3:5: «Он явился чтобы забрать грехи отечественные…»
Ис53:4-5,11: «Он взял на Себя отечественные немощи… Он изъязвлен был за грехи отечественные… Он… оправдает многих и грехи их на Себе понесет…» Нет указаний на то, что Иисус пришел конкретно для искупления грехов.
3:8: «Для сего-то явился Сын Божий, дабы уничтожить дела дьявола». Иоанн не имеет возможности определиться, для чего приходил Иисус. С позиций теологии необычно, что Б. пригодилось отправлять собственную сущность к людям, дабы пробовать победить дьявола. По большому счету, эта концепция противостояния Б. и дьявола отсутствует в монотеистическом иудаизме, но имеется у Иоанна, с его массивными заимствованиями из эллинистического язычества и через него кроме того некоторых тем египетской мифологии.
3:8: «Кто делает грех, тот от сатаны, в силу того, что сперва сатана согрешил».
Разумеется, Иоанн имеет в виду искушение Евы. Но в иудаизме существует концепция о том, что искушение Евы случилось по воле Б. В общем, концепция основывается на проявлении монотеизма – все совершается по воле Б. Данный эпизод не мог быть и первым грехом сатаны – уже по причине того, что сатана уже существовал, и должен был грешить до того (для того либо в силу того, что был сатаной). Кстати, в принесении в жертву Исаака Авраама соблазнял Б.
«Кто делает грех, тот от сатаны» — необоснованно твёрдое утверждение. Не грешат по большому счету лишь праведники – коих единицы. Запрещено предполагать, что все люди (каковые когда-то грешат) – от сатаны. Фактически, напротив: все люди – от Б.
3:9: «Каждый, рожденный от Б., не делает греха…»
Иудеи именовали себя «детьми Авраама». Писание не упоминает о людях, как «рожденных от Б.» Иоанн же очевидно привносит языческие мифы.
3:10: «дети сатаны узнаются так: каждый, не делающий правды, не есть от Б., и не любящий брата собственного».
Иисус призывает к соблюдению заповеди о любви к ближнему. Следовательно, он предполагает, что не все из них обожают ближнего. По логике Иоанна, он тогда обращается к детям сатаны.
Как такая предопределенность согласуется с возможностью обратиться от безнравственной судьбы к праведности?
3:12: «Не так, как Каин, что был от лукавого и убил брата собственного… За то, что дела его были злы, а брата его праведны».
Каин был сыном Евы и Адама, был создан Б. Каин конкретно общался с Б. Как же он «был от лукавого»? До убийства Авеля Бытие не упоминает за Каином никаких злых дел, равно как и праведных за Авелем.
3:13: «Не удивляйтесь, братья мои, в случае, если мир ненавидит вас».
Данный тезис не имеет связи с 3:12 либо 3:14. Быть может, он обязан продемонстрировать сообщение с Евангелием, Ин15:19: «а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир».
3:15: «никакой человекоубийца не имеет судьбе вечной, в нем пребывающей».
Убивали Моисей, Иисус Навин, Давид.
3:22: «И, чего ни попросим, возьмём от Него…»
Мф6:7-8: «А молясь, не рассказываете лишнего… потому что знает Папа ваш, в чем вы имеет потребность, прежде вашего прошения у Него».
3:24: «А что Он пребывает в нас, определим по духу, что Он дал нам».
«Дал нам» — Иоанн предполагает, что все христиане – праведники, осененные святым духом?
Как мог Иисус дать дух, если он сам взял его лишь на протяжении крещения – другими словами, не владел им изначально?
Ин15:26: «В то время, когда же придет Защитник, которого Я отправлю вам от Отца…» Иоанн говорит, что Иисус не имел возможности дать святой дух, но примитивно натуралистично планировал послать дух от Б.
4:1: «не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Б. ли они…»
Обычный демонический политеизм.
4:2: «каждый дух, что исповедует Иисуса Христа пришедшего во плоти, имеется от Б. …»
Мф24:4-5: «берегитесь, дабы кто не прельстил вас; потому что многие придут под именем Моим…» Деян19:13: «Кроме того кое-какие из скитающихся иудейских заклинателей стали употреблять… имя Господа Иисуса, говоря: заклинаем вас Иисусом…»
4:3: «А каждый дух, что не исповедует Иисуса Христа… не есть от Б., но это дух антихриста…»
Согласно точки зрения Иоанна, святой дух обязан лишь и заниматься тем, дабы исповедовать Иисуса. Но Мессия – теологически более земная сущность, чем святой дух. Строго говоря, Мессия – это легко человек, избранный для спасения. Корректно ли ожидать от святого духа исповедывания Мессии, тем более, лишь этого?
