— Не думай, что это не приходило нам в голову, — негромко ответил господин Уизли. — Все же Дамблдор думает, что Фадж до тех пор пока действует по собственной инициативе. Но это, говорит Дамблдор, не очень-то успокаивает. Давай на данный момент не будем об этом, Гарри.
Дверь открылась, и они вышли в атриум, сейчас уже практически пустынный. Дежурный волшебник Эрик снова был упрятан за своим «Ежедневным пророком». Они уже миновали золотой фонтан, в то время, когда Гарри отыскал в памяти.
— Подождите… — сообщил он мистеру Уизли и, вынимая из кармана мешочек с деньгами, отправился обратно.
Подняв глаза, он посмотрел прекрасному золотому чародею в лицо, но вблизи оно показалось Гарри слабовольным и глупым. Волшебница радовалась пресной ухмылкой участницы конкурса красоты, а кентавр и гоблин, если судить по тому, что Гарри было известно об этих существах, уж никак не могли взирать на людей, кем бы они ни были, с таковой сопливой нежностью. Убедительно смотрелся лишь приниженно-подобострастный эльф-домовик. Гарри улыбнулся, представив себе, что сообщила бы Гермиона, если бы заметила статую эльфа, и вытряс в фонтан все содержимое мешочка, где было побольше, чем десять галеонов.
***
— Я так и знал! — завопил Рон и нанес воздуху боксерский удар. — Ты постоянно выходишь сухим из воды!
— Они и не могли решить по-второму, — сообщила Гермиона, которая, в то время, когда Гарри вошел в кухню, была от тревоги сама не собственная и сейчас дрожащей рукой закрывала глаза. — Никаких аргументов против тебя не было, ровно никаких.
— Если вы все совершенно верно знали, что меня оправдают, по какой причине на лицах такое облегчение? — с ухмылкой задал вопрос Гарри.
Госпожа Уизли утерла лицо передником. Фред, Джордж и Джинни пустились в дикий агрессивный пляс, припевая: «Оправдали, оправдали…»
— Хватит! Угомонитесь! — крикнул господин Уизли, не смотря на то, что и он радовался. — Сириус, в Министерстве мы встретили Люциуса Малфоя…
— Что? — вскинулся Сириус.
— Оправдали, оправдали, оправдали…
— Негромко, я сообщил! Да, мы встретились с ним на девятом уровне, он говорил с Фаджем, а позже Фадж повел его к себе в кабинет. Дамблдор обязан об этом знать.
— Еще бы, — сообщил Сириус. — Мы ему передадим, не волнуйся.
— А сейчас мне нужно в Бетнал-Грин, в том месте меня ожидает унитаз, страдающий рвотой. Молли, я возвращусь поздно — заменяю Тонкс, но к ужину может прийти Кингсли…
— Оправдали, оправдали, оправдали…
— Фред, Джордж, Джинни, достаточно! — скомандовала госпожа Уизли, в то время, когда ее супруг вышел из кухни. — Гарри, дорогой, иди же ко мне, сядь и поешь, поскольку ты толком не завтракал.
Гермиона и Рон уселись наоборот. Вид у них был радостнее, чем в сутки его первого появления на площади Гриммо, и на Гарри снова нахлынуло пьянящее чувство облегчения, приугасшее было из-за встречи с Люциусом Малфоем. Сам данный мрачный дом внезапно стал теплей и приветливей; кроме того Кикимер, сунувший в кухонную дверь собственный нос-рыльце, чтобы выяснить, отчего таковой шум, показался ему не таким уродом.
— Ну еще бы! Раз Дамблдор взялся тебя защищать, ответ лишь таким и могло быть, — радостным голосом сообщил Рон, наваливая всем на тарелки горы картофельного пюре.
— Да, он здорово мне помог, — дал согласие Гарри, ощущая, что показал бы тёмную неблагодарность, не говоря уже о том, что высказался бы по-детски, если бы добавил: «Жаль, действительно, что он кроме того словечком меня не удостоил. Кроме того взором».
Чуть он это поразмыслил, как шрам ожгло так очень сильно, что он приложил ко лбу ладонь.
