— До Бруклина из этого плохо на большом растоянии, — поразмыслила вслух Клэри. — Нужно забрать такси.
— Отправимся лучше в Университет, — внесла предложение Изабель и скоро добавила, встретив взор Джейса: — В том месте никого нет. Все на данный момент в Городе костей, ищут улики. Хоть переоденемся во что-в первых рядах сухое. Университет так же, как и прежде твой дом, Джейс.
— Хорошо, — кивнул Джейс, к явному удивлению Изабель. — Мне все равно нужно забрать кое-что из собственной помещения.
— Не знаю, — с сомнением проговорила Клэри. — Мы с Саймоном лучше заберём такси.
Она желала поболтать с Саймоном наедине и растолковать ему, что в действительности все, что произошло в Летнем дворе, было совсем не тем, о чем он поразмыслил. Джейс, что до этого момента сосредоточенно разглядывал наручные часы на предмет попавшей вовнутрь воды, поднял голову и сообщил с прохладцей:
— Твой приятель уже ушел.
тихо быстро обернулась. Саймон и правда куда-то делся; они остались на берегу пруда втроем. Клэри взбежала на бугор и заметила высокую фигуру, решительно шагающую по цементной дорожке к выходу из парка.
— Саймон! — крикнула она, но он кроме того не обернулся.
И смерть собственную потеряет власть
Изабель была права — в Университете был лишь Макс. Он дремал в прихожей, неуклюже скорчившись на красной кушетке. Очки съехали набок, упавшая книга валялась на полу. на данный момент с нежностью поразмыслила, что Макс весьма похож на Саймона в юные годы — те же очки, неловкость и оттопыренные уши.
— Макс как котенок — способен заснуть где угодно, — сказал Джейс с неожиданным теплом, осторожно снял очки с носа Макса и положил на стоящий рядом столик.
— Не трогай его очки — перемажешь, — сварливо сообщила Изабель, снимая мокрый плащ. Ее платье липло к телу, кожаный пояс, за что был заткнут хлыст, потемнел от воды. — Похоже, я простудилась. Нужно бы принять тёплый душ.
Джейс взглянул ей вслед с чем-то наподобие невольного восторга:
— Время от времени она напоминает мне героиню детского стишка. Ну, знаешь, про Изабель, которая съела медведя. «Не испугалась, не завопила…»
— А что, тебе приходилось пугаться и кричать?
— Не без того, — сообщил Джейс, стягивая с плеч мокрую куртку. — Кстати, тёплый душ — красивая мысль.
— Мне не во что переодеться. А ты иди, я тебя подожду, — ответила Клэри, внезапно почувствовав острую необходимость остаться одной хоть на несколько мин., позвонить Саймону, убедиться, что все в порядке.
— Ерунда, я дам тебе футболку.
Его джинсы потяжелели от воды, сползли и висели на самых косточках, обнажая полосу покрытой рунами кожи. Клэри быстро отвернулась:
— Не нужно.
— Пошли, — твердо сообщил Джейс. — Я все равно обязан кое-что тебе продемонстрировать.
Идя за нам по коридору, Клэри тайком взглянуть на экран телефона. Саймон не звонил. Грудь как словно бы сковал лед. Клэри не ссорилась с Саймоном много лет подряд, а в последние 14 дней он то и дело на нее злился.
В аккуратной, как монашеская келья, комнате Джейса не было ничего, что имело возможность бы поведать о хозяине: ни плакатов на стенах, ни книг на прикроватном столике, кровать застелена несложным белым покрывалом.
Джейс выудил из шкафа бережно сложенную светло синий футболку с долгими рукавами и бросил ее Клэри:
— Села по окончании стирки… не смотря на то, что все равно, возможно, будет громадна… Я иду в душ. Крикни, в случае, если что пригодится.
Клэри кивнула, прижимая к груди футболку, как щит. Джейс желал было что-то еще сообщить, но передумал и скрылся в ванной, захлопнув дверь. Клэри опустилась в постель, извлекла из кармана телефон и собрала номер Саймона. По окончании нескольких гудков включилась голосовая почта: «Здравствуй, это Саймон. Или я забыл где-то телефон, или не желаю с вами сказать. Покиньте сообщение, и…»
— Что ты делаешь? — раздался голос у нее за спиной.
