Должен был осознать…
48.
Через пара месяцев, в январе 1992 года, Пэм устроила мне вечеринку-сюрприз в честь моего сорокового дня рождения, которую решила провести в «Hollywood Athletic Club». Я ни о чем не подозревал, и был приятно удивлен, заметив всех, кто пришел поздравить меня. Среди гостей были и мои родители, которых Пэм пригласила втайне от меня, оплатив им билеты на самолет. В качестве звукового сопровождения она наняла группу «Cold Gin», которая выполняла отечественные песни. Эта несколько собирала полные залы в «Troubadur Club», выступая в гриме с песнями «KISS», в то время, когда подобные группы-имитаторы еще были в новинку.
Гитариста, выступающего в образе Эйса, кликали Томми Тэйер. Мы были привычны, а также пробовали совместно писать песни. Он отлично игрался собственные партии, и разбирался во всех тонкостях. Я был впечатлен, осознавая, что он вправду израсходовал довольно много времени, дабы обучиться играться в отечественном стиле. Кроме этого было забавно видеть группу, которая повторяла то, что раньше делали мы..
Томми сообщил мне, что желает попытаться себя в второй области – кроме работы в собственной группе, он занимался раскруткой и продюсированием вторых коллективов. Он не желал быть самым старшим участником группы, что ничего не добился в жизни, и до старости обитать на Франклин-Авеню с какой-нибудь стриптизершей. «Я не желаю быть самым старшим мужиком в клубе», — сообщил он. Я его замечательно осознавал, поскольку сам думал о том же.
Слушая «Cold Gin», я вспоминал, что и мы начинали как хорошая рок-группа. Отечественные ранние песни больше напоминали стиль «Humble Pie» либо «Who», чем хейр-металл. Отлично, что у нас был таковой альбом, как «Revenge», хороший продукт, подтверждающий отечественное возвращение к тому, что у нас так хорошо выходило раньше. Музыка обречена на постоянные перемены. Мы считали, что не попадаем в струю, но это мнение было ошибочно. Нам стоило не гнаться за модой, а делать то, что мы умели, и как возможно лучше.
Вскорости нам предстояли гастроли с альбомом «Revenge». Не обращая внимания на то, что Эрик Сингер принимал участие в работе над этим альбомом, мы не давали ему никаких обещаний касательно поездки на гастроли либо (по окончании смерти Эрика Карра) работы в группе на постоянной базе. Но сейчас пришло время решать, оставлять его с нами либо нет.
Брюс и Джин совсем не знали Эрика, как человека. Они время от времени пересекались в студии – вот и все общение. Но я трудился с Эриком на протяжении собственного сольного тура и мог поручиться за него – данный юноша был весьма трудолюбивым и важным. И вдобавок он был командным игроком, что в принципе важно, а особенно на протяжении гастролей.
Следующая отечественная неприятность на данный момент думается мне легко смешной. Эрик Сингер на то время красился в блондина, и мы с Брюсом и Джином на полном серьезе обсуждали, что с этим делать, поскольку за все время истории группы ее участники были темноволосыми. Возможно ли было забрать в группу блондина?
Да линия побери, разве это дело – принимать решения, основываясь лишь на цвете волос человека? Абсурд какой-то.
И вот Эрик Сингер, как и предвещал его покойный тезка, стал новым барабанщиком «KISS». Мы совместно репетировали, плюс в апреле дали пара концертов в клубах, чтобы он привык трудиться с нами. Не так долго осталось ждать мы выяснили, что у Эрика красивый голос. Это стало для меня новостью, не обращая внимания на то, что мы гастролировали совместно на протяжении моего сольного тура. В то время, когда мы начали играться отечественный хороший репертуар, он задал вопрос, какие конкретно певческие партии мы прописали для него.
Я сперва поразмыслил, что он шутит. Джин напел ему одну партию, и задал вопрос, сможет ли он ее выполнить. Но у Эрика был более большой голос, исходя из этого он попытался другую, более подходящую ему. У него великолепно получалось брать высокие ноты, исходя из этого скоро он начал исполнять практически все «высокие» партии, каковые составляли солидную часть отечественного репертуара. Я же взял на себя другие партии. Это было сильно, в силу того, что было сложно все делать в один момент – говорить между песнями, выполнять как главные, так и второстепенные партии, и без того целый вечер. Исходя из этого таковой гениальный бэк-вокалист был для нас легко бесплатно Божьим.
