— Кстати, вы давали слово мне помогать! — пожаловался сверху Уэгз.
Фрэнсис закатил глаза.
— «Вы давали слово мне помогать!» — передразнил Фрэнсис. — Как будто бы громадный ребенок! — добавил он шепотом.
Эстелле показались эти слова достаточно необычными, поскольку Уэгз был другом легко огромных размеров. Он был выше шире и Чарли вдвое. Руки Уэгза были так мускулисты, что он не имел возможности держать их по бокам, как простой человек, и они торчали в стороны, как плавники, а его огромные ладони, казалось, в любой момент готовы что-то схватить. В то время, когда необходимо было разгрузить либо загрузить грузовик припасами, Уэгз делал это играючи, но Эстелла представила себе, как он теряется, в то время, когда следует сделать что-то, требующее аккуратности и точности.
— Знаешь, Уэгз опасается высоты, — сообщил Чарли.
Эти слова мало пристыдили Марти.
— Я на данный момент к тебе встану, — крикнул он в дверь.
— Не забывайте, как в один раз Росс сидел в баре, а позже вышел на задний двор в туалет… — взволнованно сообщил Кев.
— Ты имеешь в виду тот вечер, в то время, когда вомбат прижал поленом дверь туалета? — задал вопрос Марти, и его глаза радостно блеснули.
— Ну да. И Росс никак не имел возможности выйти, — Кев засмеялся. — Он просидел в том месте всю ночь, а никто и не знал.
— На следующее утро Росс клял меня, на чем свет стоит, — сообщил Чарли, радуясь воспоминаниям. — Само собой разумеется, в мужском туалете пахнет отнюдь не розами, но откуда же я имел возможность знать, что он в том месте застрял? Я думал, он ушел к себе. Росс заявил, что кричал всю ночь, но мне стоит лишь лечь дремать, я уже ничего не слышу.
— В противном случае мы не знаем! — засмеялся Марти.
Эстелла улыбнулась.
— А не забывайте тот случай, в то время, когда Росс вынудил вас гоняться по всей равнине за тем вараном? — сообщила Марджори, беря в руки тряпку, дабы протереть кухонное окно, на которое попала краска.
— Для чего? — задала вопрос Эстелла.
— У этого варана около лапы намотался кусок колючей проволоки от забора, — начал объяснять Марти, — ну а Росс… это же Росс… Он переживал за него, в силу того, что лапа у того распухла.
— Мы ловили его пара часов… да по таковой жаре, — сообщил Кев, качая головой. — Могу поклясться, что пустыню Симпсон мы обежали раза два.
— Так вы его поймали? — задала вопрос Эстелла, думая о том, как мучилось бедное животное.
— Поймали, в итоге, — сообщил Фрэнсис. — А какой же он был злющий… Никакой признательности!
— Счастлива, что вам удалось его поймать, — сообщила Эстелла, осознавая, каким облегчением это было для ее отца. — Варан имел возможность погибнуть от заражения крови, если бы проволока разрезала его кожу.
— Конкретно так и сообщил ваш папа, — увидел Кев, радуясь и погладывая на остальных.
Эстелла смутилась.
— А через несколько дней его поймал какой-то абориген и приготовил себе на ужин, — захохотал Чарли, не подмечая помрачневшего лица Эстеллы.
— Возможно, это был совсем второй варан, — сообщил Фрэнсис, толкая локтем Чарли.
— Кстати, конкретно тот самый… — ответил Чарли, не осознавая, по какой причине Марджори бросает на него такие гневные взоры.
— Хорошо, давайте лучше поболтаем о деле, — сообщил Кев, сделав вывод, что, если судить по выражению кошмара на лице Эстеллы, будет лучше поменять тему беседы. — Так какого именно цвета будет детская?
— У Марти на складе имеется лишь белая, сиреневая и желтая краска, — сообщила Марджори. — Исходя из этого мы сделали вывод, что для стенку детской превосходно подойдет желтая, раз мы еще не знаем, кто у вас родится — мальчик либо девочка. Как думаете? А у меня для занавесок имеется ткань лимонного цвета.
Глаза Эстеллы опять наполнились слезами.
