— Тебе как в большинстве случаев, Хагрид?
— Не могу, Том, я тут по делам Хогвартса, — ответил Хагрид и хлопнул Гарри по плечу собственной громадной ручищей, так что у того подогнулись колени,
— Боже милостивый, — сказал бармен, внимательно глядя на Гарри. — Это… Неужто это…
В «Дырявом котле» воцарилась тишина.
— Благослови мою душу, — тихо сказал ветхий бармен. — Гарри Поттер… какая честь!
Он быстро вышел из-за стойки, подбежал к Гарри и схватил его за руку В глазах бармена находились слезы.
—Вам очень рады к себе, господин Поттер. Вам очень рады к себе.
Гарри не знал, что сообщить. Все наблюдали на него. старая женщина сосала собственную трубку, не подмечая, что та по меркла. Хагрид сиял.
Внезапно разом заскрипели отодвигаемые стулья, и следующий момент Гарри уже обменивался рукопожатиями со всеми визитёрами «Дырявого котла».
— Дорис Крокфорд, господин Поттер. Не могу поверить, что наконец встретилась с вами.
— Громадная честь, господин Поттер, громадная чес
— В любой момент желала пожать вашу руку… Я вся дрожу.
— Я радостен, господин Поттер, кроме того не могу передать, как я радостен. Меня кличут Дингл, Дедалус Дингл.
— А я вас уже видел! — вскрикнул Гарри, и Дедалус Дингл так разволновался, что его цилиндр слетел с головы и упал на пол. — Вы в один раз поклонились мне в магазине.
— Он не забывает! — вскричал Дедалус Дингл, оглядываясь на остальных. — Вы слышали? Он меня не забывает!
Гарри пожимал руки. Дорис Крокфорд подошла к нему во второй раз, а позже и в третий.
Вперед выступил бледный юный человек, он весьма нервничал, у него кроме того дергалось одно веко.
— Доктор наук Квиррелл! — представил его Хагрид.— Гарри, доктор наук Квиррелл — один из твоих будущих учителей.
— П-п-поттер! — сказал, заикаясь, доктор наук Квиррелл и схватил Гарри за руку. — Н-не могу п-передать, как я п-полыцен встречей с вами.
— Какой раздел волшебства вы преподаете, доктор наук Квиррелл?
— Защита от Т-т-чёрных искусств, — пробормотал Квиррелл с таким видом, как будто бы ему не нравилось то, что он сообщил. — Н-не то дабы вам это было н-необходимо, правильно, П-п-поттер? — Доктор наук жадно засмеялся. — Как я п-осознаю, вы решили п-купить все н-нужное для школы? А мне н-нужна новая к-книга о вампирах.
Вид у него был таковой, словно бы его стращала сама идея о вампирах.
Но остальные не хотели мириться с тем, что Квиррелл всецело завладел вниманием Гарри. Прошло еще мин. десять, перед тем как зычный голос Хагрида перекрыл другие голоса.
— Пора идти… нам нужно еще кучу всего приобрести. Пошли, Гарри.
Дорис Крокфорд напоследок снова пожала Гарри руку. Хагрид вывел его из бара в мелкий двор, со всех сторон окруженный стенками. Тут не было ничего, не считая мусорной урны и нескольких сорняков.
—Ну, что я тебе сказал?—Хагрид ухмыльнулся.— Я ж тебе заявил, что ты знаменитость. Кроме того доктор наук Квиррелл затрясся, в то время, когда тебя заметил… не смотря на то, что, в случае, если по правде, он постоянно трясётся.
— Он в любой момент таковой нервный?
— Да. Бедный юноша. А ведь гениальный таковой, да! Он до тех пор пока науки по книгам изучал, в полном порядке был, а позже забрал… э-э… отпуск, чтобы кой-какой опыт взять… Говорят, он в Тёмном лесу вампиров встретил, и еще в том месте одна… э-э… история у него случилась с колдуньей… с того времени он все, вторым совсем стал. Учеников опасается, предмета собственного опасается… Так, куда это мой зонт подевался?
Вампиры? Колдуньи? У Гарри кружилась голова. А Хагрид тем временем вычислял кирпичи в стенке над мусорной урной.
— Три вверх… два в сторону, — бормотал он. — Так, а сейчас отойди, Гарри.
Он трижды коснулся стенки зонтом.