В открытых дверях ванной стоял Джейс. За его спиной клубился пар и шумела вода. Джейс был уже без рубахи и босиком, промокшие джинсы сползли с пояса, и прямо над их краем на коже показывались резкие вмятины, покинутые ремнем.
Клэри захлопнула телефон и уронила его в постель:
— Ничего. Наблюдаю, что час.
— На тумбочке стоят часы, — сообщил Джейс. — А ты звонила собственному примитивному.
— Его кличут Саймон, — исправила Клэри. — И мне не нравится, что ты все время к нему цепляешься. Он неоднократно выручал тебя.
Джейс наблюдал на нее с серьёзным видом. Ванная скоро заполнялась густыми клубами пара, и от этого его волосы курчавились еще посильнее.
— Тебя мучает чувство вины, в силу того, что он ушел, не простившись. На твоем месте я бы не звонил. Он все равно не заберёт трубку.
— Тебе откуда знать? — огрызнулась Клэри, не сдерживая раздражения.
— Я видел, с какой лицом он развернулся. Ты не видела, в силу того, что на него кроме того не взглянула. А я взглянул.
Клэри отбросила с лица все еще мокрые волосы. Кожа чесалась от промокшей одежды, и от нее точно пахнуло тиной. Перед глазами стояло лицо Саймона, в то время, когда он наблюдал на нее в Летнем дворе чуть ли не с неприязнью.
— Это все ты виноват, — выпалила она с закипающим бешенством. — Не нужно было целовать меня вот так!
Джейс, подпиравший дверной косяк, быстро выпрямился:
— А как нужно было тебя целовать? Имеется конкретные пожелания?
— Нет. — Руки у Клэри дрожали, было нужно прочно сцепить их в замок. Пальцы замерзли, как ледышки, кожа на них сморщилась от воды. — Я по большому счету не желаю, дабы ты меня целовал.
— Мне показалось, что в той ситуации выбора у нас не оставалось.
— Вот этого я и не могу осознать! — взорвалась Клэри. — Для чего она это сделала?! Для чего королева вынудила нас целоваться? Ей-то что за эйфорию?!
— Ты замечательно слышала: она желала наградить меня.
— Неправда.
— какое количество раз тебе повторять? Феи ни при каких обстоятельствах не лгут.
Клэри отыскала в памяти, что сообщил Джейс в доме Магнуса. Они постоянно знают, чего ты желаешь больше всего на свете, и смогут подарить тебе желаемое, но с таким бедами в довесок, что ты проклянешь тот сутки, в то время, когда дал мечтам волю.
— Значит, она совершила ошибку.
— Она не совершила ошибку, — сказал Джейс с печалью. — Она видела, как я наблюдаю на тебя, как наблюдает на тебя Саймон, как ты наблюдаешь на меня. Мы для нее инструменты, и она сыграла то, что ей в тот момент захотелось.
— Я не наблюдаю на тебя, — тихо сказала Клэри.
— Что?
— Я не наблюдаю на тебя, — повторила Клэри и разжала стиснутые пальцы. По ним пошли красные пятна. — По крайней мере, стараюсь не наблюдать.
Джейс сузил глаза, из под ресниц блеснуло золото. Клэри отыскала в памяти, как в первый раз встретилась с ним и поразмыслила, что он похож на льва — смертельно страшного золотого зверя.
— По какой причине?
— Сам-то как думаешь? — практически беззвучно сказала Клэри.
— Тогда какого именно черта? — Голос Джейса дрогнул. — Для чего вся эта история с Саймоном? Для чего ты отталкиваешь меня?
— В силу того, что это нереально! — Против ее воли слова раздались надрывно. — Сам замечательно осознаёшь.
— В силу того, что ты моя сестра, — сообщил Джейс, и Клэри без звучно кивнула. — И ты, значит, сделала вывод, что ветхий приятель Саймон окажет помощь тебе отвлечься?
— Вовсе нет, — запротестовала Клэри. — Я обожаю Саймона.
— Люка ты также обожаешь, — отмахнулся Джейс. — И маму.
— Саймона я обожаю по-второму, — быстро и холодно ответила Клэри. — Не нужно говорить мне, что я ощущаю.