— Что с тобой? — встревожилась Гермиона.
— Шрам, — пробормотал Гарри. — Но это ничего… Это все время на данный момент…
Другие ничего не увидели. Все налегали на обед, радуясь прекрасному спасению Гарри. Фред, Джордж и Джинни так же, как и прежде пели. Гермиона имела весьма обеспокоенный вид, но прежде, чем она смогла хоть что-то сообщить, Рон в упоении сказал:
— Вот заметите — Дамблдор явится сейчас вечером отпраздновать с нами событие.
— Вряд ли он сможет, Рон, — возразила госпожа Уизли, подавая Гарри громадный кусок жареной курицы. — Он на данный момент очень занят.
— Оправдали, оправдали, оправдали…
— Умолкните! — крикнула госпожа Уизли.
***
В последующие дни Гарри волей-неволей увидел, что один из жителей дома двенадцать на площади Гриммо не преисполнен радости по поводу его скорого возвращения в Хогвартс. Выяснив, что Гарри оправдали, Сириус, само собой разумеется, попытался изобразить радость: крепко-крепко стиснул ему руку, сиял ухмылкой, как все остальные. Скоро, но, он сделался угрюмей и нелюдимей прошлого, еще меньше со всеми говорил, кроме того с Гарри, и все больше времени проводил взаперти с Клювокрылом в помещении собственной матери.
— Лишь не вздумай винить в этом себя! — жестко сообщила Гермиона, в то время, когда Гарри через пара дней поделился с ней и Роном собственными ощущениями. Они сейчас оттирали заплесневелый буфет на четвертом этаже. — Твое место — в Хогвартсе, и Сириус замечательно это знает. Я лично считаю, что он ведет себя как самолюбец.
— Ты через чур к нему строга, — хмурясь, увидел Рон, что пробовал отковырнуть накрепко приставший к пальцу кусок плесени. — Представь, что тебе самой было нужно бы торчать тут в одиночестве.
— Не в одиночестве! — возразила Гермиона. — Тут как-никак штаб-квартира Ордена Феникса! Он просто тешил себя надеждой, что Гарри начнёт жить тут с ним.
— Вряд ли это так, — сообщил Гарри, выжимая тряпку. — Он ушел от ответа, в то время, когда я задал вопрос, возможно ли будет у него поселиться.
— Легко он не желал через чур уж очень сильно себя тешить, — мудро рассудила Гермиона. — И он, возможно, сам ощущал себя мало виноватым, в силу того, что частично вправду желал, дабы тебя исключили. Тогда вы оба стали бы отверженными.
— Прекрати! — в один голос вскрикнули Рон и Гарри. Гермиона пожала плечами:
— Как вам угодно. Но время от времени я пологаю, что мама Рона права: Сириус путает тебя с твоим отцом, Гарри.
— По-твоему, он что, чокнутый? — с негодованием задал вопрос Гарри.
— Нет, по-моему, он просто довольно много времени провел в одиночестве, — наивно ответила Гермиона.
Сейчас у них за спиной в помещение вошла госпожа Уизли.
— Еще не кончили? — задала вопрос она, вложив голову в буфет.
— А я-то думал, ты пришла чтобы заявить паузу, — упрекнул ее Рон. — Знаешь, сколько плесени мы уже счистили с того времени, как стали тут жить?
— Вы говорили, что желаете потрудиться для Ордена, — сообщила госпожа Уизли. — Ваша задача — оказать помощь сделать штаб-квартиру пригодной для обитания.
— Я ощущаю себя эльфом-домовиком, — проворчал Рон.
— Что ж, если ты осознал сейчас, какая страшная у них жизнь, возможно, ты начнешь активнее бороться за права эльфов! — с надеждой сообщила ему Гермиона, в то время, когда госпожа Уизли вышла. — Кстати, у меня мысль: дабы продемонстрировать людям, какой это кошмар — все время заниматься уборкой, мы имели возможность бы за плату мыть гостиную Гриффиндора, вся прибыль — в кассу общества. Это и повысило бы сознательность, и пополнило бы казну.
