Xv. диалог с позиций коммуникативного акта

Главные вопросы.Определение диалога. Коммуникативные роли Г и С (Г, и HJ. Кооперативный и конфликтный диалог. Иллокутивное вынуждение и минимальная диалогическая единица. Микроуровень и макроуровень диалога — коммуникативный эпизод, дискурс и т. п. Стратегии и тактики коммуникантов. Смысловая объемность диалогического дискурса.

В диалоге как воплощении различной сложности коммуникативного акта (КА) неприятности, рассмотренные в связи с РА, умножаются и усложняются, потому, что тут два говорящих и два слушающих (адресата). Следовательно, усложняется сотрудничество интенций/иллокуций, оценок и эмоций партнеров, наряду с этим появляются когнитивные вопросы понимания, интерпретации смыслов, вопросы адекватных реакций в репликах и т. д. и т. п.

Изучению диалога посвящено множество работ (Якубинский — 1923, Балаян — 1971, Йотов — 1977, Изаренков — 1979, Диалог… — 1991, Баранов, Крейдлин — 1992, Колокольцева Т. М. Своеобразные… — 2001, Борисова И. Н. Русский разговорный диалог… — 2001 и мн. др.). Потому, что неприятности диалога многоаспектны и сложны, коснемся только функционирования диалога и основных положений устройства. Диалог — динамичное, развивающееся речевое явление, и к нему применимо понятие дискурса, исходя из этого будем равняется использовать термины диалог, дискурс., диалогический дискурс. Конечно, что в преподавании зарубежных языков, русского как зарубежного, при коммуникативном обучении диалогу отводится ответственное место. Рассмотрение диалога в методическом нюансе предпринималось многократно (см. Изаренков — 1986 и др.).

Диалог формируется как продукт и процесс речевой деятельности двух (по крайней мере) коммуникантов, включающий: а) знания говорящего о мире (а также о ситуации общения), его мнения, установки, интенции, эмоции, оценки и т. д.; б) учет таких знаний, точек зрения и т. п. у адресата; в) ориентировку на статус адресата и социальные роли в соотношении с собственными такими показателями — и т. д. В следствии создается сложное речевое произведение, отражающее коммуникативное событие устного контактного яркого (в основном — ср. разговор по телефону) о б щ е н и я, в котором партнеры вербально (и и невербально), методом смены коммуникативных ролей говорящего (Г) и слушающего (С) в конкретной обстановке стремятся к достижению посредством определенных стратегий и тактик желаемых результатов — и достигают (либо не достигают) их. Появляется кооперативный диалог «согласия», приспособления друг к другу, соответствия (конгруэнции), а время от времени и уступок, либо конфликтный диалог «несогласия», возражения, отпора (конфронтации).

«Офицер с чуть-чуть татарским выговором подбежал к сестре и закричал ей прямо в лицо: — Вам нужно еще раз сходить к лесу, заберите санитаров и быстро. — Вы с ума сошли. В том месте же немцы… — Но в том месте остались палатки и смогут быть больные» (Б. Пастернак).

Потому, что при смене коммуникативных ролей Г и С говорят попеременно оба, целесообразно принять для них, как упоминалось, обозначение Г\ и Г2.

Tv выстраивая первую, инициирующую реплику, высказывает, в первую очередь собственный коммуникативное намерение (интенцию) и эмоциональное состояние, соответствующее социальной и психотерапевтической роли, и, пользуясь неспециализированным со вторым коммуникантом кодом, воздействует на него, или информируя новые знания и тем самым изменяя мир знаний партнера, или побуждая его к совершению некоего действия и тем самым изменяя положение дел в мире и т. д. Г2, выстраивая вторую, реактивную реплику, сопоставляет взятую данные с той, что имеется в его «банке данных», тезаурусе, понимая суть сообщённого и вычленяя намерения Г,, совершает последовательность когнитивных операций и определяет направление собственного реагирования в сторону унисонных (согласие) либо диссонансных (разногласие) сотрудничеств с партнером.

Так, в случае, если намерения Г, выясняются приемлемыми для слушающего (потенциального Г2), то в ответной реплике Г2 реализуются поддакивание, согласие, одобрение и направляться. п.: Да, само собой разумеется; А как же!; Несомненно и под. В случае, если же первый партнер не удовлетворяет ожидания (экс- пектации) второго, в ответной реплике — несогласие, отказ, протест и т. п.: Что вы такое рассказываете! (несогласие с темой) ; Что вы себе разрешаете! (несогласие с манерой поведения) и т. д. и т. п.