— Я тебе не верю.
на данный момент поднялась. Не в силах встретиться с ним взором, она начала смотреть на узкий шрам на плече Джейса, похожий на звезду. Память о ветхой ране. Ходж когда-то заявил, что жизнь Сумеречного Охотника — сплошь убийства и шрамы, и Клэри нет в ней места.
— Для чего ты это делаешь?
— В силу того, что ты лжешь. — Глаза Джейса горели, а руки в карманах были сжаты в кулаки. — Ты лжешь не только мне, но и себе самой.
Что-то в Клэри треснуло и сломалось, слова сами сорвались с языка.
— А ты желаешь слышать правду? Что я обожаю Саймона так, как обязана обожать тебя? Что грежу, дабы он был моим братом, а ты — не был?! С этим ничего нельзя поделать! Либо у тебя имеется какие-то идеи, раз ты таковой умный?!
Джейс со свистом втянул в себя воздушное пространство. По его лицу Клэри осознала, что для того чтобы он услышать никак не ожидал.
— Забудь обиду, Джейс. Я не желала…
— Нет. Не нужно, не проси прощения!
Он шагнул к ней, чуть не оступившись на ровном месте — Джейс, что ни при каких обстоятельствах не спотыкался, не допускал ни одного неверного перемещения! Он поднял руку, хотя погладить Клэри по щеке, и замер в миллиметре от лица. Она ощущала тепло, исходящее от его пальцев, осознавала, что нужно отстраниться… и не имела возможности себя вынудить.
— Ты не осознаёшь. — Голос Джейса дрогнул. — Я никого ни при каких обстоятельствах так… Я пологал, что не могу… что неспособен… Меня воспитал папа…
— Любовь — это уничтожение, — глухо сообщила Клэри. — Я не забываю.
— Я пологал, что в моем сердце любви быть не имеет возможности, — сказал Джейс так, словно бы сам не ожидал услышать от себя эти слова. — Ни при каких обстоятельствах. Но ты…
— Не нужно. — Клэри накрыла его ладонь собственной, сплетя пальцы. — Это бессмысленно.
— Неправда! — с отчаянием вскрикнул он. — В случае, если мы оба ощущаем…
— Не имеет значение, что мы ощущаем, — перебила его Клэри. Личный голос звенел в ушах как чужой. — Мы не можем быть совместно. Куда мы уйдем, как будем жить?
— Будем держать все в тайне.
— Все равно непременно все определят. Я не желаю лгать собственной семье. А ты желаешь?
— Какой еще семье? — горько улыбнулся Джейс. — Лайтвуды меня ненавидят.
— Неправда. И я не смогу поведать Люку. И маме! Что она сообщит, в то время, когда придёт в сознание?! Всем, кого мы любим, отечественные эмоции будут внушать отвращение…
— Отвращение?! — Джейс отпрянул от нее, как будто бы она его оттолкнула. — Вот, значит, что ты об этом думаешь!
Клэри не осмелилась поднять на него глаза.
— Возможно, — тихо сказала она. — Я не знаю.
— Так бы и сказала.
— Джейс!
Но он уже опять закрылся, спрятался за маской холодной небрежности. Нереально было поверить, что только что он наблюдал на нее совсем в противном случае.
— Забудь мои слова, — сказал Джейс ледяным тоном. — Больше я ни при каких обстоятельствах не поцелую тебя, можешь не сомневаться.
Сердце у Клэри болезненно сжалось. Джейс отошел от нее, забрал с комода полотенце и направился в ванную.
— Куда ты?
— В душ, ясное дело. И в случае, если на данный момент окажется, что из-за тебя я впустую вылил всю тёплую воду, я весьма разозлюсь. — Джейс пинком захлопнул за собой дверь.
Клэри без сил упала в постель и тоскливо уставилась в потолок. Из-под поясницы высовывался светло синий рукав футболки Джейса. Клэри перевернулась и извлекла футболку — она кроме того пахла совсем как Джейс: мылом, дымом и запекшейся кровью. Клэри прижала ее к груди, свернулась кольцом и закрыла глаза.