На протяжении подготовки к европейским гастролям с альбомом «Revenge» я решил сделать Пэм предложение. Выяснив, что она беременна, я осознал – момент настал. Я приобрел прекрасное кольцо для помолвки – сам выбрал камень и заказал для него оправу в винтажном стиле, что она так обожала. Я был на седьмом небе от счастья – в то время, когда забрал кольцо, в то время, когда попросил ее стать моей женой, и особенно в то время, когда приехал к себе в июне и мы начали подготовку к свадьбе, которую запланировали на июль.
Сутки свадьбы приближался, и мы отправились к юристу, дабы обсудить условия брачного договора. Я настоял на этом, поскольку мое материальное и денежное положение было намного выше, чем у Пэм, и к этому времени я уже оплачивал фактически все ее счета. Я был не против делать это и в будущем, но все же предпочел бы подписать данный договор. Через пять мин. по окончании начала встречи она выбежала из помещения в истерике, и я побежал за ней.
В то время, когда я догнал ее, она заявила, что мы можем воспитывать этого ребенка и без заключения брака, и что ей ничего от меня не требуется, даже в том случае, если мы в будущем порвём отношения. «В том месте, откуда я родом», — добавила она, — « данное слово – лучшая гарантия».
Я весьма опасался утратить ее, исходя из этого ответил, что я желаю жениться на ней, кроме того без всякого договора.
За пара дней до свадьбы у Пэм произошёл выкидыш. Мы оба были убиты горем, но замыслов собственных не поменяли. Все гости на свадьбе знали, что случилось, и воздух была достаточно мрачной. Молчание перед лицом катастрофы – это было мне весьма знакомо..
В то время, когда мы отправились на гастроли в октябре, Пэм, казалось, было все равно, куда я должен был отправиться, в то время, когда у меня был концерт, а в то время, когда – выходной. Я звонил ей, и любой раз убеждался, что она понятия не имела, где я был и что делал. А ведь я говорил ей обо всем. Я начал сомневаться в правильности принятого ответа, время от времени думал: «Во что же я вляпался?», а в второй раз начинал убеждать себя, что обязан сделать все, дабы сохранить отечественные отношения.
У меня все окажется.
Тот француз, с которым Пэм рассталась перед отечественным знакомством, неизменно ей звонил, и они подолгу говорили. Перед моим отъездом он звонил ей из Европы по паре раз в неделю. Я задал вопрос ее, по какой причине так происходит. То, что у него нет никакого уважения к факту отечественного брака либо ко мне лично, я осознавал, но не имел возможности согласиться с таким же отношением со стороны Пэм. Особенно по окончании того, как я сообщил ей, что мне неприятны эти звонки, и попросил прекратить общение с Клодом. Она и слушать об этом не захотела. Ее представления о браке исключали компромиссы любого рода. Пэм принимала мои просьбы, как попытки сократить ее свободу, возможность делать то, что она захочет, где и в то время, когда ей угодно.
Осознавая, что основную проблему это не примет решение, я все же решился прибегнуть к более радикальным мерам. Я припугнул, что позвоню жене Клода и спрошу, знает ли она об их общении, и как к этому относится. Пэм взглянуть на меня со злобой, и опять заговорила о том, что я ограничиваю ее свободу.
Позднее я выяснил, что они так и не прекратили созваниваться, это тогда, в то время, когда меня не было дома. Я был в ситуации, которая, к сожалению, была мне до боли знакома: я опять пробовал добиться понимания и одобрения – и опять бесплодно.
Мы с Пэм всегда провоцировали друг друга, и это делало нас обоих несчастными. «Ты не даешь мне быть самой собой», — сказала она, — «Исходя из этого ты ни при каких обстоятельствах не определишь, какая я в действительности».
Мы обсуждали эти темы очень долго. Но я все же не желал разрывать отношения. Я сначала имел возможность бы обратить внимание на эти «тревожные звоночки», но предпочел их проигнорировать. Исходя из этого сейчас мне нечему было удивляться.
Как-то она уехала в Мексику на съемки сериала называющиеся «Край света», и я прилетел к ней в том направлении, в то время, когда показалось пара свободных дней между концертами. И что же? На ее автоответчике я нашёл сообщение от Клода.