Кирпич, до которого он дотронулся, задрожал, позже задергался, в середине у него появилась маленькая дырка, которая скоро начала расти. Через секунду перед ними была арка, большая, дабы через нее имел возможность пройти Хагрид. За аркой начиналась мощенная булыжником извилистая улица.
—Вам очень рады в Косой переулок, — сказал Хагрид.
Он улыбнулся, увидев удивление на лице Гарри Они прошли через арку, и Гарри, посмотрев назад, заметил, как она тут же опять превратилась в глухую стенке.
Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выстав ленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, латунь, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висев шая над ними табличка.
— Ага, таковой тебе также нужен будет, — сообщил Хагрид. — Но сперва нужно твои денежки забрать.
Гарри пожалел, что у него не десять глаз. До тех пор пока они шли вверх по улице, он вертел головой, пробуя заметить все сходу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих приобретения. Полная дама, находившаяся перед аптекой, мимо которой они проходили, качала головой.
— Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию— да они с ума сошли…
Из мрачного на вид магазина доносилось негромкое уханье. «Торговый комплекс «Совы». Неясыти обычные, сипухи, ушастые и полярные совы» — прочёл Гарри. Пара мальчишек приблизительно его возраста прижались носами к второй витрине, рассматривая выставленные в ней метлы.
— Наблюдай, — донеслось до Гарри, — новая модель «Нимбус-2000», самая стремительная.
Тут были магазины, каковые торговали мантиями, телескопами и необычными серебряными инструментами, каких Гарри ни при каких обстоятельствах не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, свитками пергамента и птичьими перьями, бутылками с глобусами Луны и волшебными зельями…
— «Гринготтс», — заявил Хагрид.
Они пребывали перед белым как снег строением, возвышавшимся над мелкими магазинчиками. А у отполированных до блеска медных дверей в красном с золотом униформе стоял…
—Да, это гоблин, — тихо сообщил Хагрид, в то время, когда они поднимались по белым каменным ступеням.
Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было? смуглое умное лицо, острая борода и, как заметил Гарри, весьма ступни и длинные пальцы. Он поклонился, в то время, когда они входили вовнутрь. Сейчас они находились перед вторыми дверями, В этом случае серебряными. На них были выгравированы строки:
Входи, незнакомец, но не забудь,
Что у жадности безнравственная сущность,
Кто не обожает трудиться, но обожает брать,
Дорого платит — и это нужно знать.
В случае, если пришел за чужим ты ко мне,
Из этого тебе не уйти ни при каких обстоятельствах.
— Я ж тебе сказал: нужно быть безумным, бы постараться ограбить данный банк, — сообщил Хагрид.
Два гоблина с поклонами встретили их, в то время, когда oн прошли через серебряные двери и появились в огромном мраморном холле. На высоких стульях за долгой стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в громадных гроссбухах, взвешивали монеты на бронзовых весах, посредством луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Гарри имел возможность сосчитать, — другие гоблины впускали и производили через них людей. Хагрид и Гарри подошли к стойке.
— Хорошее утро, — обратился Хагрид к свобода му гоблину. — Мы тут пришли, чтобы мало денег забрать… э-э… из сейфа мистера Гарри Поттера.
— У вас имеется его ключ, господин?
— Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое собственных карманов.
Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина. Гоблин сморщил шнобель. Гарри следил за гоблином, сидевщим справа и взвешивавшим груду рубинов, огромных, как пылающие угли.
— Отыскал, — наконец сообщил Хагрид, протягивая маленький золотой ключик
Гоблин изучающе взглянуть на него.
— Думается, все в порядке.
— И у меня тут еще письмо имеется… э-э… от доктора наук Дамблдора, — с серьёзным видом сказал Хагрид, выпячивая грудь. — Это по поводу Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать.
Гоблин пристально прочёл письмо.
— Замечательно, — сообщил он, возвращая письмо Хагриду. — на данный момент вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват!
Крюкохват также был гоблином. В то время, когда Хагрид распихал все собачьи бисквиты по карманам, они с Гарри последовали за Крюкохватом к одной из дверей.
— А что такое это Вы-Знаете-Что в сейфе семьсот тринадцать? — задал вопрос Гарри.
— Не могу я тебе сообщить, — таинственно ответил Хагрид. — Весьма секретно. Это школы «Хогвартс» касается. Дамблдор мне доверяет. А я собственной работой через чур дорожу, дабы секреты тебе раскрывать.
