Станция «Северный полюс-4» была организована на дрейфующей льдине к северу от о-ва Врангеля на 75°48? с. ш. и 178°25? з. д.
8 апреля 1954 г. самолет под руководством летчика И. П. Мазурука доставил ко мне первую партию научных сотрудников во главе с главой экспедиции. Данный сутки и считается началом дрейфа станции «Северный полюс-4».
Скоро прибыли остальные члены экспедиции. Радиостанция послала в Москву первые донесения о нашей жизни и работе.
Вертолет над станцией «Северный полюс-4».
В трех километрах от отечественной льдины с самолета нашли долгую практически круглую «бугристую» льдину диаметром около 2700 м. Эта льдина была отлично оконтурена грядой торосов; следовательно, она уже выдержала сильные сжатия окружающего льда. Ветхая гряда торосов проходила и посередине льдины. Толщина ее была от 2,5 до 16-18 м (на отдельных буграх). На эту более прочную льдину мы и решили перевести станцию.
Скоро из Москвы прибыл вертолет под руководством летчика Б. Е. Мельникова. В то время, когда вертолет был еще на мысе Шмидта, в том направлении пришло сообщение, что около мыса Биллингса на льдине унесло в море охотника чукчу. Самолеты с воздуха нашли его на маленькой льдине, окруженной чистой водой, но снять не смогли. Тогда на спасение охотника отправили вертолет. Но льдина была мелка кроме того для посадки вертолета. «Подвесив» его над льдиной на маленькой высоте, техник А. Д. Прохоров открыл дверь и опустил финиш веревки. Охотник обвязал себя веревкой около груди, и экипаж вертолета попытался поднять охотника в фюзеляж (корпус самолета). Сделать это не удалось.
Вертолет медлительно полетел на соседнюю льдину, которая имела достаточные для его посадки размеры. Охотник, привязанный веревкой, висел под вертолетом над чистой водой. Пролетев метров 100, летчик с опаской опустил охотника на льдину, посадил вертолет и забрал спасенного человека на борт.
направляться подчернуть, что отечественные полярные летчики отлично обучились с воздуха выбирать льдины, пригодные для посадки самолетов. Много раз летчики сажали самолеты с участниками экспедиции на дрейфующие льды без единой аварии. На протяжении таких краткосрочных работ на льду научные работники проводили различные наблюдения, каковые разрешили во многом уточнить отечественные знания о природе Арктики.
Отечественная станция по численности собственного состава была самой большой из всех прошлых. У нас был трактор, машины ГАЗ-69 и ГАЗ-67, электропила для пилки льда и довольно много другого оборудования. Гидрологи имели автоматические буквопечатающие вертушки, каковые по на данный момент дней трудились на разных глубинах океана, записывая направление и скорость течения воды. К нам доставили дистанционную метеостанцию. Вес всего груза для станции превышал 150 Т.
Для наполнения водородом резиновых оболочек, на которых поднимали радиозонды, мы взяли тонны и газогенераторы химикатов. Магнитологу были доставлены новейшие устройства.
Доставка на аэропорт бочек из-под горючего.
В помощь вертолету для переброски всего отечественного груза прибыл самолет. в один раз, в то время, когда он был на отечественной льдине в двухстах метрах от лагеря, льдина внезапно треснула. Трещина прошла под лыжами самолета и стала скоро расходиться. Было нужно положить много труда, дабы снасти самолет.
Мы проложили дорогу по дрейфующим льдам через трещины и торосы. По данной дороге трактором перевозили в лагерь самые тяжелые грузы.
Лагерь занял самый возвышенный участок льдины. Палатки и домики разместились на ледяных буграх, исходя из этого во время таяния талая вода не попадала в жилища.
На территории лагеря строго соблюдалась чистота, кроме того спички запрещалось бросать на лед, поскольку любой предмет, нагреваясь от солнца, содействует таянию снега около него, а появившаяся маленькая лужа воды, нагреваясь солнцем, скоро распространяется и в итоге преобразовывается в громадную снежницу. Иногда лед в снежницах протаивал полностью, и оказалась, проталина.
На следующий нее сутки по окончании переезда на главную льдину приступили к работе аэрологи: два раза в день они производили радиозонды для изучения высоких слоев воздуха.
Начали кроме этого вести гидрологи наблюдения и регулярные метеорологи.
22 мая отечественная льдина разломалась в первоначальный раз. В первых числах Июня показались еще две трещины, и льдина уменьшилась в размере на порядок. Приближалось лето. Не обращая внимания на принятые меры, на льду оказалось все больше снежниц. Они занимали уже более половины Льдины. Их глубина превышала метр, кое-где они преобразовывались в проталины. Ходить по льду стало страшно. Скоро таял и более узкий лед, окружающий льдину.
Мы пребывали уже недалеко от океана, где лед занимал не более 30% поверхности. Часто отечественную льдину окружала чистая вода и до горизонта не было видно льда. Края льдины понемногу обламывались. На протяжении штормов брызги морской воды долетали до лагеря. Но и в этих условиях научные работы не прекращались.
Мы храбро боролись за продление «судьбы» отечественной льдины, для чего бурили во льду скважины и спускали воду под лед. Бывали случаи, когда вода не только не уходила под лед, но, наоборот, из пробуренной скважины выходила морская вода.
В осеннюю пору и зимний период, в полярную ночь, показались новые трудности: происходили громадные подвижки льда. Довольно часто ломались льдины, на каковые мы принимали самолеты, а сооружение и поиски новых посадочных площадок отнимали довольно много времени.