— какое количество тебе заплатить, дабы ты прекратила трепаться про собственный дурное общество? — раздраженно пробормотал Рон, но так, что слышал его лишь Гарри.
***
Чем ближе был финиш каникул, тем больше Гарри грезил о Хогвартсе. Ему не терпелось опять свидеться с Хагридом, сыграть в квиддич, кроме того прогуляться мимо огородов к травологическим теплицам. Подарком будет сама возможность покинуть данный пыльный затхлый дом, где половину буфетов и шкафов еще кроме того не отпирали, где из чёрных углов в тебя частенько летят хриплые оскорбления Кикимера. В присутствии Сириуса, но, Гарри старался об этом не сказать.
Жизнь в главном офисе организации, созданной для борьбы с Волан-де-Мортом, была вовсе не таковой увлекательной и волнующей, как возможно было предположить. Не смотря на то, что члены Ордена Феникса систематично приходили и уходили — в одних случаях они оставались ужинать, в других задерживались только для минутной беседы шепотом, — госпожа Уизли позаботилась о том, дабы до ушей (среди них и снабженных Удлинителями) Гарри и его друзей ничего значительного не долетало. И никто, кроме того Сириус, по всей видимости, не считал, что Гарри в праве знать больше, чем ему было поведано в первоначальный вечер.
В последний сутки каникул, в то время, когда Гарри сметал со шкафа помет Букли, в спальню вошел Рон с двумя конвертами.
— Перечни учебной литературы, — сообщил он, бросая Гарри, находившемуся на стуле, один из конвертов. — В далеком прошлом пора, я уж думал, они забыли, в большинстве случаев присылали значительно раньше…
Гарри смел последние кусочки в пакет для мусора и через голову Рона бросил его в находившуюся в углу корзину, которая проглотила пакет и звучно рыгнула. Позже порвал конверт. В нем лежало два страницы пергамента — на одном простое напоминание, что учебный год начинается первого сентября, на втором перечень нужных книг.
— Новых лишь две, — сообщил он, прочтя перечень. — «Неспециализированная теория заклинаний» для пятого курса Миранды Гуссокл и «Теория защитной волшебстве» Уилберта Слинкхарда.
Хлоп!
Рядом с Гарри в спальню трансгрессировали Джордж и Фред. Он так уже к этому привык, что кроме того не упал со стула.
— Мы тут задались вопросом: кто засунул в перечень книгу Слинкхарда? — сообщил Фред будто бы ничего не случилось.
— В силу того, что это указывает, что Дамблдор нашелтаки нового преподавателя защиты от Чёрных искусств, — подхватил Джордж
— Одновременно с он, но, — увидел Фред.
— О чем это вы? — задал вопрос Гарри, спрыгнув на пол.
— Пара недель назад мы Удлинителем ушей подслушали один разговор своих родителей, — сообщил Фред, — и усвоили из него, что Дамблдор никак не имеет возможности отыскать человека на эту должность.
— Неудивительно, в случае, если отыскать в памяти, что сталось с прошлыми четырьмя, — засунул Джордж.
— Один уволился, второй погиб, у третьего отшибло память, четвертый девять месяцев провел в сундуке, — сообщил Гарри, загибая пальцы. — М-да, ясно.
— Что с тобой, Рон? — внезапно спросил Фред. Рон не ответил. Гарри обернулся. Рон без движений
стоял, немного открыв рот, и наблюдал на письмо, отправленное ему из Хогвартса.
— Что в том месте такое? — нетерпеливо задал вопрос Фред и, обойдя Рона, взглянуть на пергамент через его плечо.
Нижняя челюсть Фреда также отвисла.
— Староста? — проговорил он, не веря своим глазам. — Староста?
Джордж метнулся вперед, оторвал у Рона из второй руки конверт и перевернул. На его ладонь выпало что-то алое с золотом.
— Не может быть, — сказал Джордж глухим голосом.
— Неточность, — сообщил Фред. Выхватив у Рона письмо, он поднял его к свету, как будто бы контролировал на водяные символы. — Никто в здравом уме не может сделать Рона старостой.
Близнецы разом развернули головы к Гарри.