— Благодарю вас всем, — сообщила она.
— Это нам нужно благодарить вас за все то, что вы для нас сделали, — сообщил Марти. — Сейчас, в то время, когда мы одумались и пришли в себя, понимаем, как нам повезло, что вы к нам приехали.
— По крайней мере, хотя бы у Мерфи хватило ума осознать, какое вы красивое приобретение для отечественного города, — сообщил Кев.
— Кстати, о Мерфи… Мне необходимо с ним поболтать, — отыскала в памяти Эстелла.
В поликлинике у палаты Мерфи Эстелла встретила Кайли.
— Я слышала, как прилетел ветхий самолет врача Дэна, — сообщила женщина, радуясь.
— Мы сели совсем сравнительно не так давно.
— Мерфи будет весьма рад вас видеть, мэм, — сообщила Кайли. — Он очень переживал.
Вместе с Эстеллой они посмотрела в палату. Мерфи еще дремал.
— Он дремал, в то время, когда я заходила к нему этим утром, — разочарованно проговорила Эстелла.
— Бетти заявила, что он не дремал всю ночь, мэм.
— У него болела нога?
— Да, болела, но, думаю, он волновался за вас, мэм. Я слышала, что вы дочь Росса Купера.
— Да, Кайли. Мне весьма стыдно, что я держала это в секрете от тебя, в силу того, что ты так отлично ко мне относишься…
— Все в порядке, мэм. Я осознаю, по какой причине вы никому тут этого не говорили.
Эстелла поразмыслила, что, возможно, Кайли осознавала это лучше, чем кто-то второй. Ей самой было нужно бороться с огромным числом предрассудков, пока она обучалась на медсестру и в то время, когда начала трудиться тут.
— Благодарю тебя за твое великодушие. Не желаю будить Мерфи. Он точно страшно устал.
Она повернулась, планируя уходить.
Мерфи открыл глаза.
— Эстелла! — позвал он ее.
— Я думала, ты дремлешь, — сообщила Эстелла, входя в его палату.
— Возможно, я задремал, но услышал твой голос, — ему показалось, что он видит сон. — Как прошел ваш полет?
— Без приключений, к счастью…
Мерфи нахмурился.
— А как в том месте пес Ральфа?
— Не хорошо, — Эстелла села рядом с его кроватью. — Я счастлива, что отправилась в том направлении и осмотрела его. Кстати, мы пролетали над отечественной полосой. Ее замечательно видно с воздуха.
Мерфи легко улыбнулся.
— Ты ее выстроила… исходя из этого это твоя полоса, — он взглянул через окно на самолет Дэна. — Не могу поверить, что не слышал, как садилось это старое дребезжащее корыто.
Ему кроме этого не верилось, как он имел возможность уснуть, ожидая возвращения Эстеллы и Дэна, в то время, когда любая секунда, пока их не было, казалась ему часом.
— Должно быть, ты устал. Весьма переживал за меня, да?
Мерфи кинул на нее сердитый взор.
— Имела возможность бы дать мне чуть больше времени, дабы я успел привыкнуть к мысли, что ты полетишь с Дэном.
Эстеллу прикоснулась его забота. Увидела она в его голосе и собственническую нотку…
— Прости, Мерфи. Но мне вправду необходимо было лететь.
Он осознал, как предана Эстелла собственному делу. Это была одна из тех линия ее характера, каковые так ему нравились.
— А тебе не страшно было опять появляться в самолете так не так долго осталось ждать?
— Я была легко в кошмаре… Но если бы не полетела сейчас, то, возможно, уже ни при каких обстоятельствах бы не решилась, — Эстелле показалось, что у Мерфи весьма усталый вид, и ей стало стыдно, что он так переживает за нее. — Я только что была в своей квартире и поняла, что отечественные жители приводят его в порядок. Уэгз чинит крышу, а Марджори сшила новые занавески. Дядя Чарли покрасил кухню…
— Не может быть! — глаза Мерфи обширно раскрылись от удивления. — Чарли! Занимается физическим трудом! Возможно, в первый раз в жизни!
— Мне также так показалось, — сообщила Эстелла, но, возможно, благодаря этому старания дяди получали особенное значение.