Во сне она видела под собой зеркальную гладь озера, в которой, мерцая, отражались звезды. Вода была и правда жёсткой, как зеркало, и легко выдерживала ее вес. Клэри шла, вдыхая запахи мокрой города и листвы, блиставшего огнями на горизонте. Из-под ног разбегались узкие трещины и брызгали в стороны небольшие стеклянные осколки.
В небе показалось какое-то свечение, тут и в том месте появлялись броские сполохи, как горящие спичечные головки. Сверху дождем посыпались горящие угли, и Клэри в кошмаре съежилась, закрывая голову руками. Пламенеющий уголь упал прямо перед ней и, чуть коснувшись почвы, превратился в Джейса. Он целый горел золотым светом — глаза, кудри и открытые белые крылья с густым оперением. Джейс улыбнулся по-кошачьи и указал на что-то за ее спиной.
Клэри обернулась и заметила брюнета , весьма похожего на Саймона. Он также был крылат, лишь перья чернели, как ночная тьма, и кончик каждого из них обагряла кровь…
Вскрикнув, Клэри проснулась и уставилась в темноту. Скудный свет падал из узкого окна у кровати. Она села, все еще сжимая в руках футболку. Голова налилась тяжестью, и плохо болела шея. Клэри посмотрела назад и содрогнулась, заметив две броские искры, похожие на кошачьи глаза.
В кресле у окна сидел Джейс — в джинсах, сером свитере и с уже практически просохшими волосами. В руках он держал какой-то предмет, поблескивающий железным блеском. Оружие? Но от кого ему защищаться в Университете?
— Как спалось?
— По какой причине ты меня не разбудил? — По окончании сна голос звучал хрипло.
— Поразмыслил, что тебе не помешает отдохнуть. Тем более что дремала ты как убитая, — сообщил Джейс и добавил ехидно: — Кроме того слюней напустила. Прямо на мою футболку.
Клэри вспыхнула:
— Прости.
— Дрыхла разинув рот, — продолжал Джейс. — Неподражаемое зрелище.
— Хватит уже! — Клэри нашарила в складках покрывала телефон и с надеждой взглянуть на экран, не смотря на то, что знала, что в том месте заметит. Ни одного сообщения и пропущенного вызова. — Три часа ночи, — констатировала она с тревогой. — Думаешь, с Саймоном все в порядке?
— Я думаю, у него не все в порядке с головой. Причем в любое время.
Клэри вложила телефон в карман и направилась в ванную:
— Отправлюсь переоденусь.
Белая как снег ванная Джейса была не больше, чем у Изабель, и находилась в совершенном порядке. Клэри сняла мокрую футболку, умылась и совершила расческой по волосам, каковые от влажности пошли буйными кудрями. Футболка Джейса висела мешком, но материя была весьма мягкой и приятной на ощупь. Клэри закатала рукава и вышла из ванной.
Джейс сидел в том же положении, мрачно уставившись на блестящий предмет в руках. Она подошла и посмотрела ему через плечо, опершись на спинку кресла:
— Что это?
Вместо ответа Джейс поднял предмет — зазубренный осколок зеркала, но вместо собственного отражения Клэри заметила в нем зеленую траву, голые ветви и голубое небо деревьев.
— Осколок портала! — додумалась женщина. — Не знала, что ты его хранишь.
— За ним я ко мне и пришел, — сказал Джейс с тоской в голосе. — Все пологаю, что в один раз замечу в отражении отца. Может, осознаю, что он замышляет.
— Разве Валентин в Идрисе? Я думала, он где-то тут, в городе.
Джейс покачал головой:
— Магнус думает, что в городе его нет.
— Он смотрит за Валентином? Но как?
— Магнус приобрел статус главного волшебника не за прекрасные глаза — мощь его чар простирается за пределы города. И он ощущает, что происходит на его почва.
Клэри фыркнула:
— Чувствует беспокойства в Силе?
Джейс быстро повернулся к ней, нахмурившись:
— Я не шучу. Магнус начал расследование по окончании того, как в районе Трайбека был убит волшебник. В то время, когда я был в его доме, он попросил у меня что-нибудь, что принадлежало отцу, и я дал ему кольцо Моргенштернов. Давал слово сказать мне, когда Валентин объявится, но пока никаких показателей его появления нет.
— Может, ему легко кольцо понравилось? — предположила Клэри. — Магнус обожает украшения.
