Конференция не проводилась шесть лет. «Еще один год можем подождать», — сообщил папа в прошедшем сезоне. Принц не забывал, как тогда облегчение — пускай и временное — приятно разлилось по его телу.
Увы, присутствие в жизни Айана дамы только усугубляло дело. Она неустанно напоминала принцу о его слабостях, томила его предложением, которое он не смог принять.
Зохра.
Он так же не смог стереть из памяти ее запах. Она стала сумасшествием, взбаламутившим его кровь; помешательством, чуть ли не более сильным, чем его собственное. Терпеть это уже не было сил. Уж лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, на что не осмелился. При следующей встрече с Зохрой ОН предпримет попытку, пускай и обреченную на провал. В другом случае имя принца Айана будет вычеркнуто из великой семейства аль-Шариф.
Зохра прочно сжимала руки, переминаясь с одной ноги на другую. В пустыне будет жарковато в тунике с долгим рукавом и легинсах, но на данный момент, промозглым утром, ей было холодно кроме того в накинутой на плечи шали из пашмины.
Принцесса жмурилась, тогда как ветер обдувал ее со всех сторон. От одной мысли совершить семь дней в пустыне, где единственным привычным ей человеком будет Айан, в все переворачивалось.
Но она не тот человек, что будет сидеть сложа руки. Терпеливо ожидать, пока будущее предоставит ей шанс вырваться из этих оков, не входило в ее замыслы. Конкретно исходя из этого Зохра собрала номер в далеком прошлом привычной компании и подписалась под новый проект. Встреча с вождями дагарских племен — это шанс, что нельзя упустить. Перед этим меркнет кроме того Монако.
— Что ты тут делаешь?
Принцесса распрямилась и обернулась. Чуть поодаль служанки и охранники пожирали их с Айаном голодными взорами. Такое любопытство медлено становилось нормой.
Лицо принца высказывало тревогу. Холодность его взора пронизывала полностью.
— То же, что и ты, — сообщила принцесса, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Ожидаю сигнала к подъему на борт.
Принц забрал ее за руку. Это была хватка столь же холодная, как его глаза. Зохра ощущала каждую линию, любой изгиб его пальцев, слышала сбитый ритм его хриплого дыхания. Дыхание принцессы замерло при воспоминании о том, как жадно он покрывал ее поцелуями.
— Состоимся в палатку, Зохра, — скомандовал Айан, кивнув на маленький тент, разбитый недалеко.
Зохра повиновалась. Она разделяла нежелание принца лишний раз попадаться на глаза людям. Народ Дагара алчно ожидал новостей о нем. Его обожали, но всем было весьма интересно, сможет ли он выстоять, не упадет ли снова в пучину, из которой только что выбрался.
Не обращая внимания на строжайшие меры безопасности, принятые в королевском дворце, люди осознавали, что будущее принца очень туманно. Он безудержно трудился, не жалея себя; был очень неотёсан с теми, кто сомневался в его мнении; отношения принца с родителями были не на высоте.
Он был как раненый зверь, кидающийся на всякого, кто осмелится подойти к нему. И дело не в том, что народ вычислял его безумцем. Решения Айана о будущем страны не вызывали порицаний. Особенно по окончании десяти дней нескончаемых переговоров с шейхом Зурана о стратегии борьбы с террористическими группировками, угрожающими трем странам — Дагару, Зурану и Сийаду. Эти террористы похитили и пытали его. Это они убили его брата и сестру. И принятая стратегия скоро принесла плоды. Две террористические ячейки были стёрты с лица земли всего за месяц.
В газетах и по телевидению говорили, что принц обошел отца в мудрости, что при его правлении Дагар ожидает новый расцвет. В это же время принцесса, не вмешиваясь в национальные дела, ощущала себя полностью беззащитной и ненужной.
Он зашел в палатку сходу за ней. Десять дней они держались на расстоянии друг от друга, и Зохра томилась в ожидании встречи с ним.
— Зохра, поверь, мое терпение на исходе. По какой причине ты не улетела в Монако?