Крюкохват открыл перед ними дверь. Гарри, ожидавший заметить около мрамор, был удивлен. Они находились в узком каменном коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога сильно уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Они забрались вовнутрь — Хагриду это удалось с большим трудом — и отправились.
Сперва они мчались через лабиринт петляющих коридоров. Гарри пробовал запомнить дорогу—налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, снова направо, снова налево, — но скоро покинул это ненужное занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, в силу того, что Крюкохват ею не руководил.
Гарри обдало очень холодным воздухом, глаза защипало, но он держал их обширно открытыми. В какой-то момент ему почудилось, что он увидел вспышку огня в конце коридора, и он скоро обернулся, дабы заметить, не дракон ли это, но опоздал — тележка быстро ушла вниз; на данный момент она проезжала мимо подземного озера, на по стенах и толке росли сталактиты и сталагмиты.
— Знаешь, Хагрид, — звучно сказал Гарри, пробуя заглушить шум тележки. — Я ни при каких обстоятельствах не знал, в чем отличие между сталагмитом и сталактитом.
— В слове сталагмит имеется буква «м», — ответил Хагрид. — И больше не задавай вопросы меня ничего… меня, наверное, на данный момент наизнанку вывернет.
Хагрид был целый зеленый. В то время, когда тележка наконец остановилась перед маленькой дверью в стенке, он выбрался из нее, прислонился к стенке и подожди до тех пор пока у него прекратят дрожать колени.
Крюкохват отпер дверь. Изнутри вырвалось о лако зеленого дыма, а в то время, когда оно рассеялось, Гарри ахнул. В были кучи золотых монет. Колонны серебряных. Горы мелких медных кнатов.
— Это все твое, — улыбнулся Хагрид.
«Все твое» — это было поразительно. Дурсли точно не знали об этих деньгах, в противном случае они забрали бы их у него, опоздал бы он и глазом моргнуть. какое количество раз они жаловались, что Гарри им дорого обходится? А все это время глубоко под Лондоном хранилось принадлежащее ему сокровище.
Хагрид помогал Гарри бросать монеты в сумку.
— Золотые — это галлеоны, — пояснил он. — Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это легко, да? Хорошо, тебе этого на несколько семестров хватит, а другое пускай тут лежит. — Он повернулся к Крюкохвату. —А сейчас нам нужен сейф семьсот тринадцать… и… э-э… прошу вас, запрещено ли помедленнее?
— У тележки лишь одна скорость, — ответил Крюкохват.
Сейчас они спускались еще ниже, а тележка ехала почему-то еще стремительнее, чем раньше. Воздушное пространство становился холоднее. В то время, когда они проезжали над подземным ущельем, Гарри перегнулся, дабы рассмотреть, что прячется в его чёрных глубинах, но Хагрид со стоном схватил его за шиворот и втащил обратно.
В сейфе номер семьсот тринадцать не было замочной скважины.
— Отойдите, — принципиально важно сообщил Крюкохват. Он мягко коснулся двери одним из собственных долгих пальцев, и она просто растаяла.
— В случае, если это попытается сделать кто-то, не считая трудящихся в банке гоблинов, его засосет вовнутрь, и он окажется в ловушке, — сказал Крюкохват.
—А как довольно часто вы контролируете, нет ли в том месте кого в?— спросил Гарри.
— Приблизительно раз в десять лет, — ответил Крюкохват с достаточно неприятной ухмылкой.
Гарри был уверен, что в этом сверхсекретном сейфе лежит что-то плохо серьёзное, как минимум, драгоценные камни немыслимых размеров, и он быстро шагнул вперед, дабы заметить, что в том месте. Сперва ему показалось, что в том месте по большому счету пусто. После этого он увидел на полу мелкий невзрачный сверток из коричневой бумаги. Хагрид нагнулся, подобрал его и вложил во внутренний карман куртки. Гарри хотелось выяснить, что в том месте, но он осознавал, что задавать вопросы не следует.
— Пошли обратно к данной адовой тележке, и не говори со мной по дороге. Лучше будет, в случае, если я буду держать рот закрытым, — сообщил Хагрид.