Кстати, Иоанн употребляет термин «антихрист», другими словами, «анти-Мессия». Но анти-Мессия (в случае, если такой существует), по определению, есть человеком, что уводит людей от спасения, а не сатаной, как это осознаёт Иоанн.
4:4: «вы от Б. и победили их; потому что Тот, кто в вас, больше того, кто в мире».
Согласно точки зрения Иоанна, в мире господствует сатана. Христиане победили дьявола (разве до них этого не сделал Иисус?) Иисус приходил в мир чтобы его спасти и обратить в христианство – другими словами, спасти от сатаны. Следовательно, сатана в мире не угоден Б. Следовательно, сатана в мире восторжествовал вопреки Б. Появляется коллизия политеизма с монотеистической концепцией всемогущества Б.
4:5-6: «Они от мира… Мы от Б….»
Христиане от Б., все остальные – от сатаны. Отметим – не в них сатана, а они (рождены, случились) от сатаны. Как же они смогут обратиться в христианство? От кого же те, каковые все-таки обратились в христианство?
4:10: «В том любовь, что не мы возлюбили Б., но Он возлюбил нас…»
А как же первая заповедь: «возлюби Господа Б. твоего»? Иоанн очевидно ее не знает.
4:11: «в случае, если так возлюбил нас Б., то и мы должны полюбить друг друга». В контексте первой заповеди было бы конечно выстроить другую сообщение: в случае, если так возлюбил нас Б., то мы должны возлюбить Б.
4:21: «И мы имеем от Него такую заповедь, дабы любящий Б. обожал и брата собственного». Другими словами, любовь к ближнему имеется следствие любви христиан к Б. Наоборот, 4:11: любовь к ближнему имеется следствие любви Б. к христианам.
4:12: «Б. никто ни при каких обстоятельствах не видел: в случае, если мы любим друг друга, то Б. в нас пребывает, и любовь Его идеальна имеется в нас».
Тезис нелогичен: какая связь в это же время, что Б. никто не видел, и тем, что он в нас пребывает, причем в особом случае, если мы любим друг друга?
«В случае, если мы любим друг друга, то… любовь Его… в нас». Иоанн отрицает возможность человека испытывать личные эмоции.
Похоже, что он обрисовывает концепцию всевышнего как мирового духа греков, идентифицируемого по проявлениям в человека, а не в делах, как полагают иудеи.
4:13: «Что мы пребываем в Нем и Он в нас, определим из того, что Он дал нам от Духа Собственного».
«Мы пребываем в нем и Он в нас» — обращение может идти лишь о сущности, единой с Б., аналогичной сущности Б. Но так как в христианстве это – прерогатива Иисуса. Ин10:15: «Как Папа знает Меня, и Я знаю Отца…» Ин10:30: «Я и Папа – одно».
Христиане же имеют аналогичную Б. святой и сущность дух – чем же они отличаются от Иисуса и по какой причине тогда не молятся друг другу вместо Иисуса?
5:7: «Потому что три свидетельствуют на небе: Папа, Святой и Слово Дух; и Сии три сущность одно».
Конкретно тут формализована христианская концепция триединства. Одна из главных концепций религии обоснована лишь словом «потому что». Учитывая сумбурность, нелогичность, несоответствия и языческий оттенок послания, как точен данный тезис? Кстати, святой дух свидетельствует на земле, в то время, когда нисходит на людей.
Иоанн сам не придал особенного значения этому тезису, потому, что не развивал его.
Мф28:19: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа…» В данной очевидно фальсифицированной главе все равно не сообщено о триединстве, но о существовании трех теологических сущностей, что не одно да и то же.
5:8: «И три свидетельствуют на земле: дух, кровь и вода…» Это уже явное заимствование из языческих вер. Причем, 5:7 и 5:8 составляют один тезис. Но христиане предпочитают не обращать внимание на заведомо языческий 5:8.
Три небесных сущности никак не корреспондируют с тремя земными.
5:10: «Верующий в Сына Б. имеет свидетельство в себе самом…»
Но кроме того Иисус ссылался на свидетельство Иоанна Крестителя, Ин5:33: «Вы отправляли к Иоанну, и он подтверждал об истине».
