К сожалению, подход к теоретическому наследию Маркса лишь как к социальному идеалу либо как к грандиозному политическому проекту, не обращая внимания на все возражения с его стороны, стал господствующим в последующее время. И Сейчас подобная интерпретация марксизма сперва навязывается массовому сознанию, а после этого критикуется ее несостоятельность. Но если не подменять сути марксова научно-теоретического наследия, то оно может стать важной методологической базой для выработки верной политической стратегии. Марксово познание перспектив и тенденций публичного развития разрешает выяснить место и осознать особенности каждого отдельного исторического этапа в контексте перемещения человечества к интеграции, к становлению производства, не опосредованного
рынком, товарно-финансовыми отношениями, нацеленного на удовлетворение людских потребностей, создание условий для всестороннего развития каждого индивида. Дело практики, следовательно, содержится в том, дабы верно оценивать особенности каждого конкретного исторического этапа и производить адекватные ему экономические и социально-политические инновации.
| О существе либерализма и оппозиции социализма |
Этот вопрос самый полно изучен В. М. Межуевым, работы которого и положены в базу отечественного изложения [60]. без сомнений, между исходной посылкой либеральной идеологии (свобода человека) и социальными результатами ее реализации (неравенство людей) существует внутреннее несоответствие. Получается, что свобода ведет не к равенству людей, а к неравенству, к состоянию, в то время, когда все свободны, но не равны друг другу. Из этого и появилась социалистическая оппозиция либерализму, провозгласившая собственной целью справедливости и утверждение равенства в отношениях между людьми. Но и попытки реализовать незрелые концепции уравнительного социализма, на передний замысел выдвигавшие проблему формального равенства людей, неодолимо вели к ограничению личной свободы, в то время, когда ] все равны, но никто не свободен.
Так, вплоть сейчас принято \ вычислять, что либерализм защищает свободу в ущерб равенству, а социализм — равенство за счет свободы. равенства и Эта оппозиция свободы (по принципу: «свобода либо равенство») вправду продолжительное время разделяла либера-j лов и социалистов. В один момент это противостояние со-‘ здало иллюзию возможности успехи свободы без равенства (то, что возможно назвать либералистской утопией свободы) и равенства без свободы (социалистическая утопия равенства). Указанная иллюзия до сих пор обладает умами приверженцев социалистических и либерально-демократических партий, сталкивая их в непримиримой идейно-политической борьбе.
Имеется ли возможность преодолеть равенства и эту оппозицию свободы? Возможно, вправду ни то, ни второе недостижимо?
И либерализм, и социализм ищут пути выхода из этого несоответствия. Ранние домарксистские концепции социализма таковой выход видели на дорогах утверждения формального равенства людей, что неизбежно оборачивалось их несвободой. Современный либерализм ищет ответ данной неприятности на дорогах разработки новой теории социальной справедливости, пробующей объединить право и мораль. Но, признав за страной регулирующую функцию в области экономических взаимоотношений, либерализм тем самым воспринял исходный принцип уравнительного социализма, проявляемая же им наряду с этим осторожность сути самого подхода не меняет.
Начиная с Маркса, социализм предлагает принципиально другой подход к решению проблемы сочетания свободы и равенства. В базе его — подтверждение неразрешимости данной неприятности в границах существования частной собственности. При наличии последней вправду чем-то одним нужно пожертвовать: или свободой, или равенством. Ранние концепции социализма, предпочитавшие равенство свободе, сами, следовательно, пребывали в плену конкретно у частной собственности, за что их и осуждал Маркс.
Выше мы разглядывали марксово познание соотношения личной и публичной собственности. По мысли Маркса, реализация для того чтобы соотношения разрешит решить равенства людей и проблему свободы. В соответствии с его представлению, свобода содержится не столько в праве «иметь» (кроме того «по потребностям»), какое количество в праве «быть», существовать «по свойствам», т. е. развиваться, самореализовываться в соответствии с личными дарованиями и индивидуальным призванием. Но такое право в качестве условия судьбы каждого человека в один момент делает людей не только свободными, но и равными друг другу. Живя «по свойствам», люди тем самым выясняются в равном положении перед собственной людской природой. Значит, иметь «по труду» либо «по потребностям» и жить «по свойствам» — это две различные формулы людской жизнедеятельности (не смотря на то, что и нужно связанные между собой), определяемые расстоянием между частным существованием человека и его
|
бытием как свободной индивидуальности. Прохождение данной дистанции, будучи естественноисторическим процессом, меняет положение человека по отношению к собственности, ко всем достижениям материальной и духовной культуры. Подчеркиваем: как частное лицо он испытывает недостаток в той части богатства, которую может лично потребить либо сделать объектом собственного (но никак не чужого) пользования; но как свободная индивидуальность он испытывает недостаток во всем достатке, и в первую очередь в том, что создано человеком в плане культуры. Равенство же допустимо тогда, в то время, когда каждому в собственности не часть, а все публичное достаток.