За год отечественная льдина прошла путь более 2600 км. Отечественная автострада на карте представляла собой весьма причудливую ломаную линию.
По прямому направлению льдина сместилась за время дрейфа на 530 км к северу. В среднем за раз в день мы перемещались более чем па 7 км, но в отдельные дни проходили и более двадцати километров.
Перевозка палатки на запасную базу.
Дрейф отечественной станции подтвердил, что в данной части океана льды движутся по замкнутому пути по часовой стрелке. Но такое направление перемещения льдов не неизменно: оно нарушается при трансформации направления ветра.
Совершая поступательное перемещение, отечественная льдина в один момент вращалась, и за год мы в общем повернулись более чем на 310° по часовой стрелке. Эти повороты льдины приносили довольно много проблем научным сотрудникам. Так, к примеру, метеоролог довольно часто обнаруживал изменение направления ветра. После этого выяснялось, что ветер оставался тем же, но флюгер совместно со льдиной поворачивался около вертикальной оси.
Погода недалеко от дрейфа довольно часто зависела от циклопов, каковые приходили не только с запада и юга, вместе с тем с севера. Значительно чаще они наблюдались летом и в декабре. Самым теплым месяцем был июль, а самым холодным — февраль. Температура летом поднималась не выше +3°, а самой низкой была в феврале (-49°).
Весьма интересно подчернуть, что в последних числах Декабря 1954 г. по окончании сильных морозов температура окружающей среды внезапно повысилась до —5°; но через дни термометр снова показывал —35°. Направление ветра быстро изменялось, а скорость его время от времени превышала 20 м/сек.
В течение лета преобладала пасмурная погода, довольно часто наблюдались туманы. Зимний период они были очень редки.
Более 750 раз отечественные гидрологи измеряли глубину океана как по пути дрейфа станция, так и в стороне от него, куда отправлялись на вертолётах и самолётах.
Мельчайшая глубина океана под нами была 293 м, громаднейшая — 3286 м.
В то время, когда мы пребывали на расстоянии более 1 тыс. км от берегов, нас посещали медведи, песцы, чайки, среди них и розовые, кулички, пуночки и утки. На поверхности океана иногда в разводьях оказались нерпы, сайки и морские зайцы.
Кроме того на дрейфующих льдах нам приходилось беспокоиться белых медведей. Они частенько посещали отечественный лагерь. Время от времени мы в них стреляли с целью самообороны.
Был, к примеру, таковой случай. Ночью, в то время, когда я дремал в палатке, меня разбудил голос дежурного по лагерю радиста. Я вышел из палатки и метрах в 15 заметил медведицу с двумя медвежатами. Нам было жалко убивать медведицу. Но, пока мы раздумывали, на нее без звучно отправился отечественный медвежатник — пес Антон.
Гидролог, пробив во льду лунку, опускает в нее на тросе устройства для взятия проб воды с различных глубин.
Медведица, со своей стороны, начала приближаться к Антону. В то время, когда она была от нас метрах в пяти, я сообщил радисту, дабы он стрелял. Меткий выстрел убил медведицу, а медвежат удалось поймать, и позже их послали на материк.
Мы изучили животный мир в толще океана. На всем пути дрейфа со океанического дна добывали живые организмы. К примеру, в слое 750—2000 м был обнаружен особенный вид рачка длиной более 5 см и с усами в четыре раза дольше его тела.
Но с повышением глубины количество животных уменьшалось. С глубин же более 3000 м нам удалось дотянуться лишь одного представителя донной фауны.
Сотрудники станции собрали громадной материал о таянии льда в летний период и намерзании его зимний период.
Довольно много полезных сведений собрали кроме этого аэрологи и наши метеорологи. Лишь одних метеорологических наблюдений было совершено около 5,5 тысяч.
Отечественные изучения расширили знания о погоде и климате в Арктике. В частности, нам удалось установить, что похолодание недалеко от дрейфа в течение всего года бывало связано с ветрами северо-восточного направления; потепление летом — с ветрами юго-западного, а зимний период — северо-западного и юго-восточного направлений.
Аэрологи выпустили более 770 радиозондов для изучения высоких слоев воздуха. Для изучения более низких слоев воздуха устройства поднимали на аэростате, вертолёте и самолёте. Отечественные аэрологи придумали собственный метод подъема прибора на вертолете.
Дабы определить высоту нижней границы туч, что особенно принципиально важно для авиации, мы производили особых змеев. Велись наблюдения за лучистой энергией солнца, излучением льда и рассеянной радиацией. Эти изучения разрешат, например, установить, какое количество тепла поступает от солнца в Центральный полярный бассейн.
Магнитологи станции собрали очень полезные материалы о вариациях (трансформациях во времени) магнитного поля Почвы.
Не обращая внимания на непростые условия дрейфа, все сотрудники станции возвратились на материк бодрыми и здоровыми. Каждый месяц, как летом, так и зимний период, в полярную ночь, к нам прилетали самолеты с Громадной почвы; они доставляли нам не только материалы, нужные для работы, вместе с тем и письма, посылки, свежую литературу, подарки. Мы взяли довольно много теплых писем от незнакомых нам людей.
Через год на смену отечественному коллективу прибыл новый состав экспедиции во главе с умелым полярником кандидатом географических наук П. А. Гордиенко. Эти товарищи вели изучения на дрейфующей станции с 17 апреля 1955 г. по 20 апреля 1956 г., а после этого их поменяла новая партия полярниковпод руководством Н. А. Волковым.