В предыдущей главе мы установили. Что питательные вещества находятся в атмосфере и почве числом превышающем потребность растений. Если бы эти вещества пребывали бы в легко усвояемом растениями виде, то получение обильных урожаев было бы легкой задачей. Достаточно было бы кинуть в почву зерно, для получения желаемого урожая.
Но, поскольку питательные вещества находятся в земле в большей части в неусвояемой форме, земледельцы стараются сделать их дешёвыми, увеличивая растворимость их обработкой. В большинстве случаев, более либо менее глубокой вспашкой. В то время, когда же такая вспашка не в силах выполнить собственного назначения, тогда употребляются отлично растворимые питательные вещества в виде неестественных удобрений.
Условия, при которых питательные вещества, находящиеся в атмосфере и почве, становятся дешёвыми для растений, следующие:
1. Земля должна быть неизменно в меру мокра. В случае дефицита воды, либо при ее избытке, возделываемые растения не смогут расти. В сухой земле биологические процессы также становятся неосуществимыми. При излишке же жидкости происходящие процессы принимают вредное для растений направление.
2. Влага, хотя бы и распределенная надлежащим образом, будет ни к чему, в случае, если в один момент в земле не хватит воздуха. Без кислорода биологические процессы разложения (нитрификации) происходить не смогут. Перегнойные кислоты в случае дефицита воздуха перестают разлагать фосфориты, в то время как в присутствии кислорода они действуют посильнее, чем угольная кислота. Растения также не смогут развиваться, в силу того, что корни их кроме этого нуждаются в кислороде для дыхания. Наконец, от того, как воздушное пространство попадает в землю, зависит содержание жидкости в ней. Лишь при надлежащей рыхлости земли может осаждаться в ней дневная подземная роса (атмосферная ирригация), которая в один момент снабжает землю питательными элементами и влагой из воздуха. Следовательно, среди вторых условий плодородия земли, мы на первом месте ставим ее рыхлость.
3. Температура земли должна быть не через чур низка, в силу того, что тогда прекращаются процессы разложения, и не через чур высока, в силу того, что высокая температура земли в однообразной степени не благоприятна, как для биологических процессов, происходящих в ней и обусловливающих ее плодородие, так и для атмосферной ирригации.
4. Угольная кислота в земле содействует растворимости ее минеральных веществ, но задерживает биологические процессы разложения. Исходя из этого при обработке размещение плодородного слоя должно быть таким, дабы в один момент имели возможность происходить и нитрификация, которую угольная кислота делает неосуществимой, и разложение минеральных веществ земли, для чего угольная кислота нужна.
Лишь при исполнении всех указанных условий земля снабжает растения питательными веществами. Глубокая же вспашка делает неосуществимым одновременное соблюдение всех этих, на первый взгляд противоречивых, условий. Исходя из этого мы неизменно слышим жалобы на засуху и на истощение земли; довольно часто без необходимости тратим деньги на приобретение неестественных удобрений; зря ожидаем дождя либо ропщем на его излишек.
Говоря о условиях плодородия земли, мы на первый замысел поставили ее рыхлость. Мы утверждали, что воздух должна иметь постоянный гарантированный доступ в землю, как яркая поставщица питания для растений и как фактор, при посредстве которого возрастает подвижность питательных веществ земли.
Чем из более больших осколков горных пород сложена земля, тем она лучше аэрируется. С повышением малых фракций в земле ее аэрация значительно уменьшается. Небольшие фракции владеют так сильным свойством слипаться, что, к примеру, при механическом анализе земли, более чем десятичасовое кипячение только в состоянии диспергировать слипшуюся мелочь.
Но корни растений, пронизывая землю в разных направлениях и разлагаясь, образуют естественные дрены, при помощи которых воздушное пространство попадает в землю. Исходя из этого она делается рыхлой, не утрачивая собственной капиллярности, что с позиций регулирования степени влажности земли в любой момент принципиально важно.
«Не подлежит сомнению, пишет Врач Карпинский, что оставшиеся по окончании уборки корни в почве, высыхая и перегнивая, образуют целую сеть канальцев, по которым воздушное пространство может вольно циркулировать в земле и оказывать хорошее влияние на ускорение ее деятельности».
