полные мистицизма. В собственных картинах живописец стремился продемонстрировать религиозное душевное горение человека, отказ для него от земных эйфорий. Самый известно его произведение «Погребение графа Оргаса». Картина поделена на две части: небо и земля. Рыцарь граф Оргас погиб. Спустившись из рая, святые Стефан и Августин в одеждах, горящих золотом, опускают его тело в гробницу; за ними стоят 22 гранда Толедо в тёмных одеждах. Их лица бледны, глаза многих подняты к небу, фигуры озарены колеблющимся пламенем факелов. сдержанность и Торжественная печаль царят в нижней части картины. Все проникнуто перемещением в ее верхней части, где изображен Оргас, представший перед святыми и Христом рая.
Греко был хорошим портретистом. Превосходен по силе ясности портрет инквизитора Ниньо де Гевара. Одетый в красную одежду, инквизитор сидит в кресле на фоне красном ткани, его лицо бледно, через роговые очки горят тёмные ожесточённые глаза с пронизывающим взором.
Необычное творчество Греко, подчас враждебное реализму, имело мало последователей.
Испанское мастерство постоянно стремилось к правдивой передаче видимого мира и опиралось на здоровые народные традиции. Они сыграли громадную роль в подготовке расцвета испанского реалистического мастерства первой половины XVII в. — «золотого века» испанской культуры. Наибольшими мастерами этого периода были Рибера, Сурбаран и Веласкес.
Творчеству Риберы (ок. 1591 —1652) свойствен глубочайший интерес к разным характерам людей. Современники свидетельствовали, что живописец, замечательно знавший анатомию, постоянно писал с натуры. Персонажи библейских и евангельских преданий написаны им в большинстве случаев с представителей трудового народа. Изображая мучения святого Варфоломея, Рибера показывал стойкость, мужество и выдержку человека, умирающего за собственные убеждения без страха перед палачами. Святой Варфоломей Риберы далек от бесплотных святых Греко. Это живой человек с грубоватым энергичным лицом и сильным мускулистым телом.
Прекрасен образ девочки, написанной с дочери живописца — Анны в картине «Св. Инеса», полный невинности и детской чистоты. Громадной известностью пользуется картина Риберы «Хромоножка». Это портрет бедного мальчика, калеки. Не обращая внимания на собственный убожество, мальчик изображен весёлым, бодрым, мало плутоватым.
Вторым большим мастером первой половины XVII в. был живший в г. Севилье Сурбаран (1598 —1664). Громадное место среди полотен Сурбарана занимают сцены из судьбы монахов, быт которых замечательно знал живописец. В картине «Чудо св. Гуго» продемонстрирована столовая монастыря, накрытый стол, собравшиеся обедать люди; настоятель, глубочайший старик святой Гуго, дотрагивается пальцем до мяса, которое по уставу не должны имеется монахи, и превращает его в пепел. Но «чудо» выглядит обыденно и не нарушает мирной трапезы монахов. Лица персонажей Сурбарана, в большинстве случаев, жёсткие, отличаются необычной характерностью и выразительностью.
Под видом святых дам живописец писал современных ему испанок в богатых костюмах. Так, в картине «Отрочество богоматери», возможно, изображена дочь живописца с рукоделием на коленях. С громадным мастерством передавал Сурбаран линии складок и тяжесть ткани.
Сурбаран писал и натюрморты. Весьма хороши картина, изображающая корзину с только что сорванными с ветки апельсинами, блюдо лимонов и кружку, около которой лежит цветок с каплей росы, и натюрморт со скромными предметами домашнего обихода — «Посуда с мельницей для шоколада».
Величайший живописец Испании XVII в. Диего Веласкес (1599 —1660) был придворным художником короля Филиппа IV и практически не писал для церкви. С однообразной правдивостью изображал он людей собственного времени, кто бы они ни были — бедный либо вельможа, шут либо король, ветхая служанка либо знатная женщина, мальчик-псарь, прислуживающий на охоте, либо маленькая принцесса, дочь короля.
Мастерская Веласкеса помещалась во дворце, ключ от нее был у короля, и жизнь живописца была размерена строгим церемониалом двора. Но Веласкес, писавший в родной Севилье бытовые картины («Ланч», «Ветхая кухарка», «Водонос» и др.), и в новых условиях оставался реалистом, вел борьбу за правдивое мастерство с придворными мастерами Филиппа IV.