Потому, что в диалоге так же довольно много социального, как и речевого, его вычисляют социально-речевым образованием, в котором имеется ориентировка на второе лицо как конкретную социально-детерминиро- ванную личность со своим статусом и ролями. Ср. сотрудничество вышестоящего с нижестоящим и прочтение просьбы как приказа:

Вот исходя из этого я прошу вас заняться этим делом, другими словами принять все меры к охране Иуды из Кариафа. — Приказание игемона будет выполнено» (М. Булгаков).

Различают микродиалог, складывающийся из двух согласованных реплик (микродиалог, диалогическое единство), и макродиалог, находящий выражение в диалогическом жанре: беседа, спор, .ссора, интервью, классный опрос, защита диссертации, собрание пайщиков кооператива и мн. др. Да и то, и второе дискурсное/текстовое воплощение совместной деятельности коммуникантов, содержащей довольно много разнообразной информации, заслуживает внимания.

Определению минимального диалогического единства посвящена работа Баранова, Крейдлина — 1992. Авторы вводят понятие полностью свободного и полностью зависимого РА во сотрудничествах партнеров с позиций их интенций. Свободный акт определяется только интенцией говорящего, а зависимый — интенциями предшествующего речевого акта. Свободный речевой акт авторы именуют иллокутивно вынуждающим, требующим иллокутивной (интенциональной) связи с ответной репликой. Соответственно, зависимый речевой акт — иллокутивно вынуждаемый: — Вы не сообщите, что час? — Без двадцати пять. Различают и обстановку самовыну- ждения, в то время, когда второе высказывание в собственности тому же говорящему, к примеру: Разрешите представиться. Меня кличут Юрий Николаевич; Я тебе отвечу. Но лишь по окончании ужина… Сочетание полностью вынуждающей и вынуждаемой реплик и формирует минимальное диалогическое единство (МДЕ), к примеру: — Вы отправитесь сейчас в кино. — С кем? — Со мной. — Отправлюсь. К изюминкам минимальной диалогической единицы авторы относят следующие: а) все реплики связаны единой темой; б) она начинается с полностью свободного и кончается полностью зависимым речевым актом; в) в пределах данной последовательности все отношения иллокутивного вынуждения и са- мовынуждения выполнены; г) в данной последовательности не существует хорошей от нее последовательности, которая удовлетворяла бы перечисленным условиям (с. 94 указанной работы).

В диалогическом дискурсе различают смысловую целостность, основанную на единстве темы (топика), коммуникативно-синтаксическую целостность, основанную на тема-рематической связанности последовательных речевых ходов, структурную целостность, основанную на лек- сико-грамматическом устройстве локутивных актов и языковых сигналах их закономерных сочленений. Билет на стол положишь. — Да чего ж я для того чтобы наделал? — Анархию развел, вот чего ты наделал! — Борисов ронял слова, как свинцовые капли. — Так так как, Сергей Никанорыч, ты ж сам… вы ж сами говорили; стихийный митинг… — Стихией, товарищ Килин, нужно руководить! — отчеканил Борисов» (В. Войнович).

Минимальный РА в составе диалога именуют речевым ходом. В одной реплике возможно пара ходов: Не тревожь меня на данный момент. Обещаю тебе через час освободиться, тогда и поболтаем — РА в реплике связаны отношениями самовынуждения с интенциями обещания и просьбы. То же — с интенциями требования, угрозы: «— Отдай все, что ты похитил у приятеля… Вадима в консерватории знают… Слышишь, я поведаю об этом. Я всем поведаю. Я не покину этого так!» (П. Проскурин). Последовательности ходов двух партнеров, в соответствии со принципами и смыслами общения, образуют интерактивное сотрудничество — трансакцию как сложный коммуникативный акт, коммуникативный эпизод.

Так, микроуровень диалога — это диалогическое единство как сочетание РА, минимальная диалогическая единица, связанная отношениями иллокутивного вынуждения, а макроуровень диалога — это тематический блок, коммуникативный эпизод, дискурс, взявший тематическое и интенциональное (иллокутивное) завершение. Проанализируем в этом отношении пример из художественного текста, в котором коммуникативные конфликтные (диссонансные) сотрудничества партнеров снабжены авторским комментарием обстановки, ситуации общения, невербальных знаков коммуникации, нарративным (описательным) завершением коммуникативных блоков в целостном эпизоде:

?Лухнов в халате сидел перед столом, считая пара кип ассигнаций, лежавших перед ним. Перед ним на столе лежала бутылка рейнвейна. Лухнов холодно, строго через очки, как бы не выясняя, поглядел на графа.