— Я видел, как мимо поликлиники проносили стройматериалы, и еще поразмыслил, что это они в том месте затеяли… — сообщил Мерфи.
— Благодарю, что поддержал меня перед ними, Мерфи. Это весьма благородно с твоей стороны…
— Я им о некоторых вещах, каковые они, возможно, забыли. А другое было за ними. По большей части это хорошие люди. Исходя из этого они бы сами пришли к тому же выводу, кроме того без моей помощи… в итоге. Лишь они имели возможность опоздать, если бы думали через чур продолжительно.
— Я знала, что это их расстроит. Легко была не готова к таковой резкой реакции.
— Они никак не ожидали, что ты заявишь им, чья ты дочь.
— Мне следовало тебе первому сообщить об этом… и я желала.
Мерфи молчал какое-то время.
— Так отчего же не сообщила?
— Я пробовала… в том месте, в пустыне. Сперва весьма волновалась из-за отечественного отчаянного положения, но в то время, когда сделала вывод, что все безтолку и мы в том месте погибнем, выпалила это, но ты именно утратил сознание. Прошлым вечером я приходила в палату, дабы все поведать тебе первому, но ты дремал. В общем, я любой раз неправильно выбирала время… Но это не оправдание. Забудь обиду меня, Мерфи. Плохо, что ты определил все от вторых…
— Слухи в буше разносятся стремительнее, чем мухи слетаются к павшему животному.
Эстелле показалось, что в его голосе было разочарование.
— Кто… кто тебе сообщил?
— Это не имеет значение.
— Ну, кто бы это ни был, он пришел ко мне сразу после собрания, — Эстелла имела возможность лишь догадываться, для чего этому человеку необходимо было так торопиться.
Мерфи не ответил, а мысли Эстеллы опять возвратились к тому человеку, что снабжал Мэй спиртным. Что-то тут было не так, и она была полна решимости это узнать.
— Сейчас, в то время, когда все всё знают, я ощущаю такое облегчение, — сообщила Эстелла. — И весьма сожалею, что не сообщила правду сначала.
— Я замечательно осознаю, по какой причине ты держала это в тайне. Думается, я уже сказал тебе раньше, что такие мелкие и изолированные города, как Кенгуру-кроссинг, завлекают к себе людей с тайнами.
Эстелла поразмыслила, что он говорит о себе… и о Дэне.
— Ты, возможно, не помнишь… Но в то время, когда был под действием морфия, то поведал мне о Лауре и Томе.
На лице Мерфи отразилась паника. Выясняется, он это забыл.
— Я счастлива, что ты мне все поведал, — сообщила Эстелла. — Тогда было самое время освободиться от данной боли. Ты через чур продолжительно носишь это бремя вины.
— Думаю, настало время забыть обиду себя за то, что произошло тогда.
— Тебе не за что себя прощать. То, что произошло с Лаурой, — не твоя вина. И сейчас, в то время, когда прошло столько времени и Том смог согласиться с ее смертью… я точно знаю, что он также с этим согласится.
— Так и имеется.
Эстелла поразилась.
— 6-7 месяцев назад я получил от него письмо. Он просил меня… — Мерфи чуть имел возможность выговорить это, — просил забыть обиду его за то, что винил во всем меня. Том написал, что всему виной тогда был шок…
Эстелла сжала его руку, и Мерфи взглянул ей в глаза.
— Эстелла, сейчас ты будешь относиться ко мне по-второму?
— По причине того, что произошло с Лаурой? Само собой разумеется, нет.
— Нет, я желал сообщить… между нами вправду что-то случилось, пока мы были в том месте, на равнине, либо это все мое разыгравшееся из-за морфия воображение?
— Я думала об этом. Ты мне в действительности стал ближе… Но это, возможно, в порядке вещей по окончании того, что нам было нужно совместно пережить… Тебе так не думается?
— Нет. Я в один раз застрял на равнине с Уэгзом, но у меня не показалось к нему никаких глубоких эмоций, — он улыбнулся.
Улыбнулась и Эстелла, но ее сердце бешено колотилось.
— А как нам определить, являются ли отечественные эмоции только следствием событий? — задал вопрос он.