Но так как это, по Марксу, и имеется принцип публичной собственности, основанный не на дележе достатка, а на праве каждого обладать им полностью и без остатка. Как свобода каждого имеется условие свободы всех (равенство в свободе), так и собственность каждого на все публичное достаток имеется условие собственности всех, публичной собственности (равенство в отношении собственности). Установка на свободу каждого как центральная установка культуры применительно к обществу и имеется принцип публичной собственности, т. е. настоящего равенства людей в их праве на собственность. В последнем социализм видит решение проблем сочетания свободы и равенства. Однако здесь еще раз направляться выделить, что принцип публичной собственности, по Марксу, не может быть введен административно, он явится результатом наибольшего уровня развития производительных сил.
Так, социалистическое течение возможно разглядывать в качестве исторического наследника либерализма, т. е. как носителя динамической, неизменно развивающейся идеи свободы, которая осуществляется в драматическом ходе истории. Находящиеся на нынешнем ее этапе в оппозиции друг к другу социализм и либерализм все же связаны внутренними тесными отношениями: оба они в качестве социального идеала разглядывают свободу индивида. Логичным будет предположение, что на последующих этапах исторического процесса, в то время, когда свободное развитие каждого станет условием свободного развития всех, провалятся сквозь землю всякие различия между этими двумя традициями социально-политической мысли.
Учение Маркса На протяжении современных дискуссий самый
з свете опыта довольно часто поднимается вопрос о научной
6′ ценности социально-политической тео
рии Маркса, о соответствии либо несоответствии его выводов
настоящему историческому процессу. Пробуя дать ответ на
данный вопрос, направляться разграничить теоретические положения
Маркса о возможностях публичного развития и его видение
политических механизмов реализации этих возможностей.
Как нам представляется, опыт XX в. убедительно подтвердил верность выводов Маркса относительно тенденций и перспектив публичного развития и в один момент внес очень значительные коррективы в его представления о механизмах реализации данных тенденций. В качестве закономерности утверждения социализма Марксу в условиях середины XIX в. виделась пролетарская политическая революция в промышленно развитых государствах. Но логика развития капиталистических государств была другой. Столкнувшись в середине и начале XX в. с проблемой неосуществимости бескризисного и бесконфликтного развития в рамках прошлых производственных взаимоотношений, их предстоящее перемещение пошло по пути социализации капитала, ; а чало которому было положено «новым курсом» аммериканского президента Франклина Рузвельта, а после этого продолженным социал-демократическими кабинетами министров в Европе.
Сущность этого пути в следующем: в оппозиции капитала и труда сформировался третий участник — государство, которое ограничивает права частных собственников и перераспределяет их прибыли с учетом заинтересованностей разных социальных слоев. На таковой базе начала строиться совокупность здравоохранения, образования, социального обеспечения. Государство берет на себя кроме этого реализацию широкомасштабных экономических и научно-технических программ в интересах всего общества. Все это имеется чисто социалистические элементы в развитии капиталистических государств. Помимо этого, тут появились новые возможности развития личной собственности на базе кооперативных объединений. Показались предприятия, выкупленные трудовыми коллективами у частных собственников. Это указывает, что в самой частнособственнической базе появились ниши, в которых формируются элементы социалистических публичных взаимоотношений.
| ••» JL |
Помимо этого, и это представляется самые важным, подтверждение научных идей Маркса проявляется в совершаемой сейчас информационной революции, понемногу избавляющей человека от тяжелого физического труда. Потом, выводы Маркса подтверждаются нарастающими процессами интеграции и обобществления производства, каковые требуют научных способов сознательного управления экономикой. Наконец, подтверждается одна из фундаментальных идей Маркса об ускорении процесса автоматизации публичного производства и о расширении сфер применения «общего» творческого труда, что уже на данный момент формирует базы той публичной ассоциации, наиболее значимые черты которой предвосхищены в произведениях мыслителя.