«неверующий воображает Его лживым, в силу того, что не верит в свидетельство, которым Б. свидетельствовал о Сыне Собственном». Обычное передергивание. «Не верит в свидетельство» — другими словами, знает точно о существовании свидетельства, но не верит в него. Не верит в узнаваемый ему факт. Обращение о втором: предметом сомнения для неверующих есть конкретно наличие свидетельства, было ли оно. Это им как факт не известно.
5:11: «Свидетельство сие пребывает в том, что Б. даровал нам жизнь вечную, и сия жизнь в Сыне Его».
Ничего себе свидетельство – так как вечная судьба как следствие обращения к Иисусу именно и имеется предмет веры.
5:15: «А в то время, когда мы знаем, что Он слушает нас во всем, чего бы мы ни просили…»
Достаточно меркантильные отношения: «слушает нас во всем, чего бы мы ни попросили». Иоанн вычисляет Иисуса марионеткой, выполняющей его жажды.
5:16: «В случае, если кто видит брата собственного совершающего грех, но не смертный, то пускай молится, и даст ему жизнь…»
Так так как грех и без того не смертный.
5:18: «Мы знаем, что каждый, рожденный от Б., не грешит…»
5:1: «Каждый верующий, что Иисус имеется Христос, от Б. рожден…» Другими словами, христиане не грешат. Как же тогда 5:16: «В случае, если кто видит брата собственного согрешающего…»
2-е Иоанна
1:8: «Замечайте за собою, дабы нам не утратить того, над чем мы трудились, но взять полную приз».
Иоанн выполнял заповеди не из веры, а чтобы получить награду? Кроме того в случае, если это была совет для новообращенных, то он считал уместной сделку для того чтобы рода. Иоанн выполнял заповеди не из естественной потребности, веры, а трудился над их соблюдением.
1:10-11: «Кто приходит к вам и не приносит этого учения, того не принимайте в дом… приветствующий его участвует в злых делах его».
Отсутствие хорошего дела (веры в Иисуса) еще не свидетельствует злого дела. Приходя в дом, неверующий в Иисуса злого не делает. Требование Иоанна бессмысленно и жестко.
3-е Иоанна
1:7: «они для имени Его пошли, не беря ничего у язычников».
Вряд ли язычники что-то предлагали христианам, а они не забрали. Обращение, быть может, идет о прозелитах. Иоанн их так ненавидел, что вычислял верным, что иудеи-христиане у них ничего не брали.
Подобный подход характерен для ессенов.
1:9: «Я писал церкви; но любящий первенствовать у них Диотреф не принимает нас».
При таком моральном виде начальников местных церквей вряд ли стоит предполагать, что они просматривали Евангелия. Напомним, что кроме того около 70-го года ни Евангелия, ни прототексты еще не были известны.
Христианские теологи время от времени утверждают, что Диотреф не был начальником христианской церкви. Но 1:10 в полной мере конкретен: «и сам не принимает братьев, и запрещает желающим, и изгоняет из церкви».
Авторитет Иоанна был низок, в случае, если с ним не считался начальник местной церкви. По всей видимости, тогда еще не было известно о его апостольском сане. Теологическое обоснование его положения в церкви показалось значительно позднее.
Послание Иуды
1:1: «Иуда, брат Иисуса Иакова и раб Христа».
Мф10:2-4 перечисляет апостолов. Другого Иуды, не считая Искариота, в том месте нет. Лк6:14-16, перечисляя апостолов, вместо Леввея по прозвищу Фаддей именует Иуду, сына Иакова.
Чуть ли автором был Иуда Фома. Само собой разумеется, его Евангелие должно быть лишь сборником цитат Иисуса, но сам подбор их очень характеризует Фому. Трудно предположить, что данный же человек написал это послание. Помимо этого, его устойчиво именовали Фомой, а не Иудой.
Тяжело представить себе, в то время, когда апостол именует себя рабом того, с кем он провел в Галилее продолжительное время, с кем сказал, в ком сомневался.
1:3: «я почел за необходимое написать вам обращение – подвизаться за веру, в один раз данную святым».
Иуда именует сам себя святым? Ин5:31: «В случае, если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть действительно…»
Иуда говорит «в один раз преданную» — чуть ли бы так сообщил очевидец.