* * *
Еще одна неистовая гонка на тележке — и вот они уже стоят на улице у банка, щурясь от солнечного света. на данный момент, в то время, когда у него в руках была сумка, полная денег, Гарри не знал, что с ними делать, и еле подавлял в себе желание начать брать все без исключение. Ему кроме того не было весьма интересно, каков курс галлеона по отношению к фунту, — принципиально важно было, что на данный момент у него денег больше, чем за всю его жизнь. Кроме того больше, чем когда-либо было у Дадли. О том, что это чудесные деньги и их возможно тратить лишь в чудесном мире, он как-то забыл.
— Ну что, нужно бы приобрести тебе форму, — увидел Хагрид, кивнув в сторону магазина с вывеской «Госпожа Малкин. Одежда на все случаи судьбы». — Слушай, Гарри, ты… э-э… не против, в случае, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»… мутит меня по окончании них.
Хагрид в действительности был все еще бледным, исходя из этого Гарри кивнул. Не смотря на то, что он мало нервничал, входя в магазин госпожа Малкин в полном одиночестве.
Госпожа Малкин была приземистой радующейся волшебницей, одетой в розовато-лиловыя одежды.
— Едем получать образование Хогвартс? — задала вопрос она прежде, чем Гарри успел растолковать ей цель собственного визита. — Ты пришел по адресу: у меня тут именно еще один клиент также к школе подготавливается.
В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с узкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась около него, подгоняя по росту долгие тёмные одежды. Госпожа Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку.
— Привет! — сообщил мальчик. — Также в Хогвартс?
— Да, — ответил Гарри.
— Мой папа на данный момент берёт мне книжки, а мать наблюдает чудесные палочки, — сказал мальчик Он сказал как-то весьма устало, намерено растягивая слова.—А позже потащу их взглянуть гоночные метлы. Не могу осознать, по какой причине первокурсникам запрещено их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, дабы он приобрел мне такую… а позже как-нибудь тайком пронесу ее в школу.
Мальчик очень сильно напомнил Гарри его кузена.
— А у тебя имеется собственная метла? — продолжал тот.
— Нет. — Гарри отрицательно кивнул головой.
— А в квиддич играешься?
— Нет, — повторил Гарри, задавая вопросы себя, что же это такое — квиддич.
— А я играюсь. Папа говорит, что будет правонарушением, в случае, если меня не заберут в сборную факультета, и я тебе сообщу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?
— Нет, — в третий раз сказал Гарри, с каждой минутой ощущая себя все громадным дураком.
— Ну, вообще-то никто заблаговременно не знает, это уже в том месте решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья в том месте была. А представь, в случае, если выяснят в Пуф. фендуй, тогда я сходу уйду из школы, а ты?
— М-м-м, — неизвестно промычал Гарри, жалея, что не имеет возможности сообщить что-нибудь более содержательное.
— Ну и ну, ты лишь взглянуть на этого! — неожиданно вскрикнул мальчик, кивком показывая на окно. За окном стоял Хагрид, радуясь Гарри и показывая на два огромных мороженых, как будто бы растолковывая, по какой причине он не имеет возможности войти вовнутрь.
— Это Хагрид, — весело пояснил Гарри. Ему было приятно, что он знает что-то, чего не знает данный мальчик — Он трудится в Хогвартсе.
— А-а-а, — протянул тот. —Я о нем слышал. О в том месте что-то наподобие прислуги, да?
— Он лесник, — сухо ответил Гарри. С каждой секундой данный мальчик нравился ему меньше и меньше.
—Да, совершенно верно. Я слышал, он настоящий дикарь. Живет в хижине на территории школы и иногда напивается и пробует творить чудеса, а все кончается тем, что вспыхивает его личная постель!
— Лично мне он весьма нравится, — холодно парировал Гарри.
— Вот как? — На лице мальчика показалась презрительная усмешка.—А по какой причине он с тобой? Где твои родители?
— Они погибли, — кратко ответил Гарри. Ему не хотелось говорить с мальчиком на эту тему.
— О, мне весьма жаль, — сказал тот, не смотря на то, что по его голосу не было возможности заявить, что он о чем-либо сожалеет. — Но они были из отечественных либо нет?
— Они были колдуны, если ты об этом.
— В случае, если честно, я не осознаю, по какой причине в школу принимают не только таких, как мы, но и детей не из отечественных семей. Они так как другие. Они по-второму росли и ничего о нас не знают. Представь, кое-какие кроме того ни при каких обстоятельствах не слышали о Хогвартсе до того дня, как взяли письмо. Я пологаю, что в Хогвартсе должны обучаться лишь дети колдунов. Кстати, а как твоя фамилия?