Принцесса нахмурилась, ощущая исходящее от него напряжение.
— Я решила слетать позднее. Если ты не против, я отправлюсь с тобой в пустыню на конференцию племен.
— Твоя любовь к традициям мне известна, принцесса, — сообщил Айан с неприкрытым сарказмом в голосе. — Но, сообщить по правде, в пустыне твое присутствие не обязательно.
Его слова резали больнее ножа.
— Благодарю за честность, ваше дерзейшество. Но кто, если не я, посоветует вам, как себя ведут в цивилизованном мире?
— Это первая конференция за шесть лет, принцесса, — ответил Айан уже более сдержанно. И взор его как словно бы также сделался теплее. — Если ты отправишься со мной, твоя безопасность будет полностью в моих руках.
Ни разу в жизни Зохра не слушала столь пристально другого человека; она пробовала просматривать между строчков, обращать внимание на жесты принца. Ей хотелось успокоить его и в один момент вернуть к судьбе острым словцом.
— Жизнь в пустыне мне не чужда. Когда-то я вела проект в Сийаде, что…
— Проекты вашего высочества мне известны, Зохра. Вы совершали командные выезды в пустыню и обучали племена таким базисным понятиям, как гигиена, опасность болезней, женское здоровье.
— Другими словами ты отрекаешься от своих слов и запрещаешь мне делать собственную работу?
Принц согнулся к ней, и по коже Зохры побежали мурашки. Узкий шрам над бровью никак не обезобразил его. Напротив, шрам словно бы дополнял его портрет властностью и силой.
— А тебе лишь этого и хочется, не так ли? Ничто на земле не сделает тебя радостнее, чем в случае, если я превращусь в подлого подлеца, которого ты воображала себе в ту первую ночь в Сийаде.
Из-за комка в горле принцесса не имела возможности сглотнуть.
— Если бы ты был подлым мерзавцем, — начала она, — а сейчас ты уже находишься на половине пути к этому, то мне было бы плевать, покончишь ты с собой либо нет. Я была бы самой радостной в мире вдовой. Полная свобода и никаких обязательств.
Губы принца коснулись краешков ее уст, и ноги Зохры подкосились. Словно бы лава пролилась ей по коже, и принцесса в мыслях проклинала собственный тело за предательство.
— Может, в том месте будет Файзаль, Зохра? — тихо сказал он, дыша теплом ей в лицо. Еще одно опробование для тела и кожи принцессы. — Может, исходя из этого ты так жаждешь возвратиться к работе?
Зохра выдернула руку из его ладони, в глазах ее заблестели слезинки.
— По-твоему, десять дней назад я предлагала нам начать другую жизнь, а сейчас снова страдаю по Файзалю? Неужто ты в самом деле так бездушен, Айан?
Она быстро отвернулась, ненавидя себя за то, что слова принца так глубоко ее ранили. Его мнение становилось через чур ответственным для нее, и она не знала, как это пресечь.
Перед тем как Зохра успела отойти, принц притянул ее обратно к себе. Но В этом случае он сделал это ласково. Громадным пальцем Айан остановил падение слезы с ее ресницы.
— Видит Аллах, Зохра, я не стою твоих слез. — Мороз в глазах принца растаял, губы уже не были прочно сжаты. Он совершил рукой по своим волосам и огляделся, как будто бы хотел где-то отыскать подсказку. Их глаза встретились опять, и снова его взор был таким голодным и напряженным. — Слова у меня опережают мысли. Я не желал сказать то, что сообщил. Прошу, прими мои извинения.
Зохра не легко и протяжно выдохнула:
— Что ж, тогда и ты прими тот факт, что я еду с тобой, Айан. Если ты увидел, все эти десять дней я выполняю все условия отечественного соглашения. Другими словами нахожусь от тебя так на большом растоянии, когда могу.
— И все же ты имеется в моей жизни, Зохра. И для меня это важная пытка.
На мгновение ее сердце остановилось. Он процедил эти слова через сжатые зубы, но в них была теплота. Голодная напряженность его взора била ей прямо в мозг; неприкрытая жажда в этих глазах прокладывала путь к ее женской сущности.