— Пускай забирает, не жалко. Для меня оно ничего не означает. — Джейс стиснул осколок, и Клэри с испугом увидела, что острые края рассекли ему ладони.
Она отобрала окровавленный осколок и вложила его в карман куртки Джейса, висевшей на крючке.
— Отправимся, нужно возвращаться к Магнусу, — сообщила она как возможно мягче. — Алек в том месте уже давно…
— Не пологаю, что ему в том месте надоело, — сообщил Джейс, но все же послушно поднялся на ноги, дотянулся стило и вывел на руке исцеляющую руну. — Желал задать тебе один вопрос… В то время, когда ты вышибла дверь моей камеры в Городе молчания, как тебе это удалось? Что ты сделала?
— Легко начертила открывающую руну, самую обычную…
Ее прервал резкий оглушительный звонок. Клэри машинально полезла в карман, перед тем как сообразила, что это не телефон.
— В дверь звонят, — сообщил Джейс, снимая куртку с крючка. — Пошли.
На половине пути к лифту они столкнулись с сонной Изабель, выскочившей из собственной помещения. На ней были банный халат и перемещённая на лоб розовая маска для сна.
— Три часа ночи! Кто может нажать на звонок в три часа ночи?! — возмущенно возопила она так, словно бы все это подстроили Джейс и Клэри.
— Что если Инквизитор? — предположила Клэри, похолодев.
— Она бы , как и каждый нефилим, — сообщил Джейс. — Университет закрыт только для нежити и примитивных.
У Клэри замерло сердце.
— Саймон! — вскрикнула она. — Точно он!
— Неужто решил перебудить всех среди ночи, дабы согласиться тебе в любви? — Изабель зевнула. — Не имел возможности ? Ох уж эти мне примитивные приятели!
В прихожей было пусто — Макс уже перебрался в постель. Изабель развернула рычаг на стене, и в собора зарокотало — к ним поднимался лифт.
— Бедняге не хватило самоуважения и ума надраться и заснуть в канаве, — сообщил Джейс. — Я разочарован.
Клэри чуть его слышала. От нарастающего страха кровь в жилах превратилась в кисель. Перед глазами появились картины из сна: ангелы, лед, Саймон с окровавленными крыльями… Ее начала бить дрожь. Изабель взглянуть на Клэри с сочувствием, сняла с вешалки светло синий бархатный плащ и протянула ей:
— Надень, тут холодно.
Клэри закуталась в плащ — он был ей велик, но сходу стало теплее. Отделанный атласом капюшон она откинула, дабы не мешал наблюдать.
Джейс открыл двери лифта. Клэри встретилась взором со своим отражением в зеркальной стенке — бледным и перепуганным — и быстро вошла в кабину.
— Эй, а ты куда? — внезапно спохватилась Изабель. — Никто не должен знать, что вы в Университете!
— В том месте Саймон, — растолковала Клэри. — Я знаю, что это он.
— А вдруг…
— Заходи уже, — перебил ее Джейс, шагнув в лифт и придерживая дверь.
Изабель раздраженно набралась воздуха и послушалась. Вниз они ехали в молчании. Клэри пробовала поймать взор Джейса, но он намеренно не наблюдал в ее сторону и что-то еле слышно насвистывал. Клэри отыскала в памяти легкую дрожь его рук, в то время, когда он обнимал ее в Летнем дворе; перед глазами срочно появилось лицо Саймона да и то, как он практически бежал от нее по парку, исчезая в тенях. Ее не оставляло необъяснимое предчувствие надвигающейся беды.
Клэри первой выскочила из лифта в полумрак храма, освещенного пляшущими огоньками свечей, и чуть ли не со всех ног побежала по проходу между скамейками. Споткнувшись о подол плаща, нетерпеливо подобрала его повыше и метнулась к огромным двойным дверям. Изнутри они запирались на пара медных засовов толщиной с руку. Опять раздался звонок. Клэри уже открывала самый верхний засов. Изабель что-то тихо сказала Джейсу. Железный брус поддавался с большим трудом, Клэри тащила приложив все возможные усилия, и внезапно на ее руку легла ладонь Джейса. Засов наконец отошел в сторону, и тяжелые врата распахнулись.