«направляться отыскать в памяти, пишет врач Вагнер, о серьёзном влиянии сидеральных растений, в особенности о глубоко укореняющихся, на что обратил внимание земледельцев врач Шульц. Именно он увидел, что эти растения, в особенности люпин, пуская глубоко корни не только сами извлекают пользу из подпочвенных минерального питания и запасов влаги, но они делают вероятным также самое и для следующих за ними растений с маленькими корнями, как картофель и др.
Вправду, глубоко пробравшиеся корни люпина, по окончании его запашки, понемногу разлагаются, образуя каналы, по которым попадают вглубь земли корни следующих за ними растений с маленькими корнями. Результатом не редкость та легкость, с которой переносят засуху укоренившиеся так растения. Так, к примеру, в первой половине 90-ых годов XIX века картофель, посаженый на поле по окончании запаханного люпина, возделываемого как удобрение, укоренился так глубоко, как достигали корни люпина, благодаря чего не будучи подвержен пагубному действию засухи, произошедшей в текущем году, он практически не пострадал, в то время как рядом лежащие поля картофеля, произрастающего без удобрения люпином, было очень сильно повреждено ею, картофель мелко укоренился и урожай был ничтожным».
«Глубоко укореняющиеся бобовые растения, предназначенные на зеленое удобрение, оказывают превосходное влияние на следующие за ними и плоско сидящие растения».
Приведенное мнение Вагнера направляться дополнить, поскольку каждое поколение растений все равно бобовых либо колосовых, каковые также будут глубоко пускать корни, как это мы заметим дальше, оставляет целую сеть канальцев, каковые облегчаю распространение корням нового поколения растений.
Не нужно лишь разрушать эту полезную сеть корней более либо менее глубокой вспашкой, как это мы во вред себе делаем, в один момент уничтожая и сеть корневых канальцев и те бессчётные канальцы, каковые в рационально обрабатываемых землях образуют дождевые черви указал в собственном произведении Дарвин.
Следовательно, при обработке земли мы должны стремиться к тому, дабы:
1. воздух не была отрезана от сети находящихся в земле канальцев, образующейся на поверхности коркой;
2. дабы созданные разлагающимися дождевыми и корнями червями дрены и естественные каналы не были бы стёрты с лица земли более либо менее глубокой вспашкой либо каждый обработкой (культиваторы, груббером и др.)
Глубокая вспашка разрушает созданные разлагающимися дождевыми и корнями червями каналы и растирает землю в порошок, из которого по окончании первого хорошего дождя образуется тесто, после этого засыхающее и растрескивающееся как кирпич. При таких условиях ни процессы минерализации не смогут нормально протекать, ни растения расти надлежащим образом.
Что образование и высыхание трещин в земле достигает той глубины, на какую вспахано поле, это доказал Костычев. Иначе вывернутая наверх земля более склонна к образованию корки, что совсем закрывает доступ воздуха в землю и подвергает земледельца известным расходам.
Затраты эти, но, в полной мере заслуженное наказание, за правонарушения в обработке, каковые помогают яркой обстоятельством уплотнения почвы и образования корки.
Почва, предоставленная сама себе в степях, лугах, лесах, не покрывается коркой. Защищает ее от этого органические остатки, содержание которых в земле возрастает от нижних слоев к верхним (за немногим исключением). По причине того, что корни растений кверху толще, а на поверхности остаются надземные части растений; что, совместно забранное, образует верхний перегнойный слой, обеспечивающий постоянное проникновение воздуха в землю, проницаемую на большую глубину, благодаря бессчётным разлагающимся каналам и корням, созданным деятельностью дождевых червей.
При небольшой двухдюймовой вспашке верхний слой, богатый органическими веществами и действующей наподобие лесной подстилки, не образует корки. Воздушное пространство, же циркулирующий по каналам созданным разлагающимися корнями растений, приводит к быстрому рыхлению на большую глубину мелко вспаханной земли и, благодаря этого, превосходно приспособленной к произрастанию не только злаков и бобовых, но кроме того корнеплодов, под каковые мы всего привыкли пахать глубоко.