Да какое количество возможно?
Они перезванивались , и на все мои требования прекратить общение Пэм отвечала отказом. Я ощущал, что ни, ни отечественный брак не имели для нее никакого значения. Поступки убедительнее слов, и в ее случае все было более чем разумеется.
Но я не сдавался.
Мы пререкались по любому предлогу, и я в глубине души осознавал, что отечественный брак обречен. Но я не хотел признавать собственный поражение.
Я должен был отыскать метод все исправить.
49.
Мы гастролировали с альбомом «Revenge» до конца 1992 года, по окончании чего наступил долгий период затишья. Музыкальная индустрия волновалась радикальные трансформации, частично обстоятельством тому был новый стиль «гранж», частично – финансовый кризис.
Исходя из этого в последующие два года мы уделить время вторым проектам. Джину пришла в голову мысль создать книгу-альбом о отечественной группе, называющиеся «KISStory» («КИССтория»), а Джесси Хилсен внес предложение нам самим заняться ее составлением, продажей и печатью. Еще Джин придумал организовать пара встреч поклонников отечественной группы. И мы обратились с просьбой о помощи к Томми Тэйеру.
Томми был родом из Орегона, у его семьи был магазин канцтоваров, а его папа был отставным генералом. Он был умным и старательным юношей и, не обращая внимания на то, что ему уже довелось попытаться успеха со своей первой группой, «Black `N Blue», он не остановился на этом, а отправился дальше, подстригся и начал осваивать другие стороны (отечественного) бизнеса. И вдобавок Томми весьма обожал «KISS».
Начав трудиться над «KISStory», Томми совершил пара месяцев, просматривая бесчисленные коробки с фото и газетными вырезками, посвященными группе – отечественные архивы. И меня полностью не поразило, что он справился с этим заданием. Его знания о «KISS» были практически энциклопедическими, исходя из этого его память являлась бесценным источником информации, нужным для работы над проектом для того чтобы рода. Особенно тогда, в эру отсутствия Интернета.
В конечном счете, в то время, когда Томми закончил трудиться с фото, он переехал в гостевой домик Джина, где должен был «собрать» книгу посредством компьютера. Джесси сделал вывод, что будет лучше заниматься продажей и изданием книги самим, а не обращаться в издательство, и был совсем прав. Итак, завершив книгу, мы напечатали ее в Корее, после этого наняли людей из телемаркетинговой компании для принятия заказов по телефону и отправки книг клиентам – и процесс отправился. Это был грандиозный успех.
Что касается встреч – мы собирались создать что-то наподобие мобильного музея группы, где планировали бы коллекционеры сувениров и наши поклонники с символикой «KISS». Промоутеры не были заинтересованы в коллективах, принимаемых, как «хейр-металл» группы, и мы сделали вывод, что сможем обойтись без них – сделать все сами, как и при с книгой. Мы планировали арендовать залы в отелях и организовывать встречи без помощи промоутеров и агентов. Но нам нужен был человек, что возьмет на себя логистику, и мы опять обратились с просьбой о помощи к Томми. Мы ему абсолютно доверяли, поскольку на протяжении работы над «KISStory», он продемонстрировал себя весьма трудолюбивым и опытным человеком.
Встречи были детищем Джина, я фактически ими не занимался. Но, я помог ему забрать манекены, каковые нам сделали на заказ в одном магазине в Бербенке, и загримировать их в отечественном стиле. Мы сперва желали применять простые, стандартные манекены, но они нам не подошли. Я не забываю, что был весьма удивлен, как различными смотрелись лица манекенов по окончании нанесения грима, не смотря на то, что до этого они были аналогичными. Грим, казалось, поменял саму структуру лиц.
Кроме этого у нас были четыре восковых головы из голливудского Музея Восковых Фигур. Моя показалась мне непохожей на оригинал, исходя из этого я вооружился инструментами и внес кое-какие трансформации.
