О Нинхурсаг, даровавшей жизнь и всевышним, и человеку, говорили как о Богине-Матери. Ее кроме этого именовали «Мам-му» — от этого корня появились отечественные слова «мама», «мэм», а ее знаком считался особый нож, которым в древности повитухи перерезали пуповину новорожденного (рис. 48).
* * *
В отличие от Энлиля, его сопернику и брату удалось взять «полноправного наследника» от собственной сестры Нинхурсаг. Самого младшего из Всевышних Почвы, рожденных на небесах, кликали НИН.УР.ТА («властелин, что завершает создание»). Его именовали «смелым сыном Энлиля», выступавшим «в сиянии лучей» на битву в защиту отца, «мстителем… метающим молнии» (рис. 49). Его жена БА.У обладала мастерством врачевания — один из ее эпитетов переводится как «госпожа, воскрешающая мертвых».
На древних картинках Нинурта изображается с необыкновенным оружием, без сомнений, тем самым, что имело возможность «метать молнии». Древние тексты восхваляли его как могучего охотника и прославленного солдата. Но величайшую собственную битву он совершил не для себя, а для отца. Это было продолжительное и упорное сражение со злым всевышним ЗУ («мудрец»), а призом победителю служило — не больше и не меньше — господство над всевышними на Земле, в силу того, что ЗУ обманом завладел знаками власти, каковые принадлежали Энлилю как Главе Всевышних.
Начало текста, излагающего эту легенду, повреждено, и исходя из этого мы можем проследить разворачивающиеся события с того момента, в то время, когда Зу прибывает в храм на данный момент Екур. Возможно, ранг Зу был довольно большой, в силу того, что Энлиль лично приветствовал его и проводил к входу в святыню. Но не добрый Зу ответил на доверие предательством — «жажду господства почуял он в сердце» и замыслил отобрать власть у Энлиля.
Для этого Зу должен был завладеть некими предметами, а также Таблицей Судеб. Коварный Зу воспользовался удобной возможностью, в то время, когда Энлиль вошел в купальню для совершения ежедневного омовения, покинув без присмотра собственные атрибуты власти.
Поставленный вход защищать в святыню Энлиля,
Зу ожидает пришествия дня.
Энлиль же в купальню заходит, тиару собственную отложив,
покинув на троне ее.
Хватает завистливый Зу Таблицу Судеб в собственные руки,
уносит святыню с собой.
В то время, когда Зу скрылся на своем МУ (что традиционно переводится как «имя», но обозначает некоторый летательный аппарат) в далеком убежище, начали проявляться последствия его наглого поступка.
Распоряжения закончились;
везде воцарилась тишина, молчание настало…
Собственный блеск потеряла Небесная Обитель.
«Папа Энлиль молчал». «Земные всевышние, про то прослышав, планировали совместно». Обстановка была так важна, что о ней сказали кроме того в небесную обитель Ану. Обдумав создавшееся положение, он приказал поймать Зу и вернуть «формулы». Повернувшись к «всевышним, своим детям», он задаёт вопросы: «Кто из вас желает Зу погубить, кто желает по градам собственный имя прославить?»
Совет обратился к нескольким молодым всевышним, известным своей доблестью. Но все они отказались сражаться с Зу, напомнив, что он, владея Таблицей Судеб, сравнялся силой с Энлилем и что «тот, кто противостоит ему, делается как глина». Сейчас Энки посетила успешная идея: по какой причине бы не поручить это неисправимое дело Нинурте?
От собравшихся всевышних не укрылся умный план Эа. И вправду, при победе над Зу увеличивались шансы на то, что небесный престол перейдет по наследству к его отпрыскам; смерть Нинурты также была ему на руку. К удивлению всевышних, Нинхурсаг (именуемая в этом тексте НИН.МАХ — «добропорядочная госпожа») дала согласие. Она объявила, что в муках родила сына, дабы сохранить небесный престол для собственного брата и для Ану. Обратившись к Нинурте, Нинхурсаг призвала его принять бой и победить неприятеля:
Поймай обидчика… схвати ты вора Зу… Пускай бешенство твой станет оружием твоим… В прах обрати его! Зу победи!.. Пускай семь твоих Ветров летят ему вослед… Вынуди поднять их бурю, обрушь ее на Зу… Разреши войти коварного неприятеля твое Сиянье супротив… Пускай Ветры его Крылья унесут и в надежном месте скроют… Пускай власть главная в Экур назад возвратится; Пускай Формулы Священные обрящет снова папа, что произвел тебя на свет.