Корням корнеплодов легко пробивать сеть корневых канальцев, благодаря чего получаются красивые экземпляры, долгие толстые, без бобовых отростков, что больше всего удивляло посещающих отечественное хозяйство.
В 1895 году гости стёрли с лица земли у меня маленькую плантацию свеклы, в силу того, что любой из них желал видеть, как эта свекла может расти на 2-дюймовой пахоте и любой вычислял нужным оторвать более десятка корнеплодов.
Господин Мацыев, что образцы моих растений в июле 1897 года отправлял в министерство земледелия, сказал мне, что в том месте больше всего внимания было обращено на кормовую морковь, которая на 2-дюймовой пахоте выросла долгая, ровная и без боковых отростков.
Я обращаю внимание, что такие результаты на 2-дюймовой пахоте получаются по причине того, что уже 4-5 – дюймовая пахота уничтожает сеть канальцев и этим затрудняет распространение корней.
Что небольшая 2-дюймовая вспашка приводит к быстрому улучшению земли на большую глубину, увидели Блэк, Швезер, Коне, Розенберг- Липинский и др.
Из отечественных земледельцев занимательные наблюдения над разрыхлением мелко вспаханной земли сделал С. Лиховский, доклад которого по этому вопросу, прочтённый на II Киевском съезде, был напечатан в 1895 году в земледельческой газете.
Вправду, для земли, пронизанной бессчётными корнями, не только глубокая вспашка, культиватор, груббер, разрушающие созданные дождевыми и корнями червями канальцы, но кроме того почвоуглубитель возможно вредным.
Это последнее орудие может оказать помощь земле с жёсткой, непроницаемой и непронизанной корнями подпочвой. Но и в этом случае, почвоуглубитель станет не только лишним, но и вредным с того момента, когда разрыхленная им подпочва прорастет сетью корней.
О роли почвоуглубителя для уничтожения долгих сорных растений с долгими корнями, как осот либо вьюнок полевой, мы поболтаем в соответствующем месте.
Не считая всего, в то время, когда школа Либиха совсем узнала, что растения питаются веществами неорганической природы и в то время, когда теория перегноя пала, а химические анализы продемонстрировали, что земля содержит больше минеральных веществ, чем верхний слой, то тогда и показалось рвение выворачивать подпочву наверх в надежде расширить плодородие. Глубокая вспашка стала идеалом обработки, основанном, как казалось, на научных данных.
Но богатая минеральными запасами подпочва принимает участие в питании растений и в том месте, где земледелец не выворачивает ее на поверхность глубокой вспашкой. Корни растений довольно часто эксплуатируют землю на огромной глубине, вынося элементы питания на поверхность. Также, благодаря капиллярности грунта, их подпочвы к верхним слоям поднимаются элементы питания вместе с водой.
Но приверженцы глубокой вспашки не удовлетворились таковой ролью подпочвы и питали надежду неожиданным переворотом оторвать все, содержащейся в ней, элементы питания. Но глубоко вспаханная почва родить не желала и многие из приверженцев глубокой вспашки появились в положении человека, что, убивши курицу, несущую ему золотые яйца, думая сходу разбогатеть.
Нет сомнения, что так называемая «глубокая вспашка», практикуемая у нас в имениях, обходится нам дорого, а выглядит достаточно жалко, в сравнении с той глубиной, до которой доходят корни растений, кроме того перечисляемых к числу мелкоукореняющихся.
«В бернском музее, пишет г. З. Говрецкий, хранят, как замечательную уникальность, корень люцерны в 16 метров длиной. Гаспарин видел корень люцерны в 16 метров длиной. Елиш в черноземных степях России обнаружил корни длиной в 10 футов».
«Хлебные злаки, продолжает г. Говорецкий, как по большому счету все травянистые растения, считаются растениями, корни которых не уходят глубоко. Кстати, я уже два раза в жизни имел случайную возможность лично убедиться в несправедливости и для того чтобы взора. Я два раза видел рожь, посеянную на горе, которая с одной стороны обвалилась. В то время, когда частички почвы, оставшиеся на отвесной стенке высохли и осыпались, то возможно было видеть что-то наподобие висящего занавеса, появившегося из узких, как волосы, корешков ржи. Протяженность этого занавеса достигала в первоначальный раз около сажени, а во второй – около 2 аршин. Причем, поскольку гора обвалилась лишь на эту глубину, то весьма возможно, что еще более долгие корешки остались в почве».