1:4: «кое-какие люди… обращающие благодать Б. отечественного в предлог к распутству и отвергающие… Иисуса Христа».
Распутству предавались многие языческие секты. Какие-то из них имели возможность впитать мессианскую легенду Иисуса. Такая легенда о скором финише дней отлично имела возможность употребляться для обоснования распутства. Нельзя исключать, что именно они-то и первенствовали христианами, с которыми боролись сектанты, позже названные апостолами.
«Отвергающие… Иисуса Христа» могло быть поздней вставкой с целью дистанцироваться от сектантов. Могло быть и без того, что распутные сектанты приняли лишь кое-какие тезисы легенды, без ее теологической части.
1:5: «Господь, избавив народ из почвы египетской, позже неверующих погубил…»
Для того чтобы в финале нет. Быть может, Иуда имеет в виду то, что вышедшие из Египта старше двадцати лет не вошли в почву обетованную в наказание за то, что роптали. Но их не погубили.
1:6: «И ангелов, не сохранивших собственного преимущества… выполняет в вечных узах…»
Это фантазии на греческие темы.
1:7: «Как Содом и Гоморра и окрестные города… подвергнувшись казни огня вечного…»
В этом эпизоде Бытия нет речи о вечном огне. Упоминаются Содом, Гоморра и окрестности – а не окрестные города. Какие конкретно могли быть другие города в окрестности двух маленьких поселений?
1:17-18: «не забывайте предсказанное апостолами… Иисуса Христа… они говорили нам…»
Иуда очевидно не относит себя к апостолам.
1:18: «Они говорили нам, что сейчас покажутся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям».
Иуда дословно цитирует 2Петр3:3. Он очевидно жил значительно позднее апостолов и думал, что его-то время есть последним.
Иисус, говоря в Мф24 о знамениях последних дней и особенностях лжепророков, не упоминал о похоти. Иуде послания уже были дешёвы, но Евангелий все еще не было.
1:20: «А вы… назидая себя на святейшей вере вашей, молясь Духом Святым…»
Иуда по большому счету не считал святой дух отдельной теологической сущностью, но полагал, что им владеет любой верующий.
«Святейшей вере вашей» — к тому времени христианство уже превратилось в независимую религию.
В целом, послание согласится псевдоэпиграфией с заимствованием из 1Енох.
Статус Иисуса
Для непредвзятого человека – тайная, что же особенного современные христиане находят в Иисусе, по какой причине они уделяют ему столько внимания. Любому теологу разумеется (и большинством согласится), что эпизод воскрешения Иисуса – чистая и поздняя выдумка. Но так как для Павла, заложившего современную церковную теорию, конкретно вера в воскрешение Иисуса есть ядром религии, гарантией спасения, единственной обязанностью христианина.
Кое-какие еще отстаивают совершение им чудес – но с каких позиций? Естественнонаучных! Они пробуют доказать, что эти же исцеления имел возможность совершить весьма квалифицированный психотерапевт. Но никто из них не поклоняется собственному психоаналитику.
Божественность Иисуса постулировалась в течение 17 столетий, по окончании расправы со приверженцами Ария. Но сейчас уже известно – эта традиция не основана на ранних текстах. Она привнесена в первую очередь Павлом, исходя из греческих традиций. Ни в каких текстах, минимально претендующих на аутентичность, Иисус на объявлял о собственном божественном происхождении.
Иисус не был человеком, очень хорошим поклонения. О многих людях мы знаем значительно больше точных фактов, каковые смогут быть основанием для уважения а также преклонения. Он не был и очень необыкновенным человеком. К примеру, Пифагор творил чудеса (успокаивал море, исцелял, поднимался на небо и т.п.), учил новой теософии, этике.
Иисус не создал новой религии. В христианстве мы встречаем эклектичное скопление положений, оторванных из контекста тех либо иных вер. Кроме того самые странные концепции христианства (богочеловек, триединство, привлекательная жертва сына всевышнего) были известны в более ранних религиях. Многие ответственные положения христианства основаны только на мнении отцов церкви.
Иисус не принес новой морали. Все его доктрины и этические высказывания были известны в культурах ближайших народов. Обычно они были легко популярными максимами.
И в дополнение ко всему, историчность самого Иисуса более чем вызывающа большие сомнения. По крайней мере, о нем, по-видимому, не сохранилось никаких точных упоминаний. В случае, если отбросить авторитет традиции, как современный человек может принять таковой образ за полный идеал?