В храм, гася свечи, ворвался ночной ветер, несущий запах города — соли, дыма, остывающего мусора и бетона. Но к этим привычным запахам примешивалось что-то еще. Привкус меди. Так пахнет новенькая одноцентовая монета.
Сперва Клэри показалось, что на пороге никого нет. Позже из ночных теней появился Рафаэль. Его тёмные кудри трепал ветер; ворот белой рубахи распахнулся, открывая шрам на горле. Он держал на руках чье-то мёртвое тело. Клэри в кошмаре уставилась на него, не видя больше ничего около. Человек на руках вампира был определенно мертв: его ноги и руки мёртво повисли как плети, голова откинулась назад и на горле зияла ужасная рана.
Джейс внезапно сжал Клэри за плечи — прочно, как тисками. В кошмаре она различила во тьме привычную вельветовую куртку с рваным рукавом, светло синий футболку, залитую кровью, — и закричала.
Крик оказался тихим. Колени подкосились, и Клэри обязательно упала бы, если бы не Джейс.
— Не наблюдай, — раздался над ухом его голос. — Не наблюдай!
Но Клэри не имела возможности отвести взор от запекшейся крови на чёрных волосах Саймона, от растерзанного горла, от долгих порезов, рассекших запястья. Перед глазами плясали тёмные точки, и нереально было набраться воздуха.
Первой пришла в себя Изабель: схватила со стенки тяжелый безлюдный подсвечник и направила его трехконечное острие в грудь Рафаэлю.
— Что ты сделал с Саймоном? — вопросила она требовательным тоном и холодным, став в эту секунду поразительно похожей на собственную мать.
— El no es muerto, — бесстрастно ответил Рафаэль. Он легко и нежданно осторожно опустил Саймона наземь, к ногам Клэри. Она совсем забыла о том, какой ужасной силой владеет вампир, не обращая внимания на собственную внешнюю хрупкость.
— Что ты сообщил? — тихо сказала Клэри.
— Он жив. — Джейс сжал ее плечи еще посильнее. — Он жив.
Клэри быстро вырвалась из его рук и опустилась на цементный пол. Просунув руку Саймону под голову, она ласково немного подняла ее и уложила к себе на колени. Кровь не внушала ей никакого отвращения; Клэри ощущала только детский кошмар. В последний раз она испытывала подобное в пять лет, в то время, когда разбила бесценную древнюю лампу в маминой помещении. Ничто, бессердечно сказал внутренний голос, ничто сейчас не сможет опять склеить эти осколки.
— Саймон, — шепотом позвала она, гладя его по щеке. — Саймон, это я.
— Он тебя не слышит, — сказал Рафаэль. — Он умирает.
Клэри вскинула голову:
— Ты же сообщил…
— Я заявил, что он еще жив. Но пройдет пара мин. — возможно, десять, — и его сердце остановится. Уже на данный момент ваш приятель ничего не видит и не слышит.
— Нужно безотлагательно в поликлинику! — вскрикнула Клэри, прижимая голову Саймона к груди. — Либо нет, позвать ко мне Магнуса!
— Ты не осознаёшь, — сказал вампир. — Ему уже никто не окажет помощь.
— Да, мы не понимаем. — Голос Джейса струился, как шелк по острому лезвию. — Исходя из этого тебе стоит поскорее нам растолковать. В другом случае я заключу , что ты нарушил Завет, кровосос, и тогда нужно будет вырезать тебе сердце. Что мне следовало сделать еще в прошедший раз.
Рафаэль улыбнулся одними губами:
— Ты дал клятву, что не прикоснёшься меня, нефилим. Забыл?
— Но я таковой клятвы не давала, — сообщила Изабель, не опуская подсвечник.
Рафаэль кроме того не взглянуть на нее, его глаза были прикованы к Джейсу.
— Я не забываю, как вы явились в Дюморт, дабы спасти этого человека. Исходя из этого принес его ко мне, а не дал своим. Видите ли, он ворвался к нам без приглашения, и мы имели полное право его прикончить. Но я знал, что это ваш приятель, исходя из этого сохранил ему жизнь. Я не желаю неприязни с нефилимами.
— Ворвался? К вам? — недоверчиво переспросила Клэри. — Саймон не может на подобную глупость!