— Мы абсолютно были уверены, что это будешь ты! — вскрикнул Фред таким тоном, как будто бы Гарри в чем-то его одурачил.
— Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, не считая тебя! — негодующе подхватил Джордж.
— И Турнир Трех Колдунов победил, и чего лишь не совершил! — сообщил Фред.
— Я думаю, против него сработали всякие идиотские мысли, — сообщил Джордж Фреду.
— Да, — задумчиво сказал Фред. — Да, Гарри, через чур уж ты довольно много хлопот им доставил. Что ж, по крайней мере мы встретились с ними предпочтения.
Он подошел к Гарри и хлопнул его по пояснице, в один момент бросая на Рона уничтожающий взор.
— Староста… Малышок Ронни — староста!
— Воображаю себе мамину реакцию. Заблаговременно тошнит. О-о-о! — простонал Джордж и с отвращением бросил Рону обратно значок старосты, как словно бы имел возможность о него испачкаться.
Рон, что не сообщил до тех пор пока что ни слова, взглянуть на значок секунду-вторую и протянул его Гарри, совершенно верно просил подтвердить его подлинность. Гарри забрал значок. В том месте стояло громадное «С» поверх гриффиндорского льва. Совершенно верно такой же значок он заметил на груди у Перси в самый первый собственный сутки в школе «Хогвартс».
Дверь со стуком распахнулась. В помещение ворвалась Гермиона — щеки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт.
— Вы… вы взяли уже?..
Она заметила в руке у Гарри значок и вскрикнула.
— Я знала, знала! — восторженно заявила она и взмахнула своим письмом. — Я также, Гарри, я также!
— Нет, нет, — скоро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я.
— Что — это?
— Рон староста, а не я, — растолковал Гарри.
— Рон? — задала вопрос Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я желала сообщить…
Она покраснела. Рон взглянуть на нее с вызовом.
— Письмо пришло на мое имя, — сообщил он.
— Я… — Гермиона была совсем запутана . — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это легко…
— Неожиданность, — посоветовал Джордж
— Нет… — Гермиона зарделась еще бросче. — По какой причине, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он вправду…
Дверь сзади нее открылась чуть шире, и в помещение, пятясь, вошла госпожа Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий.
— Джинни говорит, отправили наконец перечни книг, — сообщила она, мельком заметив конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сейчас в Косой переулок и возьму ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, эти меньше нужного дюймов на шесть, ты поразительно скоро растешь… Какого именно цвета ты желаешь?
— Приобрети ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж.
— Под цвет чего? — рассеянно переспросила госпожа Уизли, скатывая несколько красных носков и кладя их поверх стопки Рона.
— Значка, — сообщил Фред с видом человека, желающего стремительнее разделаться с самым нехорошим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты.
Слова Фреда не сходу вошли в сознание госпожа Уизли, занятое пижамами.
— Его… но… Рон, ты же не… Рон продемонстрировал ей значок.
Госпожа Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона.
— Поверить не могу! Легко поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже домашняя традиция!
— А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возразил Джордж, в то время, когда мать, оттолкнув его, бросилась обнимать младшего сына.
— Вот папа обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая красивая новость! А позже ты, возможно, станешь старостой школы, как Перси и Билл, это лишь первый ход! Какая радость, какая радость среди этих беспокойств, я легко в восхищении, Ронни…
Джордж и Фред дружно издавали у нее за спиной рвотные звуки, но госпожа Уизли ничего не слышала. Прочно обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты.
— Мама… не нужно… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая ее.
Она выпустила его и, с большим трудом переводя дыхание, сообщила:
— Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже имеется.
— Т-ты о чем? — задал вопрос Рон, не смея поверить своим ушам.
— Тебе надеется за это презент! — с любовью вскрикнула госпожа Уизли. — Возможно, прекрасную новую парадную мантию?
— Не нужно, мы уже ему приобрели, — мрачно сообщил Фред с таким видом, словно бы всей душой сожалеет о таковой щедрости.
— Либо новый котел? Ветхий, что достался тебе от Чарли, уже старый-прержавый. Либо, возможно, новую крысу? Ты так как обожал Коросту…
— Мама, — отважился Рон, — а возможно мне новую метлу?