По желанию короля Веласкес писал исторические и мифологические картины, но они очень сильно отличались от тех, каковые создавались до него. Картина «Вакх» изображает пирушку крестьян на винограднике. Вакх, всевышний вина, — полуобнаженный парень с венком на голове, венчает виноградными страницами коленопреклоненного воина, принимая его в участники праздника. Лица крестьян, загорелые, обветренные, одни важные, другие смеющиеся, весьма ясны. В исторической картине «Сдача Бреды» Веласкес изобразил момент, в то время, когда голландский полководец Нассау передает ключ от крепости победителю испанцу Спиноле. За спиной полководцев стоят войска. В случае, если в ранних севильских картинах Веласкеса была еще некая жесткость, резкость переходов от света к тени, то «Сдача Бреды» чудесно передает воздушную даль, пространство, а мастерски написанные голландские и центральные фигуры и испанские солдаты Нассау и Спинолы говорят о громадном портретном мастерстве живописца. Недаром как портретист Веласкес приводил к удивлению собственных современников. Прекрасен конный портрет принца Бальтасара: мелкий пятилетний Бальтасар прямо держится на вздыбленном коне, сжимая в руке жезл полководца, но его лицо сохраняет детскую непосредственность.
Неоднократно изображая Филиппа IV, Веласкес правдиво передавал безволия короля и черты бесхарактерности. Превосходно раскрыт живописцем в портрете темперамент Оливареса, министра, 22 года руководившего испанской политикой. Жёсткая надменность, властность чувствуются во всем виде этого человека, в недобром взоре, в изломе бровей, в тяжелой нижней части лица. Веласкес написал пара портретов шутов королевского дома, сумев выделить в их лицах черты людской преимущества, отметил скромную сдержанность карлика Эль-Примо, ужасную напряженность Себастьяна Мора, милое душевное беспокойство болезненного Бобо дель Корио.
Вершина портретного творчества Веласкеса — «Портрет папы Иннокентия X». Отец сидит в кресле. Его багряное, с неотёсанными чертами лицо обращено к зрителю; пронзительно и недоверчиво, в упор наблюдают тёмные глаза из-под набухших век; большой мясистый шнобель, сжатый рот, громадное ухо, редкая щетинистая борода, не закрывающая тяжелого подбородка, написаны с таким совершенством, что сидящий в кресле человек думается живым. Веласкес сумел продемонстрировать за внешней грубоватостью папы его железную волю, скрытые страсти, энергию. Недаром, заметив собственный портрет, Иннокентий X вскрикнул: «Через чур правильно!»
Портрет папы превосходен по достатку оттенков красных тонов: лица, одежды, шапки, кресла.
В известной картине «Менины» (юные придворные женщины) Веласкес вводит зрителя в собственную мастерскую. Живописец, стоящий у подрамника с палитрой и кистью в руке, пишет короля и королеву; зритель видит их отражение в зеркале. Посредине помещения стоит маленькая инфанта Маргарита. Девочка захотела выпивать, и одна из менин, следуя церемонии двора, стоя на коленях, подает ей сосуд с питьем, а вторая приседает в поклоне. В комнате довольно много людей. Их позы, перемещения и жесты сдержанны и величавы. Но все же картина полна жизни и воспринимается как бытовая сцена. Через двери и окна светит солнце, и пылинки дрожат в его луче.
С великим мастерством передавал Веласкес на картинах блеск шелка, пену кружев, сверкание украшений, неотёсанную ткань одежды бедняка, прозрачность стекла. Он великолепно писал животных: оленей, тёплых коней, охотничьих псов.
Перед смертью живописец написал одну из собственных лучших картин — «Пряхи». Эта картина написана на мифологический сюжет — состязание в мастерстве ткачихи Арахны с богиней Афиной. Но Веласкес превращает миф в бытовую картину. Изображенные на первом замысле пряхи противопоставлены посетившим мастерскую придворным женщинам, разглядывающим ковер Арахны. Со характерным Веласкесу умением делать и обыденное величавым живописец продемонстрировал несложных дам полными подлинного преимущества. Жесты прях подчинены однообразному ритму работы. Замечательно передан солнечный свет, струящийся из окон, прекрасны переливы красок.
Образы, созданные Бартоломе Мурильо (1617 —1682), последним большим художником «золотого века», уже иные, чем у его предшественников. Они в большинстве собственном лиричны, проникнуты поэтическим настроением, которому соответствуют мягкие переливы ласковых дымчатых красочных сочетаний. Таковы бессчётные религиозные картины живописца, изображающие мадонну с младенцем, либо вознесение мадонны на небо, либо видения святых. Мурильо написал кроме этого много картин бытового содержания. Особенно хороши его образы севильских детей, играющих в кости, лакомящихся фруктами, реализовывающих цветы либо виноград.
Вторая добрая половина XVII в.— закат «золотого века» испанской культуры. В эти годы упадка Испании и все возрастающей власти церкви в стране живопись понемногу утрачивала демократическую направленность, теряла реалистические черты.