— Думаю, время продемонстрирует, — ответила Эстелла.
— Я в любой момент все сказал начистоту, исходя из этого, думаю, не следует поменять эту привычку. Ты понравилась мне с первых секунд, когда я тебя заметил.
Эстелла отыскала в памяти их первую встречу да и то, как неприветливо а также грубо он себя вел. Она нахмурилась.
— А мне показалось совсем второе.
— Знаю, я весьма попытался это скрыть, — проговорил он с умной ухмылкой, — но, честно говоря, я боролся со собственными эмоциями, в силу того, что не верил, что заслуживаю счастья, в то время, когда Том так страдает. Еще я пологал, что ты не захочешь оставаться в буше на долгое время… И у тебя на пальце было обручальное кольцо. Но по окончании того, как мы чуть не погибли, я осознал, что счастье скоротечно. Если не схватить его, то возможно потерять собственный шанс. А я не желаю упускать кроме того мельчайшей возможности прожить с тобой всю жизнь.
Эстелла не знала, что ответить, поскольку думала, что Мерфи через чур торопил события.
Он увидел смущение на ее лице.
— В случае, если у тебя нет ко мне тех же эмоций, то можешь во всем обвинить шишку у меня на голове, и все, что я тут на данный момент сообщил, свалить на нее… и забыть об этом, — сообщил он, и его радостная полуулыбка напомнила ей прошлого Мерфи.
Эстелла улыбнулась в ответ.
— Не нужно делать скоропалительных заявлений, о которых ты будешь жалеть, в то время, когда поправишься, — сообщила она.
— Я ни при каких обстоятельствах не буду жалеть, в случае, если соглашусь, что любой раз, в то время, когда тебя вижу, мое сердце начинает бешено колотиться… и я ощущаю то, чего ни разу не ощущал.
Эстелла на мгновение запаниковала. В первый раз она внезапно осознала, что, опасаясь опять испытать боль, еще не готова доверить кому-то собственный сердце. К тому же ей необходимо было думать о ребенке.
— Забудь обиду, Мерфи… Но я не могу сказать о будущем, пока… пока не разберусь со своим прошлым.
Мерфи с печалью поразмыслил, что, быть может, у нее еще остались эмоции к бывшему мужу… либо она сохраняет надежду опять сойтись с ним для ребенка.
— Само собой разумеется, — сообщил он, почувствовав, как сжалось его сердце. — У нас полно времени.
Глава 33
В первый раз за последние семь дней-полторы Эстелла осталась совсем одна, и это показалось ей страшным. В доме было через чур негромко. Сперва, подвергнувшись «вторжению» жителей, она мало нервничала. Но в то время, когда дядя Чарли и остальные стали приходить систематично, привыкла к их присутствию. И когда эти визита закончились, она осознала, как ей было комфортно в радостной компании. Мерфи также приходил практически ежедневно: сидел на кухне и выпивал чай с Эстеллой, поставив больную ногу на стул перед собой. Мужчинам, занимавшимся ремонтом, он давал радостные рекомендации, и их реакция на них в любой момент весьма забавляла Эстеллу.
Приятели выкрасили в доме все помещения, починили крышу, переднее крыльцо и отремонтировали такие мелочи, как створки буфетов и сетчатые ставни для защиты от мух. Марджори сшила занавески для каждой помещения, новое покрывало для дивана и подарила Эстелле прекрасные скатерти, украшенные цветами пастельных тонов. По всей видимости, она привезла эти скатерти из Англии, и они весьма дополняли обновленную кухню. Войдя во вкус, Конни начала шить одежду для ребенка, украшая ее прелестной ручной вышивкой. Эстелла была весьма признательна жителям за их заботу. Для нее довольно много означало, что ее обожали и уважали.
Мэй настояла на том, дабы Эстелла забрала себе помещение отца, сказав, что сама предпочитает дремать во дворе. В то время, когда же Эстелла упомянула зимние ночи, каковые, по всей видимости, были плохо холодными, Мэй заявила, что будет дремать в помещении Бинни, поскольку в том месте, она утвержает, что хватало места для них обеих. Эстелле показалось, что аборигенка внесла предложение это, дабы сделать ей приятное, в силу того, что она довольно часто подмечала, как Мэй мечтательно наблюдает вдаль, словно бы чувствуя какой-то духовный зов.