Пара сохранившихся предположений поэмы дают красочное описание небесной битвы. Нинурта метал «стрелы» в Зу, но «от стрел его хранила… Таблица Судеб». Оружие Нинурты «останавливалось» в полете. Схватка не распознала победителя, и тогда Эа дал совет Нинурте воспользоваться оружием «тил-лум» и поразить им «зубья», другими словами маленькие шестеренки, в «крыльях» Зу. Нинурта последовал совету и с криком «Крыло к крылу!» выстрелил из «тил-лум» в соперника. Шестеренки начали рассыпаться, и «крылья» Зу упали вниз. Зу был побежден, и Таблица Судеб возвратилась к Энлилю.
* * *
Кто же таковой Зу? Возможно, как полагают кое-какие ученые, это «мифологическая птица»?
Очевидно, что он умел летать. Но то же самое возможно сообщить о любом современном человеке, севшем в самолет, либо об космонавте в космическом корабле. Нинурта летал не хуже (а быть может, лучше), чем Зу. Но он очевидно не был птицей — об этом свидетельствуют его бессчётные изображения, как одиночные, так и в паре с супругой БА.У (ее кроме этого именовали ШУМА). Вероятнее, он поднимался в атмосферу на собственной прекрасной «птице», которая хранилась в святилище (ГИР.СУ) города Лагаша.
Не было крыльев и у самого Зу; по всей видимости, он также владел «птицей», которая разрешала ему улетать в собственный «дальнее убежище». Конкретно в таких «птиц» пребывали соперники на протяжении небесной битвы. Кроме этого не может быть сомнений относительно природы оружия, в конечном счете поразившего «птицу» Зу. Шумерскому слову ТИЛ и аккадскому «тил-лум» соответствовал следующий пиктографический значок , и означал он приблизительно то же, что и слово «тил» в современном иврите — «ракета».
Так, Зу был всевышним — одним из тех, у кого были основания претендовать на верховную власть и кому Нинурта, как законный наследник, обязан был противостоять.
Возможно, это был МАР.ДУК («сын чистого бугра»), первенец Энки от его жены ДАМ.КИ.НА, охваченный жаждой хитростью завладеть тем, что по закону ему не принадлежало?
Имеется все основания считать, что Энки, отчаявшись взять законного наследника от собственной сестры, переложил задачу захвата божественного престола на Мардука. И вправду, в то время, когда в начале второго тысячелетия до нэ Ближний Восток переживал период важных социальных войн и конфликтов, в Вавилоне Мардук был вознесен до статуса Главного Всевышнего Шумера и Аккада.
Мардук был провозглашен Царем Всевышних вместо Энлиля, и другие всевышние должны были поклясться ему в верности и поселиться в Вавилоне, где их действия было легко осуществлять контроль (рис. 50).
Узурпация Мардуком божественной власти на земле (по окончании столкновения с Зу прошло много времени) сопровождалась масштабной подделкой древних текстов, которая была предпринята в Вавилоне. Самые ответственные тексты были переписаны и поменяны так, дабы Мардук, а не Ану, Энлиль либо Нинурта представали Властелином Небес, Создателем, Покровителем, Храбрецом. Среди подвергшихся переделке текстов был и «Миф о Зу», в котором с Зу сражался уже не Нинурта, а Мардук. В данной версии мифа Мардук похваляется тем, что «расколол череп Зу». Очевидно, что в этом случае Зу нельзя отождествлять с Мардуком.
Неправдоподобно выглядит и предположение, что «всевышний науки» Энки помог Нинурте выбрать оружие и посоветовал, как его применять, дабы победить собственного сына Мардука. Если судить по поведению Энки и его призывам «перерезать горло Зу», он появился в выигрыше независимо от финала битвы. Логика подсказывает единственный вывод: у Зу также были какие-то законные основания претендовать на божественный престол.
Остается один вариант — всевышний Нанна, первенец Энлиля от его официальной жены Нинлиль. При смерти Нинурты конкретно Нанна становился законным наследником.
Нанна (сокращенное от НАН.НАР — «сияющий») больше известен нам под своим аккадским (либо семитским) именем Син.