Узнаваемый в свое время чешский земледелец Торский продемонстрировал посещающим его хозяйство, по окончании одной из Венских выставок, экземпляры ржи с корнями длиной в 70 см.
Ввиду таковой длины корней практикуемая у нас так называемая «глубокая вспашка» на 10-15 дюймов, может принести лишь вред, а не пользу, что мы ниже посмотрим более детально.
Вправду, глубокое оборачивание почвы паровым плугом довольно часто портило ее совсем. Так было более десяти лет назад в Подольской губернии в имении Браилово (тогда собственность барона Мекка) и многих вторых.
«В имении Валево, пишет г. Лигоцкий, на площади в 3 десятины я сам три раза перекал свеклу и очень нехорошим результатом. На этом месте, как на косогоре, слой чернозема был, узкий, а паровой плуг, благодаря завышенной глубины пахоты, вывернул наверх из подпочвы неразложившуюся почву. Еще более чувствительный убыток, на площади 20 десятин, понесли, по той же причине, в имении Завадовка. Тут, не обращая внимания на пересев пара раз, свеклы совсем не было, поскольку слой чернозема в указанном имении существенно уже. На лучших же землях в случае, если итог таковой глубокой пахоты (40см) не был таким плачевным, в отношении урожая свеклы, то лишь только благодаря мощности украинского чернозема».
Крайне редко глубокая вспашка возможно использована единовременно, как средство улучшения земли. К примеру, в случае, если необходимо перемешать верхний песчаный слой с нижним глинистым (либо напротив). Но ни при каких обстоятельствах глубокая вспашка не должна использоваться как постоянная совокупность обработки.
Отрицательные результаты глубокой пахоты, казалось бы, должны были содействовать отказу от нее. Но таковой ход для ее приверженцев был через чур несложным. Как метафизик, что, упавши в яму, не желал вылезать из нее посредством веревки, ввиду того, что метод через чур простой, так и приверженцы глубокой пахоты начали подыскивать более умные методы, как вывернуться из беды.
Рекомендовали: постепенную припашку нижних слоев, проведение вспашки поздней в осеннюю пору, применение громадных доз удобрений в один момент с припашкой земли. В то время, когда же приваленные подпочвой органические остатки разлагались медлительно, а земля то разжижалась по окончании дождевой, то покрывалась коркой и засыхала, как кирпич, на протяжении засухи, то не считая всего еще выяснилось нужным применение огромного количества извести.
Возможно ужаснуться тем рецептам глубокой вспашки, каковые предписывают ее приверженцы, как, к примеру, Лекуто в собственном произведении об «улучшающей» обработке земли.
При применении т.н. запасных средств, вывороченная наверх подпочва обязана давать прекрасные результаты. Но, если бы приверженцы таковой совокупности обработки засыпали бы удобрениями и землёй обнажённую гора, то на ней выросли бы растения, но никто не имел бы право утверждать, что гор плодородна.
Обильное удобрение может уменьшить отрицательные последствия глубокой пахоты, но для большинства отечественных хозяйств такая совокупность предварительной последующего исправления и порчи земли недоступна, даже если бы она и окупались.
Рвение к глубокой пахоте не ослабло и тогда, в то время, когда место утратившей доверие минеральной теории питания, заняла теория минерально — органическая, самым известный представителем которой есть Грандо. Ему мы обязаны выяснением условий плодородия земли. Оно зависит не от полного содержания в земле минеральных веществ, а от соотношения их с почвенным перегноем, с его миллиардами живых организмов, каковые, но, по — прошлому зарывается глубокой вспашкой.