— Он опасался превратиться в одного из нас. — На лице вампира промелькнула тень ухмылки. — И пришел выяснить, как остановить процесс превращения. Не забывайте, он укусил меня, пребывая в виде крысы?
— Весьма предприимчивый движение, — засунул Джейс. — Я одобрил.
— Допустимо. Лишь наряду с этим ему в рот попала моя кровь. А ведь обращение в вампира происходит конкретно через кровь.
Клэри отыскала в памяти, как необычно отреагировал Саймон на ветхий фильм про вампиров по телевизору, как морщился от солнца…
— Все эти дни он опасался превратиться в одного из вас! — с кошмаром сообщила она. — Так опасался, что кроме того решил возвратиться в гостиницу, дабы все узнать.
— Бедняга, — ответил Рафаэль. — Эффект от укуса скоро рассеялся бы, следовало . А сейчас…
— Что сейчас? — быстро вопросила Изабель. — Сейчас он погибнет?
— Погибнет и восстанет из могилы. Он будет вампиром.
Глаза Изабель в кошмаре расширились, острие подсвечника дрогнуло. Джейс выхватил импровизированное оружие из ее опустившихся рук и холодно взглянуть на Рафаэля:
— Ты лжешь.
— Подожди, сам заметишь, — дал совет Рафаэль. — Он возродится и станет одним из нас, Детей Тьмы. Исходя из этого я все еще тут. Саймон сейчас мой.
Его голос не высказывал никаких чувств, и возможно было лишь догадываться, какое злорадство в действительности испытывает вампир от того, что все складывается в его пользу.
— Как этому помешать? Неужто ничего нельзя сделать? — в панике вскрикнула Изабель.
Клэри молчала, отстраненно удивляясь тому, что Изабель и Джейс — те, кто вовсе не обожает Саймона — задают вопросы и мечутся в отыскивании ответа. Они говорили за нее, позже что сама Клэри не имела возможности вы молвить ни слова.
— Возможно, — ответил Рафаэль. — Возможно отрезать ему голову и сжечь сердце.
— Нет! — закричала Клэри, крепче прижимая Саймона к груди. — Не смей его трогать!
— Я и не планировал, — сообщил Рафаэль.
— Я не тебе. Кроме того не думай, Джейс! Кроме того не думай!
В наступившей тишине было слышно лишь взволнованное дыхание Изабель. Рафаэль же и вовсе не нуждался в дыхании.
Поколебавшись, Джейс задал вопрос:
— Ты думаешь, Саймон желал бы стать вампиром? Как поступил бы он сам?
Джейс стоял над Клэри, сжимая в руке подсвечник, как трезубец. Ей внезапно представилось, как Джейс хватает Саймона и вонзает трехконечное острие ему н грудь, разбрызгивая фонтаны крови.
— Отойди от нас! — закричала она так звучно, что люди, идущие мимо собора, остановились и стали озираться по сторонам.
Джейс побелел как полотно. Золотые глаза на бледном лице горели нечеловеческим сиянием.
— Клэри… Ты же не думаешь, что я…
Саймон внезапно изогнулся в ее руках, хватая ртом воздушное пространство, и открыл глаза — невидящие и полные кошмара. Рыдая, Клэри прижала его к себе. Он потянулся к ней рукой — желал то ли коснуться, то ли вцепиться в лицо, не выясняя ее.
— Это я. Саймон, это я, Клэри. — Она ласково забрала его руку и опустила ему на грудь, сплетя с ним пальцы, скользкие от слёз и крови. — Саймон, я обожаю тебя.
Его рука судорожно сжалась, из груди вырвался хриплый прерывистый выдох — и вдоха за ним больше не последовало.
Обожаю тебя, обожаю тебя, обожаю тебя… Слова эхом звучали в ушах Клэри. Мёртвое тело Саймона поникло. Рядом внезапно была Изабель; она что-то сказала, но Клэри на какое-то время потеряла свойство слышать. В голове стоял шум, похожий на шум прилива, в котором тонули все звуки. Клэри безучастно наблюдала, как Изабель пробует разжать ей руки. Необычно — неужто она вправду держит Саймона так прочно? Позже Изабель кинула бесплодные попытки, быстро встала на ноги и стала яростно кричать на Рафаэля. Где-то посередине ее тирады к Клэри возвратился слух, как будто бы радиоприемник наконец-то поймал волну.