Отмечая эти изюминки развитых государств, кое-какие авторы для обозначения их во многом новой социальной сущности применяют понятие посткапиталистическое общество. Полагаем, что Карл Поппер имел все основания чтобы сделать следующий вывод: «То, что Маркс именовал «капитализмом», другими словами не ограниченный законодательно капитализм, абсолютно сошел с исторической сцены в XX веке» [70. Т. 2. С. 397].
Так, социализм, как общество справедливости и социальной гармонии, объективно вырастает на протяжении драматического развития современной цивилизации. Все это, согласно нашей точке зрения, убедительно подтверждает правильность неспециализированных теоретических выводов Маркса относительно тенденций и перспектив мирового публичного развития.
14. СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ
И ТЕЧЕНИЯ СОВРЕМЕННОСТИ
14.1. Социально-политические концепции
коммунистического и социал-демократического
перемещений
Коммунистическое Вид современного мира в значитель- ?
перемещение HO# мере сформировался под влиянием •••
коммунистического перемещения — коммунистических и ра-зочих партий разных государств, ориентировавшихся глав-чым образом на политическую сторону учения К. Маркса, •л абсолютизировавших ее отдельные положения. До Октябрьской революции оно не было интернациональным, не смотря на то, что в некоторых государствах и действовали марксистские революционные группы. Коммунистическое перемещение появилось на гребне революционного подъема, охватившего рабочий класс капиталистических государств под влиянием тягот, выпавших на его долю в Первой мировой, под действием революции в РФ. Показавшиеся скоро в разных государствах революционные рабочие партии вместе с партией коммунистов образовали в 1919 г. III, Коммунистический, Интернационал, что действовал до 1943 г. Большой промежутрк времени в ряде государств коммунистические и рабочие партии являлись правящими, в некоторых государствах таковыми они являются и сейчас. Каковы же характерные черты этого идейно-политического течения и исторические уроки его развития?
Исходным положением идейно-политической концепции коммунистического перемещения являлось выдвинутое Марксом положение об особенной исторической миссии рабочего класса. Маркс полагал, что в силу собственного места в совокупности капиталистических производственных взаимоотношений рабочий класс объективно призван выполнить миссию замены капитализма новым обществом, свободным от эксплуатации человека человеком. Освобождая себя, рабочий класс в один момент обязан высвободить от всякого угнетения и все другие социальные слои. Исполнение данной исторической задачи виделось вероятным лишь объединенными упрочнениями рабочих всех государств, что предельно коротко выражено Энгельсом и Марксом в известном призыве: «Пролетарии всех государств, соединяйтесь!». Эта миссия пролетариата, по представлениям Маркса, в полной мере соответствует и естествен-ноисторической тенденции человечества, ведущей к обществу без классов и классовой борьбы.
Следующим логическим звеном учения об исторической миссии рабочего класса есть мысль социалистической революции, кроме этого имевшая значительное значение в практике и теории коммунистического перемещения. Социальная ре-
волюция, совершаемая пролетариатом, рассматривалась теоретиками этого перемещения как нужное условие перехода к новому обществу. Такая революция обязана явиться закономерным результатом углубления противоречий, заложенных в капиталистических производственных отношениях. Как полагали Энгельс и Маркс, она обязана случиться в один момент во всех цивилизованных государствах, но Ленин позднее высказал предположение, что она вероятна первоначально в нескольких либо кроме того в одной раздельно забранной стране. В качестве первого акта социалистической революции рассматривалось завоевание его партией и пролетариатом политической власти, которая нужна им как средство осуществления социалистических преобразований.
С последним положением связано еще одно очень ответственное звено теоретической концепции коммунистического перемещения — учение о диктатуре пролетариата. Мы уже отмечали, что Энгельс и Маркс обосновали историческую тенденцию перемещения общества к бесклассовой структуре и, следовательно, к безгосударственной организации судьбы. Эта тенденция, по их представлениям, в особенности обязана усилиться с началом сознательной деятельности по социалистическому преобразованию общества. На время таких преобразований, именуемое периодом революционного превращения капиталистического общества в коммунистическое, устанавливается пролетарская народовластие, либо, что то же самое, классовое господство пролетариата над буржуазией — диктатура пролетариата. Предполагалось кроме этого, что по окончании завершения переходного периода появившееся новое общество в собственном саморазвитии пройдет две фазы: 1) первую (низшую), либо социализм, отличительной чертой которого именовалось распределение произведенного продукта в соответствии с принципом «каждому — по труду» и 2) высшую, либо фактически коммунизм, где уже будет осуществлен принцип «каждому — по потребностям».