Гейден, выщелачивая пахотную почву, богатую органическими веществами, и подпочву отыскал следующее количество растворимых в воде (следовательно дешёвых для растений) соединений фосфора, самых основных по окончании азота питательных веществ.
| Плодородная почва: | |
| Проба 1 | 0,0057% |
| Проба 2 | 0,0053% |
| Подпочва: | |
| Проба 1 | 0,0026% |
| Проба 2 | 0,0019% |
В этом опыте направляться обратить внимание на то, что в подпочве фосфорной кислоты было бы меньше, чем в верхнем слое, что делает значение перегноя еще более заметным.
Значительно лучше осветили данный вопрос изучения Грандо, что выполнил целую серию громадных опытов и совершенно верно установил в каком количестве разные виды почвы содержит фосфориты, а также в какой зависимости находится их растворимость от перегноя земля. Анализ четырех видов земли (чернозема, известковой, торфяной и песчаной) продемонстрировал, что плодородие земли зависит от соотношения между фосфоритами и перегноем, а не от безотносительного содержания фосфоритов в земле. Так, к примеру, почва из Габленвиля содержит в себе практически в 7 раза больше соединений фосфора, чем Уладовский чернозем. Не обращая внимания на это, чернозем родит без удобрений, а Габленвильскую почву необходимо удобрять.
Предпринимаемые опробования постоянно подтверждали выше приведенное положение. Перегной занял, как и во времена Тера, основное место в пахотном слое из-за его опосредованного и яркого значения в питании растений по окончании его разложения, а его Дегерену, кроме того и до окончания этого процесса.
Приверженцы глубокой вспашки не могли не знать серьёзного значения перегноя, но вместо того, дабы оставлять его неизменно наверху, они старались перемещать его с пахотным слоем. Доказательства необходимости для того чтобы смешивания, как овса с сечкой для корма лошадей, одинаково возможно услышать как из уст практиков, так и встретить в сочинениях по земледелию.
Но совсем верно говорит Грандо, которому мы обязаны указанием роли перегноя, что «несложная смесь извести, глины, песка и перегноя, в пропорции, соответствующей содержанию их в пахотной земле, вовсе не будет землёй. Плодородная почва образовывает одно целое, существенно отличающееся свойствами и своим составом от более либо менее тщательной смеси составных ее частей». В силу того, что никакое смешивание не в состоянии создать, либо заменить, те каналы и естественные дрены, каковые образуют дождевые черви и корни, не уничтожая наряду с этим капиллярности земли, что имеет ответственное значение для распределения жидкости в земле.
Вправду, результаты смешивания земли с перегноем бывают довольно часто такие, что пожнивные остатки, куски навоза и крупные корни растений, целыми годами в земле, не разлагаясь, и довольно часто извлекаются на поверхность последующей вспашкой.
Обстоятельство этого явления – недостаточная аэрация земли, вызываемая значительно чаще образующейся на поверхности земли коркой. При обработке парового поля корку возможно стереть с лица земли бороной либо вторыми орудиями, но по окончании посева уничтожение корки делается вероятным лишь при одновременном повреждении возделываемых растений (исключение – корнеплоды).
Новая совокупность земледелия потому имеет большое значение для растений, что:
1) не уничтожает каналов, образуемых дождевыми и корнями червями
2) закрывает землю слоем рыхлой перегной почвы, которая защищает ее от образования корки, действуя подобно лесной подстилке
3) не лишает земли капиллярности
4) позволяет заботиться за посеянными хлебами при помощи конного полольника , пока они сами затенять землю.
Как мы знаем, что затенение земли воздействует на нее так же благотворно, как и рыхление полольника либо мотыгой.
При глубокой же вспашке и посеве по простой совокупности корка образуется очень легко и не редкость такой непроницаемой, что воздушное пространство совсем не попадает в землю. Наровне с этим уничтожаются каналы, созданные дождевыми и корнями червями, благодаря чего по окончании первого дождя из глубоко вспаханной земли образуется тесто, засыхающее потом как кирпич. В земле не достаточно кислорода для разлагающих органические остатки бактерий, благодаря чего пожнивные остатки и куски навоза лежат годами без трансформации.
Более того, мешая доступу воздуха в землю, механически вывернутая наверх подпочва довольно часто содержит в себе водный раствор окиси железа, которая соединяется с кислородом и переходит в окисляющие элементы. Благодаря вывернутая подпочва отнимает кислород у земли и химическим методом.