— Вы, думается, меня не определите? — сообщил граф, решительными шагами подходя к столу.

Лухнов определил графа и задал вопрос:

— Что вам угодно?

— Мне хочется поиграть с вами, — сообщил Турбин, садясь на диван.

— Сейчас?

-Да.

— В второй раз с моим наслаждением, графIА сейчас устал и соснуть планирую. Не угодно ли винца? Хорошее винцо.

— А я сейчас желаю поиграть самую малость.

— Не располагаю в наше время больше играться. Может, кто из господ станет, а я не буду, граф! Вы уж меня простите.

— Так не станете? Лухнов сделал плечами жест, высказывающий сожаление о неосуществимости выполнить желание графа.

— Ни за что не станете? Снова тот же жест.

— А я вас прошу… Что же, станете играться?..

Молчание.

— Станете играться? второй раз задал вопрос граф. — Смотрите!

То же быстрый взгляд и молчание сверх очков на начинавшее хмуриться лицо графа.

— Станете играться? — громким голосом крикнул граф, ударив рукой по столу так, что бутылка рейнвейна упала и разбилась. — Вы так как нечестно победили? Станете играться? — третий раз задаю вопросы.

— Я заявил, что нет. Это, право, необычно, граф, и вовсе неприлично прийти с ножом к горлу к человеку, — увидел Лухнов, не поднимая глаз.

Последовало непродолжительное молчание, на протяжении которого лицо графа бледнело больше и больше. Внезапно ужасный удар в голову ошеломил Луханова, он упал на диван, стараясь захватить деньги, и закричал таким пронзительно отчаянным голосом, которого никак не было возможности ожидать от его в любой момент спокойной и в любой момент представительной фигуры. Турбин собрал лежащие на столе деньги и вышел скорыми шагами из помещения»(Л. Толстой).

Отдавая себе отчет в том, что диалог художественного произведения (в том числе и в конструкциях прямой речи) — только воссоздание, имитация настоящих речевых обменов «живых» партнеров, примем эту условность и разглядим приведенный диалог с позиций речевых ходов и интенциональных значений (иллокутивных функций) РА. Два хода — напоминание о себе и последовавший вопрос — «холодное», недоброжелательное вступление в контакт; выражение жажды (играться) как смягченное предложение к действию; временное уточнение; подтверждение; отклонение предложения ссылкой на смягчение и неудобства отклонения предложением (выпить вина) с оценочным доводом; настаивание на предложении (сыграть в карты срочно); отказ с предположением, что кто-то второй это сделает, и извинение за отказ; уточнение отказа партнера, повторное уточнение отказа — в ответ на невербальный жест; настойчивая просьба; молчание как отказ; требование в виде вопроса с угрозой; главный довод конфликта «так как вы нечестно победили»; опять требование- вопрос; решительный отказ с указанием на неприличность действий партнера (упрек), по окончании чего направляться невербальная развязка конфликта.

Любой коммуникативный эпизод как макродиалог возможно рассмотрен как с позиций сочленения интенциональных смыслов в микродиалогах — диалогических единствах, иллокутивных вынуж- дений и самовынуждений, формирующих минимальные диалогические единицы, так и с позиций тех стратегий и тактик (см. ранее), каковые применяют коммуниканты. Так, в приведенном отрывке стратегический план Т{ — вынудить нечестно победившего партнера обязательно играться снова, стратегический план Г2 — отказаться не смотря ни на что. Для осуществления этих планов коммуниканты применяют разнообразные тактики — от «кнута» до «пряника».

Стратегия возможно направлена на убеждение партнера совершить/не выполнять что-либо, на завоевание собственного авторитета, на трансформацию мировоззрения адресата, на вступление в сотрудничество, на глобальное согласие либо отказ — и т. д. и т. п.