Но вот принц развернулся на пятках, как бравый армейский, и вышел.
Обхватив себя руками, Зохра смотрела ему вслед. Это так ему характерно — бежать от неприятностей, вместо того дабы решать их. Возможно, и ей стоит функционировать подобным образом. Не оказаться в том месте, где ее не ожидают.
Но, иначе, одиннадцать лет она обосновывала себе, что не обожает Сийад. Каждым своим действием она показывала нежелание и непокорность подчиняться.
Сейчас же получалось, что ничего в жизни она не сделала по искреннему жажде. Она верила в истинности собственной любви к Файзалю; думала, что противостояла семье отца, по причине того, что не желала иметь с ними дело. А сейчас…
А сейчас она ни в чем сомневаешься. Не считая одного. Она желает быть с другом, за которого вышла замуж. Не по причине того, что в этом ее долг. Не для сестры и брата. А по причине того, что она вправду этого желает.
Вот он, единственно понятный символ в море мутных действий, мотивированных ее злобой к отцу. обиды и Годы боли обернулись непроходящей тоской и горечью.
Кроме того эти слова не могли обрисовать ее эмоций. Зохра и сама не знала, что творилось у нее в. Но какие конкретно бы демоны ни кружили над Айаном, она окажет помощь ему совладать с ними.
Глава 9
Зохра без звучно сидела рядом, пока Айан обсуждал серьёзные вопросы с шейхами восьми различных племен. Одетая в расшитый шелковый халат, весящий не меньше тонны, она не верила в действительность происходящего.
По собственной воле она решилась на эту поездку, не имея представления о том, что ее ожидает. Нет. Зохра не жалела, что приехала. Но возможно же было определить хоть какую-то данные. К примеру, по какой причине ей необходимо сидеть в палатке на самом громадном диване с опущенной на лицо вуалью.
Четыре раза Зохра бывала в поселениях пустынь Сийада. Она была одной из трех дам, трудившихся в том месте. Вожди племен, не терпящие женского присутствия в пустыне, относились к ним сдержанно — только оттого, что папа Зохры лично одобрил и профинансировал проект.
Но сейчас все было по-второму. То, что будущая королева Дагара почтила вождей своим неожиданным присутствием, стало причиной какой-то подозрительно бурной возне, по окончании чего все вожди как один попросту провалились сквозь землю.
Перед Зохрой расстелили бархатную дорожку, на протяжении которой находились улыбчивые девушки в классических бедуинских костюмах и бросали под ноги принцессы лепестки роз. Ее рука дрожала в ладони Айана. Быть может, в первый раз в жизни ей было так весьма интересно. Оттого ли, что по окончании всей данной мишуры она сможет заняться любимым делом. Либо обстоятельством был тот, кто в эту 60 секунд шел рядом с ней.
Зохра сохраняла надежду, что бешенство принца от ее приезда сменится на милость. Вместо этого она как будто бы была на вулкане, готовом взорваться в любое мгновение.
По прибытии принцесса беглым взором окинула пустыню и сходу осознала, что расставленные тут палатки были роскошью, настоящим произведением мастерства. Не сродни тем, что ей доводилось видеть в прошлые поездки. Палаток было минимум четыре. Любая из богато выделанной бараньей шкуры в обычном бедуинском стиле.
Как будто бы из ниоткуда показались дамы из различных племен для встречи дорогих гостей. Не прошло и пяти мин., как Айан провалился сквозь землю, покинув Зохру с ними. Удивлению принцессы не было предела, в то время, когда дамы культурно спросили о готовности Зохры слушать их рассказы. Не смотря на то, что лишь для этого она и приехала.
Зохра полдня знакомилась с обычаями и традициями различных племен. В этом случае дамы были изумлены до предела тем, что принцесса сама делала записи в блокноте, не поручив это никому из них.
По окончании недолгого сна в палатке принцессу разбудили на вечернее пиршество. Отлично, что ее персональный стилист настоял, дабы Зохра забрала с собой изумрудный шелковый кафтан, сшитый для нее по заказу королевы.
Сама принцесса с удовольствием отправилась бы в привычной ей одежде. Вместо этого ее руки изрисовали хной, а в волосы вплели золотой гребешок с вкрапленными алмазами. А уж после этого закрепили вуаль, расшитую чистым золотом, закрывающую лицо до верхней губы.
Зохра желала было отказаться, но одна из дам робко улыбнулась и ответила что-то на арабском диалекте. Конкретно эту ухмылку принцесса не переносила больше всего. Такая ухмылка означала податливость и полное подчинение.
И вот не меньше пятнадцати женщин и мужчин сидят на маленьких, расставленных кругом кроватях. На протяжении них ступает Айан и здоровается с каждым присутствующим, принимает их подарки, отдает им военную честь.
Чудесные яства украшали низкий стол в середине. Их аппетитный запах защекотал принцессе шнобель.
Вот к ним примешался приятный мускатный запах, смешанный с чем-то до боли привычным. Это значит, что Айан подошел ближе. Дыхание Зохры остановилось, зрение затуманилось; но пробудились другие эмоции, оживающие любой раз, в то время, когда он был рядом.
Сложенные на коленях руки принцессы дрожали. Она увидела, в какой момент их взоры встретились. Как будто бы воздушное пространство между ними наэлектризовался в это мгновение.
Одна из дам проговорила что-то на арабском, в то время, когда принц подошел к Зохре. Что-то среднее между песней и стихотворением — сказочной мелодией, заполнившей пространство. Сердце принцессы колотилось. Больших упрочнений стоило Зохре удержаться на ногах, в то время, когда Айан коснулся кончиков ее вуали и немного поднял, дабы открыть ей лицо.
Холодный и напряженный, он поднял ей подбородок и, развернув принцессу к присутствующим, промолвил:
— Моя супруга и ваша будущая королева, коронованная принцесса Зохра Катерина Наасар аль-Шариф.
Дрожь пробежала по ее коже. Поздравления на арабском звучали отовсюду.
Зохра чуть не утратила сознание, в то время, когда принц сел на диван рядом с ней. Крепкое жилистое бедро прижалось к ее ноге. Натянуто улыбнувшись, она проговорила:
— Разве не я обязана гневаться, Айан? Меня только что раскрыли, как презент.
Было видно, что самообладание дается принцу с большим трудом.
— И что с того? Тут это показатель уважения. Вожди племен не смогут видеть твое лицо, пока я не разрешу им. Совершенно верно так же я не могу сказать с женой шейха, пока она не представлена мне подобающим образом.
— Другими словами дамы — ваша полезная собственность.
Принц поднес серебряный бокал к ее губам. И Зохра поняла, что на нее устремлены взоры всех присутствующих. Их бокалы кроме этого были подняты.
— Выпивай, Зохра, — то ли внес предложение, то ли приказал Айан.
И она сделала робкий глоток. Снова данный пламя между ними, снова от несложного действия у нее сводит дыхание. Долгим смуглым пальцем принц совершил по уголку ее губ — в том месте, где застыла капля напитка. Кровь Зохры вскипела от желания, как будто бы это прикосновение зажгло искру в ее теле. Прохладный сладкий напиток не имел возможности остудить данный жар.
Не сводя глаз с жены, Айан сделал глоток из того же бокала, и помещение наполнили возгласы ликования.
— Когда-то эти племена были безжалостными. Они бились между собой за выживание. За последние сто лет цивилизация добралась и ко мне, но в нашем мире дамам все еще нужна защита — как от вторых племен, так и от собственного племени. Исходя из этого данный обряд тут необходим. Это почтения и знак уважения. Отношение этих людей к нему весьма без шуток. И мой долг — выполнить его, даже в том случае, если я отношусь к нему несерьезно. Кроме того если не разделяю их взоры на судьбу.
Айан повернулся к принцессе, и она почувствовала на себе всю силу его взора. Успех горел в глазах принца, светящихся неописуемой золотистой дымкой.
Месяц назад… Кроме того сутки назад его слова повергли бы Зохру в отчаяние и гнев. Не говоря о том, что ей, кто всю жизнь боролся за независимость и свободу, было нужно сидеть тут как запакованному подарку.
Но на данный момент она видела второе. Первым делом ей стало ясно, как громадную роль играются дамы в племенной иерархии. Об этом напрямую говорилось и в рассказах дам. Да, сама она ни за что не отправится на такое. Но сейчас ей очень многое стало ясно.
Быть может, обстоятельство в том, кто растолковал ей это. Либо в том, что сейчас она видела тот же мир, те же традиции и обряды, но уже без предрассудков.
Зохра покачала головой. Ей было приятно видеть, что на лице Айана не было ни тени насмешки.
— Что ж, — сообщила она, — мне не нравится быть твоей собственностью, пускай и самой драгоценной. Но и бежать я уже не готова.
— Но что произошло, Зохра? — изумился принц. — Я удивлен, что ты не объявилась в футболке и джинсах, дабы продемонстрировать им всем, как ты можешь утирать шнобель.
— Все еще не доверяешь жене, Айан? — улыбнулась Зохра. — И что по поводу того, дабы совершить ближайшие полвека в компании друг друга?
Губы принца опять сжались.
— Не морочь мне голову. Твое поведение за последние одиннадцать лет говорит само за себя.
— Сейчас я очень многое осознала. О твоей матери и отце. Обо всем, что утратила ваша семья для защиты судьбы племен. Для их независимости. Смогу ли я прибавить что-то к славе и имени твоей семьи, смогу ли достойно вписаться в вашу историю, но я не очерню ее. Пускай мои индивидуальные убеждения и не изменились.
Принц наблюдал на нее, не моргая. Она видела броскую искру удовлетворения в его взоре. Слова Зохры очевидно шокировали его.
— Вот по какой причине вы жертвуете собой, не так ли? — продолжала принцесса. Ее голос дрожал. В нем слышалась боль, которую она уже не пробовала скрывать.
Зохра опасалась услышать его ответ. Она сжала руку принца и почувствовала леденящий мороз. Так она и думала.
— Я просматривала историю ваших племен, но до этого дня мало что осознавала, не вникая в сущность. Конкретно исходя из этого террористы похитили тебя, твоего брата и сестру. Им был нужен контроль над племенами, не так ли? Ты был украден из этого самого места пять лет назад. Они забрали тебя в заложники. Вот по какой причине ты…
— Да, — послышалось из сжатых губ принца.
Комок подступил к горлу Зохры, слезы застлали глаза. Она знала, по какой причине принц перебил ее. Он не желал разрешить ей продолжить.
— И твой папа ответил отказом.
Это был не вопрос. Зохра уже знала, что это так. Она считала, что смирилась с дворцовой судьбой десять дней назад. Ей казалось, что она приняла для себя эту действительность. Но правда о похищении Айана нанесла сокрушительный удар в ее сердце. Грудь сдавило так очень сильно, что стало больно дышать.
Папа Зохры когда-то покинул их с матерью. Папа Айана отправился еще дальше. Он отказался от переговоров с террористами, поставив чувство долга превыше дочери и жизни сыновей. Двое были убиты, а третий замучен до сумасшествия.
Тело Зохры отказывалось слушаться, оно дрожало самой ужасной дрожью. Руки Айана обхватили ее плечи. Но кроме того тепла этого объятия было слишком мало, дабы согреть ее.
— Папа сделал то, что должен был, Зохра, — негромко сообщил принц. — И в случае, если эта история повторится… в случае, если мы начнем жить так, как ты предлагаешь… ты родишь ребенка… и его похитят… я обязан буду поступить так же. Вероятнее, я совсем сойду с ума, потеряюсь в пучине сумасшествия. Но я обязан буду сделать это.
Его руки сжимали ее плечи. Тепло его тела сулило бы ей райское удовольствие, если бы не мороз в глазах Айана и не злобная ухмылка, искривившая его губы.
— Ты все еще хочешь принадлежать Дагару, принцесса? Все еще желаешь быть мне женой, чего бы это ни стоило?
* * *
Айан стоял у входа в закинутые конюшни неподалеку от лагеря. И смеялся воистину сумасшедшим хохотом. Когда он ступил на эти пески, его обуяла дрожь. Делать вид, что ничего не было, притворяться, что нет обстоятельства, по которой мороз пронизывает его до костей, было воистину довольно глупо.
Принц кроме того не питал надежду заснуть данной ночью. Он вышел в пески и встретил Зохру около ее палатки. какое количество боли и разочарования было в ее глазах! Это и ясно, поскольку он обрисовал ей, какой возможно ее жизнь с ним.
Он желал забрать ее на руки, внести вовнутрь, приложить максимум усилий, дабы отвлечь ее от этих мыслей. Как никто второй, Айан осознавал одиночество в глазах принцессы. Он знал, как оно выжимает из разума последние проблески эйфории. Его личный разум, возможно, снова игрался с ним собственные злые шутки. Принц не имел понятия, как был около конюшен.
Переступив через порог, он осмотрел большой потолок в форме купола, делающий это место похожим на пещеру. в первых рядах простирался долгий прямоугольник с прямым обзором безлюдных конюшен.
Практически все лампы перегорели, а оставшихся лишь и хватало на то, дабы весь обьем не погрузилось в кромешную тьму. Айан совершил ладонью по затылку и почувствовал, как холодный воздушное пространство попадает в его поры. По коже сходу побежали мурашки. сена и Запах лошадей, эхо негромкого ржания этих животных в ту же секунду возвратились из прошлого, настигнув его с ураганной силой. Волоски на теле принца поднялись дыбом, температура быстро поползла вниз.
«не забывай, что запускает механизм твоих кошмаров. Как почувствуешь их приближение, представь себя в том месте, где ты ни при каких обстоятельствах не ощущал ужас».
Слова психиатра отпечатались в голове.
Принц закрыл глаза. Ужас вцеплялся в него когтями, выдавливая из мозга осознанные мысли.
Когда-то Айан обожал конюшни и лошадей. Любовь к лошадям у него в крови. Многочисленное количество раз он скрывался в конюшнях от Азиза, играясь с ним в прятки. Где на данный момент тот радостный мальчишка?
Ноги принца подкашивались, но все же он обошел периметр конюшни. Он знал, что будет дальше. И все же не имел возможности уйти. Если он обречен мучиться от приступов до конца своей жизни, то уж лучше пускай они настигают его в том месте, где он желает.
Мороз тревоги поднимался по пояснице, затягиваясь в узел около шеи. Айан сжал кулаки, концентрируя внимание лишь на одном — на своем дыхании. Тишина ночи была его главным кошмаром. Она обволакивала его сознание, выдавливая из него все разумное, все до последней частички здравого смысла.
А он — двадцатишестилетний мужик, в совершенстве обладающий тремя видами боевых искусств. Принц имел возможность сопротивляться телом, но не разумом. Разум его подпитывался ужасом и кошмарами пятилетней давности. запах конюшни и Абсолютная тишина обволакивали сознание, провоцируя в его мозге реакции, не имеющие отношения к действительности.
Крик отчаяния вырвался из горла принца. Он упал на колени, в то время, когда невидимая рука сдавила ему затылок. Вот оно, началось!
Личный крик загрузил его тело в сумасшедший, пронизывающий до костей мороз. К горлу подступила тошнота. Принц закрыл глаза и погрузился во тьму.
Он сидел на жёстком полу, ноги неестественно сложены. Тишину нарушал только вой ветров пустыни. Но внезапно еще один звук донесся до ушей принца. И сходу за ним — чувство, словно бы его тело волочат по полу конюшни.
— Айан, ты слышишь меня?
Запах крови, смешанной с сеном, ударил ему в ноздри. Руки принца вцепились в дистрофичные плечи до боли в пальцах. Но кроме того боль не вынудит его разжать хватку. Нет, он не позволит им уйти. Ему только необходимо прийти в себя. Плечо невыносимо болит, пуля пробивает левую часть головы. Кровь скоро вытекает из левого глаза.
Зрение затуманивается от собственной крови и слёз. И опять чувство, что твое тело тащат по полу. Это то самое чувство, что вводило его в самую лютую гнев. Чужая холодная рука обхватила его бедро.
— Айан, ты обязан выбраться!
— Нет! — взревел он.
Вот его берут под руки. Всем существом принц пробует сопротивляться. Он больше не позволит им уйти. в один раз он уже сделал неточность, в то время, когда не решился стрелять. Больше для того чтобы не повторится. Желчь злобы лилась из его рта. Он перевернулся на бок, стёр рот. Ему нужна всего 60 секунд. Когда зрение восстановится, он выберется… И извлечёт ее из этого. Опять данный звук, как будто бы кого-то тащат по полу. И сбивчивое дыхание над ним.
— Айан, послушай меня! Мне и Амире уже не оказать помощь… Но ты еще можешь спастись…
— Не-е-е-е-ет!
Он взревел до боли в горле. Взревел так, что тело его, казалось, разорвется на части. Все его существо как будто бы обернулось болью в эту секунду. Лишь бы он имел возможность шевельнуться; лишь бы он имел возможность двигаться стремительнее; лишь бы успеть заслонить своим телом выстрел.
Через чур много «лишь бы»…
С криком, которого не слышала почва, он приподнимается на колени… И обрушивает напавшего на пол конюшни. Адреналин сотрясает его нутро, гнев бушует в венах. Сейчас он не начнёт колебаться. Еще один шанс спасти их от смерти. Будущее уготовила ему еще один шанс. Но что это? Тело напавшего на удивление хрупкое. Секундное замешательство, и принц приобретает прямой удар по лодыжке.
Откуда тут запах роз? Принц замер. Запах через чур силен, он как будто бы пробуждает разум. Тут должна быть кровь, слезы и смрад его собственного страха. Тут не должно быть… Айан открыл глаза и отпрянул так быстро, что ударился головой о стенке. Грудь так болела, что нереально было дышать.
Одетая в белый кафтан и тёмные брюки, Зохра склонилась над ним. Долгие волосы с одного плеча падали ей на грудь.
Нечеловеческой волей принц подавил обжигающую горло желчь. Он приблизился к ней. Перемещения его робкие и не сильный. Ужас бил в крови, как племенной барабан, в то время, когда он прижал ее к себе. Она упала в его руки, а Айан пологал, что это очередной абсурд. Громадным пальцем он совершил по ее шее, почувствовал ее пульс. И выдохнул в больном облегчении.
Прекрасные карие глаза раскрылись.
— Зохра, ты слышишь меня?
— Да, — тихо сказала она. — И сейчас, в то время, когда ты знаешь, что я не страшна, имел возможность бы ты меня отпустить?
Принц негромко выругался и разжал хватку.
Зохра ударила его в плечо, и он повалился на колени. Пальцы принцессы дрожали; она прислонилась к стенке и закрыла глаза. Грудь ее вздымалась и опускалась в сбивчивом дыхании.
Он так легко имел возможность сделать ей больно. Что, если он бы не смог остановиться?.. Запоздалый шок пронизал его тело ударом молнии.
— Я имел возможность убить тебя.
Пламя вспыхнул в этих прекрасных глазах. Ужас в них уступил место самому ужасному бешенству. Хрупкое тело тряслось от переполняющих чувств. Зохра подняла руку, и принц не шелохнулся. Не смотря на то, что замечательно знал о ее намерении. Пощечина была такой сильной, что стенки конюшни, казалось, упадут от звона шлепка.
Подбородок принцессы дрожал, слезы ручьями лились по щекам.
— Я начинаю верить, что ты и правда безумец. — Голос ее звучал жестко и звонко, как ее пощечина. — В здравом уме люди не подвергают себя таким пыткам. Ты знал, как действует на тебя пустыня. Исходя из этого всю неделю ты был похож на монстра, не подпускающего никого к себе. — Она стёрла слезы долгим рукавом. — Ты видел тут сестры и смерть брата. Так для чего ты пришел ко мне? — С этими словами Зохра опять набросилась на принца, глаза ее сверкали от ярости и слёз. — Отвечай!
Защищаясь от ее бешенства, Айан обхватил ее руками и прижал к себе.
— Если бы в данной поездке я делал вид, что ничего не было, привидения прошлого уже ни при каких обстоятельствах бы не покинули меня. Я должен был прийти ко мне. Дабы взглянуть, что они сделают со мной.
Качая головой, Зохра оттолкнула его и высвободилась из крепкой хватки.
— А если бы они перешли грань? Если бы они окончательно…
Принц снова притянул ее к себе и уткнулся лицом в ее волосы.
— Это цена, которую я желал заплатить. — Он не легко сглотнул. Запах тела принцессы проникал в каждую его клеточку. — Я говорю о собственной жизни, Зохра. С твоей стороны было довольно глупо смотреть за мной.
Она опять оттолкнула его, пробуя высвободиться. Слезы не прекращали течь по ее щекам.
— Думаешь, ты не хорош быть королем? Так вот, ты ошибаешься. В тебе достаточно бездушия и наглости, дабы руководить данной проклятой страной. А сейчас отпусти меня.
— Нет, — звучно ответил принц, сжимая ее в собственных руках.
Зохра упала на колени, крича от злобы. Она колотила его в грудь руками, но принц не разжимал хватку. Тогда она начала бить его кулаками в пузо. Но Айан только посильнее схватил ее за плечо, второй рукой опустив ей голову.
Наконец поддавшись, принцесса остановилась. Прижиматься к его бедрам было приятно и тепло. Принц запустил пальцы в ее волосы. Он закрыл глаза, в которых уже скопилась теплая влага слез.
— Айан, отпусти меня, — сообщила принцесса, извиваясь под его крепкими руками.
Но принц только усилил хватку, прижимая ее к своим коленям. Она кроме того не знает, каким ласковым он был когда-то. Разве не осознаёт она, что этим диким зверем он стал из-за пережитого кошмара?
— Нет.
— Айан, прошу вас, ты меня пугаешь.
Ему хотелось засмеяться. Это теперь-то он пугает ее? Даму, что видела самую ужасную в мире агонию?
— Я давал предупреждение, дабы ты держалась от меня подальше. Ты не послушала. Что ж, это твой выбор. Тебе расплачиваться за последствия.
С этими словами он поднял принцессу на руки и направился к выходу. Дрожь пробежала по ее телу.
— Куда ты меня несешь?
— В собственную палатку.
— У меня имеется собственная, и в ней меня ожидает служанка. Я желаю принять ванну и выспаться.
— Ты можешь сделать это у меня.
— Но по какой причине?
— Я имел возможность без шуток ранить тебя, Зохра. Еще бы пара секунд, и я бы… — Он глубоко набрался воздуха. Тугой узел в горле не исчезал; грудь была так напряжена, что неясно, как он по большому счету умудрялся дышать.
— Но все обошлось, Айан. — Принцесса схватила пальцами его подбородок. — Ты смог остановиться. Айан, осознай, я сама решила пойти за тобой. Не ты принудил меня к этому. В этом нет твоей вины. Ты не знал, кто это был. Тебя обуяли мрачные воспоминания, ты уже не был собой. Ненужно винить себя за это.
— Заметив мое безумство, ты имела возможность убежать. Но ты осталась. — Принц переступил порог собственной палатки и распустил охрану. — Я закрываю глаза и вижу тебя, прижатой к стенке. О Аллах! Если бы лишь…
Он опустил Зохру в постель, тело его сотрясалось от бешенства. Лицо принцессы было бледно, ее карие глаза сверкали в свете ламп.
— Я не имела возможности покинуть тебя один на один с этим, Айан, — проговорила она.
— Сейчас эта картина будет преследовать меня! — вскрикнул принц, одним коленом становясь в постель. Жажда опять прижать ее к себе, желание трогать и целовать отзывалось внутренней болью. — Лишь одно может смыть эту картину.