Будучи первенцем Энлиля, Нанна взял во владение самый узнаваемый из шумерских городов-стран, УР
(«Город»). Его местный храм именовался Е.ГИШ.НУГАЛ, «дом семени трона». Из данной обители Нанна и его жена НИН.ГАЛ руководили городом и живущими в нем людьми, проявляя великодушие и доброту. Население Ура весьма обожало собственных божественных правителей и придумывало им нежные прозвища, к примеру «папа Нанна».
Процветание города Ура его население напрямую связывало с Наиной. Правитель (милостью божьей) Ура по имени Шульги в третьем тысячелетии до нэ сравнивал «дом» Нанны с «великим хлевом, наполненным изобилием», «щедрым хлебным местом», где умножались стада овец, приносились в жертву быки и звучала приятная музыка.
Под властью собственного всевышнего-покровителя Нанны Ур превратился в основную житницу Шумера, в главного поставщика зерна, и большого и небольшого рогатого скота для храмов всей страны. Поэма «Плач о разрушении Ура» дает нам представление о том, каким был город до его уничтожения:
В житницах Нанны не стало зерна.
Не слышно радости всевышних на шумных пирах;
в трапезных залах иссякло мёд и вино…
В храмах печи не пекут мяса быков и овец;
в Храме Великом Нанны смолкли все звуки:
в доме божественном, где звучали
распоряжения о быках, необычно и страшно молчанье его…
пест и Ступка без дела скучают…
На судах не везут богатых даров…
Людям Ниппура, града Энлиля-царя, хлеба не станет.
Реки берега опустели, по водам ее ладья ни одна не пройдет…
Траву берегов нога не примнет человека; все зарастает около.
Второй плач, информирующий об овчарнях, в которых хозяйничает ветер, о безлюдных стойлах и провалившихся сквозь землю пастухах, необыкновенен тем, что написан не от лица обитателей Ура, а от лица самого Нанны и его жены Нингал. В этом и других текстах рассказывается о каком-то страшном и необыкновенном событии. Дело в том, что Нанна и Нингал покинули город еще перед тем, как он был совсем уничтожен. Это поспешное бегство мило обрисовано в одном из плачей:
Нанна любимый город собственный покидает.
Син в собственный любимый Ур более не возвратится.
Нингал…
оставляет собственный дом, к чужим берегам устремляясь,
торопливо одевшись.
В текстах утверждается, что падение Ура и бегство его всевышних было следствием осознанного ответа Ану и Энлиля. Конкретно к ним взывал Нанна, умоляя о пощаде:
Царь всевышних, Ану, сообщи: «Достаточно». Царь всевышних, Ану, смилуйся!
Син напрямую обращается к Энлилю, «породившему его отцу», и требует его поменять бешенство на милость:
О, папа, меня породивший, доколе ты будешь безучастно наблюдать на мои страдания? Доколе?…
В плачах нигде не указывается обстоятельство бешенства Ану и Энлиля. Но в случае, если Нанна и Зу — это одно да и то же лицо, то наказание имело возможность стать следствием его попытки прийти ко власти. Но возможно ли отождествлять Нанну и Зу?
Это в полной мере похожое на правду предположение, потому, что Зу владел неким летательным аппаратом — «птицей», в которой он улетал в собственный убежище и благодаря которой он сражался с Нинуртой. Шумерские псалмы с восторгом обрисовывают эту «Небесную Ладью»:
Родитель Наннар, Ура Правитель…
Чья слава в священной Небесной Ладье…
Сын старший Энлиля, отечественный господин.
В Небесной Ладье возносясь,
ты равных не знаешь себе.
Положил в твою руку Энлиль
скипетр предвечный,
ты восходишь над Уром в Священной Ладье.
Существуют и другие свидетельства в пользу данной версии. Второе имя Нанны — Син — происходит от слова СУ.ЭН, которое время от времени произносилось как ЗУЭН. Шумерская грамматика допускала перестановку слогов двусложного слова, причем суть слова от этого не изменялся: имена ЗУ.ЭН и ЭН.ЗУ были «точной копией» друг друга. Так, Нанна/Син — ЗУ.ЭН — был не кем иным, как ЭН.ЗУ («господин ЗУ»). Из этого направляться вывод, что именно он пробовал захватить небесный престол.
