Моральные правила, которыми руководствуется следователь, воздействуют не только на выполнение им служебных обязанностей и поведение в быту. Через личность следователя они становятся достоянием и всех тех, с кем он сталкивается и общается, оказывая на них воспитательное действие. А влияние личности воспитателя, по честному замечанию К.Д. Ушинского, образовывает такую силу, которую нельзя заменить ни книжками, ни моральными сентенциями, ни совокупностью поощрений и наказаний1.
Неспециализированные правила морали конкретизируются в особых этических нормах, правилах поведения, специфичных для представителей разных профессий. Одинаковый факт приобретает разную нравственную оценку, в зависимости от того, к какой области судьбы он относится. Любая профессия налагает на собственных представителей особые нравственные обязанности, каковые дополняют неспециализированные моральные правила. В этом смысле возможно сказать о спортивной, медицинской, театральной, судебной этике.
Большой вклад в разработку нравственных судебной уголовного этики и основ судопроизводства как науки внес А.Ф. Кони, что в одной из собственных работ на эту тему справедливо говорил о обязательности усвоения каждым юристом руководящих нравственных начал собственной профессии. «С ними, как с прочным оружием, как с верным компасом нужно войти в судьбу»2.
В свое время резкое выступление А.Я. Вышинского против идеи создания судебной этики затормозило разработку данной серьёзной неприятности. Не было создано ни одной работы, посвященной вопросам нравственного воспитания следственных и судебных
1 К.Д. Ушинский. Произведения. Изд. АПН РСФСР, 1948-1952, т. II, стр. 12-13.
2 А.Ф. Кони. Нравственные начала в уголовном ходе (неспециализированные черты судебной этики). «Избранные произведения», Госюриздат, 1956.
3 А.Я. Вышинский. Теория судебных доказательств в советском праве. Госюриздат, 1950, стр. 158-159.
работников. В это же время разработка данной неприятности имела возможность бы уменьшить их вхождение в круг служебных и нравственных обязанностей, выполнение и освоение ими правил и норм уже выработанных в данной сфере публичной практики.
Конкретная разработка судебной этики, особых правил поведения, выполнение которых специфично для данной профессии, есть задачей комплексных изучений философов, юристов, педагогов и психологов. В настоящей работе эти вопросы затрагиваются с психотерапевтической стороны, в связи с чёртом опытных качеств следователя.
В чёрта личности следователя входит правосознание — одна из форм публичного сознания, которая играется решающую роль в практическом применении правовых норм.
Мировоззрение следователя опосредствуется в правосознании, которое представляет собой правовую психологию и правовую идеологию. Как правовая идеология — это совокупность правовых знаний, идей и взглядов, как правовая психология — это совокупность социальных эмоций, переживаний, привычек, которые связаны с действием права1.,
Говоря о правовой психологии, мы имеем в виду все виды отражения правовых явлений в психике человека, его отношение к этим явлениям.
Высокоразвитое правосознание следователя с психотерапевтической стороны включает в себя глубокое познание всех институтов и принципов права, веру в их справедливость, нетерпимость ко всяким правонарушениям, стойкую привычку безоговорочного выполнения правовых норм, обостренное чувство правды, законности и справедливости, делающие следователя законником в лучшем смысле этого слова.
Закрепляясь в психике следователя, хорошие черты его идейного и нравственного вида становятся ведущими особенностями личности, каковые в значительной мере направляют движение психологических процессов и формируют иные качества следователя.
1 Запрещено дать согласие с авторами, каковые видят в правосознании лишь совокупность правовых идей и взглядов, отрицая психотерапевтическую сторону правосознания. (Н.П. Полянский. Вопросы теории советского уголовного процесса. Госюриздат, 1956).
Волевые качества следователя.
Следователю всегда приходится испытывать на себе массу посторонних влияний, противостоять разным, среди них и неправомерным, действиям, преодолевать противодействие заинтересованных лиц, функционировать на грани многих нежелательных последствий, время от времени в негативной обстановке, в условиях крайнего напряжения и перегрузки нервных и физических сил. Исходя из этого в общем психологическом складе личности следователя волевые качества играются наиболее значимую роль.