В то время, когда тишина в доме стала невыносимой, Эстелла отправилась в бар посетить собственного дядю. Зайдя вовнутрь, она встретилась с ним сидящим на высоком стуле на месте хозяина, а наоборот, на таких же высоких стульях — Марти и Уэгза. Они сидели к ней спиной, исходя из этого не увидели ее прихода.
— Ты бы имел возможность привезти мне мало пива, в то время, когда в следующий раз отправишься в «Манджеранни» либо в Марри, — сказал Чарли, обращаясь к Уэгзу. — Сухая погода — и без того бедствие… но вот эта «пивная засуха» продолжается уж через чур продолжительно.
Эстелла кроме того остановилась от неожиданности, обиженная словами Чарли, в силу того, что знала, что Дэн именно на данный момент боролся со своей тягой к спиртному.
— не забываешь, что произошло несколько лет назад, в то время, когда ты просил Уэгза привезти пиво из Марри? — задал вопрос Марти.
— Еще бы! — вскрикнул Чарли и недовольно взглянуть на почтальона. — Тогда он по дороге выпил практически все пиво.
Марти расхохотался, но Уэгз кинул на обоих гневный взор.
— А вы попытайтесь проехать от Марри в такую жару… посмотрим, какая жажда будет у вас! — сообщил он возмущенно.
— Жажда! — вскрикнул Чарли. — Я заказал сотню бутылок, а ты привез в город меньше дюжины.
Казалось, Уэгз совсем не ощущал себя виноватым.
— Проклятый грузовик всегда застревал в песке вследствие этого лишнего груза.
Чарли взглянуть на него скептически.
— И получается, ты отыскал весьма уникальный метод уменьшить его, — сообщил он с сарказмом.
Уэгз проигнорировал его слова, исходя из этого Чарли обратился к Марти.
— Как думаешь, будет через чур дерзко с моей стороны попросить отечественного нового пилота привезти пара коробок пива?
— С каких это пор ты начал стесняться бесцеремонности? — задал вопрос Марти.
— Нового пилота? — задала вопрос Эстелла, и приятели обернулись. — Какого именно нового пилота?
— Я… я только что связывался с аэропортом в Лонгрич. К нам на пара недель летит врач Джонс, дабы оказать помощь Дэну… И у него собственный самолет.
— Это Дэн попросил замену?
— Нет, я сам. Не желаю, дабы Дэн возил тебя по округе на этом ветхом корыте с болтами, которое он именует самолетом.
Эстеллу прикоснулась его забота.
— А ты уверен, что волнуешься за меня, а не за Дэна?
Чарли вскинул подбородок, словно бы защищаясь.
— Лишь слепой не заметит, как он последнее время напряжен.
— Он старается приложив все возможные усилия, дядя Чарли.
— Я это весьма ценю. Легко пологаю, что ему на данный момент не следует летать. Исходя из этого и попросил отправить нам какого-нибудь пилота , пока Мерфи не выздоровеет.
— А ты сказал уже об этом Дэну?
— Еще нет.
Эстелла не знала, как Дэн отнесется к данной новости. Первая семь дней совсем без спиртного была для него настоящим адом. И он страдал не только физически — ежедневная психотерапевтическая битва с самим собой была для него пыткой. Эстелла осознавала, что это не лучший результат, дабы водить самолет. К счастью, ее больше не вызывали на пастбища, но сам Дэн три раза летал к своим больным и любой раз отказывался забирать Бетти. А это означало, что он совсем себе не доверял.
Они услышали, как какой-то самолет начал заходить на посадку.
— Это врач Джонс? — задала вопрос Эстелла.
— Нет. Это, должно быть, Мерфи. Он летал на место вашей аварии с инспектором из страховой компании.
— Ох, — Эстелла весьма сочувствовала Мерфи. Она воображала, что означал для него самолет. — А в то время, когда прилетит врач Джонс?
— Спустя семь дней… может, дней через десять. Думается, он планирует получить совсем новенький самолет, перед тем как прилететь ко мне. Думаю, у него куча денег… либо богатенький папаша.