Сейчас делается ясно, по какой причине, вопреки предложению Эа, Зу (Син) был послан в изгнание, а не казнен. И шумерские тексты, и археологические находки показывают, что Син и его жена бежали в Харран, хурритский город, отделенный от Ура горами и несколькими реками. Любопытно, что в то время, когда семья Авраама во главе с его отцом Фарой покинула Ур, то они также направились в Харран, где прожили довольно продолжительное время, перед тем как двинуться дальше, в Почву обетованную.
Не обращая внимания на то что Ур всегда оставался культовым центром Нанны/Сина, Харран в течение продолжительного времени был местом его жительства. Исходя из этого город строился — храмы, улицы и дворцы — как практически правильная копия Ура. Андре Парро («Abraham et son temps») разбирает сходство двух городов совершает вывод, что «культ Харрана воображал собой не что иное, как правильную копию культа Ура».
В то время, когда на протяжении раскопок в Харране, каковые велись в течении более пятидесяти лет, был обнаружен храм Сина, строившийся и перестраивавшийся в течении тысячелетий, среди развалин были две стелы (мемориальных каменных столба) с неповторимой надписью. Это была молитва Ададгуппи, главной жрицы Сина, которая молилась о возвращении всевышнего, в силу того, что в один раз
Сип, царь всех всевышних, город отринув и храм, на небо вознесся.
Тот факт, что Син, чем-то обиженный либо разочарованный, «» и «отправился на небеса», подтверждается и другими текстами. В них рассказывается о том, что царь Ашурбанипал освободил от неприятелей «цилиндрическую печать из драгоценнейшей яшмы» и украсил ее изображением Синд. Он кроме этого вырезал на священном камне слова, восхваляющие Сина, и носил данный камень на шее. По всей видимости, эта каменная печать Сина являлась старой реликвией, в силу того, что потом в тексте говорится о том, что печать была повреждена в дни бедствий, вызванных нападением неприятелей.
Возможно высказать предположение, что главная жрица, которая появилась во времена царствования Ашурбанипала, сама принадлежала к царскому роду. В собственных мольбах к Сину она фактически предлагает ему «сделку»: восстановление его власти над соперниками в обмен на помощь ее сыну Набунаиду, претендовавшему на трон Шумера и Аккада. Исторические документы подтверждают тот факт, что в 555 г. до нэ Набунаид, в то время руководивший армией вавилонян, был провозглашен царем преданными ему полководцами. Утверждалось, что в этом ему помог сам Син. Надписи Набунаида информируют нам, что именно «в первоначальный сутки его правления» Син посредством «оружия Ану» сумел «коснуться лучом света» небес и скинуть его неприятелей на землю.
Набунаид сделал то, что его мать давала слово Сину. Он перестроил храм Сина Э.ХУЛ.ХУЛ («дом великой эйфории») и заявил Сина Главным Божеством. Конкретно тогда Син смог забрать в собственные руки «власть сына и Ану, Энлиля, его, мощью превысив Эа, — средоточием Царства появлявшись». Так, свергнув узурпатора Мардука а также превзойдя силой его отца Эа, Син получил титул «Божественного Полумесяца» и стал известен в качестве Всевышнего Луны.
Но как именно Син, якобы в бешенстве возвратившийся на небеса, смог совершить такие подвиги на Земле?
Набунаид подтверждает тот факт, что Син «успокоил собственный бешенство… возвратиться решил в храм Эхулхул», и именует это событие чудесным образом. Для того чтобы чуда «с старейших времен в Стране не свершалось»: божество «спустилось с Неба».
Это великое чудо Сина,
которое не случалось на земле с дней старины;
которое население украины не видел и не записал на глиняных
табличках, дабы сохранить навеки: что Син,
господин всех богинь и богов, обитающий в небе, спустился с небес.
К сожалению, в тексте отсутствуют подробности относительно места и обстоятельств спуска Сина на Землю. Но нам как мы знаем, что именно в окрестностях Харрана Иаков, направлявшийся в «старую страну» на поиски невесты, заметил лестницу, один финиш которой стоял на земле, а второй упирался в небо; по данной лестнице поднимались и спускались ангелы.
* * *
Восстанавливая храмы и власть Нанны/Сина, Набунаид кроме этого возродил культ детей Сина, близнецов ИН.АННЫ («госпожи Ану») и УТУ («сиятельного»).