Повышенные требования к волевой сфере следователя делают необходимым наличие последовательности особенностей, образующих «силу воли». Волевые процессы связаны со всеми сторонами людской психики: эмоциями, воображением, мышлением, вниманием, памятью. Самый ярко вырисовываются волевые качества в непростых обстановках, при ответе тяжёлых задач следственной работы. Тут особенно пагубно отражается слабоволие, проявляющееся в противоречивости и непоследовательности поведения, полной зависимости от обстановки, разрыве между словом и делом, неспособности применять собственные силы, подчинить собственные действия требованиям и идейным установкам служебного долга. Весьма многие неудачи и следственные ошибки конкретно связаны с недостатками данной области психики.
Следственная работа формирует и усиливает многие волевые качества, но вместе с тем долгое занятие данной профессией, накладывая на личность необычный отпечаток, иногда ведет к опытной деформации.
Одной из самые существенных линия в морально-волевом виде следователя есть такое уровень качества, как принципиальность -наличие жёстких убеждений и активное рвение к их реализации, проведению в судьбу, несмотря на угрозы и препятствия личному благополучию. Это свойство оказывает помощь противостоять нежелательным влияниям извне и собственным слабостям, удачно разрешать характерные каждому внутренние конфликты, «интимные споры» между должным и желаемым, публичным и личным.
Кое-какие недальновидные начальники прокуратуры и милиции предпочитают покладистых и послушных следователей тем, каковые готовы отстаивать собственную точку зрения. Принципиальность, самостоятельность и независимость суждений следователя
заслуживают всемерного поощрения, а каждые попытки брать с него за неуступчивость — решительного осуждения.
Начальник следственного органа и надзирающий прокурор в любой момент должны иметь в виду педагогическую сторону собственной работы, при даче распоряжений и указаний обстоятельно разъяснять их цель, основания и смысл, а при наличии у следователя сомнений, не жалеть времени на убеждение, дабы он глубоко понял правильность данных указаний и делал их как собственные ответы.
Принципиальность не имеет ничего общего с негативизмом, упрямством, в то время, когда человек, осознавая, что он неправ, упорствует, не учитывает мнения окружающих. Бывают случаи, в то время, когда, допустив неточность, следственный работник не хочет ее признать и исправить, а, пробуя оправдать собственные действия, лишь усугубляет положение, совершая новые нарушения, к примеру, взяв дело на доследование, получает отмены и опротестования верного определения. Подобное поведение независимо от того, побудили ли к нему рвение обезопасисть честь мундира либо эгоистические интересы, говорит об отсутствии самокритичности, недочёте гражданского мужества.
мужество и Смелость проявляются не только в моменты опасности, но и в любой необыкновенной, тяжёлой обстановке. В непростых конфликтных обстановках следователь обязан оставаться хозяином собственных стремлений и чувств, сохранять верность нравственным правилам, не терять сообразительности и ясности ума, стойко, не роняя преимущества, переносить затруднения, преодолевать попытки склонить себя к действиям, неприятным его убеждению. Это требует иногда воли и большей убеждённости, чем короткий порыв, отважный ход в условиях неожиданно появившейся опасности.
Расследование правонарушений неизбежно сталкивается с доводами и ложными заявлениями, выводами и ошибочными утверждениями, суждениями и неправильными оценками. Проблема заключается в том, дабы выявить, где действительно, а где неправда, где истина, а где заблуждение. Легковерие, податливость чужому влиянию, конечно, мешают этому. Исходя из этого жизненной необходимостью для следователя есть критичность — постоянная готовность строго и объективно оценивать факты, события, высказывания и действия людей, не доверяясь внешнему впечатлению, привычное рвение заметить и раскрыть в каждом явлении его настоящую сущность.
В базе критичности лежит сложный психологический акт — сомнение, которое очень плодотворно в ходе доказывания. На пути следователя к истине всегда создаются инсценировки и лжедоказательства, его пробуют направить на фальшивый путь обманом и камуфляжем, ему мешают и добросовестные заблуждения людей. Тут справедливо требование «все забрать под сомнение, дабы не было недоказанных истин».
В совокупности с осторожностью и предусмотрительностью в суждениях и поступках критичность образует очень нужное, для следователя уровень качества ума и воли — бдительность.
В связи с тем, что в практической деятельности следователь довольно часто сталкивается с обманом, коварством, лицемерием, у него относительно легко вырабатываются бдительность и критичность. Время от времени они принимают и искаженные формы.