Тезисы а также чудеса Иисуса отнюдь не новы либо необыкновенны. Но, для иудейского фольклора более обычны простые чудеса: ливень, лечение жара. Иисус же, по большей части, занимался экзорцизмом. Возможно, тут причудливая смесь, в которой авторы из разных культур додавали привычные для них чудеса.
Талмуд содержит бессчётные эпизоды, где конкретно чудотворцы являются людьми, весьма родными к Б., в отличие от раввинов, чья близость, в некоем роде, формализована. Так и Иисус именовал Б. «отец», а не «папа». Иисус владел вторыми обычными чертами иудейских чудотворцев: безгрешностью, в один момент уважением и порицанием со стороны раввинов, интенсивно общался с народом.
Кое-какие черты являют сходство так разительное, что возможно задуматься, а было ли оно случайным. Так, в 16в. р.Исаак «Лев» Лурье приехал из Египта в Галилею, где раввины тогда ожидали прихода Мессии. Ребе Исаак стал фаворитом мистиков и давал слово скорое спасение. Он учил около двух лет, и погиб практически сразу после тридцати, не покинув записей.
Основатель хасидизма, Баал Шем Тов, жил в горах до 33 лет. В этом возрасте он начал ходить по сёлам, исцеляя и творя иные чудеса. Кое-какие его притчи очень напоминают евангельские тезисы. Он проповедовал новый Путь, хороший от формализованной религии раввинов. Практически, хасидизм отличался от ортодоксального иудаизма чуть ли значительно меньше, чем раннее христианство. Первые записи о Баал Шем Тов показались спустя десятки лет по окончании его ухода.
В обрядах христианства четко видны характерные черты идолопоклонства: поклонение распятию, иконе. Еще более нелепо применение в обрядах и в качестве украшений креста. По талмудическим упоминаниям, Иисуса повесили. По какой причине бы не устанавливать на куполах церквей виселицу?
Христианская традиция еще более абсурдна, чем теология и мифология. Вряд ли что-то в христианстве более мерзко, чем икона. Сходу отметим, что не разрещалось кроме того вносить в Иерусалим какие-либо изображения. Флавий упоминает, к примеру, конфликт иудеев с Пилатом по этому поводу, и последовательность подобных инцидентов.
Икона есть ни чем иным, как идолом, причем в самой неотёсанной форме, изображающей Б. в виде человека. Поклонение идолам не разрещаеться в иудаизме. Втор4:16: «Чтобы вы не действовали развращенно, делая себе идола, в форме какой-нибудь фигуры – подобии приятели либо дамы…»
Кстати, существует принципиальная отличие между изображениями Иисуса на иконах и Будды в статуях. Будда был легко человеком, в котором обитал божественный дух. Из этого вероятна натяжка на то, что статуи изображают конкретно Будду-человека. Не смотря на то, что, но, сам Будда предостерегал против для того чтобы пиетета. Христиане же вычисляют Иисуса инкарнацией Б. Другими словами, его тело не имеет значения, это только безлюдная земная оболочка. И вот конкретно ее христиане применяют в обрядах.
Инкарнация Иисуса есть соединением божественного и земного, духовного и плотского. Совмещение разного в иудаизме греховно.
Кого же убили иудеи, в случае, если Иисус был сущностью Б.? Любители считают, что казнен был всевышний. Глупость этого мнения очевидна. Неужто сейчас Б. прекратил существовать либо у Него убавилось сущности?
Многие уверены в том, что это был одновременно и тот же, и отдельный всевышний. Тогда, с казнью Иисуса, данный единый всевышний не изменился. Изощренный вздор может казаться точным. Но тем самым христианские теологи приписывают Б. сходу два противоположных атрибута (единый и в нескольких сущностях). Монотеизм же машинально предполагает полное отсутствие (неприменимость) атрибутов. Появляются и другие неприятности. К примеру, что же в этом случае осталось от Иисуса?