У госпожа Уизли легко растянулось лицо. Метла — вещь недешевая.
— Не обязательно самую лучшую! — поспешит добавить Рон. — Легко… новую, ветхая весьма уж надоела.
Госпожа Уизли заколебалась, позже улыбнулась.
— Ну само собой разумеется возможно… Так, отлично, в случае, если еще и метлу брать, мне нужно поторапливаться. До свидания, до свидания… Нужно же, мой мелкий Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы… Староста… Я дрожу, я вся дрожу…
Она еще раз чмокнула Рона в щеку, звучно шмыгнула носом и суетливо вышла из помещения. Джордж и Фред обменялись взорами.
— Ничего, в случае, если мы не будем целовать тебя, Рон? -сказал Фред издевательски-участливо.
— Можем, в случае, если желаешь, сделать реверанс, — добавил Джордж
— Заткнитесь вы, ну! — сообщил Рон, кинув на них не добрый взор.
— В противном случае что? — задал вопрос Фред, по лицу которого расползалась ехидная ухмылка. — Покинешь нас по окончании уроков?
— Вот бы взглянуть, как он постарается, — ухмыльнулся Джордж.
— Еще как покинет, в случае, если станете вредничать! — гневно вскрикнула Гермиона.
Джордж и Фред расхохотались. Рон пробормотал:
— Хорошо, Гермиона, хватит.
— Джордж, а Джордж! Нам нужно будет вести себя поаккуратнее, — сообщил Фред, притворно задрожав от страха. — С этими двумя блюстителями порядка шутки нехороши.
— Да, наверное, отечественным преступным шалостям пришел финиш, — сокрушенно покачал головой Джордж.
И с очередным громким хлопком близнецы провалились сквозь землю.
— Парочка обормотов! — разъяренно кинула Гермиона, поглядев на потолок, через что до Рона и нея уже доносился громкий гогот Джорджа и Фреда. — Не обращай на них внимания, это зависть в чистом виде!
— Нет, не думаю, — с сомнением сообщил Рон, также подняв голову к потолку. — Они постоянно говорили, что старостами становятся лишь тупицы… И все-таки, — добавил он более весёлым тоном, — им ни при каких обстоятельствах не брали новые метлы! Жалко, что мне нельзя отправиться с мамой и выбрать… На
«Нимбус», само собой разумеется, у нас нет денег, но в продажу выпустили новую модель «Чистомета», это также было бы здорово… Знаешь, я сбегаю, догоню ее и сообщу, что желаю «Чистомет», пускай она знает…
Он стрелой вылетел из помещения, покинув Гарри и Гермиону одних.
Почему-то Гарри не хотелось наблюдать на Гермиону. Он подошел к собственной кровати, забрал стопку чистых мантий, которую положила на нее госпожа Уизли, и двинулся к собственному чемодану.
— Гарри… — неуверенно начала Гермиона.
— Поздравляю, Гермиона, — сказал Гарри, так же, как и прежде не глядя на нее и придав голосу такую сердечность, что он зазвучал как чужой. — Великолепно. Здорово. Классно.
— Благодарю, — сообщила Гермиона. — М-м-м… Гарри… Возможно мне позаимствовать у тебя Буклю, дабы сказать родителям? Им будет вправду приятно. Староста — это доступно их пониманию.
— Бери, само собой разумеется, о чем сказать, — отозвался Гарри все тем же ужасным чужим сердечным голосом.
Он склонился к собственному чемодану, положил мантии на дно и притворился, словно что-то ищет. Гермиона тем временем подошла к шкафу и позвала Буклю. Прошло пара секунд, хлопнула дверь, но Гарри все не разгибался, все прислушивался. До него доносились лишь очередные ухмылки безлюдной картины на стене да кашель корзины для бумаг, подавившейся совиным пометом.
Он выпрямился и огляделся. Ни Гермионы, ни Букли в помещении уже не было. Гарри медлительно подошел к собственной кровати, лег на бок и невидящим взором уставился на нижнюю часть шкафа.