Одностороннее влияние опыта иногда ведет к тому, что следователь по большому счету утрачивает веру в людей, готов подозревать всех и каждого. В любом упущении он видит не добрый умысел, в каждом заподозренном — преступника.
Подозрительность — один из самые опасных видов опытной деформации. Она ведет к тенденциозности, обвинительному уклону, что, как мы знаем, пагубно отражается на объективности, всесторонности и полноте расследования. Предубежденный следователь выясняется психологически неспособным выполнить требования закона о собирании доказательств как уличающих, так и оправдывающих, как отягчающих, так и смягчающих вину, как положительно, так и отрицательно характеризующих обвиняемого.
Найдя в прошлом человека что-то предосудительное, таковой следователь часто принимает это как подтверждение его вины, забывая, что вовсе не каждый безнравственный поступок говорит о совершении правонарушения.
Предубежденность, тенденциозность, обвинительный уклон противоречат самой справедливости и идея объективности.
Кроме того при рассмотрении отрицательных действии и поступков необходимо искать и мочь обнаружить в людях хорошие стороны. В далеком прошлом уже отмечено, что свидетельствует беспристрастие. «Беспристрастный судебный деятель, — как отлично было в свое время сообщено, — поступает либо делает выводы по закону, рассудку, совести и фактам, а у пристрастного что-нибудь из этих составных частей отсутствует
и заменяется чем-нибудь вторым, но чем конкретно, плохим либо хорошим — это уже все равно, правосудия не будет»1.
Наличие властных полномочий, независимость и самостоятельность следователя, ограниченная гласность расследования, отсутствие публичной критики таят возможность следственных неточностей. Исходя из этого строгое соблюдение законности в следственной работе сильно зависит от самокритичности следователя, его постоянного рвения к строго объективной самооценке, придирчивому рассмотрению собственных взоров, поступков и выводов, способности честно осуждать допущенные неточности, деятельно ликвидировать и исправлять их.
Формирование данной черты — задача нравственного воспитания и профессионального обучения, на протяжении которого следователь должен быть приучен к объективной оценке и систематическому разбору собственных действий и решений, упущений и промахов.
направляться, но, иметь в виду, что самокритичность не должна вырождаться в постоянное «самокопание», приводящее к потере веры в себя, к нерешительности и робости, недопустимым в следственной работе.
Готовность скоро решить и привести его в выполнение полностью нужна следователю, что часто не редкость обязан безотлагательно* реагировать на появившуюся обстановку, принять неотложные меры, дабы пересечь правонарушение, сохранить его следы, оказать помощь пострадавшим вернуть нарушенный порядок, задержать преступника и тому подобное. Ясно, что колебания, растерянность, нерешительность в таких случаях приводят к самым пагубным последствиям.
К чему приводит нерешительность возможно продемонстрировать на следующем примере. Из Загорского и Рязанского краеведческих музеев было украдено пара десятков картин известных мастеров живописи. Четыре похищенные картины были сданными на рабочую группу в антикварный магазин. В два часа ночи следственные работники прибыли к даче, где жило лицо, сдавшее картины на рабочую группу, и ждали до тех пор пока жильцы дома оденутся. Полтора часа ожидали прибывшие, стучали, угрожали ответ
1 Н. Муравьев. О судебной работе. Юридический вестник, 1886, т. XXIII, кн. 1 и 2, стр. 91.
ственностью, а в то время, когда, наконец, вскрыв двери, вошли в дом, то заметили, как в печи догорали последние куски картин.
В психологии различают решительно как хорошую черту характера и решимость, которая возможно краткосрочной, случайной, безрассудной. действия и Быстрота решения отнюдь не предполагает непродуманной поспешности, она должна быть основана на ускоренном расчёте и точной ориентировке, каковые дают следователю уверенность в собственных силах.
Отсутствие «делового оптимизма» демобилизует и дезорганизует следователя. Потеряв веру в успех, он обычно делает собственные обязанности формально, неохотно. При аналогичной настроенности тяжело достигнуть хорошего результата. Вот по какой причине очень нежелательно поручать исполнение сложного задания следователю, находящемуся в состоянии волевого упадка, не верящему в благоприятный финал.