— …и что сейчас прикажешь с ним делать?!
— Похоронить, — ответил Рафаэль.
Джейс опять вскинул подсвечник к его груди:
— Не смешно.
— Я не шучу, — невозмутимо ответствовал вампир. — Так мы приходим в мир. У человека выпивают кровь, он умирает, и его хоронят. После этого он сам выходит из могилы. Так мы рождаемся.
— Я бы не смогла… — с отвращением пробормотана Изабель.
— Не всем удается, — дал согласие Рафаэль. — В случае, если рядом никого нет и некому оказать помощь новорожденному вампиру выбраться из-под почвы, он может так и остаться в том месте, как крыса в западне.
Из груди Клэри вырвалось рыдание, похожее на крик боли.
— Я не могу его похоронить!
— Тогда он останется таким, как на данный момент, — бессердечно сообщил Рафаэль. — Ни живым, ни мертвым, загружённым в вечный сон.
Все взглянуть на Клэри. Изабель и Джейс затаили дыхание, ожидая ее решения. Лишь Рафаэль хранил равнодушный, практически скучающий вид.
— Ты стоишь на пороге, в силу того, что не можешь войти в Университет? — задала вопрос его Клэри. — В силу того, что это священная почва, а ты проклят?
— Не совсем так… — начал Джейс, но вампир прервал его резким жестом:
— Имейте в виду, что времени у вас мало. Чем продолжительнее станете медлить с захоронением, тем меньше у вашего приятеля шансов выбраться из-под почвы самостоятельно.
Клэри взглянуть на Саймона. Если бы не раны, возможно было поразмыслить, что он просто спит.
— Мы похороним его, — глухо сообщила она. — Но лишь на иудейском кладбище. И я буду в том месте, в то время, когда он придёт в сознание.
Глаза Рафаэля сверкнули в темноте.
— Даю предупреждение, это не самое приятное зрелище.
— В жизни довольно много неприятного. — Клэри вздернула подбородок. — Идем. До восхода солнца всего пара часов.
Уединенный уголок
Кладбище пребывало на окраине Квинса, где вместо многоквартирных строений выстроились последовательности опрятных викторианских домиков, похожих на пряничные. Приятели прошли по широким, фактически вымершим улицам, по чёрной аллее, освещаемой единственным фонарем. Было нужно повозиться, рисуя руны на закрытых воротах, а позже еще долго искать место, которое Рафаэль счел достаточно уединенным и запрятанным от посторонних глаз. Наконец такое место нашлось — на вершине маленького бугра, скрытого густой порослью деревьев. Клэри, Изабель и Джейс прибегли к чарам невидимости, но Саймона и Рафаэля запрятать было никак запрещено.
Всю сторону бугра, не выходящую на дорогу, покрывали последовательности могильных камней со звездой Давида, в лунном свете сияющие молочной белизной. Вдалеке мерцала подернутая зыбью поверхность озера. Клэри поразмыслила, что это хорошее место. Хорошее место чтобы прийти на могилу к кому-то близкому, возложить цветы и посидеть рядом, предаваясь воспоминаниям. Не чтобы прокрасться ко мне под покровом темноты и закопать приятеля в поверхностной могиле.
— Это больно? — задала вопрос она Рафаэля.
Вампир прекратил копать и оперся на лопату, как гамлетовский могильщик:
— Что?
— Вампиры причинили Саймону довольно много боли? Он страдал?
— Нет. Свестись на нет в свете вампира — не нехороший метод покинуть мир, — тихо сказал Рафаэль. — Укус дурманит. Словно бы погружаешься в приятный сладкий сон.
У Клэри закружилась голова. Из оцепенения ее вывел окрик.
— Клэри! Иди ко мне, незачем тебе на это наблюдать.
Джейс протягивал ей руку. Клэри смотрела мимо него, на Изабель. Саймона завернули в одеяло, и сейчас Изабель стояла над ним с хлыстом в руке, защищая тело… Клэри яростно одернула себя. Не тело — Саймона!
— Я не уйду. Я буду ожидать, в то время, когда он придёт в сознание.