Близнецов родила Сину его официальная супруга Нингал, и исходя из этого они являлись участниками Небесной Семействе. Формально Инанна показалась на свет первой, но ее брат Уту был старшим сыном и исходя из этого законным наследником. В отличие от Исава и Иакова, каковые сначала соперничали между собой, божественные близнецы были весьма близки. Они приняли участие в одних и тех же приключениях и предприятиях, поддерживать друг друга, а в то время, когда Инанне было нужно выбирать одного из двух претендентов на ее руку, она обратилась за советом к брату.
Инанна и Уту появились давным давно, в то время, когда на земле обитали одни только всевышние. Город, данный во владение Уту, Сиппар, входил в число самых первых городов, основанных всевышними в Шумере. В надписи Набунаида рассказывается о том, как он начал перестройку храма Уту в Сиппаре, что назывался Э.БАББАРА. Он отыскал старый фундамент, скрытый от взглядов в течении 3200 лет, и углубился в почву на двенадцать локтей. Место ему указал сам Уту, «Великий Владыка Эбаббара».
По окончании расцвета цивилизации в Шумере, в то время, когда человек присоединился к всевышним на почвах Междуречья, имя Уту начало ассоциироваться по большей части с справедливостью и законом. Пара первых сводов законов не только ссылались на Ану и Энлиля, но и объявлялись необходимыми к выполнению по причине того, что были составлены «в соответствии с честному слову Уту». Свод законов вавилонского царя Хаммурапи вырезан на стеле, в верхней части которой помещено изображение царя, которому всевышний вручает законы (рис. 51).
Таблицы, отысканные в Сиппаре, говорят о том, что в древности данный город считался местом, где царили законы справедливости. В некоторых текстах говорится о том, что перед правосудием Уту равны и люди и боги; практически Сиппар являлся резиденцией шумерского «верховного суда».
Понятия о справедливости, провозглашаемы Уту, напоминают Нагорную проповедь из Нового Завета. «Таблица мудрости» рекомендовала, как необходимо себя вести, дабы угодить Уту:
Не причиняйте зла собственному неприятелю;
отплатите добром причинившему вам зло.
Судите неприятеля собственного по совести…
Не разрешайте сердцу собственному склониться к совершению зла…
Просящему милостыню дайте вино и пищу для утоления
жажды и голода… Приносите пользу; творите добро…
Уту защищал справедливость и не допускал притеснений, и исходя из этого — а быть может, и по последовательности вторых обстоятельств —
его вычисляли покровителем путешественников. Но самый распространенные эпитеты Уту связаны со светом либо «сиянием». С старейших времен его величали Баббар («сиятельный»). Этого всевышнего именовали «Уту, что обширно проливает свет», и «тот, кто освещает Небо и Почву». Хаммурапи в собственных надписях именует этого всевышнего его аккадским именем, Шамаш, которое в семитских языках свидетельствует «солнце». Исходя из этого ученые заключили , что Уту/Шамаш считался в Месопотамии Всевышним Солнца. Потом мы продемонстрируем, что, не смотря на то, что небесным телом, соответствовавшим этому всевышнему, вправду считалось Солнце, эпитет «проливающий свет» имел и второй нюанс, который связан с исполнением особого задания, порученного Уту/Шамашу его дедом Энлилем.
* * *
судебные записи и Своды законов являются доказательством того, что среди народов Старой Месопотамии жил всевышний по имени Уту/Шамаш. Подобным образом, бессчётные записи, тексты, заклинания, пророчества, молитвы и картинки говорят о физическом присутствии и существовании богини Инанны, либо Иштар. В XIII веке до нэ один из месопотамских царей информировал, что вернул храм богини в городе ее брата Сиппаре на фундаменте, возраст которого составлял восемьсот лет. А в святилище Инанны Уруке легенды о ней повествовали о еще более древних временах.
Римляне именовали ее Венерой, греки — Афродитой, хананеи и иудеи — Астартой, ассирийцы, вавилоняне, другие древние и хетты народы — Иштар, либо Эшдар, аккадцы и шумеры — Инанной, Иннин либо Нинни, но всегда люди поклонялись ей как Богиня Любви и Богиня Войны, сильной и красивой даме, которая, приходясь всего лишь правнучкой Ану, без чьей-либо помощи добилась права занять место среди Земли Богов и Великих Неба.