Но при сниженном самоконтроле и малой самокритичности привычка функционировать решительно время от времени развивает неоправданную самоуверенность. Чрезмерная вера в себя, в собственный чутье, в безошибочность собственных суждений кроме того умелого следователя ведет к небрежности и поверхностности.
Необходимо всеми силами рассеивать подобное самомнение, вскрывая и наглядно демонстрируя допущенные следственными работниками неточности, приучая их более критично относиться к своим действиям. Следователь обязан проникнуться сознанием того, что рассчитывать на легкий успех неразумно.
Следственная деятельность требует трудолюбия, усидчивости, высокой работоспособности, напряжения воли. К успешному завершению делопроизводства приходится идти продолжительным и нелегким методом. Не редкость, что для выяснения кроме того одного какого-либо события требуется разыскать и допросить десятки свидетелей, изучить много документов, совершить довольно много следственных действий, а при их безрезультатности опять и опять искать дорогу к истине.
Имеется следователи, каковые превосходно справляются с начальной своевременной стадией расследования. Они способны по паре дней подряд, практически без отдыха делать неотложные следственные действия, проявлять неутомимость и высокую мобильность. Но вот в расследовании наступает более спокойная полоса, в то время, когда требуется долгая методическая работа по делу, в то время, когда, образно говоря, успех дос
тигается не кавалерийской атакой, а организованной планомерной осадой. В этот самый момент следователь-»оперативник» часто теряет интерес к делу и еле дотягивает его до конца, неся утраты, утрачивая кроме того то, что было достигнуто в первые дни работы. Иногда кроме того следователи, предпочитающие более спокойные кабинетные занятия, столкнувшись с необходимостью выполнить громадный объем работы, преодолеть массу препятствий, из-за отсутствия должной целеустремленности и настойчивости опускают руки и не смогут совладать с делом.
Как продемонстрировало изучение обстоятельств неполной раскрываемое™ очень страшных правонарушений, дела за необнаружением виновных в каждом четвертом случае приостанавливаются, в то время, когда преступник уже распознан, только по причине того, что следователю не хватило настойчивости довести диагностику верной версии до конца.
Настойчивость — стержневое уровень качества воли — выражается в постоянной готовности преодолевать препятствия, способности долгое время удерживать в сознании определенную цель, мобилизуя все силы для ее успехи. Она тесно связана с моральным такими свойствами и обликом следователя характера, как стойкость и организованность.
Невозможность заблаговременно предусмотреть все подробности грядущей работы, нередкое происхождение таких обстановок, в то время, когда следователь должен отложить текущие дела для исполнения неотложных мероприятий, которые связаны с этим перегрузки, делают особенно острой проблему рациональной организации труда следователя. Наряду с этим одним из решающих факторов делается его организованность.
Организованность включает в себя последовательность психотерапевтических компонентов: повиновение, аккуратность, дисциплинированность. Речь заходит о неуклонном подчинении собственных действий служебному долгу, требованиям закона и подзаконных нормативных актов, распоряжениям несения и правилам службы своевременного управления.
Следственная практика изобилует примерами того, к каким пагубным последствиям приводят разболтанность, неисполнительность, нигилистическое отношение к служебной дисциплине и, в особенности, к запрещениям и предписаниям уголовного законодательства.
Отношение к процессуальным нормам как к обременительной формальности, досадному стеснению, без которого расследова
ние имело возможность бы быть более действенным, являющееся следствием низкой юридической культуры, часто ведет к нарушениям законности.
Процессуальная дисциплина — незыблемое требование, которое исключает целесообразности и противопоставление законности, буквы и духа закона. Целесообразно только то, что законно, а дух закона выражен в его букве.
Закон устанавливает оптимальный порядок судопроизводства, гармонически сочетая гарантии успехи истины, гарантии интересов и гарантии личности воспитательного действия уголовного судопроизводства. Усвоение данной идеи придает правовой дисциплинированности сознательный темперамент.