Но перед тем как Гарри успел ответить, в беседу вмешалась госпожа Малкин.
— Все готово, — сказала она.
Нельзя сказать, дабы Гарри был огорчен тем, что у него появился предлог закончить разговор, и он быстро спрыгнул со скамеечки.
— Что ж, встретимся в школе, — кинул ему вслед мальчик
Гарри без звучно ел приобретённое Хагридом мороженое—ванильно-шоколадное с колотыми орешками. Мороженое было таким вкусным, что имеется и в один момент говорить было бы через чур. Но Хагрид увидел, что Гарри какой-то притихший и грустный.
— Чой-то произошло? — задал вопрос он.
— Все в порядке, — соврал Гарри.
Они зашли в магазинчик, дабы приобрести перья и пергамент. Гарри мало развеселился, приобретя флакончик чернил, каковые поменяли цвет в ходе письма.
— Хагрид, а что такое квиддич? — задал вопрос он, в то время, когда они вышли из магазина.
— Линия меня подери, Гарри, разве возможно не знать, что такое квиддич?! Прости… э-э… все время забываю, что ты практически ничего не знаешь.
— Прекрати. Мне и без того не хорошо,—мрачно сообщил Гарри. И поведал Хагриду о том, что случилось в магазине одежды. — И еще он заявил, что детей из семей маглов не нужно принимать в школу, и…
— Но ты же не из маглов, — горячо возразил Хагрид.
— Знай данный мальчишка, кто ты имеется… Он твое имя с детства знает, если он из отечественных… Ты ж видел, как тебя встречали в «Дырявом котле». И по большому счету ничего он в этом не осознаёт, да! Ты мне поверь, среди лучших волшебников такие имеется, каковые от маглов роди| лись и с ними жили. Да вот хоть маму твою забери и сестру ее…
— Ты мне так и не ответил: что такое квиддич?
— Это отечественный спорт. Спорт колдунов. Что-то наподобие… э-э… футбола у маглов. Все играются в квиддич, и болельщиков куча. В него в воздухе играются, на метлах, и в том месте четыре мяча… ну., сложно это, в общем, тебе все растолковывать, правила и все такое…
— А что такое Слизерин и Пуффендуй?
— Школьные факультеты. Их четыре всего. Про Пуффендуй говорят, что в том месте самые тупицы обучаются,но…
— Готов спорить, что я попаду в Пуффендуй, —мрачно увидел Гарри.
—Лучше в Пуффендуй, чем в Слизерин, — еще более мрачно ответил Хагрид. — Все те, кто позже нехорошими стали, они все из Слизерина были. Ты-Знаешь-Кто также оттуда.
— Волан… прости… Ты-Знаешь-Кто получал образование Хогвартсе?
— Много-много лет назад, — ответил Хагрид.
Затем они зашли за книжками в магазин называющиеся «Флориш и Блоттс», где было столько книг, сколько Гарри ни разу в жизни не видел, — они находились на полках, занимая весь обьем магазина от пола до потолка. В том месте были огромные фолианты в кожаных переплетах, любой весом с громадный булыжник; в том месте были книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; в том месте были книги, испещренные непонятными знаками, и книги, в которых были лишь безлюдные страницы. Эти книги не покинули бы равнодушным кроме того Дадли, что ни при каких обстоятельствах ничего не просматривал. Хагриду было нужно практически силой оттаскивать Гарри от книжки доктора наук Виндиктуса Виридиана «Как наслать проклятие и защититься, в случае, если проклятие наслали на вас» («Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших неприятелей. Самые современные методы забрать реванш» — гласил подзаголовок книги. — «Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое второе).
—Я пробовал выяснить, как наслать проклятие на Дадли, — растолковал Гарри.
— Не сообщу, что мысль нехороша, но ты осознай, запрещено… э-э… пользоваться волшебством в мире маглов. Не смотря на то, что, в случае, если по правде, время от времени возможно… н-ну.. от обстановки зависит.
— Хагрид покивал, показывая, что с пониманием относится к тому, что сообщил Гарри, — так как это конкретно из-за Хагрида у Дадли вырос поросячий хвостик. — Но ты ж все равно так не сможешь до тех пор пока — этому не сходу учат. Тебе сперва очень многое второе нужно будет определить.
Хагрид не разрешил Гарри приобрести котел из чистого золота.