Эстелла удивилась, что таковой состоятельный человек может захотеть трудиться в Кенгуру-кроссинг.
— Прошу вас, дядя Чарли, не заказывай до тех пор пока пива. Дэну и без того не легко приходится. Мы все должны ему помогать.
Чарли нахмурился.
— Я бы на данный момент все дал за кружку холодного пива, — проворчал он.
— Ты же знаешь, в случае, если в баре будет пиво, то перед таким соблазном Дэн может и не устоять.
— А я откажусь ему наливать.
— Это его унизит. Я осознаю, что вам всем непросто, но представьте, какие конкретно мучения на данный момент испытывает Дэн. Ему вдесятеро хуже, чем вам. Если он продержится еще приблизительно семь дней, то к тому времени, как прибудет новый доктор, пройдет через самые тяжелые симптомы воздержания. Вы же осознаёте, что ему захочется произвести на него хорошее чувство.
Чарли осознавал, что Эстелла права, но идея о том, что ему нужно будет обходиться без холодного пива еще десять дней, была невыносима.
В зал вошел, прыгая на палках, Мерфи, а с улицы донесся звук взлетавшего самолета специалиста страховой компании.
— Как он скоро улетел, — увидел Чарли.
— Я сообщил ему, что в баре нет никакой выпивки.
Чарли закатил глаза. Сейчас об этом определят все в округе!
— И что он сообщил по поводу твоего самолета?
Он имел возможность и не спрашивать, в силу того, что выражение лица Мерфи сказало само за себя: дела обстояли не хорошо.
— Самолет не подлежит восстановлению, — удрученно ответил Мерфи.
— А в то время, когда они дадут тебе денег на приобретение нового?
— Это будет не новый самолет. Страховая компания дает мне деньги лишь на приобретение самолета для того чтобы же возраста, как и тот, что я утратил. Отыскать его будет непросто… и я кроме того не могу начать поиски, пока не буду ходить без этих проклятых палок.
В течение всего месяца по окончании спасения Мерфи и Эстеллы Дэн приложив все возможные усилия пробовал отыскать себе занятие, дабы не думать о спиртном. Его не обрадовала новость о прибытии нового доктора. И не по причине того, что ему не нужна была помощь, наоборот, он столько времени ее получал; легко Дэну было стыдно за собственную поликлинику. Зная, что новый доктор имел возможность показаться в любой сутки, Дэн старался наблюдать на поликлинику свежим взором, да и то, что он видел, ему совсем не нравилось.
— Знаешь, Бетти, — сообщил он как-то вечером, просматривая больничные книги. — Эту поликлинику необходимо .
— Неужто все так не хорошо? — она знала, что дела обстоят не отлично, но они, казалось, постоянно справлялись.
— Хуже, думается, и не бывает. Все, что не сломано, в далеком прошлом устарело. И у нас не достаточно полностью всего, начиная с бинтов и заканчивая антисептиком.
— А мы не можем добиться большего финансирования?
Дэн скептически ухмыльнулся.
— В то время, когда дело касается финансирования, думаю, бюрократы в столице по большому счету забывают о существовании Кенгуру-кроссинг. В то время, когда я направил отечественный последний заказ… кстати, на самое нужное… мне объявили, что мы исчерпали собственный кредит. Похоже на то, что нам придется .
Бетти с грустью взглянуть на Дэна.
— А как же те деньги, что мы собрали на протяжении скачек?
— Их чуть хватило, дабы пополнить запасы воды.
— О Боже! Если бы ливень шел, в то время, когда ему положено, то нам бы не было нужно в прошлом месяце брать воду. В прошедшем сезоне сейчас отечественные резервуары были полны дождевой водой.
Внезапно они оба услышали шум самолетного двигателя и с удивлением взглянули друг на друга.
— Возможно, это новый доктор, — сообщила Бетти. — Мы больше никого и не ожидаем.
Дэн набрался воздуха.
— А я именно планировал связаться по радио с аэропортом в Лонгрич. Желал, дабы они передали ему, что он может не прилетать, — Дэн осмотрел себя с ног до головы. — И вот он уже тут. Так что мне стоит привести себя в порядок. У меня имеется чистый белый халат?