Недочёт воздуха (кислорода) делает неосуществимым нитрификацию, вызываемую бактериями, которых открыли в 1877-78 гг. Шлесинг и Мюнтц. Эти бактерии содействуют превращению аммиака в азотнокислые соединения, а после этого в азотную кислоту.
Благодаря прекращения деятельности этих бактерий, требующих для жизнедеятельности кислорода (аэробы), начинают собственную деятельность другие бактерии, обходящиеся без кислорода воздуха (анаэробы) и превращающие азотнокислые соединения в аммиак и в газообразный азот, т.е. они обедняют землю азотом. Вредную деятельность анаэробов в земле констатировал в первой половине 80-ых годов XIX века Дегерен, и Гайен, Дюнет, Макен.
Нитрификация может происходить лишь в надлежащей мокрой земле и в присутствии воздуха. В глубоко вспаханной земле на протяжении засухи нитрификация неосуществима из-за нехватки воды. В то время, когда же глубоко вспаханная земля впитывает в себя, как губка, по окончании сильного дождя воду, то последняя сотрёт с лица земли и займет все каналы, по которым воздушное пространство имел возможность бы пробраться в землю. В следствии недостатка воздуха и излишка влаги начинаются анаэробные процессы, приводящие к потер азотнокислых соединений теряется для целей земледелия. Испытания Штреккера, Эдлера и Керна продемонстрировали, что почва, рыхлившаяся в горшках (аэробные условия) теряла 48% азота, не рыхлившаяся (анаэробные условия) – 64%.
При новой совокупности обработки земля ни при каких обстоятельствах не имеет возможности пересохнуть так, как при глубокой вспашке. В самую острую, длящуюся пара месяцев, засуху, она имеет запас жидкости, достаточный для развития корней, всходов и для деятельности бактерий. Иначе, самые обильные дожди не смогут перенасытить землю влагой и задержать поступление воздуха в землю.
Помимо этого, при глубокой вспашке не только прерывается процесс разложения перегноя, но и уже появившиеся перегнойные кислоты в случае дефицита воздуха перестают функционировать на минеральную часть земли, то есть: не растворяют фосфиты, не обращая внимания на то, что при достатке кислорода действуют на них на порядок посильнее, чем угольная кислота.
В случае дефицита воздуха (реже в случае дефицита еще одного нужного фактора нитрификации – кальция) перегнойные кислоты считаются вредными для растительности, и приверженцы глубоко пахоты ведут с ними упорную борьбу такими энергичными средствами, как известкование либо кроме того выжигание. Известь, уничтожая кислоты, в один момент содействует растворению калийных соединений, но на растворимость фосфитов положительно не воздействует.
Для верного разложения перегноя чаще не редкость нужен доступ воздуха в землю, чем известкование. В достаточно рыхлой земле нитрификация проходит энергично и без добавления извести. Кроме того в самом нехорошем случае, при настоящем недочёте кальция в земле, нужное количество вносимой извести на одну десятину, как это советуют приверженцы глубокой пахоты, преувеличивая значение известкования.
«Во всех практически управлениях по сельскому хозяйству, пишет Грандо, мы встречаем утверждение, что развитие растений из семейства бобовых, зависит от содержания кальция в земле. На землях весьма бедных кальцием и кислых, по большому счету рекомендуют удобрение мергелем либо известью, как первую работу при создании лугов хорошего качества (богатых бобовыми растениями). К тому же, г. Мондесир доказал возможность получения хороших урожаев кормовых растений на землях, практически совсем лишенных кальция, при условии внесения в достаточном количестве нужной для этих растений фосфорной кислоты.
Луг фермы Болье совсем заболочен и до таковой степени кислый, что на холоде разлагает около 3 г углерода извести на один килограмм почвы. На первый взгляд данный луг думается покрытый растениями, но растения эти развиваются не хорошо. В самой нехорошей его части , не дающей ни сена, ни выпаса, г. Мондесир выбрал три участка по 10 акров любой. В ноябре первая делянка взяла 100 кг фосфата, вторая такое же количество фосфата и 20 кг хлористого калия, третья – 700-800 кг извести. Весной, к глубокому удивлению обладателя, первые две умелые делянки покрылись ковром желтого клевера 30-40 см высотой и для того чтобы густого, что большинство его полегла. Делянка же, удобренная известью, не продемонстрировала никакого улучшения. Такие результаты получаются неизменно уже четыре года.