Он начсито забыл, что на пятом курсе назначают старост. Его так тревожила возможность исключения, что он ни разу не поразмыслил про значки и про то, кто их возьмёт. Но если бы он отыскал в памяти? Если бы поразмыслил? Чего бы он ожидал?
— Не этого, — сказал правдивый голосок у него в голове.
Гарри сморщился и закрыл лицо руками. Он не имел возможности себе лгать. Если бы он не забывал о рассылке значков, он ожидал бы, что старостой назначат его, а не Рона. Значит ли это, что он так же горд, как Драко Малфой? Значит ли это, что он ставит себя выше вторых? Что он, по его собственному точке зрения, лучше Рона?
— Нет, — с вызовом ответил тот же голосок
— Что же в действительности? — беспокойно задавал вопросы себя Гарри, пробуя разобраться в собственных эмоциях.
— В квиддич я играюсь лучше, — сообщил голосок — Но во всем остальном у меня нет преимущества.
«Подлинная правда», — поразмыслил Гарри. В учебе у него нет преимущества перед Роном. Но как быть с тем, что происходит вне уроков? Как быть с опробованиями, каковые раз за разом выпадают на долю ему, Гермионе и Рону с первого же года в Хогвартсе? С тем, что имело возможность иметь куда нехорошие последствия, чем исключение?
— Что ж, Гермиона и Рон солидную часть времени были со мной, — раздалось у Гарри в голове.
— Но не все время, — возразил себе Гарри. — Они не помогали мне драться с Квирреллом. Им не было нужно сражаться с Реддлом и василиском. Я один отбивался от дементоров в ту ночь, в то время, когда Сириус бежал из Азкабана. Их не было со мной на кладбище, в то время, когда возродился Волан-де-Морт…
Им овладело то же чувство несправедливости, что и при первом появлении в доме Сириуса. «Я, непременно, сделал больше, — с негодованием поразмыслил Гарри. — Я сделал больше, чем любой из них!»
— Но, возможно, — раздался честный голосок у него внутри, —возможно, Дамблдор назначает людей старостами не за то, что они то и дело ввязываются в страшные приключения» Возможно, ему ответственны другие качества… У Рона, предположительно, имеется что-то, чего у тебя нет»
Гарри открыл глаза и, глядя в промежутки между пальцами на ножки шкафа, напоминавшие когтистые лапы, отыскал в памяти слова Фреда: «Никто в здравом уме не может сделать Рона старостой».
Гарри фыркнул. Но спустя секунду ему стало тошно от самого себя.
Рон так как не просил у Дамблдора значок старосты. Его вины тут нет. И что же — сейчас он, Гарри, лучший приятель Рона, начнёт дуться по причине того, что не взял значка? Ржать вместе с близнецами у Рона за спиной? Портить Рону, что в первый раз в жизни в чем-то его превзошел, все наслаждение?
Тут Гарри снова услышал шаги Рона по лестнице. Он поднялся, исправил очки и еще перед тем, как Рон вприпрыжку вбежал в помещение, изобразил на лице ухмылку.
— Догнал ее! — весело сказал Рон. — Говорит, приобретёт «Чистомет», в случае, если имеется в продаже.
— Превосходно, — отозвался Гарри и с облегчением почувствовал, что сердечности в голосе больше нет. — Слушай, Рон… Ты молодчина.
Лицо Рона растянулось.
— У меня и в мыслях не было, что это могу быть я! — сообщил он, качая головой. — Я пологал, что это будешь ты!
— Да нет, от меня через чур много хлопот, — повторил Гарри слова Фреда.
— Да, — сообщил Рон, — да, предположительно… Ну что, будем чемоданы собирать?
Кроме того необычно, по какой большую территорию были разбросаны их вещи. Им чуть ли не до вечера было нужно разыскивать по всему дому и запихивать в школьные чемоданы книги и другое имущество. Гарри увидел, что Рон никак не покинет в покое значок старосты: то на прикроватную тумбочку положит, то вложит в карман джинсов, то вынет и пристроит на стопке сложенных мантий, как будто бы желает заметить, как смотрится красное на тёмном. Лишь в то время, когда ввалились Джордж и Фред и внесли предложение прикрепить значок ему ко лбу Заклятием вечного приклеивания, Рои любовно завернул его в бордовые носки и закрыл в чемодане.