Позже мы с Томми и Джином стали просматривать все коробки, каковые пребывали в отечественном хранилище. Мы открывали одну за второй, фотограф снимал каждую вещь, и все данные вносилась в каталог. Было весьма радостно разглядывать отечественные ветхие костюмы. С каждым днем мы изучили содержимое коробок, и решали, что мы желаем выставить на общее обозрение, и как это все должно смотреться. Мы с Томми отправились в Буэна Парк, неподалеку от Диснейленда, дабы посетить мастерскую, где изготавливали изделия из плексигласа, и попросили сделать пара складных витрин по отечественным эскизам.
И, потому, что мы платили за все это из собственного кармана, мы старались не выходить за рамки бюджета и расходовать средства экономно. Это было нам хорошим уроком на будущее.
Планируя издание книги и организацию встреч, мы не забывали и о собственном будущем альбоме. Боб Эзрин был на то время занят, но это уже не имело значения, поскольку у Джина показалась новая навязчивая мысль. Он заявил, что на данный момент музыка изменилась, и нам необходимо было «попасть в струю». Мне думается, гранж завлекал его собственной мрачностью, идеально доходившей образу, что он на себя примерял. В то время, когда я продемонстрировал ему пара собственных новых песен, каковые написал для альбома, он их забраковал. «Ты не осознаёшь, что на данный момент происходит», — сказал он. – «Не знаешь, какой стала музыка».
Я просто не мог представить творчество «KISS» такими мрачным и безрадостным. «О чем же нам писать?» — задавал вопросы я Джина. – « О том, что сейчас не пришла домработница? Либо что лимузин приехал с опозданием?»
Сама идея о том, дабы начать писать мрачные песни, казалась мне забавной и нелепой – это касалось и меня, и Джина. В Беверли-Хиллс все не было так безрадосно.
Мне кроме этого было примечательно, что все эти группы будут делать, в то время, когда придет время производить следующие альбомы? Среди первых альбомов было много хороших, но что будет, в то время, когда они станут платиновыми и мальчики из трущоб превратятся в знаменитостей? В случае, если эти парни (если судить по песням) были такими несчастными, то, взяв деньги, они, по всей видимости, забудут о музыке и дружно ринутся к психотерапевтам. Как видите, мое отношение было достаточно скептическим.
Но Джин верил в успех, и я дал согласие на его замысел. Вторых вариантов он не признавал. Конечно же, я имел возможность появляться неправ, и отечественный новый альбом имели возможность признать очень способным. Но я сильно в этом сомневался. В итоге, мы же постоянно старались выделяться на фоне остальных групп. Для «KISS» жизнь была праздником, мы пели о том, как она красива, о самосовершенствовании. В этот самый момент внезапно мы должны были включить режим нытика, петь, как не хорошо все около, и как мы несчастны? Это было совсем не то, что нам отлично получалось.
Я понизил строй на собственной гитаре, но мне было весьма сложно писать песни на темы, каковые не были мне близки. Тем временем, замыслы Джина стали вовсе наполеоновскими – он захотел перещеголять «Металлику». Но «Металлика» уже существовала, уникальная, и нам не стоило с ней соревноваться, и уж тем более сохранять надежду на победу. Мы может «быть», в собственном роде также единственные, но мы забывали об этом в попытке, образно выражаясь, быть впереди паровоза, что нам не под силу было кроме того сдвинуть с места. Максимум, на что мы имели возможность рассчитывать – это тормозной (последний) вагон.
К счастью, я наконец-то отыскал близкую мне тему: я написал песню «I Will Be There» для моего новорожденного сына, Эвана. Пэм опять забеременела в конце 1993 года, и в июне 1994го мы с ней отправились в родильное отделение поликлиники Седарс-Синай. Пэм уже переходила собственный срок где-то на 7 дней, исходя из этого ей должны были простимулировать роды. У нее фактически не было схваток, исходя из этого я смог не торопясь установить штатив и настроить фотоаппарат. Я ни при каких обстоятельствах не забуду последнее УЗИ перед рождением Эвана. Тогда 3Д-разработки были еще в диковинку, и я с удивлением замечал, как врач разглядывал его, увеличив изображение, и внезапно Эван развернул головку в сторону прибора, как будто бы по сигналу. О Господи, это же мое лицо!