— Да, в вашем кабинете.
К тому времени, как Дэн подошел к самолету — новенькой блестящей «сессне», его двигатель уже замолчал, а новый доктор, выбравшись из кабины, доставал собственный медицинский саквояж из заднего отсека. Дэн видел его со поясницы — на нем была такая же, как и у него, клетчатая рубаха, яркие шляпа и молескиновые брюки. Дэн еще не знал, чего ожидать, но почему-то сохранял надежду, что новый доктор придется ему по душе. Он совсем не был похожим этих гордых сынков врачей столичных клиник, только что получивших диплом медицинского институт.
— Вам очень рады, врач Джонс, — вскрикнул Дэн.
Новый доктор повернулся, и глаза Дэна обширно раскрылись от удивления.
— Здравствуй, Дэн. Само собой разумеется, мы с тобой давненько не виделись, но, как я осознаю, в буше не обожают формальности… Исходя из этого кличь меня легко Кейт.
— Кейт… Джонс, — чуть смог выговорить Дэн, оглядывая ее с головы до ног.
Она покраснела.
— Я поразмыслила, доктора в буше наряжаются конкретно так, и вижу, что была права.
Дэн не смог сдержать ухмылки, поскольку он и Кейт совместно получали образование медине в Сиднее. Они не были родными приятелями, потому, что оба отличались замкнутостью из-за однообразного положения: у обоих отцы были блестящими врачами, легендарными в городе.
— Кроме того не верится, что ты меня не забываешь; думала, совсем забыл, — сообщила Кейт, радуясь и снимая на 60 секунд шляпу, дабы взъерошить волосы. Ее мало поразила жара, находившаяся в Кенгуру-кроссинг.
Дэн желал что-то ответить, но совсем растерялся. Кейт практически не изменилась, если не считать ее теперешнего костюма. Она в любой момент кратко стригла волосы и ни при каких обстоятельствах не пользовалась косметикой. Дэн в первый раз увидел, как Кейт привлекательна… А возможно, он просто уже многие годы не видел прекрасных дам, если не считать Эстеллы. У Кейт были утепленные карие глаза, замечательно соответствовавшие с золотистокаштановыми волосами. Но ее вид напомнил Дэну годы учебы в университете, каковые он предпочитал не вспоминать. Большая часть студентов отличались огромными амбициями, грезя стать либо гениальными врачами, либо главными докторами в больших поликлиниках, как и их преуспевавшие отцы. Целью же Дэна было помогать тем, кто в этом испытывает недостаток больше всего, — людям из бедных слоев общества, что сделало его непопулярным среди студентов.
— какое количество времени прошло… Но я совсем не удивилась, выяснив, что ты трудишься в буше. Как не забываю, ты постоянно хотел конкретно этого, — сообщила Кейт.
— Так и имеется. Но страно, что ты не забываешь такие вещи, — ответил Дэн.
— Я восхищаюсь тем, что ты делаешь для людей в буше, и не только я…
— Что ты желаешь сообщить?
— Твой папа весьма тобой гордится.
Слова Кейт поразили Дэна, и это отразилось на его лице.
— Он же выдающийся врач! — Дэн не имел возможности себе представить, что человек, достигший таких вершин в собственном деле, может восхищаться его маленьким вкладом в медицину.
— Это, само собой разумеется, так. Но у него новейшая поликлиника и просто неограниченное количество гениальных сотрудников. А у тебя все напротив — дефицит материалов и лекарств, недостаточное финансирование, практически нет сотрудников… Конкретно ты — блестящий доктор! И твой папа с этим согласен.
Дэн раскрыл рот от удивления.
— На твоего отца… да и на моего также… огромное чувство произвела твоя преданность местным обитателям… честно говоря, и на меня также. Вот по какой причине я добровольно пожелала приехать ко мне. Я уже трудилась в таких городах, как Темворс и Тувумба, но мне постоянно хотелось попасть в более отдаленные районы, где люди имеют весьма ограниченный доступ к медицинской помощи.