Около шести возвратилась из Косого переулка госпожа Уизли с грузом книг и с чем-то долгим, завернутым в плотную оберточную бумагу. Рон забрал у нее презент со стоном нетерпения.
— Не вздумай на данный момент разворачивать, люди уже планируют ужинать, все идите вниз, — сообщила она, но, чуть оказавшись вне поля ее зрения, Рон мигом исступленно сорвал бумагу и, лучась энтузиазмом, изучил любой дюйм новой метлы.
На кухне госпожа Уизли повесила над вынужденным всякой снедью столом алое полотнище с надписью:
ПОЗДРАВЛЯЕМ
НОВЫХ СТАРОСТ-
РОНА И ГЕРМИОНУ!
За все каникулы Гарри ни разу не видел ее в таком немного поднятом настроении.
— Сейчас у нас будет не несложный сидячий ужин, а маленький торжественный фуршет, — сообщила она Гарри, Рону, Гермионе, Фреду, Джорджу и Джинни, в то время, когда они вошли в помещение. — Билл и Твой отец не так долго осталось ждать будут тут, Рон. Я отправила им обоим сов, и они в восхищении, — добавила она, сияя. Фред закатил глаза.
Сириус, Люпин, Тонкс и Кингсли Бруствер уже были на кухне. Практически сразу после того как Гарри налил себе сливочного пива, вошел, не легко ступая, Грозный Глаз Грюм.
— Я так счастлива видеть тебя тут, Аластор, — приветливо сообщила госпожа Уизли, в то время, когда Грозный Глаз скинул с плеч дорожную мантию. — Мы давным-давно еще желали тебя попросить: не имел возможности бы ты посмотреть в письменный стол в гостиной и заявить, что в том месте в? Мы не решились его открыть — внезапно в том месте что-то вправду скверное.
— Само собой разумеется, Молли…
Ярко-светло синий чудесный глаз Грюма крутанулся вверх и замер, уставясь в кухонный потолок.
— Гостиная… — прорычал Грюм, и зрачок глаза сузился. — Стол в углу? Вижу, вижу… Да, это боггарт… Желаешь, дабы я встал и разобрался с ним, Молли?
— Нет, нет, я сама позже, — светясь, успокоила его госпожа Уизли. — Отдохни, выпей. У нас тут, честно сообщить, мелкое торжество… — Она продемонстрировала на красного полотнище. — Уже четвертый староста в семье! — с обожанием вскрикнула она и взъерошила волосы Рона.
— Староста? — пророкотал Грюм и, глядя на Рона обычным глазом, развернул чудесный так, что он наблюдал сейчас через его, Грюма, висок. У Гарри появилось неприятное чувство, что глаз смотрит на него, и он отошел к Люпину и Сириусу.
— Что ж, поздравляю, — сообщил Грюм, постоянно таращась на Рона обычным глазом. — Лица, наделенные властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор тебя назначил, он, наверное, уверен, что ты способен противостоять практически всем важных заклятий…
Рон очевидно не ожидал для того чтобы отклика на событие, но от необходимости что-то отвечать его избавило появление старшего и отца брата. Госпожа Уизли была в таком хорошем размещении духа, что кроме того не стала им пенять на приход Наземникуса, которого они привели с собой. На нем было долгое пальто, которое в неожиданных местах необычно топорщилось. Он категорически отказался его снять и положить вместе с дорожной мантией Грюма.
— Ну что же, я думаю, напрашивается тост, — сообщил господин Уизли, в то время, когда все наполнили кубки. Он поднял собственный. — За Рона и Гермиону новых старост Гриффиндора!
Все выпили и поаплодировали. Гермиона и Рон сияли в ответ ухмылками.
— А я вот ни при каких обстоятельствах не была старостой, — радостно сообщила Тонкс у Гарри за спиной, в то время, когда все двинулись к столу положить себе на тарелки еды. Волосы у нее были сейчас помидорного цвета и доходили до талии; ее возможно было принять за старшую сестру Джинни. — Декан моего факультета заявил, что у меня нет кое-каких нужных качеств.