Такую либо приблизительно такую интерпретацию взяла политическая часть учения Маркса в теоретической теории коммунистического перемещения. Очевидно, не все ее положения имели столь же однозначный суть в произведениях самого Маркса, в особенности в случае, если разглядывать их в контексте всего его теоретического наследия. Чуть ли не
любая неприятность, которая становилась предметом теоретической и практической деятельности коммунистических партий, в марксовом осмыслении предстает в более сложном виде и предполагает в зависимости от складывающихся условий разные подходы к ее ответу.
В первую очередь привлекает внимание забвение в теоретической концепции коммунистического перемещения марксова понимания условий нового и сущности общества его становления. Непростая неприятность преодоления отчуждения человека от результатов его деятельности, ответ которой и будет означать утверждение коммунистического общества, была сведена только к тому, дабы обеспечить сперва распределение произведенного продукта по определенному принципу, а после этого и свободное его потребление всеми. Мы уже знаем, что сам Маркс не делал тех различий между понятиями «коммунизм» и «социализм», каковые находились в официальных документах коммунистических партий. Он, конечно, исходил из идеи саморазвития нового общества, но данный процесс в его представлении имел значительно более сложный темперамент. По крайней мере, между первой и высшей фазами коммунизма Маркс предполагал и другие стадии зрелости этого общества.
Подобные упрощения теоретических подходов Маркса возможно найти и в других постулатах и положениях идейно-политической теории коммунистического перемещения. К примеру, как Маркс, так и Энгельс в целом придерживались мнения, в соответствии с которому рабочий класс с целью достижения целей перехода к новому обществу обязан осуществить начальный захват власти при помощи насильственной революции. Вместе с тем оба они допускали возможность и мирной эволюции капитализма по направлению к социализму в условиях демократической республики, где, по словам Энгельса, конституционным методом возможно сделать все, что угодно, в случае, если лишь имеешь за собой большая часть народа [59. Т. 22. С. 236—237 ]. Но из этих двух альтернатив политического действия конкретно твёрдый вариант рассматривался идеологами этого перемещения в качестве единственно верного и продолжительное время пребывал в базе стратегии фактически всех коммунистических партий.
В произведениях Маркса и содержание понятия «диктатура пролетариата» отнюдь не имеет того негативного смысла, которым оно наполнилось потом. Напоминаем, что Маркс всякую народовластие, всякую политическую власть разглядывал как диктатуру, т. е. организованное принуждение одного класса над вторым. Пролетарская революция, по его мысли, обязана поменять местами господствующий и подчиненный классы, но не упразднять вовсе демократические и правовые механизмы власти как таковые. К числу наиболее значимых из таких механизмов он, как и Энгельс, относил назначение «на все должности по управлению, по суду, по народному просвещению лиц, выбранных общим избирательным правом» [59. Т. 22. С. 200 ]. Более того, рабочий класс, завоевав народовластие, собственный политическое господство призван применять не в узкоэгоистичных целях, а в неспециализированных заинтересованностях: экспроприируя ход за шагом капиталистическую личную собственность, он будет оставлять ее не у себя, а передавать в пользование всем участникам общества. Лишь по окончании исполнения данной задачи, по мысли Маркса, власть обязана абсолютно потерять политический темперамент.
Объективности для направляться признать, что осуществлявшийся компартиями подход к политической практике и теории был обусловлен не только догматизмом мышления, для этого имелись и важные объективные основания. К такому варианту действий коммунистическое перемещение подталкивали исторический опыт борьбы буржуазии с феодальной аристократией, и сопротивление, оказываемое самой буржуазией рабочему классу в его честных требованиях. Главным же причиной явилось ускоренное нарастание в конце XIX — первой половине XX в. противоречий в капиталистической совокупности, выражением которых явились две мировой и мировые войны финансовый кризис 30-х годов. лишения и Наибольшие страдания наряду с этим испытывали трудящиеся массы. Все это и питало леворадикальные настроения у большой части отдельных слоёв и рабочего класса интеллигенции.