Я желал детей и всегда пологал, что рождение ребенка – это замечательно. Но лишь в тот момент, в то время, когда я перерезал пуповину, я понял святость и всю глубину этого события. До этого дня в моей жизни не было смысла. Я думал – вот человек появляется на Земле, живет какое-то время и умирает. Все бессмысленно. Но, в то время, когда я в первый раз забрал Эвана на руки и взглянул ему в глаза, я неожиданно осознал: в действительности мы не умираем. Мы приходим на Землю, дабы сделать данный мир лучше, и остаемся жить в собственных детях. Я был ошеломлен, глядя на маленького человечка, что только что показался на свет, и осознавая, что в нем продолжусь я сам. Я буду жить в нем – как повелось со дня сотворения мира.
В то время, когда мы ехали к себе, уже вместе с новым участником отечественной семьи, я жутко нервничал. Из-за моей черепашьей скорости, подозреваю, я стал обстоятельством не одной аварии. В то время, когда дети рождаются, они еще не смогут держать головку, и если она очень сильно согнётся в одну либо другую сторону, это может нарушить приток крови к головному мозгу. Я ехал со скоростью 8 км/ч, неизменно смотря на Эвана в зеркало заднего вида и контролируя, в каком положении пребывала его головка.
Я постоянно считал себя центром собственной Вселенной, но, в то время, когда появился Эван, все изменилось, и центром моей Вселенной стал он. И, быть может, благодаря сыну у меня появился второй шанс на обычное, радостное детство.
Его рождение принесло мне ответ и долгожданный покой на вопрос о смысле судьбы. Я осознал, что мы живем, дабы воспитать собственных детей и покинуть по окончании себя что-то красивое. Данный значимый момент позвал во мне воспоминания о том дне на Гавайях, в то время, когда я чуть не утонул. Тогда моя единственная идея была о том, что по окончании моей смерти мир продолжит жить, и это казалось мне тщетным. на данный момент, глядя в глаза собственного сына, я с удовольствием уступил ему место в центре моего собственного мира. Оно твое, сынок.
Я живу благодаря тем, кто был до меня. И продолжусь в тех, кто будет по окончании меня.
Сейчас я дремал тихо.
50.
Первые встречи поклонников «KISS» были совершены в 1995 году, в Австралии. Было реализовано много билетов, и нам было весьма интересно взглянуть, сколько же народу придет в том направлении. Отечественная мысль сработала благодаря легендарности «KISS» — движущей силе этого проекта. Его концепция была неповторима, и отыскала отклик в сердцах людей.
Проявлялось это время от времени совсем необычным образом. Кое-какие, к примеру, заключали браки на отечественных встречах. Кому-то это имело возможность показаться необычным, но для меня не могло быть лучшего комплимента. Мне всегда было весьма приятно, что люди решили связать собственные судьбы именно на отечественном мероприятии, в гриме участников «KISS». Я был радостен, осознавая, как нас ценили поклонники, как много для них означала отечественная несколько. Зная, что ты так без шуток оказал влияние на чью-то жизнь, испытываешь легко непередаваемые эмоции. Мне нравилось, что встречи проходят в таком расслабленном и неофициальном формате, с ответами на вопросы гостей, и, конечно же, звучанием отечественной музыки в отечественном же выполнении. Мы игрались для собственных самых преданных фанатов, и нас никто не обвинял в несовершенстве, напротив, эти звуковые шоу стали «фишкой» мероприятия.
В то время, когда мы планировали провести очередную встречу в Бербенке, неподалеку от Лос-Анджелеса, Эрик Сингер внес предложение пригласить в том направлении Питера Крисса. Это был жест доброй воли, так мы давали ему осознать, что он до сих пор являлся членом отечественной семьи. Он явился на встречу, радостный, с ухмылкой до ушей. Питер был старше нас, и с того времени, как он покинул группу, эта отличие в возрасте стала более заметной – быть может, по причине того, что его сольная карьера не была успешной, либо из-за неспециализированного недовольства судьбой, кто знает. Я дал ему мотоциклетную куртку с эмблемой «KISS». Она была у нас одна и на четыре размера больше, чем необходимо, но он все равно был счастлив этому несложному жесту. Так как он опять был в строю, пускай и ненадолго.
Питер присоединился к нам на сцене и спел «Hard Luck Woman». Мы не репетировали выступление, исходя из этого он не сходу отыскал в памяти слова, но это был весьма теплый и милый момент. Питер был радостен, как ребенок, которому дали ключи от кондитерской. И, честно говоря, я был счастлив видеть его опять, спустя десятилетия.