— Каких конкретно? — задала вопрос Джинни, выбирая печеную картофелину.
— Тех, какие конкретно необходимы, дабы самой отлично себя вести, — растолковала Тонкс.
Джинни захохотала, а у Гермионы был таковой вид, совершенно верно она не знала, смеяться ей либо нет. В порядке компромисса она сделала громадной глоток из кубка со сливочным пивом и закашлялась.
— А ты, Сириус? — задала вопрос Джинни, хлопнув Гермиону по пояснице.
Сириус, находившийся рядом с Гарри, издал собственный простой лающий смешок.
— Никому в голову не имело возможности прийти назначить меня старостой. Я лишь и знал, что на несколько с Джеймсом сидел по окончании уроков наказанный. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком.
— Дамблдор, по всей видимости, сохранял надежду, что я смогу отлично оказать влияние на моих закадычных дружков, — сообщил Люпин. — Вряд ли необходимо додавать, что я потерпел в этом полный провал.
У Гарри отлегло от сердца. Его папа также не был старостой. Внезапно он почувствовал, что может наслаждаться от ужина. Он наполнил собственную тарелку, испытывая удвоенное размещение ко всем, кто был в кухне.
Рон с упоением говорил всем, кто готов был слушать, про собственную новую метлу:
— Ускорение — от нуля до семидесяти за десять секунд. Совсем хорошо, правда? «Комета-260» может лишь от нуля до шестидесяти при хорошем попутном ветре — так написано в буклете «Выбери метлу»…
Гермиона весьма без шуток излагала Люпину собственные взоры на права эльфов.
— Разве это не такая же тщетная жестокость, как сегрегация оборотней? Все это растет из одного ужасного корня — из идеи превосходства колдунов надсдругими существами…
Госпожа Уизли пустилась в простые препирательства с Биллом по поводу его волос:
— Это уже совершенно неприемлемо, а ведь ты весьма кроме того пригожий юноша, значительно прекраснее было бы меньше, действительно, Гарри?
— Ну… я кроме того не знаю, — промямлил Гарри, которого эта просьба о помощи привела в смятение. Он откочевал от них поближе к Джорджу и Фреду, каковые шушукались в углу с Наземникусом.
Заметив Гарри, Наземникус умолк, но Фред подмигнул Гарри и поманил его к себе.
— Не волнуйся, — сообщил он Наземникусу. — Гарри возможно доверять, он отечественный спонсор.
— Наблюдай, что нам Флетчер принес, — сообщил Джордж, показывая Гарри горсть каких-то сморщенных тёмных стручков. Не смотря на то, что они лежали совсем без движений, из них доносилось негромкое дробное постукивание.
— Ядовитая фасоль Тентакула, — растолковал Джордж — Нужна нам для Забастовочных завтраков, но она занесена в класс С и не подлежит продаже, исходя из этого раздобыть ее не так-то легко.
— Ну так что, Наземникус, десять галеонов за партию? — задал вопрос Фред.
— А трудов-то мне каких стоило ее дотянуться, — сообщил Наземникус, и дряблые мешки под его налитыми кровью глазами отвисли еще ниже. — Как желаете, юноши, двадцатник — и точка. Ни кната не сбавлю.
— Он шутник у нас, — сообщил Фред Гарри.
— Это совершенно верно. Самая до тех пор пока что забавная его шутка — шесть сиклей за сумку перьев нарла, — подхватил Джордж.
— Смотрите в оба, — негромко предостерег их Гарри.
— Ты чего? — задал вопрос Фред. — Мама вовсю воркует про старосту Рона, опасности никакой.
— Вас Грюм может засечь, — растолковал Гарри. Наземникус беспокойно посмотрел назад.
— Твоя действительно, — проворчал он. — Ну хорошо, парни, десять так десять, в случае, если по-стремительному.
— Молоток, Гарри! — восхищенно сообщил Фред, в то время, когда Наземникус опустошил карманы в подставленные ладони близнецов и быстро двинулся к еде. — Пошли отнесем наверх…