Г. де Мондесир совсем не сомневался в благотворном влиянии известкования на кормовые растения. Но занимательные его испытания обосновывают, что эти растения ограничиваются кальцием, соединенным с перегнойной кислотой, в случае, если в земле достаточно для их калия и развития фосфатов. Кальция органических соединений хватает для кормовых растений кроме того тогда, в то время, когда его нет в земле в достаточном для насыщения этих веществ количестве. Это последнее утверждение, заканчивает Грандо, есть самым занимательным и вместе с тем менее всего ожидаемым».
Небольшая, двухдюймовая пахота, снабжая аэрацию земли, делает значительно чаще излишним потребление этого арсенала дорогостоящих средств, без которых не смогут обойтись (следуя логике заблуждений) приверженцы глубокой вспашки, при которой внесение извести воздействует косвенным образом, увеличивая стёртую с лица земли глубокой пахотой свойство земли к аэрации.
«Известкование тяжелых земель, говорит Дегерен, не редко дает отличные результаты. В противном случае, но, действует известь на легких землях. В Тригноне я обрабатываю землю, которая больше страдает от засухи, чем от дождей. Самые лучшие урожаи получаются на ней в дождливые годы. Во всей окрестности никто не использует известь. Но, пара лет назад я пробовал удобрить известью кое-какие делянки умелого поля. Полученные результаты были самые плачевные – урожаи уменьшились в течение нескольких лет.
Как именно возможно растолковать пара различные результаты на тяжелых и легких землях? По какой причине на тяжелой земле Блярингема воздействие извести дает прекрасные результаты, а на легких землях Тригнона нехорошие? Действительно, в последнем случае земля обеспечена кальцием лучше, чем в первом, но лишь отличие в содержании кальция не имеет возможности растолковать этих противоположных результатов.
Воздействие извести на землю еще не узнано надлежащим образом, но на основании правильного опыта Шлесинга возможно сформулировать догадку. В то время, когда бросают в воду не содержащую кальций, глинистую почву и, взболтав, оставляют в покое мутную жидкость, она не очищается. Действительно, песок садится на дно, но глина остается в смеси с водой в течение нескольких суток. Но, загрязненную воду не тяжело очистить за маленькое время – достаточно добавить к ней извести либо морской соли. Тогда глина коагулирует. Образуя хлопья, каковые в недалеком будущем оседают на дно, образуя слой глины, а вода делается прозрачной. Это опыт очень занимателен, поскольку он не только позволяет осознать, по какой причине известковые воды прозрачные, а не которые содержат кальций мутные, и, по какой причине прозрачны воды океана, но в равной степени данный опыт растолковывает образование дельт в устьях громадных рек. Загрязненная вода рек, смешиваясь с морской водой, осаждает глину и образует наслоения ила, через каковые река еле пробивает себе дорогу и благодаря этого образуется дельта. Так, Нил, Гонг, Красная река (в Тонкине), Ориноко, Рона, другие реки и Рейн впадают в море дельтами.
Разве опыт Шлесинга не имеет возможности растолковать пользы известкования тяжелой вреда и почвы, какой она приносит легким землям? Данный вопрос направляться нам разглядеть.
Тяжелая, богатая глиной земля малопроницаема для воды и воздуха. Благодаря недочётов дренов такую землю направляться обрабатывать грядами, дабы уменьшить сток воды. Излишек жидкости пагубен для глинистой земли, которая в этом случае воображает как бы губку, пропитанную водой. Известь же образует в глине отдельные хлопья, она как бы делается более проницаемой, более рыхлой, меньше сжимается, т.е. известкование тяжелой земли не редкость нужным.