Наличие у следователей периодических перегрузок обычно ведет к тому, что они приучаются трудиться рывками, с особенным напряжением в конце месяца (для улучшения отчетности) либо при истечении срока ведения дела. У них появляется склонность систематически откладывать ту работу, которую без риска проблем возможно выполнить по окончании. С течением времени эта склонность преобразовывается в привычку. Авралы сменяются все более долгими периодами безделья, которым легко находится внутреннее оправдание в силу прошлых перегрузок, а эти последние становятся неизбежными в следствии запущенности дел. В это же время застарелые дела и материалы угнетают следователя, приняться за них делается все тяжелее. И только в то время, когда предстоящие проволочки становятся неосуществимыми, он в авральном порядке делает работу кое-как, допуская всяческие нарушения, только бы поскорее избавиться от нее. Многие неудачи в служебной деятельности следователей были позваны конкретно этом явлением, которое возможно назвать «психологией следственной волокиты»1.
Инертность, пассивность, неспособность к долгому и организованному труду возможно кроме этого результатом неврастении — опытного заболевания следственных работников, — тогда нужен долгий отдых, лечение и хотя бы временная перемена работы. Но значительно чаще такое нравственное бессилие и
1 В том, что обрисованное явление носит опытный темперамент, убеждают долгие наблюдения. Показывали на это еще дореволюционные авторы. (А.С. Ющенко. Отечественные следователи. Издание Минюста, 1916, № 3).
нарушение воли бывают результатом распущенности и лени. Главным средством их предупреждения есть регулярный контроль за работой следователя, помощь в самоорганизации и организации его работы. Необходимо, дабы следователь проникся сознанием публичной и личной опасности волокиты, всегда помнил и неуклонно делал простое, но умное правило: не откладывать на завтра то, что возможно сделать сейчас.
«Нормативный» темперамент следственной работы при негативном сочетании некоторых особенностей личности производят формализм, стойкую привычку функционировать по шаблону, прикрываясь соответствующим пунктом инструкции либо распоряжением главы. Бездумный формализм — следствие нравственной слабости, трусости, перестраховки, свидетельство несамостоятельности, нежелания осмыслить обстановку и отыскать более действенный для данного случая образ действий. Он особенно страшен в следственной деятельности, требующей громадной активности, инициативы, творческой) отношения к делу.
способность и Умение показать самостоятельность и творчество в труде связаны с высоким развитием мышления и воли. Инициативность как закрепившееся волевое уровень качества профессионально нужна следователю, труд которого значительно чаще личен, связан с громадной процессуальной независимостью и служебной самостоятельностью. Это свойство необходимо целенаправленно вырабатывать, приучая молодого эксперта к независимой постановке задач, принятию важных ответов, помогая ему указанием и советом только при настоящей необходимости, дабы предостеречь от неточностей. «Решай и делай сам» — на данной базе формируются ответственное отношение и инициативность к порученному делу.
Ответственность делаемой работы, риск нежелательных последствий, вид людских страданий, препятствия и многочисленные трудности делают простым для следователя состояние напряжения. Наряду с этим первым делом страдает тормозной процесс, чаще появляется неупорядоченная активность, эмоциональные вспышки, срывы, поспешность, неосмотрительность.
Умение обладать собой в сложной обстановке, рассудочно-волевая направленность оказывают помощь следователю снимать напряжение, стойко переносить трудности.
Удачи и неудачи переживаются людьми по-различному в зависимости от морально-волевых качеств. Успех значительно чаще приводит к хорошему состоянию, стимулирует работу, побуждает к новым достижениям. Исходя из этого нужно разумное поощрение следователя, о чем иногда забывают кое-какие начальники. Отдавая предпочтение строгости и критике, они не применяют таких педагогических средств, как одобрение и похвала, скупо прибегают к призам.
Но в применении поощрения принципиально важно сохранять чувство меры, потому что захваливание и успехи смогут привести к нежелательным последствиям, самоуспокоенности и потере рабочего настроения, нескромности, тщеславию.
Неудачи, постоянное осуждение, и незаслуженная критика в большинстве случаев создают негативную психотерапевтическую установку на будущее. Под их действием появляется чувство уныния, бесперспективности, безнадежности, укореняется терпимость к неудачам и критике (как говорят спортсмены, «привычка к проигрышу»). Дабы вывести следователя из для того чтобы состояния необходимо исподволь подвести его к успеху, разрешить пережить удовлетворение и подъём работой, приобретающей публичное признание.