Для хоть какого-либо разрешения данной коллизии была выдвинута другая концепция. Иисус пришел в мир, освободившись на время от божественного (покинув его на небесах). Иудеи распяли Иисуса – человека. Но тут уже вопросов невпроворот. В случае, если в Иисусе не было ничего божественного, то как он творил чудеса? А вдруг сверхъестественная сущность в нем оставалась, то в какой части? И значит ли это, что при распятии Иисуса была казнена часть божественного также? В случае, если Иисус – человек оставался связанным со своей небесной сущностью, то он был не просто человеком? Но мы уже видели абсурдность предположения о казни божественной сущности. А, самое основное, в чем тогда не правы иудеи? Так как они казнили легко человека. В некоем роде кроме того помогли ему поскорее соединиться со своим хорошим небесным началом. Запрещено высказать предположение, что данной казнью они повредили Иисуса – всевышнему. Так как тогда нужно будет признать, что а. всевышнему возможно нанести вред, и б. всевышнему требуется его земная оболочка.
В общем, напрасно усилили простое отвержение Мудрости в мире и довели его до распятия, а Мудрость возвысили до всевышнего. Запрещено за один раз вносить трансформации в теологию, которая отшлифовывалась столетиями. Как и следовало ожидать, результатом был клубок противоречий.
Церковь поклоняется не Христу, что имел возможность бы быть отражением, образом, воплощением – кем угодно. В качестве объекта молитв указывается конкретно Иисус (человеческое имя) Христос. Т.е., на практике религия основана на поклонении конкретному человеку.
Несовместимы с иудейским пониманием Б. и бессчётные атрибуты, приписываемые Иисусу Павлом. Если судить по Посланиям, Иисус есть достаточно эмоциональным всевышним.
Само собой разумеется, неприятность отпадает, в случае, если занять одну из позиций раннего христианства, позднее подавленных церковью (в то время, когда она уже имела возможность позволить себе потребовать веру в абсурдное). К примеру, в случае, если Иисус был иллюзией без тела, созданной Б. в мире. Либо, в случае, если Иисус был легко человеком, быть может, кроме того пророком.
Действительно, тогда отпадают другие церковные теории – в частности, искупления. Так как иллюзию нереально принести в жертву, а человек в этом качестве также не искупит грехов всех поколений. Само христианство из богоданной религии преобразовывается в одну из мириадов сект, прославляющих собственного основателя. Причем секты с достаточно противоречивым учением, без оригинальных тезисов и базовой религии.
Иллюзорность тела есть единственным разумным методом растолковать божественность Иисуса. Метафора «Б. отправил сына в мир» не вероятно значит что-либо иное, не считая «Б. показал Себя в мире». Такие явления постоянно описываются в Библии как инкорпореальные объекты: ангел, подобие огня либо грома, свет, слово. Вправду, в противном случае было нужно бы высказать предположение, что проявление Б. возможно как-то ограничено физическим телом (пространством и формой). Другими словами, что проявление Создателя находится в созданного, ограничено им.
Действительность тела Иисуса вынужденно свидетельствует да и то, что Иисус – всевышний в любой конкретный момент времени пребывал в одном месте и не находился в другом. Но так как это показывает изменение (в пространстве). А одним из главных показателей Б. есть Его безотносительность по отношению к предметам – Им созданным.
Подобно, Иисус не имел святого духа сначала, но получил его при крещении. Другими словами, сущность Иисуса изменялась. Но Б. неизменен.
Иисус не был искупителем сначала, но стал таковым по окончании распятия. Следовательно, он изменялся со временем. Для Б. не существует времени, оно имеется Его проявление, создание.
Теория второго пришествия противоречит всякому здравому смыслу. Чего может ожидать Иисус на небесах? Исправления людей? Христиане не выполняют заповеди. С их точки зрения, им нечем грешить. Обращения к Б.? Но общество начинается по пути уменьшения религиозности. Распространения христианства? Оно уже давно прошло собственный пик.
По большим оценкам, библейская история до Иисуса насчитывает около тысячи лет. Со времени его первого пришествия, прошло в два раза больше. Неужто за это время не пригодилась привлекательная жертва, пример самопожертвования и т.п.? Так как людей стало многократно больше, чем в начале эры. По логике христиан, любвеобильный Иисус должен был бы приложить значительно больше упрочнений для спасения для того чтобы множества.
Обязан ли Иисус прийти повторно, в то время, когда предельное количество людей обратится к нему? Тогда его следовало ожидать во время расцвета христианства. Либо в то время, когда он него отвернутся многие? Но тогда самый подходящий для апокалипсиса момент был сразу после казни.
Пророк Мохаммед как-то увидел, что верующие будущих поколений будут более громадны, чем его ближайший ученик, поскольку они не видели пророка и все равно верят в него. Соответственно, Иисус должен был явиться опять и снова постараться обратить людей, а не рассчитывать на веру тех, кто сомневается кроме того в его существовании.
