Следуя опыту с гелием, Рамзай искал новые элементы в редких минералах, минеральных водах, но тщетно. Неудачи не обезоружили ученого. Его научное предвидение, покоившееся на строго научном фундаменте Менделеевского закона, служило ему путеводной нитью в его изучениях и должно было непременно привести к победе. Исследователь не так долго осталось ждать осознал, что раз он имеет дело с химически инертными элементами, не вступающими ни в какие конкретно химические соединения, то вероятнее они смогут пребывать в газообразном виде в окружающем нас воздухе. Но их в том месте, разумеется, мало, и это страшно затрудняло научные поиски. Практически два года «охота» за новыми элементами не приносила ему удачи. В полной мере быть может, что так длилось бы еще долго, если бы на помощь этим научным изучениям не пришла техника.
Часто утверждают, что техника обязана собственными удачами науке, забывая, что еще в большей мере наука обязана собственными достижениями технике, вооружающей исследователя новыми инструментами, устройствами, автомобилями. Техника дает в руки людей науки такие замечательные средства действия на вещество, лишь при помощи которых в науке и вероятны новые открытия. Новые научные открытия со своей стороны обогащают технику, практику, производство. Так было и В этом случае.
В конце XIX века техника освоила изготовление автомобилей и аппаратов для получения жидкого воздуха. Этим методом возможно было дать в распоряжение исследователя довольно много кубов воздуха, заключенного в пространстве маленького сосуда. Да и то, что не получалось раньше Рамзаю достигнуть в течение нескольких лет, ему удалось достигнуть практически за пара дней при помощи жидкого воздуха. Исследователь очистил жидкий воздушное пространство от кислорода и азота и, подвергнув остаток спектральному анализу, отыскал в нем, не считая аргона, еще один, так продолжительно прятавшийся от него новый газообразный элемент. Рамзай назвал его криптоном, что свидетельствует по-гречески «скрытый».
Закон Менделеева действовал с непреложной силой, освещая путь исследователя, и, пользуясь этим могучим прожектором, ученый продолжал поиски.
Оставались малоизвестными еще два газа. Рамзай сделал вывод, что они должны пребывать в виде примесей к аргону. Было накоплено 15 литров аргона, и Рамзай перевоплотил его, как и воздушное пространство, в прозрачную подвижную жидкость. Замысел предстоящих поисков был несложен. Инертные газы с другими элементами химически не соединяются, исходя из этого произвести их разделение химическим методом нереально. Оставалось одно — произвести разгонку жидкого аргона, как смеси нескольких жидкостей. Вправду, в случае, если аргон воображает смесь с другими газами, каковые при данной температуре являются жидкостями, то испаряться из смеси они будут неодновременно. Вначале испарятся более легко кипящие вещества, после этого более тяжело кипящие и т. д. Расчет ученого блестяще оправдался. В то время, когда он начал разгонять взятую жидкую смесь, он собрал первую же порцию испарившегося газа и произвел спектральный анализ. Наровне с линиями гелия, что он так нашёл в первый раз в воздухе, он отыскал в спектре новые линии, каковые принадлежали новому элементу. Рамзай дал снова открытому им элементу наименование неон, что свидетельствует по-гречески «новый». Это был наибольший успех.
Скоро был отыскан и последний из предсказанных Рамзаем газов — ксенон. Случилось это при следующих событиях. Разделяя криптон и аргон методом испарения, ученый увидел, что на дне сосуда по окончании испарения обоих газов осталось пара мелких пузырьков. Это был остаток газа, выкипающего последним по окончании криптона и аргона. Посторонний остаток по окончании его анализа был пятым элементом нулевой группы таблицы Менделеева; он был назван ксенон, что свидетельствует по-гречески «посторонний». Ксенон был наиболее редким из всех редких газов. Рамзаю было нужно переработать 75 миллионов литров воздуха, чтобы получить для исследовательских целей 0,3 литра ксенона.
Так были отысканы пять новых химических элементов, пять новых составных частей воздуха.
Д. И. Менделеев, которому Рамзай сказал о итогах собственных трудов и поисков, поместил все снова открытые элементы конкретно в то место, которое указал для них британский ученый.
Это было новое величайшее торжество периодического закона Д. И. Менделеева.