— В перечне сообщено, что тебе оловянный нужен, значит, оловянный и приобретём. — Тут гигант был неумолим.
Но они приобрели прекрасные и правильные весы, и вдобавок купили складной бронзовый телескоп. После этого они посетили аптеку, в которой все было так чудесно,
что Гарри кроме того не обратил внимания на страшный запах — в том месте пахло гнилыми кабачками и тухлыми яйцами. На полу находились бочки с какой-то слизью, на протяжении стенку выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и различно-цветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, загнутых когтей и клыков. До тех пор пока Хагрид говорил с аптекарем — им необходимо было приобрести всякие ингредиенты для изготовление чудесных снадобий, — Гарри изучал серебряные рога единорога ценой в двадцать один галлеон любой и маленькие глаза жуков, блестящие и тёмные (пять кнатов за ковшик).
Выйдя из аптеки, Хагрид попросил Гарри продемонстрировать ему письмо и еще раз пристально его изучил.
— Не, еще не все… еще одна вещь осталась, — сообщил он. —Я тебе до сих пор… э-э… презент не приобрел, а у тебя ж сутки рождения сейчас.
Гарри почувствовал, что краснеет.
— Но вы совсем не обязаны…
—Да знаю я, что не обязан, — отмахнулся от него Хагрид. — Вот чего… куплю-ка я тебе животное. Может, жабу., не смотря на то, что нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на хохот подымут. И кошек я не обожаю, мне от них… э-э… чихать охота. Во — приобретём тебе сову. О совах все дети грезят, да и к тому же нужные они, почту твою носят, и все такое.
Двадцать мин. спустя они вышли из магазина называющиеся «Торговый комплекс Совы», и Гарри зажмурился от броского солнца, в силу того, что в магазине царила полная шорохов, шуршания и шелеста перьев тьма, освещаемая только мерцанием броских, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела прекрасная полярная сова. Сова дремала, вложив голову под крыло. Гарри распирало чувство признательности, и он никак не имел возможности остановиться, в сотый раз говоря Хагриду громадное благодарю и начиная заикаться, как доктор наук Квиррелл.
— Ну хватит тебе, — ворчливо увидел Хагрид, пробуя скрыть смущение — он очевидно был весьма польщен. —Я ж так осознал, что Дурсли эти тебя… ну., не очень подарками баловали. А ты не с ними сейчас, а с нами, тут… э-э… по-второму все будет. Хорошо, нам лишь чудесная палочка осталась. В «Олливандер» отправимся, лучшее место для этого. В том месте тебе такую палочку подберут, закачаешься, да!
Гарри затаил дыхание: взять чудесную палочку ему хотелось больше, чем все другое, что было в перечне.
Магазин пребывал в мелком обшарпанном строении. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители чудесных палочек с 382-го года до нэ» в далеком прошлом уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.
В то время, когда они вошли вовнутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик Помещение было маленьким и полностью безлюдным, если не считать одно-го долгого тонконогого стула, на что уселся Хагрид в ожидании хозяина. Гарри ощущал себя весьма необычно — как будто бы он попал в библиотеку, в которой были весьма строгие правила. У него появилась куча новых вопросов, каковые он планировал задать Хагриду, но тут не решался. Вместо этого о разглядывал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся на протяжении стенку от пола до потолка. Гарри почуй ствовал, как по коже побежали мурашки. Местны тишина и пыль были полны чудесных секретов казалось, издавали практически неслышный звон.
—Хороший сутки, — послышался негромкий голос.
Гарри подскочил от неожиданности Хагрид по-видимому также подскочил, в силу того, что раздался громкий треск, и гигант скоро отошел от покосившегося стула
Перед ними стоял пожилой человек, от его боль практически бесцветных глаз исходило необычное, прямолунное свечение, прорезавшее магазинный мрак
— Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри.
— О, да. — Старичок покивал головой. — Да, Я так и пологал, что не так долго осталось ждать замечу вас, Гарри Поттер. Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, у вашей матери. Думается, лишь день назад она была меня, брала собственную первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, эластичная, сделанная из ивы. Красивая палочка для волшебницы.
Господин Олливандер приблизился к Гарри практически близко. Гарри плохо захотелось отвернуться . От взора этих серебристых глаз ему стало не по себе.