Возможно, само собой разумеется, возразить, что божественная логика непостижима для человека. Превосходно, именно это говорят иудеи. Но христиане обрисовывают Иисуса конкретно в категориях людской мышления: любвеобильный, спаситель и т.п. В противном случае им было нужно бы согласиться, что они не знают, по какой причине и для чего пришел на землю Иисус. А это бы очень огорчило христиан, с уверенностью полагающих, что Иисус пришел их спасти.
Привлекательная жертва
Ис53:7: «Он не открывал уст собственных; как овца, которую ведут на заклание, как агнец пред стригущим его безгласен, так он не открывал уст собственных». Кстати, Прит7:6-26 приводит «буйвол, ведомый на заклание» в уничижительном контексте. С ним сравнивается человек, следующий за дамой.
Следуя Второму Исаии, Иисус должен был по большому счету молчать. По крайней мере, на суде. Но, иначе, христиане желают приписать ему хоть какое-нибудь высказывание о собственном статусе хотя бы сейчас. Исходя из этого евангельский Иисус на суде попеременно то говорит, то отказывается это делать.
Удовлетворение грехов распятием Иисуса особенно нелепо на фоне исключения Торой людской жертвоприношения. Б. отказался от жертвы Авраама, жертвы первенцев были заменены жертвоприношениями животных. Иеремия осуждал человеческие жертвоприношения в равнине Геенном, наименование которой позднее стало нарицательным как Геенна. А вот у язычников человеческие жертвоприношения существовали.
Более того, в иудаизме жертвы приносятся лишь за грехи, идеальные случайно. Намеренно идеальные грехи не искупаются жертвой. Это и ясно – в противном случае безнравственное поведение, в обмен на жертву, стало бы в полной мере рациональным методом существования. В общем виде, иудаизм требует искупить намеренный грех реституцией и раскаянием. Во многих случаях, как при убийстве, последняя полностью неосуществима, и искупление считается оконченным смертью согрешившего. В определенных обстановках, физическая смерть заменялась на социальную: изгнание из общины.
Забавно, что грехи, в иудаизме искупаемые жертвой (по большей части, относящиеся к ритуальной чистоте), в христианстве по большому счету не считаются грехами. Так, Иисус представлен как искупающий несуществующие (с позиций его последователей) грехи, но никак не избавляющий от моральных грехов.
За собственную долгую историю иудаизм в той либо мере впитал в себя различные традиции. Shab89 обрисовывает, как Исаак внес предложение «себя в жертву Б., снабжая искупление его людей. Тогда израильтяне вскрикнули: ‘Ты отечественный папа’. Но Исаак уговорил их восхвалять Б., а не его. Тогда они подняли глаза, говоря: ‘Ты, Господь, Папа отечественный, отечественный Искупитель…’» Другими словами, в итоге Исаак не стал привлекательной жертвой.
В иудаизме раскаяние было ответственнее жертвы. Б. в любой момент готов забыть обиду безбожника и ожидает лишь раскаяния. Пс57:11: «Потому что Твоя милость {прощение} возносится до небес». Популярные рассказы христианских проповедников о том, что именно Иисус принес в мир прощение, не имеют под собой никаких важных оснований. Конкретно раскаяние (и, как следствие, очищение) проповедовал Иоанн Креститель. Но отсутствуют какие-либо качественные упоминания о том, что секта Матфея либо Павел потребовали покаяния как условия обращения в христианство. Без раскаяния кроме того принесение Иисуса в жертву было, с позиций иудаизма, совсем бессмысленно.
Иудаизм кроме того в поздней традиции (к примеру, Сир7:8-9) не признавал того, что жертвы смогут искупить важные грехи. Кроме того жертвоприношения от грешников считались омерзительными. Концепцию искупления возможно более либо менее совершенно верно обрисовать так: жертва, приносимая в целом добродетельным человеком, приятна Б. Она, скорее, показывает желание человека искупить случайный грех, чем фактически вызывает его прощение (в противном случае было нужно бы высказать предположение, что Неизменный Б. реагирует на жертвы). Потому, что таковой человек есть богобоязненным и добродетельным, то случайный грех не вменится ему в вину. Другими словами, жертва не сама по себе искупает грех, а демонстрирует богобоязненность человека (которая и снабжает отсутствие наказания за случайный грех).