Тактикой считается совокупность коммуникативных приемов, последовательность и выбор РА на определенном, этапе общения, к примеру, поддержание контакта и привлечение внимания, переубеждение и убеждение, ослабление и нажим нажима, провоцирование, манипулирование, приведение в определенное эмоциональное состояние и т.д. Тактики на протяжении беседы изменяются, они подвижны, мобильны. Чем более говорящий обладает коммуникативной и прагматической компетенцией, тем более многообразны и подвижны его тактики. Ср. мягкую стратегию просьбы при требовании от подчиненного: «— Крылов, проверь, прошу вас, расчеты по последним опытам и доложи к обеду. — Но у меня еще не закончена отладка дериватографа. — Расчеты первым делом необходимы, поторопись, дорогой» (Д. Гранин). Тактикой ухода от ответа возможно встречный (неискренний) вопрос: «— Что это за бумаги, каковые вы забрали у Вышимирского?

— Какие конкретно бумаги? — Миша, не притворяйтесь, вы превосходно понимаете, о чем я говорю. Это те самые бумаги, которыми вы пугали Николая Антоновича…» (В. Каверин). Признание вопроса неуместным либо абсурдным может порождать подобный же (неотёсанный) ответ; «Иван подошел к ЖД кассе, взглянуть на человека в очереди, углубившегося в чтение газеты. — За билетами? Тот посмотрел назад, смерил Ивана обиженным взором. — За колбасой» (В. Шукшин ). Л и д и — рующий партнер берет на себя управление беседой, выстраивание его перемещения, выбора интенций, дополнительной информации в виде доводов и т.д. Так, к примеру, при реализации стратегии просьбы смогут употребляться разнообразные тактики: игра на своем несчастье (Если вы мне откажете., я погибну)’, лесть и комплимент в отношении партнера (Лишь вы имеете возможность мне оказать помощь; Вы все понимаете и осознаёте); нажим, усиление просьбы, упрашивание, уговаривание (Убедительно вас прошу; Я из этого не уйду, пока вы не ответите согласиемконстатация причиняемых неудобств (Я осознаю, что отнимаю у вас драгоирнное время); убеждение адресата в том, что его упрочнения не будут чрезмерными (Вам это ничего не следует) — и т. д. и т. п. Ведомый партнер, в большинстве случаев, придерживается соглашательских тактик: Если вы вычисляете нужным; Как сообщишь; Пускай будет по-твоему; Ну, хорошо — и т. д. и т. п. тактик и Исследователи стратегий в диалогическом дискурсе упоминают увлекательную тактику коммуникативной западни, в то время, когда партнер, как упоминалось, посредством частных согласий в конечном итоге принуждается к глобальному согласию, не смотря на то, что первоначально его стратегический план был направлен на отказ.

Смысловая объемность диалогического дискурса образуется на базе пропозиционального содержания высказываний, образующих реплики, и прирастает посредством имплицитных составляющих — пресуппозиций и импликаций. Но главное содержание, для которого строится диалоговое сотрудничество, образуют интенциональные значения, модальные и эмоциональные смыслы, и все это опирается на социальные смыслы статусных, психологических состояний и ролевых отношений коммуникантов.

Проанализируем следующие два высказывания в изолированном друг от друга виде. Первое из них: Ты не желаешь сходить на следующий день на выставку? — содержит вопрос к адресату о его жажде совершить определенное воздействие в определенное время. Второе высказывание: на следующий день, думается, брат приезжает — информирует о возможном появлении родственника в скором времени. Такова информация «о положении дел». Но, будучи продуктом и процессом речевых сотрудничеств партнеров и образуя текст общения, такие реплики в диалоге достаточно на большом растоянии отходят от пропозиционального содержания и от конкретной семантики каждого из высказываний и организуют новый текстовый коммуникативный суть. Каждому ясно, что сочетание реплик: Ты не желаешь сходить на следующий день на выставку? — на следующий день, думается, брат приезжает — нагружено тем главным смыслом, для которого совершаются коммуникативные действия. В первой реплике заключено приглашение-предложение к действию, наряду с этим адресат с большей долей достоверности может истолковать его как предложение к совместному с адресатом действию, что было бы эксплицитно отражено, к примеру, в синонимичной структуре: Сходим на следующий день на выставку/, где форма глагола 1-го л. мн. ч. именно и предназначена для этого. Вопросительная же конструкция в отечественном диалоге реализует цель и тактику пригласить ненавязчиво, некатегорично, а это имеет отношение к сути и форме социальных сотрудничеств партнеров (о чем ниже). Вторая реплика прочитывается как отказ от приглашения-предложения, наряду с этим отказ кроме этого выражен не прямым методом (к примеру: Я отказываюсь), а ситуативно-речевым, через аргументацию занятости — контекстуально-ситуативный косвенный РА.