Очевидно, что революционные выступления трудящихся последовательности государств в начале века были исторически
оправданы и результативны. Перед лицом нарастающего давления со стороны широких социальных слоев и в первую очередь рабочего класса господствующие силы капиталистического общества были вынуждены искать выход из сложившегося положения. Им стало ясно, что без кардинальных трансформаций в совокупности капиталистических производственных взаимоотношений преодоление кризиса нереально. Исходя из этого они пошли на осуществление комплекса неординарных мер по модернизации существующего общества. Все новшества в той либо другой мере касались положения рабочего класса, были направлены на трансформацию его роли и места в совокупности политических и социально-экономических взаимоотношений. Темперамент этих трансформаций в целом был в русле вскрытой Марксом закономерности эмансипации рабочего класса на протяжении публичного развития. Маркс в свое время, само собой разумеется, не имел возможности предвидеть, что пойти на столь далеко идущие публичные перемены будет может самостоятельно буржуазия. Но эти трансформации вряд ли были бы по большому счету вероятны при пассивности рабочего класса, без наличия его замечательного организованного перемещения, в том числе и в лице для того чтобы радикального по собственному характеру, как коммунистическое.
Сейчас около коммунистического перемещения, оценки его роли, перспектив и состояния ведется острая полемика. Суждения сторонами высказываются, в большинстве случаев, взаимоисключающие. Вправду, нельзя отрицать, что коммунисты внесли большой вклад в преобразование вида мира в XX в. Что бы сейчас ни говорили об Октябрьской революции, это все же был один из поворотных моментов русском и всемирный истории. Коммунисты самоотверженно боролись против нацизма, в послевоенный период они были в рядах тех, кто отстаивал социально-экономические интересы и права трудящихся в собственных государствах, мир между народами.
В тех государствах, где пара десятилетий коммунистические и рабочие партии были у власти, были выдвинуты задачи ликвидации эксплуатации человека человеком, уровня жизни и повышения культуры народа. Не смотря на то, что использовавшиеся для их решения политические и экономические способы не всегда соответствовали провозглашаемым целям, все же определенные успехи в развитии
|
этих государств имелись, и было бы несправедливо отрицать это. Большая часть из них в короткие сроки превратились из аграрных в индустриальные государства. Везде были реализованы наиболее значимые социальные права людей: право на труд, отдых, лечение и бесплатное образование, получение жилья, обеспеченную старость. Был существенно повышен уровень судьбы людей, ликвидированы голод и нищета. Коммунистический опыт социально ориентированного планирования экономики, организации совокупностей образования, социального обеспечения и здравоохранения в собственной базе был после этого воспринят развитыми капиталистическими государствами.
Одновременно с этим для деятельности большинства как правящих, так и неправящих коммунистических и рабочих партий были свойственны догматизм в интерпретации учения марксизма, абсолютизация одних его положений и игнорирование вторых, извращение диалектического способа. В экономической и социально-политической практике господствовал субъективизм, наблюдалось волюнтаристское рвение обойти естественные этапы публичного развития, использовались силовые способы реализации социальных неприятностей, допускалась идеологическая жесткость. По учению; Маркса, коммунизм — это не идеал, с которым обязана сообразоваться реальность, и не состояние, которое] должно быть установлено, а настоящее перемещение самого общества, ликвидирующее его прошлое состояние [59. Т. 3. С. 34 ]. Но теоретическая работа коммунистических партий, в особенности правящих, сосредоточивалась на разработке некоей «совершенной модели» будущего, под которую после этого подгонялась публичная практика. Но жизнь довольно часто шла иным методом, в соответствии с объективно складывающимися**1 условиями. Рвение же вынудить ее двигаться по умозрительно заданной схеме приводило к самообману, наси—лию над историей и людьми.
Следствием этого явился все больший разрыв между-теорией марксизма и настоящей политической практикой. В публичном сознании социализм начал отождествляться с образом сформировавшейся в ряде государств авторитарной командно-бюрократической публичной совокупности, которую ‘• никак нельзя признать в качестве посткапиталистического публичного устройства. Вероятнее, эта совокупность, мыс-?