Мы совершили двадцать пять таких встреч по всей стране, а финальное мероприятие прошло в комплексе «Роузленд» на Манхэттене. Роджер и Алекс Колетти с канала MTV, оба – ярые фанаты «KISS», определили о отечественных звуковых шоу и нашли нас в Нью-Йорке, дабы попросить выступить на шоу «MTV Unplugged». Выступая на встречах, мы усовершенствовали навыки игры на звуковых инструментах, и стали лучше петь. Электрогитары дают тебе поблажку, в отличие от звуковых инструментов с их ясностью и чёткостью. К тому же, при с акустикой струны приходится прижимать как направляться, а это не верно легко, в особенности сперва. Кроме этого мы пели без эффектов, не смотря на то, что время от времени благодаря пространственным чертям помещения достигался эффект амбиентности и природного эхо. К концу отечественных «гастролей» мы звучали легко превосходно. Мы были уверены, что отлично выступим на «MTV Unplugged».
На канале захотели включить в программу сюжет о отечественном воссоединении с ребятами, с которыми мы начинали. Питера и Эйса воображал отечественный бывший гастрольный менеджер по имени Джордж Сьюитт. Он выставил множество глупейших ограничений и условий якобы от их имени. Мы должны были с этим разобраться перед тем, как начать репетиции в студии вместе с Эйсом и Питером. А Джордж все выставлял новые требования, независимо от того, на что дали согласие парни. Но Джину удалось все уладить и забрать обстановку под контроль.
В то время, когда Питер и Эйс вошли в студию, все были настороже. В том месте были и Брюс, и Эрик Сингер, и, конечно, бывшие участники группы ощущали себя достаточно неудобно. Так как сейчас у нас был постоянный, сложившийся коллектив, и мы не планировали отказываться ни от Брюса, ни от Эрика. Питер и Эйс пришли к нам к себе домой, а Эрик и Брюс были в своей квартире – они это заслужили своим трудом.
В первую очередь 1980х я редко видел Питера и Эйса. Но до меня доходили слухи о том, что игра Питера стала намного хуже, и что его большие группы были не весьма хороши. Но, в то время, когда они вошли, меня охватило непередаваемое чувство весёлой ностальгии.
Томми Тэйер как-то высказал собственный мнение о начальном составе «KISS», которое, как мне думается, разделяли многие отечественные поклонники. «Я всегда пологал, что Эйс и Питер больше занимались рок-н-роллов, а вы с Джином – бизнесом», — сообщил он. Я посмеялся тогда, и смеялся на данный момент про себя, в то время, когда они вошли в помещение. Да, Эйс вправду обожал делать из себя американского Кита Ричардса, но я-то знал, как все обстояло в действительности. Не так долго осталось ждать Томми предстояло определить правду. Мы с Джином ни при каких обстоятельствах не прекращали играть на собственных инструментах – с момента основания группы. По окончании пятнадцати лет постоянной игры на гитаре я стал значительно более опытным музыкантом. Эйс же игрался значительно меньше, о Питере я по большому счету молчу. Может, они и считали, что до сих пор играются отлично – так как им некому было заявить, что это не верно.
Питер вел себя весьма необычно, казалось, он был мало не в себе. Он пришел в студию с мелкими ритуальными барабанами, по которым бил палочкой и желал играть на них на протяжении выполнения «Beth». Конечно, мы отказались.
Мы отрепетировали с ними четыре песни. Все остальные выполняли я, Джин, Брюс и Эрик.
Студия, где предстояло записывать программу «MTV Unplugged», была прекрасно обставлена и освещена. В зале собрались давешние поклонники «KISS», до которых дошли слухи о воссоединении начального состава. На полу были расстелены кулисы с изображением обложки отечественного альбома «Rock and Roll Over». Сзади нас находились отечественные восковые двойники в гриме (как видите, они понадобились не только на встречах).
Эйс оккупировал микрофон и сказал без умолку, хотя привлечь к себе больше внимания и одновременно с этим отвлекаясь от основной темы шоу. Конечно, при монтаже это все исправили.