Чтобы таковой диалог стал вероятным, партнеры должны владеть неспециализированной апперцепционной базой, неспециализированным фондом знаний, что находит имплицитную реализацию в текстовых пресуппозициях. Первая из них в ответной реплике: «ты знаешь, что у меня имеется брат», потому, что, в случае, если брата нет, то подобный ответ может позвать только удивление. Помимо этого, в предварительные знания коммуникантов входит и осведомленность о том, что брату, в то время, когда он приезжает, уделяется все свободное время.

Следовательно, тот скрытый пресуппозиционный текст, что стоит за репликой отказа, может смотреться приблизительно так: «ты знаешь, что у меня имеется брат, что живет не со мной; в то время, когда он приезжает, я все собственный время отдаю ему; возможно, на следующий день он приезжает, следовательно, в этом случае у меня не будет времени пойти на выставку». Ясно, что данный второй суть (приглашение-отказ) в собственности уже самому коммуникативному сотрудничеству партнеров, вмонтированному в настоящую деятельность, и отражает их коммуникативные намерения (интенции), мотивирующие эти РА.

Интенциональное значение может принадлежать, как упоминалось, и изолированному от контекста высказыванию. Так, реплики разбираемого диалога смогут быть следующими: Предлагаю тебе на следующий день пойти на выставку. — Я отказываясь от предложенияпри этом разумеется, что социально приемлемый отказ требует аргументации: в силу того, что на следующий день приезжает брат.

Вторая реплика, не считая другого, эксплицитно высказывает субъективную модальность предположения (думается), что кроме этого представляется вероятным отнести к коммуникативной модусной информации, потому, что это связано с говорящим, с его отношением к информируемому «положению дел». Языковое представление для того чтобы личностного отношения обеспечивается, в большинстве случаев, модальными и дейктическими метакоммуникативными единицами: в сообщении — Я желаю сообщить… Как ты думаешь…, Осознаёшь…, Воображаешь…; в реакции — Поду- мать лишь!, Что вы рассказываете?, Не может быть!, Откуда мне знать?, Понятия не имею, Представить себе не могу…; в побуждении — Имей в виду…, Запомни…, Учти…, Так и знай и др.; в угрозе и возражении — Кому вы это рассказываете!, Не смей так сказать!, Запомни раз и окончательно…, И кто бы имел возможность поразмыслить… — и мн., мн. др.

Близко к модусному смыслу стоит и эмоциональное содержание высказывания, в котором находят оценки и выражения чувства говорящего довольно информируемого, а быть может, и адресата. самые яркими языковыми представителями таковой информации являются, как упоминалось ранее, междометные единицы, частицы, и интонация. Интонация как коммуникативное средство может придать высказыванию-отказу в разбираемом диалоге эмоциональные оттенки досады, эйфории и др. (приезд брата — помеха; приезд брата — радость и т. д.). Высказывание-отказ возможно снабжено междометным сопровождением типа: Что ты!, Ой, что ты! (на следующий день брат приезжает), которое усиливает отказ до «никак не могу» либо очень интонированным Да-а (на следующий день брат приезжает), принимающим на себя выражение досады, сожаления и конкретизирующим отказ до «счастлива бы, но…», «к сожалению, не могу» и т. п. Увидим, что фактически междометное высказывание может вбирать в себя интенциональный суть для его эмоционального выражения. Так, в нашем случае реплика отказа возможно и таковой: Ой, что ты! (в значении «решительно отказываюсь»).

К коммуникативному типу относят и такую данные, которая задает актуальную возможность высказывания и организуется средствами актуального членения. В отечественном диалогическом дискурсе вторая реплика-отказ имела возможность бы быть оформлена и без того: на следующий день приезжает брат (вместо на следующий день, думается, брат приезжает). Но говорящий передает самая важную для него и новую для адресата данные особым порядка интонированием и изменением слов компонента брат приезжает, чему помогает и вводное думается, играющее роль ак- туализатора коммуникативной возможности, «фокуса внимания», данного высказывания. О коммуникативной возможности высказывания, формируемой средствами актуального членения, существует широкая литература, исходя из этого не останавливаемся на этом нюансе, а только выделим, что фокальный подтип информации ярко проявляется в коммуникативных сотрудничествах общающихся.