ленный прообраз которой — «казарменный коммунизм» — подверг в свое время ироничной критике Маркс, представляла собой национальную монополию, утвердившуюся на реанимированной базе классических (докапиталистических) производственных взаимоотношений. Под видом «социалистических преобразований» были свернуты такие адекватные нынешнему уровню развития производительных сил механизмы публичного прогресса, как хозяйствования форм и многообразие собственности, конкурентные начала экономической судьбе, товарно-финансовые отношения, материальное стимулирование труда. Их место заняли, в большинстве случаев, прямые командные способы общественной жизни и организации производства в целом. С их помощью решались не неприятности посткапиталистического этапа публичного развития, а задачи, каковые в других государствах были реализованы в рамках капитализма (к примеру, индустриализация) .
Допущенные правящими компартиями извращения в практике и теории управления публичным развитием стали причиной потере главного, что было в марксовой концепции социализма: понимания человека как цели, а не средства. Вместо этого сложилось представление о человеке как «винтике» национально-бюрократической автомобили. Все это имело негативные последствия для общества, которое в итоге было увеличено до кризисного состояния. В таком же положении выяснилось и само коммунистическое перемещение в целом. Думается, тут очень уместно будет привести предвидение Макса Вебера, что в 1919 г. отмечал, что храбрый русский опыт лишит социализм авторитета и уважения на последующие сто лет.
На данный момент в коммунистических партиях идут фальшивые процессы критической оценки пройденного пути, ;ересмотра прошлых теоретических установок, организационных правил, политической стратегии и тактики. Процесс изменения коммунистических и рабочих партий в каждой стране имеет собственную специфику. Кое-какие партии прекратили собственный существование. На базе вторых формируются современные левые политические объединения. Те же партии, каковые сохраняют в собственном заглавии слово «коммунистическая», исключают из программной документации
| к. 140 |
|
|
устаревшие теоретические постулаты. Коммунизм они разглядывают как очень отдаленную возможность естествен-ноисторического развития цивилизации, а в качестве ярких задач собственной деятельности выдвигают вы-ражение и защиту насущных заинтересованностей людей наемного труда. Неспециализированный же вектор эволюции коммунистического перемещения направлен в сторону его сближения с социал-демократическим течением.
| перемещение |
Современная социал-народовластие явля-ется одним из самых влиятельных no-литических течений в развитых государствах. Как и коммунистическое перемещение, оно ориентируется на социалистические сокровища. Представления социал-демократов о социализме — это продукт долгой, практически столетней эволюции. Генетически их идейные воззрения кроме этого восходят к марксизму, но из этого учения социал-демократы сделали более умеренные политические выводы; главным способом политического действия они избрали не революцию, а реформы.
Родоначальником реформистского течения в рабоче перемещении считается Эдуард Бернштейн (1850 — 1932). Но это правильно лишь в том смысле, что он первенствовал , кто открыто выступил с теоретическим обоснованием курса на постепенное реформирование буржуазного общества. Реформизм же как явление существовал в рабочем движении и до него.
Новым в подходе Бернштейна к социалистической теорииЦ и практике явилась постановка вопроса о возможности мирной изменении капитализма в социализм, че не предполагали в условиях собственного времени К. Маркс и Ф. Энгельс. Разглядывая социально-экономические аспек ты эволюции феодального и буржуазного общества на ни сходящих стадиях, Бернштейн обратил внимание н имеющееся сходство в соответствующих процессах, а не их различие. По всем показателям, утверждал он, общ ственная, либо «коллективная», собственность разовьется » благодаря насильственного уничтожения капиталисти* ской собственности, а напротив, последняя исчезает, ко: первая достигнет высокой ступени развити»»^ подобно тому, как феодализм пал в условиях в полной мере сло-~
лившейся буржуазной собственности [12. С. 377]. Так, Бернштейн заострял внимание на процесс происхождения настоящих элементов нового общества в недрах ветхого, из чего и выводил возможность мирной изменении капиталистического общества в социалистическое.
Обосновывая собственную точку зрения на социально-экономические закономерности перехода к социализму, Бернштейн показал и иное познание политических закономерностей этого процесса. В первую очередь он поставил под сомнение марксистский тезис о необходимости социалистической революции и диктатуры пролетариата. Наряду с этим он исходил из того, что развитие народовластия, распространение общего избирательного права, рост социал-демократических партий и их влияния создают условия для мирного преобразования общества в социалистическом направлении. И такая изменение, по мысли Бернштейна, вероятнее случится при помощи расширения существующих уже сейчас политических и учреждений и экономических институтов [12. С. 346].