Громадное значение в следственной деятельности имеют выдержка, сознательный контроль над собой, собственной речью, поведением и настроением. Наряду с этим многие криминалисты справедливо подчеркивают необходимость для следователя терпения, умения обладать собственными эмоциями, сдержанности во внешних проявлениях.
Эмоции в труде смогут играться и хорошую, и отрицательную роль. Хорошие чувства, любовь к собственному делу, энтузиазм и тому подобные состояния — верные спутники следователя. Как мы знаем, что кое-какие эмоциональные состояния в сложной обстановке переживания тревоги, особенной значимости момента, повышенной ответственности и риска, приводят к положительным стеническим реакциям, трудовое возбуждение, подъем, мобилизацию и внутреннюю собранность всех психологических сил на решение стоящей перед человеком задачи.
Но вместе с тем следователю приходится испытывать и волноваться множество эмоций, каковые способны отрицательно оказывать влияние на него и на результаты его работы. «Он обязан наблюдать на горести
чл
вторых, не потрясаясь ими, на ужасные злодеяния, не раздражаясь против них, дабы в собственных распоряжениях и действиях не увлечься, не поддаться этим впечатлениям в ущерб долгу и правде»1.
Эмоциональные вспышки расстраивают психологическую деятельность, суживают сознание, нарушают внимания и процессы памяти, искажают мышление и восприятие следователя, что часто ведет к неточностям. На этом время от времени намерено строят собственные расчеты заинтересованные лица, пробуя вызвать следователя, позвать его на конфликт, вывести из равновесия, осознавая, что взволнованному, раздраженному человеку намного тяжелее делать собственную работу.
Упущения, ошибки и промахи смогут являться и результатом эмоциональных состояний противоположного, астенического типа, при которых появляется заторможенность, растерянность, подавленность, неспособность к уверенным действиям и быстрым решениям.
И те, и другие нежелательные явления необходимо вовремя обнаруживать самонаблюдением и ликвидировать волевым упрочнением. Все это требует от следователя самообладания, уравновешенности, присутствия духа, хладнокровия и спокойствия.
Необходимость всегда скрывать и подавлять собственный беспокойство, преобладание разумного волевого контроля над импульсами и эмоциями обычно отрицательно отражается на характере следственного работника. У него может выработаться известное равнодушие к людям, их эмоциям, переживаниям, случиться необычное «ороговение» души.
Зная особенности собственной психики, ее сильные и не сильный стороны, не забывая об опасностях, которыми чреваты те либо иные свойства его личности, следователь обязан всегда корректировать собственные оценки, действия и решения с учетом собственных «поправочных коэффициентов», подобно тому, как шофер, руководя машиной, сооружает собственные расчеты, памятуя о скорости собственной реакции, глазомере и т.п.
Внимание следователя.
Внимание характеризуется многими особенностями, каковые достаточно полно освещены в психотерапевтической литературе. Различ
1 А.А. Квачевский. Об уголовном преследовании, предварительном исследовании и доказывании правонарушений. Спб., 1866-1870, ч. 3, стр. 36.
ные профессии требуют разного внимания. Но в любом акте внимания в большей или в меньшей степени проявляются все фундаментальные его свойства. «Случайный наблюдатель подмечает только то, что кидается в глаза, следователь же обязан видеть все», -писал Ф. Кляйншмидт1. Неточность этого распространенного мнения пребывает в том, что «видеть все» — задача очень трудная для человека. В психологии были предприняты попытки подсчитать, хотя бы приблизительно, количество впечатлений, приобретаемых человеком от внешнего мира за маленькое время одним каким-либо органом эмоций. Подсчеты продемонстрировали, что кроме того в течение одного дня человек переживает десятки тысяч разных впечатлений. Ясно, что следователь может и обязан видеть только то, что ему необходимо. Это достигается в следствии внимания, другими словами направленности отечественного сознания на восприятие, познание, запоминание либо воспроизведение определенных явлений действительности.
Применительно к следователю очень тяжело выделить такие стороны «работы внимания», каковые имели бы преимущественное значение в его работе. Попытки отдельных авторов дать предпочтение какой-то одной стороне этого процесса (к примеру, сосредоточенности) представляются неубедительными2.