Наконец, выделим социальный суть высказывания в диалогическом дискурсе, в котором отражаются сведения о говорящем и его адресате в их ролевых и личностных отношениях, об официальности/неофициальности обстановки общения, с чем связан выбор стилистического субкода текста. Как видим, данный подтип информации образуется в зоне экстралингвистических факторов и отражается, а также, этикетными средствами языка.

Обратимся к нашему диалогическому дискурсу. Во-первых, инициальная реплика содержит открытую адресацию, что более характерно яркому устному общению партнеров; во-вторых, общение ведется в mw-формах адресации, что говорит о родных, непринужденных отношениях коммуникантов; в-третьих, довольно личностных и ролевых взаимоотношений собеседников с громадной долей достоверности возможно утверждать, что они организованы в рамках равенства «друг» — «друг»; в-четвертых, близость взаимоотношений участников диалогического сотрудничества подкрепляется той общностью апперцепционной базы, которая разрешает элиминировать в реплике-отказе «изобилующие» информативные части (см. выше), об этом же свидетельствует неупоминание заглавия выставки в первой реплике; в-пятых, в инициальной реплике косвенный речевой акт приглашения в форме вопроса демонстрирует ненавязчивое, некатегоричное социальное действие на адресата, что подчеркивает и уважительное отношение к нему; в-шестых, неофициальность обстановки общения и непринужденный темперамент взаимоотношений коммуникантов приводят к выбору обиходно-разговорной стилевой разновидности текста.

Возможно сделать неспециализированный вывод, что диалогический (в особенности) дискурс/текст владеет многомерным смысловым содержанием, обнаруживаемым при коммуникативно-прагматическом анализе. Не считая пропозиционального значения высказываний в репликах, в них содержится объемный коммуникативный суть, складывающийся из интенцио- нальной, модальной, эмоциональной, фокальной, социальной информации, трактуемой партнером. Ясно, что эти информативные пласты разнородны, организованы различными языковыми средствами, но их совокупность образует тот смысловой количество, которым обмениваются коммуниканты для согласования собственной речевой и практической деятельности.

ВОПРОСЫ

1. Дайте, по возможности, полную чёрта диалога как социаль- но-речевого сотрудничества партнеров с целью достижения коммуникативных и практических результатов.

2. Что есть главным стимулом формирования инициирующей реплики и как организуется реактивная реплика?

3. Перечислите кое-какие диалогические жанры, формируемые в макродиалогах.

4. Как возможно выяснить минимальную диалогическую единицу (МДЕ)? Что такое иллокутивно вынуждающая и иллокутивно вынуждаемая реплика?

5. Что такое речевой движение? Выясните микроуровень и макроуровень диалога.

6. Что знают под тактиками и стратегиями коммуникантов?

7. Поведайте о смысловой объемности диалогического дискурса.

ПРИМЕРЫ ДЛЯ АНАЛИЗА

I. Проанализируйте диалоги а) с позиций их смысловой, комму- никативно-синтаксической и структурной целостности; б) с позиций микро- и макродиалога; в) с позиций стратегий и тактик диалоговых сотрудничеств. Обратите внимание на авторские ремарки в конструкциях с прямой речью.

1) с— Ну, сейчас давайте стул, — хладнокровно сообщил Бендер. — Вам, я вижу, уже надоело его держать…

—Недам! — взвизгнул Ипполит Матвеевич» (И. Ильф, Е. Петров).

2) «— Мне нужен змеиный яд, — сообщил клиент.

—Нет, — ответствовала дама.

— Тогда позовите вашего начальника.

Дама с большим удивлением взглянуть на него.

—Для чего?

— Я с ним потолкую.

— Не буду я его кликать. Незачем. Он вам не имеет возможности оказать помощь. Нет у нас для того чтобы лекарства…

— Позовите начальника, — настойчиво попросил Максим. — У меня мать болеет» (В. Шукшин).

3) «— Революция пройдет, а нам ничего не останется! Ты, сообщат, что делал? А ты что сообщишь?

—Я сообщу, что рельсы от снега чистил! — ответил Зворычный.

—Это что! — сообщил Пухов. — А чем ты безвозмездно пожертвовал, чему ты душевно сочувствовал?

—А я думаю, — не поддавался Зворычный, — мы тут с тобой нужней!

— Хо никому неизвестно, где мы с тобой нужнее! — нажимал Пухов.