Юный богине выделили владения в удаленной восточной части Шумера, в Аратте. Конкретно тут был «дом» Инанны. Но у богини были честолюбивые замыслы. В городе Уруке был великий храм Ану, употреблявшийся лишь на протяжении его официальных визитов на землю, и Инанна задумала завладеть этим центром власти.
В соответствии с шумерскому «Царскому перечню» первым правителем Урука из смертных был Мескиаггашер, сын всевышнего Уту и простой дамы. После этого престол унаследовал его сын Энмеркар, один из величайших царей Шумера. Так, Инанна приходилась Энмеркару двоюродной бабушкой, и ей не составило особенного труда убедить царя в том, что ее культовым центром должен быть Урук, а не провинциальная Аратта.
Долгая и очень увлекательная поэма, названная учеными «Энмеркар и повелитель Аратты», обрисовывает, как Энмеркар послал собственных послов в Аратту и, применяя все дешёвые доводы в данной «войне нервов», пробовал убедить Аратту подчиниться, в силу того, что «владыка Энмеркар, слуга Инанны, сделал ее царицей Дома Ану». Не совсем понятный финиш поэмы все же дает основания предположить радостное разрешение конфликта: Инанна переехала в Урук, но не «забыла о собственном доме в Аратте». В полной мере возможно, что Инанна/Иштар имела возможность стать «разъездной богиней» — в других текстах она предстает перед нами как неутомимая путешественница.
Инанна имела возможность занять дворец Ану в Уруке только с его одобрения и ведома, и в шумерских текстах находятся свидетельства того, как было получено это одобрение. Скоро богиню нарекли «Анунитум», другими словами «любимица Ану». В текстах ее именуют «божественной наложницей Ану», и это значит, что Инанна дробила с Ану не только храм, но и ложе — на протяжении его визитов в Урук либо в тех случаях, в то время, когда она сама поднималась в его небесную обитель.
Добившись положения покровительницы Урука и хозяйки храма Ану, Иштар продолжала при помощи хитрости усиливать влияние Урука и усиливать собственную власть. Ниже по течению реки Евфрат размешался старый город Эриду — культовый центр Энки. Зная о его великой мудрости и знаниях в области искусств и наук, Инанна решила завладеть — выпросить, забрать взаймы либо похитить — этими секретами. Рассчитывая на собственные женские чары, она устроила так, что они с Энки (ее двоюродным дедом) остались наедине. Эта уловка не осталась незамеченной Энки, что приказал собственному посланнику приготовить обед на двоих:
Приди, мой вестник Исимуд, внемли моим
наставлениям, Слову, что я сообщу тебе; прими мое слово.
Дева, совсем одна, направляет собственные стопы к Абзу,
Проводи ее к Абзу в Эриду,
Разреши ей вкусить ячменного пирога с маслом,
Налей ей холодной воды, что освежит ее сердце,
Разреши ей испить пива…
В то время, когда Энки уже достаточно выпил и пребывал в добром настроении, Инанна обратилась к нему с наглой просьбой — подарить ей божественные формулы, составляющие базу цивилизации. Не в силах противиться домогательствам богини, Энки подарил ей «сто великих установлений, направляющих дела людей», а также господство и божественную власть, скипетр и царскую власть, воинскую силу и святость жреческого сана, тайну письменности, навыки плотника, знание музыки а также блудодействие храмовой жрицы. Мало протрезвев, Энки поймёт, что он наделал, но Инанна уже находится на пути в Урук. Тогда Энки отправляет в погоню за богиней собственного вестника, снабдив его «страшным оружием», но все тщетно — Инанна благополучно добирается до Урука в собственной «небесной ладье».
Часто Инанну изображали нагой; гордясь собственной красотой, она кроме того поднимала юбки, дабы показать нижнюю половину тела (рис. 52).
Гильгамеш, царствовавший в Уруке приблизительно в 2900 г. до нэ (он был рожден богиней от простого смертного), поведал, как Инанна соблазняла его — уже по окончании того, как у нее появился официальный муж. В то время, когда направляться совершил омовение по окончании битвы, «накинул он стан и плащ подпоясал»:
На красоту Гильгамеша подняла очи государыня Иштар:
Давай, Гильгамеш, будь мне супругом,
Зрелость тела в дар подари мне!
Ты только будешь мне мужем, я буду женою!