В легких же землях преобладает песок. При выпадении потом обильного дождя на такую землю, вода скоро впитывается (проваливается) и уже часа через два не редкость доступна для воздуха. В то время, когда же известь соберет в хлопья то маленькое количество глины, то которое содержат такие земли, то она еще меньше будет удерживать оду, что увеличит недочёты легкой земли. Вот по какой причине результаты известкования таких земель получаются плачевные.
Итак, известкование используется в большинстве случаев с целью расширить рыхлость земли. Но так как при новой совокупности обработки рыхлость гарантирована, то потребность в известковании как правило совсем исключается, ограничиваясь лишь теми редкими случаями, в то время, когда в земле обнаруживается полный недочёт кальция.
При небольшой двухдюймовой пахоте верхний перегнойный слой оказывает земледелию неисчислимые услуги. Нитрификация в этом случае происходит скоро и в нужном направлении.
В Индии, где энергично проходят процессы образования нитратов и где это возможно легко замечаемо, нитраты постоянно осаждаются на поверхности земли.
Любой из нас знает, что древесные столбы построек, закрытые в почву, гниют значительно больше у поверхности почвы, чем внизу.
Продукты интенсивного разложения перегноя, растворенные в воде либо щелочных жидкостях, промываются дождями к подпочве, попадают в нижний слой и оказывают либо косвенное влияние на растворимость питательных веществ, либо конкретно сами участвуют в питании растений. Такое влияние перегнойного горизонта на питание растений оказывается несравненно громадным в том случае, если он находится сверху, чем если бы перегнойный слой глубокой вспашкой смешали бы с подпочвой.
Неестественные удобрения, в большинстве случаев мелко размолоты и просеяны через сита, но, не обращая внимания на это, как продемонстрировали испытания Мерккера и других, они действуют значительно посильнее, в то время, когда вносят в землю в водных растворах.
Органические остатки не разделаны так мелко, они лежат в земле громадными фрагментами и, следовательно, тем более не могли бы показать полного собственного действия, даже если бы воздушное пространство свободно поступал в землю. Растворяющиеся в верхнем слое продукты разложения перегноя пропитывают каждую частичку земли, замечательно подготавливая ее к питанию растений.
Не менее важно да и то, что складывающийся из органических остатков и пористый как губка, верхний слой ни при каких обстоятельствах не имеет возможности ни заплывать, ни образовывать корки. По окончании каждого теплого дождя разложение перегноя ускоряется, верхний слой вместо того, дабы уплотняться, как это не редкость при глубокой вспашке, разрыхляется, растет, как на дрожжах и гарантирует постоянный доступ воздуха к нижним слоям. В нижних слоях под могучим влиянием воздуха разлагаются органические остатки, осаждается роса, поглощаются газы, размельчаются обломки скал, что дружно забранное усиливает плодородие земли и дает такие огромные урожаи, каких приверженцы глубокой вспашки не смогут представить кроме того в мечтах.
Конный поломник, применяемый неизменно при новой совокупности земледелия кроме того при выращивании хлебных злаков, еще больше содействует аэрации земли.
Одним словом, нет сомнения, прежняя система и глубокая вспашка посева не смогут кроме того частично обеспечить землю той рыхлостью и, следовательно, тем плодородием, какое ей гарантирует новая совокупность земледелия.
Засухи, уничтожающие культуры в степях, каковые когда-то были покрыты густой растительностью, это наказание за разрушение глубокой вспашкой естественного строения верхнего плодородного слоя, кроме этого за уничтожение верхнего перегнойного горизонта, действующего на полях и в степях подобно лесной подстилке. Сгребание подстилки портит лес, погребение в подпочве верхнего слоя портит плодородие. Сбивание скотом, и коса довершают пагубное воздействие в лугах и степях, подобно глубокой вспашке на полях, и вот перед нами готовое явление неурожая, а довольно часто и голода.
Мы растолковываем это, в соответствии с учению Либиха, истощением земли, и уничтожением лесов. Но основная обстоятельство пребывает в том, что, уничтожая верхний слой, мы вместе с тем стёрли с лица земли и рыхлость земли. Исходя из этого стало неосуществимым поглощение землёй водяных паров из воздуха (ирригация атмосферная), а вместе с этим нарушаются и другие процессы, каковые снабжают получение урожая.