Следователь, создающий осмотр места происшествия, изучает обстановку квартиры, исследует отдельные предметы, следит за поведением присутствующих, командует действиями собственных ассистентов, испытывая наряду с этим множество посторонних действий, большая часть которых мешает его работе. Он обязан отрешиться от всего мешающего исполнению его задачи. Потому, что при осмотре неспециализированная задача распадается на частные, это приводит к необходимости последовательно концентрировать внимание на промежуточных звеньях (осмотре помещения и отдельных его узлов, разных предметов обстановки, фиксации следов и т.д.). Требуется в течение определенного времени, сохраняя устойчивое внимание на одном объекте, в один момент распределять внимание на другие, скоро переключаться с одного объекта на другой.
В то время, когда же следователь приступает к допросу свидетелей, на первый замысел выдвигаются другие стороны его внимания. Тут
1 Ф. Кляйншмидт. Учебник по практике угрозыска. Любек, 1953, стр. 33.
2 Психограмма судебного следователя. Сб. «Культурный труд», М, 1925.
необходимы не столько его распределение и широта, сколько устойчивость и глубина. Еще более концентрированным должно быть внимание при детальном изучении вещественных доказательств, анализе документов, изучении бухгалтерских операций.
Осмысливая события расследуемого дела, следователь перемещает центр внимания с внешних явлений на собственные мысли о них, на внутренние процессы. Но у него в производстве, в большинстве случаев, бывает не одно, а пара дел. Исходя из этого он должен всегда переключать все свойства и качества внимания на новые и новые действия дела.
Так, работа следователя требует разностороннего развития его внимания. Большая часть следственных неточностей имела в нарушения истоках и своих дефекты конкретно в данной области: следователь не уделил должного внимания каким-то событиям дела, покинул без внимания несоответствия в доказательственном материале, не сосредоточил внимания на изучении значительного вопроса, невнимательно совершил следственное воздействие.
Внимание как психологический процесс, будучи фиксированным, переходит в психологическое состояние человека, а закрепляясь в опреде- « ленных чертах, делается свойством личности — внимательностью. Отрицательные же свойства внимания перерастают в невнимательность, которая имеет довольно много проявлений и видов. Известны, к примеру, «липкое» (тяжело переключаемое) и «порхающее» (тяжело сосредоточиваемое) внимание, рассеянность и тому подобное1.
Освободиться от этих недочётов, организовать и развить нужные следователю свойства внимания — дело в полной мере достижимое, не смотря на то, что и требующее важного труда и опять-таки неослабного внимания. самовоспитание и Воспитание внимания неразрывно связаны с постоянными волевыми упрочнениями и должны протекать параллельно с воспитанием воли2.
Для следователя крайне важно воспитать в себе целенаправленное, произвольное внимание. Это связано с интересом к собственной работе. При отсутствии же для того чтобы интереса все усилия, направленные на развитие внимания, могут быть бесплодными.
1 Н.Ф. Добрынин. память и Внимание. Изд. «Знание», 1951; Б. Г. Ананьев. Воспитание внимания школьника. Изд. АПН РСФСР, 1946.
2 По этим соображениям внимание нами рассматривается в связи с морально-волевыми качествами следователя, а не в совокупности познавательных процессов, как в общей психологии.
Для тренировки внимания целесообразно применять советы, имеющиеся в психотерапевтической литературе. Формированию количества внимания содействуют задания, заключающиеся в том, что лица, проходящие тренировку, в течение маленького времени замечают предъявленные им объекты, по окончании чего порознь информируют замеченное, стараясь перечислить предельное число подробностей. Такие задания должны всегда усложняться. Нужны кроме этого систематические упражнения в одновременном исполнении разных действий и операций, тренировка в стремительном переключении внимания с одного объекта на другой, в исполнении определенных действий при наличии помех и отвлекающих раздражений и другое.
Но никакие упражнения и учебные тренировки не смогут, само собой разумеется, заменить целенаправленной работы следователя в естественных условиях. Конкретно тут возможно абсолютно овладеть своим вниманием и довести его качества до опытного уровня. На первых порах особые упрочнения потребуют громадной затраты энергии, но со временем, в то время, когда необходимые особенности становятся чертой личности следователя, работа внимания уже не связана с таким напряжением воли. Как мы знаем, что люди больше утомляются от беспорядочных действий и бессистемных мыслей, чем от планомерно делаемой работы.