Но Гильгамеш знал, с кем имеет дело. «Какого именно супруга ты обожала всегда? — задал вопрос он. — Давай перечислю, с кем ты блудила!» Приведя долгий перечень любовников богини, он отвергает ее.
Со временем — по мере того как росло влияние Инанны/Иштар среди всевышних, а с ним и ее ответственность за национальные дела — она получала все больше воинских качеств, и ее все чаще стали изображать как вооруженную до зубов Богиню Войны (рис. 53).
Надписи ассирийских царей повествуют, как ассирийцы начинали войну по ее плану и под ее водительством, где она напрямую показывала, в то время, когда направляться выжидать, а в то время, когда идти в наступление, как она, невидимая, шла впереди войска, а в один раз кроме того явилась в физическом обличье перед всей армией. В приз за преданность она давала слово ассирийским царям благоденствие и долголетие. «Из Золотой Палаты в Небесах я буду все время защищать вас», -заверяла она их.
Возможно, Инанна/Иштар превратилась в жёсткого солдата по причине того, что ей было нужно пережить тяжелые времена во время главенства Мардука? В одной из надписей Набунаида говорится о том, что во времена правления в Уруке царя Эрбы-Мардука обитатели города снесли золотую целлу’ в храме, где жила Инанна, и разобрали ее колесницу, которая запрягалась семью львами. Набудаид говорит, что богиня в бешенстве покинула Е-Анну и удалилась в неподобающее ее статусу место (оно не именуется) (рис. 54).
Возможно, пробуя сочетать любовь с жаждой власти, желанная многими Инанна выбирает в мужья ДУМУЗИ, младшего из сыновей Энки. Многие древние тексты посвящены сценам ссор и любви данной пары. Одни из них воистину песни о любви, красивые и открыто чувственные. Другие говорят о том, как Инанна, возвратившись к себе из очередного путешествия, поняла, что Думузи приятно проводит время в ее отсутствие. Разгневавшись, она приказала схватить его и скинуть в Нижний мир — во владения ее сестры Э.РЕШ.КИ.ее супруга и ГАЛ НЕР.ГАЛА. Одни из самых известных шумерских и аккадских преданий повествуют о путешествии Иштар в Нижний мир в отыскивании собственного возлюбленного.
Ц е л л а (лат. cella — придел храма со статуями всевышних) — прим.
* * *
Из шести известных нам сыновей Энки в шумерских преданиях упоминаются трое: первенец Мардук, что в итоге узурпировал верховную власть; Нергал, ставший правителем Нижнего мира; и Думузи, женившийся на Инанне/Иштар.
У Энлиля также было трое сыновей, игравшихся ключевую роль в судьбах людей и богов Нинурта, рожденный Энлилю его сестрой Нинхурсаг и являвшийся законным наследником престола, Нанна/Син, первенец от официальной суп руги Нинлиль, и младший сын от Нинлиль, названный ИШ.КУР («большой», «далекая горная почва»), но более узнаваемый под именем Адад («любимый»).
Будучи братом Сина и дядей Уту и Инанны, Адад, наверное, более вольно ощущал себя с ними, чем в своем доме. В шумерских мифах эти трое всевышних довольно часто упоминаются совместно. На протяжении церемоний, сопровождавших визит Ану в Урук, эта четверка также неразлучна. В одном из текстов, обрисовывающих вход во дворец Ану, говорится о том, что путь в тронный зал лежит через ворота Сина, Шамаша, Адада и Иштар. Второй текст, в первый раз опубликованный В. К. Шилейко (Русский академия наук), поэтически обрисовывает, как четверо всевышних укладывались дремать совместно.
Похоже, Адад и Иштар были весьма близки — их кроме того изображали рядом, как на барельефе, где ассирийский правитель венчается на царство Ададом (с молнией и кольцом) и Иштар, которая держит лук (рис. 55). (Изображение третьего всевышнего очень сильно повреждено, и идентифицировать его не представляется вероятным.)
Но ограничивалась ли эта «близость» платоническими отношениями — особенно с учетом «истории» Иштар? Любопытно, что в библейской Песне Песней женщина именует собственного возлюбленного словом «дод», которое имеет два значения, «дядя» и «любовник». Возможно, Ишкур взял имя Адад — производное от шумерского ДА.ДА — по причине того, что он был дядей и в один момент любовником Иштар?