Греция как бы тонет в окружающих ее морях.
Только узким перешейком соединена она с Европой. светло синий морская вода изрезала берега и пробила в горах множество глубоких причудливых бухт.
Территория Греции мала, неплодородная земля может прокормить только маленькое население. Но в историю греческий народ вошел как один из самых великих, потому что вклад древних греков в мировую культуру нельзя переоценить.
Древние греки были страно гениальным, радостным и весёлым народом. Они обожали танцы, музыку, спорт. Они создали прекрасные предания о героях и богах — мифы, которыми мы зачитываемся и поныне, выстроили первые в мире театры, покинули потомкам эпические поэмы, заложили фундамент философии. Но самыми превосходными их творениями были архитектура, скульптура, и живопись, к сожалению, практически не дошедшая до нас.
Время не пощадило и архитектуры древних греков. От бесчисленных прекрасных сооружений сохранилось всего пара руин. Но и эти руины полны величия и непередаваемой красоты.
Древние греки стремились к тому, дабы около выстроенного ими строения человек ощущал себя выше, шире в плечах, дабы архитектура вселяла в сердце уверенность и бодрость. Но относилось это только к храмам, театрам и вторым публичным строениям. Жилой дом греки не считали предметом мастерства. Они ненавидели роскошь в домашней обстановке и одежде. Их белые, крытые черепицей дома были весьма скромны а также не имели окон на улицу.
Греческие архитекторы создали так называемый «ордер» (порядок распределения отдельных частей строения).
База ордера — колонна, т. е. вольно стоящая круглая опора, поддерживающая перекрытие. Колонна имеет ствол и особенную верхнюю часть — капитель. Капитель помогает для передачи тяжести крыши на колонну.
Ордера различаются по формам и пропорциям капители. Самый старый ордер — дорический, он имеет капитель в виде круглой подушки. После этого появился ионический ордер с капителью в виде двух заворачивающихся спиралей. Позднее всех показался коринфский ордер с капителью, похожей на корзину, оплетенную упругими страницами особенного растения — аканта.
Архитектура ранних греческих храмов VI в. до н. э. отличалась необычной суровостью. Достаточно взглянуть на храм Аполлона в Пестуме, дабы ощутить мощь близко поставленных приземистых колонн с нависшими тяжелыми капителями и массивными каменными балками, которыми перекрыты колонны.
Со временем пропорции колонн становятся более стройными, расстояние между ними возрастает, а капители и балки уменьшаются. От этого архитектура получает приветливость и большую лёгкость, строения как бы пронизываются воздухом и светом.
Вершиной греческой архитектуры есть Парфенон — храм богини Афины, выстроенный в V в. до н. э. в Афинах, самом богатом и известном из греческих городов. О нем кроме того была поговорка: «Если ты не был в Афинах — ты верблюд, в случае, если был и не восхитился — осел».
Строение Парфенона поставлено, как и большая часть греческих храмов, на высоком бугре, и его беломраморный силуэт четко рисуется на фоне неба. На первый взгляд Парфенон весьма несложен — мраморный четырехугольник, окруженный колоннами. Эти колонны малы, практически в два раза ниже колонн столичного Громадного театра. Но одновременно с этим строение так величественно и красиво, что древние недаром вычисляли его одним из семи чудес света.
Произведения греческой архитектуры дополнялись прекрасной скульптурой.
Первые греческие скульптуры VII в. до н. э. мало напоминают египетские. Они кроме этого стоят либо сидят в скованных позах, без движений устремив взгляд вперед. Но в отличие от египетских губы старейших греческих статуй растянуты ухмылкой.
В V в. до н. э. скованность исчезает, фигуры обретают перемещение, пропорции — красоту, лица — одухотворенность.
Вот, к примеру, статуя «Дискобол». Ее создатель, великий скульптор Мирон, изобразил красивого парня в момент, в то время, когда он, замахнувшись тяжелым диском, напрягся, как будто бы пружина. Под упругой кожей остановились тренированные мускулы, пальцы ног глубоко вдавились в песок.
не меньше полны статуи и напряжённой жизни Поликлета, что, в отличие от собственного современника Мирона, обожал изображать атлетов не за упражнениями, а в состоянии спокойствия. Например, статую «Копьеносец». Данный могучего сложения человек полон эмоции собственного преимущества. Он стоит без движений перед зрителем. Но это не статичный покой египетских статуй. «Копьеносец» чуть согнул одну ногу и переместил тяжесть собственного тела на другую, как человек, умело и легко обладающий своим телом. Думается, что пройдет мгновение и он сделает ход вперед, развернёт голову, гордый собственной красотой и силой.
Величайшим ваятелем собственного времени греки вычисляли Фидия, украсившего скульптурными работами Парфенон.
Скульптуры Парфенона очень сильно пострадали. От некоторых остались кусок драпировки, плечо, рука. Но какие конкретно это могучие, полные судьбы обломки мрамора!
Не сохранилась и основная статуя Парфенона — фигура Афины высотой в 12 м, т. е. практически с четырехэтажный дом. Статуя была сделана из дерева, но снаружи ее руки и лицо обложены пластинами слоновой кости, а шлем, одежда и щит — из чистого золота.
оптимальнее сохранилась стошестидесятиметровая лента рельефа, которая тянулась сзади колоннады Парфенона. Около пятисот фигур, идущих, сидящих, седлающих коней либо погоняющих жертвенных животных, как мраморные кадры старой кинохроники, детально и последовательно говорят об эпизодах ежегодного религиозного шествия.
Расцвет греческого мастерства падает на V в. до н. э., но и в IV в. оно стояло на недосягаемой высоте. Особенной популярностью пользовался любимец Александра Македонского скульптор Лисипп. Больше всего он обожал изображать атлетов. Но его храбрецы не выступают горделиво, как «Копьеносец» Поликлета. Один атлет работы Лисиппа, утомленный по окончании состязания, счищает скребком песок, налипший на его тело; второй представлен обернувшим голову назад в момент, в то время, когда он начал подвязывать сандалию. Живописец подмечает мгновение, неповторимое перемещение и запечатлевает его в мраморе либо латуни.
В течение столетий скульптура и греческая архитектура являлись образцом, на котором воспитывались поколения живописцев. Но не только дивная красота фигур, естественность поз и движений, искусная обработка мрамора, необычная соразмерность храмов завлекают в греческом мастерстве. Основное в нем — уважение и любовь к человеку, к его красоте, силе, благородству. Этими эмоциями пронизано греческое мастерство, и это делает его родным и дорогим современному советскому человеку, не обращая внимания на столетия, отделяющие нас от старой Эллады.