Дэн в буквальном смысле лишился дара речи. Он не имел возможности поверить в то, что Кейт сама захотела трудиться с ним в Кенгуру-кроссинг, и весьма редко приобретал новости от собственного отца, что трудился в респектабельной сиднейской поликлинике «Норт Шор ». Дэн кроме того и поразмыслить не имел возможности о том, что папа вычисляет его работу чем-то стоящим.
— У тебя удивленный вид, — сообщила Кейт. Но это было кроме того преуменьшением.
— Твои слова меня поразили… Во-первых, я не говорил с отцом больше двух лет и, уж само собой разумеется, не знал, что он интересуется происходящим тут.
Мать Дэна погибла восемь лет назад, и с того времени контакты между сыном стали и отцом нечастыми и по большей части натянутыми. Они были через чур не похожи, дабы иметь хоть что-то общее, не считая медицины. Дэвлин — весьма общительный человек, Дэн — негромкий и замкнутый, такой же, какой была и его мать. А по окончании аварии, в которой погиб Уильям Абернати, Дэн еще больше ушел в себя.
— Уверена, что ты не весьма удивишься, услышав, что у твоего отца полно влиятельных друзей в сфере медицины. И они всегда держат его в курсе того, чем ты тут занимаешься. Он заявил, что несколько раз звонил ко мне, но оба раза попадал на местного бармена, что, как я осознала, мало несдержан на язык.
В действительности Дэвлин назвал Чарли «крикливым хулиганом».
Не обращая внимания на то, что слова Кейт его ошеломили, Дэн улыбнулся.
— Чарли — подлинный представитель буша, в особенности в то время, когда выпьет несколько кружечек пива.
Кейт огляделась.
— А ваш город совсем небольшой.
— Это правда. Фактически, он целый перед тобой — пара домов, миллионы мух и огромное количество пыли.
— А это поликлиника?
— Да, она самая. Послушай, Кейт, опасаюсь, что, возможно, ты проделала целый данный путь совсем зря. Последний год у нас было мало больных, и надежды на получение финансирования, которое нам так необходимо для продолжения работы, практически нет. Бюрократы из центра оперируют лишь цифрами, и, думаю, они, вряд ли вычисляют аборигенов за настоящих больных… А ведь их намного больше, чем белых. В случае, если сказать начистоту, то все так не хорошо, что, думаю, мне нужно будет закрыть поликлинику, — он был уверен, что Кейт сохраняет надежду приобретать тут заработную плат, а надежды на это не было никакой.
Кейт улыбнулась, чем совсем сбила Дэна с толку.
— Тогда могу заявить, что приехала именно вовремя, — ответила она.
— Ты о чем?
— Ты что, не просматриваешь газет?
— Мы приобретаем их с опозданием чуть ли не в 14 дней. А по какой причине ты задаёшь вопросы?
— В силу того, что всего два дня назад отечественные с тобой отцы устроили в Сиднее большое мероприятие по сбору средств для твоей поликлиники. И чек на полученные деньги я привезла с собой. Уверена, тут денег больше чем достаточно, дабы модернизировать помещения и оборудование, приобрести новые кровати… либо что в том месте тебе необходимо. Но твой папа попросил меня об одном одолжении, — в ее глазах показался озорной огонек.
— Ты о чем?
— Ты непременно обязан поставить в поликлинике телефон. Он желает говорить с тобой напрямую, а не переругиваться любой раз с местным барменом.
Дэн задохнулся от удивления.
— Не могу поверить, что это правда.
— Но это так, — Кейт дотянулась газету и, развернув ее, продемонстрировала ему статью, в которой была еще и фотография его доктора и отца Джонс. Дэн прочёл первые пара строчков:
— «…благотворительное мероприятие по сбору средств, совершённое прошлым вечером в гостинице «Хилтон» несколькими самыми известными врачами Австралии, включая мистера Мартиа мистера и Джонса Дэвлина Дугана, разрешило собрать большую сумму денег, каковые отправятся на модернизацию поликлиник в буше, первым делом в Кенгуру-кроссинг…»
Кейт дотянулась чек, и Дэн чуть не утратил сознание, заметив в нем сумму. В восхищении он обнял и закружил Кейт.