В то время, когда шоу вышло на радиосвязь в августе 1995 года, оно стало вторым по популярности за всю историю программы «MTV Unplugged». По окончании его выхода начало ходить еще больше слухов о отечественном воссоединении. Я был не против этого варианта, для меня он был в полной мере логичен. Помимо этого, если судить по другим ситуациям и автокатастрофам, в то время, когда Питер и Эйс выяснялись на волоске от смерти, это необходимо было делать поскорее, пока не стало через чур поздно. Я осознавал, что с так судьбы хотя бы один из них вскорости даст Всевышнему душу, исходя из этого, в случае, если мы желали воссоединения, тащить с ним не следовало.
Мне кроме этого казалось, что это событие сможет опять сблизить нас. В то время, когда несколько распалась, мы все были молодыми и глупыми. Быть может, сейчас, в то время, когда жизнь преподала нам хватает уроков, мы имели возможность собраться совместно и по преимуществу оценить тот дар, которым была для нас несколько. Быть может, В этом случае мы сможем удержаться совместно, как коллектив, как команда – один за всех, и все за одного, — , пока сами не решим распустить группу.
Я постарался привлечь в свой лагерь Джина.
Он отнесся к этому, мягко говоря, скептически. В отличие от меня, он не был уверен, что это решение будет удачным с позиций прибыльности. Мы сравнительно не так давно совершили серию встреч, и отечественные поклонники в различных городах выкладывали по сто долларов за билет, дабы попасть в том направлении. В каждом городе желающих набиралось по паре сотен. Мы желали собрать меньшее количество людей, установив более большую цену на билеты. Мы не пробовали собрать полные концертные залы либо стадионы. И, потому, что в этом случае нам не необходимы были пятнадцать автобусов для перевозки всего шоу с места на место, затраты были значительно меньше, чем на протяжении концертных туров. В теории, мысль проведения таких встреч была весьма соблазнительной. Но на практике, не обращая внимания на развлекательный характер и свою новизну, они принесли не так много прибыли.
В то время, в то время, когда билеты на концерты продавались по свирепым стоимостям, в то время, когда сам процесс организации концертов начал меняться и развиваться, мне было сложно представить, что эти встречи смогут по прибыльности соперничать с гастрольным туром в честь воссоединения группы.
Однако, Джина в этом убедить было непросто. Кроме того в то время, когда я оперировал весьма привлекательными цифрами, его скептицизм был непоколебим.
Я был на сто процентов уверен, что это было подходящее время. В то время, когда мы возвратились в Лос-Анджелес, я позвонил Джину и опять постарался убедить его. Я именовал предполагаемые суммы доходов, каковые мы имели возможность бы взять, собрав, например, десятитысячную аудиторию, и установив определенную цену на билет. Я озвучивал ему статистику, приводил примеры успешного воссоединения вторых групп. Одним из таких примеров была несколько «Eagles». Они соединились в первой половине 90-ых годов XX века и гастролировали в течении 1995го, выступая перед миллионами людей, и взлетая на верхние позиции чартов Billboard со своим концертным альбомом. Я лично видел огромную очередь за сувенирами и футболками на одном из их концертов. Это был беспрецедентный денежный успех, пример, что вселял в меня надежду, поскольку эта несколько распалась приблизительно одновременно с этим, в то время, когда мы начали поменять состав. И вот они решили соединиться – вряд ли от громадной любви друг к другу. И, в случае, если у них получалось ладить между собой, я был уверен, что окажется и у нас.
Я как словно бы бы смотрел за флюгером и наконец увидел, что ветер дует в подходящем направлении. Я ощущал, время пришло, это необходимо было сделать на данный момент – либо ни при каких обстоятельствах. Да, на данный момент, без грима, мы имели успех, но я знал — все это несравнимо с тем, что было. Тогда мы были мифом. Легендой. Сказкой.
Джин наконец дал согласие встретиться с представителями нескольких агентств по работе с талантами, и обсудить возможность организации тура в воссоединенном составе. И мы с удивлением увидели, как изменилось отношение к нам. За последние годы мы привыкли к мелким кабинетам, газировке и солёным орешкам на аналогичных встречах. Сейчас же нас проводили в конференц-залы, где ожидали начальники компании и был организован фуршет. «Прошу вас, джентльмены, угощайтесь».
Тёплая еда?
Гмм, значит, нас вправду ожидало что-то большое. Сейчас Джин также это осознал, и принял мою сторону.
Часть V