— А вот твой папа предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Также весьма эластичная. Чуть более замечательная, чем у твоей матери, и великолеп но подходящая для превращений. Да, я заявил, что твой папа предпочел эту палочку, но это не совсе так. Очевидно, не колдун выбирает палочку, а палочка колдуна.
Господин Олливандер стоял так близко к Гарри, что носы практически соприкасались. Гарри кроме того видел собственный отражение в затуманенных глазах старика.
— А, вот куда…
Господин Олливандер вытянул долгий белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри.
— Мне не очень приятно об этом сказать, но конкретно я реализовал палочку которая это сделала,—мягко сказал он — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была замечательная палочка, весьма замечательная, и в нехороших руках.. Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы…
Он потряс головой, и внезапно, к облегчению Гарри, что больше не имел возможности выдерживать данный взор, увидел Хагрида.
— Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас опять… Дуб, шестнадцать дюймов, весьма подвижная, не так ли?
— Так и было, да, господин, — ответил Хагрид.
— Хорошая была палочка. Но, как я осознаю, ее переломили надвое, в то время, когда вас отчислили? — Господин Олливандер неожиданно посуровел.
— Э-э-э… Да, так и было, господин, — дал согласие Хагрид, изучая собственные ноги и зачем-то вытирая их об пол. И внезапно просиял. — Но у меня остались обломки.
— Надеюсь, вы их не используете? — строго задал вопрос господин Олливандер.
— О, само собой разумеется нет, господин, — скоро ответил Хагрид. Гарри увидел, что Хагрид весьма прочно сжал собственный розовый зонтик
— Гм-м-м, — задумчиво протянул господин Олливандер, не сводя с Хагрида испытующего взора. — хорошо, а сейчас вы, господин Поттер. Разрешите мне подумать. — Он вытащил из кармана долгую линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы держите палочку?
— Я?.. — замялся Гарри, наконец спохватившись. — А, я правша!
— Вытяните руку. Вот так
Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сперва расстояние от плеча до пальцев, после этого расстояние от запястья до локтя, после этого от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы.
— В каждой палочки находится замечательная волшебная субстанция, господин Поттер, — пояснял старичок, проводя собственные измерения. — Это возможно шерсть единорога, перо из хвоста феникса либо высушенное сердце дракона. Любая палочка компании «Олливандер» лична, двух похожих не бывает, как не бывает двух полностью похожих единорогов, драконов либо фениксов. И само собой разумеется, вы ниеогда не достигнете прекрасных результатов, в случае, если будет пользоваться чужой палочкой.
Гарри неожиданно понял, что линейка сама его измеряет, а господин Олливандер в далеком прошлом отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за второй.
— Достаточно, — сообщил он, и линейка упала на пол. — Что ж, господин Поттер, для начала попытаемся эту. сердце и Бук дракона. Девять дюймов. Прекрасная и эргономичная. Заберите ее и взмахните.
Гарри забрал палочку в правую руку и, ощущая себя полным дураком, мало помахал ей перед собственным носом, но господин Олливандер фактически тут же оторвал ее из его руки.
—Эта не подходит, заберём следующую. перо и Клён феникса. Семь дюймов. Весьма хлесткая. Пробуйте
Гарри попытался—не смотря на то, что чуть он успел поднять палочку, как она появилась в руках мистера Олливандер.
— Нет, нет, берите эту — шерсть и эбонит единорога, восемь с половиной дюймов, весьма пружинистая. Давайте, давайте, попытайтесь ее.
Гарри пробовал. И опять пробовал. И еще раз попытался. Он никак не имел возможности осознать, чего ожидает господин Олливандер. Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась все выше и выше. Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, напротив, плохо радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем радостнее смотрелся.
—А вы необыкновенный клиент, господин Поттер, не так ли? Не переживайте, где-то тут у меня лежит то, что вам необходимо… а кстати… вправду, почему бы и нет? Само собой разумеется, сочетание весьма необыкновенное — перо и остролист феникса, одиннадцать дюймов, весьма эластичная красивая палочка.
Гарри забрал палочку, которую протягивал ему господин Олливандер. И неожиданно пальцы его потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздушное пространство, и из палочки вырвались золотые искры и красные, броские, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах.
— О, браво! Да, это вправду то, что нужно, это легко замечательно. Так, так, так., весьма любопытно… очень любопытно…
Господин Олливандер уложил палочку обратно в коробку и начал упаковывать ее в коричневую бумагу, бормоча :