—Да будет тебе ерунду лить! — задосадовал Зворычный. — Кто это вычислять будет, кто чем занимался?» (А. Платонов).

4) «— Я вижу, вы не желаете сообщить правду.

—Для чего же вы принуждаете меня сказать?

—Я не принуждаю, я прошу» (К. Ледин).

5) «— Все на стройке вкалываешь?

—На стройке. .

—Эх, Максим, Максим…

—Хорошо, кинь про это.

— Чего кинь-то, жалко мне тебя, дурака. Упрямый ты, Максим, а без толку. Так и загниешь в собственном общежитии. Дело нехитрое. А лучше поразмысли, как не пропасть… Таковой прекрасный парнина, а… — По большому счету не суйся в мои дела!» (В. Шукшин).

II. Выясните а) пропозициональное и интенциональное значение РА (речевых ходов) в репликах диалогов, отыщите дополнительную данные в виде доводов и т. д.; б) охарактеризуйте социальные (а также ролевые) позиции партнеров, их эмоциональные состояния и личные отношения. Обратите внимание на авторские ремарки в конструкциях с прямой речью.

1) с— Киса, вы на данный момент отправитесь к «цветнику», станете в тени и станете на французском, германском и русском языках просить подаяние, упирая на то, что вы бывший член Госдумы.

— Ни при каких обстоятельствах, — принялся чревовещать Ипполит Матвеевич. — Ни при каких обстоятельствах Воробьянинов не протягивал руки» (И. Ильф, Е. Петров).

2) «— Отдай все похищенное у Глеба… Это его концерт ты игрался сейчас.

— … Я дал жизнь, воздушное пространство, свет хотя бы некоторым мыслям Глеба… Так оказалось, и уж не тебе делать выводы. Ты, конкретно ты вторглась в нашу жизнь, разбила отечественную дружбу, непрошенная, ненужная, все сломала, извратила, у нас были другие планы, единые, продолжительные, — Александр Евгеньевич начал наступление. — Слышишь, не тебе показывать, что мне делать!» (П. Проскурин).

3) «— Ну, прошу вас, покинь меня! — умоляюще проговорила Ксения. Он остановился, посмотрел ей в глаза.

—Приходи, в действительности, а?

Она ощущала, что краснеет под его взором и, нахмурившись, сообщила с упреком:

—Плохо. Иди собственной дорожкой» (Н. Евдокимов).

4) 4— А супруга? Супруга вас встретила нормально? — подал голос Володя. — По окончании ранения, я имею в виду.

— А как же? Само собой разумеется, нормально. Приехала за мной в больницу, забрала. Все честь честью» (В. Астафьев).

5) Сделай милость, ни при каких обстоятельствах не смей прикасаться к моим вещам, — сообщил он, составляя куски разбитого флакончика и с сокрушением глядя на них.

— Прошу вас, не руководи, — отвечал я. — Разбил так разбил, что уж тут сказать» (JI. Толстой).

ЛИТЕРАТУРА

1. ЯкубинскийЛ. П. О диалогической речи // Русская обращение/ Под ред. Л. В. Щер- бы. — Пг., 1923.

2. Балаян А. Р. Главные коммуникативные характеристики диалога. Дисс… канд. филол. наук. — М., 1971.

3. Йотов Ц.Д. Кое-какие структурно-функциональные характеристики диалога. — М., 1977.

4. Изаренков Д. И. функциональные особенности и Структура диалога в современном русском языке. Дисс… канд. филол. наук. — М., 1979.

5. Зернецкий И. П. Единицы речевой деятельности в диалогическом дискурсе // Языковое общение. Единицы и регулятивы. — Калинин, 1987.

6. Диалог методы исследования и теоретические проблемы: Сб. научно-аналитических обзоров. — М., 1991.

7. Баранов А. И., Крейдлин Г. Е’. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания, 1992, Jsfe 2.

8. Изаренков Д. И. Обучение диалогической речи. — М., 1986.

9. Колокольцева Т. Н. Своеобразные коммуникативные единицы диалогической речи. Дисс… д-ра филол. наук. — Саратов, 2001.

10. Борисова И. Н. Русский разговорный диалог неприятность интегративности. Дисс… д-ра филол. наук. — Екатеринбург, 2001.

Коммуникация как надпредметная компетентность — спикер Волкова М.В.


Интересные записи:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: