Неспециализированная психотехника опытного общения.В труде юриста общению в собственности известный роль. Общение протекает в рамках самых разнообразных опытных действий как общение с гражданином, обратившимся с просьбой о помощи, при юридическом консультировании, профилактической беседе, административном разборе правонарушения, на протяжении личного сыска, опроса, допроса, очной ставки, вторых следственных действий. В подавляющем числе случаев это не несложный разговор юриста с другим человеком, а акт действий и поведения, осуществляемый для ответа определенных опытных задач. Опытные изюминки его определяются тем результатом, что должен быть достигнут (дача показаний, установление истины, изменение поведения гражданином и др.), протеканием в режиме права и правоотношений, контактом, в большинстве случаев, с непростыми людьми, обстановкой напряженности, обычно, противоборства и конфликтности.
Обладая общей психотехникой общения, возможно приспособить ее к каждому конкретному случаю.
Прием комплексной психологичности общения. Некоторым общение представляется очень упрощенно — как обмен словами и стоящей за ними информацией. В конечном итоге общение протекает как контакт:
• ситуационно-деловой, осуществляемый для ответа определенной юридической задачи. Цели, задачи, ситуация оказывают психотерапевтическое влияние на его результат и протекание;
• юридический, на протяжении которого появляются правоотношения, определяющие порядок реализации собственных прав и обязанностей. Со стороны юриста оно протекает строго в режиме соблюдения установленных норм, что осознаёт и его партнер по общению и это также отражается на их психологии и общении;
• статусно-ролевой. Это не общение двух друзей, говорящих на равных, в то время, когда возможно сказать все. И юрист, и гражданин отдают себе отчет в различиях позиций в ситуации, которая побудила их к общению;
• познавательныо-оценочный. Вступившие в контакт люди пристально присматриваются друг другу и в зависимости от его результатов решают, что и как сказать, а что не сказать;
• межличностный, взаимоотношений, во многом индивидуализированный. Говорят не звуковые устройства, а личности, в некотором роде относящиеся друг к другу, подверженные антипатиям и симпатиям, вражде и взаимопониманию, пробующие воздействовать друг на друга и применяющие для этого все средства общения;
• информационный.
Исходя из этого люди в общении — не подобия звуковых снарядов, издающих и принимающих звуки. Они не только передают—принимают данные, но вступают во сотрудничество, взаимоотношения, изучают, воздействуют друг на друга, выполняют собственную линию поведения, отстаивают собственные интересы. Целый данный клубок психотерапевтических факторов отражается на ходе обмена информацией на протяжении общения, и успех обеспечивается умением инициатора общения — юриста принять их к сведенью, применять для ответа стоящей задачи.
Правило: к общению нужно относиться со всей психологичностью, на кото рую способен юрист. Юристу направляться намеренно переводить собственные размышления о методах преодоления и общения его трудностей в плоскость психотерапевтических рассуждений, оценок, сравнений, выборов, средств и намерений их реализации.
Правило психотерапевтических условий требует, дабы проявлялась забота о:
• рабочий атмосфере общения;
• помогающей ответу задач позиции, линии поведения и тактике юриста;
• создании и выборе психологически целесообразных условий общения;
• создании отвечающей ответу задач психотерапевтической атмосферы общения;
• индивидуализации общения и изучении собеседника с учетом лично-состояний и психологических особенностей;
• выборе отвечающих требованиям законности и решаемой задаче способов и средств психотерапевтического действия.
Правило сценария общения и продуманности целей. К каждой встрече направляться подготавливаться лично, шепетильно продумывая, как ее вести, учитывая конкретную цель и задачи, вопрос, по которому будет вестись общение, желательный итог общения, личные изюминки приглашаемого на беседу, обстановку и др. Четкая мысленная модель грядущего общения, отвечающая на вопросы, чего нужно добиться и как, это и имеется сценарий общения.
Правило предусмотрительности в общении требует учитывать последствия сообщённых юристом поведения и слов в различных обстановках общения, думать не только о том, что сообщить, но и как сообщить. Ошибочно сообщённая фраза, тон, слово смогут без шуток навредить общению, а иногда надолго сломать отношения между людьми.
Прием создания исходных благоприятных психотерапевтический условий для ответа задач общения. Нужно строить общение в спокойной, рабочий обстановке, при жажде говорить между собой и достигать договорённостей и взаимопонимания.
Правило благоприятных исходных обстановочных условий общения. Предпочтителен разговор двое-на-двое, при отсутствии посторонних (в случае, если при-
влечение вторых юристов для помощи заблаговременно не просчитано). Позиция, в то время, когда юрист сидит за своим столом, а пришедший — на стуле перед ним, подчеркивает статусные и ролевые различия. В случае, если люди сидят рядом в креслах, появляется чувство беседы на равных, неформальности, доверительности.
Правило оказания благоприятного впечатления на собеседника. Внешний вид юриста должен быть опрятным, его лицо должно высказывать самообладание, уверенность в себе и внимательность, размещение к вошедшему. Это чувство улучшается, в случае, если юрист культурно здоровается с гражданином, выходит ему навстречу либо поднимается, здоровается при необходимости за руку, культурно приглашает сесть и поведать, что тревожит визитёра. Не редкость удачным смотреться несложным, «своим», а не редкость — иметь имидж офпреда власти.
Прием развития благоприятной психотерапевтической атмосферы на протяжении общения. Успешное создание исходных благоприятных психотерапевтических условий задет тон общению. Но начальный успех нужно развивать и быть юристом-психологом дальше, до конца.
Правило авторитета, доброжелательности и справедливости представителя власти. Юрист — не частное лицо, а представитель власти, работник правовой сферы. Ему направляться не забывать, что в общении с гражданами он воображает не себя, а национальный аппарат, власть, закон, и быть внимательным, честным. Хорошему началу общения содействует доброжелательное и спокойное выражение лица, ухмылка, радушное обращение.
На протяжении общения, приема правилом юриста выступает рвение максимально актуализировать (проявлять) собственные способности и коммуникативные умения: быть общительным, мочь налаживать и тактично направлять разговор; стремиться слушать и устанавливать психотерапевтический контакт.
Правило диалогичности, разговаривания собеседника. Деятельно говорящего возможно легче и лучше осознать, взять нужную для решения вопроса данные, проследить, какую позицию он займет, какую линию и тактику беседы начнет проводить. Для этого наровне с предложением высказаться юристу не следует сначала сходу затрагивать болезненные и непростые вопросы, в противном случае партнер может замкнуться в себе. Лучше дать ему пара успокоиться.
Возможно для начала обосновать приглашение гражданина в правоохранительный орган, задать вежливые и ничего не значащие вопросы: «Как добрались до нас?», «Вы прямо с работы?», «Поведайте, прошу вас, самую малость о себе: где трудитесь? где живете? какая семья?» и пр. Так как любого человека это так или иначе тревожит и приводит к вопросам.
Правило внимания к собеседнику и к тому, что он говорит. Всем своим видом — позой, выражением глаз и лица, голосом — высказывать готовность объективно разобраться и оказать помощь. Недопустимо заниматься чем-то вторым, отвлекаться на телефонные беседы, демонстрировать желание и торопливость поскорее расстаться с заявителем, посматривать все время на часы.
Правило поддержания и активного слушания речевой активности гражданина: слушать, изучать, осознавать, оценивать. Высказываясь, человек не просто сообщает, но в любой момент и ведет себя по отношению к предмету и юристу беседы. Слушать исходя из этого нужно не только слова, но человека, стремиться осознать, что он желает и не желает сообщить. Верна позиция активного слушания, которая реализуется: наклоном тела в сторону говорящего; выражением, визуальным контактом, мимикой, глазами позиции «Я целый внимание»; реагированием всеми невербальными
методами на содержание излагаемого говорящим: жестами, трансформацией формы бровей, расширением и сужением глаз, перемещениями губ, челюстей, положением головы, тела: «осознаю», «Да что Вы?!», «Воображаю, что Вы ощущали!» и пр.; стимулированием подробного изложения: «Не осознал. Уточните это», «Поведайте детальнее» и пр.; резюмированием с предложением подтвердить правильность либо внести уточнение: «Я Вас осознал так… Верно?», «Вывод из ваших слов я делаю таковой…».
Правило сдерживания чувств. В атмосфере чувств доводы и логические рассуждения теряют собственную силу и никакого вопроса решить запрещено. К юристу люди по собственной инициативе обращаются тогда, в то время, когда их что-то очень сильно тревожит и раздражает. Проявление эмоций при рассказе об этом, о собственной обиде, бешенстве, конечно, эмоционально, пресечь это запрещено, да и не нужно. Не редкость полезно выждать некое время и разрешить человеку «разрядиться», вольно «излить душу». При совместном же рассмотрении существа вопроса, разъяснениях, принятии ответов чувства нужно сдерживать, показывая пример собеседнику.
Прием успехи момента истины в ответе задач беседы. Общение помогает для ответа определенных вопросов, а исходя из этого на протяжении его верно разбираться с проблемой, ее обстоятельствами, а не с людьми, с которыми’ осуществляется общение.
Правило отказа от демонстрации собственного превосходства. Юрист в любой момент лучше, чем простые граждане, осведомлен в правовых тонкостях, законах, руководствах, имеет опыт ответа юридических вопросов, четче формулирует собственные мысли, причем часто языком, что рядовым гражданам малопонятен. Это и положение гражданина в качестве просителя, допрашиваемого и т.п. психологически ставит общающихся в неравные положения, определяет превосходство юриста, соблазняет некоторых к применению возможности «сыграть» на неосведомленности гражданина, снаружи обоснованно, а по существу несправедливо отказать ему, отослать куда-то и пр.
Правило учёта и изучения собеседника его психологии, психологических состояний в общении. Изучение психотерапевтических изюминок собеседника разрешает более гибко вести его, вносить коррективы, в случае, если подмечаемые психотерапевтические трансформации по ходу не отвечают намеченному психотерапевтическому сценарию общения и поставленным целям.
Нужно принимать во внимание с тем, что само нахождение заявителя в правоохранительном органе, в официальной и непривычной обстановке, в большинстве случаев, вызывает у него выраженное либо скрытое состояния напряженности, тревоги, тревоги, неуверенности, что повышает его внушаемость.
Правило презумпции доверия. Запрещено изначально, априорна проявлять предубежденность, недоверие, отвращение к гражданину, рвение только бы как, но поскорее закончить разговор и дело. Необходимо подавлять изначальное желание не верить полностью никому и ничему, убеждение, что все недобросовестны. Ошибочна и противоположная крайность. Недопустимо кроме этого упрощенно считать, что свидетели заведомо недобросовестны, и напротив.
Правило подчинения общения ответу задач правового воспитания. Указание на эту необходимость содержится в ст. 2 УПК РСФСР. Довольно много таких указаний в ведомственных документах и в функциональных обязанностях. Воспитывающую энергию несет не только содержание высказываний юриста, но да и то, как он говорит, какую позицию наряду с этим занимает, как сооружает
взаимоотношения, как общается. Правовое воспитание — не только гражданский и опытный долг, но и одно из условий успеха в ответе стоящей перед сотрудником правоохранительного органа задачи.
Правило этичности и психолого-педагогической тактичности. Уместно отыскать в памяти, что нет ничего, что стоит так дешево и не ценится так дорого, как вежливость. Это и долг любого гос служащего, норма цивилизованности.
Установление доверительных отношений и психологического контакта в общении юриста.Для решения тяжёлых задач в общении нужна не просто близость тел двух людей, но близость их душ — целей, мыслей, эмоций, намерений. Именно это имеют в виду, в то время, когда говорят о психотерапевтической близости, психотерапевтическом контакте, согласии, обоюдном доверии.
Психотерапевтический контакт в правоохранительной деятельности — это проявление работником правоохраны и гражданином уважения целей и взаимного понимания, заинтересованностей, аргументов, предложений, приводящее к содействию и взаимному доверию друг другу при ответе опытной задачи юристом.В противном случае говоря, это профессионально-психотерапевтический контакт. Значительно чаще психотерапевтический контакт и появляющиеся на его базе доверительные отношения локальны, имеют узкую территорию развития, время от времени похожую на ниточку, чем-то связывающую двух людей. Это не безграничное доверие, а ограниченное какой-то информацией, договоренностью по какому-то вопросу. Значительно чаще оно не редкость временным, не выходящим за рамки части делаемого юристом ситуации и профессионального действия. Это определенный, как говорят сейчас, консенсус — договоренность, согласие и весьма редко бесконечное доверие, какое не редкость при дружбе. Но и установление для того чтобы парциального, разового контакта крайне важно. Отыскать «ниточку», «потянуть за нее» — это часто начало большого успеха.
Главные психотерапевтические условия установления психотерапевтического контакта обусловлены тем, что, в большинстве случаев, нужно не искать «золотой ключик», не рассчитывать на может быть, а фундаментально, комплексно доходить к его установлению. Существует как минимум пять групп психотерапевтических факторов, образующих в комплексе условия установления психотерапевтического контакта:
• психотерапевтическая значимость, трудность, объективная либо субъективная, оценивая опасность того дела, неприятности, по поводу либо в контексте которых ведется общение и юристом делается попытка установить психотерапевтический контакт;
• психология гражданина, занятая им позиция, избранная линия и тактика поведения, психологические состояния;
• психотерапевтические изюминки обстановки, в которой осуществляется общение;
• психология юриста;
• психотерапевтическая эффективность используемых юристом установления контакта и приёмов общения.
Правило создания благоприятных условий для учёта психологии и установления контакта граждан дублирует все то, что уже сообщено выше об общении. Лишь реализация его делается полностью необходимой и максимально верной.
Правило самопрезентации личности юристом и справедливо дружественного отношения к гражданину. Никто добровольно не будет искренен и доверителен с человеком, что выглядит не заслуживающим этого. Во многих случаях юристу целесообразно позаботиться о том, дабы до приводимого к гражданину заблаговременно была доведена информация о его личности, качествах, квалификации, отношениях к проблемам, тревожащим граждан. Очень сильно, как уже отмечено, первое чувство, и оно имеется и у гражданин о юристе. В ходе общения разумно его последовательно и упорно улучшать, усиливая представление о себе как о человеке, которому возможно довериться, нужно довериться, дабы решить собственную проблему. Для этого необходимы: снаружи выраженное внимание, познание, сочувствие к гражданину, к тревожащим его вопросам, к поиску выхода из тяжёлого положения, в которое он попал; светло выраженная готовность оказать помощь; напоминание о том, что лишь он, юрист, может оказать помощь гражданину; настойчиво высказывать убеждение, что лишь доверившись юристу, гражданин сможет решить собственные неприятности, и иного выхода нет.
При общении с лицами, принадлежащими к преступному миру, возможно существенно повысить собственный авторитет, показав глубокое знание татуировок, «блатной» речи, традиции и воровских обычаев, субкультуры преступной среды и т.п. Прием нейтрализации психотерапевтических барьеров ориентирован на устранение либо ослабление опасений, бдительности, недоверия, враждебности, каковые мешают установлению контакта, каковые особенно сильны при общении граждан с представителем правоохранительного органа. Опять-таки это зависит от строгого, умелого и последовательного исполнения юристом неспециализированных правил общения. Помимо этого, нужно очевидно демонстрировать собственную объективность, отсутствие «обвинительного уклона», зачитывать соответствующие статьи кодексов, обязывающих юриста к поиску истины, говорить о обстоятельствах, каковые смогут оказать помощь решить вопрос в его пользу, или носить темперамент смягчающих, предлагать совместно искать их. Отлично, в то время, когда юристу удается предварительно оказать какую-то посильную и отвечающую нормам права помощь гражданину (в ответе какого-либо служебного, квартирного вопроса, в получении паспорта, иного документа либо материальной помощи, положенной по закону, юридическом консультировании и пр.). В этом случае гражданин психологически испытывает собственную обязанность, перед юристом ответить добром на добро. Правило накопления согласий — отлично узнаваемый и удачно используемый метод (прием). Он содержится в изначальной постановке таких вопросов собеседнику, на каковые он естественным образом отвечает «да». Учитывается такая «психологика», характерная людям: 1) в случае, если человек изначально ответил «нет», то сообщить позже «да» ему психологически тяжело; 2) в случае, если человек пара раз подряд сообщил «да», то у него появляется не смотря на то, что и не сильный, но настоящая, как говорят, фиксированная психотерапевтическая установка продолжить тенденцию согласий и сообщить «да» в очередной раз. Тактика применения приема содержится в том, дабы затевать с несложных, безобидных, «нейтральных» вопросов, каковые не приводят к и на каковые, не считая «да», никак ответить запрещено. Понемногу вопросы усложнять, приближаясь к сути обсуждаемой неприятности, затевать касаться «больных» точек, но для начала все же не основных.
Демонстрация общности взоров, оценок, заинтересованностей. Психотерапевтическому сближению содействует подчёркивание и отыскивание всего неспециализированного между юристом и гражданином, что лишь возможно, и протягивание личностных «нитей связи» между ними, приводящих их к обособлению и временному сближению от всего окружающего мира (к образованию диады «мы»). Они смогут отыскаться в единстве, схожести, подобии, сравнимости: возраста, пола, места жительства, братства, элементов биографии (воспитание в семье без отца, работа в армии либо на флоте, отсутствие своих родителей, воспитание в детском доме, временное проживание в прошлом в каком-то городе, районе, области, ужасных, неприятных событий, либо напротив, — успехов и др.); увлечений, способов проведения досуга, культурных заинтересованностей, замыслов на будущее, занятий на садовом участке, взаимоотношений к спорту, увлечений машинами, точек зрения о прочтенных книгах, просмотренных телепередачах и фильмах и др.; отношении и понимании к различным событиям, происходящим в стране, тем либо иным сообщениям средств массовой информации; оценках людей, ценимых их качествах, наличии неспециализированных друзей, встречах в различное время с кем-то и отношениях к нему.
Психотерапевтическое «поглаживание» является признанием осознаваемых юристом хороших моментов в личности и поведении партнера по общению, наличия правоты в его позиции и словах, выражение понимания его. Это мало успокаивает, повышает чувство уверенности, формирует представление, что юрист честен и не настроен огульно отрицательно и дружествен. Основной расчет применения для того чтобы правила — морально-психотерапевтическое обязывание собеседника, побуждение его к ответному признанию правды и достоинств юриста, согласию с его утверждениями, выражению понимания его. В то время, когда это делается, число «точек» психотерапевтического сближения возрастает, контакт увеличивается.
Окончательное обособление в диаду «мы» завершает процесс нарастающей близости: «Вы и я», «Мы с Вами», «Мы вдвоем», «Мы одни», «Нас никто не слышит», «Нас никто не видит». Этому содействуют беседа с глазу на глаз, отсутствие посторонних, интимная ситуация, сокращение расстояния говорящих до 30—50 см. На слово «мы» не скупиться, подчеркивая близость и интимный, доверительный темперамент общения.
Демонстрация искренности юристом серьёзна как показ того, что он первым поверил партнеру по общению, что с уважением относится к его трудностям, как пример для подражания, как сигнал к началу проявления доверительности и ответной искренности. Очевидно, нельзя разглашать служебную либо следственную тайну собеседнику.
Поиск точек согласия в решаемой проблеме. Пора когда-то переходить к делу и распространять сферу налаживающегося близости и взаимопонимания на содержание вопроса, что должен быть решен в ходе общения и для которого налаживается психотерапевтический контакт. Переходить без поспешности, в то время, когда юрист почувствует, что психотерапевтические преграды ослабли, что близость реально наросла. Затевать с констатации фактов по делу, разглядываемой проблеме, не вызывающих сомнения. Получать наряду с этим четких ответов собеседника — «Да», «Согласен», «Подтверждаю», «Возражений нет». Понемногу переходить к фактам, не доказанным с полной убедительностью и требующим от партнера искренности.
Совместный поиск взаимоприемлемого решения проблемы имеет неоднозначное назначение. Он нужен для дела и психологичен. Став на путь участия в разрешении задачи, стоящей перед работником правоохранительного органа, гражданин психологически сближается по направлению и намерениям мыслей с ним, возрастает согласие.
Актуализация мотивов искренности. Решающим моментом при установлении контакта, разрешающим преодолеть колебания гражданина и внутреннюю борьбу мотивов «сказать — не сказать?», выступает актуализация мотивов искренности, приводящих к ответу — «сказать». Задача и содержится в том, дабы оказать помощь психолога в нужном выборе, актуализировать, повысить силу мотивов искренности. При боязни гражданином огласки, ущемления самолюбия (это чаще всего видится у потерпевших и соучастников) уместно опереться на мотив «следования правилам собственной хорошей жизни». Обращать внимание на наличие у него хороших качеств, жизненных правил, которым он изменяет, не делая на данный момент верного и честного выбора. «Мотив любви к ближним» — сильный мотив практически у каждого человека. Принципиально важно продемонстрировать сообщение его долга по отношению к ним с необходимостью принести им минимум огорчений, дополнительных неприятностей, забот, трудностей, горя. Активизация «мотива личной пользы» особенно уместна у подозреваемых, обвиняемых, подсудимых.
Все обрисованные правила и приёмы являются достаточно мягкие формы установления психотерапевтического контакта, каковые как правило при ответе самых различных правоохранительных задач приводят к успеху. Бывают, но, и сложные случаи, в то время, когда конфронтацию не удается преодолеть, к примеру, допрашиваемый скрытничает , лгать. Тогда приходится переходить к более энергичным мерам разоблачения и пресечения лжи (см. §8.9—8.12), психотерапевтического действия.
Психотерапевтическое действие при установлении контакта. Закон запрещает работникам органов правопорядка использовать какое бы то ни было принуждение, угрозу, давать невыполнимые обещания и прибегать к иным незаконным мерам. Допустимое и правомерное действие должно побудить человека, на которого оно направлено, к сознательному трансформации собственных ответов, занятой позиции, линии поведения, каковые противоречат целям и интересам отправления правосудия.
практика и юридическая наука выработали много правомерных способов психотерапевтического действия.1 Ниже приведен последовательность самые эффективных.
Информационный выпад либо «психотерапевтический укол» (В.В. Мицкевич). Сильное влияние оказывают на партнера заявления и намёки, что у юриста имеется уличающая его информация, но она временно не предается огласке, потому что в интересах гражданина самому сказать ее, а запирательство бессмысленно. При отсутствии доказательной информации полного количества смогут нежданно сообщаться отдельные точные сведения, пускай незначительные, но подтверждающие наличие информации, что в большинстве случаев оказывает на запирающееся, не вступающее в контакт лицо, ошеломляющее чувство. Возможно сказать о громадном количестве произведенной работы (с кем юрист говорил, где побывал, какие конкретно документы собрал, что изучил и пр.), что косвенно подтверждает наличие у него громадного количества информации, среди них и скрываемой запирающимся лицом. Все это полезно делать, в особенности в то время, когда опрашиваемое (допрашиваемое) лицо уверовало в бессилие юриста и свою безопасность.
Компроментация «друзей». Запирательства и лживость допрашиваемого лица часто разъясняются «корпоративной солидарностью», верностью «воровской дружбе», нежеланием выдавать «подельников», «авторитетов», рассчитывая, что и они не выдадут его. Исходя из этого разрушение связей данной круговой поруки — ответственная задача в разрушении лживой позиции. Возможно, само собой разумеется, разъяснять порочность и неискренность ее, как и всей криминальной субкультуры. Но значительно лучше, в случае, если юрист располагает фактами лживости «дружбы», «заботы» о находящемся под следствием и его семье, дачи против него уличающих показаний, «подставки» его и т.п.
В целях компроментации используются и такие методы:
• вызов одного из «друзей» в правоохранительный орган с информированием запирающегося об этом формировании и факте у него представления о вероятной даче тем признательных показаний либо тайным подки-дыванием информации об этом «приятелям», пребывающим на свободе;
• «случайная» тайная встреча сотрудника правоохранительного органа с «втором» на глазах разрабатываемого;
• приведение конкретных примеров из расследования примеров и практики раскрытия, подтверждающих нередкие случаи предательства «друзей»;
• помещение в одну камеру ИВС матерого преступника «и подельников». Одного из подельников чаще, чем другого, вызывают на допрос и подолгу не возвращают в камеру. Менее умелому задержанному представляется возможность самому домысливать данный факт и выслушивать разоблачающие откровения «матерого». Обычно малоопытные и новички не выдерживают психотерапевтического напряжения, начинают подозревать «подельника», появляются ссоры между ними, утрачиваются солидарность и взаимное доверие. Любой начинает сам бороться за себя, пренебрегая заинтересованностями другого. У юриста также появляются возможности применять данный факт.2
Уличение во лжи. Сильное действие, которое иногда ведет к капитуляции конфронтирующего соперника в беседе, оказывает уличение во лжи. Оно может осуществляться на базе обнаружения внешних проявлений лжи и скрываемых событий. Подметив их, направляться сообщить об этом опрашиваемому (допрашиваемому), выделив их достоверность. Уличение во лжи допустимо методом обнаружения противоречий в словах, выражениях, сообщенной в различное время информации. В большинстве случаев наряду с этим лицо, если не рассказать о ней, то теряет хладнокровие, начинает выполнять больше неточностей, что формирует возможности для констатации новых проявлений неискренности. Уличение во лжи допустимо и методом сообщения лицу информации, взятой от вторых лиц и противоречащей словам запирающегося и ведущего неискреннюю линию поведения.
Громом средь ясного неба постоянно бывает предъявление вещественных доказательств. Неожиданное и безмолвное появление для того чтобы доказательства на столе оказывает психотерапевтическое действие, превышающее иногда каждые словесные ухищрения юриста. эффект и Контрастность возрастают, в случае, если предварительно юрист задает последовательность вопросов, относящихся к грядущему предъявлению доказательств, не мешая опрашиваемому лгать.
1 См.: Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей; Рахунов Р.Д. Признание обвиняемым собственной вины. — М., 1975; Хайдуков Н.П. Тактико-психологические базы действия следователя на участвующих в деле лиц. — Саратов, 1984; Шестаков А.Г. Психотерапевтическое действие в деятельности сотрудников органов внутренних дел. — Ленинград, 1985; Мицкевич В.В. Приемы установления психотерапевтического контакта сотрудников ОВД с гражданами при ответе оперативно-служебных задач. — Минск, 1989; Носков В.А. Психотехника общения в работе оперуполномоченного БХСС. -С. 92—104; Карагодин В.Н. Преодоление противодействия предварительному расследованию. — Свердловск, 1992; Белкин Р.С. Курс криминалистики. Т. 3. — М., 1997. — С. 216-235; Чуфаровский Ю.В. Психология в оперативно-розыскной деятельности. — М., 1996 и др.
2 Мицкевич В.В. Указ. соч. — С. 33.